ГЛАВА 20

Домой мы с Дженной вернулись уже совсем поздно. Она сразу побежала к Викс, а я решила посидеть немного у себя в комнате. На лестнице мне встретилась Лара.

— А, Софи, я как раз тебя ищу! — обрадовалась она и впихнула мне в руки здоровенную книжищу в коричневом переплете. — Твой отец просил передать тебе эту книгу. Он хочет, чтобы ты сегодня же начала ее читать, сколько успеешь.

Я прочла тисненое заглавие: «Демонология. Исторический обзор».

— Ох. Гм… Ну да. Спасибо большое.

Я хотела приветственно помахать книгой, но тяжеленный том поднять одной рукой мне было не под силу. Когда я, уже у себя в комнате, шмякнула книгу на кровать, пружины матраса жалобно заскрипели.

Я села за ноутбук и немного побродила по Интернету. Взгляд скользил по экрану, ни на чем не задерживаясь, а мысли занимало совсем другое.

Наконец я закрыла ноут и выдвинула ящик прикроватного столика. Долго смотрела на монету, но взять ее в руки не успела — в комнату влетела Дженна, таща за собой Викс.

Я поскорее захлопнула ящик, надеясь, что девчонки не заметят, как у меня колотится сердце.

Дженна сразу обратила внимание на книгу.

— Ого! Ничего себе домашнее чтение!

— Да уж, — согласилась я, поднимая с кровати книгу, показавшуюся на этот раз еще тяжелее. — Папочка удружил.

— А мы обедать собрались, — объявила Дженна. — Пойдешь с нами?

Я смерила взглядом вампирскую парочку. Сегодня я провела с Дженной большую часть дня, нечего жадничать. И все-таки, глядя, как они улыбаются друг другу и без конца повторяют: «Мы, мы», — я невольно начинала думать о своей неудавшейся личной жизни.

— Да нет, я, наверное, здесь посижу. Начну читать понемножку.

— Чтобы Софи Мерсер отказалась от еды ради уроков?! — удивилась Дженна.

— Угу, такая я стала недотепа, как пожила среди англичанцев.

Девчонки расхохотались и, взяв с меня слово пообщаться с ними завтра, в ритме вальса выпорхнули из комнаты. Им бы еще шлейф из радуги и розовых лепестков.

Грр, это я уже злобствую.

Дженна заслужила и радугу, и розовые лепестки, строго сказала я себе, плюхаясь на кровать, причем папина книга больно ударила меня по животу. После стольких бед моей подружке полагается вечность безоблачного счастья. Так почему, когда я вижу ее вместе с Викс, мне хочется биться головой о «Демонологию»? Я покосилась на прикроватную тумбочку и вздохнула. А затем раскрыла монументальный труд.

Следующие несколько часов я добросовестно продиралась через первую главу.

Книга была ужасно скучная, хотя в ней и шла речь о падших ангелах, которые носятся по всему свету и творят разные безобразия силами своей невероятной «черной магии». А множество устаревших слов еще затрудняли чтение.

Я поерзала, глубже закапываясь в кучу подушек, и попробовала удобнее пристроить книгу на коленях. Вдруг из нее выпал листок бумаги.

Я перепугалась, что нечаянно оторвала страницу, но потом поняла, что бумага намного светлее и от нее не пахнет затхлостью.

Это была записка.

Я сразу узнала папин почерк — тот же, что на безликих открытках, которые он мне присылал ко дню рождения. Все розовенькие, с блестками. Я только теперь поняла: их, должно быть, выбирала Лара. И подписаны всегда одинаково: «Твой отец». Ни слова больше, ни разу даже не удосужился собственной рукой вывести «Поздравляю с днем рождения».

И эта записка была такая же сухая. «Будь добра, приготовься завтра обсудить книгу и то, что ты успела прочесть. Отец».

— Да, отец, всенепременно! — хмыкнула я, скорчив рожу.

Обязательно было нужно строчить записку, чтобы мне об этом напомнить? И почему она была заложена примерно в районе трехсотой страницы? Если папа решил, что я сегодня столько прочитаю, то он большой оптимист!

Вздохнув, я хотела скомкать записку, и вдруг буквы на листке начали двигаться! Точнее, вибрировать.

Я протерла глаза, решив, что переутомилась. Посмотрела еще раз — буквы по-прежнему дрожали мелкой дрожью. Потом они стали перемещаться. Большинство съехало к нижнему краю листа, а из оставшихся сложился совсем другой текст:

«Библиотека, в пять утра».

Почерк опять-таки папин. Через несколько минут лишние буквы снова поползли вверх, и скоро на листке красовался первоначальный вариант записки.

— Загадочный папуля такой загадочный, — пробурчала я себе под нос.

Я ни минуты не сомневалась, где именно в библиотеке мы должны встретиться — у шкафа с таинственным гримуаром Вирджинии Торн. А шифровка-то зачем? Сегодня мы и так почти весь день провели вместе. Неужели не нашлось бы минутки сказать: «А кстати, давай встретимся у магического шкафа завтра утром на рассвете, лады?»

И что он собирается делать около этого несчастного шкафа?

Глаза жгло, словно в них песку насыпали. Насыщенные получаются каникулы: драка в ночном клубе, встреча с Арчером, сегодняшний денек с папой… Тут особо не отдохнешь.

Я окинула взглядом роскошную спальню, и мне вдруг ужасно захотелось оказаться снова в нашей тесной комнате в «Гекате», болтать и смеяться с Дженной…

Дженна сейчас спит или общается с Викс, а я осталась одна.

Я положила книгу на тумбочку — странно, что та не развалилась под ее весом. Мама всегда говорила, что в жизни редко случается нечто такое, чего не могла бы поправить горячая ванна. Я решила испробовать это средство.

Несколько минут спустя я уже сидела, погрузившись до подбородка в горячую воду с мыльной пеной.

Вытянув ногу, я потрогала кончиком пальца позолоченный водопроводный кран в виде лебедя. Наверное, это считается большим шиком, а на мой взгляд, идея довольно противная: лебедя тошнит водой прямо в ванну. К тому же мне сразу вспомнилась Честон, истекающая кровью в облезлой школьной ванне.

Меня бил озноб, несмотря на горячую воду. Я не видела Честон с того самого дня. Родители забрали ее из школы до конца года. Что она делает сейчас? Знает ли о том, что случилось с Анной и Элоди?

Я протянула руку за полотенцем, и вдруг из спальни донесся глухой стук. Моя рука замерла в воздухе, и по спине побежали мурашки. В ужастиках в такие моменты голая девушка обязательно кричит: «Кто там?» — или еще какую-нибудь глупость. Нет уж, я в таком виде заявлять о своем присутствии не намерена! Я бесшумно стянула с вешалки полотенце и, обмотавшись им, на цыпочках подкралась к двери.

Прижавшись ухом к щелке, я услышала только, как колотится мое собственное сердце. Поморщившись, я сдернула с крючка махровый халат. Видно, мысли о Честон и вся обстановка ванной нагнали на меня страху. Если в комнату кто и зашел, так, наверное, какая-нибудь из многочисленных горничных явилась взбить подушку. Может, еще и шоколадку положит.

Я затянула пояс халата и приоткрыла дверь. Комната была пуста. Я протяжно выдохнула.

— Ну, Софи, ты и бестолковина, — пробормотала я, подходя к шкафу.

Аббатство укреплено прямо как Форт Нокс, даже думать смешно, что какие-нибудь коварные злодеи могут пробраться…

Снова раздался тот же звук — приглушенный удар, только уже гораздо громче. Тут я поняла, что доносится он из тумбочки около кровати.

Я бросилась к тумбочке, чувствуя, как кровь грохочет в ушах. Выдернула ящик — и точно, монета подскакивала, словно живая. Как она вообще действует? Арчер говорил, что с ее помощью обязательно меня найдет, только не сказал как. Может быть, монета — нечто вроде переносного портала? Сейчас Арчер возникнет посреди комнаты в клубах дыма или еще что-нибудь такое.

Думать о том, что Арчер явится сюда, где куча народа мечтает его убить, слишком страшно. Я стиснула монету в кулаке и зашипела сквозь зубы — она была раскаленная.

Вдруг передо мной словно развернули экран: я увидела заброшенную мельницу. На низком подоконнике рядом с нишей, ведущей к итинерису, сидит Арчер.

Ждет меня.

Я швырнула монету на тумбочку и снова бросилась к шкафу. Схвачу первые попавшиеся джинсы, черную рубашку с длинным рукавом. Если получится незаметно выбраться из дома, не придется даже выдумывать оправдания…

Тут я представила себе папу — как он, бледный и серьезный, объясняет мне, почему я ни в коем случае не должна больше встречаться с Арчером, и как он гордился мной сегодня, и что с ним будет, если меня поймают по дороге на свидание с врагом.

Вспомнила про семерых экстраординариев, которые заживо сгорели в штаб-квартире Совета.

Вместо джинсов я достала из ящика ночную рубашку и залезла в постель. Выключила ночник, ощупью нашарила в темноте монету. Сжав ее в руке, я снова увидела Арчера. Он уже не сидел, а расхаживал взад-вперед, потирая подбородок, и все время оглядывался на дверь.

Волосы у меня на висках стали мокрыми от слез.

По крайней мере, теперь я знаю, что он жив. И что он не пытался меня убить. И хватит с меня. Должно хватить.

Арчер ждал долго. Я думала, ему раньше надоест. Уже за полночь он в последний раз глянул на дверь и скрылся в нише. Я еще крепче стиснула монету в кулаке, но как только Арчер исчез, она стала холодной, и видение погасло.

Загрузка...