Демон-Экзорцист III

Глава 18

— Соня, что ты сделала? — тревожным голосом спросил Николай Дмитриевич у своей дочери.

Она устремила взгляд в пол, не решаясь повторить свои же слова.

— Соня, объяснись! — повысил голос её отец.

У девушки из глаз полились слёзы. В таком состоянии Соню я ещё никогда не видел.

Она была разной — до трагедии и после. Её поведение заметно изменилось. Но сейчас не было такого ощущения, будто Соня играет на публику. А это чувство преследовало меня все те разы, что мы с ней виделись на приёмах.

Соня подошла и присела рядом с отцом.

— Пап, понимаешь, я кое-что тебе не рассказала. Сейчас понимаю, какую ошибку совершила, — её голос дрожал.

— Это как-то связано с Демьяновыми? — сразу уточнил Годунов. — Поэтому ты не хотела вернуть отношения с Александром, а не потому, что на самом деле его любишь?

— Не только, — снова поникла Соня. — Я бы правда хотела всё вернуть, но подтолкнули меня к этому другие люди. Они хотели, чтобы я сблизилась с Сашей и докладывала им, — на выдохе произнесла она.

Ей было страшно признаваться. Оно и понятно, учитывая сколько раз она ко мне подходила на приёмах, сколько писем и сообщений отправила… не возьмусь даже сосчитать. В какой-то момент я просто перестал обращать на них внимание. И, как мне казалось, Соня сдалась.

Последнее такое письмо пришло два дня назад. Там Соня написала, что больше не станет мне докучать, раз я ей неинтересен. Вообще, её поведение было слишком парадоксальным. То она бросалась ко мне с признаниями в любви, то говорила, что ей ничего от меня не надо. Кто-то может сказать, что это обычное женское поведение, но нет, здесь и вовсе никакой логики не прослеживалось. Это как сравнивать огонь и воду.

— Кто эти люди? — строго спросил у Сони отец.

— Скорее всего, кто-то из аристократов, — догадался я, — раз ваша дочь испугалась так сильно, что даже вам не сообщила.

— Да, так и есть, — кивнула Соня. — Мне выставили условия, чтобы за три недели я смогла вернуть наши отношения. Если у меня это не получится, то пострадает вся моя семья. Срок вышел вчера.

— Соня, ну нельзя же быть такой глупой! — повысил голос Николай Дмитриевич.

Его реакцию легко было понять. Расскажи Соня отцу раньше, он бы успел что-нибудь предпринять: усилить охрану в их доме, защититься любыми способами. Но нет… времени на раздумья не осталось.

И ведь не скажешь, что эту девушку воспитывала одна из самых богатых семей Мурома. Ведёт она себя как обычная простолюдинка, хотя мне до сих пор кажется, что после лечения менталистов в Москве в её голову вложили какие-то команды… и теперь то, кем она должна стать, противоречит тому, кем на самом деле является. Отсюда и разница в поведении.

— Я боялась, — прошептала она. — Мне сказали, что если расскажу, то всю мою семью ждёт мучительная смерть.

Этим перед девушкой поставили сложный выбор. И она сделала так, как сочла правильным…

— Соня, если ты сейчас всё подробно расскажешь, у нас будет возможность защитить семью. Ты это понимаешь? — строго спросил её отец.

— Понимаю, — ответила она, не поднимая взгляда.

— В таком случае говори.

— Поскольку неприятности связаны с нами, то мы готовы помочь, — предложил я.

Не мог остаться в стороне, когда по факту Соню завербовали только из-за её прежних отношений со мной.

— Не стоит, Александр, эта глупость была совершена моей дочерью, и вы не имеете к этому никакого отношения. Не будете же вы помогать всем, кого пытаются поставить рядом с вами. Думаю, таких людей в дальнейшем будет много, — Николай Дмитриевич произнёс дельную вещь…

Если не учитывать того факта, что наши семьи давно дружили, и по факту мы не были друг другу чужими людьми.

— Мы поможем, — отрезал я. — Да, отец? — повернулся я к своему отцу.

Он ответил сразу, даже не задумываясь:

— Конечно. Об ином и речи быть не может, — кивнул он.

— Соня, говори, — велел Николай Дмитриевич своей дочери.

Она тяжело выдохнула и произнесла:

— Помнишь, когда моё психическое здоровье слегка поехало?.. — тихо спросила она.

— Да, тебя отправили к менталистам в Москву, это не секрет.

— Так вот, как только Саша воскрес, в моей голове появилась мысль о том, что я обязана вернуть эти отношения. Затем пришло приглашение в Москву, где мне всё подробно объяснили. Ты же помнишь этот бал у Кольцовых?

Это был один из богатых графских родов. Кольцовы были владельцами крупнейших заводов по производству смартфонов по всей империи. Им принадлежало несколько брендов, из представленных на рынке.

— Помню, ты поехала туда одна, — ответил Годунов.

— Да, там я попыталась поговорить с менталистом, который надо мной работал, выяснить, почему у меня появилось это странное желание. И как бы я ни пыталась от него отвязаться, у меня не получалось. Тогда он раскрыл карты и сказал, что у меня есть три недели… не больше.

— И, как понимаю, заинтересованы в этом отнюдь не Кольцовы. Бал у них был прикрытием, — догадался я.

Такой влиятельный род не стал бы заниматься подобными вещами. У них куда больше власти, чтобы действовать прямо и наверняка. Пригласили бы меня к себе и предложили покровительство за свою цену. Так было бы куда логичнее.

— Всё так, Саш. Менталист не называл фамилии. Просто сказал, что это люди из высшего сословия, и они могут уничтожить весь мой род. Мне было так страшно… — Соня вся дрожала.

— Полагаю, что большую роль здесь сыграло ментальное влияние. Тебя заставили на это согласиться. Но твоя воля была достаточно сильна, и ты сопротивлялась, как могла, — я внимательно посмотрел в её глаза.

Соня кивнула.

— И то, что отцу рассказывать нельзя, тебе тоже, скорее всего, внушили.

Она снова кивнула, подтверждая, что менталист действовал наверняка. На самом деле у Сони не было выбора.

— Думаете, Кольцовы с этим связаны? — уточнил мой отец.

— Нет, они бы не стали так палиться, — помотал головой Годунов. — Тем более их менталист работает не только на них. Сами понимаете, высший ранг мага — и ему невыгодно быть прикреплённым к одному роду. Не знаю конкретно, сколько семей он обслуживает.

Такое часто практиковалось, если менталист или иной одарённый не входил в семью. С ним заключали контракт на определённую работу, на выполнение которой уходило не столь много времени. Остальное время свободный человек мог делать, что хочет.

— Придётся мне лично поговорить с этим менталистом. А за безопасность не переживайте, на вас никто не нападёт, это я могу гарантировать, — заявил я.

А если и нападёт, то вы об этом и не узнаете…

Охраны из моих демонов вполне хватит, чтобы защитить и мою семью, и мои родовые земли, и даже друзей семьи.

— Прошу прощения, Александр, но как вы можете это гарантировать? — нахмурился Годунов.

Зная состояние наших дел, он не особо поверил моим словам.

— Мы семья магов, и у нас есть свои секреты и свои артефакты, которые не позволят подпустить кого-либо к вашему дому. Вы даже не узнаете о том, что они здесь, — слегка улыбнулся я.

— Они уже давно здесь, — догадался Годунов.

— Всё так. Я думаю, этот жест говорит о многом. О том, что мы считали и считаем вас друзьями, — подтвердил я.

— Олег, это ты установил? — прямо обратился к моему отцу Годунов.

Было видно, что ему не нравится, что на его земле происходит что-то, о чём он не знает. Но никак иначе я подобную защиту оправдать не мог. Не говорить же ему, что теперь периметр его дома будут патрулировать демоны!

— Да, это сделал я, — легко согласился отец, подыгрывая мне. — Вообще, это должен был быть подарок на свадьбу Саши и Сони. Для вашего рода от нашего. Я установил всё заранее, поскольку это требовало довольно долгой подготовки. А когда мы вернулись, сам знаешь откуда, решил, что убирать смысла нет. Кстати, убирать это будет ещё дороже, чем устанавливать. Так что пользуйся и не возмущайся, — отрезал отец.

— Ладно, — хмыкнул Годунов. — Это на самом деле щедрый жест.

Этого человека было легко задобрить дорогими подарками. Благо реальную их цену он никогда не узнает.

Николай Дмитриевич слегка смягчился и обратился к дочери:

— До выяснения обстоятельств тебе запрещается покидать наше имение. Поняла?

— Да, поняла, — кивнула Соня, а затем подняла на меня жалостливый взгляд.

Столько всего было написано на её лице… но основной была немая просьба простить её. Но я и не злился на девушку — ею просто воспользовались, как пешкой в своей игре.

Улыбнувшись, я слегка кивнул Соне, и она меня поняла.

А затем мой отец напомнил Годунову, зачем мы вообще сюда пришли:

— Николай, мы скоро переезжаем в Москву.

— Да, точно, вы же хотели поговорить об управлении вашими землями, — вспомнил он. — Соня, иди в свою комнату. Дальнейший разговор не для твоих ушей.

— Подождите, — остановил я его. — Какое бы ментальное влияние не было на Соне, его нужно снять. Мы не можем знать, есть ли в её голове какие-то отложенные приказы.

А в Муроме нет одарённых, способных перекрыть работу мага высшего ранга. И если Соне внушили отложенный приказ, под его действием она сама того не понимая, может убить всю свою семью… Такие случаи в истории уже были, когда аристократические дома разваливали изнутри.

— Хотите забрать её в Москву? — хмыкнул Годунов.

— Нет, вы не поняли, — слегка улыбнулся я. — Я предлагаю ей поехать с нами, чтобы мы нашли в столице менталиста, который очистит голову вашей дочери от чужих влияний. Но, конечно, не за наш счёт, — уточнил я, помня политику Годунова.

Всё-таки «мы не благотворительная организация», как часто он любил повторять.

— Я могу с тем же успехом отправить её с охраной, — возразил он.

— Можете. А ваша охрана сможет найти доверенного менталиста? — уточнил я. — Вы же не просто так обращались к своим знакомым. Значит, других вариантов у вас не было. У меня же они есть, поскольку я сам являюсь магом. Не думаю, что вам стоит отказываться от помощи, потому что второй раз я предлагать не буду.

— Хорошо, Соня поедет с вами, но у меня будет условие, — сдался Годунов.

Меньшего я от него не ожидал. Главное, чтобы он по своей привычной манере торговаться не начал… такого отношения к безопасности своей семьи я уже не пойму.

— Соня будет в сопровождении своей охраны.

— Без проблем, — кивнул я.

Всё-таки зря я так плохо о нём думал. Ради своей семьи Годунов жадничать не стал.

— Соня, собирайся, — бросил ей Николай Дмитриевич.

— Выезжаем примерно через неделю. Я сообщу вам заранее. Нужно дождаться, пока придёт в норму наша сестра, — предупредил я.

А пока за Соней присмотрят мои демоны. И если она попытается что-то натворить, они её быстро остановят.

— Ваша сестра? Карина? — удивился Годунов.

— Да, она недавно вернулась. Сейчас находится в больнице. Её состояние стабильное. Но ещё не очнулась.

— Ох, это настоящее чудо, — выдохнул Годунов.

— Чудо будет, когда вернётся вся моя семья, — улыбнулся я.

Годунов посмотрел на меня не как на сумасшедшего, как сделал бы это любой другой человек, зная реалии нашего мира.

Он мне поверил и кивнул. А значит, уже не сомневался в том… что чудо возможно.

Соня вышла из кабинета, оставляя нас троих наедине.

— Теперь мы можем перейти к основному вопросу, — сказал мой отец, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

— Да, буду рад обсудить дела. Это мне нравится куда больше, чем дворянские интриги. Хотя я не дворянин, но почему-то в них участвую. Притом помимо своей воли, — вздохнул Годунов.

Думаю, его семья сможет позволить себе купить дворянство… если захочет. А нужны ли лишние обязательства Годуновым — это они уже сами решат.

— Вы богатый человек, почти дворянин, — слегка улыбнулся я. — Возможно, когда-нибудь им станете. Но не об этом суть. Нашей земле нужен управляющий, чтобы сдать в аренду те площади, которые имеются, — сказал я.

— Александр, вы же знаете, что можно сдать их по-разному, — с намёком ответил Годунов.

И правда, очень легко найти арендаторов, которые бы нецелесообразно использовали землю, которые бы вырубили лес и продали его, развернули там сельскохозяйственные поля, а через пять лет от плодородной почвы ничего бы не осталось из-за едких удобрений. Такие выжимают из земли всё, что можно, а потом ищут новое место для выращивания сельхозкультур.

Также можно построить там завод, который будет неблагоприятно влиять на окружающую среду, сливать отходы в озеро. Так окружающий лес и вовсе сам за год погибнет. Это ещё хуже, чем первый вариант.

Поэтому поиск добросовестных арендодателей — это та ещё проблема.

— Да, я всё понимаю, а также знаю то, что вы прекрасно разбираетесь в людях и в том, как управлять землёй, чтобы её хватило на долгие годы, — кивнул я.

— Тема достаточно сложная, — добавил отец. — Сколько лет эта земля принадлежала нашему роду, сколько лет я был её главой, но нашёл только пять честных арендодателей, которые там находятся до сих пор.

— Ты просто не умеешь искать, — улыбнулся Николай Дмитриевич.

— А вы умеете, — ответил я. — Поэтому мы предлагаем вам хороший процент.

Я протянул Николаю Дмитриевичу бумаги, которые мы с отцом заранее составили. Это был черновой вариант договора. Конечно, мы оба не были юристами, но в дворянских семьях с самого детства изучают законы Российской империи, причём во всех областях. Так что нужные базовые знания у нас имелись.

Николай Дмитриевич пробежался глазами по документам и сразу выдал:

— Пятнадцать процентов.

— Опять ты за своё, — вздохнул отец. — Нет, десять, и ни процентом больше.

— Подожди, — остановил его я. — Вы хотите на пять процентов больше, чем мы предлагаем, но при этом не говорите, что мы получим за эти пять процентов взамен. Может быть, как раз вы будете гарантировать нам, что все арендодатели будут рационально использовать землю?

Когда мы составляли договор, то специально указали процент меньше, нежели изначально планировали платить управляющему. Почему? Потому что, зная Годунова, он сразу начинает торговаться. Он предприниматель до мозга костей. И к нему нужен особый подход. А какой — за время наших с ним встреч я уже понял.

— Это я смогу гарантировать, — ответил Годунов. — И я буду следить за тем, чтобы ваша земля осталась в целости и сохранности.

— И, чтобы не более тридцати процентов ушло на посевы после вырубки лесов. Такой вариант нас устроит, — кивнул я.

Большая часть леса сохранится, а это самое главное. Конечно, можно было бы вырубить всё, организовать там поля, заводы. Но без лесистой местности земля эта быстро придёт в негодность.

— В таком случае мы договорились, — улыбнулся Годунов, даже не подозревая, как ловко мы его провели.

Мы пожали друг другу руки и договорились встретиться через несколько дней, когда юрист подготовит чистовые документы. Затем Николай Дмитриевич составит список потенциальных арендодателей и утвердит его с нами. Только после этого он будет предлагать им разместиться на наших землях.

— Ух, я думал, это будет сложнее, — сказал отец, когда мы вышли из дома Годуновых и сели в машину.

Я завёл мотор.

— Он повёл себя ровно так, как ты и говорил, — ответил я.

— Это да. Но что за артефактная защита? — спросил у меня отец. — Конечно, я понимаю, что Годунову об этом знать не стоит, но мне-то ты можешь рассказать.

— Мне недавно удалось достать и продать один демонический артефакт. Отсюда у нашей семьи достаточно средств на покрытие долгов, и на защиту Годуновых тоже хватит.

— Не понимаю, зачем нам на это тратиться? — уточнил он.

Хоть наши семьи и дружили… но явно не до такой степени, чтобы идти на большие жертвы ради друг друга.

— Потому что Соня в это влипла из-за меня. Кто-то искренне не желает нам добра и хочет следить за нашей семьёй. Через Соню у них это сделать не получилось. У неё оказалась достаточно сильная воля. Но эти люди найдут других. Придётся досконально проверять слуг, которых будем нанимать, — объяснил я.

Отец кивнул, понимая, о чём я говорю.

— Я сам этим займусь, — пообещал я.

Касательно персонала у меня уже были свои планы. Как сделать так, чтобы все, кто работал на нас, сохраняли нам абсолютную верность.

— Как понимаю, Азалия тоже работала на Орден, — заметил отец.

— Разве может быть иначе, если орден поставил её к нам в услужение? — усмехнулся я. — Но её уже отозвали. И пока что с нами только Полина.

— Понял, — кивнул отец.

Пока мы ехали, я про себя рассуждал, кто же мог так подставить Соню, и вновь и вновь вспомнил о князе Широкове.

Скорее всего, он как-то связан с родом Кольцовых или их менталистом. В конце концов, нет гарантии, что в нём тоже не сидит демон…

— Сомневаюсь, Сань, — ответил мне Легион.

— Ты успел проверить менталиста? — уточнил я.

Демоны работали быстро, и находящиеся в столице вполне могли успеть такое провернуть.

— Да, он чист. И с Широковым Володуев никак не контактировал.

Это удручало… Значит, есть шанс, что мы сможем разобраться с проблемой в ближайшее время.

— Если ты этого не видел, не значит, что этого не было раньше, — засомневался я.

Ведь нет гарантии, что они не договорились раньше.

— Нет, думаю, он работает на кого-то другого, — задумчиво произнёс Легион.

— В таком случае это навевает определённые мысли… Ведь этот человек обратил на меня внимание сразу, как только я воскрес.

А значит, без демонического влияния тут никак не обошлось.

— Верно мыслишь, — подтвердил Легион.

Внезапно на дорогу выбежал волк, прервав мои размышления.

Я резко затормозил. Но волк не собирался уходить…

Хищник оскалился и зарычал на нашу машину. Это выглядело забавно, учитывая, что мы в многотонной махине — совсем ему не противники.

— Как странно, что он делает в черте города? — удивился отец.

— Надо позвонить в полицию, — сказал он, уже набирая соответствующий номер. — Пусть вызовут сюда службу отлова, или кто у нас занимается подобными вещами.

Пока набирал номер, всмотрелся в морду волка и узнал её… Вот же чёрт!

Я резко вдавил педаль газа, но автомобиль не успел отъехать… Волк в одно мгновение обратился в громадного демона и остановил нашу машину одной лишь лапой!

— Твою ж мать! Мы умрём! — запаниковал отец.

В следующий миг когти твари пробили лобовое стекло!