Демон-Экзорцист III

Глава 14

Слова Азалии заставили меня окончательно проснуться.

Подумать только… Чем заслужил подобную участь? Ведь я спас дочь императора. Она уже должна была вернуться во дворец — времени прошло немало. И как меня решили за это вознаградить? Отдали Азалии приказ убить меня!

А учитывая, кем она является, для неё даже магистра ликвидировать не проблематично. Другое дело, что я не просто магистр-экзорцист, а ещё и её владыка. И моим приказам она подчиняется в первую очередь.

Что же такого Роман Евгеньевич рассказал во дворце императора, что вдруг у ордена возникло такое решение? Ведь Тимофей Алексеевич от лица этой организации дружески ко мне относился, показывал всю свою лояльность. А тут на тебе!

И вся загвоздка в том, что никто не станет просто так устранять столь перспективного мага с уникальной способностью спасения людей из миров демонов. Значит, произошло что-то по-настоящему серьёзное, что этим навыком решили пожертвовать.

Да и сам Роман Евгеньевич, хоть и давно за мной следил, но не подозревал, что за ним тоже всё это время наблюдали. Ничего сверхординарного он в моих действиях не увидел.

В квартиру, где проводился ритуал, помощник зайти тоже не мог. Как и узнать, кто такая Полина на самом деле. Значит, вряд ли он здесь замешан. Вопросы следует задавать Тимуру Алексеевичу или кому-то повыше.

А вот это уже совсем нехорошая новость. Потому что в прямое противостояние с императором или его людьми я вступать был не намерен. У государя есть множество возможностей меня устранить, ведь к нему приблежены самые сильные маги в стране.

У меня нет цели вредить своей империи или сбегать за границу. Как раз наоборот — я хочу помочь человечеству победить в этой бесконечной войне с демонами.

А потому нужно разобраться как можно быстрее.

— Сколько времени тебе дали? — спросил я у Азалии, поднимаясь с кровати.

— Три дня. Не больше, — сразу ответила она. — Сначала настаивали на том, чтобы я убила вас прямо сейчас. Но я смогла доказать, что без должной подготовки у меня это не получится.

Значит, она поведала им, насколько я силён. Пока непонятно, как это скажется в дальнейшем.

— Хорошо, значит, фора у нас есть, — кивнул я.

— Что мне делать? — спросила девушка. Её голос дрогнул.

Азалия опасалась не столько меня, сколько членов ордена, которые запросто могут казнить её за неповиновение.

— Ты боишься? — спросил я.

Редко это чувство можно увидеть у представителей демонической братии.

— Немного… мне нравилось жить среди людей, — с печальной улыбкой поведала она. — И я бы не хотела уходить на перерождение, или того хуже… в Забвение.

— Даже если ты не сможешь находиться в этом теле, мы найдём тебе другое, — пообещал я.

Азалия была не менее полезна, чем Полина, а потому ради этих служанок я готов был постараться и поискать какую-нибудь умирающую девушку. Конечно, с одной стороны, неправильно вот так забирать тела и осквернять их демонами. А с другой — именно эти демоны приносят много пользы, и им нужны тела. В дальнейшем и они смогут внести свой вклад в войну с себе подобными.

— Благодарю вас, господин, — поклонилась Азалия. — Я знала, что вы не бросите меня. Орден велел докладывать им о том, как идёт подготовка к вашему устранению.

— Передай, что ты медленно травишь меня, — усмехнулся я. — Делаешь всё так, чтобы никто из родственников не заметил. Ведь этот яд убивает постепенно. И давать его нужно жертве малыми дозами, чтобы наверняка.

— Поняла, господин. Есть такой яд, называется «Костяная роса». По капле обращает плоть в тлен. Всё происходит изнутри, и жертва этого не замечает до самого конца.

— Хорошо. Но где бы ты его достала?

Подобные яды в империи создавали зельевары с особым даром — делать ядовитым всё, к чему они прикасаются. Со временем они научились придавать ядам разный эффект. Таких магов мало, и работают они либо подпольно, либо на самого императора.

— Орден готов выдавать мне расходные материалы, у них всё официально, — кивнула она.

А я и не подозревал, что у ордена настолько обширные связи. Ведь, спрашивается, зачем им яд, если так не убить демона? Ответ прост: у ордена есть враги и среди людей, о которых не распространяются. И к сожалению, я стал одним из них.

— Но если мне прикажут применить силу? Не исключено, что члены ордена захотят проверить меня. Они часто так делают, чтобы удостовериться в моём беспрекословном подчинении.

И если им что-то не понравится, Азалия тотчас отправится на костёр…

— Соглашайся на всё, — велел я. — Если скажут применить силу, скажи, что сделаешь.

— Потом члены ордена очень удивятся, что вы остались живы. Один раз мне удалось убить даже архимага, — с небольшой гордостью сообщила Азалия.

— Это не то, чем стоит хвастаться предо мной, — серьёзно напомнил я.

— Простите, господин, — покорно поклонилась она.

Пусть привыкает к новым реалиям. Не важно, чем провинился архимаг, он был человеком.

— Возможно, так проверяют мою верность, а не Азалии, — задумался я. — Легион, есть какие-то мысли по этому поводу? И вообще, почему ты проморгал то, что нас хотят убить?

— Я спал, — лениво ответил он, правда, непонятно с каких пор он спать научился. — Переговоры о тебе шли во дворце, а туда, как помнишь, нам хода нет. Но не исключено, что так проверяют твою верность принципам ордена. Если ты сохранишь ей жизнь, значит, ты предатель.

— Значит, не сохраню. А у Азалии появится новое тело, — сделал я выводы.

— Жаль! Это мне больно нравилось!

Да ему все красивые женские тела нравились.

— Сообщи, как будут новые сведения, — указал я девушке.

— Конечно, господин. Но буду надеяться, что убивать меня не придётся. Всё-таки мне нравится это тело, — слегка улыбнулась она.

Учитывая, что в ассортименте умирающих в основном тела стариков, которые погибают больше остальных, найти такую же молодую женщину будет непросто, особенно в Муроме.

— Ну и что будем делать? — спросил Легион, изображая зевок.

У этого демона непревзойдённый актёрский талант. Я даже почти поверил!

— Отправимся в орден, продолжим делать нашу работу, будто бы ничего и не было, — мысленно ответил я.

— Как? Эти уроды хотят тебя убить, а ты продолжишь на них работать? — возмущению Легиона не было предела.

И я его прекрасно понимал. Но сейчас нам нельзя показывать о том, что мы в курсе происходящего.

— Всё гораздо сложнее, чем ты думаешь, — подумал я.

— Ну так объясни мне, может, я совсем тупой, — хмыкнул Легион.

В отличие от демонов куда более низших уровней, мой подселенец был совсем не тупой. Только юмор у него местами… эм, странный.

— Как минимум, если сегодня мы не явимся на службу, это будет очень подозрительно.

И тогда орден захочет поскорее водворить в жизнь свой план по моему устранению.

— А как максимум, тебя могут грохнуть и там, — рассмеялся Легион.

Но смех этот был совсем не весёлым. Словно он так пытался показать, что не переживает.

— Да хватит уже комментировать! — разозлился он.

— Убивать нас не станут. Скорее всего, дождутся, пока это сделает Азалия, — продолжил я основную мысль.

А на выпад Легиона отвечать не собирался. В своей голове могу делать, что угодно.

— С чего бы такая уверенность? Может, нас хотят устранить наверняка? — спросил демон.

— Я тебе ещё раз повторю, что им нет смысла меня убивать. В этом приказе есть какой-то подвох. А вот какой, нам предстоит узнать.

— Опять ваши человеческие загадки, — недовольно протянул Легион. — То ли дело у нас, демонов: если мы хотим друг друга убить, мы прямо говорим, что и почему!

— Ну, пора привыкнуть, что у людей всё иначе.

— Ага, отдают приказы из-под тишка, а сами про какую-то честь твердят.

И этот поступок был как раз таки очень бесчестный. Если бы меня вызвали на дуэль или прямо предъявили претензии, это было бы по законам чести. А так люди, отдавшие Азалии приказ о моём устранении, поступили не лучше демонов.

— Слышу разочарование в твоём голосе, — подметил Легион.

— Ну, а что, мне радоваться этому факту? Хотелось бы, чтобы мир был лучше, но какой уж есть.

После завтрака я отправился в здание ордена, зашёл в свой рабочий кабинет. На моём столе уже лежала папка с новыми делами. За время моего отсутствия особо ничего не происходило. Но это как раз потому, что сильных демонов отгоняли мои ребята. Поэтому я не опасался оставлять город без магистра.

Сообщений о появлении новых демонов не было, только о нескольких подозреваемых одержимых.

Несколько спорных случаев, которые мне предстояло сегодня лично проверить. Хотя я и без того мог сказать, что одержимый из этого списка только один.

— Сань, как ты узнал их? Мы же за ними не успели проследить, — с интересом спросил Легион. — А у тебя точно не развилась способность определять это на расстоянии.

Хотелось ответить что-то в стиле «Как-как? Попой об косяк», но вместо этого я пояснил:

— Родственники пишут, что от юноши отдаёт холодом, он стал неприветлив, мрачен, кожа бледная. При этом все ритуалы, которые проводились, выдают отрицательный результат. Скорее всего, там кто-то достаточно сильный.

— И что, ты по одному холоду узнал демона? — хмыкнул Легион.

Это могло быть признаком множества заболеваний, но дело было не в этом.

— Нет, потому что он во мне говорит на демоническом языке. Тут приписка. Родственники не смогли это расшифровать. Подумали, что он бредит.

— И что он говорил?

— Повторял раз за разом: «Я вас всех уничтожу. Именем Владыки. Всех уничтожу». И вот такой бред шёл по кругу. Видимо, душа сопротивляется. Сильное тело — ничего удивительного. В конце концов, это потомственный аристократ из соседнего города. Так что нам придётся сегодня проехаться.

— Святые, серьёзно? Аристократ? Ещё из соседнего города? — Легион не стеснялся показывать всё своё недовольство.

Мне тоже не хотелось ехать так далеко, но особого выбора не было. Мы должны продолжать выполнять свою работу, как и раньше.

— Да, а одержимыми простолюдинами, как правило, занимаются ранги пониже. Так что нам сегодня достался аристократ, — мысленно повторил я и убрал папку с делом в рюкзак.

Мне предстояла поездка до Коврово. А поскольку Роман Евгеньевич, как мой помощник, сейчас находился в Москве, официально по делам ордена, а другого напарника у меня не было, поехал я один.

Погода выдалась пасмурная, в окно всё время молотил дождь.

После обеда я прибыл к назначенной цели. Имение располагалось на окраине города Коврово. Орден здесь тоже присутствовал — куда более мелкая ячейка, чем в Муроме. И у них подавно не было своего магистра. Братья из местного ордена уже осматривали подозреваемого, но ничего выявить не смогли, поэтому семья и обратилась в ячейку соседнего города.

Я подошёл к воротам и тут же попал в объектив камер. Достал свою лицензию и продемонстрировал её на камеру. Ворота сразу открылись.

Территория поместья оказалась большой и облагороженной. Меня встретил один из слуг.

— Здравствуйте, уважаемый, — почтительно обратился он.

— День добрый! Меня зовут Демьянов Александр Олегович, член ордена в ранге магистра. Приехал по обращению ваших господ, — сразу объяснил я, чтобы слуга передал им, кто именно явился.

Так, процесс пойдёт гораздо быстрее. Особенно когда они узнают, что к ним приехал не обычный жрец, коих большинство в орден, а целый магистр, и к тому же — аристократ. Очень дворяне не любили иметь дел с простолюдинами. Даже если вопрос касался их жизни, и помочь мог только экзорцист из ордена — в таком случае на помощь соглашались они крайне неохотно.

Существовало в нашем мире предубеждение, что сильные маги обязательно должны быть аристократами. Хотя и среди бастардов встречаются сильные одарённые. И глава нашей ячейки с этим предубеждением бы не согласился, хотя и он когда-то был аристократом. Просто его предки крайне неумело распорядились титулом.

Слуга отвёл меня в гостиную, по всем правилам этикета предложил чай и закуски, а затем пообещал, что глава рода подойдёт в течение десяти минут, как только освободится. Я кивнул и принялся ждать.

Надо сказать, что во время ожидания чай мне принесли вкусный. У аристократов был ещё один метод показать, желанный гость или нет. Банально — с помощью угощений и напитков. Если всё было вкусным, то, как правило, для этого гостя старались. Его ждали и старались, чтобы у сложилось хорошее впечатление об этом доме.

Однако, правило это не работало в поместье Аничковых. Там, даже если ты желанный гость, тебе могли принести отравленное или солёное пирожное. Но я к этому уже давно привык.

— Ваше благородие, безумно рад вас видеть! — воскликнул влетевший в гостиную барон Уделов, энергично пожимая мою руку. — Мы отправили письмо в ваш орден неделю назад. Думали, что уже никто не явится. Ох, вы не представляете, как я рад вас видеть!

Уделов выглядел взволнованным, и говорил он довольно быстро.

— Буду рад помочь вашему сыну, если это в моих силах, — любезно ответил я. — Расскажите, что с ним произошло.

Сперва нужно собрать как можно больше сведений, это может пригодиться для принятия окончательного решения. Именно так нас и учили работать по протоколу.

— Конечно, ваше благородие, конечно, — затараторил он. — Сперва у Андрюши пропало настроение. Мы подумали, что это из-за учёбы. У него какая-то депрессия появилась, всегда находился в подавленном настроении.

— И что вы сделали?

Пока это не были признаки одержимости.

— Отвели его к менталисту. Но тот сказал, что всё нормально. Потом мы прошли с ним лучших лекарей соседних городов. Но они тоже развели руками, сказали, что это какие-то психологические проблемы. А менталист говорит, что проблема на физиологическом уровне. Вот такой парадокс вышел.

Барон нервно провёл рукой по волосам.

— В общем, нас так неделю помотало туда-сюда, от лекарей к менталистам, а потом Андрюша начал бредить. Я указывал в прошении, что примерно он говорит. Никак не могу разобрать, но, если честно, звучит это очень зловеще.

— Анатолий Фёдорович, не переживайте. Если это и правда демон, то мы с ним разберёмся, — пообещал я.

А сомнений насчёт одержимости у меня уже не осталось. Но не стоило говорить барону, что это было ясно уже по демоническому языку, на котором заговорил мальчик.

— Рад слышать, — с облегчением выдохнул барон. — Мы уже были в местном ордене, три раза проводили ритуал на определение одержимости, но всё никак. Неужели демоны научились нас обманывать?

Научились они очень давно, но этих подробностей барону тоже знать не стоило.

— Скажите, ритуал был выездной? — уточнил я.

— Да, я просил приехать сюда ваших братьев. Сын напрочь отказывался к ним ехать. Мы решили не тащить его силком.

Правильное решение, ведь иначе одержимый мог просто сбежать и прекратить притворство.

— Скорее всего, не демоны научились так хорошо маскироваться, а не все маги научились расшифровывать полученное от ритуалов, проведённых вне стен Святого ордена, — пояснил я, отставляя чашку, и частично это тоже было правдой. — Печати, выполненные в здании ордена, гораздо лучше проводят энергию и точнее определяют, заражён человек демоном или нет. Это связано именно с проводимостью печатей. В домашних условиях такого добиться сложнее, поэтому демону проще скрыть своё существование.

Я поднялся с кресла, поправляя рукава.

— Но сомневаюсь, что если ваш сын одержим, то ему удастся меня обмануть, — сказал я.

Барон проводил меня в комнату младшего сына, которая находилась на третьем этаже поместья. Он зашёл и первым делом включил свет, поскольку здесь было темным-темно.

Ещё один признак одержимости. Демоны предпочитают тёмное время суток.

Двенадцатилетний подросток сидел на своей кровати и смотрел в одну только ему понятную точку. Я подошёл ближе.

— Куда ты смотришь? — спросил я у него после того, как представился, назвал только имя, не став сразу говорить, что я из ордена.

Но парень не ответил. Продолжал сидеть с безучастным взглядом, словно не замечая меня.

— Вот видите, Александр Олегович. Крайне странно, — в голосе барона сквозил страх.

Я прекрасно его понимал. Ведь когда человек становится одержимым, его шансы на выживание стремительно начинают падать. И сейчас барон искренне переживал за жизнь своего сына.

— Вы можете оставить нас наедине? — попросил я. — Мне нужно провести свой ритуал, чтобы понять наверняка. Ваше присутствие может повлиять на результат.

— Конечно, ваше благородие, всё что угодно, — пробормотал он и спешно вышел из комнаты.

Одно его отношение о многом говорило. Учитывая, что мы с ним в равных титулах, он мог спокойно называть меня только по имени-отчеству, но предпочёл обращаться по титулу, выказывая дополнительное уважение.

Я приблизился к парню и наклонился над ним. Он никак не отреагировал, хотя маскировку я убрал, и он должен был почувствовать, что я тоже не совсем человек.

— Он чувствует. Видишь, как ноздри раздуваются, — указал Легион.

— Вижу. И что дальше? — подумал я.

— Он никак не может полностью захватить это тело. Слишком сильная душа. Не может её вытеснить.

Сказанное Легионом означало, что при изгнании нужно быть максимально осторожным. Душа демона и мальчика сейчас находились в сцепке. Одна малейшая ошибка — и я изгоню не того.

Синее пламя сорвалось с родовой печати, и я начертил в воздухе символ изгнания. Раньше чертил их на полу, но теперь мне хватало энергии, чтобы делать это подобным образом. Чем сильнее я становился, тем проще становилось убивать и изгонять демонов.

— Изыди, — произнёс я.

Но демон никак не отреагировал.

— Что происходит? — спросил я у Легиона, потому что парень явно был одержим.

В своей печати я тоже был уверен. Вид демона я перепутать не мог. Довольно сложно их путать, когда в голове сидит прародитель, который хоть и говорит, что плевать он на всех хотел, но имена каждого знает.

— Саня, до меня только что дошло, — вдруг осенило Легиона.

— Что такое?

— Это ловушка. Уходим!

Я вновь вспомнил лицо отца мальчика, который умолял ему помочь.

— Просто уйти? Нет уж, — возразил я.

— Саня, оставь его, говорю тебе! — повысил голос Легион. — Ты ему не поможешь!

Но я не слушал. Подошёл ближе и принялся чертить печать на полу. Если не сработало в воздухе, значит, сработает так. Влияние печати будет сильнее.

На удивление, одержимый не двигался и вообще не показывал никаких признаков интереса. Словно сейчас передо мной сидел ребёнок с психическим заболеванием.

Но я не забывал, кто это на самом деле. И что он сделает с этим ребёнком, если я допущу хоть малейшую ошибку…

Я начертил пентаграмму за считаные минуты. Затем приложил руку к печати, и её заполнил синий огонь. Так мана должна распределяться лучше, и вероятность изгнания демона увеличивается в разы.

Хотя я всё равно не понимал, почему не получилось изгнать его обычным способом.

Как только закончил, одержимый поднялся. И усмехнулся прямо мне в лицо.

— Зря не послушал предупреждения, экзорцист, — сказал он на языке демонов.

— Зря ты пришёл в этот мир, — ухмыльнулся я и повторил: — Изыди!

Пламя зажглось ярче. Я вложил в него почти всю накопленную ману.

Это был не один из низших демонов, которых легко изгонять. Нет. Это был один из высших, именно поэтому тело мальчишки так реагировало — оно не могло приспособиться к столь сильной душе. А потому и у ребёнка появился шанс конфликтовать с демоном и показать своим странным поведением, что что-то идёт не так.

Демона окутали огненные путы. Они начали сжиматься и сжиматься до тех пор, пока не вытеснили из этого тела душу демона.

— Вот и встретились, — проговорил в моей голове Легион. Он был крайне доволен этой встречей.

Печать сработает не сразу, а потому у нас есть немного времени поговорить. Из горящего круга одержимый всё равно не выйдет.

— Ну что, Маргулис, расскажи мне, как тебя убили? Ведь ещё вчера ты был личным помощником одного из тринадцати, — сказал я.

— Меня убили. Потому что я отказался от войны, — прохрипел демон.

Удивительно, что он вообще ответил. Я не рассчитывал на подобную откровенность.

— Что? Демон отказался от войны? — не поверил я.

— От войны с самим Легионом.