Дебют. Жить в СССР

Глава 17 СПРАВИТЬСЯ

Глава 17. СПРАВИТЬСЯ

Мой, можно сказать, спонтанный матч с тренером подзатянулся. Точнее, произошли некие качели, когда, проиграв три партии кряду, я выиграл следующие четыре и две свёл вничью. При этом, именно я ушёл от поражения, а не Курзин. Один раз Александр Николаевич зевнул бешеную ладью, имея большое превосходство в качестве. А в последнем сражении у меня и вовсе остался голый король, но, как ни странно, лимит времени закончился у моего соперника.

— Как так-то⁈ — возмутился тренер, когда зрители разочарованно выдохнули, увидев упавший флажок на часах.

— Учтите, увеличивать фору не готов! — мгновенно ответил ему.

— Куда уж больше, — отмахнулся Курзин. — Вопрос в том, почему я так долго думал?

— Зато все фигуры у меня сожрали, могли бы пешечку оставить, — печально произношу, понимая, что упади флаг два хода назад и получил бы техническую победу.

Таковы правила, когда заблокированная или не проходная пешка остаётся одна из всех своих фигур не считая короля, а у противника на часах падает флажок и имеется многократный качественный перевес, то последний считается проигравшим.

— Шиш тебе с маслом, — хмыкнул Александр Николаевич, — и так счёт пять к четырём в твою пользу.

Тренер верен себе, даже подсчёт ведет привычным способом, принятом на турнирах. Ничья даёт каждому игроку по половине очка, поэтому и получились такие цифры.

— Но впереди ещё одиннадцать партий, — напомнил я ему.

Следующие восемь партий выигрывали только белые, ничьих не случилось, а счёт возрос восемь на семь. Осталось пять партий до окончания выявления победителя в этом матче. Хитрый директор дворца спорта объявил о перерыве и предложил собравшимся сделать ставки. В том числе он напомнил, что почти никто не захотел поставить на ничейный результат. Именно он даёт, по словам господина Смирнова, максимальный выигрыш.

— У вас десятиминутный перерыв, — напомнил нам с Александром Николаевичем судья.

— Спасибо, — покивал ему я и из-за шахматного стола встал, потянулся и улыбнулся Сироткиной, которая показала мне кулачок. — Не понял, за что? — спросил, подойдя к девушке.

— Мотаешь нервы! Неужели неспособен быстро победить Курзина? Придумай чего-нибудь, — она кивнула на свои изящные, пусть и недорогие, часики. — Устала, проголодалась, хочу лечь в кроватку и отдохнуть.

— Лен, обещаю, всё будет, а на простынку лично уложу, — сказал я, а потом уточнил: — Не заскучала?

— С чего бы? — покачала та головой. — Мне кажется, что нервов больше трачу, чем вы вдвоём за шахматным столом. Сидите такие спокойные и такие быстрые ходы совершаете, не то что понять чего хотите, за руками уследить сложно! Особенно за тобой.

— Лимит времени, — вздохнул я, подумал и добавил: — Говоришь, чтобы заканчивал быстрее?

— Только специально не торопись, а то мы останемся без денег, — улыбнулась Сироткина. — Кстати, а от ужина в ресторане отвертеться не получится? Мне надо с тобой обсудить документы, — она чуть приподняла папку, которую оставила Анастасия Павловна.

— Ты их изучила? — поинтересовался я.

— Глянула мельком, — задумчиво ответила Лена и тяжело вздохнула.

— Что не так? — настороженно на неё посмотрел, почувствовав её напряжение.

Ответить она не успела, вернулся Курзин, отлучавшийся в туалет. Жанна на его руке висит и что-то шепчет, при этом осуждающе поглядывая в мою сторону. Мысли журналистки у неё на лбу крупными буквами написаны, разумеется, условно. Наша подруга и девушка Александра Николаевича не желает, чтобы победа досталась мне. Точнее, она хочет, чтобы её мужчина одержал надо мной верх.

— Продолжим? — спросил я, когда нас с тренером попросил судья занять свои места.

— Осталось пять партий, — покивал тот, поправляя свои фигуры. — Тебе придётся постараться, конечно, сейчас имеешь перевес, но он мизерный, а усталость своё берёт. Сергей, этот мини спортивный марафон тебе пойдёт на пользу, когда поймёшь, что силы следует распределять.

— А я на максимум свои возможности не использовал, — широко ему улыбнулся и добавил: — Ни одной заготовки не применил, комбинировал спонтанно. Боюсь, Жанна окажется разочарована, а она так за вас болеет, — деланно вздохнул и продолжил: — Ничего, надеюсь, утешите друг друга.

— Какой ты самоуверенный, — хмыкнул Курзин, а у самого в ауре взметнулось негодование.

Журналистка мне невольно помогла, когда настраивала тренера на обязательную победу и желательно быструю. Александр Николаевич так и не понял, что его вывел из равновесия ничем не значащими намёками. И ведь дар я не использовал, но перед последними пятью играми наслал на себя бодрость и усилил концентрацию, отрешаясь от происходящего в зале. В моём зрении остались шахматные часы, да происходящее на доске. Рука и в самом деле опережает мысль, точнее, фигуру переставляю и только когда она оказывается на нужном поле, осознаю для чего её туда поставил.

— Шах и мат! — объявил я, проведя неплохую комбинацию, в которой отвлёк внимание Курзина незащищённостью своего короля и вроде бы неуклюже защищался, а сам выстраивал убийственную атаку.

— Как ты это сделал? — уставился на доску тренер. — Не мог я так зевнуть! Господин Смирнов, соперник не нарушал правила? Не сделал ли он два хода подряд, на один мой?

— Господин Курзин, дайте несколько минут для анализа, всё происходило очень быстро, мог не уследить, однако, предварительно, нарушений не выявил, — ответил ему тот.

— Жду, — коротко сказал тренер, расставляя фигуры на исходные позиции.

Я только улыбнулся, оглянулся и подмигнул Лене, которая подняла большой палец вверх и кивнула в сторону Жанны. Та стоит и о чём-то глубоко задумалась, поманил её к себе, а когда журналистка подошла и наклонилась, шепнул ей:

— Во всём есть плюсы, ищи их и играй на чувствах своего парня. Только не промахнись и не перешагни черту. Где-то позлись, посочувствуй, приласкай, а потом сними с него стресс.

— И как это сделать, если ты мне и ему нервы подпортишь? — хмыкнула та.

— А ты подумай, — усмехнулся я.

— Дамы и господа, товарищи, нарушений в предыдущей партии не выявлено, одно очко за победу присуждается господину Горцеву, — объявил Смирнов и уточнил: — Просмотрели протокол, ошибок или двойных ходов не обнаружено.

— Что и требовалось доказать! — воскликнула Сироткина и хлопнула в ладоши: — Серёжа, браво!

Удивительно, но порыв девушки поддержали. Зрители похлопали, приветствуя мою игру и судью.

— О чём там шепчетесь? — подозрительно уточнил Александр Николаевич.

— Меню на ужин обсуждаем, за который вам предстоит заплатить, — усмехнулся ему, а Жанна подтвердила:

— Да, но только думаю, что платить придётся господину Горцеву! — она улыбнулась моему наставнику: — Саша, ты же победишь, верно?

Нет, подбодрить ей Курзина не удалось, тот сделал пару непростительных зевков, которыми я воспользовался и легко довёл до победы и эту партию. При этом мне и в самом деле стало легче играть, словно разогнался и теперь набираю обороты. За долю секунды просчитываю на несколько ходов вперёд, при этом выбирая правильный вариант ответа противника. Что это? Интуиция и реакция обострились? А может так стал работать мозг или дар вносит свою лепту? Точного ответа нет, но уловители магии безмолвствуют.

— Теперь, из оставшихся трёх партий, меня не утроит даже единственная ничья, не говоря уже о поражении, — мрачно произнёс Александр Николаевич.

— А мы все двадцать партий будем играть или до моей победы? — сдерживая улыбку, поинтересовался я у тренера.

— Какой же ты наглец, — беззлобно ответил тот, подумал и добавил: — Чёрт с тобой, если матч выигрываешь, то закончим раньше. Для точного счёта признаю за собой техническое поражение в играх, которые не сыграем. Устроит?

— Разумеется, — согласно ему кивнул.

Как только начали партию, то сразу же ринулся в атаку. Ходы вроде бы стандартные, но некоторые выглядят неправильными, заставляют Курзина нервничать и допускать ошибки. Через тринадцать ходов все поняли, что массированная атака на короля моего тренера удалась и тому некуда деваться, кроме как жертвовать фигуру за фигурой.

— Хватит! — опрокинул своего короля Александр Николаевич. — Сергей, признаю, удивил ты меня, в хорошем смысле этого слова. До определённого момента, где-то до пятой партии матча у меня имелось игровое преимущество, но потом оно стало стремительно исчезать. Под финиш так и вовсе показалось, что твои навыки многократно выросли. Или ты долго сосредотачивался, а потом взял себя в руки?

— В общем-то, нет, просто стал быстрее думать и предугадывать ваши ходы, — ответил я.

Вряд ли наш разговор кто-то слышал, мы склонились над шахматным полем, а вокруг зрители активно обсуждали матч и последнюю партию. Кстати, большинство оказалось разочаровано, ставили-то в основном на Курзина, а он ничего не смог поделать.

— Мы богаты! — обняла меня за шею Лена. — Ты молодец, что в себя верил даже при такой форе.

— Поздравляю, — вздохнул мой тренер, а потом его лицо просветлело: — Сергей, а напомни мне, сколько компаньону от твоего заработка причитается⁈

— Эй, это вы о чём говорите⁈ — возмутилась Сироткина. — Делиться не позволю! Вы мне нервы вымотали, когда в счёте повели и уже с деньгами распрощалась! Да и в чём это ваша заслуга⁈ Какое отношение имеете к той ставке, которую я поставила⁈ Простите, но я с вами соглашений не заключала.

— Вы действовали от имени господина Горцева и по его пожеланию, следовательно, как минимум половина заработанного принадлежит ему, а из них он уже должен мне, — рассудительно сказал Курзин.

Хм, подозреваю, ему нечем за ужин в ресторане платить, ну или это подорвёт его финансы. И что в такой ситуации делать? Лена точно не собирается выигрышем делиться. Нам помогла Жанна, которая радостно улыбнулась и заявила:

— Как насчёт того, чтобы дать мне эксклюзивные права на произошедшее? Из такого небольшого шоу в классических шахматах, где не применялась магия, но было не менее интересно и захватывающе можно обалденный материал сделать. Уверена, гонорар не заставит себя ждать. План статьи уже готов, насчёт фотографий договорилась, тут находились любители запечатлеть на память происходящее вокруг.

— Без проблем, — улыбнулся журналистке мой недавний соперник, а потом посмотрел на меня: — Сергей Максимович, ты что скажешь?

— Не возражаю, — пожал я плечами и добавил: — Разве друзья друг другу не должны помогать?

На этом и договорились, в ресторан в этот вечер всё же не пошли, отложили до лучших времён. Каждый был чем-то озабочен и всем оказалось не до веселья. Да и вообще, пока нечего праздновать, вот появятся громкие победы в турнирах или участие в шоу принесёт приличные деньги, тогда и отметим. Так этот вопрос для самого себя закрыл. Лене тоже не до развлечений, её тревожат неожиданные и непонятные перемены, которые не понимает, как повлияют на будущее. У Александра Николаевича и Жанны явно появились какие-то планы и в них ни мне, ни Сироткиной нет места.

— Зайдём в продуктовый, побалуем себя чем-нибудь вкусненьким? — предложил Лене, когда вышли из дворца спорта.

— А через пару дней или недель вновь озаботишься поиском денег? — задумчиво спросила девушка. — Сергей, раз у тебя временно живу, то необходимо продумать бюджет. Пусть он будет не семейным, но нам же требуется думать о завтрашнем дне.

— Ты это о чём? — обнял её я, а потом добавил: — Думаешь нет каких-то планов? Или не вижу потребности? Завтра пойдем тебе покупать зимнюю обувь, какие-нибудь длинные и модные сапожки. На шубку, к сожалению, пока не заработал, но хочу, чтобы ты выглядела красоткой.

— Неужели таковой не являюсь? — чуть кокетливо и в тоже время с небольшой обидой, спросила Лена.

— Ты лучше и краше всех! — поспешно объявил я, не покривив душой, притянул к себе подругу и поцеловал в щёку.

— Уверен? — улыбнулась Сироткина.

— Домой придём и у зеркальца спросим, — важно ответил ей, продолжая обнимать и не давая вырваться.

— Сергей, я же могу обидеться на такие шуточки! Зачем намекаешь на всем известную сказку⁈

— Прости, хотел, чтобы у тебя мрачные думы из головы ушли, — честно ответил ей, а потом уточнил: — Так что тебя беспокоит, какие проблемы на нас свалились?

— Дома поговорим, — ответила она и указала в сторону трамвайной остановки: — Бежим! Наш номер подъезжает!

Девушка первой сорвалась с места, а я последовал за ней. Успели, запыхавшиеся плюхнулись на свободные места и оставшуюся дорогу обсуждали мой матч с Курзиным.

— Ты меня напугал, когда стал проигрывать, — Лена пихнула меня локтем в бок: — Зачем так сделал?

— Не специально, так получилось, — ответил ей и поинтересовался: — Что зрители об игре думали и о чём говорили?

Подруга стала рассказывать, в том числе, как радовалась, когда стал отыгрываться и как переживала, если рядом говорили, что уж эту-то партию мне точно не выиграть. Немного поговорили и о госпоже Соренских, точнее, недуге, поселившемся в источнике женщины.

— Лен, так получается, ты не смогла классифицировать заболевание? — уточнил я, мысленно удивившись.

Моя диагностика дала чёткие ответы и даже причины. Разумеется, диагноз поставить не могу, как и назначить какое-либо лечение. Над этим необходимо поразмыслить, но не думаю, что справлюсь.

— В этом-то и проблема, что никто не сумел разобраться, почему у Анастасии Павловны от источника идут противоположные по смыслу магические волны, несущие странные заклинания. Пожирание ауры, образование в ней дыр и очагов и сразу же восстановление с заживлением. Это касается и всего организма, единственное, что не подвержено атаке — мозг, словно кем-то поставлено табу или мощнейшая защита. Последнее вряд ли, так как не обнаружила чего-либо странного, и при желании ментально на женщину можно воздействовать, если только её дар резко этому не воспротивится. Правда, практически все силы из источника уходят на саморазрушение и восстановление, — девушка потёрла виски, покачала головой и развела руки в стороны: — Это бред какой-то, ни в одном учебнике о таком не читала и ни от кого не слышала. А ещё, — она кивнула на папку, которую отдала мне, — В ней есть несколько медицинских и целительских заключений, точнее, в эпикризах написано, что лечения нет, как и неизвестны причины этого заболевания.

— Это плохо, — задумчиво сказал я.

— А ещё, боюсь, что она всеми силами попытается нас разлучить, — передернула плечиками девушка.

— Думаешь у госпожи Соренских есть на это шансы? — уточнил у подруги и сразу же добавил: — Тебе от меня не сбежать.

— Но она способна надавить с другой стороны, — осторожно сказала Лена.

— Это ты на меня намекаешь? — удивился я. — И каким же образом она это сделает? Денег предложит? Прости — не возьму, даже если завалит пачками купюр с ног до головы. Что ещё? Наймёт кого-нибудь и мне намнут бока? Драк не боюсь, сдачи дам, а ты мгновенно с Анастасией Павловной все связи оборвёшь, если узнаешь. Так она точно рисковать не станет. Попытается кого-нибудь подослать, чтобы соблазнился? И тут мимо, кроме тебя никто не нужен.

— Это всё в теории, — немного повеселев, сказала Сироткина, но не удержалась и добавила: — Женщины коварны, а те, кто имеет ресурсы и власть, так и вовсе.

— Справимся, не переживай, — притянул к себе подругу и заглянул той в глаза. — Ну-ка, улыбнись, выкини дурные мысли из головы и представь, чем сейчас в квартире займёмся.

— Сергей, ты совсем обнаглел! Что за мысли! — возмущённо воскликнула Лена.

— Ты о чём? — сделал вид, что её не понял. — Говорю про ужин, сытный и вкусный, после которого выпьем по чашечке кофе и посмотрим телевизор.

— Ах ты гад! — хлопнула меня ладошкой по груди. — Обманул ведь! Заманил обещаниями, а сам в кусты! Хорошо, тогда так и сделаем, и не вздумай приставать!

Упс, а не перегнул ли палку? Этак и в самом деле она спать ляжет одна и к себе не подпустит.

— Леночка, да пошутил же я, хотел тебя развеселить и взбодрить.

— Тебе это удалось, — буркнула в ответ и демонстративно поджала губы.

Одно не учла, ауру не проконтролировала, а та имеет радостные всполохи, нетерпение и предвкушение. Вряд ли такие эмоции связаны с ужином и просмотром телевизора. Некое тому подтверждение нашёл в подъезде, когда подругу стал целовать, а та ответила не менее страстно. Если бы не хлопнула входная дверь на верхнем этаже, и кто-то не стал спускаться, то не знаю, чем бы всё закончилось. Как-то так получилось, что наша верхняя одежда оказалась расстёгнута, да кое-какая другая уже в беспорядке.

— Господи, что мы творим, — прошептала Лена, прячась за мою спину.

— Идём, — взял её за руку и повёл наверх.

Навстречу нам спускался Сергей Иванович, которому лет под шестьдесят, а сам он работает механиком в автосервисе. Обычно он не разговорчив, но тут остановился, в кулак кашлянул и сказал:

— Соседи, вы бы поимели совесть, перед стариком так себя вести.

— А что не так? — поинтересовался я.

— Сами знаете! — отмахнулся наш собеседник. — Спим плохо, некие охи-вздохи и ахи мешают. А теперь уже и в подъезде этим-самым заняться захотели.

— Да с чего вы такое взяли? — возразил я ему.

— А то по вашим лицам ничего не видно, — усмехнулся Сергей Иванович. — Кстати, мотористом работаю, на слух двигатели диагностирую. Понятно, о чём толкую?

Лена лицом уткнулась в мою спину и, думаю, будь на мне только рубаха, то от её пылающих от смущения щёк мог получить ожог. Очень Сироткина смущена, прямо на неё не похоже.

— Раз спать не даём, то и вы бы моментом пользовались, — усмехнулся я, не чувствуя ни капли раскаяния.

— Уходим в другую комнату, уже кровать туда собираемся перетащить, — с грустью вздохнул наш собеседник.

Что-то в его интонациях заставило меня насторожиться. Мужик-то он в возрасте, но, как говорится, ещё хоть куда, да и жена у него пытается за собой следить. Так о чём такое сожаление? Короткая диагностика и понимаю его зависть, тоску и печаль. Проблемы по мужской части, причин можно назвать с десяток, но болезнь легко излечима, вот только он в больницу не пойдёт. Почти поравнялся с соседом, выставил вперёд правую руку и вызвал лечебные искры из своего источника. Сделал магию видимой, чтобы сосед не сильно удивлялся, что с чего-то вновь вспомнил молодость. Короткий посыл и заклинание ушло в район паха моего собеседника.

— Ты это чего сделал? — робко поинтересовался тот.

— Думаю, теперь нам тоже спать окажется сложно, — хмыкнул я и подмигнул.

— Да быть не может! — воскликнул Сергей Иванович и так с открытым ртом и застыл, похоже, что у него появились некие ощущения в организме и он забыл куда направлялся.

Мы с Леной прошли мимо, но далеко уйти не успели, снизу раздалось:

— Мне срочно надо домой! — сосед, перепрыгивая ступени, стал подниматься. — Молодёжь, посторонись! — он проскочил мимо нас, через какое-то время забарабанил в собственную дверь, стал давить на звонок и кричать: — Отворяй! Быстрее! Дело срочное!

— Ты чего с ним сделал? — поинтересовалась Сироткина.

— Вернул вкус к жизни, но автосервис пострадает, — хмыкнул я.

— Почему пострадает ремонт машин? — не поняла моя подруга.

— Моему тезке будет не до них, но и на нас не будет обижаться, — сказал девушке, открывая дверь в квартиру, предварительно убедившись, что незваные гости не заходили в наше отсутствие.

Ужинать, пить кофе мы стали немного позже, некоторое время занимались друг другом. И, на этот раз, соседи снизу точно ничего не предъявят, а вот на них жалобу кто-нибудь напишет. Нам с Леной даже пришлось из нашей спальни, которая незаметно превратилась в моей комнате, ретироваться.

— Серёж, а ты не задумывался, почему именно в той комнате такая слышимость? — задала вопрос девушка, когда мы хотели приступить к изучению содержимого в папке, которую оставила госпожа Соренских.

Уверен, Анастасия Павловна знала, что Лена от меня ничего скрывать не захочет. Другой вопрос, всё ли изложенное в документах правда и нет ли чего-то, о чём мать Сироткиной предпочла умолчать. Ну, разумеется, она далеко не все карты открывает, в этом уверен, вопрос-то скорее в намерениях, а изначальные ни меня, ни мою подругу не устроили. Действительно ли госпожа Соренских от своей идеи отказалась или только сменила тактику? Впрочем, ей карты могу спутать, но над этим предстоит поразмыслить.

— Смотри, вот заключения о проблемах со здоровьем, — Лена подвинула ко мне несколько листов. — К сожалению, похоже на правду.

Бегло просмотрел, ничего нового в этом не увидел и отложил в сторону. Следом оказались бумаги об активах клана, занимающегося ресторанным бизнесом. Честно говоря, если оценивать в деньгах, то точную сумму представить сложно. Очень большие деньги, а следовательно, и связи с возможностями. Удивительно, что Анастасию Павловну не сопровождают толпы телохранителей. Или она перестала заботиться о своей безопасности? Возможно, но обретя дочь, она за ней точно должна присматривать.

— Это по недвижимости, — мрачно произнесла Сироткина, постучав пальчиком по ещё нескольким сложенным документам.

Гм, ошибся, Соренских не просто богата, она баснословно богата, я бы даже сказал олигарх в юбке. И ведь по внешнему виду и поведения об этом никак не скажешь.

— Даже во вражеских странах есть виллы, — озадачился я.

— И парочка ресторанов, — нервно произнесла моя подруга и вцепилась в моё плечо. — Сергей, ты же теперь не испугаешься и от меня не откажешься?

— С чего такой вопрос, глупенькая ты моя, — щёлкнул её по носу, а потом в его кончик поцеловал. — Из-за того, что не из твоего круга окажусь, если ты встанешь во главе всего? Если подумать, то, — улыбнулся и взял документы на недвижимость, — это никак не может принадлежать клану. Ну, на него оформлено, это бесспорно, но хозяин точно другой.

— И кто? — озадачилась Сироткина.

— Государство, которое использует клан Анастасии Соренских как прикрытие.

— И что это меняет? — потёрла висок девушка и пожаловалась: — Голова начинает гудеть.

— Воспользуйся даром, — напомнил ей, а потом стал документы собирать и складывать их в папку. — Твоя мать правильно сделала, что эти бумаги показала. Как ни крути, а тебе предстоит вникнуть в курс дел. Даже если не возглавишь клан и от него отречёшься, то должна понимать, что и как сделать.

— Это понятно, но обязанности и ответственность — пугает, — призналась девушка.

— А об этом сейчас и поговорим, — улыбнулся я и взял чистый лист бумаги. — Буду вслух говорить и записывать, что сумел узнать про, скажем так, проблему госпожи Соренских. После чего обсудим и попытаемся найти выход.

— Ты что-то узнал? Но как? Никто же не смог ничего понять! — удивилась моя подруга.

— Не факт, что это поможет, — предупредил её, а потом взял ручку и схематично начертил фигуру человека.

— Мне почему-то кажется, нет, уверена, мы со всем справимся, — прошептала девушка, теснее ко мне прижимаясь.