Deadушка

Глава 13. Всему есть цена

Рита безмятежно спала, укрылась какой-то шубой из театральных запасов и сопела. Я же, сидел на краю импровизированной кровати, тихо пересчитывал патроны, к честно экспроприированным с поля боя, автоматам. Выходило чуть больше четырех магазинов к каждому. Однако не это меня тревожило. В тишине помещения, нарушаемой лишь сухими щелчками вставляемых в магазин патронов, меня терзали разные неприятые мысли.

Глядя на спящую девушку, вспоминалась фраза, то ли небрежно брошенная, то ли заранее спланированная, но так вовремя всплывшая в нашем с ней разговоре. «Стыд можно стерпеть, от него не умирают, в отличии от пустого желудка». Такие не детские слова от невысокой и тощей девушки, что всем своим видом напоминала ребенка. Впрочем как и все балерины, Рита была очень худенькой, с узкими бедрами и грудью нулевкой. Возможно, на сцене это шло на пользу для танцев, но сейчас, в условиях голода, организму было неоткуда черпать ресурсы для выживания.

Для меня она — обыкновенная женщина в отчаянном положении. Люди искусства во время войны банально не нужны, так как в эти моменты действует жёсткий прагматизм.

С ее слов, она укрывалась в подвале театра все это время, возможно с труппой других артистов и музыкантов. Потом туда пришли военные и их подвинули. Но всё же немного покормили и даже дали воды, так как своих граждан могут кошмарить только нацисты, но никак не военные.

Им банально по-человечески жалко людей. Вот только до этого Рита, практически не ела и не пила, потому просто не успела более-менее прийти в себя, после сытого пайка от военных. Он у неё, вроде как даже ещё остался.

Это сейчас военные есть, а завтра их может не быть, а значит нужно делать запасы. Она так здраво рассуждает, так как уже не маленькая, шутка ли, ей двадцать семь, к тому же у балерин просто дикий образ жизни и тонна стресса, раскисать они не привыкли, да и боль во время тренировок испытывают жуткую, а та, как ни крути, закаляет. Поэтому то она скорее всего и согласилась на предложение Феди, лечь под друга взамен на плату.

Стыдно? Ещё как. Вот только пустое брюхо, набить надо. В общем, первый месяц для нее будет самым тяжелым. А потом ополчение и военные устроят что-то типа бара и клуба. Прямо-таки предвижу это.

Нет, стриптиза и прочего там не будет, а если и да, то в отдельной секции. В основной, устроят театральные представления, концерты, или просто красивые девушки станут читать стихи и далее в таком духе.

Отдыхать то военным тоже нужно и не просто заливаясь алкоголем, а значит здесь, свое место Рита найдёт. Да, не особо хорошее, будет трудновато, зато не придётся торговать телом, к тому же она вновь станет занимается своим любимым делом.

Какой мужик откажется посмотреть на то, как красивая девушка танцует, без лишнего подтекста и намёков? К тому же кто-нибудь явно подкормит, может и мало, но консерва тут, консерва там, вода здесь, так и получатся неплохие чаевые.

Однако все это лишь догадки. Быть может девка даже не дотянет до подобной жизни, да и честно говоря, у пышногрудой, бывшей стриптизерши, будет не малая фора в сравнении с ней. Так что приходится Рите выживать, как получается.

Печально вздохнув, я завалился на матрас рядом с ней. Выудил нож и принялся, как-то машинально, его вращать, тем самым разминая кисть.

Может нервы опять шалят, из-за не стихающего обстрела, или просто шарики за ролики закатываются. Но даже после встряски и бурной ночи с тихими, но такими сладкими стонами Риты, все равно не удаётся унять дрожь в руках.

И ладно бы, будь это старческий тремор. Нет же, я чувствую, что-то давит изнутри. Тоска? Грусть? Не ясно. Я словно фанатик той молодежной субкультуры «мертвых внутри», что была популярна среди геймеров в моей молодости. И даже вид обнаженной балерины не спасает.

— Снова закурить что-ли? — тихо прохрипел я и прикрыл глаза.

Веки почти в миг слиплись, а по вискам потекли ручейки слез. Вот он, отходняк, а ведь уже почти и забыл, каково оно бывает. Такова цена за кратковременное хладнокровие и перенапряжение нервной системы.

Нет, лица убитых перед глазами не всплывают. Разве что та парочка псевдо-патрульных, которых я прирезал за изнасилование студентки. Интересно даже, как она там? В разум стали проникать мысли о том, что надо было спасти ее, но я всячески старался гнать их прочь.

— Сергей, — негромко позвала Рита, обнимая меня, видимо грохот патронами ее разбудил. — Куда вы уйдете, когда бомбежка закончится?

— Домой, — спокойно ответил я, делая вид что почесал переносицу, но на самом деле лишь смахнул слезы.

— Можно… Можно я уйду с вами? — тихо прошептала он мне на ухо, прижимаясь своей маленькой грудью к моему плечу.

Честное слово, почти ребенок, даже как-то гадко и ощущаю себя педофилом.

— Честно, я здорова и смогу каждую ночь…

— Нет, — хладнокровно произнес я.

Вот и проблема людей искусства. Они не приспособлены к нормальной жизни. Красивые девки думают, что милого личика достаточно, чтобы их утащили с собой, вот только в нынешней ситуации это не работает.

— Сергей! Вы не знаете от чего отказываетесь. Многие бизнесмены на вашем месте… — начала было распаляться Рита, мой отказ явно задел ее самолюбие.

— А я и не бизнесмен. Я старый ворчливый сантехник из ЖЭКа, — парировал я и повернулся спиной к девушке. — Вопрос исчерпан. Со мной нельзя. К тому же, я живу в компании таких же как я, старых обмудков.

— Я не против их компании! — смутилась балерина. — Правда, больше трех за раз вряд ли смогу… Но буду стараться!

— Ну и дура, — я лишь тяжко вздохнул. — Я ведь говорил, что давно уже думаю головой, а не членом. И выбирая между рукой и девкой способной лишь предлагать тело, я предпочту руку. Ты миленькая, но вот честно: мне брать грех на душу, если ты заболеешь? Вот если заболеет один из нашей компании, остальные будут ему помогать, потому что в нашей группе каждый является ценнейшим кадром с богатым практическим опытом, будь то техника, медицина или военное дело. А какой опыт у тебя? Хорошая растяжка для экзотичных поз? Готовить умеешь?

— Конечно умею! — возмутилась девушка. — Я ведь сидела на диетах ради работы…

— Я не про это дерьмо с дозировками. Умеешь разварить макароны так, чтобы они были объемными, набухшими, но не слиплись в кашу? Как это делается? — усмехнувшись, я обернулся на сделавшую задумчивый вид девушку.

Ответа на вопрос она не знала, а озвучивать свою бесполезность в этом плане не желала.

— А маслом это делается. Сливочным маслом и сальным жиром. Хер с ним, готовить по-полевому не умеешь. Может ты разбирается в травматологии? Умеешь оперировать гнойники и ухаживать в последующем за раной? Знаешь десмургию?

Рита молча всхлипнула. Видимо у девочки закончились аргументы и она решила прибегнуть к последнему женскому козырю — зареветь навзрыд.

Быть может, будь я лет на тридцать помоложе, то утешил бы ее и позвал с собой из жалости, да вот только… Я сам уже давно не молодой пацан и потому понимаю последствия своих решений. Не только для себя, но и для нашего стариковского коллектива. И увы, такие бесполезные существа в нашу компанию не вписывались.

— Вот и умничка, — спокойно хмыкнул я. — Не знаю, как у вас там заведено, но я не буду твоим «Daddy», я скорее «Dead». Старый и вредный.

— Сергей, вы же хороший человек. Федя о вас хорошо отзывался. К тому же, многие считают вас героем, ну неужели… — вслипнула она, продолжая давить на жалость и ещё сильнее прижалась ко мне.

— Нет, — пожал плечами я и резко вырвался из обьятий. — Рита, я не герой и уже устал пытаться это тебе донести. Все, я пойду. Обстрел все равно ушел к центру.

Я быстро собрался, не забыв прихватить свои вещи и оставил рыдающую балерину одну в помещении. Нечего мне больше тут задерживаться, а то поди действительно ещё размякну и утащу девку с собой.

Уже на выходе из подвала столкнулся с Ванькой. Тот вместе с Трубой что-то живо обсуждал, поглядывая на курившего на улице Престнякова. Капитан же, спокойно наблюдал за руинами, потягивая свою трубку.

— Уже уходишь? — как-то печально выдохнул снабженец, когда я подошел к нему. — Твои ребята решили с нами остаться. Точно уверен? Если на ротного не хочешь, то давай хоть на инструктора, зама по боевой подготовке. Никакой ответственности за личный состав.

— Уверен, капитан, — упрямо кивнул я. — Федька парниша толковый, да и чую я, что он себя покажет как хороший комвзвод. Замом к нему Трубу назначишь. А на счёт должности… Знаешь, я и так треть жизни отдал на защиту интересов родины и действовавшего тогда правительства. Поэтому нет уж, дай мне пару лет дожить спокойно…

— Ну как знаешь. Такой кадр как ты, всегда в цене, — хмыкнул Престняков и вновь затянулся трубкой. — Если что, всегда рады принять. Котловое, вещевое довольствие, горячий душ не обещаю, но помыться можно. Опять же, полевые бани делать будем. Сейчас если противник в город не полезет, то закрепимся вон на вокзале. Там даром что железнодорожку всю побило, а здание чисто внешне пострадало. Внутри цело и потолок не обвалился. А уж переход там подземный, так и вообще считай почти со всеми удобствами. Плюс здание времен войны, со скважиной.

— Да знаю я, сколько раз там насос чинил, — отмахнулся от него я.

С другой стороны, выбор снабженца был более чем грамотный. Вокзал строился ещё при советской власти во времена холодной войны, когда весь мир готовился к обмену ядерными батонами.

Плюс в зале вокзала можно организовать большое количество спальных мест, а на первом этаже в холле, так и вовсе стихийный рынок. А такой рано или поздно появится, я даже не сомневаюсь. Где военные, там всегда и разного рода мутные бизнесмены.

— Ну, значит, дорогу найдешь, — согласно кивнул капитан. — Сопровождение надо?

— Да уж сам, как-нибудь доскоблю по тихой, — я спокойно пожал ему руку и попрощавшись, быстрым шагом направился к своему дому.

Издалека всё ещё доносились взрывы от прилетающих ракет и мин, но ближайшие сектора уже были отутюжены по полной. В зоне видимости не осталось ни одного дома выше третьего этажа. А ведь близь театра находилось много панельных, девятиэтажных новостроек.

Бетонные обломки засыпали все дороги, так что даже на вездеходе не проехать. Но меня больше напрягало не это.

Всюду из-под завалов торчали части тел, прямо из бетонной пыли. Множество раздавленных и погребенных под плитами людей. Те кто умудрился выжить в этом аду, но оказался зажат — обречен на медленную смерть, ведь спасатели не придут. Некому нынче спасать.

Скоро остатки города быстро превратятся в зловонные руины. Надо бы подготовиться и раздобыть себе противогаз, желательно промышленный, с защитой от запахов. И освежитель воздуха «елочку». Повешу над входом в подвал. Чисто эстетики ради, хех.