Давно забытая планета

Сэконд

Лесопильню строили неохотно. Поездка в лес за бревнами (десять баб с топорами и пилами, двадцать воинов для охраны) и сооружение простейшей рамы для распиливания бревен заняло весь день. Вечерние работы вообще были сорваны, так как в барак поступила новенькая. Совсем молоденькая девушка, которой Свинтус по пьянке выбил глаз. Бараки гудели как встревоженный улей. В несчастье обвиняли почему-то не Свинтуса, а Сандру, как организатора пьянки.

Девушки из мужского дома тоже высказали свое «фи». Мол, если напоила да раздразнила мужиков, так сама и обслуживай. Нечего на них сваливать грязную работу с пьяными скотами.

Уже у крыльца ее встретил Череп и высказался ясно и однозначно, что если она еще раз снимет баб с прополки, то сама пойдет в поле и будет работать одна за всех. Как только он отошел, Сандра сорвала с пояса нож и метнула в сердцах в дверь. Попала рядом. «Дзинь» — сказало окно. «О-ой, мамочки!», — согласилась девушка.

На следующий день Сандра проснулась в мрачном настроении. Подсчитала на пальцах дни. Шел уже пятый после отъезда Скара. Завтра-послезавтра он должен был вернуться. Девушка боялась. У нее наступил период, когда боишься всего — темноты, собственной тени, случайного скрипа.

Ну вот, — подумала Сандра, — пора идти на подвиг. Я должна доказать всем, что я не они. Я представитель Светлого Будущего. Я храбрая. Я сильная. Я неустрашимая. Я защитница угнетенных. Я в каждой бочке затычка. Страшно как, если б кто знал! Нож — на пояс. Ошейник, не забыть ошейник! За пазуху. Все, кажется.

Сандра изменила план и решила начать не с пола, а с кроватей. Точнее — с двухэтажных нар. Женщин нужно было убедить в полезности работы, иначе они, как дети, теряли интерес. Да и нормы прополки Череп не изменил.

Однако, Череп сегодня оказался добрый. Выделил десять женщин на весь день.

Сандра не понимала, что с ней происходит. Мерила площадку быстрыми шагами, командовала резко, решительно. Женщины от нее шарахались, старались не попадаться на глаза. К обеду изготовили первые нары. Пришла матка и забраковала. Сказала, что надо делать широкие, двуспальные. Зимой в одиночку спать холодно. Да вдвоем и веселей. Сандра возмутилась, задумалась, опросила женщин. Спали всегда парами.

— Против жизни не попрешь, — вздохнула она и приказала делать двуспальные. — Устойчивей будут, — утешила она себя.

Первый серийный экземпляр не прошел в двери. Сандра зарычала от злости и приказала врезать в стену ворота. Женщины расхватали пилы, топоры, бросились исполнять. К вечеру изготовили первые шесть нар. Очистили от соломы половину барака, подмели пол, расставили нары. Матка принесла откуда-то рулоны мешковины, посадила женщин шить тюфяки. Незанятые женщины поочередно ложились на голые доски и блаженствовали. Рейтинг Сандры вновь поднялся. Набили тюфяки соломой, положили на нары. Сандра легла первая. Жестковато, колко, но спать можно, если смертельно устанешь. Потянувшись, девушка принялась расписывать достоинства подушек, одеял, белых простыней.

— Я знаю, тюфяки надо ткацким мхом набивать, — заявила одна из женщин. Ее горячо поддержали остальные.

— Завтра так и сделаем, — решила Сандра.

Вечером опять был костер. Впервые пели веселые песни, похожие на частушки. Пришел Череп. Его всей гурьбой потащили в барак, хвастаться. Минут через пять он появился оттуда озадаченный, отвел Сандру в сторону и спросил:

— Чего ты добиваешься?

— Хочу, чтобы люди по-человечески жили, а не как свиньи.

— Бараков бояться должны.

— Зачем? Пусть наоборот, боятся, что все бабы в бараки убегут. Ты, господин, тогда самым главным в форте станешь. Там, откуда я, в бараках лучше, чем у вас в мужском доме живут. И ничего, мир не перевернулся.

— Врешь ведь, стерва!

— Вру, — весело согласилась Сандра, — но только чуть-чуть. Вот на столько, — показала кончик пальца.

— Ну, смотри, Хартахана!

— Ой, — сказала Сандра, — я забыла совсем. Завтра в лес ехать надо. Доски кончились.