Дана и Бродяга (СИ)

Глава 6

Это место на всех картах Руты называлось «Полая гора», из-за подземной пещеры и озера ледяной воды в ней. Пробраться к озеру можно только с риском для жизни, пологих берегов у него нет, а единственная расщелина, ведущая туда, заканчивается крутым обрывом в десяти метрах над водой. Спускаться туда бессмысленно еще потому, что вода имеет горько-соленый вкус. Озеро не питается никакими источниками, и кажется, существует в таком вот виде со времен возникновения рутанских пустынь и этого древнего хребта.

У самого входа в расщелину, ведущую к озеру, на камушек присел молодой человек. Чувствовал он себя хуже некуда. Болела жестоко намозоленная вчера нога, немного болела голова, после ночи, проведенной в неудобной позе, ныла спина. А утром его еще ждал сюрприз в виде непланового дежурства.

Парня звали Валентин Риммер, и еще три наэзере назад он даже предположить не мог, что судьба подложит ему свинью таких размеров. С отцом и братьями они владели ремонтной станцией на середине пути между Рутой и Бэстом. Имелся и свой гараж, и небольшая флаерная стоянка. И хотя малый воздушный транспорт на этой планете не самый популярный, станция приносила доход. Отец умер, хозяином стал старший брат Валентина, решивший все устроить по-новому. Но переделки не задались, и Риммеры оказались на грани разорения. Именно тогда у них остановился человек из города, судя по машине — важная шишка. Старшего брата не было, средний в дым напился, и гостя принимал сам Велли. Гость посмотрел на царящий на станции бардак и предложил:

— Я бы купил у вас эту точку. Вам ее все равно не вытянуть. А на Руту скоро придут большие перемены, и деньги вам могут понадобиться.

Велли, конечно, ничего не решал сам, но пообещал, что поговорит с братьями. Гость намекнул, что заинтересован в покупке всерьез.

Они просидели до утра, уговорили бутылку синтетического, но неплохого виски. На прощание гость оставил визитку и предложение связаться с ним, как только решение будет принято.

Старший сначала наотрез отказался продавать. Сумма казалась ему слишком уж незначительной. Но прошло всего несколько дней, и обстоятельства слегка изменились. На пороге появился судебный пристав с документами, из которых следовало, что отец троих сыновей, кроме семейного бизнеса оставил им в наследство солидный долг, который и надлежало вернуть в течение недели.

Тут уж выхода не было, и сделку заключили в рекордно короткие сроки. После уплаты долга у каждого из братьев на руках оказалась не слишком большая сумма. Они перебрались в Руту. Двое нашли работу во флаерных и автомастерских, а Велли никуда не хотели брать. Может, оттого, что такой вот он невезучий, а может, из-за отсутствия какого бы то ни было диплома. Младший брат семьи Риммер окончил школу заочно, с большим скрипом, и с тех пор никогда и ничему не учился. Да и характер у него был — не сахар. Впрочем, технику он любил и понимал.

Он помыкался по гостиницам, свел знакомство с не самыми честными людьми в городке, спустил остатки денег в клубе азартных игр, и однажды обнаружил себя голодным и нищим на городской улице, без всякого представления о том, куда бы податься.

К братьям идти было бесполезно, они сами едва сводили концы с концами, да и задолжал он им, если честно. Так началась самая неприятная неделя в его жизни. Неделя, когда он раз в сутки приходил к центру социальной поддержки коренного населения Руты, и в компании немногочисленных осевших в городе кхорби получал порцию бесплатной еды. Днем прятался в каких-нибудь затененных подворотнях, ночью… ночью бесцельно бродил от дома к дому, и уже всерьез подумывал, не ограбить ли какого зеваку.

На излете недели ноги вывели его к северной окраине города. Там он незаметно прибился к компании, пьющей за чей-то счет дешевую водку. Время близилось к рассвету, с устатку да с голодухи водка подействовала расслабляющее. Не прошло и пяти минут, а Валентин уже откровенничал с первым подвернувшимся собеседником. Собеседник выслушал его очень внимательно, с пониманием. А потом предложил:

— Хочешь каждый день нормально жрать, иметь собственный лучевик и перестать бояться наших жирных ленивых полицейских?

Кто же этого не хочет? Велли расхохотался и согласился. И вот уже третью наэзере он живет в полевом лагере возле Полой горы, толком не понимая, кому подчиняются все эти люди. С кормежкой и оружием вербовщик не обманул. Оружие было новое, и совсем не походило на те поделки, которые были у братьев раньше. Одежду тоже ему выдали. Новую, приличную одежду и надежный защитный комбинезон. И с полицией все было по-честному: у Полой горы ни одного полицейского и днем с огнем не найдешь. Вот только его забыли предупредить о таких немаловажных вещах, как необходимость посещать учебные занятия и стрельбища. И про дисциплину, которая стала основой жизни лагеря, тоже не предупредили.

Нет, сам он ту дисциплину не нарушал. Старался делать, что велено. А уж то, что надлежащую работу он выполнял спустя рукава… но за это с него не спрашивали. Этого словно вообще никто не замечал. Командиры были заняты «воспитанием» тех, кто регулярно затевал драки, без предупреждения покидал лагерь или напивался тогда, когда должен был находиться на дежурстве или тренировке.

Валентин видел, как наказывали самых злостных нарушителей и, имея такой пример перед глазами, старался оставаться в рамках здешних правил. Хотя за последние дни ему уже пару раз приходила в голову мысль о побеге.

Эту мысль подогревали слухи, что лагерь у Полой горы — не единственное место, куда в пустыне может податься человек. Были другие.

Там жили вольно, никому не подчинялись, и делали что хотели. Уж во всяком случае, с городским начальством не считались, да и с пустынниками тоже. Что требовалось, брали силой. И никто не приказывал держаться тайно и «в контакты не вступать».

Был случай. Всего через пару дней после того, как Велли попал в этот лагерь, произошел большой побег: аж два десятка человек ночью скрытно покинули территорию. Искать их, на удивление, не стали. Но Риммер помнил, какая промывка мозгов последовала за этим.

В пустыне были еще те, кто подчинялся тем же командирам, но базы у них были свои. Независимые.

Пост на склоне Полой горы был самым неудобным. Расчищенная площадка, обложенная по кругу мешками с песком — вот и весь пост. Ни намека на защитный тент. Велли приспособился, когда становилось совсем невыносимо жарко, забираться в расщелину, поглубже. Туда, где от озера тянет отчетливым холодком. И ничего, что в том месте даже отсвета от входа не видно. Что с этим каньоном станется-то? И кроме Велли есть наблюдатели. К тому же он прячется совсем ненадолго.

Смена все не шла, и Риммер начал беспокоиться, что о нем забыли. Сверху он видел, как в командирскую палатку заходят люди. Даже видел, как в долину возвращаются разведчики, идущие со стороны дюн.

Мысль, что ждать осталось недолго, вызывала возбуждение, даже азарт. Что цель атаки — Рута, Валентина не то, чтобы радовало, но вызывало легкое мстительное чувство. Не захотели со мной по-хорошему? Так нате вам по-плохому! И он ждал начала акции — это для него означало, что можно будет забыть об изнуряющих тренировках, плановых и внеплановых дежурствах, о камне, который оказался под дном палатки как раз в том месте, где он спал.

Вот с мозолью было хуже: местного медика Валентин побаивался.

— Эй, Риммер, тебя там взводный ждет. Спускайся, я тебя сменю!

Взводный вчера принимал зачеты по стрельбе. Велли сдал. Но от провала его отделяло всего одно очко. Какая пытка будет сегодня?

Возле командирского шатра собралось уже человек сорок. И это была не учебная группа, к которой относился Велли, с большинством присутствующих он не был знаком. Некоторые — совсем новички.

Валентин с тревогой отметил, что здесь почти исключительно те, кто хотя бы раз нарушил дисциплину лагеря.

Взводный вышел из шатра, сказал:

— Решением командования, вы все отобраны в ударную группу. Цель группы — расчистить дорогу для продвижения основных сил. Ваша задача — обеспечить нам быстрое и беспрепятственное прохождение и добыть транспорт. Особо хочу отметить: должны быть уничтожены все устройства связи, вплоть до альтернативных. Даже кхорби на науге, если доберется до города, может причинить всему делу существенный вред. Что касается транспорта… на вашем пути есть колониальное поселение. Все понятно? Выступите на закате.

— Э… командир! Не сердись, но это не выйдет! — крикнул кто-то из задних рядов.

— Что?!

— Буря идет. А в бурю соваться в пустыню — самоубийство!

— Кто сказал?

— Я сказал! — вперед шагнул широкоплечий мужчина лет за сорок. Велли его видел пару раз, а имени не знал.

Взводный поднял лучевик, но именно этот момент выбрал поднимающийся ветер, чтобы дернуть его за полу. Ухмыльнулся, спросил:

— И когда, по-твоему, начнется буря?

— Уже начинается. Четверть часа, максимум.

— В таком случае, выступаем, как только она закончится. Ты! Далеко не уходи, есть разговор. Остальные — по палаткам. И закрепите свое барахло, чтобы не унесло!

— Как звать? — обернулся он к широкоплечему.

— Шнур.

— Ну, пошли со мной, Шнур.

Они скрылись в командирской палатке, а Велли подумал: на его месте мог быть я. Ведь я тоже видел, что буря подходит, но промолчал. А сейчас выделился бы, может, меня б заметили… а этот Шнур явный уголовник.

Алекс сидел у входа в грот и вслушивался одновременно в завывания ветра на улице и в звуки, поселившиеся в пещере. Темнота не была полной — на каменном столе зеленовато мерцал фонарь. Если вглядеться, можно различить завернутые в плащи фигуры на полу. Они лежали плотно друг к другу. Кто-то спал, кто-то еще ворочался, кто-то спать и вовсе не собирался, шепотом разговаривая с соседом на самые обычные, человеческие темы. Война была еще далеко. Никто из присутствующих не видел, как бандиты расправлялись с кхорби, и противник казался им пока абстрактной величиной. Они еще не научились называть противника — врагом.

Рядом тяжело дышал Саат. Он не спал, и Алекс мучительно искал тему для разговора. Темы не находилось, взгляд плавно перетекал на лампу, на лица спящих. Где-то недалеко, за тканой шторой шевелились, переступали, всхрапывали лохматые науги.

И непонятно, ночь сейчас, или близится утро?

Саат спросил:

— Не жалеешь, что с нами связался?

— Не знаю. Возможно, стоило еще раз предупредить мэра Руты…

— Мэра мы предупреждали уже четырежды. В самый первый раз он провел собрание, и кажется, организовал рейд по окраинам в целях выявления тайных притонов. Это все. Алекс, я спрашиваю не об этом.

— Я жалею о многом. Но это задним числом. У меня было время поразмыслить, не находишь?

— Но ты остался.

Потому что это для меня — второй шанс. Второй и последний. Потому что тебя я не сдам. И другим не дам. А еще мне нравится Мэо, но вот об этом тебе как раз знать необязательно. Потому что мне нравится Мэо, а Мэо нравишься ты.

— Остался. И собираюсь дальше оставаться. И давай на этом остановимся.

— Я только хотел тебя поблагодарить. Подумалось, что больше, может, такой возможности и не будет.

— Ты эти настроения бросай. Не дело это, перед началом…

Саат тихо засмеялся:

— А вы, десантники, все такие суеверные?

— У меня на груди кроличья лапка висит, — хмуро отозвался Алекс. — И по вторникам я не бреюсь.

Прохлада, которую принесла буря, вскоре выстудила кузов, и Дана забралась с ногами в кресло, чтобы было не так холодно. Бандиты в машину не вернулись, из этого можно сделать вывод, что где-то рядом есть нормальное укрытие.

Отрезанная от опасности опасностью куда более серьезной, Дана смогла даже заснуть. И пускай сон ее был тревожен и неглубок, он все равно дал отдых измученному сознанию. Дана искала выход, и не находила. Она была убеждена, как только Хейн получит требуемое, он тут же убьет их обоих. Наплевав на все свои обещания.

Поиск выхода, мысль, запущенная по кругу. Как узнать, сколько всего бандитов? Кто будет противостоять Бродяге, и что предпримет андроид, если сочтет, что его хозяйке грозит непосредственная опасность?

Ответов не было.

Так она маялась до утра. То, что оно пришло, это самое утро, стало ясно, когда за окном немного посветлело. Дана выбралась из своего кресла, стуча зубами, приникла к окну. В сумеречном свете было видно, как скользит пылевая поземка по поверхностям дюн. Их контуры от этого казались смазанными.

И все-таки это означало, что буре приходит конец. Может, удастся сейчас выбраться? Перебраться в кабину кара, соединиться с его управляющим узлом…

Неужели же идея не стоит попытки?

В таком случае, чего мы ждем?

Очень хотелось пить и есть. Но в кузове не было даже тени съестного. Что же, это отличная отговорка на случай, если ее поймают.

Вперед!

Дверь была заперта. Разумеется, кто же оставит пленницу за открытой дверью? Даже сильно хромую и голодную пленницу. Но замок у кузова вовсе не предназначен, чтобы под него сажали людей. Это совсем несложный замок, настроенный на электронный сигнал. И сенсор у него где-нибудь под обшивкой…

Можно даже попробовать просто отжать язычок, вот только подходящего инструмента, жаль, нет…

Хотя, почему это нет? Вот эта стальная пластинка, часть крепежной конструкции одного из кресел, вполне может подойти.

Замок сопротивлялся почти час, и взят был скорей измором, чем ловкостью рук. Дана сама удивилась, как ей хватило сноровки и терпения, чтобы проделать этот трюк. Фокусы с замками ей редко удавались. Помнится, это сильно раздражало мастера Рэма, и он даже один раз обозвал ее притворщицей. А потом еще один раз — бездарью.

Сегодня тоже гордиться было нечем. С этим самым замком мастер справился бы за секунду, причем, не повредив внутренней обшивки. А может, и того меньше.

И все же, путь свободен!

Дана чуть приоткрыла дверцу и задохнулась от холодного воздуха, состоящего из колких песчинок. Песок тут же набился в нос, попытался залепить глаза, пристал к губам. Про волосы и говорить нечего.

Но отступать поздно.

Дана закрыла лицо рукавом куртки, и спрыгнула в песок. Ногу прошило нешуточной болью, и она несколько секунд стояла, прижавшись лбом к металлу кузова — казалось, любая попытка сделать шаг приведет к падению. Потом все же двинулась. Ощупью, зажмурив глаза. По полшажочка за минуту.

Только добравшись до кабины она поняла, какую ошибку совершила: здесь, снаружи, она не может потратить час на взлом. Силы кончатся раньше. Да ей отсюда, с земли, до проклятого замка даже не дотянуться!

И что теперь? Возвращаться назад?

Ну уж, нет. Пусть это глупо, пусть это — истинное самоубийство, но другой попытки сбежать может и не будет. В конце концов, здесь наверняка есть другие машины…

Сквозь прищуренные веки, сквозь ресницы, она попробовала оглядеться. Это возможно, если смотреть по ветру, прикрывая ладонями глаза.

Всего машин — четыре. Но три стоят компактной группой под защитой темной скалы. От Даны их отделяет метров пятнадцать.

Пятнадцать метров ветра и стелющегося песка. Без поддержки, без опоры. Ну? Пойдешь?

Да. Нельзя бояться.

И она пошла. Ветер уже не сбивал с ног, но мелкий, струящийся змейками песок мгновенно набился в обувь. Ноги утопали по щиколотку и глубже, и с каждым шагом все трудней было вытаскивать их из песка. Шаге на седьмом она упала. В страхе обернулась назад — кар был уже далеко. Теперь казалось проще как-нибудь доползти до машин, маячащих впереди, чем вернуться к нему.

Но ползти по песку, подволакивая больную ногу, тоже оказалось неудобно. Неудобно, но надо, надо. Пока есть силы и видна цель.

Второй раз Джет проснулся от тишины: бурю за окном словно выключили. Светало. Бродяга все так же сидел рядом, на пассажирском сидении, кажется, даже позу не поменял. Не было слышно и храпа Стефана. Джет обернулся и увидел, что тот не спит, а хмуро смотрит в заоконный сумрак.

Там и вправду было на что посмотреть: дюны напоминали закаменевшее море. Причем, не просто море, а дикий ледяной океан, исхлестанный дождями, подернутый туманом: именно такой эффект добавлял пейзажу гонящий поземку ветер. Грозная стихия. Мрачная и неживая…

Но этот ветер уже не сможет быть препятствием для кара. Можно ехать.

Ехать, да. Но что дальше? Ну, не верил он, что бандиты вот просто так, по доброте, отпустят Дану. Даже если Бродяга и вправду отдаст им вожделенные коды.

Он повернулся к андроиду, спросил:

— Как собираешься действовать?

— Собираюсь пойти туда. Без вас — нет необходимости рисковать твоей жизнью и его жизнью — Бродяга кивнул на Стефана. — Шансов у нас с Даной мало, около семи к ста. Но эти семь я собираюсь использовать.

Стефан прокашлялся:

— Я бывал у красных камней. Это группа скал в пустыне, кольцевая группа. Но в северной части скалы низкие. Так, торчат несколько зубов… внутри оазис. Есть колодец, его еще кхорби делали. Под скалами сложено укрытие. Наверняка бандиты заночевали там. И наверняка пленница тоже там. К кольцу можно подобраться незаметно — с юга.

Джет и Бродяга переглянулись. Поверить? Стефан ничем еще не доказал, что достоин доверия. Впрочем, его бросили умирать. Скорей всего, он крепко обижен на Хейна, и именно этим продиктовано его поведение.

Если его предложение — не хитроумная ловушка.

Джет перевел взгляд на предмет своих раздумий. Стефан выглядел каким-то усохшим. Словно за ночь стал меньше ростом и вдобавок похудел.

Утром вообще все выглядит несколько иначе. Проще, яснее.

Джет прикинул в уме, каковы будут шансы, если все же действовать сообща. Пожалуй, шансов будет больше.

— Геройство, оно конечно, хорошо, — сказал он. — Но в данном случае… твой план действий… не кажется правильным.

Слова подбирались с трудом, и он успевал в уме бранить себя за косноязычность.

Бродяга качнул головой:

— Вы мне ничем не обязаны. Да и в противном случае…

Стефан перебил его:

— Я не договорил. Мое предложение такое: машину оставляем внизу. Я показываю вам место… в скалах есть оборудованный наблюдательный пункт. Ну, на случай, если лагерь нужно будет защищать. Точка дает прекрасный обзор на вход в кольцо, но при желании стрелок сможет контролировать и большую часть лагеря… Кстати, с андроидом могу пойти я.

Джет выдохнул, прогоняя мрачные предчувствия. Он и сам готов был пойти в лагерь бандитов с Бродягой — если бы был хоть единый шанс, что его выпустят оттуда живым.

— Тебе-то это зачем? — мрачно спросил он у Стефана.

— Мне-то? — ощерился тот, — есть, зачем!

— Хочешь отмстить Хейну?

Ответ прозвучал через минуту. Джет даже решил, что их невольный спутник не собирается развивать эту тему. И в его голосе Джету послышался вызов и предупреждение.

— Я действительно не человек Эннета. Я человек Саата.

— Этот Саат — у него своя банда?

Но ответил не Стефан, а Бродяга:

— Вряд ли. Саат-саа, нам про него говорил Меас, помнишь? Стефан, поправьте, если я ошибусь. Среднего роста, глаза серые. Возраст около тридцати пяти. Два пулевых ранения. А, да. Рыжий. Так?

— Три ранения. Но в целом… вы знакомы?

Бродяга хмыкнул:

— Было дело. Пожалуй, прав Меас — нам следует встретиться. Мне не нравится идея с вашим участием, но это действительно добавляет Дане шансов, потому отказываться не буду. Но отправляться надо прямо сейчас. Иначе будет слишком жарко.

Джет еще раз прикинул, можно ли доверять такому добровольному помощнику. По словам Бродяги, вроде, можно. Но вообще-то очень не хочется.

— Значит, Саат. И что же он делает в пустыне?

— Живет. Ну? Принимаете мое предложение?

— Пожалуй, да. Единственное, твоя рана…

— Потерплю.

— Снаряжение…

И тут Джета осенило: плащ-то для Стэфана похоже, был!

Он вытянул из-под сиденья пакет с имуществом покойного Николаса Митчелла.

— Держи. Пригодится.

Но Стефан почему-то долго не распаковывал пакет, вглядываясь в узор на желтой ткани.

Потом медленно спросил:

— Откуда это у вас плащик Ники?

— Ники?

— Ник Митчелл, предприниматель из Руты. Он иногда помогал мне с доставкой почты там, где сеть работает ненадежно.

— К сожалению, должен сообщить, что ваш знакомый погиб.

— Черт. Как, если не тайна?

— Не тайна. Его убили…

Джет подумал, и пересказал максимально урезанную версию происшествия. В конце концов, об этом даже городской Ньюс сообщал…

Реакция Стефана оказалась неожиданной:

— Выходит, это я его подвел. Я попросил его поговорить с хозяйкой… — он кивнул на Бродягу, — с его хозяйкой. Чтобы была поосторожней. Караван Танхо, с которым Ники обычно путешествует к своим поставщикам, как раз шел на восток. Ники не отказался, он все равно собирался навестить дядюшку… Выходит, кто-то из людей Хейна нас все-таки выследил. То-то мне все казалось, что за мной шли от лагеря… одно непонятно, почему тогда меня сразу не убили?

Джет вернул разговор к главной теме:

— Значит, вы с Бродягой идете к базе бандитов; дальше?

— Потом я попробую бандитов отвлечь. Бродяга поговорит с Хейном и попытается вывести Дану. А вы Джет, будете прикрывать отход.

— Мне не нравится.

— Время, — напомнил Бродяга. — Время уходит.

Остановились в дюнах, невдалеке от нависающих, действительно красноватых, скал. Ближе к входу в кольцо было двигаться опасно — машину могли заметить. Придется бросить здесь… А впрочем…

Джет хмыкнул: картинка, кажется, начала вырисовываться.

— Стефан, проводишь меня до наблюдательной точки, и вернешься за каром. Поедете не прячась. В лагере бандитов поставишь машину у въезда и оставишь ее открытой. С ней у вас будет больше шансов убраться оттуда невредимыми. Что соврать, придумаешь. Ну, например, что меня ты убил, чтобы заполучить машину. Если все получится, меня подберете по дороге.

— А если они мне поверят? Я предпочел бы остаться в банде.

— Тогда угоном кара займется Бродяга. Слышишь, Бродяга?

— Да.

— Дырявый план, — пробормотал Джет, — но это хотя бы план.

Рассвет выдался тусклым, он начинался там, куда ушла песчаная буря. Стефан довел Джета до наблюдательного пункта. Не слишком удобное, тесное место. Плащ свой Джет предусмотрительно снял и скатал, чтобы блеск отраженного солнца не привлек бандитов. Пока что было даже зябко — буря принесла холод.

Стефан шепнул:

— Саата наверняка тоже задержала буря. Карту помнишь?

— Примерно, — удивился Джет.

— Значит, если у меня получится там остаться, вам нужно будет двигаться отсюда на северо-восток. Да, практически, обратно. Увидите приметный контур горы — словно из ровной стенки торчит загнутый коготь, двигайтесь в том направлении. Там должно быть устье каньона. Смело въезжайте и поднимайтесь вверх, до развилки. Над развилкой — гроты. В них оборудованный лагерь с родником, и скорей всего, Саат привел своих именно туда.

— А ты?

— Мне надо знать, что именно затеял Хейн. Он кинул Эннета и у него какой-то свой план, но мне пока не ясно, какой. Кроме того, так у пока остается шанс попасть в окружение самого Эннета. Если, конечно, что-то у Саймона не заладится, и он решит сделать вид, что ничего не было…

Кольцо скал охватывало крошечную долину, в северной части которой разрослась песчаная колючка, а в южной, в тени, разместился постоянный лагерь. Укрытие, сложенное из камня и мешков с песком, колодец. Сейчас Джет мог видеть лишь часть крыши укрытия да стоянку каров. Три машины плотной группой, и еще одна — в стороне, ближе к строению, но дальше от входа.

Стефан на прощание кивнул, и отправился к «Мустангу», где его уже ждал Бродяга.

Кар появился в долине через четверть часа и произвел фурор. Бандиты высыпали из укрытия. Их было не меньше десяти.

Машина проехала от въезда считанные метры и остановилась. Первым из нее выбрался Бродяга, Стефан — следом.

— А вот и мой андроид! Чудесно! — раздалось снизу.

Голоса разносились далеко и ясно. Видимо, таково уж свойство здешних камней — отражать звук, усиливать его, не искажая. А может, виной тому разлившаяся над пустыней утренняя тишина. Улеглись даже самые легкие ветры, те, что еще недавно гнали по дюнам пыль.

— И Стефан! Это ты, Стеф?

— Я это, Саймон. Все так.

— И что ты здесь делаешь?

— Да вот, андроида тебе доставил. Я же помню, что ты его очень хотел получить. И машинку сносную.

— Да ну? И как это тебе так подфартило?

— Подфартило. В двух словах… андроид искал хозяйку у нас на старой базе. Не один. С ним был полицейский. Ключевое слово «был». Теперь его уже нет. Ну, все еще думаешь, что я работаю на Эннета? Если бы дело обстояло именно так, я бы андроида доставил ему, не тебе. Логично?

— На первый взгляд, Стеф, на первый взгляд. Ладно, с тобой позже. Слим, глаз с него не спускать! Самое главное — у нас получилось! Давайте робота в дом! И хозяюшку тоже давайте сюда.

Джет, наконец, понял, кто говорит: высокий и широкоплечий тип в центре группы. Двое по его жесту шагнули вперед. Черт, если они уйдут в дом…

Но Бродяга остался стоять, никак не реагируя на направленное в его сторону оружие.

Главарь чуть склонил голову и повторил:

— Ну, ты что, глухой? Иди в дом.

— А чем здесь плохо? Я подожду, — приветливо ответил андроид, и у Джета отлегло от сердца. Заставить они его не смогут…

Кто-то из бандитов заржал.

Главарь настаивать не стал. Сказал своим:

— Слим, тащи сюда девочку. Да понежнее. Остальные… пробегитесь, что ли, по окрестностям. Вдруг с ними еще кто приехал.

Четверо бандитов двинулись прямиком к выходу из кольца скал, а один — наверное, Слим — почти бегом припустил к той машине, что стояла отдельно.

Добежал, остановился. И вдруг заорал:

— Ее нет! И дверь открыта!

Собеседник Бродяги, бранясь, на чем свет стоит, рванул туда. Андроид не отставал.

Стефан ругнулся за компанию и заковылял следом.

От машин доносились голоса бандитов, обрывки приказов, ругань. Потом они все отошли к скалам и затихли. Джет предположил, что они нашли дану.

Сердце сбилось с ритма: только бы живая…

Стефан подвинул плечом бандитов и, наконец, смог увидеть, что там такое было, в тени больших каменных обломков.

Девушка лежала ничком, полузасыпанная желтым песком. И не понятно, жива ли. Над ней склонился Бродяга, поднял на руки, высвободив из песчаного плена.

Хейн повернулся к андроиду, сощурился:

— А теперь положи обратно. Иначе мои люди начнут стрелять. Ну!

Бродяга поколебался, но опустил свою ношу в песок — предельно бережно.

— Рой, — обратился к помощнику Хейн, — посмотри там, что с ней?

Рой присел рядом с девушкой, пощупал пульс, приподнял веко. Ответил:

— Похоже на обморок. А вообще, понятия не имею. Я не врач.

— То есть, живая? Ну так, тащи в дом.

Процессия двинулась к укрытию. Бродяга пошел следом. Стефан — за ним. Ситуация чем дальше, тем больше казалась ему безнадежной.

Стефан помнил укрытие по прошлым посещениям, и сейчас оно мало изменилось. Низкий потолок, пол, выложенный все теми же мешками с песком, широкая лежанка в дальнем углу, да пара «вечных» фонарей — вот и вся обстановка. Сегодня ее дополнял мешок с продуктами и несколько канистр с водой. И куча фабричных плащей, сваленных на лежаке.

Кто-то сбросил их на пол, освобождая место для Даны. Девушку уложили, зажгли еще несколько светильников. В комнатушке стало тесно от собравшегося народу. Хейн прикрикнул на своих, и они вышли вон. Стефан нагло остался. Остался и Бродяга.

Главарь бандитов обернулся к помощнику:

— Рой, можешь быстро привести ее в чувство?

— Могу попробовать. Но без гарантий.

— Давай!

Молодой бандит на минуту вышел. Вернулся с тюбиком и влажной тряпкой. Тряпкой протер Дане лицо и руки, тюбик поднес к носу.

Нос сморщился, глаза распахнулись.

Рой с довольной, но мрачной улыбкой закрыл тюбик и убрал в карман.

Дана шевельнула пересохшими губами, силясь что-то сказать. Стефан, не выдержав, подобрал с пола чью-то кружку, налил в нее немного воды из канистры и передал Рою.

Хейн снова смерил его сощуренным, нехорошим взглядом.

Дана сделала глоток, оглядела присутствующих. Увидела андроида. Позвала шепотом:

— Бродягушка, это правда ты?

— Я. Ты как, живая?

Девушка чуть заметно кивнула.

Хейн раздраженно бросил:

— Отлично! Значит, ты в состоянии заставить робота сообщить то, что мне нужно?

— Вы обещали… — нахмурилась Дана.

— Все в рамках договоренности. Я тоже не горю желанием таскать тебя с собой.

— В таком случае… Бродяга, отдай им «Ступу».

Андроид очень внимательно посмотрел на хозяйку и медленно заговорил:

— Дана, ты не можешь не понимать, что его обещаниям грош цена…

— А разве у нас есть выход? — изумилась она. И вдруг четко произнесла: — Бродягушка, отдай им код допуска в систему СТП-мега. Так надо.

Кажется, этот приказ вычерпал у Даны все силы, потому что она снова откинулась на лежак. Даже глаза прикрыла.

Бродяга же медленно и спокойно выдал короткую фразу, не несущую смысловой нагрузки. Потом — дополнительный числовой код и код для настройки сетевого доступа. Вот и все. Что дальше?

А дальше все оказалось просто.

Хейн достал из кармана маленький приборчик — «глушилку» для сетевых контактов, и легонько сжал в руке.

Взгляд его слегка поплыл — верный признак подключения. Не прошло и минуты, как он удовлетворенно хлопнул в ладоши и с улыбкой сообщил:

— А ты молодец, девочка! Хвалю! Система меня пропустила. Теперь осталось до нее добраться. Пожалуй, займемся этим прямо сегодня.

— Вы обещали нас отпустить, — вяло сказала Дана. Было видно, что она на это уже не надеется.

— А я и не отказываюсь. — Голос у Хейна звякнул металлом. — Идите. Только быстро. Рой! Проводите их до выхода из кольца.

Стефан первым догадался, в чем дело:

— Это очень похоже на убийство, — заметил он.

— Но это не убийство. Во всяком случае, ко мне не может быть претензий. Андроид, забирай это отсюда и если не хочешь получить пулю, поторопись. А ты, Стеф, помолчи. Я еще не решил, что с тобой делать.

Бродяга поднял Дану на руки и, согнувшись, покинул укрытие. Там, у входа, их встретили ухмыляющиеся бандиты. Толпой пошли следом за андроидом, перебрасываясь скабрезными шутками. Стефан сначала хотел остаться, потом передумал — мало ли, кому-то придет в голову идея пострелять. Так и шел среди них, задумчиво поигрывая пистолетом.

Миновали кар «Мустанг». Андроид даже не взглянул в его сторону. Под дулами десятка стволов, да с Даной на руках шансов преодолеть эти десять метров без потерь не было никаких. К тому же, бандиты окружили их плотным полукольцом.

У выхода в дюны остановились, и долго потом смотрели в спину роботу. Пока он не скрылся за выступом скалы.

Только тогда Стефан смог немного перевести дух.

Если все сложится удачно, они и пешком доберутся до какого-нибудь укрытия, пока солнце не начало палить с особой жестокостью. Он мог бы сейчас сам забраться в кар, и попытаться с боем вырваться из Красных скал. Мог бы… Стефан неожиданно поймал многозначительный взгляд Роя. И передумал.

Джет был готов начать стрелять в любой момент. Но случая все не подворачивалось, и он ждал. Ожидание — вещь невыносимая, особенно когда ничего хорошего впереди не светит. И все-таки…

Он увидел, как Дану внесли в укрытие, и понял, что она не умерла. Время текло чертовски медленно, стало даже припекать, но он не смел оторвать взгляда от входа в хижину. Казалось, стоит только отвернуться на миг, и события начнут скакать полоумным тушканом. За это время Джет сосчитал, сколько всего в группе бандитов, и даже вычислил, где прячется их наблюдатель. Получилось, что их в оазисе не больше двенадцати.

Когда Бродяга с Даной на руках отправился к выходу из кольца скал, сопровождаемый группой веселящихся бандитов, Джет был готов перестрелять всех и вся. К сожалению, такой возможности ему не давали камни, закрывающие именно ту часть долины. Кроме того, в группе был Стефан, а его убивать Джету совершенно не хотелось.

А потом… потом Бродяга ушел. А бандиты остались стоять у выхода из кольца скал. Все казалось, что они сейчас начнут стрелять Бродяге в спину…

Осталось чувство досады — «Мустанг» потерян…

Стефан мог бы…

Не мог. У Стефана своя задача.

Главное — обошлось. Почти.

Джет на всякий случай попытался связаться с искином «Мустанга» но, как и следовало ожидать, связи не было — «глушилка» продолжала работать. Это означало что, либо он сейчас попытается украсть собственный кар из-под носа у бандитов, либо им, всем троим, предстоит долгий пеший путь через пески под палящим солнцем Руты.

Но Хейн все решил за него: приказал своим людям обшарить каждую песчинку в скалах. Он начал проверять легенду Стефана, а это уже серьезно.

Джет тихо и незаметно покинул убежище.

Дану и Бродягу он догнал через полчаса: в тени одного из барханов андроид уложил свою ношу на песок. Причина остановки была понятна. Бродяга просто не знал, куда идти. До Руты слишком далеко, до лагеря бандитов, где они подобрали Стефана, тоже слишком далеко.

Джет молча развернул свой плащ пустынника и протянул Бродяге. Тот благодарно кивнул и попытался завернуть в него девушку. Но видимо, в процессе неловко задел больную ногу, потому что Дана пришла в себя. Сглотнула сухой комок в горле, сказала:

— Видишь, Бродяга, ты был прав…

— Ты о чем?

— Ничего у меня без тебя не получается… совсем ничего.

Андроид провел ладонью по волосам девушки, словно пытаясь успокоить. Джету захотелось отвернуться — это было не для него. Только для нее, для Даны.

— Неправда.

— Правда. Сам посуди…

— Ну что за глупость ты говоришь. Ты попала в плен, ты сутки сама принимала решения, ты выжила, это главное. И ты от них все-таки сбежала.

Дана улыбнулась краешками губ:

— Даже два раза.

Посмотрела на Джета огромными сухими глазами, сжала пальцы андроида, и сказала сразу обоим:

— Спасибо…

Валентин удивился, что ударную группу поведет не взводный, а Шнур. По его представлениям, Шнур был выскочкой, ни за что обласканным начальством. И, тем не менее, его слушали. Группа выдвинулась, еще не успел утихнуть ветер. Шли быстро. Полчаса ходу, пятиминутный привал — и снова вперед. Некоторые от такого режима взвыли на втором часу, но Шнур быстро и совсем без слов объяснил, чем вредно нытье. Недовольные замолчали, а сколько выбитых зубов на том привале занесло песком, о том и знает только песок. Рассвет застал их там, где сходятся два ущелья — широкое, вдоль которого шла группа, и узкое и извилистое, больше похожее на случайную промоину. Разведчики, ушедшие вперед, вернулись с тревожными новостями.

Похоже, совсем недавно ущельем вниз прошли кхорби. И это были какие-то неучтенные кхорби — кто бы что ни говорил, а Эннет по мере сил отслеживал перемещения пустынников в «подконтрольном» квадрате. Впрочем, обрывок плаща и костяное копье могло принести откуда-нибудь бурей.

Решили идти по верху, не спускаясь в каньон. Благо, судя по карте, такая возможность появится еще неоднократно.

Внутри у Велли росло глухое раздражение. Оно заставляло срываться на товарищей по броску, делало мир угрюмым и лишенным красок. Что ни происходило, все было направлено лично против него.

И Шнур, словно издеваясь, нарочно чаще всего подгонял именно его. А что поделать, если мозоль на пятке со вчера никуда ни делась, а выспаться помешал проклятущий камень под спиной… ладно, не камень, а завывание урагана снаружи его крохотной палатки. Палатка половину ночи гнулась под ветром, то прижималась к земле, укладывая полог на спящих, то наоборот пыталась улететь. А утром парень проснулся от удушья — их все-таки завалило песком.

На очередном привале Валентин оказался рядом со Шнуром, когда тот развернул карту, и незаметно пристроился у него за спиной. Очень хотелось знать, долго еще им выдерживать такой темп? Далеко ли до цели?

Вокруг Шнура собрались те, кто с ним разговаривал на равных — так повелось. И Валентину наконец-то удалось услышать, о чем они говорят. Услышать и даже кое-что увидеть.

Поселок, который стал основной целью их группы, находился под Клыком. Эта скала возвышалась над всей окрестностью, служа прекрасным ориентиром. Судя по пометке на карте, поселок принадлежал компании, производящей суррогатные продукты, в нем жил обслуживающий персонал автоматического завода. Туда несколько раз в день приезжали грузовики, привозили сырье, забирали готовую продукцию в Руту. Эти-то грузовики, судя по разговорам, и были приоритетной целью ударной группы. Дело в том, что от поселка в город ведет сносная дорога. И двигаться дальше на транспорте будет куда правильней, чем измерять длину пути своими двумя. Дальше будет еще одно поселение. В нем предстояло закрепиться и дождаться основной группы. Услышав об этом, Валентин приободрился. И путь до поселка не показался ему таким уж длинным. Последние два перехода отразились в памяти ритмичным биением слова «надо!», и фразой «все идут, чем я хуже?».

Но, наконец, группа вышла на плоскогорье. Селение оказалось как на ладони — два десятка домиков стандартной для престарелых колоний купольной конструкции, типовые кубы складов…

Шнур разбил группу на тройки. Сказал:

— Значит, так. Живых там остаться не должно. Основная задача — сработать тихо, чтобы ни одна сволочь не попыталась связаться с городом. «Глушилку» я включу, как только окажемся у самых куполов, не раньше. Иначе кто-то может забеспокоиться. Ваше дело — зачистка и уничтожение средств связи. Мое — завод. Оружие, если будет, не оставляйте. Что можно взять — с собой, что нельзя — уничтожить на месте. И транспорт. Кто первый найдет гараж — тому премия. Эй, ты!

Валентин понял, что обращаются к нему, и пожалел, что родился. Но все же сделал шаг вперед, не давая Шнуру повода повторить приказ. Повторный приказ в исполнении Шнура всегда сопровождался рукоприкладством. У Велли уже было несколько поводов убедиться, что лучше тут даже не пытаться прикидываться глухим.

— Ты в мою тройку. И… ты.

Он ткнул пальцем в молодого парня, с лицом, изрытым какой-то болезнью. Парень сощурился, кивнул. Он был повыше Велли, но в плечах не шире, и возраст у них был, похоже, одинаковый.

Остальные тоже быстро определились, кому с кем идти.

— Начинаем! — приказал Шнур, и они побежали к поселку.

Тройки заскакивали в дома, слышалась стрельба. Валентин не успевал вертеть головой, все его внимание было сосредоточено на беге, на необходимости переставлять ноги и не упустить из виду спину бегущего впереди Шнура.

Заводские помещения располагались под землей, и войти туда можно было через административное здание в центре поселка.

Влетели, подняв оружие, огляделись. От невысокой стойки подняла взгляд девушка-оператор. Хорошенькая, успел заметить Велли. Увидела, кто ворвался на территорию, пискнула и потянулась что-то нажать.

Шнур выстрелил. Девчонку швырнуло назад, на ее рабочее место. Но Велли видел, что ее лицо превратилось в кровавое месиво. Брызги полетели во все стороны.

Валентин Риммер еще ни разу не видел, как убивают. Он не видел даже, как убивают предназначенного на мясо науга, не то, что живого человека. Особенно, если человек не ждал опасности, и даже не успел понять, что произошло.

Желудок неприятно сжался, к горлу подкатила тошнота. Верх самообладания — не подать виду, что тебя вот-вот вывернет. Но Шнур все равно презрительно хмыкнул. Догадался.

Вниз, в технический отсек, вел лифт.

За лифтом — крохотная контрольная секция завода, за пультом трое дежурных играют в карты. Один оторвался от игры, чтобы посмотреть, кто прибыл, и вдруг, истошно заорав, метнулся в угол. Остальные даже дернуться не успели. Как та девчонка, подумал Велли, как та девчонка…

Шнур повернулся к своим напарникам. Он, на самом деле, справился бы и один. Показалось забавным посмотреть на реакцию сосунков, возомнивших себя большими и сильными.

— Ну, спросил он насмешливо, кто из вас это сделает?..

Ствол мерга, которым он только что убил двоих, теперь плавно кочевал с лица Велли на лицо прыщавого.

Валентину представилась во всех деталях картина — вот он лежит на полу, здесь, в контрольной секции автоматического завода, с развороченным черепом. А дверь лифта закрывается, унося живых, и это место превращается в могилу. В его могилу, Велли Риммера могилу!

Он краем глаза смотрит на прыщавого, и с ужасом понимает, что у того в голове бродят те же мысли. Значит, теперь все решает скорость.

Справившись с очередным приступом тошноты, Валентин поднял свой пистолет и прицелился в голову третьего оператора. И все-таки, прыщавый успел выстрелить первым.

— Теперь твой выстрел, — поощрительно улыбнулся Шнур.

Валентин, плохо соображая, переводил взгляд с одного на другого. Молодой улыбался бледными губами, с таким облегчением, что хотелось по этим губам съездить…

— Ну же, в голову! — мягко объяснил Шнур.

Велли выполнил приказ. Во лбу оператора появилось аккуратное круглое отверстие, бескровное и невинное.

Тут-то его и вывернуло — Валентин согнулся, упал на чеивкреньки.

Шнур, чтобы не видеть происходящего с парнем, сказал прыщавому:

— Пойдем!

Уже от лифта бросил и Велли:

— Придешь в себя — утрись и догоняй!