Дана и Бродяга (СИ)

Глава 15

Кажется, какое-то время Джет был без сознания. В ушах звенело. Он, даже не пытаясь подняться, провел ладонью по лицу. Чисто чтобы проверить, а, сможет ли двигаться рука, бэ, есть ли у него еще голова.

Прикосновение вернуло ощущение реальности. Голова болела. Даже не так. Голова была тяжелой, мысли в ней плавали, словно в пустом гулком котле. Сверху, прямо перед глазами, сумеречные лучи выхватывали фрагменты усиленного щитами купола. В куполе зияли дыры.

От настойчивого звона хотелось немедленно куда-нибудь уползти. И Джет даже приподнялся немного, с тем, чтобы воплотить эту идею, как вдруг звон резко прервался. Звенело, оказывается, не в голове. Звенела, настойчиво требуя внимания, рация.

Джет оглядел окружающую реальность с новым интересом.

Табло, которое столь недавно укрывало их с Мелиссой от внимания вероятного противника, обвалилось. Чуть правее стеклопластовая панель оплавилась до черноты, видимо, приняв на себя удар плазменной винтовки. Или чего-то подобного. От нее неприятно пахло горелой химией, и докатывались волны жара.

На пандус сверху упал фрагмент купола, и часть его обвалилась вниз. Впрочем, будь он даже и целым, Джет не рискнул бы там спускаться — слишком открытое место.

Стрельба в зале прекратилась. Джет обернулся, чтобы посмотреть, как дела у Мелиссы, и обнаружил ее лежащей у края пандуса в бессознательном состоянии.

На всякий случай еще раз внимательно оглядел зал, но там было пусто. Похоже, гведи, облаченный в боевой скафандр, ограничился одним выстрелом. Трудно спорить, выстрел был удачный.

Джет на четвереньках подполз к Мелиссе, и попытался растормошить ее, даже похлопал по щекам. На первый взгляд, никаких особых повреждений девушка не получила, да и в том, жива ли она, сомневаться не приходилось — жива.

Не преуспев, он подхватил мисс Робсон под подмышки и поволок по полу в сторону ближайшей двери.

Дверь наличествовала на расстоянии десяти шагов, и вела на один из этажей левого крыла здания.

Шаге на четвертом ему пришлось экстренно упасть, героически заслоняя собой так и не пришедшую в себя Мелиссу — кто-то снизу открыл по ним огонь из огнестрельного оружия. В пластике, чуть выше того места, где он только что стоял, появилась цепочка выбоин. Джет понимал, что надо торопиться, что если стрелявший задастся целью непременно их убить, он просто поднимется вверх по лестнице, и окажется на том же уровне, в том же крыле. Но теперь двигаться приходилось ползком, а это куда медленнее.

И все-таки, он добрался до двери. А через какое-то количество шагов даже позволил себе встать, взвалить девушку на плечо, и двигаться дальше на своих двоих.

В коридор выходило всего несколько дверей, и все они были распахнуты. Недавно инспектор Гус приказал тщательно проверить все помещения. Джет заставил себя миновать первую и вторую двери, зашел в третью.

Помещение оказалось столовой для сотрудников порта. Небольшое, светленькое, по периметру уставленное диванчиками. Оглядевшись, он уложил Мелиссу на один из этих диванчиков, затем выглянул в коридор. Но там все еще было пусто.

И тут, краем глаза, он уловил шевеление в дальней части комнаты. Кто-то там был. Джет резким движением ушел с возможной линии огня, и опрометью бросился туда, за крайние столики.

Присев в самом углу, в него целился из бинка парень в потрепанном бежевом комбинезоне.

Понятно. Значит, кого-то из бандитов, при поспешном осмотре помещений, они все же упустили.

— Спокойно, — сказал Джет, — спокойно!

— Дай мне свой пистолет, быстро! — невнятно проговорил парень.

— Тихо. Не кипятись, мы здесь одни. Давай поговорим.

Парень нервно поправил челку.

— Они все равно нас всех убьют. Мы уже покойники!

— Ну, так в чем дело? Зачем тебе тогда мой пистолет? Силовую броню гведианского скафа он не пробьет, отвечаю. А я в тебя стрелять не собираюсь…

Парень жалобно шмыгнул носом, и вдруг заорал:

— Я тебе не верю! Я никому не верю! Слышишь? Давай сюда свой пистолет, я сказал!

— А то что?

Парень не ответил. Он, прикусив губу, пытался навести свое оружие на Джета.

Излучатель плясал в его руках, никак не желая остановиться на выбранной цели.

А на Джета словно озарение какое нашло. Он просто шагнул вперед, и вынул бинк из дрожащих пальцев горе-убийцы.

— Не заряжен, — хмыкнул он.

Вновь засигналила рация. Не обращая внимания, Джет спросил:

— Имя?

— Риммер, Валентин.

— И что ты здесь делаешь, Риммер Валентин, а?

— Послушайте! Я кое-что знаю, что вам может быть интересно… про пленников.

— Что?

— Только, пожалуйста, не убивайте… пожалуйста…

— Посмотрим.

Правду сказать, это был бы выход.

— Я не… они все равно всех убьют. — Неожиданно Валентин Риммер успокоился, и даже сел прямо. И попытался посмотреть Джету в глаза.

— Ну?

— Мэра и его охрану держали здесь, на первом этаже…

— Это мы и так знаем. Дальше.

— Потом их увели вниз. Я думаю, их расстреляли. Но…

Джет уже был готов услышать, что и Гнедин-младший не пережил осаду. И лишь торопливо оброненное Риммером «но» намекало — все не так просто.

— Там был еще пустынник.

— Я про него и хотел сказать… его забрал взводный. Он говорил, что вроде бы, этот пустынник важная шишка.

— Давно?

— Не знаю… утром. Ваши уже почти взяли порт.

Кажется, это все, что Риммер мог сказать…

Валентин, похоже, прочитал по лицу Джета, что тот намерен все- таки оборвать его такую нужную жизнь, потому что отпрянул назад и крикнул:

— А он меня не убил! А мог… они вниз пошли, я знаю. Я видел, они заходили в лифт!

Черт. Поверить? Попытаться найти рыжего на технических уровнях порта?

Снова засигналила рация, теперь уже сложно было не обращать на нее внимание.

Канал был общим. Инспектор Гус командовал отход.

Велли сказал на этот раз совершенно спокойно, даже рассудительно:

— Вам до правого крыла не добраться. На первом этаже гведи. Но я знаю, что можно сделать.

— Что?

Джета в тот момент больше всего беспокоило состояние Мелиссы. Если тащить ее на себе, Риммер может оказаться прав, он не сможет пробраться мимо хозяйничающих в порту чужаков.

— Взорвать зал.

— Полицейские и так собирались это сделать. Это бесполезная информация.

Риммер заторопился:

— У Лысого пульт… зал с телепортаторами заминирован… я там был, я знаю. Лысый убил полицейского, и у него пульт… полицейский был в комнате, Лысый его убил, и забрал…

Время убегало. Джет не решался отвести пистолет от Риммера даже на секунду. Между тем, крайне необходимо было немедленно начать контролировать вход в столовую. Гведи могут подняться и сюда. И наверняка поднимутся. Должны же они убедиться, что на верхних этажах их не ждет засада.

— Послушайте… я не хочу, чтобы здесь командовали гведи… и я не хочу умирать. Они… пошли вниз. Они думают, что отсюда можно уйти по подземным туннелям. Они…

— …бросили тебя здесь. Все понятно.

— Я их просто не догнал. Мы попали под обстрел, и… но они все равно не собирались взрывать купол. А его надо взорвать. Вместе с гведи. Мне кажется, это будет правильно.

— Сколько их?

— Двое. Я не виноват. Это все Лысый! Он убил того полицейского…

— Джет…

Он на секунду обернулся. Мелисса сидела на диване, двумя руками обхватив голову.

— Джет, что случилось?

— Ничего хорошего. Риммер, вставай. Иди вон в тот угол, около двери. Видишь? Давай!

Молодой бандит решительно, и как показалось Джету, даже слишком уверенно, перешел в указанное место. Мелькнула даже мысль — может, я в нем ошибся? Может, парень — не полное говно? Или он действительно отморозок, который только играет роль трусливого, забитого дурачка…

Непонятно.

— Голова кружится…

— Пройдет. У меня почти прошла. Так. Мэл, подержи нашего друга на прицеле… а ты…

Джет взглядом обшарил помещение, и тут же нашел, что можно было бы использовать в качестве веревки. Декоративную оборку, украшение скатертей из нетканки, вот что. Оторвав ее, Джет убедился в прочности изделия и связал Риммеру руки за спиной. Пояснил для Мелиссы:

— Так надежней.

Потом вынул рацию, набрал код, и спросил:

— Дана? Это я, Джет Дага. Вы где?

— Джет, да, да… я на пульте. Я вас вижу. На вашем этаже пока чисто. Джет, Саат здесь, слышите? Он рядом со мной.

— Это замечательно, Дана. Пожалуйста, поищите… должны быть два бандита. Где-нибудь на нижних уровнях. Это очень важно.

— Сейчас. Ага… один из них, видимо, ранен. Они возле узла ди-три. Они не могут определиться, куда идти дальше.

— Отлично. Как мне попасть в этот узел?

Дана объяснила. Обстоятельно и внятно. Джет был уверен, что теперь точно не заблудится. Он сказал напоследок:

— Дана, я собираюсь обрушить большой купол. Вам там делать уже нечего. Уходите…

— Хорошо. Мы попробуем.

Это «Мы попробуем» пробудило нехорошие предположения, но он задвинул их подальше — важней было догнать бандитов.

Неприятная, нелюбимая, но важная работа. Джет быстро понял, что этот лысый бандит — далеко не Риммер. Его не удастся так быстро вывести на разговор. Особенно, если учесть, что смерть второго на него видимого впечатления не произвела.

Но церемониться было некогда. Ни минуты на раздумье. Там наверху, Мелисса в компании бандита, и в любую минуту могут нагрянуть гведи. Мелисса, конечно, умница и звезда Интерпола… но все это совершенно ничего не значит. Он себе не простит, если из-за его маленького промедления с девчонкой что-нибудь случится.

Значит, главное, чтобы лысый оставался в сознании, но сопротивляться не мог. В этом деле ему мог бы очень пригодиться отнятый у Риммера бинк. Если бы он был заряжен.

Лысый, загнанный в тупик коридора стоял в напружиненной позе и чуть щурился. Он явно ждал момента, когда Джет хоть немного отведет в сторону дуло позаимствованного у Мелиссы имульсника.

Джет не отводил. В сущности, вариант был один — перевести заряд на минимум и засадить Лысому по ногам. Вот только неизвестно, насколько вменяемым тот останется…

Ползунок сменил позицию на четыре деления. Теперь удар не должен оказаться смертельным. Правда, никто не проверял, так ли это на самом деле.

— Ну, давай, убей меня… — прошипел бандит. — Все равно гведи всех положат…

— Мне всего лишь нужен код для детонации зарядов под телепортаторами…

— Значит, этот вислоухий тушкан все-таки попался….. тебе, а не детонатор…

Джет решил не затягивать дискуссию, и все-таки выжал спуск. Кнопка упруго ушла в корпус импульсника. Самого выстрела он не увидел, но коридор вдруг залили вопли, перемешанные с хриплой бранью.

Джет преодолел разделяющие их шаги за секунду, четко, как на учебе, перехватил запястья бандита. Поймал его взгляд. Контакт…

Каменистая пустыня, застроенная зеркальными башнями современных кварталов. Шум, крики торговцев, холодный воздух. В воздухе ощущается неприятные технические примеси… контакт.

Боль, которую испытывает бандит, только помогает сканеру проникнуть в защищенные слои памяти. Нет больше никакой защиты — вся ушла на борьбу с болью…

Он видит, как бандиты врываются в небольшое помещение без окон. Видит двоих полицейских. Один сразу падает замертво. Другой держит в руке коммуникатор. Как все просто. Никакого пульта, никакого кода. Коммуникатор. Один сигнал сетевого контакта, и…

Полицейский пытается донести эту информацию до бандитов. Зря. Если бы не он, бандиты и не узнали бы о том, что зал заминирован. Его автомат так и остался болтаться на шее, а вот ком — в руке. Ошибка. Выстрел бинка — и второе тело на полу.

Осталось понять, где они спрятали коммуникатор — потом.

Джет следует за памятью бандита. В реальном времени, чтобы не пропустить ни одной детали. Через какое-то время он узнает, что хотел, и разрывает контакт.

Бандит падает на пол, потеряв сознание. После такого грубого вмешательства его психика вряд ли сможет быстро восстановиться. Волна отката заставляет Джета прислониться к стене. Слишком уж редко ему доводится выполнять эту работу. И слава всем космическим богам…

Джет поднимает винтовку, устанавливает мощность удара на максимум. Оборачивается и добивает бандита. Время уходит…

Темно. Только зеленовато мерцает контур портала. Да еще шуршит песок под ногами гведи, охраняющего «ступу». Вот он встает, делает круг по убежищу. Он не торопится — с момента высадки прошло уже много часов, и неприятностей ждать неоткуда. Из всех неприятностей — скука.

Возвращается, садится на ящик от запасных блоков для плазменного оружия. Стефан видел, как сами блоки перекладывали в багажный отсек непривычно узкого и приземистого кара. Сейчас ящики пусты. Их много, особенно у входа. А еще больше должно быть снаружи.

«Мустанг» конструкции Болли, который когда-то принадлежал наблюдателю центра Тордоса, стоит «удобно». Гведи не видит, что происходит в кабине. Он и не догадывается, что в кабине есть кто-то живой…

Почти, — честно признался себе Стефан, вспомнив, как тяжело было сесть на сиденье. Головой он старался лишний раз не двигать — любая попытка такого рода приводила к тому, что перед глазами начинали плыть красные и серые пятна.

Вгляделся в панель управления. Ну конечно. Энергии хватит не больше чем на десять миль. До Руты — почти сотня. Это по прямой. Так что даже в самом благоприятном случае квалифицированной медицинской помощи скоро ждать не приходится. Наверняка вскрылась и старая ножевая рана…

Он прикинул варианты. Попробуют ли гведи протянуть через портал флаеры? В принципе, если конструкция допускает демонтаж выносных частей… да нет, ерунда. Вряд ли у них есть специальные проекты для протаскивания тяжелого оборудования через нестандартные телепорты. К тому же атмосфера Руты — дама капризная, не даром воздушный транспорт на планете прижился слабо. А достаточно тяжелую машину через «ступу» не протащишь даже по частям.

Ерунда. Если они добрались до телепортаторов Руты, зачем им флаеры. На них выше стратосферы не поднимешься.

Нет, что-то не то.

Зачем им вообще планета? Незачем, она перевалочный пункт. Десант, скорей всего, должен будет выйти в космос на захваченных атмосферниках, прибрать к рукам несколько кораблей потяжелее и учинить беспорядки во внутреннем космосе системы, с тем, чтобы армия была вынуждена вмешаться. Если военные будут заняты в системе, то гведи однозначно проще будет провести свои транспорты к пределам межевого узла и атаковать центральные системы зоны Визиря.

Останутся ли они на планете? Должны, если собираются контролировать межевой узел и дальше.

Только наверняка все это понимают и те, кто сейчас непосредственно защищает город.

А что можешь сделать ты в нынешних условиях? Задача минимум — уничтожить «ступу». Задача максимум — выжить.

Для того чтобы справиться с первой задачей, нужна была самая малость — чтобы куда-нибудь исчез гведи-охранник. Для выполнения второй требовалась огромная масса дополнительных условий.

Охранник, слава духам пустыни, не в боевом скафе. Но вряд ли он тут совсем без всякой защиты. Какой-нибудь силовой щит точно есть…может, и что-то посерьезней. Пулей или лучом не достать, даже думать об этом не стоит…

Головокружение и слабость — это от потери крови. Даже странно, что через столько часов он еще в состоянии соображать… остается предположить, что ему досталось куда меньше, чем кажется по ощущениям. Неприятно, что руки дрожат. Так что стрелять в охранника он не сможет еще и по этой причине.

В принципе, расстояние до портала отсюда — метров шесть. Достаточно, чтобы обойтись без маневра. Направить «Мустанг» на одну из штанг, составляющих основу портала, по возможности разогнать его… портал не выдержит прямого удара. Не должен выдержать.

Другое дело, каким образом отвлечь охранника?

Или дождаться, пока он отойдет? У гведи в руках что-то вроде старого доброго мерга. Несколько самонаводящихся снарядов, излучатель… еще какое-то приспособление сверху, рядом с оптикой. Если стрельнет, мало не покажется.

Стефан ждал. Ему казалось — долго.

А потом он понял. Дальше тянуть нет смысла. Может так случиться, что он сам потеряет сознание через минуту или полчаса. Следовательно, нужно исключить такую вероятность.

Он не рискнул опускать поднятую дверь — движение могло раньше времени привлечь внимание гведи. Дверь можно будет прикрыть после. Если и вправду получится уничтожить портал.

Гведи все еще сидел на ящике, спиной к «Мустангу», боком к порталу. Стефан активировал ручное управление машиной — глушилка надежно блокировала сеть. Панель осветилась цветными огоньками, сообщая о готовности к сотрудничеству. Тихо загудел двигатель.

Охранник оглянулся в поисках источника звука, но было поздно, «Мустанг» уже двинулся с места. На то, чтобы поднять и нацелить оружие, требуются считанные мгновения — но именно на них Стефан опередил гведианского десантника. И когда грохнул выстрел, каркас портала уже падал, не потеряв формы. Контрольный пульт лег жертвой тяжелой машины, а зеленое мерцание погасло. Второй и третий выстрел прозвучали уже в полной темноте.

— Дана, вы еще там? Уходите. Я обрушу основной купол, и часть левого крыла.

— Понимаю. Но у нас еще не все ушли. Если я не проконтролирую подземку, их может на выходе ждать сюрприз.

— Сколько вам нужно времени?

— Еще минут десять, не меньше. Много раненых.

— Черт. Сколько нужно времени, чтобы вы сами смогли надежно оттуда убраться?

— Полчаса. Наверное.

— Много. Бросайте все, и уходите прямо сейчас.

— Джет…

— Дана, не валяйте дурака. Надеюсь, вам хватит ума последовать моему… моей просьбе.

Отключение. Дана перевела взгляд на Саата. Спросила ворчливо:

— Интересно, сам он где. Если ушел с полицейскими, я проглочу все мои шарики.

— Он прав. Мы сейчас практически под куполом. В случае обрушения накроет нас, а не…

Саат выглядел куда лучше, чем когда они только сюда вернулись. Во всяком случае, стоял он прямо, говорил вполне внятно и даже, кажется, находил силы ухмыляться.

— Вас что-то радует?

— Мы, вроде, перешли на «ты».

— Да?

— Точно.

— Ну, все-таки… чего веселого-то?

— Представил, как ты глотаешь шарики. Идем?

— Ладно. Только…

Дана дала какую-то команду искину, затем почти целиком залезла под приборную панель.

— Ммм… не думаю, что это хорошее укрытие…

— Сейчас.

Вылезла, вся в пыли и с белой сороконожкой в волосах. Но лицо сияло лукавой улыбкой, а на ладони покачивался какой-то невзрачно-серый контейнер.

— Я решила, что память здешнего искина никому в ближайшее время не понадобится. Все. Я готова идти.

Без каких-либо проблем добрались до электростанции. Саат спросил:

— Куда теперь? К лифтам? Там действительно есть аварийный выход?

— Не знаю. Не нашлось времени проверить. Но тем путем, которым я сюда пришла… — она критически окинула взглядом фигуру пустынника. — Не. Не пройдем.

Подсобку с роботами-уборщиками миновали не задерживаясь. Коридор свернул налево, и закончился лестничным пролетом.

Саат без колебаний выбрал направление вниз. Дана возражать не стала. В любом случае, там нет гведи.

Мелисса облегченно вздохнула, когда в столовую на третьем этаже поднялся все-таки Джет, а не солдаты ФСМ. Все это время Риммер сидел тише воды, и даже вздохнуть глубоко остерегался — вид у мисс Робсон был самый воинственный.

— Получилось?

— Да. Нам каким-то образом нужно выйти из здания, иначе сами останемся под завалом. И быстро. Дана сказала, в порту не больше десяти гведианских солдат. Почти все — в телепортационном зале. Несколько человек контролируют коридоры первого этажа и лифты. Пошли.

Риммер вскинул на Джета глаза. Сказал:

— Если я покажу выход… я могу рассчитывать, что меня не убьют?

— А какова вероятность того, что там, куда ты нас проводишь, не будет гведи, м?

— Если я поклянусь, вы все равно не поверите… но я правда знаю, как можно выйти из здания. Там снаряд попал, снесло часть стены… но из коридора не видно, дверь я закрыл, никто не знает. Я вам покажу.

— Поверим? — повернулся Джет к Мелиссе.

— Попробуем. Красавчик, ты у меня на прицеле!

Валентина передернуло, но он ничего не сказал. Повернулся к девушке спиной и отправился показывать дорогу.

Такой порядок вещей ему даже нравился — он чувствовал, что сейчас жизнь этих двоих зависит только от его решения. И еще ощущалось что-то вроде удовлетворения — это его слово поможет уничтожить гведи. Это он предложил взорвать зал. И он, Велли Риммер, рассказал, как это можно сделать…

Момент взрыва… Дана не смогла бы последовательно изложить, что и как происходило. Грохот, пыль клубами. Вспышки замыкания совсем рядом… а может, это было уже позже. Каким образом за считанные мгновения она перенеслась из вполне цивилизованного коридора в этот тесный технический лаз — память не давала подсказки. Причиной самопроизвольной телепортации мог быть только Саат, который и обнаружился здесь же, у самого входа, лежащим на полу и отчаянно кашляющим в клубах пыли и дыма.

Она и сама закашлялась, настолько грязным стал воздух. Грохот и гул продолжались долго. Потом погас свет. Потом он снова появился — в виде зеленоватых осветительных панелей, работающих по принципу «вечной лампы».

Возле панелей клубилась пыль, они почти ничего не освещали, но лучше так, чем никак. Дана рассмотрела, что лаз — не лаз, а короб для многочисленных кабелей и труб. Трубы были сухими. Интересно, что сейчас творится в коридорах, где лопнули трубы водопровода и канализации?..

Вернулась к Саату наполовину на ощупь. Отыскала его, помогла подняться. Он все равно еще вздрагивал от приступов подавляемого кашля, Дана даже забеспокоилась.

Саат шепнул:

— Ничего… это со мной бывает. Пройдет…

Дана хмыкнула, но оставила реплику без комментария. Сам-то Саат был уверен в обратном.

Проход вывел к наполовину заваленному машинному залу. Здесь пыли оказалось не меньше, зато сразу стало ясно, куда дальше. Свободным оставался технический коридор напротив того, откуда они только что вылезли. Дана, по примеру Саата, дышала теперь сквозь ткань куртки — прижала к лицу воротник. Так было немного легче.

Коридор был коротким. Только выглянув в новое помещение, Дана его узнала. Именно здесь несколько часов назад — всего несколько часов! — она оставила Мелиссу. По изломам разноцветных труб в центральной шахте стекала вода. Не сплошным потоком, конечно, но вполне ощутимо.

Взглянув на Саата, она решительно заявила:

— Отдыхаем.

У помещения было одно существенное преимущество — здесь намного меньше пыли.

Купол обрушился, можно было даже не проверять. Хотя с этой стороны здания его и не должно было быть видно. Грохот стоял такой, что не оставалось никаких сомнений. Джет, Мелисса и Риммер стояли у стены левого крыла порта. Именно здесь была комната с пробитой снарядом дырой в стене, о которой рассказывал Велли. Перед тем, как Джет активировал заряды, все трое на всякий случай выбрались наружу.

Снаружи было невероятно жарко — солнце забралось в самый зенит, и оттуда потихоньку запекало плоскость взлетно-посадочного поля. Утренняя буря улеглась, как и не было.

Пейзаж открывался величественный. Небо насыщенного голубого цвета, дюны вдали почти оранжевые, яркие. Над ними белой точкой склонилась Наэса-зэ. Над покрытием взлетного поля вьется нагретый воздух. Полосы черного дыма встают вертикально от построек по ту сторону поля. Ближе к основным зданиям порта догорают несколько автоматических погрузчиков. Очень хорошо видно, как от горящих построек двигается колонна приземистых каров непривычной конструкции. Они держат курс в сторону хребта. Джет сосчитал — получилось не менее чем сорок единиц техники.

— Кажется, что это несерьезно, — нервно заметила Мелисса, — а на самом деле…

— Да уж.

Колонна двигалась медленно группами по четыре машины. И вскоре стало ясно, почему. Каждую такую группу защищал энергетический щит. Причем, достаточно мощный, в ином случае о его наличии никто бы и не догадался. В зону действия щита попадал песок, поднятый колесами машин, и по прозрачной поверхности от этого плясали тусклые разряды. Красиво.

— А это еще что? — удивился Риммер.

— Где?

Тот указал подбородком вперед и вверх:

— На флаеры не похоже.

Джет прищурился — яркое солнце мешало рассмотреть подлетающие суда. Больше всего это было похоже на…

— Это армейские истребители. Наши. Что-то вроде старых «Фотонов», только круче. Не успеют гведи в горы уйти…

Риммер громко глотнул:

— А мы? Нас могут прихлопнуть просто за компанию…

Дана сидит у дальней стены, обхватив руками согнутые ноги и устроив подбородок на коленях.

Пыльные огненные прядки торчат во все стороны, на лбу длинная ссадина. Глаза — как две черные дыры. И так же затягивают. Под этим взглядом даже как-то неуютно.

Да нет. Просто здесь очень холодно. Непривычно холодно и влажно. И звук текущей, разбивающейся на струи воды.

— Вас ведь на самом деле зовут Стас? — после долгой-долгой тишины спрашивает Дана.

Он кивает. Потом напоминает:

— Мы перешли на «ты» помнишь?

— Помню, но… я… вам, наверное, неприятно со мной вот так разговаривать…

В ответ только приподнятая бровь. Комично. Было бы. Если б не фингал в пол-лица.

— Из-за Бродяги, — шепотом договаривает Дана. — Я, наверное, должна объяснить. Объясниться.

— Бродяга мне в общих чертах обрисовал ситуацию. Там, в поселке.

Дана жмурится. Если бы свет был немного ярче, стало бы видно, как мгновенно начинают пылать ее уши, щеки и даже подбородок.

— Вы знали… а я только сегодня догадалась.

— Не переживай так, Дана. Бродяга мне нравился…

— Ужасно. Саат… когда вы так говорите, мне хочется застрелиться. Издеваетесь.

— И не думал.

— Мне тогда было очень плохо. И одиноко. После «Хирона»…

Снова повисла долгая пауза. Дана смотрела куда-то в потолок, прикусив губу.

Потом подышала на ладони, сунула их под подмышки, сказала:

— Хирон — это такая солнечная система, здесь в зоне Визиря. Так же называется большая космическая станция. У нашего университета там филиал. Все третьекурсники проходят практику на искинах. Их там специально установлено несколько, для студентов. На базу высадились террористы. Они из тех, кто требует ограничить военное присутствие Солнечной в мирах Периферии…

Рассказывать ей было тяжело. Вполне возможно, она делала это сейчас впервые после окончания расследования. А может быть, и даже вероятно, что ее показания тогда снимал судебный сканер. Саат молчал. Если она решила рассказать об этом сейчас, рассказать именно ему, он будет слушать так, как хотел бы, чтобы слушали его. Как умеет.

— Нас, всех, кто был на станции в тот момент, согнали в одно помещение. Там было очень тесно, даже не сесть… потом стало ясно, что вентиляция не справляется. Сделалось душно и влажно. Те, кто стоял около двери, они стучали, просили выпустить нас… но никто не выпустил. Потом у одной женщины сердце не выдержало, она упала и умерла. Мы там двое суток… запах стоял такой жуткий… я первый день хорошо помню. Мы двигались. Самые лучшие места были у стен, на них ведь можно облокотиться. Потом там драка была. Я не знаю, чем кончилось…

Она снова замолчала, вглядываясь в серый потолок, словно на нем были написаны подробности этого рассказа.

— Много разного было. Люди все стали злые. Жестокие. Я помню, что плакала… А многие просто кричали, думали, что нас в живых не оставят. Мои однокурсники… до того казалось, что мы все хорошие, веселые люди, мы были… в одной компании, что ли… а там оказалось, что все совсем не так. Мы как будто все друг у друга воровали воздух. Ну, в прямом смысле. Кое-кто открыто говорил — чем больше народу подохнет, тем нам лучше. Стас, я была такая же. Мне… было жалко умирать, чтобы дышали они. А потом в вентиляционную систему станции пустили газ. Он всех уровнял — нас осталось пятнадцать. Из сорока восьми.

Дана невысокая. Можно попытаться представить, каково ей там пришлось. Важно не то, что она использовала «бесхозный» слепок памяти в своих целях, важно, что возня с андроидом помогла ей сохранить себя, пережить и сам «Хирон», и последующие месяцы реабилитации.

— Я прекрасно понимаю, что выгляжу не самым психически нормальным человеком. Про нас с Бродягой разные люди такого придумывали, что смешно. Что я сделала себе любовника, потому что боюсь заводить отношения с мужиками, или что я на самом деле в него влюбилась. А я сначала делала просто робота-телохранителя. Говорят, многие капитаны космических кораблей могут увлеченно рассуждать только о своих машинах. Об их характерах, привычках, норове, особых программах. Про них шутят, что они влюблены в железо… при этом никто не имеет в виду романтическую влюбленность или… ну, понятно. В моем отношении это считалось доказанным фактом. Но разве можно влюбиться в то, что ты собрал своими руками? Я знала, почему Бродяга отвечает мне так, а не иначе. Знала, что он сделает в той или иной ситуации. Он должен был много говорить вслух — я тогда старалась как можно больше молчать. Молчать казалось правильным. Бродяга должен был быть чистюлей и наводить порядок там, где я его разрушу. Многие фразы и словечки он брал из… из чужой памяти. Хотелось не отдавать приказы, а разговаривать, совещаться, шутить. Я жутко обрадовалась, когда придумала, как сделать его шутником. На вопросы, касающиеся его персоны, он должен был отвечать вопросом. Я… в цирке это очень важно… могла без колебаний доверить ему свою жизнь. Это самое главное — доверие. Я знала его возможности, и в их пределах могла доверять ему абсолютно. Я гордилась своей поделкой. Бродяга — часть моей жизни. Он был пилотом моей яхты, неизменным ассистентом в разных трюках, удобным Белым. У нас было несколько таких номеров.

Она поднялась, сказала:

— Никогда не думала, что на Руте может быть так холодно.

— Наверное, из-за влажности. Я предложил бы двигаться дальше, но не вижу, куда.

— Вообще-то… вон ту трубу видите… видишь? Там вдоль нее есть свободное пространство. Она дальше загнется вниз, и потом еще загнется, а потом будет технический коридор. Через него мы с Мелиссой сюда забрались…

— Мелисса — это та белокурая девушка из полиции?

— Вообще-то она ничего, когда не зазнается. И лазает хорошо. Саат, посмотри, может, сможешь туда пролезть? Это единственный выход.

— Значит, пролезу.

Он хорохорился, надеясь, что Дана не увидит признаков начинающегося приступа. Сдерживать кашель становилось все трудней. Возможно, это подошел к концу ресурс имплантатов и стимуляторов. А может, еще поживем, перетерпев унизительный период беспомощной слабости, когда валяешься на земле сипящим и хрипящим куском плоти, на которую страшно смотреть. Единственный вариант заключался в том, чтобы заставить ее идти вперед — посмотреть дорогу, например. Мало радости загибаться в присутствии девчонки, которая только что тебе, большому и сильному, изливала душу.

— Лучше ползти ногами вперед, — пояснила она, заглянув в отверстие. — После изгиба будет довольно высоко…

— Давай вперед, — предложил Саат. — Догоню.

— Да? А может…

— Догоню, догоню. Когда выберешься, крикни.

— Хорошо.

Она еще раз внимательно посмотрела на Саата, покачала головой, но послушалась. Почти сразу Саат попытался «настроить» дыхание. Дышать медленно и неглубоко. Иногда это помогало.

Не в этот раз. Слабость подкатила головокружением, почти тошнотой. Уже через какое-то мгновение он лежал на полу, сжавшись в сотрясаемый судорогами комок. Только надеялся, Что Дана провозится долго, и ничего не услышит…

Когда она вернулась, этого Саат не заметил.

Он даже приблизительно не знал, сколько прошло времени от начала приступа. Как всегда в таких случаях, по телу разливалась слабость, голова кружилась, перед глазами пылала краснота. Только через какое-то время сообразил, что его голова покоится на чьих-то коленях. Дальнейшее изучение ощущений показало, что под спиной у него тоже отнюдь не голый пол. Скорей всего, там чья-то куртка. Непорядок. Куртку нужно вернуть хозяйке — здесь холодно-холодно, здесь нельзя без теплой одежды.

Для этого нужно подняться. Для этого нужно подняться… н-да.

Журчание воды и холод сыграли куда более значимую роль в самоубеждении, чем проснувшаяся совесть. Хотя встать оказалось непросто. Привычно уже сел, прислонившись к стене. Рядом с девушкой.

Он ждал, что Дана что-нибудь скажет, но нет. Промолчала. Тактичная.

Шея затекла, спина тоже. Дышать… получалось. Это единственное, что он мог бы сказать доподлинно.

— Давно я?..

Поежилась, склонила голову набок, ответила:

— Достаточно, чтобы я успела испугаться. И достаточно, чтобы я успела свыкнуться с мыслью.

— Извини.

— Ты как солнечный зайчик, — неожиданно для себя вслух заметил Саат, — все время рядом, а не поймаешь.

Дана заулыбалась даже где-то кокетливо:

— А ты попробуй не ловить. Просто руку подставь…

Солнечный зайчик. Светишь для тех, кто рядом. Ни тепла от тебя особенного, и особенных свершений. Но зато на тебя невозможно смотреть без улыбки…

Саат демонстративно подставил открытую ладонь. Она, продолжая улыбаться, ткнулась лбом ему в плечо. Надо ли говорить, что попала в самый синяк?

Но ради такого дела стоило потерпеть.

— Может, тебе еще отдохнуть? Там узко и спускаться придется по трубе…

— Через час будем, как две сосульки. И к тому же, обрушения могут продолжиться.

— Не знаю…

— Ты за меня, что ли, переживаешь? Это, конечно льстит. Но я вполне уверен в своих силах.

— Саат-саа. Вам никто не говорил, что вы упрямы, как агорский монах, и самоуверенны, как не знаю, кто. Как будто меня тут не было. Вот интересно, все мужики такие? Когда мой брат сломал руку, он тоже всем говорил, что в полном порядке, и даже собирался выступать…

— Не тот случай.

Саат поднялся на ноги, демонстративно не придерживаясь за стену.

— Давай, показывай дорогу.

— Ну, если…

Что «если», она не договорила. Как-то даже излишне поспешно забралась в лаз и исчезла из виду.

Велли зря волновался. Пилоты атмосферников знали свое дело, и не отвлекались на мелкие, непонятного статуса цели.

Незадолго до их появления над полем, колонна гведианских каров рассыпалась на отдельные четверки, энергетические щиты исчезли, вместо них включилась маскировка. Теперь машины почти сливались по цвету с пространством вокруг.

— Зря они, — прокомментировала Мелисса. — Пыль все равно выдает.

Вскоре ее пророчество подтвердилось. Катера прошли над полем неслышным смерчем и скрылись из поля зрения, оставив за собой след в виде раздавленных, невероятным образом смятых остовов. Еще минуту назад это были вездеходы гведианской армии…

Джет по результату атаки определил, что использовались гравитационные мины. Иначе не объяснить, каким образом военная техника вдруг приобрела такие чудные контуры.

— Значит, все? — изумленно спросил Велли, — гведи больше нет?

— Джет, между прочим, появилась сеть, — сообщила Мелисса. — Только качество не очень, наверное, здешние передатчики уничтожены, сигнал идет от Руты. Ну, что? Будем ждать здесь, или в здании? Там хотя бы тень.

— А рухнет?

— Ну, нет, так нет.

Атмосферники с базы TR-12 приземлились на дальней полосе, не подвергшейся разрушению во время осады. Джет видел, как они разворачиваются хищными клювами к пескам.

Была безумная мысль — пойти навстречу пилотам, встретить их первым, объяснить ситуацию. Но стоило подумать, сколько придется топать по солнцепеку, и весь энтузиазм куда-то исчез.

— Давайте тогда хоть за угол зайдем, в тенек, — жалобно предложил Риммер, — а что такого я сказал?

Джет и Мелисса переглянулись. Их пленник продолжал сыпать здравыми идеями.

— Ну, пойдем. Посмотрим на дело рук своих…

«Дело их рук» впечатляло — там, где еще совсем недавно величественно поблескивал купол большого зала, зияла воронка, полная мусора и невнятных обломков. Та же участь постигла правое крыло. Зато купол диспетчерской на вид совсем не пострадал.

Мелиссе и Джету одновременно пришла идея попытаться вызвать по сети Саата или Дану. Но чуда не произошло — то ли их засыпало, то ли они забрались слишком далеко под землю.

Мелисса, словно оправдываясь, сказала:

— Говорю же, сигнал слабый. Трансляторы из Руты не дотягиваются. Да?