Цитадель звездных властелинов

Глава I

ДЖЕЯ УЭЛЬСА БИЛА крупная дрожь. Теперь он жалел, что ему пришлось возвратиться на Землю именно сейчас. Ему так хотелось увидеть старый мир людей таким, каким тот был раньше, а не таким, каким он стал в свой последний смертный час!

— Кажется невероятным, что это действительно произойдет, — пробормотал капитан корабля Холленберг.

Он не смотрел на Землю. Его взор был обращен за ее пределы, на сверкающие звезды. И Уэльс перевел взгляд в то место, точно зная, куда смотреть. Среди звезд виднелась слабая искорка света, едва заметная маленькая точка, которую едва уловили его зрительные нервы. Крошечная, но грозная, как рука Бога, простирающаяся сквозь Вселенную.

— Это произойдет 27 сентября 1997 года, через четыре месяца, — твердо сказал Уэльс, не оборачиваясь.

Внезапно космический корабль содрогнулся всем своим огромным корпусом — заработали тормозные двигатели. Оба мужчины выдохнули и откинулись на спинки кресел.

Когда грохот прекратился, Холленберг снова заговорил:

— Люди задаются вопросом, действительно ли это случится.

Уэльс впервые за весь полет пристально посмотрел на капитана.

— Какие люди, где? — спросил он.

— На Земле. Каждый раз, когда мы совершаем очередной рейс, слышны их разговоры. Они только об этом и говорят.

«Вот оно, опять!» — подумал Уэльс. Все эти слухи, перешептывания, доходившие до Марса, с каждой неделей становились все сильнее и настойчивее. Там, в многолюдных новых наскоро построенных городах на Марсе, где сотни миллионов землян уже осваивались в новой жизни, и куда еще миллионы должны были прибывать каждый месяц, слухи всегда были одни и те же. «И ведь это на Земле что-то не так, — продолжал размышлять Джей, — эвакуация явно проходит не по плану, с запозданием».

Поначалу Уэльс не слишком беспокоился по этому поводу. Его голова была занята работой, которую точно нельзя было назвать простой. От него требовалось приспособить прибывающие миллионы землян к новому, тяжелому и непривычному образу жизни на и так уже перенаселенной Красной планете. Он был четвертым руководителем Бюро по переселению, и это означало, что его работа закончится не скоро. Даже когда генеральный секретарь ООН вызвал его в новую столицу на Марсе, он ожидал только недовольства ходом переселения, однако разговор получился странным.

Глава ООН, в обычной жизни тихий, расслабленный человек, выглядел полностью изможденным, и поэтому когда перед ним появился Уэльс, он не стал тратить времени на любезности.

— Вы знали Кендрика лично? — спросил он первым делом.

Обоим было понятно, что называть еще и имя человека, о котором шла речь, нет необходимости. Уже пять лет в мире был только один Кендрик, о котором мог спрашивать генеральный секретарь.

— Я знал его, — кивнул Уэльс. — Я учился в школе вместе с Ли и с Мартой Кендрик, его сестрой.

— Где он сейчас?

— Там, на Земле, в Вестпеннской обсерватории. Он говорил, что скоро прилетит, — начал было Джей, но генсек резко его перебил:

— Его нет в обсерватории. И на Марсе его тоже нет. Он исчез.

— Но как же..?

— Мне все равно, как и почему, Уэльс. Кендрика нужно найти. Его исчезновение влияет на эвакуацию. Так гласят отчеты, которые я получаю от дюжины разных людей на Земле. А на мои вопросы, почему эвакуация идет не по плану, ответ один — Кендрик.

Помолчав, секретарь добавил:

— Вы возвращаетесь на Землю, Уэльс. Находите Кендрика. Выясняете, что замедляет эвакуацию. Не забывайте, на Земле все еще осталось более двенадцати миллионов человек, так что нам нельзя расслабляться.

И вот он здесь, подумалось Уэльсу, на корабле, возвращающемся на Землю, и он все еще не знает, почему эвакуация замедлилась и какое отношение к этому имеет исчезновение Ли Кендрика, на поиски которого у него очень мало времени.

А навстречу снижающемуся кораблю уже поднималась темная ночная сторона старой планеты.

Выйдя на летное поле космопорта, Джей глубоко вдохнул прохладный ночной воздух. Земной воздух, аромат которого ни с чем невозможно сравнить. Неудивительно, подумал он, что пожилые женщины в перенаселенных новых городах на Марсе все еще плачут, когда говорят о Земле.

Уэльс встряхнулся, застегнул китель своей формы сотрудника ООН и расправил плечи. В конце концов, он был здесь не для того, чтобы поддаваться эмоциям. У него была работа. Он сел на одну из движущихся кольцевых дорог и направился через огромный космопорт к высокому сияющему скоплению огней — штаб-квартире порта. Далеко на темной равнине вырисовывались массивные черные громады межпланетных кораблей. Их были десятки, сотни. И они продолжали прибывать по жесткому графику. В результате в небе над головой Джея снова и снова раздавался сотрясающий все вокруг грохот, и огромные корабли плавно устремлялись вниз на тормозных струях пламени.

Уэльс точно знал, сколько раз за последние годы корабли, каждый из которых доставлял на Марс тысячи человек, поднимались с этого космодрома, и сколько раз они, соответственно, возвращались. Только отсюда, из Нью-Джерси, десятки миллионов людей уже покинули Землю. А этот космодром, обслуживавший эвакуацию, был лишь одним из многих.

Под разноцветными огнями Уэльс увидел длинную очередь мужчин, женщин и детей, двигавшихся к одному из возвышающихся неподалеку кораблей. Вспыхнули сигналы. Громкоговорители взревели металлическими голосами: «Корабль 778 отправляется! Всем назначенным на корабль 778 пройти на него! Подготовьте документы на эвакуацию!»

Джей прошел мимо этих людей, не глядя на них, не желая видеть их лица. Рядом из автобусов выходили все новые люди, бесконечное количество бледных людей. У входа в администрацию вооруженный охранник посмотрел на форму Уэльса, а затем на его документы и пропустил его внутрь.

— Офис координатора порта прямо по курсу, — сказал он.

Внутри здания, казалось, царила полная неразбериха. Туда-сюда сновали мужчины и женщины в форме, было слышно гудение работающих счетных машин, перекрываемое звоном телефонов. Уэльс подумал, что здесь остро ощущается настоящий пульс переселения, который сейчас участился, как пульс умирающего человека.

Бурро, координатор порта, был коренастым и лысым вспотевшим мужчиной. Когда Джей вошел, он сидел за столом и пил кофе, сбросив форменную куртку.

— Садитесь, — сказал он вошедшему. — Я слышал, что вы прилетите, чтобы «накрутить нам хвосты».

— Ничего подобного, — возразил Уэльс. — Секретарь ООН просто хочет знать, почему, черт возьми, графики эвакуации не соблюдаются?

Бурро одним глотком осушил свою чашку, поставил ее на стол и вытер губы.

— Послушайте, вам надо обсуждать это не со мной. Я координатор порта, вот и все. Я провел через это место миллионы людей. Управление по эвакуации отправляет их сюда из пункта сбора в Нью-Йорке. Хороших людей, не очень хороших людей и людей, которых вообще не стоит спасать. Но для меня они все — просто единицы. Они добираются сюда, я их отправляю дальше. И это все, за что я отвечаю. Человек, с которым вам надо поговорить — это Джон Фэрли.

— Региональный маршал по эвакуации?

— Да. Поговорите с ним там, в Нью-Йорке. Я уже приготовил вам машину с водителем.

Уэльс встал. Для него стало очевидно, что Бурро был готов к встрече с ним и скрывать этому человеку нечего. И было также очевидно, что от него Джей ничего не узнает об исчезновении Кендрика.

— Хорошо, — сказал он. — Сначала я увижусь с Фэрли.

ВОДИТЕЛЬ МАШИНЫ, РЯДОВОЙ сотрудник ООН, свернул на боковую дорогу почти сразу, как только они выехали из космопорта.

— Нет смысла мешать автобусам и грузовикам на эвакуационных путях, — объяснил он свои действия. — Мы пользуемся старыми дорогами. Сейчас на них почти нет движения.

Старые дороги — ленты бетона и асфальта, по которым когда-то днем и ночью проезжали тысячи машин — теперь даже не освещались.

Они проехали через темную и пустую деревню и двинулись дальше по такой же темной сельской местности. Потом перед ними появилась деревня побольше, и окна ее домов, не всегда закрытые, смотрели на них, как слепые глаза.

— Все поселки до самого Нью-Йорка эвакуированы, — как будто поясняя, сказал водитель.

Уэльс, сидевший, сгорбившись, у открытого окна и наблюдавший за виляющей дорогой, увидел впереди на повороте старый фермерский дом. В свете фар было видно, что все ставни на его окнах закрыты. Какая-то семья навсегда покинула этот дом и тщательно все в нем заперла перед концом света.

Мимо проплывали тополя, ивы и вязы, и время от времени в машине ощущался аромат цветов распускающихся орхидей. А старые яблони, наивно не подозревавшие о надвигающейся катастрофе, готовились снова дать плоды.

Уэльс испытал острое, щемящее чувство досады. Он вновь задал себе вопрос, который задавал весь мир в течение последних пяти лет: почему это все происходит? И ответ на этот вопрос был только один. Далеко в темном пространстве Солнечной системы, за пределами новых марсианских колоний, созданных человеком, тысячи астероидов двигались по невероятно запутанным орбитам. Они были челноками, плетущими паутину судьбы. Ли Кендрик был первым, кто обратил внимание на один большой астероид, следующее прохождение которого вблизи Юпитера сделало бы эксцентриситет его орбиты слишком большим. С помощью телескопа, в который наблюдал Кендрик, и с помощью великолепных электронных вычислительных машин он рассчитал эту орбиту на годы вперед, и…

Уэльс часто задавался вопросом, что чувствовал Ли, когда к нему пришло осознание будущей катастрофы, когда расчеты показали неминуемый конец мира людей… Вывод Кендрика был неутешительным — через пять лет эксцентриситет астероида Нереус приведет его к пересечению с земной орбитой, и столкновение сделает нашу планету непригодной для жизни.

Джей хорошо помнил первое ошеломление, с которым мир воспринял эту новость, после того как расчеты Ли подтвердились и уже не вызывали никаких сомнений. По мнению Кендрика, никакая доступная людям сила не могла уничтожить или отклонить в сторону астероид такого размера. Но в течение пяти лет было возможно эвакуировать всех жителей Земли на Марс.

«Кендрик смог дать всем нам годы для спасения человечества, годы, за которые можно было построить десятки тысяч огромных космических кораблей и запустить марсианскую программу, — думал теперь Уэльс. — Если человечество выживет, то только благодаря предупреждению Ли. Но почему тогда он исчез?»

Джей внезапно осознал, что водитель тормозит. Они были на окраине Морристауна. В этом месте не все улицы были темными и мертвыми. Он увидел мерцание фонарей и движение темных фигур и услышал зовущие голоса.

— Мне показалось, вы сказали, что все эти города закрыты? — обратился Уэльс к шоферу.

— Да. Но местами еще попадаются люди. Точнее, мародеры. А потому нам лучше обойти это место.

Машина остановилась.

— Мародеры? — Джей был поражен. — Вы хотите сказать, что их никто не останавливает?

— Послушайте, — водитель был невозмутим и говорил почти равнодушно. — Какая разница, что они забирают? Всё закрыто, а то, что осталось, хозяевам уже точно не понадобиться.

Уэльс задумался. В самом деле, какая разница? Почти пустынная Земля, на которую надвигалась катастрофа, теперь была собственностью любого человека. Но внезапно его осенила странная мысль. Эти люди не могли не понимать, что забрать добычу с собой при эвакуации у них не получиться. А значит, они не планировали покидать Землю…

— Подождите здесь. Я собираюсь взглянуть на них, — обратился Уэльс к шоферу.

— На вашем месте я не стал бы этого делать, — поспешно ответил тот. — Эти люди…

— Просто подождите, — вежливо, но настойчиво оборвал его Джей и тут же пошел в ту сторону, откуда были слышны возбужденные крики.

Подойдя поближе, Уэльс понял, что некоторые из людей, примышляющих в этом месте, были явно пьяны. Мужчины, женщины и даже подростки разных национальностей действовали со всей решительностью. Они не разбивали окна в домах, а проникали внутрь через двери, а если дверь оказывалась заперта, взламывали ее ломом. На глазах Джея их нетерпеливые руки разбирали пеструю коллекцию разных вещей — мелкую бытовую технику, консервы или одежду.

Неожиданно рядом с ним вспыхнул луч фонарика, и Уэльс увидел лицо мужчины, который уставился на его форму, и тут же проревел прямо ему в ухо:

— Смотрите все! Это офицер по эвакуации!

Сразу наступила мертвая тишина, а затем множество лучей фонариков сфокусировались на Джее. Где-то в толпе истерично закричала женщина:

— Они преследуют нас! Они посадят нас на корабли и увезут!

— Убейте ублюдка, бейте его! — завопил еще один, на этот раз мужской разъяренный голос.

Глава II

КАК НИ СТРАННО, спасло Уэльса то, что нападавших было слишком много. Они все разом захотели добраться до него, мешая друг другу. И даже несмотря на то, что с ног его все-таки сбили, дальнейшая суматоха привела к тому, что фонарики из рук нападавших попадали на землю, и наступившая темнота сделала из этих людей нечто, напоминающее свору взбесившихся собак, которые больше борются между собой за добычу, не причиняя при этом ей особого вреда. Чья-то нога наступила Уэльсу на плечо, и он откатился в сторону.

— Где он? Принесите свет! — закричали в толпе.

Джей понял, что, если у его противников снова появятся огни, он обречен. Толпа, даже такая маленькая, как эта, была подобна стае безмозглых животных. К счастью, Уэльсу, барахтающемуся среди невидимых в темноте ног, удалось защитить от ударов голову. И рассудок подсказал ему спасительное действие.

— Эвакуационные грузовики!!! — завопил он, как будто был одним из нападавших. — Вот они, едут! Надо убираться отсюда!

Конечно, Уэльс не был уверен, что это сработает, но ему повезло. Ноги вокруг него задвигались, затопали и побежали прочь по тротуару. Меньше, чем через минуту он оказался один в полной темноте.

При этом он понимал, что обман быстро вскроется и что ему надо убираться отсюда. Он начал подниматься на ноги рядом с бордюром, и его рука провалилась в довольно большое отверстие ливневой канализации, проложенной вдоль обочины. Уэльс весь протиснулся в свое новое укрытие и замер в бетонной пещере, пахнущей застарелой грязью.

Почти сразу по улице вновь застучали многочисленные шаги, и он увидел в канализационном проеме над собой мерцание фонариков.

— Его здесь нет. Он сбежал! — послышались сердитые голоса. — Но где-то поблизости должны быть эти чертовы эвакуаторы! Они хотят окружить нас!

— Клянусь Богом, никто не сможет поймать меня и утащить на Марс! — уверенно произнес глубокий бас прямо рядом с Уэльсом.

Ему вторил другой голос:

— Вся эта чушь о Планете Кендрика… — далее последовало грубое ругательство.

Все это время Джей тихо лежал в бетонной яме, незаметно потирая ушибленное плечо. По звукам удаляющихся шагов он понял, что мародеры уходят. Подождав немного, представитель Бюро по переселению, весь в грязи и синяках, выполз наружу и поднялся на ноги. Несколько мгновений он стоял на темной улице и осознавал, что его трясет, причем не от страха, а от злости и непонимания.

Что, черт возьми, нашло на этих людей? Сначала, пять лет назад, многих было трудно убедить в том, что заблудившийся астероид действительно через некоторое время врежется в Землю. Конечно, первому заявлению Кендрика многие не поверили. Но когда все многочисленные проверки, проведенные мировыми учеными, подтвердили это и прошла масштабная идеологическая кампания под эгидой ООН, скептиков осталось очень мало. Уэльс прекрасно помнил, как для этого активно использовались все средства массовой информации.

— Земля не будет уничтожена, — снова и снова повторяли ораторы ООН. — Но она станет непригодной для жизни на долгое время. Астероид Нереус при столкновении создаст на планете такую высокую температуру и ударную волну, что ничто живое не сможет этого пережить. Потребуется много лет, чтобы поверхность Земли снова успокоилась после катастрофы. Люди должны пережить это время на Марсе — все без исключения. А потом они смогут вернуться — возможно, через поколение.

И люди поверили. Тогда они были благодарны за то, что нашелся способ спастись от надвигающейся катастрофы, что Марс станет как минимум временным убежищем для человечества, а современное производство синтетической пищи и воды из практически любого необработанного камня позволит прокормить миллионы людей на этой не совсем приветливой планете.

Сплотившись, человечество включилось в колоссальный труд по выполнению аварийной программы под кодовым названием «Судный день», которая, кроме прочего, включала в себя создание огромного флота транспортных межпланетных кораблей, производство и отправку материалов для новых огромных сборных домов, из которых складывались марсианские города.

Но теперь, когда сотни миллионов землян уже были в плановом порядке отправлены на новое место проживания, а миллионы все еще оставались на Земле, в умах многих из них произошли непонятные изменения. Теперь на Земле рос скептицизм и, соответственно, бунт против эвакуации, чего Уэльс никак не мог понять. Ему еще больше захотелось быстрее добраться до Нью-Йорка и увидеть Джона Фэрли.

В ПОИСКАХ ОСТАВЛЕННОЙ МАШИНЫ Уэльс быстрым шагом двинулся по темной улице к главному бульвару, где слабо мерцали маленькие белые дорожные указатели. Однако автомобиля нигде не было. Пожав плечами, Джей двинулся по шоссе в надежде выйти на одну из крупных эвакуационных магистралей. Он прошел всего несколько сотен метров в кромешной темноте, когда позади него внезапно зажегся свет, и на земле появилась его четкая тень. Он испуганно обернулся.

— Мистер Уэльс! — услышал он знакомый голос водителя, доносящийся со стороны источника света.

Эта была машина, которую он искал и которая осветила его своими фарами.

— Я подумал, вы вернулись в космопорт, — с кислым видом сказал Джей, подойдя к шоферу.

— Я не собирался убегать, — отозвался тот раздраженным голосом, — но бороться с разъяренной толпой абсолютно бесполезно, я все равно не смог бы вам помочь. И скажите, разве я не предупреждал вас? Наша форма сводит этих людей с ума, к ним нельзя приближаться!

— Хорошо, — голос Уэльса стал более миролюбивым, — давайте выбираться отсюда.

Когда машина тронулась, он вновь обратился к водителю:

— Послушайте, когда четыре года назад я покидал Землю, мне казалось, что ни одна живая душа не сомневается в надвигающейся катастрофе. Что случилось за это время? Почему у людей возникли какие-то сомнения?

— Не знаю, — шофер теперь тоже говорил спокойным тоном. — Но сейчас многие уверены, что Планета Кендрика — это просто пугалка и что астероид пролетит мимо.

— Но почему? Кто им это сказал?

— Никто не знает, кто начал будоражить людей, и еще относительно недавно желающих остаться на Земле было очень мало. Но постепенно ситуация стала меняться, и сейчас уже многие говорят, что, если бы Кендрик действительно верил в свое предсказание, он бы покинул Землю!

— А что на это говорит сам Кендрик?

— Да ничего, — в голосе водителя опять послышались раздраженные нотки. — Говорят, он просто скрылся. По крайней мере, официальные лица признали, что он не улетал на Марс. А лучшего повода для сомнений и нарочно не придумаешь.

На минуту наступила тишина, которую Уэльс нарушил несколько странным вопросом:

— А вы сами, как думаете?

Ответ водителя был мгновенным:

— Я, конечно, за эвакуацию. На Земле мне терять нечего. Произойдет столкновение или нет… Меня здесь уже не будет.

Тем временем, машина быстро проезжала через все новые и новые молчаливые города, а рассвет уже начал раскрашивать небо на горизонте, причем в какой-то тусклый серый цвет.

Они выехали на высокоскоростную магистраль. Впереди показались окутанные туманом небоскребы Нью-Йорка, которые постепенно приближались и казались призрачными на фоне светлеющего неба.

Добравшись до центра города, Джей с водителем внезапно снова оказались среди людей. Пестрая толпа сновала по тротуарам — рабочие и их семьи со среднего запада, лесорубы и шахтеры с севера, бизнесмены, страдающие избыточным весом, женщины с детьми разного возраста… Некоторые вели на поводках собакам и несли клетки с птицами. Вся эта шаркающая, медленно передвигающаяся масса людей, казалось, бесцельно слоняется взад-вперед по улицам. Но это было не так. Все они ожидали своего вызова на автобусы, чтобы добраться до космодрома и отправиться в другой, немного пугающий мир.

Полицейских, занятых на эвакуации, которые отличались от остальных серой формой, тоже было много, и, к удивлению Уэльса, все они были вооружены. И, видимо, не напрасно, потому что взгляды людей в толпе, которые они бросали на служебные автомобили и на машину, которая доставила Уэльса в Нью-Йорк, не отличались дружелюбностью. Конечно, Джей понимал, что счастья от эвакуации никто не испытывал: покидать свои дома, в которых люди прожили порой почти всю жизнь, чтобы отправиться в неизвестность, было тем еще «удовольствием». Но даже это обстоятельство все-таки не могло оправдать явно враждебные взгляды по отношению к тем, кто просто выполнял свою работу.

Большое здание ООН, которое как будто возвышалось над городом, было построено около тридцати лет назад взамен старого. Уэльс предполагал, что теперь, когда весь секретариат был на Марсе, это будет только пустая оболочка, но на деле все оказалось не так. В этом здании расположился штаб по эвакуации значительной части Америки, и оно было заполнено чиновниками, архивариусами и клерками.

Похоже, Уэльса уже ждали, и он прошел прямо в офис регионального маршала по эвакуации.

В кабинете, кроме Фэрли, находились еще три человека. Сам Джон Фэрли оказался крепким светловолосым мужчиной невысокого роста лет тридцати пяти или около того, излучавшим силу, здоровье и интеллект — как раз те качества, которые всегда заставляли Джея чувствовать себя еще более долговязым и застенчивым, чем он был на самом деле.

— Мы уже успели обсудить вашу миссию здесь, — начал Фэрли, указав на трех других мужчин с озабоченными лицами примерно того же возраста, что и он сам. — Познакомьтесь, это мои друзья и коллеги, мои помощники по эвакуации из других регионов. Блисс с Тихоокеанского побережья, — маршал кивнул на худощавого высокого человека, — Шомез из Южной Америки и Холст из Европы…

Фэрли сделал паузу и продолжил спокойным деловым тоном:

— Мы понимаем озабоченность секретаря ООН и готовы сотрудничать с вами, чтобы ускорить эвакуацию и привести ее в соответствие с графиком.

— Все настолько плохо? — спросил Уэльс, и его глаза распахнулись шире.

— Плохо… и становится еще хуже, — мрачным голосом ответил Блисс. — И если так пойдет и дальше, мы не успеем эвакуировать миллионы людей.

— Что, как вы считаете, следует сделать в первую очередь? — спросил Джей, повернувшись к нему всем телом.

Вместо Блисса ответил Фэрли.

— Найдите Кендрика, — быстро сказал он.

— Вы думаете, его исчезновение настолько важно? — теперь Уэльс пристально смотрел на маршала.

— Да, — коротко ответил тот и начал расхаживать взад-вперед по кабинету, что указывало на сильное беспокойство. — Послушайте, Уэльс, — продолжил маршал через считанные секунды. — Тот факт, что Кендрик, который первым предсказал катастрофу, сам не покинул Землю, усугубляет ситуацию и усиливает сомнения людей. Если бы мы могли найти Кендрика и показать людям, что он также собирается на Марс, это дискредитировало бы все разговоры об ошибочности его предсказаний.

— А Вы уже пытались найти его? — уточнил Джей.

Фэрли кивнул.

— Я прочесал всю планету в его поисках. Хотел бы я знать, что с ним случилось! — Маршал на секунду остановился, но вскоре его хождение по кабинету возобновилось. — Мы искали и его сестру. Если бы нам удалось найти хотя бы её, это могло бы привести к нему.

Да, подумал Уэльс. Марта и Ли Кендрик всегда были близки. А теперь еще и исчезли вместе.

Он рассказал Фэрли и его коллегам, что с ним случилось по дороге, но его рассказ совсем не удивил их.

— Да, — сказал Джон, — в некоторых эвакуированных регионах дела обстоят плохо. Видите ли, как только мы вывозим всех местных жителей, контроль за этими местами становится почти невозможным: у нас нет на это времени. В результате, те, кто не хочет уезжать, буквально захватывают опустевшие города.

— Почему они не хотят лететь? — задал Уэльс новый вопрос, внимательно изучая лицо собеседника. — Пять лет назад все верили в катастрофу, а сейчас многие здесь настроены скептически. Вы говорите, что Кендрик мог бы убедить их. Но прежде всего надо понять, заставило их разувериться?

— У меня нет однозначного ответа на такой вопрос, — признался Фэрли. — Есть только свое субъективное мнение.

— Продолжайте, пожалуйста. — Джей постарался всем своим видом показать крайнюю заинтересованность.

— Я думаю, что кто-то очень заинтересован в таком положении дел, а все разговоры о том, что Конец света — это мистификация, спланированы, — каким то будничным тоном сказал Джон.

Уэльс посмотрел на него совершенно шокированным взглядом.

— Боже милостивый, но кто мог такое сделать? Кто может желать, чтобы миллионы людей остались на Земле и погибли в день катастрофы?!

Фэрли внимательно посмотрел на него.

— Ужасная мысль, не так ли? Но фанатики иногда совершают ужасные вещи.

— Фанатики? Кого вы имеете в виду… — Джей не договорил.

— До нас давно доходят слухи о тайной организации под названием «Братство искупления». — Маршал говорил почти без эмоций. — Мы не знаем, насколько она велика, думаем, малочисленна, но там собрались именно обезумевшие от страха фанатики. Похоже, они действительно верят, что Нереус — это справедливое возмездие, посланное на грешную Землю и что грехи Земли должны быть искуплены смертью многих людей.

— Они что, могут открыто проповедовать эту доктрину? — недоверчиво переспросил Уэльс.

— Нет. Это только мое предположение, — по- прежнему спокойно сказал Фэрли. — Но вы просили, кто мог бы хотеть, чтобы миллионы людей оставались на Земле и погибли? Это возможный ответ.

Такая мысль показалась Уэльсу кошмарной. Безумные умы, хитро распространяют сомнения в надвигающейся катастрофе, чтобы миллионы усомнились, остались на Земле и якобы искупили всеобщую вину!

В разговор вновь вмешался Блисс, который уже не скрывал своей злости:

— Недоумки! Верить в такую чушь!.. Что ж, если их поймать и оставить на Земле, мы потеряем только самую безумную, невежественную и отсталую часть населения.

— Наша работа состоит в том, чтобы никого не потерять, чтобы вытащить всех, кем бы они ни были, — Фэрли примирительным тоном попытался успокоить коллегу. — Затем он повернулся к Уэльсу и произнес со слабой улыбкой: — Извините, если мы, кажется, слишком много ворчим и можем быть резкими в своих суждениях. Нам здесь очень не просто, но я полагаю, ваша работа на Марсе тоже беспокойная. Там ведь сложностей тоже хватает, не так ли?

— Да, Вы правы, — кивнул Джей. — На Марс прибывают сотни миллионов очень разных людей, но мы справимся, у нас нет другого выхода.

— Хорошо, что хоть это не моя забота, — шутливым тоном сказал Джон, после чего добавил уже серьезно: — Моя головная боль заключается в том, чтобы отловить и убрать с лица Земли этих упрямых и невежественных болванов, которые вколотили себе в голову невесть что и прячутся от эвакуации.

Уэльс был согласен с Фэрли, а потому, слушая его вполуха, судорожно соображая, как и где можно разыскать Кендрика.

Маршал же, глядя на него, догадался, о чем он думает, и с пафосом произнес:

— Я молю Бога, чтобы Вы смогли найти этого пропавшего ученого! — на этом его пафос закончился, и он продолжил уже спокойным тоном: — Но скажу честно — оптимизма я не испытываю. Мы уже искали его повсюду, и в Вестпеннской обсерватории его нет.

На Джея вдруг нахлынули воспоминания.

— Ли, Марта и я выросли вместе в том городке с названием Каслтаун, что на западе Пенсильвании… — проговорил он.

Фэрли быстро вернул его к реальности:

— Я знаю, мы прочесали весь этот город. Ничего.

— Тем не менее, я начну оттуда, — сказал Уэльс.

— Хорошо, только помните, — Джон стал еще серьезнее. — Вся эта территория уже эвакуирована, то есть как бы пуста, и официально закрыта, а значит, находиться на ней опасно.

Уэльс уже знал это не понаслышке, а потому понимающе кивнул.

— В таком случае, я хочу надеть что-нибудь более надежное, чем эта форма. А еще мне необходимы машина и оружие.

БЫЛ УЖЕ ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР, когда Джей Уэльс вывел автомобиль за пределы столичного региона. Наступали мягкие весенние сумерки. Он пересек Делавэр в Страудсбурге и двинулся на запад через Поконос.

Дороги и города, через которые он ехал, были пустынны. Тут и там он видел опустошенные магазины с высаженными дверями и разбитыми окнами, но людей нигде не было. В ту ночь он видел только одного человека на мосту в Бервике. Мужчина облокотился на поручень, в руке у него была бутылка, и он был сильно пьян. Он повернул белое лицо к фарам Уэльса, потряс бутылкой и хрипло что-то закричал. Различимы были только слова: «Планета Кендрика». С болью в сердце Джей проехал мимо него.

Постепенно наступила полная темнота. Позади продолжали снова и снова раздаваться отголоски грохота из космопорта, где в небо все так же поднимались столбы пламени. Далеко за Страудсбургом, Уэльс почему-то оглянулся, и ему показалось, что он увидел, как другая машина въехала на холм и быстро скрылась в тени позади него. Джей почувствовал странный трепет в груди. Это что, слежка? Если да, то кому он понадобился? Случайными грабителями или тем людям «Братства искупления», кто хотел помешать его миссии? Теперь он стал часто оглядываться, и в какой-то момент ему снова показалось, что он заметил сзади на шоссе движущуюся черную массу, но уже без огней.

Глава III

ВСЮ НОЧЬ МАШИНА Уэльса катилась по неосвещенному и пустому миру. Опасаясь большой автострады, он следовал по второстепенным дорогам, и каждая деревня, каждый городок, каждая ферма на склоне холма или в долине, которые попадались ему на пути, были темны и безмолвны. Весь этот огромный район, в который входила и Пенсильвания, был эвакуирован еще два года назад, и жители домов, мимо которых ехал Джей, теперь были уже далеко. У них была совсем другая жизнь в новых городах, заботливо построенных на другой планете. Дважды Уэльс останавливал машину, выключал мотор и фары и, прислушиваясь, ждал. Однажды он был уверен, что слышит какие-то звуки, доносящееся откуда-то издалека, но вскоре все смолкло. Уэльсу казалось, что каждый мускул его тела напряжен до предела. Он сидел с пистолетом в руке, готовый в любой момент дать отпор, однако никто так и не появился. Двигаясь дальше, он так и не смог избавиться от убеждения, что за ним следят. Пока тайно, не причиняя ему вреда. Но что будет дальше?..

С появлением первых лучей солнца тревога потихоньку стала отступать, и настроение Джея улучшилось. Он был всего в часе езды от старой дороги, соединяющей два штата, Пенсильванию и Огайо, на которой находился Каслтаун — город, где Уэльс надеялся найти Ли и Марту Кендриков.

Последние годы Ли Кендрик для всего мира стал отождествляться с летящим к Земле астероидом. Появился даже термин — Планета Кендрика, и если кто-то и мог переубедить сомневающихся в приближающейся катастрофе, то это мог сделать только он, Ли Кендрик. «Только бы его найти, — думал Уэльс, — только бы найти!»

Уже несколько минут он ехал по извилистой дороге на склоне холма, ведущей в город Батлер. Внезапно обнаружилось, что дорога перекрыта — какие-то машины стояли поперек нее, в буквальном смысле слова образовывая баррикаду. Резкое торможение и попытка развернуться не уберегли Джея от легкого столкновения, и стоило его автомобилю замереть, как он услышал чей-то громкий голос, который уверенно произнес:

— Заглуши мотор и вылезай с поднятыми руками!

Слева из кустов, которые за два года разрослись вдоль шоссе, вышли двое небритых молодых людей в грязных джинсах, с винтовками в руках. На другой обочине Уэльс заметил еще одного мужчину, который выглядел гораздо старше. Окинув взглядом их запыленные лица, Джей подчинился, заглушил мотор и вышел из машины. Его быстро обыскали и забрали оружие.

Мужчина постарше внимательно посмотрел на Уэльса и произнес:

— Теперь можете опустить руки, и идите с нами.

— Куда? — почти спокойным голосом спросил Джей.

— Увидите.

Один из молодых парней остался обыскивать машину. Остальные, держа винтовки наготове, зашагали рядом с Уэльсом. Они прошли по извилистому шоссе в маленький старый городок, скорее даже поселок.

— Я думал, все эти деревни и города давно эвакуированы, — обратился Уэльс к мужчине постарше.

— Да, давно, — ответил тот безразличным голосом.

— А как же вы?

— Мы не отсюда. А если вы захотите узнать еще что-то, разговаривайте с Сэмом Лантерманом. Ему тоже будет, что у вас спросить, а пока помолчите.

Уэльс огляделся. Главная улица городка показалась ему отдаленно напоминающей цыганский табор. Вдоль нее в два ряда были припаркованы запыленные машины, а вокруг бродило на удивление много мужчин, женщин и детей. Все мужчины были основательно вооружены. Дети шарили по уже разграбленным магазинам, а большинство женщин смотрели на Уэльса и его охрану пустыми, усталыми взглядами.

Джея отвели в каменное здание, где раньше располагался суд. Они зашли в тускло освещенный зал, где пахло пылью и старым дубом. Вокруг того, что когда-то было столом для прессы, сидели четверо мужчин.

Один из похитителей Уэльса обратился к человеку, устроившемуся во главе стола:

— Сэм, мы привели пленника. Этот парень ехал с востока.

— Ты говоришь, с востока? — спросил этот человек, носивший, как уже понял Уэльс, фамилию Лантерман. — Вообще-то, юноша, он мог запросто приехать и с юга, покружить по городу — и готово, не так ли?

Он пристально посмотрел на Джея. Это был долговязый мужчина лет сорока с красным лицом и слегка выпученными голубыми глазами, в которых читалась некоторая свирепость. Кроме него за столом сидели двое грузных мужиков, похожих на фермеров, и худенький смуглый молодой человек злобного вида.

— Вы случайно не из Питтсбурга? — обратился Лантерман к пленнику.

Уэльс увидел, что все четверо наблюдают за ним с некоторым напряжением, и отрицательно покачал головой:

— Нет, ваш друг прав. Я приехал с востока, через весь штат.

— И куда же вы направлялись?

Джею не понравился тон, с каким был задан этот вопрос, и несмотря на волнение, он постарался ответить, как можно спокойнее:

— В Каслтаун. Я ищу свою девушку. Она раньше жила в этом городе.

— Людей в Каслтауне нет уже два года, — быстро ответил Сэм и вдруг громко расхохотался. — Улетели на Марс, к безмозглым болванам!

— Она написала мне, что не собирается эвакуироваться, пока я не приеду, — сказал Уэльс, из последних сил изображая спокойствие.

Лантерман внимательно посмотрел на него и спросил напрямую:

— Вы ведь не один из тех чиновников по эвакуации?

— Гораздо более вероятно, что он родом из Питтсбурга, — вмешался в разговор смуглый молодой человек.

Уэльс, чувствуя все более растушую подозрительность, решил, что его самым надежным способом защиты будет искреннее негодование.

— Послушайте! — громким и уверенным голосом заговорил он. — Я не понимаю, какое право вы имеете останавливать меня! Я не являюсь сотрудником службы эвакуации и не знаю, что означают все эти разговоры о Питтсбурге. На каком основании вы решили, что можете меня допрашивать? Вы что, представляете здесь закон?

— Сынок, больше нет никакого закона, — мягко сказал Лантерман. — Закон исчез, когда отсюда ушли все люди. Все, за исключением немногих, которые не поддались панике и не хотят быть изгнанными с Земли из-за дурно пахнущей кучи якобы научной чепухи.

— Значит, вы не верите в приближающую катастрофу? — уточнил Уэльс тоном сомневающегося наивного человека.

— А вы верите? — резко спросил Сэм.

— Я не знаю… Все представители правительства и все ученые на основании расчетов Кендрика снова и снова рассказывали нам по радио и телевидению о том, что астероид обязательно обрушится на Землю.

— Чертов Кендрик! — с отвращением воскликнул один из мужчин, похожих на фермера.

— Я подумал, — невозмутимо продолжил Джей, — что прежде чем принимать окончательное решение, сначала узнаю, собирается ли эвакуироваться моя подруга.

Во время всего разговора Уэльс невольно задавался вопросом, не переигрывает ли он, изображая глупого мужлана. Все группы, которые оставались на закрытых территориях, устанавливая свои собственные законы, были очень опасны. Совсем недавно, прошлой ночью в Морристауне он испытал это на себе.

— Кстати, как вас зовут? — уже более миролюбиво спросил Лантерман.

— Джей Уилсон, — сказал Уэльс, не решаясь назваться своим именем, которое периодически мелькало в новостях.

— Послушай, Уилсон, человек не должен верить всему, что говорят по телевизору, — рассудительно и спокойно заявил Сэм. — Я сам из Западной Вирджинии. У меня там была ферма. По телевизору нам рассказали, как этот Кендрик узнал, что Земля будет уничтожена, что всем придется лететь на Марс. — Он на секунду замолчал, будто вспоминая что-то, но тут же продолжил: — Моя старуха стала уверять меня, что эвакуация неизбежна и что нам придется лететь. Я же объяснил ей, что не стоит впадать в панику. Люди столько раз предсказывали конец света, а он все не наступал! А потому надо немного подождать. — Лантерман слегка улыбнулся. — Многие наши соседи собрали вещи и уехали. Перед отъездом они уверяли меня и других оставшихся, что и нам следует бросить свои дома и поторопиться убраться с Земли. Но меня не так просто заставить паниковать, и я остался. — Теперь он рассмеялся во весь голос. — Ия оказался прав. Прошло больше года, а конца света как не было, так и нет. А потом оказалось, что этот Кендрик, из-за которого началась вся эта суматоха, тоже не покидал Землю. Молодец! Заставил всех недоумков полететь на Марс, а сам где-то спрятался, чтобы чиновники по эвакуации не могли заставить его лететь, и припеваючи живет на Земле! Так говорят люди! — воскликнул Сэм, делая на этих словах какой-то особый акцент. — И уж если сам Кендрик, который все это предсказал, не собирается улетать, то почему мы должны?

«Вот и вся суть проблемы», — с горечью подумал Уэльс.

Но где же все-таки Ли? Он должен понимать, что его пребывание на Земле — фатальная ошибка и неверно истолковывается такими людьми, как эти.

Тем временем, Лантерман продолжал с некоторым самодовольством:

— Все дураки сбежали и оставили не только свои дома и машины — они бросили целые города! Оставили их тем, кто не захотел стать дураком! Вот почему мы собрались вместе, чтобы забрать то, что они бросили. Нас уже около сотни человек, и я сказал им: «Ребята, давайте перестанем ковыряться в этих пустых деревнях и возьмем настоящий богатый город — Питтсбург».

В разговор вмешался один из фермеров:

— Вот только Баудеру первому пришла в голову такая идея. Как мы выяснили, его банда уже захватила Питтсбург.

Глаза Сэма вспыхнули.

— Но они не смогут его удержать! С тех пор, как мы впервые попробовали захватить Питтсбург, у нас стало намного больше мужчин, способных держать оружие. Каждые несколько дней к нам присоединяются один-два человека. На этот раз мы заставим этого Баудера убраться из города!

Уэльса поразила странность происходящего. Несколько лет назад это тихое старое здание суда было центром оживленного, густонаселенного городка. Теперь мир лишился большей части своих людей. Земля, почти обезлюдевшая, как будто замерла и тихо ждала разрушителя, который должен был прийти из космоса. И все же нашлись люди, которые не верили в это и, не придумав ничего лучшего, собравшись в небольшие группы, боролись теперь за власть в опустевших городах.

Лантерман встал.

— Ну, что скажешь, Уилсон? Хочешь присоединиться к нам и отобрать Питтсбург у Баудера? Пойми, парень, там будет все — спиртное, машины, еда, все!

Уэльс знал, что у него нет особого выбора. Он понимал также, что его согласие практически сведет на нет поиски Кендрика, но должен был согласиться. Однако, подумалось ему, лучше принимать предложение не слишком охотно. Все-таки, по легенде, он разыскивает свою любимую…

— Насчет Питтсбурга — мне все равно, — уверенно сказал он. — Я хочу попасть в Каслтаун — там моя девушка.

— Вот что я тебе скажу, парень: присоединяйся к нам, и я отдам тебе Каслтаун в полное распоряжение, — предложил Сэм. — А сам я буду хозяином всего региона.

Джей предпринял еще одну попытку получить побольше информации.

— Мистер Лантерман, я слышал еще о каком-то «Братстве искупления». Вы имеете к нему отношение?

Лантерман выругался.

— Эта сборище сумасшедших. В них вообще нет никакого смысла. Черт возьми, нет, мы не искупители!

Уэльс сделал вид, что размышляет, а затем медленно произнес:

— Что ж, похоже, если я и моя подруга решим остаться, нам лучше быть в вашей компании. Решено, я с вами.

Сэм хлопнул его по спине.

— Ты никогда не пожалеешь об этом, Уилсон. У меня есть несколько грандиозных идей. Те, кто останется со мной, получат даже больше, чем просто свою долю. Питтсбург — это только начало. — Он немного помолчал, а потом доверительно добавил: — Ты присоединяешься в удачное время, потому, что именно сегодня вечером мы берем Питтсбург под свой контроль.

Находящийся за столом молодой парень вскочил со своего места и буквально закричал:

— Сэм, а если это шпион?..

— Ты слишком подозрителен, Гарри, — спокойно возразил Лантерман. — Он не шпион. Он просто хороший парень, пытающийся добраться до своей подружки. Он поможет нам, а мы поможем ему. Да и потом, я всегда буду рядом.

Уэльс не питал иллюзий и понимал, что пока он находится «на испытательном сроке», а значит, за ним будут постоянно наблюдать. Ему очень хотелось сбежать и как можно скорее, чтобы отправиться в Каслтаун, однако он также четко осознавал, если поторопится, то получит пулю.

Весь остаток дня он старался не упускать из виду ни Лантермана, ни Гарри, ни двух их подельников-фермеров. Он поел с ними в пыльной столовой городского отеля. Там было множество упакованных синтетических продуктов, которые теперь считались доказательством изобилия мира, оставленного на разграбление.

Перед наступлением сумерек на главной улице собралась вся хорошо вооруженная мужская часть банды. Из дверей и окон домов, расположенных вдоль улицы, за происходящим с благоговейным страхом наблюдали женщины и дети.

Лантерман, с двумя тяжелыми пистолетами за поясом и с красным лицом, блестевшим в лучах заходящего солнца, обратился к своему войску.

Его голос звучал громко и эхом разносился по пустынной улице:

— Мы собрались, чтобы отобрать Питтсбург у Баудера, и тогда у вас и ваших семей будет достойное место для жизни! В городе много еды, оружия и всего остального, и этого хватит вам на долгие годы! — Он повернул голову и обратился к своему смуглому молодому помощнику: — Гарри, ты со своими людьми должен дождаться нашего сигнала, пока его не услышишь, ничего не начинай.

Через несколько минут более трех десятков мужчин уже сидели в машинах. Колона тронулась и покатила из городка на юг.

Сэм бросил взгляд на оставшихся и добавил:

— Нам тоже следует выдвигаться к Питтсбургу, остаются только женщины и дети. — Затем он посмотрел на Уэльса. — Вы, Уилсон, будете со мной.

Лантерман величественно забрался в длинный черный лимузин, и Джей спокойно последовал за ним. В машине уже находились несколько человек и лежала гора оружия. Следом расположились еще десяток машин, готовых к движению. Моторы взревели, и вереница дружно поехала, но не на юг, как заметил Уэльс, а на юго-восток.

— Таким образом мы не попадем в Питтсбург, он на юге, — посмотрел он на Лантермана с удивлением, граничившем с протестом.

— Не волнуйся, Уилсон, — ответил тот с легкой усмешкой. — Мы будем в Питтсбурге еще до конца ночи.

В течение следующего часа караван машин с потушенными фарами катился по тихим дорогам через темные деревни. Они остановились в одном маленьком городке, и поначалу Уэльс не понимал, где именно они находятся. Но когда он увидел деревянные причалы и широкую, сверкающую черноту реки, ему стало ясно, что это, должно быть, один из небольших городков, расположенных немного выше по течению от Питтсбурга на реке Аллегейни.

У причалов находилась дюжина больших лодок, привязанных к пирсам, и четверка вооруженных людей, чьи фигуры в темноте были еле различимы. Уэльс услышал незнакомый голос:

— Убери свой чертов приклад от моих ребер, ладно?

Стало понятно, что дальше они будут двигаться по воде. Джей последовал за Лантерманом в одну из лодок.

— Теперь я хочу, чтобы наступила тишина, — командным полушепотом произнес Сэм. — Отправляемся!

Лодки устремились по реке в темноту. В безлунную ночь противоположный берег казался мистической черной громадой. Шедшая впереди лодка Сэма повернула к южному берегу и почти в полной тишине, нарушаемой редким скрипом весел в уключинах и кваканьем лягушек на берегу, поплыла вдоль него вниз по течению. Густой летний запах тины, исходящий от воды, навевал на Уэльса ностальгию по прошлому. Неужели все это скоро закончится?!

Постепенно они въехали в те места, что когда- то были одним из самых оживленных промышленных регионов мира, хотя теперь все вокруг было пустынно, черно и безмолвно.

— Почему так, а не по мостам? — прошептал кто-то в темноте.

— Они ожидают, что мы будем использовать мосты, — фыркнул в ответ Лантерман. — Подождите, и сами вы всё увидите!

Через мгновение он тихо, но так, чтобы слышали все, произнес:

— Больше не гребите. Дрейф. И никакого шума!

Через несколько минут над головами плывущих в лодках людей возник еле заметный огромный пролет. «Должно быть, это старый мост Честнат-стрит», — подумал Уэльс и тут же вздрогнул от уханья совы — не настоящего, но очень похожего на настоящий. Уханье повторилось дважды — так предводитель подал кому-то сигнал. Мгновение спустя с северного, самого дальнего конца большого моста тишину разорвали винтовочные выстрелы и крики людей.

Лантерман усмехнулся.

— Гарри как раз вовремя. Он поднимет столько шума, что туда очень скоро сбежится вся компания Баудера.

И Сэм не ошибся. Вскоре послышался шум моторов, и Уэльс увидел, как несколько машин с погашенными фарами мчатся по шоссе Риверсайд из центра Питтсбурга в ту сторону, откуда слышалась стрельба.

— Молодец, Гарри, он заманих их в ловушку, — с удовлетворением сказал Лантерман и тут же начал раздавать распоряжения: — Аллерман, вы с Джимом со своими людьми плывите на другой берег и заблокируйте все мосты, чтобы они не смогли вернуться.

Две лодки тут же устремились к темнеющему берегу, а остальные, по-прежнему ведомые лодкой Сэма, двинулись дальше вниз по реке, снова на веслах.

Через несколько минут Уэльс уже видел большие черные башни на фоне звезд — небоскребы центра Питтсбурга. Лодки с шумом причалили к основанию мощеной дамбы, которая наклонно поднималась от реки вверх и на которую высадилась вся их команда.

Уже на суше Лантерман обратился ко всем присутствующим:

— Мы заставили большинство их людей преследовать отряд Гарри. Нападем на них сзади, но помните, стрелять надо, только если есть угроза вашей жизни. Не убивайте без нужды. Скоро большинство людей Баудера присоединятся к нам.

Темные фигуры с оружием, которое поблескивало в свете звезд, спотыкаясь, стали подниматься по дамбе.

Где-то впереди раздался встревоженный крик. Уэльс, стоявший позади Лантермана, чувствовал себя как в кошмарном сне. "Какой-то абсурд! — подумал он. — Эти люди, невежественные в своем неверии, сражаются за пустой город, к которому приближается рок. Невероятно!»

Глава IV

ПОДНЯВШИСЬ НА ДАМБУ, ГРУППА Лантермана бегом преодолела некоторое расстояние и оказалась на узкой улочке с высокими старыми деловыми зданиями. Внезапно ночную тишину разорвала тревожная сирена, которая прозвучала где-то впереди и насторожила людей.

У Уэльса совсем не было желания ввязываться в эту бессмысленную борьбу за пустой город. Но, поскольку Сэм все время был рядом, а вокруг находились его вооруженные люди, он не осмелился даже попытаться ускользнуть, отчетливо понимая, что некоторые из них наверняка наблюдают за ним.

Медленно и осторожно продвигаясь вперед, они вышли на более широкую улицу. Внезапно в нескольких кварталах от них включился прожектор, осветивший витрины магазинов и фасады зданий чуть ли не на четверть мили вперед, но, что более важно, сделав бегущие фигуры людей Лантермана пусть не полностью, но видимыми. В результате, через мгновение со стороны источника света раздались частые выстрелы. Пули со свистом отскакивали от каменной кладки, но, к счастью, никого не задело — во всяком случае, так казалось Уэльсу в первый момент. Где-то совсем рядом с ним раздался серебристый звон разбитого стекла.

— Назад! — закричал Сэм.

И тут же, людей словно втянуло обратно в темное укрытие более узкого прохода какой-то неведомой силой.

Оказалось, что Джей ошибся. Один из парней держался за плечо и тихо всхлипывал.

— Черт бы их побрал, меня задело!.. — выругался он.

По непонятной причине Уэльсу совсем не было жаль этого раненого — он даже не оглянулся в его сторону. Прижавшись к каменному фасаду, он всмотрелся в покинутую ими улицу, в жутковатое сияние впереди, и узнал в нем Либерти-авеню. На противоположной стороне он отчетливо увидел витрину магазина, в которой безупречно одетые манекены смотрели на происходящее широко раскрытыми пустыми глазами.

Лантерман тоже не обратил внимания на нытье пострадавшего.

— Они в том большом отеле рядом с почтовым отделением, — быстро и деловито сказал он. — Их не может быть много. А потому, нам следует поспешить и быстро их обезвредить, пока остальные не услышали стрельбу и не начали возвращаться. — Он посмотрел на одного из своих подельников и четко произнес: — Ты, Милтон, возьми одного человека, и обойдите отель сзади. Мы же двинемся в лоб.

Уэльс подумал, что каким бы невежественным в некоторых отношениях ни был этот человек, в целом это был прирожденный лидер. Неудивительно, что люди, которые были сбиты с толку и терялись в сомнениях, последовали за ним и беспрекословно ему подчинялись.

Двое мужчин отделились от группы и быстро побежали в здание на углу улицы Либерти. Минуту спустя из окна третьего этажа послышались выстрелы, и прожектор погас.

— Давайте! — крикнул Лантерман.

Оставшиеся члены отряда высыпали на широкий проспект и помчались по нему, держась тротуаров. Внезапно впереди снова раздалась стрельба, но выстрелы быстро стихли, и в наступившей тишине нападавшие приблизились к отелю.

— Стой, Сэм! Не торопись! — донесся крик Милтона из темного здания. — Все кончено.

Словно просыпающиеся светлячки, впереди начали зажигаться фонарики. Из отеля вышли несколько человек с потухшими взглядами и поднятыми руками. Один из них был дородным мужчиной с растрепанными волосами — он зло посмотрел на Лантермана, и выругался, сверкая глазами.

— Ты застрелил двух моих людей, мерзавец!

— А теперь успокойся, Баудер, — отозвался Сэм примирительным тоном.

В свете фонарика его ликующее лицо блестело от пота.

— Нам больше не нужно воевать, — продолжил он. — Ничего бы не было, и никто бы не погиб, если бы ты был радушным, когда мы только приехали. Пойми, Питтсбург достаточно велик для всех нас, здесь всем всего хватит, но запомни, босс теперь я. — С видом победителя он отвернулся от Баудера и, обращаясь к своим соратникам, повелительно произнес: — Половина из вас сейчас возвращается к тому мосту. Скажите тем, кто еще воюет против нас, что мы захватили Баудера… — он сделал небольшую паузу. — …и Питтсбург. Они сдадутся.

С торжествующими криками его люди направились вслед за Милтоном в один из темных переулков, ведущих к реке, и Джей метнулся туда вместе с ними. Он был уверен, что Лантерман позовет его обратно, но лидер был слишком занят моментом своей победы, чтобы помнить о подозрениях, возникших у него всего несколько часов назад. Уэльс же понял, лучшего шанса сбежать ему может и не представиться.

Когда они бежали по Девятой улице, Джей позволил себе немного отстать, а затем, когда группа уже миновала вход в темный переулок, он нырнул в него и быстро побежал на юг, к Шестой улице — а оттуда к дамбе, по возможности, срезая путь.

Он прекрасно осознавал, что мосты для него закрыты, а значит, единственным шансом для спасения было использовать одну из лодок. Добравшись до них, он запрыгнул в первую попавшуюся и начал усиленно грести в темноту реки. С севера, со стороны мостов, все еще доносились редкие выстрелы, но вскоре, все стихло. Уэльс догадался, что сражение закончилось и что Сэм Лантерман стал хозяином Питтсбурга.

Когда он, наконец, оказался на темном северном берегу и оглянулся назад, то увидел рассеянное мерцание маленьких огоньков, движущихся среди возвышаюхцихся черных строений, которые когда-то были городом. Его внезапно охватила дрожь не только от радости спасения, но и от отчаяния. Может ли кто-нибудь или что-нибудь… спасти этих и им подобных людей?

Внезапно все показалось ему безнадежным, и даже миссия, ради которой он вернулся на Землю, уже не казалась ему спасительной. Наивно было думать, что невежественных, боязливых людей можно убедить покинуть Землю, да еще сделать это вовремя.

Джей посмотрел на усыпанное звездами небо. Где-то там массивный астероид неумолимо двигается вперед по своей орбите, и это движение через четыре месяца должно было закончиться столкновением. Однако увидеть это своими глазами было нельзя, это можно было только рассчитать. И в этом была проблема. Такие люди, как Сэм и его подельники, находящиеся под влиянием собственного невежества и, возможно, чьей-то тайной пропаганды, не верят расчетам, и вряд ли поверят в них, пока не станет слишком поздно…

Уэльс повернулся и пошел прочь от реки. Несмотря ни на что, ему было дано задание, и он должен был его выполнить. И не только ради всех тех невежественных, воюющих непонятно за что людей, которые могли оказаться в ловушке обреченного мира, но и ради своих друзей. Он чувствовал, что-то случилось с Ли и Мартой Кендриками, а значит, ему необходимо было их найти. Джей пересек район Нортсайд, и пошел дальше, пока не обнаружил за старым планетарием большой гараж, в котором нашлось много машин. Пришлось немного повозиться, но через десять минут автомобиль с выключенными фарами уже нес его на север. На всякий случай он периодически с тревогой оглядывался, но слежки за ним не было. Он понимал, что в победной суматохе пройдет немало времени, прежде чем Лантерман обнаружит его исчезновение. Однако было еще «Братство искупления», и эта мысль совсем не грела Уэльса.

До Каслтауна оставалось еще примерно пятьдесят миль, и ему приходилось ехать медленно, чтобы внезапно не налететь на препятствие без света фар.

К счастью, через некоторое время взошла луна, и Джей смог разогнать машину немного быстрее. В лунном свете он катился по сельской местности, и там пустота почему-то не была такой гнетущей. Среди полей и холмов все выглядело так же, как всегда в ночное время. Оглядывая окружающие его бескрайние просторы, Уэльс понимал, почему некоторые люди не захотели оставлять эту красоту и изобилие. Вон маленький белый домик с частоколом… Кто-то усердно трудился, чтобы построить этот дом и забор, посадить цветы, превратить зеленую лужайку в настоящее произведение искусства. И все это оказалось напрасно — и маленькие домики, и могучие города, и вся забота, и тяжкий труд, и новые планы, все было впустую…

И все же, работа людей не была напрасной. Из всего этого человек извлек для себя знание, которое теперь спасало его. Жители городов построили космодромы, которые в течение многих лет доставляли и продолжают доставлять миллионы людей на Марс. Они создали атомные электростанции, огромные электронные синтезаторы пищи и воды, которые сделали возможной жизнь всех обитателей Земли на Красной планете. Нет, прошлое человечества не было провалом… Внезапно задумчивость Уэльса рассеялась: он въехал в городок Брайтон-Фоллс.

Однако города, как такового, больше не было. Джей остановил машину, пораженный. В лунном свете вокруг него простиралась почерневшая пустошь. Лишь несколько полуразрушенных стен все еще стояли, возвышаясь над землей, а все остальное представляло собой бесформенную массу почерневших обломков. Это был шок, и прошло несколько минут, прежде чем Уэльс от него оправился. Возможно, подумал он, из-за сильной грозы возник пожар, а тушить его оказалось некому… Это показалось ему достаточно логичным. И все же, выезжая из почерневших руин, он продолжал бороться с сильным потрясением.

Каслтаун уже был совсем рядом, и скоро он должен был точно узнать, не зря ли проделал весь этот нелегкий во всех отношениях путь. В этом старом городе Уэльс вырос вместе с Ли и Мартой Кендриками. В здешнем Вестпенинском колледже они были одноклассниками. Ли, сделав карьеру в астрономии, остался здесь, в маленькой, но знаменитой Вестпенинской обсерватории, в которой через года и совершил свое астрономическое открытие приближающегося конца света. Джей знал, что даже после того, как весь регион был эвакуирован, Марта осталась с братом, чтобы не только продолжать заботиться о нем, но и сохранить для него старый дом Кендриков.

А потом они бесследно исчезли. Фэрли уверял, что, несмотря на все усилия, их здесь не нашли. Но Уэльс буквально цеплялся за убеждение, что начинать поиски нужно именно здесь.

«Каслтаун — лучшее место для жизни», — гласила вывеска на въезде в город. Теперь она выглядела, мягко говоря, странно. И все же, подумал Джей, именно отсюда начался его долгий путь, сначала до космошколы, а потом еще дальше, до Марса. И вот он снова здесь, и совсем недалеко от дома своего детства, хотя заходить туда он не собирался.

Уэльс свернул с шоссе. Кампус Западного Пенсильванского колледжа располагался на холмах к востоку от Каслтауна. Когда-то там почти в любое время суток было очень светло и царило веселое оживление, но сейчас здания колледжа, как и все вокруг, стали темными и безмолвными. На самом большом строении возвышался купол обсерватории, который был настолько огромным, что заслонял звезды. Именно там Кендрик раньше проводил очень много времени.

Джей проехал мимо кампуса и вскоре оказался у большого квадратного старомодного дома Кендриков, который сейчас, как и все остальные здания, выглядел заброшенным. Он остановил машину, убедился, что пистолет на месте, в кармане куртки, и поднялся по ступенькам.

После стольких лет, попав в знакомые места, он чувствовал себя призраком, вернувшимся в мертвый город, в мертвый мир. С нетерпением он толкнул входную дверь, и она тихо открылась внутрь. Уэльс посветил фонариком и начал обходить комнаты, на что у него ушло больше часа. Затем, разочарованный и сбитый с толку тем, что ему не удалось обнаружить ни малейших свидетельств недавнего присутствия здесь Ли или Марты, он не на шутку расстроился. Он замер посреди комнаты на нижнем этаже почти неподвижно, и только его взгляд продолжал блуждать вокруг. И внезапно его взгляд наткнулся на красное пятно на внутренней стороне выкрашенной в белый цвет входной двери. Он посветил на нее фонариком и отчетливо увидел всего одно слово, написанное губной помадой — «Замок». Причем почерк был явно женским.

Мысли Уэльса понеслись вскачь. У него появилась реальная надежда. Он быстро выскочил на улицу и побежал к машине, а через минуту уже ехал по центру города.

Замок. Так, давно, когда все они были еще детьми, они называли старый особняк на вершине холма, принадлежавший двоюродной бабушке Кендриков. Свое название особняк получил из-за деревянной башни 1900-х годов постройки с зубчатой крышей, которая всех троих друзей приводила в неописуемый восторг.

Внезапно к Уэльсу пришло четкое осознание, чего боялась Марта, когда оставляла ему послание. Она явно не хотела, чтобы ее понял кто-то непосвященный. Однако следующая мысль буквально обожгла его: «А ведь это написано не для меня! Они оба уверены, что я на Марсе! Но тогда для кого?» Джей почувствовал, что беспокойство охватывает его с новой силой. Да, он нашел ключ к разгадке исчезновения Кендриков, ключ, который агенты Фэрли были не в состоянии понять, но тщательная скрытность этого факта внезапно сделала их исчезновение еще более загадочным и даже зловещим.

Уэльс быстро ехал по знакомым улицам старого родного города. Объезжая Бриллиантовую площадь, он заметил, что на витрине одного выходящих на нее витринами из магазинов была сделана мелом смелая и по-своему циничная надпись крупными буквами: «Закрыто до конца света». Да, писавший точно знал толк в черном юморе!

Джей повернул направо, на Северную Джефферсон-стрит, а затем устремился в сторону «Замка», вверх по крутому склону холма, который был самой высокой точкой Каслтауна. Когда он припарковался перед старым деревянным особняком, смутная надежда снова затрепетала у него в груди.

Эта надежда немного пошатнулась, когда он прошел по обсаженной деревьями аллее и увидел, что в доме не было ни искры света. С другой стороны, пришло ему в голову, если внутри кто-то жил, эти люди должны были соблюдать осторожность.

Во всяком случае, сам он уж точно предпочел бы прятаться в темноте, чем быть обнаруженным.

А в следующий миг что-то взорвалось в затылке Уэльса, и он рухнул ничком, сильно ударившись лицом о землю..

Глава V

ПОСТЕПЕННО К УЭЛЬСУ СТАЛО возвращаться сознание — правда, глаза пока не открывались, а в ушах продолжало немного звенеть. Но он все- таки услышал рядом с собой тихое рыдание. Джей попытался встать, но сделать это оказалось совсем не просто. «Я должен подняться, — подумал он, — у меня слишком мало времени». И тут стоящий у него в ушах звон перекрыл тихий и очень знакомый голос.

— Джей, — услышал он, — это я, Марта!

Уэльс медленно и с усилием открыл глаза. Ему удалось разглядеть в темноте лишь склонившуюся над ним темную фигуру. Страх и желание сопротивляться заставило его замахать руками, чтобы попытаться оттолкнуть незнакомца, встать и начать бороться с ним уже в полную силу.

— Джей! — вновь донеслось до его сознания.

Вслед за голосом прямо над ним внезапно возник луч фонарика, почти ослепив его. Через несколько секунд, когда его зрение прояснилось, он увидел, что луч падает не на него, а освещает лицо склонившегося к нему человека. Лицо заплаканной девушки, довольно знакомое, обрамленное темными волосами. И тут его осенило — это было лицо Марты Кендрик.

Внезапно фонарик погас, и их снова окутала темнота. Сознание уже почти полностью вернулось к Уэльсу, и он обнаружил, что лежит на влажной траве, одной рукой опираясь на бетонную дорожку, вдоль которой росли деревья. Недалеко чернел большой дом с зубчатой деревянной башней на фоне звезд.

— Марта… — пробормотал он. — Итак, это ты, и ты здесь, — голос его постепенно окреп. — Но здесь кто-то еще, тот, кто ударил меня!

— Это была я, Джей… — Голос девушки звучал неуверенно. — Я испугалась, что убила тебя.

Уэльс все еще находился в ступоре, и к тому же, у него сильно болела голова, и боль не отступала. Он сел — не без некоторых усилий. Марта обняла его за плечи, но как-то странно. Казалось, она больше цеплялась за него, чем хотела поддержать.

— Откуда я могла знать? — продолжила она, всхлипывая. — Я даже не знала, что ты на Земле! Когда к дому подъехала машина и кто-то в темноте поднялся по дорожке, я поняла, что это не Ли. Ты не такой высокий. Я подумала, что это один из них. Слава Богу, я не стала стрелять, а ударила тебя рукояткой пистолета!..

Уэльс резко схватил ее за руку.

— Марта, где Ли?!

— Джей, я не знаю, — растерянно пробормотала его давняя подруга. — Я уже давно жду его здесь, а его все нет. От страха и неизвестности я скоро сойду с ума!

Уэльс понял, что она близка к истерике, а ее состояние стало передаваться и ему. Чтобы как-то справиться с новой напастью, он резко, но неуверенно поднялся на ноги.

— Нам лучше зайти в дом, там мы сможем спокойно поговорить, и нам никто не помешает. — Он изо всех сил пытался говорить уверенным голосом.

Затем он успешно преодолел ступеньки старого особняка, несмотря на то, что в голове у него гудело, и ему казалось, что она непомерно распухла. Зайдя в темноту дома, он услышал, как Марта заперла дверь на замок и на цепочку.

— Сюда! У меня затемнена одна комната, точнее, кухня. — Ее рука схватила его за запястье и потащила куда-то вглубь «замка».

Джей позволил ей вести себя уже хотя бы потому, что сам ничего не видел и мог ориентироваться только на слух. Он услышал, как она закрыла еще одну дверь, а потом ее фонарик снова зажегся, и перед его глазами возникло неухоженное помещение, больше похожее на сарай, в котором храниться всякая рухлядь и старая посуда.

Несмотря на то, что свет от фонарика не был достаточно ярким, Уэльс, взглянув на Марту, разглядел в ней совсем не ту маленькую темноволосую девочку с горящими глазами, с которой прошло его детство и юность. Перед ним стояла почти незнакомая молодая женщина с мертвенно-бледным лицом и дрожащими руками, готовая в любой момент упасть в обморок. Однако она быстро взяла себя в руки и настояла на том, чтобы положить ему на голову холодную мокрую тряпку. С тряпкой на голове, чувствуя боль и, одновременно, понимая, что у него немного нелепый вид, Уэльс заставил ее сесть рядом с ним за кухонный стол, на котором лежал зажженный фонарик.

— Как долго ты здесь? — Джей взял Марту за руку и слегка сжал ее ладонь.

— Пять недель. А кажется, что пять лет… — Ее голос был слабым, а губы начали дрожать. — Это было как страшный сон. Этот старый дом, город, все, что я знала и любила всю свою жизнь — все теперь оказалось заброшенным и чужим! Только тихие неизвестные звуки, которые я слышала по ночам, да зарево в небе от пожаров…

— Но почему ты пряталась здесь? Почему не сообщила в Нью-Йорк, что эвакуируешься на Марс, как все остальные?

Марта продолжила рассказывать, и Уэльсу показалось, что она немного успокоилась. Во всяком случае, теперь она говорила спокойно и открыто.

— Когда два года назад Каслтаун, как и весь регион, был эвакуирован, Ли захотел остаться на некоторое время. Он каждую ночь беспрестанно работал в обсерватории, наблюдая за Нереусом. Я думаю, он еще надеялся обнаружить какое-то изменение в его орбите, но… Каждый день его прежние расчеты подтверждались.

— С твоим братом понятно, но ты? Почему ты осталась? — Уэльс с искренним удивлением посмотрел на девушку, которая ответила ему не менее удивленным взглядом.

— Как, почему? Кто-то должен был позаботиться о Ли! И разве я могла улететь одна? Только с ним. Конечно, как только все жители покинули Каслтаун, находиться в пустом городе стало очень тяжело. Но Ли говорил, что мы тоже скоро уедем. Однако шло время, а мы оставались здесь, и вдобавок, он сильно изменился, как будто уверенность, которая никогда раньше не покидала его, непонятным образом исчезла. И Ли превратился в беспокойного, суетливого человека. И еще я увидела в его глазах страх.

Джей пожал плечами.

— Все люди на Земле боялись и беспокоились, — произнес он мрачно.

— Нет, не так. Он боялся не столкновения. Это было что-то другое! — возбужденно возразила Марта. — Как-то раз он грустно посмотрел на меня и сказал, что очень беспокоится о тех, кто может не улететь. И что он знает, есть люди, которые хотят, чтобы миллионы остались и погибли. Понимаешь?

Уэльс вздрогнул, как будто его облили холодной водой. Его сонливость и головная боль бесследно исчезли в одно мгновение.

Он еще крепче сжал руку своей подруги.

— Марта, вспомни, Ли именно так сказал? Кем, по его словам, были те, кто хотел заманить миллионы в ловушку?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Он не говорил, кто это такие. Точнее, он сказал, что не уверен, что это только его подозрение. Но даже подозрение не давало ему покоя. Однажды он съездил в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Джоном Фэрли, региональным маршалом по эвакуации, и вернулся еще более обеспокоенным.

Уэльс замолчал и задумался. Да. При последней встрече Фэрли упоминал о своих подозрения, что кто-то прикладывает немалые усилия, чтобы побудить миллионы людей остаться на Земле. А значит, либо Фэрли почерпнул эту идею у Ли, либо наоборот.

Он снова посмотрел на Марту.

— Ли когда-нибудь упоминал о «Братстве искупления»? Может быть, вскользь?

Кендрик, не задумываясь, кивнула.

— О, да, довольно часто. С тех пор, как все остальные покинули Каслтаун, они для нас стали самой реальной угрозой.

И снова Уэльс был поражен.

— Марта, расскажи, что ты знаешь об этом «Братстве»?

— Да у нас многие о них знали, — казалось, девушку удивил вопрос друга. — Это фанатики, суеверное движение, которое началось задолго до того, как здесь была проведена эвакуация. Это люди, у которых помутился рассудок. Они проповедовали, я сама слышала, что конец света был послан нам за наши грехи, что только человеческие жертвы, искупление жизнями и всеми сокровищами спасут мир. Затем, когда началась эвакуация, все они быстро попрятались по деревням, только бы их не принудили к отъезду. Вот, пожалуй, и все, что я знаю.

— А где они сейчас? — воскликнул Уэльс.

Марта вздрогнула.

— Главное, что здесь их пока нет. Все это время после эвакуации я больше всего боялась, что они придут и сожгут Каслтаун.

— Сожгут Каслтаун? Боже милостивый, почему?!

Марта посмотрела на Уэльса с удивлением, как на неразумного ребенка.

— Джей, они сжигают пустые города, один за другим. Жертвоприношение. Искупление. Думаю, две ночи назад был сожжен Шарон. Мне показалось, сияние в небе исходило оттуда. А в другие дни я видела отблески огня на юге…

«Конечно же, она права», — подумал Уэльс и вспомнил почерневшее запустение в Брайтон- Фоллс. Значит, это не было случайностью. Это было преднамеренное, целенаправленное жертвоприношение. Он попробовал представить такой всю Землю. Почти пустая планета, катящаяся к безумной анархии. Нью-Йорк, где все еще существовали закон и порядок и можно было видеть, как в небе методично взлетают и опускаются космические корабли, пока оставался чуть ли не единственным островком цивилизации. Но здесь, в темных эвакуированных регионах, царил настоящий хаос, который только множился. Закон исчез, и все самые атавистические страсти человечества вырвались на свободу. Власть захватили невежественные и безумные люди, многие из которых наверняка были талантливыми в каких-либо областях, но под влиянием искусных манипуляторов не поверили в очевидное и отказались улетать, сражаясь за обладание заброшенными городами или поджигая их в суеверном фанатизме… Однако надо было возвращаться к текущим делам.

Уэльс снова обратился к Марте:

— Скажи, Ли предполагал, что «Братство искупления» стояло за заговором с целью заставить людей остаться на Земле?

Ему показалось, что этот вопрос испугал девушку.

— Не знаю, Джей, во всяком случае, так он не говорил. Неужели это они?

— Возможно. Согласись, нужно быть фанатиком, чтобы совершать такой ужас, как заманить людей в ловушку Судного дня. Но оставим это. На данный момент я хочу знать, что случилось с Ли.

Темные глаза Марты вновь наполнились слезами.

— Надеюсь, он жив. Я расскажу, что знаю. Дело было так. Каждый вечер Ли ходил в обсерваторию, а я оставалась в нашем доме, но мы могли связываться друг с другом с помощью портативных телефонов. И в случае необходимости, я всегда могла позвонить ему, а он мне. Так вот, однажды ночью, примерно пять недель назад, он позвонил. Он так кричал, что охрип. Я поняла, что группа каких-то мужчин прямо в тот момент вламывались в обсерваторию. «Я думаю, — кричал он, — они знают, что я подозреваю об их плане! Быстро убирайся из дома, быстро! Если я спасусь, я найду тебя…» На этом связь оборвалась.

Лицо Марты стало еще более бледным, а взгляд — затравленным, но она продолжала рассказывать, постоянно то сжимая, то разжимая кулаки, как делают люди, находясь в крайне нервном напряжении.

— Джей, сначала я не знала, что мне делать! Мне надо было где-то спрятаться, и я побежала в этот дом. Но я должна была как-то сообщить Ли, где меня искать. Оставить ему какой-то знак, который никто, кроме него, не понял бы. Вот почему я написала на двери: «Замок». Потом я спешно выбежала на улицу и, пробежав примерно один квартал, услышала шум подъезжающих к нашему дому машин и мужские голоса. Я старалась держаться темных закоулков, и через небольшое время добрался сюда. И с тех пор я здесь. Шли недели. Прошла вечность! Но Ли не пришел. — Она посмотрела на Уэльса долгим грустным взглядом, в котором было совсем мало надежды. — Ты думаешь, они убили его?

Джею так хотелось сказать ей что-то одобряющее, твердо и уверенно, но он решил, что надо быть честным.

— Марта, я не знаю, — ответил он, делая небольшие паузы между слов. — Будем надеяться… — Голос его окреп. — Для начала, надо попробовать узнать, что это были за люди, кто они такие?

Рассказчица слегка кивнула.

— У меня было время подумать, — медленно сказала она. — Я помню наш последний разговор с братом. Думаю, он был прав. Это были те, кто понял, что Ли догадался об их планах удерживать многих людей в ловушке на Земле. Им надо было схватить его и обезвредить.

Уэльс непроизвольно сжал кулаки.

— Да, пожалуй… Скорее всего, Ли каким-то образом понял, кто стоит за тайной пропагандой, а значит, ему надо было помешать придать это огласке. — Тут его осенило, и он уверенно продолжил: — Им выгодно исчезновение Ли. Именно выгодно! Как будто он прячется и не хочет улетать, а значит, катастрофа — это миф, просто розыгрыш! И Планета Кендрика не угрожает Земле!

На белом лице Марты отразилось выражение боли.

— Джей, пожалуйста, не называй его так.

— Кого? — Уэльс не понял, о чем она просит.

— Не говори: «Планета Кендрика». Это несправедливо. Ли обнаружил новую орбиту огромного астероида, он заранее предупредил всех на Земле, и в результате стало возможно спасти человеческие жизни. Нечестно называть его именем то, что приближает катастрофу.

Уэльс протянулся руку и нежно погладил ее пальцы.

— Прости, Марта. — Голос его стал ласковым. — Я не подумал… — Но через мгновение к нему вернулся деловой тон. — Однако нам надо знать точно, кто такие «они», эти похитители? Это «Братство» или другие люди? У кого еще мог быть мотив?

Его голова внезапно пьяно покачнулась, и он провел рукой по глазам. Увидев это, Марта издала тихий возглас отчаяния:

— Джей, ты все еще не оправился? Боже, я сильно тебя ударила, прости! Давай немного отдохнем. Позволь мне сделать свежие компрессы.

Уэльс опять взял ее за руку, но теперь жест его был удерживающим.

— Нет, Марта, дело не в этом. Просто за последние дни я смертельно устал. А прошлой ночью я поспал в машине всего пару часов.

— Тем более, — теперь уже она чувствовала себя главной. — Сейчас ты пойдешь спать. Я буду настороже. Вот так…

Уэльс почти расслабился. Следуя за Мартой по темному дому в спальню, он шатался, как изрядно выпивший человек. В одно мгновение и головная боль, и усталость разом нахлынули на него, как захлестывающая волна, и в результате, на следующий день он даже не смог вспомнить, как добрался до кровати.

Когда он открыл глаза, лучи послеполуденного солнца косо падали на пыльные стены спальни. Он повернул голову и обнаружил, что Марта сидит у его кровати на старом стуле, сложив руки на коленях, и смотрит на него.

— Я не смогла уснуть, — сказала она тихо. — Я так долго была одна… — девушка замолчала, слегка смутившись.

Ее друг сел, потянулся и поцеловал ее. Она прильнула к нему на мгновение, но быстро отстранилась и, опустив глаза тихо произнесла:

— Раньше ты бы даже не взглянул на меня.

Уэльс беззлобно улыбнулся.

— Возможно, но теперь ты последняя, а может быть, и единственная девушка в городе.

Такой сомнительный комплимент никак не подействовал на Марту — Джею даже показалось, что она ничего не слышала. По выражению ее лица было видно, что она думает о чем-то другом.

— О, Джей, — заговорила она немного сбивчиво, — у меня иногда возникает чувство, что этого просто не может быть, что бы ни говорили Ли и все остальные, что бы ни показывали их приборы или расчеты. Все, что есть на Земле, все, что мы любим и знаем, просто не может закончиться пламенем и ударом с неба! Понимаешь? Не может!

Уэльс опустил глаза и кивнул в знак понимания.

— Я знаком с таким ощущением… — Он сделал почти театральную паузу. — Думаю, многие знакомы, но оно ложное, а потому с ним надо бороться. Мне кажется, именно это чувство удерживает многих людей на Земле. Конечно, потом они поймут, что ошибались, но будет слишком поздно. А значит, у нас еще есть немного времени, чтобы их переубедить.

Марта резко переменила тему.

— Как ты думаешь, что нас ждет на Марсе? Или, может быть, ты уже очно это знаешь? Если отбросить все эти восторженные речи правительства о великолепной новой жизни, которая нас там ждет — что будет на самом деле?

— Будет непросто, даже тяжело. — Уэльс говорил спокойно и как-то буднично, как преподаватель, читающий очередную лекцию своим студентам. — Минеральных ресурсов там хватает, так что недостатка в пище, воде и воздухе точно не будет. Проблема в другом… — И опять он сделал театральную паузу. — Определенные районы этой планеты действительно пригодны для жизни, но их не так много. В результате, построенные там города уже сильно перенаселены, а люди все продолжают и продолжают прибывать, причем, миллионами. — Неожиданно тон Джея резко изменился, он посмотрел на Марту уверенным взглядом и закончил: — Но мы справимся. И еще, Земля не будет полностью уничтожена, помни об этом. Когда-нибудь, через много лет, мы непременно вернемся.

— Но Земля уже не будет прежней, и те, кто вернется, ее не узнают, — прошептала девушка.

Уэльс промолчал. У него не было аргументов, чтобы возражать, и разговор как-то сам по себе закончился.

Марта встала, по-женски засуетилась и занялась приготовлением обеда. Когда они закончили трапезу, солнце уже почти склонилось к закату.

— Скажи, — спросила Марта Джея с отчаянным рвением, убирая со стола, — мы ведь начнем искать Ли прямо сейчас?

Его ответ немного охладил ее пыл.

— Я тут подумал… — начал он, немного растягивая слова. — Мы ничего не добьемся, начав поиски вслепую. Агенты Фэрли сделали это до нас и не нашли никаких следов твоего брата, вообще никаких. Я думаю, есть только один способ отыскать его.

— Какой? — У Марты загорелись глаза.

— С тех пор, как я покинул Нью-Йорк, за мной постоянно следили.

Уэльс стал рассказывать ей про машины-невидимки, следовавшие за ним, про Лантермана и его безумных людей и про то, как ему удалось ускользнуть. В общем, обо всех своих злоключениях, закончившихся у дома Кендриков.

— Я думаю, сейчас похитителям уже известно о моем намерении найти Ли. Сначала они просто следили з мной, еще не понимая, зачем я приехал, но теперь… — Джей ненадолго замолчал, а затем продолжил: — Итак, «мои тени» должны знать, где сейчас Ли. Если бы я смог поймать одного из них и заставить его говорить…

Марта встрепенулась.

— Да, конечно! — сорвался с ее губ ликующий возглас, но затем ее волнение улеглось, и она продолжила: — Но ты сказал, что они, должно быть, потеряли твой след в Питтсбурге?

Уэльс кивнул и, посмотрев на девушку лукавым взглядом, ответил вопросом на вопрос:

— Но подумай, что они станут делать, когда убедятся, что меня нет с группой Лантермана в Питтсбурге, что я исчез? А? — И он сам же ответил: — Зная, что я изначально направлялся в Каслтаун, они приедут сюда. И я буду ждать их.

Лицо Марты стало серьезным.

— Что ты собираешься делать, Джей?

— Устроить им небольшую засаду прямо в центре города, — мрачно и уверенно сказал он. — А ты в этом доме будешь в полной безопасности, пока…

— Нет! — воскликнула девушка с такой страстью, что он даже немного попятился. — Я иду с тобой! Ты не знаешь, каково это — быть таким одиноким! И я не отпущу тебя одного!

Опомнившись, Джей начал было спорить, но ее молящие глаза сделали свое дело, и, в конце концов, он сдался.

Дальнейшее обсуждение они уже вели, как два заговорщика.

— У тебя есть оружие? — спросил Уэльс и уже после этого вспомнил, что один пистолет у Марты точно есть.

Она кивнула и достала из одного из кухонных ящиков древний пистолет.

— Я нашла его в соседнем доме. — Марта протянула ему оружие. — Искала там что-то для защиты. Я так боялась, что «Братство» придет сюда…

Уэльс посмотрел не нее с пониманием.

— Мы найдем тебе кое-что получше. — Он положил старое оружие к себе в карман. — А теперь послушай. Ты должна полностью положиться на меня и беспрекословно подчиняться. Мы должны стать единым целым. Помощи нам ждать неоткуда. И если что-то пойдет не так…

Кендрик кивнула.

Джей решительно поднялся и открыл заднюю дверь, показывая всем своим видом, что время действовать уже наступило. Взявшись за руки, они с Мартой вышли из старого дома, пересекли задний двор и направились в переулок.

В переулке Уэльс выпустил руку Марты и с пистолетом наготове выдвинулся немного вперед. На пересечении с Грант-стрит они остановились и огляделись. Улица казалась тихой, даже мертвой. И при этом перед ними открылся очень красивый вид — клены вдоль улицы будто тонули в угасающем солнечном свете, напоминая прежнюю, во многом, как оказалось сейчас, беззаботную жизнь. Не хватало только привычного вечернего городского шума.

Однако любоваться окрестностями было некогда. Уэльс и Марта быстро перебежали улицу, укрывшись в другом переулке и продолжили по нему свой путь, прижимаясь к зданиям. Их целью была небольшая Бриллиантовая площадь в центре города.

Уэльс снова испытал уже знакомое фантастическое чувство нереальности происходящего. Он помнил каждый фут этих кварталов. Сколько раз мальчишкой, купив газету, он шел домой, срезая путь по этой аллее… Тогда он и представить себе не мог, что когда-нибудь вернется сюда, но город уже будет безмолвным и пустым, ожидающим неминуемой катастрофы.

Наконец, они добрались до Бриллиантовой площади, в центре которой находился овальный участок травы со скамейками и памятником победителям в Гражданской войне. Вокруг площади располагались трехэтажные дома с огромными витринами некогда шикарных магазинов. «Держитесь правой стороны» — гласили большие дорожные знаки, установленные вокруг овальной площади, и теперь это смотрелось несуразно, так как мимо нее больше никто не ездил, да и не мог ездить.

Уэльс выглянул из-за угла дома, а потом взял Марту за запястье и поспешил вместе с ней через площадь. Лавка Даттона, витрины которой все еще были заставлены рыболовными снастями, куда спешили друзья, находилась с другой стороны. Раньше там можно было купить всякую всячину и ее называли скобяной. Когда Джей попробовал открыть ее входную дверь, она оказалась заперта. Он собрался было разбить зеркальное стекло, украшавшее эту дверь, но передумал. Это означало бы объявить о своем присутствии тем, кто отправился на его поиски. Напряженный и уже вспотевший, Уэльс увлек Марту в переулок за магазином. Задняя дверь лавки находилась рядом с маленькой погрузочной платформой и тоже была заперта. Тогда Джей перестал осторожничать и рукояткой пистолета разбил расположенное рядом окно.

Звон разбитого стекла прозвучал в безмолвном городе подобно грохоту лавины и эхом разнесся по округе. Уэльс выругался себе под нос и прислушался, не вызвало ли это какого-нибудь движения в обозримом пространстве. Но он не заметил ничего подозрительного, и вокруг опять воцарилась полная тишина. Он открыл окно, забрался в полутемное нутро магазина и помог влезть туда Марте.

— Почему сюда? — прошептала девушка.

— Любой, кто будет искать меня в Каслтауне, рано или поздно обязательно придет на эту площадь, — уверенно заявил ее спутник. — А значит, это самое лучшее место для наблюдения.

Однако у него была еще и другая причина.

Он двинулся вперед сквозь полумрак магазина, мимо связок топорищ и сваленных в кучи деревенских почтовых ящиков, ощущая сильный хозяйственный запах масла, кожи и краски. Он искал оружейную полку и, найдя её, обнаружил, что все винтовки и пистолеты исчезли, но на ней все еще стоит ряд дробовиков, стволы которых поблескивали в полумраке, как органные трубы. В потертых глубоких деревянных ящиках под полкой нашлись и патроны для них.

— Кажется, я припоминаю, вы с Ли охотились на фазанов? — обратился Уэльс к Марте.

Девушка кивнула и привычным движением взяла одно из помповых ружей.

— Только не используй его, пока я не дам сигнал, — сказал ее друг тоном большого начальника.

Вооружившись, они направились назад, к центральному входу в магазин, и расположились рядом с его витриной, откуда открывался хороший обзор всей площади.

Солнце садилось все ниже. Скульптура в центре площади отбрасывала все более длинную тень на пустые скамейки, где когда-то сплетничали старики Каслтауна. Вокруг было тихо и спокойно.

Поджидая в новом укрытии своих недругов, Уэльс думал, как был бы возмущен известный своим грубым нравом мистер Даттон тем, что они сделали, взломав то, что он тщательно запер со всех сторон. Да, это было так на него похоже — прежде чем покинуть магазин, все основательно запереть, даже если он сюда никогда не вернется.

Уэльс с тоской посмотрел на другой конец площади, на когда-то оживленное кафе «Би» и на мастерскую по ремонту обуви в старом кирпичном здании, и придвинулся в сгущающихся сумерках ближе к Марте. Девушка слегка пошевелилась и подтолкнула его локтем.

— Джей, — успела прошептать она ему в самое ухо прежде, чем он услышал жужжащий звук.

Даже здесь, внутри магазина, звук показался им неестественно громким и очень резким в окружающей тишине, будоражащим нервы. Они пригнулись и затаились. Длинная зеленая машина проехала по улице и обогнула Бриллиантовую площадь, а затем, взвизгнув тормозами, остановилась.

Стало очевидно: охотники приехали в Каслтаун.

Глава VI

Из машины вышли трое мужчин. Сумерки не позволяли разглядеть их как следует, но Уэльс заметил, что они были вооружены. Между ними состоялся короткий разговор, и судя по тому, как один из них говорил и жестикулировал, именно этот человек руководил группой. Это был мужчина среднего роста, ничем не примечательный.

— Что они собираются делать? — прошептала Марта.

— Искать меня, — также тихо отозвался Уэльс. — Сто к одному, что они оставили людей в обсерватории и у тебя дома, а сами будут прочесывать центр города.

И его слова тут же подтвердились, во всяком случае, в том, что касалось этой троицы. Незнакомцы разделились. Один пошел на восток по Вашингтон-стрит, другой вернулся в машину и уехал в направлении Норт-Джефферсон, а оставшийся темноволосый толстяк начал медленно и с осторожностью, держась поближе к витринам магазинов, обходить площадь.

Пока Уэльс наблюдал за ним, ему пришла в голову одна идея, и он немедленно приступил к ее реализации. Тихо переместившись к входной двери магазина, он почти бесшумно отпер ее и приоткрыл на несколько дюймов. Затем он быстро вернулся к прилавку и в полумраке начал лихорадочно рыться на полках, пока не нашел катушку проволоки. Найдя то, что ему требовалось, он посмотрел на Марту и дал ей короткое распоряжение:

— Ложись на этот прилавок.

Он говорил спокойно, но тоном, не терпящим возражений, однако Марта, видимо, не имеющая привычки беспрекословно подчиняться, начала возражать:

— Зачем? Джей, он увидит, что дверь приоткрыта, и обязательно придет сюда!

Уэльс слегка дернул ее за рукав куртки, и это заставило девушку замолчать.

— Непременно придет! — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Я этого и хочу. А ты должна лечь на прилавок. Понятно?

Несмотря на почти кромешный мрак, он заметил, что ее лицо стало почти белым. Уже без пререканий она улеглась на указанное место и застыла. Уэльс же быстро юркнул за прилавок и присел на корточки. Теперь, когда дверь была приоткрыта, он мог только слышать, как толстяк идет по тротуару. Однако когда тот проходил мимо витрины лавки, Джей разглядел его тяжелое, одутловатое лицо, которое при каждом шаге настороженно поворачивалось из стороны в сторону.

Внезапно мужчина остановился, а пистолет в его руках быстро принял боевое положение. Несомненно, он заметил приоткрытую входную дверь.

Постояв несколько мгновений, толстяк крадучись подошел почти вплотную к входу в магазин, а затем резким ударом ноги полностью распахнул дверь. Какое-то время он не решался войти внутрь, видимо ожидая ответных действий, но так как их не последовало, осторожно проник в лавку. Очутившись почти в полной темноте и немного к ней привыкнув, толстяк начал оглядываться по сторонам.

В этот момент пальцы Джея сомкнулись на маленькой картонной коробке, и еще через мгновение она уже летела в витрину, где располагалась оловянная посуда. Раздался оглушительный грохот.

В мгновение ока толстяк резко повернулся к витрине и замер. Уэльс же медлить не стал. В два прыжка он очутился за его спиной и ткнул в него пистолетом.

— Брось оружие, — четко произнес он, — или я прострелю тебе позвоночник!

Мужчина не стал испытывать судьбу, и пистолет с грохотом упал на пол.

— Марта! — позвал Джей.

Девушка, явно очень напуганная, быстро подошла к нему.

— Успокойся. Возьми проволоку, — Уэльс указал на катушку, — и свяжи ему запястья за спиной. Только не становись между ним и моим пистолетом.

Через пару минут Марта все-таки сумела выполнить его распоряжение, несмотря на дрожащие руки.

— Хорошо, — ее друг остался доволен. — Теперь плотно закрой дверь.

Девушка направилась к входной двери, а Уэльс развернул пленника лицом к себе и первым делом обыскал его. Не найдя у него ничего, кроме обойм для пистолета, он заговорил:

— Сядь на пол. Издашь хоть один звук громче шепота, и ты покойник. — Его голос прозвучал хоть и тихо, но очень спокойно и уверенно.

В ответ из уст толстяка вырвался писклявый хрип:

— Тебя все равно убьют. Можно сказать, ты уже мертв. Что бы ни случилось со мной, тебе не выбраться из Каслтауна.

— Не беспокойся ни обо мне, ни о моей спутнице, — ответил Уэльс. — Хочешь совет? Беспокойся о себе. А теперь, отвечай: где Ли Кендрик?

На лице толстяка не дрогнул ни один мускул, он был спокоен, словно находился у себя дома и в полной безопасности.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — ответил он.

Глаза Марты широко распахнулись.

— Заставь его рассказать, Джей! — прошептала она с поразившей его яростью.

Уэльс кивнул, а его пленник выслушал ее угрозу совершенно невозмутимо.

— Я повторяю вопрос, где Кендрик? — снова заговорил Уэльс.

На лице толстяка появилось удивление.

— Ты говоришь о Кендрике, который обнаружил приближение астероида? О нем? Откуда мне знать!

Такой ответ Джея не устраивал, и он продолжил допрос.

— На кого ты работаешь? — Уэльс начинал нервничать и злится. — Кто забрал Кендрика, кто послал тебя следить за мной сюда из Нью-Йорка? «Братство»?

Удивление на лице пленника удвоилось.

— «Братство»? Хм… — с улыбкой произнес он.

— «Братство искупления», — уточнил Джей и продолжил: — Ты один из них, не так ли? Кендрик у вас? Где?

Толстяк уже почти смеялся в полный голос. Уэльс быстро поднял пистолет, и пленник подавил смех, но бока у него продолжали трястись. Успокоившись, он продолжил:

— Ты забавный. Ты действительно забавный, Уэльс.

— Значит, ты меня знаешь?! — вспыхнул Джей. — Что тебе известно? Ты выследил меня, когда я начал поиски Кендрика. Кто тебя послал?

Странный блеск появился в глазах толстяка, но он промолчал. Что-то в этом взгляде заставило Уэльса резко обернуться. Их пленник сидел лицом к витрине магазина и первым увидел, что на площадь вернулся еще один преследователь.

— Марта, — прошептал Джей. — Возьми дробовик, и если он попытается открыть рот, бей его прикладом по голове. Опыт у тебя есть, — добавил он с ухмылкой.

Девушка, не обратив никакого внимания на его последнюю реплику, быстро взяла ружье и встала наготове рядом с пленником.

Тем временем, Уэльс прокрался к входной двери магазина и очень осторожно выглянул наружу. На площади пытался спрятаться за постаментом памятника второй преследователь — при этом он нервно оглядывался, держа оружие на изготовку. Его явно удивляло и беспокоило отсутствие товарища, и видимо, он решил дождаться у памятника третьего, который уехал на машине.

Шли минуты. Сумерки сгущались, приближалась мягкая темнота майской ночи.

— Джей! — внезапно прошептала Марта. — Я слышу пение! Кто-то поет, далеко-далеко.

Уэльс обернулся к девушке.

— Не волнуйся, это просто ветер в проводах, — сказал он. — Во всем городе нет никого, кроме нас и этих троих. Не отвлекайся и не спускай глаз с этого парня — я думаю, скоро у нас могут возникнуть некоторые сложности.

Он решил ждать. Снаружи доносился только шум ветра, который то усиливался, то затихал. Но потом он внезапно понял, что, как ни странно, девушка была права. Это был не ветер. Это были именно голоса, много голосов. И они медленно приближались. Марта не ошиблась?

Уэльс осторожно приоткрыл дверь.

— Это с Северного холма, — прошептал он. — Но что за чертовщина?

Внезапно Джей пригнулся — как можно ниже. Он четко увидел, как вниз по склону вдоль улицы Джефферсона на большой скорости мчался длинный зеленый автомобиль. Еще через минуту машина, обогнув площадь, остановилась.

Сидящий в ней человек высунул голову через открытое ветровое стекло и позвал кого-то по имени. Мужчина, стоявший за памятником, выбежал ему навстречу, что-то быстро говоря и энергично жестикулируя. В ответ водитель машины сначала молча указал на север, а затем что-то прокричал.

Уэльс не видел его лица и не слышал, что именно он кричал человек, но он четко уловил грубый тон и расслышал последнее слово: «…идут!» Бежавший к машине мужчина запрыгнул в неё, и она, набирая скорость, помчалась по улице Вашингтона, направляясь на восток.

— Почему, они уехали, да еще так быстро? — В голосе Марты звучало нескрываемое удивление. — Они ведь оставили здесь своего напарника и…

Джей резко поднял руку, заставив девушку замолчать.

— Вслушайся, — тихо сказал он, показывая на улицу.

И как только рев удаляющейся машины окончательно затих, они явственно услышали пение. Теперь оно стало громче, намного громче, да еще и сопровождалось ровной дробью барабанов. А через несколько минут Уэльс уже мог разобрать слова хора, который все повторял и повторял: «Аллилуйя, Аллилуйя».

Джей вновь выглянул на улицу. На гребне холма, через который шла улица Джефферсона, уже были видно множество огней. Это была не ровная линия фонарей — они двигались, метались и дрожали, и их были десятки, а может быть, даже сотни.

Длинная, толстая змея горящих факелов спускалась по широкой улице в темный и безжизненный город. Уэльс не видел несших их людей, видел только сами факелы, десятки, сотни факелов. И слышал пение под грохот барабанов: «Аллии- луйя…»

— Джей, это «Братство»! — воскликнула Марта. — Фанатики, они идут сюда, чтобы… — Ее голос захлебнулся, как бывает, когда сильное волнение перехватывает дыхание.

Однако заканчивать фразу уже не требовалось. Кошмарные очертания надвигающегося события были и так слишком ясны. По городу маршировало «Братство искупления». Эти люди уже сожгли Брайтон-Фоллс, Шарон и Бог знает, сколько еще других покинутых городов. А теперь настала очередь Каслтауна стать жертвой и искуплением…

Первое, о чем подумал Уэльс — бежать. Бежать без оглядки от этого безумного, приближающегося парада. Но что-то остановило его. Продолжая наблюдать, он присел рядом с Мартой и тут же почувствовал, как она дрожит.

— Джей, — зашептала она ему на ухо, — если Ли у них… он может быть здесь!

— Это как раз то, на что я очень надеюсь, — прошептал он в ответ.

Шествие добралось до площади, и теперь из лавки можно было увидеть людей, которые несли факелы. Отблески красных горящих головешек теперь отражались от окон домов, которые сразу засияли, как большие глаза, в изумлении наблюдающие за происходящим. Впереди маршировали полдюжины мужчин и женщин с барабанами, отбивая тяжелый, абсолютно неизменный ритм. За ними шли факелоносцы. Всматриваясь в процессию Уэльс подумал, что их может быть от двух до трех сотен. Мужчины, женщины, дети в рваной одежде с нечёсаными волосами шли ровно, почти в ногу, а в их глазах горел дикий восторг.

Джей понимал, что эти обезумевшие фанатики не были охвачены религиозной страстью. Верующие люди всего мира видели Божью руку в спасении народов Земли на Марсе, а эти марширующие погрязли в темном варварстве, в языческом стремлении умилостивить высшие силы, угрожающие человечеству страшной судьбой, вырвались за пределы любой цивилизации.

«Буммм! Буммм!» — зазвучали барабаны прямо перед лавкой Даттона. Люди все шли и шли, огибая овальную площадь и освобождая место для еще большего числа факелоносцев. Вскоре, вся площадь оказалась заполнена, и шествие остановилось. Плотная толпа людей с дикими лицами, потрясая факелами, как по команде, повернулась к центру площади, к месту, где стоял памятник.

Человек с бледным лицом и горящими глазами, в которых отражались огни факелов, добавляя им блеска, вскочил на пьедестал рядом со скульптурой. Барабаны забили громче, а толпа на несколько мгновений взревела в диком экстазе. Но как только человек на пьедестале поднял руку, все стихло, и над площадью разнесся его высокий пронзительный голос.

Друзья не вникали в его речь, их волновало совсем другое.

— Джей, ты видишь Ли? Я не вижу. — Глаза Марты внимательно прочесывали толпу.

— Я тоже, — ответил Уэльс. — Видимо, его здесь нет или он вообще не с ними.

Внезапно, перебивая оратора, из толпы донесся пронзительный визгливый голос:

— Сожгите место греха, и тогда силы ночи и космоса увидят сияющие знаки нашего искупления и сдержат свой гнев!..

— Боже! — Вголосе Марты слышалась мольба. — Они собираются сжечь Каслтаун! — Она посмотрела на Уэльса и тем же умоляющим голосом прошептала: — Неужели мы не можем как-нибудь остановить их?

Джей взял ее за плечи и собрался было встряхнуть ее, как это обычно делают, чтобы успокоить человека в истерическом состоянии, но потом передумал. Он понял, это не истерика. Марта просто надеялась спасти родной город.

— Послушай! — Уэльс посмотрел ей прямо в глаза. — Мы не можем их остановить, они разорвут нас в клочья! И какая теперь разница? Неужели ты не понимаешь, через четыре месяца этот город и все другие все равно будут уничтожены!

Со стороны их пленника, оставшегося в темноте, внезапно послышалась какая-то возня. Джей подскочил к толстяку и снова прижал пистолет к его боку.

— Только крикни, и получишь пулю! — яростно прошептал Уэльс.

Толстяк поднял на него глаза и прохрипел с ужасом в голосе:

— Ты с ума сошел?! Эти кретины мне не друзья! Они намерены устроить свой шабаш и сжечь этот город, как сжигали другие. Нам надо убираться отсюда!

Животный страх в голосе мужчины был совершенно искренним, и Уэльс вдруг со всей ясностью понял, что троица их преследователей в «Братстве искупления» не состоит.

— Значит, ты и твои приятели не работаете на «Братство», — констатировал он. — Но кто тогда стоит за похищением Ли Кендрика?

Пленник всем своим видом выказывал нетерпение.

— Ради Христа, Уэльс, ты собираешься позволить им сжечь нас заживо?!

Джей наклонился и схватил мужчину за горло.

— Кто хочет оставить миллионы людей запертыми на Земле?! Кто послал тебя за мной? Кто?! — он почти кричал.

— Вытащи меня отсюда, и я скажу тебе! Но если мы останемся здесь, нам всем конец! — грубо, даже яростно прошипел толстяк.

— Нет, ты скажешь мне прямо сейчас! — Уэльс решительно посмотрел на пленника и приставил к его голове пистолет, но тот даже бровью не повел.

Внезапно члены «Братства» взревели особенно громко — их голоса лились воедино и превратились в рык могучего зверя. А потом на площади началось движение. Десятки людей с факелами, как по команде, с торжествующими криками — Джей! — закричала Марта, уже не опасаясь, что ее услышат. Она не звала его, это был скорее вопль отчаяния.

Уэльс все понял. Он заставил толстяка подняться на ноги, развернул его лицом к передним окнам, из которых были видны пылающие факелы и спокойно произнес:

— Мы с Мартой уходим через черный ход. Ты же останешься здесь связанный и беспомощный. У тебя есть только один шанс спастись. Говори!

Глава VII

УЭЛЬС ВСЕ ЕЩЕ ИСПЫТЫВАЛ нечто похожее на шок. Еще недавно он был абсолютно уверен, что только безумное «Братство искупления» могло стоять за захватом Кендрика. Кто еще, кроме сумасшедших, мог совершить такое? У кого еще мог быть какой-либо мотив?

Но у пухлого пленника был ответ на эти вопросы. И даже несмотря на риск сгореть заживо самому и дать погибнуть Марте, Джей намеревался все выяснить.

Языки пламени уже почти полностью охватили фасады старых зданий вокруг площади, а пульсирующий зловещий свет лился рекой сквозь стекла витрин магазинов. Огненные сполохи ярко озарили бескровное искаженное лицо толстяка. Он безмолвно смотрел на своих мучителей и тяжело дышал.

— Пожалуйста!.. — задыхался пленник. — У нас не будет ни единого шанса выжить, если мы не поторопимся! Я знаю этих маньяков и видел их «искупления». Они попросту разрушат все здания!

Уэльс посмотрел на бледное лицо своей спутницы.

— Марта, нам пора идти, — решительно сказал он. — Мы оставим этого парня здесь.

Толстяк в ужасе съежился.

— Нет, это убийство! — взвыл он. — Вы не можете оставить меня здесь, у меня связаны руки!..

— Тогда скажи, кто захватил Кендрика? Кто стоит за всем этим? — Уэльс смотрел на него немигающим взглядом, и внезапно пленнику стало ясно, что он сдержит свое слово.

Капли пота выступили на белом, как тесто, лице связанного мужчины. Его глаза закатились, а затем он хрипло произнес:

— Фэрли. Джон Фэрли. И другие…

— Фэрли? Региональный маршал эвакуации? Этого не может быть! — Уэльс был в шоке. Его как будто парализовало.

— Он и его друзья, другие чиновники по эвакуации. Это они, — продолжил толстяк уже почти спокойным голосом. — Ли Кендрик у них. Именно эти люди хотят, чтобы на Земле осталось как можно больше людей.

Эти слова, сказанные, к тому же, таким спокойным, даже будничным тоном разъярили Джея. Он схватил пленника за толстую шею и резко встряхнул.

— Ладно, у тебя был свой шанс! — прорычал Уэльс. — Твои слова — наглая ложь, а потому, мы уходим.

Голос толстяка повысился почти до крика:

— Но это правда! Сначала ты заставил меня рассказать, а теперь не веришь мне! Конечно, у меня не так много информации, но я точно знаю— это Фэрли и его люди! А кроме него, в других странах, есть еще пара помощников маршалов по эвакуации, а также несколько мелких чиновников и еще кто-то, кого я не знаю. Я видел их недалеко от Нью-Йорка. Ли Кендрик у них. Они наверняка убили бы меня, если бы узнали, что здесь говорю! Ты зря мне не веришь…

В разговор вмешалась Марта, и в ее голосе звучала уверенность:

— Джей, похоже, он говорит правду, и Ли действительно у них в Нью-Йорке!

Мысли Уэльса метались, но поверить в такое чудовищное открытие он пока не мог.

— Разве ты не видишь, какая это ложь? — огрызнулся он. — Джон Фэрли — один из тех, кому поручено эвакуировать всех людей. Всех! Зачем ему это? Зачем ему хотеть обманом заставить миллионы остаться на Земле?!

Слова толстяка прозвучали, как гром:

— Потому что им не выгодно переселять всех, потому что они считают большинство людей отбросами, а значит, как можно больше из них, следует оставить! — Теперь пленник говорил еще более взвешенно и деловито. — Поверьте, я слышал их разговоры, они обсуждали, как тяжело будет жить на уже и так перенаселенном Марсе. А значит, было бы лучше, если бы миллионы невежественных бездельников и их семьи остались, чтобы не стать обузой для всех остальных. Я слышал это лично!

После такой аргументированной речи ярость Уэльса стала постепенно утихать, унося с собой и уверенность в непричастности Фэрли к исчезновению Кендрика.

К тому же, теперь он и сам кое-что вспомнил.

Вспомнил мрачное лицо Джона Фэрли, когда тот задумчиво говорил обо всех тяготах жизни на Марсе, когда туда переселятся все жители Земли. Вспомнил, с каким нескрываемым презрением и Фэрли, и Блисс с Шомезом и Холстом отзывались о мародерах, невежественных участниках сопротивления, сумасшедших, которые не верили или не хотели верить в приближающуюся катастрофу. И картинка реальности, о которой говорил толстяк, начала складываться.

Значит, фанатики из «Братства» были не при чем. Нашлись другие, более ужасные фанатики. Они безжалостно решили, что наиболее отсталые и невежественные из миллионов землян будут лишь обузой в предстоящие трудные годы на Марсе, а потому их надо обманом заставить остаться. И если это было правдой, это объясняло, почему за ним, Уэльсом, начали следить практически сразу после его отъезда из Нью-Йорка и почему Фэрли заставил его подозревать «Братство». Это объясняло очень многое…

— Аллилуйя! — взревел хор воющих голосов на улицах, и красноватый, пульсирующий свет за окнами внезапно стал ярче.

— Джей! Смотри! — в ужасе закричала Марта.

Ее друг резко обернулся.

Фасад хозяйственного магазина был в огне, языки пламени уже извивались по краям окон снаружи. Уэльс, в мыслях которого царил хаос, понял, что медлить больше нельзя. Он рывком поставил пленника на ноги и закричал:

— Давай, Марта! Вылезай через заднее окно, мы за тобой!

Толстяк стал подниматься, но неловко споткнулся — его руки все еще были связаны за спиной. Уэльс помог ему, и вскоре все трое выбрались через окно у черного входа в переулок. Слева от них полыхал отель «Пенн». Пламя с ревом вырывалось из его окон наружу, выбрасывая снопы искр. Джей огляделся и понял, что горят уже не отдельные здания, а целые кварталы.

— Сюда! — крикнул он, направляясь вниз по переулку, который тянулся на юг.

Поначалу он на всякий случай держал толстяка за плечо, но очень быстро выбросил из головы все, кроме необходимости спастись от ужасов деяний сумасшедших приверженцев «Братства».

Уэльс хорошо знал город и легко мог ориентироваться в нем даже в полной темноте, а сейчас ему помогали и отблески пожара, и взятый в лавке фонарик. Они пересекли улицу Мельников и подбежали к жилой улице с коттеджами. Там Джей отдал Марте свой пистолет и велел ей приглядеть за толстяком, пока он сам будет искать машину.

Подойдя к первому попавшемуся коттеджу и оглядев его, он понял, что без серьезных усилий попасть в гараж можно будет только через дом. Он разбил окно и оказался в одной из комнат. У него создалось впечатление, что хозяева покинули дом совсем недавно — внутри не было никакого хаоса, все вещи лежали на своих местах. И снова Уэльс почувствовал острую душевную боль. Видимо, эти люди улетали «налегке», подумал он. А ведь кто-то трудился и планировал этот маленький домик и все, что в нем было. И теперь все их труды даже не доживут до общего конца света, все погибнет в бессмысленном пламени.

Добравшись до гаража, Джей, как и ожидал, обнаружил там машину и выехал на улицу. Марта села рядом с ним, а пленника он запихал на заднее сидение, причем, не желая рисковать, дополнительно еще связал ему ноги.

Затем Уэльс, не мешкая, быстро помчался по извилистым улицам на юго-восток.

— Джей, смотри! — закричала Марта, оглядываясь назад, когда они отъехали на значительное расстояние. Он остановил машину и тоже оглянулся. Каслтаун находился в небольшой низине, и с холма, на который они поднялись, было хорошо видно, что вся деловая часть города охвачена огнем. Ветер уносил целые горящие облака искр, и за ними тянулась огромная пелена дыма.

Река факелов двигалась теперь под отдаленный грохот барабанов и пение членов «Братства» на юг города, который с их приходом, как по команде, начинал разгораться. Глядя на это сатанинское зрелище, Марта уже не сдерживала слезы. Они стекали по ее бледному лицу тоненькими струйками, как у глубоко несчастного человека. Уэльс нежно обнял ее за плечи и заставил отвернуться.

— Успокойся, — сказал он нежно. — Это ничего не значит. В любом случае до катастрофы осталось всего несколько месяцев.

И все же Джей разделял ее эмоции. Конечно, прошло много лет с тех пор, как он уехал из Каслтауна, но этот город всегда был для него родным. И сейчас ему хотелось, чтобы его последний взгляд на него сохранил в памяти другой образ.

Он тоже отвел взгляд от пожарища и повернулся к пленнику.

— Теперь ты можешь говорить спокойно и рассказать все подробнее.

— Ну что ж, давай разберемся, — угрюмо ответил толстяк. — Во-первых, я и так уже слишком много наговорил, а во-вторых, ты мне не поверил.

Лицо Уэльса посуровело, и он посмотрел на пленника злобным взглядом.

— Хорошо. Пламя доберется до этого квартала примерно через час. И если ты не хочешь быть с нами более откровенным, мы просто оставим тебя здесь, связанным.

Этой угрозы оказалось достаточно, и мужчина снова заговорил примирительным тоном:

— Хорошо! Я согласен! Но какой смысл? Ты же мне не веришь!

— Тем не менее, расскажи мне все с самого начала, — приказным тоном потребовал Уэльс.

В глазах связанного человека появился лучик надежды, и он начал свой рассказ:

— Как ты, наверно, понимаешь, вся эта схема по удержанию ничтожеств здесь, на Земле, была не моей идеей. Я лишь маленький исполнитель. Пять лет назад, когда началось выполнение операции «Судный день», я устроился на работу в эвакуационную полицию. Я был хорошим служакой, и довольно скоро стал сержантом. А потом… я начал узнавать кое-что странное об эвакуации от одного из остальных сержантов. — Он немного помолчал, а затем продолжил: — Юджин — это был мой друг в полиции — сказал мне как-то, что Фэрли нужны люди для специальной секретной полицейской работы. Сказал, что работа настолько важная и настолько секретная, что никто, кроме посвященных, не должен об этом знать вообще ничего. Я согласился. Мне нравилось, что я стану одним из этих специальных сотрудников тайной полиции по эвакуации. Ну, и они взяли меня к себе. И сам Фэрли поговорил со мной и еще с парой других парней.

Уэльс, пристально наблюдавший за толстяком, увидел, как тот вытер пот со лба.

— Фэрли сказал нам, что они не смогут вывезти с Земли всех до наступления конца света, — снова заговорил пленник. — Он сказал, что это невозможно, что наверняка останутся миллионы. Сказал, что он и некоторые другие чиновники, занимающие ключевые места в системе эвакуации, пришли к решению оставить всяких жалких деревенщин и, как он выразился, невежественный мусор. Сказал, что они все равно только усложнят остальным и так не простую жизнь на Марсе. По словам Фэрли, было бы лучше сразу отсеять их и оставить здесь, на Земле.

Неожиданно в Уэльсе начало расти ледяное чувство убежденности в словах толстяка, и он уже не мог отогнать или развеять его. Он уже слышал нечто подобное и раньше от людей, которые сами были уверены в необходимости своей эвакуации, но выражали «аристократическое сожаление» по поводу того, что власти намерены спасать всех, что они будут обременены в новом мире «отсталыми». Правда, эти люди говорили это не открыто, а тихим шепотом или намеками. Никто не осмеливался высказывать такие идеи публично, и они придерживались их тайно. А значит, они вполне могли без огласки сделать так, чтобы «бесполезные и отсталые» остались. И как раз Джон Фэрли и ему подобные вполне могли быть среди тех «аристократов».

— Фэрли сказал нам, что они не будут препятствовать отъезду любого, кто выскажет такое желание, — продолжал толстяк, — но, по его словам, многие из них тупые и сами этого не захотят, и если все будет организовано правильно, проблема будет решена.

— Но мой брат — что с ним? — перебила его Марта. — Ты же сказал, что Ли у них?

Пленник кивнул.

— Я как раз к этому и веду. Так вот. Однажды вечером Фэрли позвонил одному из наших в очень взволнованном состоянии и сказал, что мы должны поехать в Каслтаун и забрать Ли Кендрика. Он сказал, что они разговаривали с ним и просили помощи в реализации своего плана, но Кендрик отказался.

— Ты имеешь в виду, что Фэрли и его группа хотели, чтобы Кендрик помог им заманить «отсталых» в ловушку? — перебил рассказчика Уэльс.

Голова толстяка утвердительно качнулась.

— Насколько я понял, так оно и было. Кендрик мог бы сделать заявление, ставящее под сомнение то, что катастрофа неминуема, и болваны решили бы остаться. Но я думаю, когда Фэрли начал этот разговор, Кендрик сразу пришел в ужас, и Фэрли пришлось отступить, сославшись на то, что его неправильно поняли.

Марта схватила Уэльса за руку.

— Джей, вот почему Ли так ужасно волновался, так тревожился после поездки в Нью-Йорк, вот почему он не хотел покидать Землю! Он боялся, что такой план существует и может быть приведен в действие!

Уэльс мог себе это представить. Он знал Ли Кендрика и понимал, что даже малейшее подозрение в столь безжалостном плане оказало бы на него сокрушительное воздействие.

— Ну, и прежде чем Кендрик успел что-то предпринять, мы отправились в Каслтаун, схватили его и отвезли в Нью-Йорк, — закончил свой рассказ пленник. — И его исчезновение оказалось даже более убедительным, чем его заявления о необходимости спасения. Все болваны решили, что Кендрик не хочет покидать Землю, поэтому и они этого не сделают.

Марта взглянула на толстяка взглядом, в котором таилась надежда.

— Но он жив?

— Да, — спокойно ответит тот. — Они не стали убивать его, во всяком случае, пока. Фэрли все еще надеется, что он сделает «нужное» заявление, чтобы у миллионов тех, кто еще сомневается, выстроилась четкая картинка и они оставались на Земле.

Уэльс внезапно почувствовал жуткое, почти физическое отвращение от всего того, что он услышал от этого, внешне даже симпатичного, но такого прогнившего изнутри человека. Он так и не смог пока полностью принять услышанное.

— Нет, это неправда. — Джей замотал головой из стороны в сторону, как заведенный болванчик. — Это не может быть правдой! — Он перестал трясти головой и, как будто убеждая сам себя, уверенно обратился к своей спутнице: — Марта, этому человеку нельзя верить, ему пришлось, — он сделал ударение на последнем слове, — рассказать какую-то невероятную историю, чтобы спасти свою шкуру!

Марта понимающе посмотрела на своего друга, взяла его за руку, успокаивающе погладила ее и тихо произнесла:

— Я понимаю тебя. Поверить в это просто немыслимо. Но, Джей, как бы это ни было страшно осознавать, люди совершали, совершают и, видимо, будут совершать ужасные вещи. Вспомни, в прошлом, им подобные запросто уничтожали миллионы невинных людей тем или иным способом, конечно, прикрываясь благими намерениями для всего человечества.

Уэльс знал это, но всю свою взрослую жизнь пытался бороться с этим знанием, отыскивая какие-то аргументы, которые могли опровергнуть эти факты. Боролся с холодной убежденностью, несмотря ни на что, только потому, что этого не могло быть… Но до конца победить самого себя в этом споре он так и не смог.

Марта, по-женски чувствуя смятение в его душе, продолжила еще более примирительным тоном:

— Если Ли все еще жив, и мы найдем его, и он точно расскажет правду. Теперь нам надо как-то до него добраться и освободить его.

Уэльс, конечно, понимал, Марта права. Он вновь повернулся к пленнику.

— Ты сказал, что Фэрли со своими помощниками держит Кендрика недалеко от Нью-Йорка, — произнес он, сдерживая эмоции. — Ты знаешь, где конкретно?

— Думая, да. Они спрятали его там, где он будет под рукой, но где никто не сможет к нему подобраться, — ответил толстяк. — Остров Бедлоу в Нью-Йоркской гавани. Ты ведь знаешь старый остров, где стоит Статуя Свободы?

Уэльс опять задумался. В его голове за короткое время оказалось столько разной информации, что все перемешалось и никак не выстраивалось в четкую линию, по которой следовало бы действовать.

Тем временем, пламя от пожара приближалось, а «Братство» покидало Каслтаун, направляясь в следующий безжизненный город, чтобы тоже сделать его огненным знаком своего искупления.

— Я все еще не могу в это поверить, — сказал Джей уже более мягко, ни к кому конкретно не обращаясь. — Но чтобы во всем убедиться, мы вернемся в Нью-Йорк, найдем Ли, и тогда все встанет на свои места.

— У тебя не хватил сил отбить Кендрика, — нервно сказал толстяк. — Его очень усиленно охраняют.

Уэльс посмотрел на него и уверенно произнес:

— Ты нам в этом поможешь. Ты же знаешь, где именно находятся охранники и как лучше всего их миновать? Правда?

Толстяк начал было что-то говорить, усиленно возражая, но Джей его уже не слушал.

— Ты пойдешь с нами. Точка! — коротко бросил он.

Они вновь тронулись с места, но теперь поехали на восток в объезд горящего города. Уэльс понимал, основные опасности у них еще впереди. Его уже почти не беспокоило, что за ним продолжают охотиться, он чувствовал, что самое тяжелое испытание их ждет в Нью-Йорке, на острове Бедлоу. «Ну так что ж? На Земле теперь везде опасно находиться, — подумал он. — Где-то больше, где-то меньше».

Глава VIII

В НЕБЕСА ПОДНЯЛАСЬ ОГРОМНАЯ черная громада — и направилась к звездам на столбе постепенно угасающего огня. Раскаты грома прокатились по ночному небу с оглушительным крещендо. И едва этот гул затих, как снова раздались глухие взрывы, и еще один корабль взлетел над землей, отправившись в бесконечный космический полет.

Уэльс с Мартой сидели на корточках в темноте старого пирса, перед ними простиралась журчащая черная мгла Верхней гавани Нью-Йорка. Джей смотрел на Статую Свободы, точнее, на ее высоко поднятую руку, как будто указывающую на новый дом человечества в бескрайнем космосе. Марта же думала о другом. Всматриваясь в темноту залива немигающим взглядом, она тихо произнесла:

— Я не вижу никаких огней, Джей, ни одного.

Уэльс отвлекся от своих мыслей и взглянул на девушку.

— Они не будут включать свет, — произнес он уверенным тоном. — Им не нужно афишировать свое присутствие.

— Да, наверное. Если Ли вообще там.

— Марта, пожалуйста, держи себя в руках. — Ее друг несколько грубым жестом взял ее за плечи. — Подумай, что от этого зависит. — Он указал в сторону далекого космопорта Нью-Джерси, когда над ним появился в величественном грохоте и пламени очередной корабль, направляющийся на Марс, и быстро заговорил: — Эвакуация должна ускориться. Должно быть в два раза больше кораблей, в два раза больше спасенных! Для людей, которые сомневаются и пока отказываются улетать, Ли — ключ к их спасению.

— Ах, если бы только у нас была помощь, Джей! — воскликнула Марта.

— Нам рассчитывать больше не на кого, — продолжил Уэльс. — Власти… — он на секунду задумался. — К сожалению, здесь именно Фэрли, как региональный маршал по эвакуации, сейчас является высшим местным органом власти. А значит, если эта история, рассказанная нашим пленником — правда, то Фэрли — последний человек, которому нам следует сообщить о наших планах и, тем более, у которого можно просить помощи.

Он взял подругу за руку и помог ей подняться.

— Пойдем. Нам все еще нужно найти какую-нибудь лодку.

Они двинулись вдоль темной набережной. Уэльс прикинул, что они были где-то в доках южного Джерси-Сити. Перед ними в черной гавани лежал остров Бедлоу. Было уже за полночь, и у них оставалось совсем мало времени, чтобы осуществить задуманное.

Днем они с Мартой и их толстым пленником пересекли Пенсильванию по неиспользуемым, пустынным проселочным дорогам. Кружной путь и несколько часов сна, которые им удалось урвать в зарослях у дороги, отняли слишком много времени, но Уэльс не осмеливался рисковать.

Если толстяк не соврал, то Фэрли однозначно был врагом, пославшим за Джеем охотников. Маршалу эвакуации с его региональными полномочиями было бы очень легко, поймав Уэльса, объявить его вне закона по какому-нибудь надуманному обвинению, а значит, для его поимки наверняка имелись посты эвакуационной полиции по всему Нью-Йорку.

Джей заехал в переулок в пустынном Джерси- Сити и затащил связанного пленника в пустой магазин.

— Теперь, — сказал он, — ты будешь ждать нас здесь.

— Связанный по рукам и ногам? — воскликнул толстяк. — Почему бы просто не убить меня и не покончить с этим? Этот город закрыт, даже если я буду кричать весь день, меня никто не услышал. Я умру с голоду! Никто никогда не придет…

— Замолчи! — перебил его Уэльс. — Как только мы вытащим Кендрика, мы вернемся и освободим тебя. Конечно, если мы потерпим неудачу, если нас схватят, мы точно никогда не вернемся… А ты погибнешь. Я хочу, чтобы ты подумал об этом, особенно, когда будешь рассказывать нам все об устройстве этого острова. — Он немного помолчал, как будто давая толстяку осознать сказанное. — Сколько там охранников, где они обычно находятся, как вооружены, где держат Кендрика. Все. Если ты проинструктируешь нас достаточно хорошо, мы обязательно добьемся успеха, и тогда мы вернемся, а ты будешь жить.

Видимо, пленник все понял. Он говорил долго и быстро, лихорадочно выкладывая Уэльсу всю информацию, которой располагал. Когда он закончил, Джей с Мартой поднялись и вышли из магазина. Они пешком добрались до набережной, и теперь им нужна была лодка. Остров был совсем недалеко впереди, но в обозримом пространстве вдоль морских темных причалов не было видно ни лодки, ни даже маленького ялика. В полной темноте они пошли дальше. Уэльс подумал, что так можно всю ночь безуспешно бродить среди этих темных пирсов. Он даже немного сгорбился, как будто все возрастающее отчаяние схватило его за плечи и постепенно стало прижимать к земле.

Однако им все-таки улыбнулась удача: они подошли к маленькой лодочной станции. На воде колыхался только крохотный ялик, да еще и без весел. Уэльс оглянулся и обнаружил старую хижину, некогда служившую офисом для смотрителей. Он быстро взломал ее дверь — и у них появились весла.

— Марта, — обратился он к девушке, вставляя весла в уключины и пытаясь сделать их работу бесшумной. — Я хочу, чтобы там, на острове, ты оставалась на берегу и ждала нас.

— Нет. Я не боюсь… — начала было она, но Уэльс оборвал ее:

— Послушай, дело не в этом. Там очень темно. И если начнется перестрелка, я хочу быть уверен, что ты не станешь жертвой случайной пули.

Не давая ей времени обдумать услышанное, он прыгнул в ялик и помог ей тоже забраться туда, после чего, налегая на весла, начал размеренно грести к острову.

Ему снова пришла в голову мысль о нереальности происходящего. Еще совсем недавно эта гавань была самой оживленной в мире, и по ночам там повсюду вспыхивали огни судов, доков, мостов, а еще все вокруг заливало электрическое сияние Манхэттена. Теперь же как будто неведомый волшебник щелкнул пальцем, и все вокруг погасло и затихло. И только в центральной части Манхэттена, где продолжал действовать штаб операции «Судный день», все еще виднелись узоры освещенных окон.

Уэльс на мгновение опустил весла, повернул голову в сторону и вгляделся в темноту рядом с островом. Теперь он почти четко видел на фоне звезд высокую тень Статуи Свободы. Он снова поднял весла и начал грести, но уже более осторожно, стараясь не издавать ни звука. Где-то сзади, на западе, поднялся еще один из могучих космических кораблей, улетающий на Марс, а за ним, один за другим, еще два. Их вспышки в небесах отбрасывали пляшущий и дрожащий свет не только на воду, но и на маленький ялик.

— Пригнись! — тихим голосом скомандовал Уэльс, и они с Мартой почти распластались на дне маленького суденышка.

Им оставалось только молиться, чтобы их не заметили с острова, и потихоньку двигаться дальше. Джей греб и мечтал, чтобы, пока они не причалят к острову, взлеты космических кораблей на время прекратились — тогда они смогли бы высадиться в темноте незамеченными. И то ли его молитвы были услышаны, то ли по другим причинам, но на некоторое время наступила тишина.

Марта первой заметила берег и тихо предупредила своего друга. Ялик почти бесшумно ткнулся в землю, и Уэльс, выпрыгнув из него, огляделся вокруг.

— Оставайся в ялике, — прошептал он. — Ты сможешь оттолкнуться и уплыть, если у меня что- то пойдет не так.

Девушка ничего не ответила — она молча смотрела не него, и в ее взгляде читались и мольба, и надежда.

Уэльс же почти бесшумно побежал вглубь острова по высокой неухоженной траве. Пока все было тихо. Ни света, ни единого звука или движения. Он обошел вокруг статуи спереди и стал рассматривать парапет могучего пьедестала и вход в гигантскую фигуру. В нем с новой силой вспыхнула уверенность в том, что у него все получится.

С космодрома вновь донесся грохот, и прежде, чем отблески пламени смогли осветить его, Джей упал ничком на землю. Рядом рос небольшой куст, удачно прикрывший его от возможных взглядов охраны. Когда пламя осветило памятник, он приподнял голову и увидел беспечно стоящего на парапете человека с пистолетом под мышкой. Через несколько секунд все погасло, и тогда Уэльс поднялся на ноги и двинулся вперед. Подбежав к ступенькам, он очень осторожно начал подниматься по ним, ощущая дикий триумф, ведь охранник был именно там, где указал толстяк, а это означало, что шансы у него есть и весьма неплохие.

Он был уже больше чем на полпути к концу лестницы, когда услышал движение наверху, внутри статуи. Уэльс замер, держа в руке пистолет. Он не хотел рисковать, а значит, ему следовало быть очень осторожным.

Когда снова раздался отдаленный рев взлетающего корабля и небо перечекнул столб огня, Уэльс увидел в его свете человека на парапете, который с удивлением смотрел на него сверху вниз. Медлить было нельзя, и Джей выстрелил на поражение. Охранник беззвучно упал, а Уэльс помчался вверх по ступеням, надеясь, что выстрел не был услышан на фоне рева ракеты. Но дверь наверху распахнулась, и из основания гигантской статуи хлынул свет. В дверном проеме появились двое мужчин, на ходу выхватывающих оружие.

— Что случилось?.. — закричал кто-то из них.

Уэльс сделал несколько выстрелов подряд. У него не было выхода. Эти люди и те, на кого они работали, могли отнять жизни миллионов, так что в тот момент у него в душе не осталось места для милосердия.

Один из охранников сразу упал на ступеньки. Другой, хватившись на простреленное правое плечо текла кровь, попытался переложить пистолет в левую руку. Джей, подбежавший к ним почти вплотную, услышал топот ног внутри статуи и, не теряя времени, выстрелил еще раз, а затем просто перепрыгнул через два тела и оказался прямо в основании высокой фигуры.

Здесь горел свет. Уэльс подскочил к подножию винтовой лестницы, ведущей наверх и замер, прислушиваясь. Бешеный топот ног наверху отдавался от стен гулким эхом. Через мгновение он краем глаза увидел на лестнице еще пару ног. Новый выстрел, и ноги подломились, а их обладатель покатился вниз по лестнице, крича от боли и пытаясь прицелиться. Джей снова нажал на спусковой крючок, но промахнулся. Тогда он быстро ударил раненого рукояткой по голове.

Когда эхо последнего выстрела затихло, воцарилась звенящая тишина.

Уэльс рванул вверх, преодолевая ступени одну за одной и совсем не замечая усталости. Уже оказавшись на некоторой высоте, он услышал голос Марты, который явственно доносился снизу:

— Джей!

Он что-то крикнул в ответ, чтобы девушка поняла, что у него все в порядке, и побежал дальше. Очутившись на самом верху, он вбежал в слабо освещенную комнату с изогнутыми стальными стенами, являвшуюся внутренней частью гигантской головы статуи Свободы. Несмотря на скудное освещение, Уэльс заметил на полу человека, явно мужчину, лежавшего лицом к стене и основательно к ней прикованного. Этот человек начал медленно разворачиваться, и постепенно в тусклом свете перед Уэльсом возникло бородатое лицо с темными глазами, уставившегося на него диким взором. Лицо, которое он едва смог узнать.

— Ли? — пробормотал Джей, не отрывая глаз от лежащего на полу пленника и все еще не веря тому, что он видит. Но уже в следующий миг он опомнился и продолжил уверенным и утвердительным тоном: — Ли Кендрик!

Кендрик явно был удивлен еще больше.

— Джей Уэльс? Но ты ведь должен быть на Марсе? Как…

Но это непонимание длилось не долго. Внезапно глаза Кендрика вспыхнули, и он хрипло закричал:

— Джей, ты не знаешь, что произошло, что они хотят!..

— Знаю, я уже все знаю, — успокаивающе ответил Уэльс и наклонился к лежащему другу.

Кендрик, что-то бормоча и умоляя, буквально вцепился в него, как цепляется ребенок за руку матери в минуту опасности. Так прошло несколько минут, а затем в комнату, задыхаясь от долгого подъема, вбежала Марта. От увиденного из ее распахнутых глаз покатились слезы.

Уэльс повернул голову в ее сторону и по-деловому произнес:

— Постарайся успокоиться. Где-то должен быть ключ от этих кандалов. Мне надо его найти.

С этими словами он аккуратно освободился от рук Кендрика и быстро побежал по лестнице вниз. Человек, которого он ранил в плечо, а затем оглушил, теперь шевелился и стонал. Уэльс наложил на его кровоточащее плечо грубую повязку, после чего связал его запястья собственным ремнем.

Он не хотел причинять раненому большего вреда, ему был нужен только ключ, а потому он стал лихорадочно рыться в его карманах. Вскоре связка ключей оказалась в его руках, и он заторопился обратно к друзьям.

Кендрик, казалось, наконец, взял себя в руки, но пока Джей перебирал ключи, его речь все еще была сбивчивой.

— Я думаю… у нас есть время… еще не поздно… мы должны успеть! — бормотал он.

— Да, конечно, времени еще достаточно, — голос Уэльса звучал все так же успокаивающе.

Подобрав ключ, он снял кандалы и помог Ли подняться на ноги.

— Но нам необходимо разобраться с Фэрли, — продолжил Джей, — а это будет не просто.

Кендрик вновь занервничал и разразился яростными проклятиями, которые его друг спокойно пропустил мимо ушей.

— Прекрати истерику, Ли, — сказал он, глядя ему прямо в глаза. — Я чувствую то же самое, но у нас нет времени на эмоции. Добраться до Фэрли в его собственной цитадели, в Нью-Йорке — непростая задача. Скажи, он часто сюда приезжал?

Ли немного успокоился.

— Сначала — да. А потом… Его не было здесь уже около двух недель. — Астроном окончательно пришел в себя. — Он, Блисс и другие, кто был с ним… Знаете, чего они хотели от меня? Они хотели, чтобы я опубликовал заявления, в которых говорилось бы, что Нереус не так уж и опасен и, возможно, не ударит по Земле. Они сказали, что оставят меня здесь до конца света, если я этого не сделаю. Черт бы их побрал, — уже без эмоций выругался Кендрик.

Уэльсу было не до проклятий, он должен был разработать план дальнейших действий, а потому продолжил задавать вопросы:

— Ли, как охранники связывались с Фэрли? По радиотелефону? Знаешь, на какой волне?

— Я частично слышал их разговоры. Но я не знаю, какую секретную длину волны они использовали.

Взгляд Джея стал напряженным, он лихорадочно соображал.

— Может быть, мы сможем это выяснить, — произнес он задумчиво. — Марта, нам надо убираться отсюда, помоги Ли спуститься по лестнице. Не торопись. По несколько ступенек за раз, пока его ноги не станут устойчивыми, а я пойду вперед.

Буквально слетев вниз, Уэльс увидел, что раненый, которого он перевязал, пришел в сознание. Он сидел, прислонясь к дверному косяку, с перекошенным от боли лицом и при виде Джея выражение его лица резко изменилось — к боли добавился еще и неподдельный страх.

— Да, — тихо сказал Уэльс, — я бы с удовольствием тебя убил. Насчет этого ты прав. Но возможно, я этого не сделаю. Как тебя зовут?

— Моуэр, — промямлил раненый.

— Хорошо. — Джей посмотрел на него, как змея смотрит на свою жертву. — Ты знаешь, как позвонить Фэрли по портативному радиотелефону? — просил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Ты сделаешь это. И передашь ему только то, что я скажу.

«Загнепотезированый» Моуэр молчал, но было видно, что ради жизни он готов не все. Он медленно достал из кармана радиотелефон и протянул его Уэльсу.

К этому времени на последних ступеньках лестницы показались пошатывающийся Ли и поддерживающая его Марта.

Джей уверенно взял телефон и задал раненому очередной вопрос:

— Какая длина волны у личного телефона Фэрли?

Моуэр вздрогнул, приходя в себя, опомнился, и назвал длину волны.

Уэльс быстро проинструктировал его и протянул ему телефон.

— Звони, но так, чтобы я слышал ваш разговор, — спокойно сказал он. — Сделай все правильно и не говори лишнего.

— Я все сделаю, — голос мужчины прозвучал обреченно, и он нажал кнопку вызова.

Через мгновение на другом конце ответили:

— Фэрли слушает.

— Говорит Моуэр, — заговорил раненый. — Наш гость хочет вас видеть. Он говорит, что готов сделать заявление прямо сейчас.

— Как раз вовремя! — прорычал Джон Фэрли. — Хорошо. Я еду.

Как только он положил трубку, Уэльс забрал у охранника телефон и вышел на парапет, чтобы там, в темноте с пистолетом в руках дожидаться маршала по эвакуации. Марта и Ли вышли вслед за ним, и когда небо осветил еще один корабль, он увидел, что лицо девушки опять стало серьезным и напряженным.

— Не убивай его, Джей, — в голосе Марты прозвучало скорее утверждение, чем просьба.

Уэльс не рассердился — он лишь опустил глаза и, не поворачиваясь к ней, глядя в землю, уверенно произнес:

— Эвакуация была искусственно замедлена, и теперь может не хватить времени, чтобы компенсировать эту задержку. А значит, на Земле останутся люди, которые неминуемо погибнут. И каждый из тех, кто останется лицом к лицу с катастрофой, будет убит Фэрли и его сторонниками.

— Я знаю это, — почти прошептала Марта. — Но не надо этого делать, Джей.

Уэльс не стал отвечать. Он не понимал, что еще можно сказать, чтобы убедить ее, и теперь, уже и сам не знал, как поступит.

Подождем, решил Джей.

Меньше, чем через час, друзья услышали урчание быстроходной моторной лодки. Когда Фэрли и еще один вооруженный человек в форме эвакуационной полиции поднялись по ступеням к пьедесталу, небо на востоке уже посерело — наступало утро.

Уэльс с оружием в руке, уже не скрываясь, двинулся навстречу вновь прибывшим. Кендрик и Марта последовали за ним.

Для Джона появление перед ним этих людей стало настолько неожиданным, что он резко остановился, словно натолкнувшись на стену. Полицейский, приехавший с ним, издал неопределенный звук и попытался достать оружие, но Фэрли остановил его.

— Не глупи, — сказал он сопровождающему. — Он просто убьет нас.

Сам Джон, наконец, сдвинулся с места и поднялся еще на несколько ступенек. Он посмотрел на Джея, и на его властном лице отразилось безмерное отвращение.

— Ты, наверное, сейчас очень гордишься собой, не так ли, Уэльс? — произнес Фэрли с презрением. — Думаешь, что совершил что-то большое и благородное. Спас или попытался спасти множество человеческих жизней, и это делает тебя счастливым. Ведь так? — Внезапно, он пришел в ярость и сорвался на крик: — Человеческие отбросы! Слабые, негодные, ни на что не годные, обременявшие нас всю нашу жизнь здесь, на Земле! И теперь, когда появилась возможность избавиться от них естественным способом, мы должны забрать их с собой! Забрать, чтобы они утащили нас в выгребную яму уже на Марсе!

Рука Уэльса подняла пистолет.

— Не надо, Джей, — прошептала Марта, и в ее голосе слышалась боль.

— Давай! — закричал маршал. — Я лучше останусь здесь, чтобы не видеть, как там, на Марсе, под тяжестью бесполезного сброда будет рушиться с таким трудом сохраненная человеческая цивилизация! Ты что, не понимаешь? Они должны остаться и сдохнуть!

— Ты и тебе подобные так уверены в том, что знаете, кто должен жить, а кто умереть? — Уэльс говорил спокойно, словно вел светскую беседу. — Вы, когда принимали подобные тайные решения, вероятно, чувствовали себя очень важными, большими и нужными людьми, да? Взгляните на него, — обратился он к друзьям. — Джон Фэрли, который знает, что лучше для всех. Такой особенный. Такой всемогущий. — Он вновь обратился к маршалу: — Тебе и твоим соратникам нравилось это чувство превосходства, не так ли? — Немного помолчав, он продолжил: — Всегда были такие персонажи, как ты и, наверное, всегда будут. — Он вновь замолчал, но ненадолго, а затем заговорил уже беспрекословным тоном: — Мы едем в Нью-Йорк. Ли Кендрик расскажет свою историю всем еще не эвакуированным людям, а двое твоих людей подтвердят ее. Мы приложим все силы, чтобы на Земле во время катастрофы не осталось ни одного человека. Но если у нас это не получится…

Джон усмехнулся.

Не обращая внимания на его усмешку, Уэльс закончил:

— Тебе, Фэрли, предстоит увидеть это собственными глазами. Ты не покинешь Землю, пока не будут эвакуированы все души до последней — точнее, последней душой будет твоя. И если какое-либо человеческое существо застанет Судный день здесь, ты будешь рядом.

Глава IX

КАК УЖАСНОЕ ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЕ, в небе над Нью-Йорком висела красная луна — не та луна, к которой все привыкли, а прилетевшая из глубин космоса. Когда-то люди воспринимали подобное явление, как угрозу, но угрозу абстрактную, теперь же она стала реальностью. Проходили неделя за неделей, приближающийся к Земле астероид превращался на ночном небосклоне из искры в пятнышко, а затем в маленькую планету, стремительно мчащуюся на роковое рандеву со своим большим собратом.

Уэльс сидел за своим рабочим столом в башне ООН и смотрел в окно на ближайшие небоскребы, красиво освещенные кровавым светом. Неистовый грохот летящих на Марс, наконец, затих, и воцарилась глубокая тишина. Это означало, что успешно улетели одни из последних ракет, и теперь, когда наступила ночь, казалось, что вся Земля притихла и ждет.

Джей чувствовал сильную и нестерпимую усталость, которая притупляла и даже заглушала пришедшее у нему счастье от успеха. Прошли четыре месяца чрезмерно сложной работы, четыре месяца, за которые им удалось сделать почти невозможное. И вот все осталось позади. Они справились.

После того, как Ли Кендрик рассказал свою историю всему миру, после того, как заговорщики, безжалостно желающие истребить миллионы людей — конечно, «на благо человечества» — были разоблачены и арестованы, люди, которые находились под властью манипуляторов, а потому никак не могли принять здравое решение, внезапно прозрели, испытав панический шок от услышанной правды, осознав все-таки, что конец света — это реальность. В результате, толпы людей, охваченные страхом, хлынули в Нью-Йорк.

Уэльс, как поспешно назначенный новый маршал эвакуации, в глубине души боялся, что было уже слишком поздно и что кто-то наверняка не успеет улететь. Но тогда он не учел такого удивительного качества в людях, дающего им способность при реальной опасности сконцентрировать все свои силы на достижение нужного результата. Ежедневно взлеты на Марс становились все чаще, экипажи кораблей падали в обморок от усталости, но, в конце концов, желаемое было сделано.

Дверь открылась, и в кабинет, где сидел, сгорбившись и положив руки на пустой стол Уэльс, вошла Марта.

— Пора, Джей, — сказала она, подходя к нему. — Ли и остальные ждут.

Он медленно поднял на нее взгляд и уверенно произнес:

— Мы отправили всех.

— Да, всех.

— В одном Фэрли был прав, — задумчиво произнес Уэльс. — Нам будет тяжело на Марсе, и последние миллионы добавят сложностей. Но я не думаю, что кто-нибудь когда-нибудь будет жаловаться.

Он думал о людях, которых знал и которых не знал, которые за последние недели и даже дни прибыли в Нью-Йорк, чтобы покинуть Землю. Вспомнил о Сэме Лантермане и его людях из Питтсбурга, вспомнил, как тот, приехав в Нью-Йорк, почти жаловался: «Черт возьми, я могу владеть целым городом, но то, что происходит… Меня это пугает!»

Нежно коснувшись плеча своего друга, Марта отвлекла его от воспоминаний.

— Пойдем, Джей.

Он поднялся на ноги и тяжело зашагал с ней к лифту. Они спустились на нижний этаж пустого здания и вышли на такую же пустую улицу. Если не считать машины, в которой их ждали Кендрик и еще двое, молча глядя на багровый лик астероида, который стремительно приближался к Земле, вокруг было совершенно безлюдно.

Через несколько минут автомобиль уже быстро нес их по пустынным улицам, а еще через полчаса безжизненный мегаполис остался позади, и они помчались к космопорту через сельскую местность, уже приобретавшую странный и зловещий новый облик. Последняя ракета находилась на старте и ждала своих последних пассажиров. Холленберг удостоился чести быть капитаном корабля, последним покинувшим Землю, но сейчас ему было не до этого, так что он не наслаждался этой честью.

— Мы готовы, — констатировал капитан, обращаясь ко всем подошедшим.

— Фэрли на борту? — коротко спросил Уэльс.

Холленберг мрачно кивнул.

— На борту и заперт. Согласно приказу, он стал последним из всех эвакуированных.

Они замолчали, глядя друг на друга. Внезапно Уэльсу пришла в голову страшная мысль, которая пронзила все его существо. Они стояли на Земле, и это был последний раз, когда он ее видел. На какое-то время его почти парализовало, но это длилось всего лишь мгновения.

— Если все готово, пошли, — сказал он капитану.

И вскоре корабль уже уносил их ввысь на крыльях пламени и грома, а Земля, лишенная людей, казалось, замерла в ожидании катастрофы. Уже пролетев миллионы миль, они наблюдали за происходящим за бортом из обзорного иллюминатора. Им еще был виден астероид, но он уже не выглядел таким громадным. Напротив, на фоне голубой красивой сферы Земли он казался лишь маленьким темным пятнышком.

— Осталась одна минута пятнадцать секунд, — сказал Кендрик сухим, ровным голосом.

Марта всхлипнула и спрятала лицо на плече Уэльса, который еще крепче прижал ее к себе.

— Тридцать секунд, — продолжил отсчет ее брат.

В эти мгновения Джей мог думать только об одном — о городах и их тихих улицах, о маленьких домиках, тщательно запертых и с закрытыми ставнями, о тихих проселочных дорогах, старых деревьях, полях…

— Свершилось… — сказал Кендрик тихим голосом, но тут же вскрикнул: — Смотрите!

Все прильнули к иллюминатору.

Голубая сфера Земли внезапно изменилась: белый пар, пронизанный прыгающими языками пламени, окутал ее почти целиком. Но ненадолго. Какие-то гигантские ветра буквально разорвали его в клочья, и стало видно, как знакомые очертания континентов меняются на глазах, изгибаясь и трескаясь.

Уэльс прижал Марту к себе и отвернулся — он не мог больше смотреть, как гибнет Земля. Кендрик, в отличие от него, вел себя более прагматично: быстро что-то бормотал, наблюдая за происходящим в телескоп.

— Ущерб, нанесенный планете, не так уж и велик, — услышал Джей. — Сейчас все моря испаряются, но со временем пар снова сконденсируется. Да, вулканы ужасны, но они будут извергаться не слишком долго. Со временем все остынет.

«Со временем… — подумал Уэльс. — Сколько времени это займет? Может быть, не раньше, чем вырастут наши дети?»

Он посмотрел вперед, на красную искру Марса, мира-убежища. Да, на Марсе будет тяжело. Но в космосе есть другие миры, а у людей есть знания, и они множатся. Джей подумал, что скоро они полетят дальше Марса, намного дальше. Настолько далеко, что сейчас и не представить.

Но когда-нибудь они или их дети снова вернутся на старую и такую любимую Землю. В этом он был совершенно уверен.