Чужой

Глава 17

Это очень трудно – быть в облике человека и помнить, что ты не один из них. Что их боль – это не твоя боль. Трудно стоять в стороне. Иног да просто невыносимо.

Из земного дневника Аксимили-Эсгаррута-Истхила

В тот же самый вечер принц Джейк собрал нас в амбаре Кэсси.

Моей первой мыслью было, что Тобиас рас сказал всем о моем походе в обсерваторию. Конечно, Тобиасу все еще не было известно, что я разговаривал со своим домом. Но он знал все о плане Эслина убить Виссера Третьего.

Амбар Кэсси называют еще Клиникой по реабилитации диких животных. Она и ее отец используют его для спасения больных или раненых диких животных. Там всегда десятки животных в клетках: скунсы, лисы, еноты и птицы всевозможных видов. Многие в гипсе.

Странные отношения у людей к другим животным на Земле. К некоторым животным они относятся с огромной симпатией. Других ненавидят. Думаю, что это связано с такой вещью, которую они называют «привлекательность». Но я никак не мог понять, что это такое.

А теперь, я был в этом уверен, я уже никогда этого не пойму.

Я не был настолько глуп, чтобы думать, что, напав на Виссера Третьего, я останусь в живых. Может быть, если я хорошо все продумаю и мне повезет, я смогу добраться до него. Но вряд ли я выживу, чтобы потом похвастаться этим.

Возможно, это даже к лучшему. У меня все равно не было бы будущего.

Лирем «простил» меня за нарушение закона. Но теперь я уже никогда не смогу стать настоящим воином, не говоря уже о том, чтобы стать принцем. Я никогда не буду вторым Эльфангором. Он останется в истории как великий герой. А меня будут помнить как маленького, глупого младшего брата, который передал людям способность превращаться.

Чтобы прийти в амбар, мне пришлось превратиться в человека. Всегда была опасность, что туда войдут папа или мама Кэсси.

Но я чувствовал себя плохо, принимая человеческое тело. Когда человеческая кожа при шла на смену моему меху, а человеческие глаза встали на место андалитских, я продолжал вспоминать рассказ Лирема о том, что он был советником хорк-баширцев.

Хорк-баширцы проиграли, йерки поработили их. Но Лирем остался верен законам и обычаям.

А что было бы, если бы не остался? Что, если бы он дал хорк-баширцам передовую технологию? Что, если бы он научил их строить звездолеты? Остались бы хорк-баширцы и сегодня свободными?

Не мне решать, кто прав, кто виноват. Я все го лишь арист. И никогда не буду чем-то большим. Но, по крайней мере, если я уничтожу Виссера Третьего, люди скажут: «Он был глупцом, но в конце концов умер хорошо».

Но это почему-то не очень успокаивало.

Я нашел всех уже внутри амбара. Принц Джейк сидел на тюке с сеном. Марко, скрестив руки, стоял, прислонившись к лошадиному стойлу. Кэсси, как обычно, была занята: кормила из пипетки раненого новорожденного гусенка. Рэчел ходила туда-сюда и, едва увидев меня, прищурила свои холодные глаза.

А Тобиас… Тобиас сидел на стропилах над их головами. Я поймал его напряженный, пугающий ястребиный взгляд. И я заметил, что на его когтях все еще висели клочья окровавленных тряпок. Я знал, откуда они. И теперь я знал, зачем все собрались.

– Привет, Акс, – сказал принц Джейк. – Как дела?

– Отлично, – ответил я.

– Я подумал, что нам нужно собраться всем вместе, – устало произнес принц Джейк. Каза лось, что он избегает смотреть мне в глаза. – Нам нужно подумать, что значат эти происшествия с контроллерами. Мы видели парня в торговом центре. Потом был еще мистер Пардю. А сегодня в утренних газетах была история еще об одном парне, каком-то бизнесмене, который во время совещания сошел с ума. Газеты представили это именно так. Но я совершенно уверен, что он был еще одним погибшим контроллером. Он посмотрел на меня. Я ничего не сказал.

– Понимаешь, Акс, в чем дело, – внезапно заговорил Марко. – Нам надоело, что ты водишь нас вокруг да около. Появился Тобиас, таща за собой клочья какой-то окровавленной рубашки. Я спросил его, что такое, но он не сказал. Почему Тобиас ничего мне не рассказал? Все очень просто. Он, скорее всего, обещал кому-то молчать. И кому он мог это обещать?

Не было смысла отпираться:

– Тобиас обещал мне. О-бе-щал. Это моя вина.

– Так ты не только хранишь секреты от нас, ты заставляешь нас хранить секреты от самих себя! – закричала Рэчел. – Ты должен научиться прямоте, Акс. Мы не пешки в твоих руках. Не игрушечные солдатики. Это наша планета. И это наша битва. Ты не можешь командовать нами только потому, что ты МОГУЩЕСТВЕН НЫЙ андалит.

– Я и не пытался никем командовать, – сказал я.

– Ну конечно! – отрезала Рэчел. – Вся информация всегда идет только в одну сторону. Мы рассказываем тебе обо всем, а ты нам крохи. О, иногда ты сама честность, но ты никогда не рассказал нам ничего полезного.

– Ты говорил, что знал о том, что йерки, скорее всего, уничтожат любого контроллера, который будет выдавать их, – поднажал Мар ко. – Откуда ты знаешь об этом? Так уже бывало раньше, на других планетах?

Снова вмешалась Рэчел:

– Мы показали тебе наш мир. Мы приняли тебя в нашу компанию. Ты видел наши семьи, ты читал наши книги, ты даже ходил в нашу школу. И после этого ты хранишь от нас секреты.

После этих слов я чувствовал себя побитым. Они были правы. Но у меня был приказ. И за коны моего народа.

– Мы неразвиты, да? – сказал Марко. – Вот в чем дело, да? Мы недостаточно хороши. Отсталые людишки. Мы не заслуживаем, чтобы с нами обращались как с равными.

– Не в этом дело, – сказал я.

– Нет, в этом! – крикнул Марко. – Конечно, в этом! Мы просто горстка пещерных людей, не так ли? Вот как мы выглядим в твоих глазах.

Может быть, я повел бы себя лучше, если бы был в моем собственном теле. Мое человеческое тело заполнилось адреналином. Я был расстроен, испуган и пристыжен.

– Я не могу ответить на ваши вопросы! – выкрикнул я. – Не могу!

– Скажи лучше, что не хочешь! – кричал Марко. – Рэчел права. Мы просто пешки в большой игре. Это андалиты играют против йерков, а что такое мы? Мальчики на побегушках?

– Послушайте… послушайте… я должен подчиняться правилам.

– Да? – спросила Кэсси. Это были ее первые слова за весь разговор. Ее голос звучал мягко и разумно. – А Эльфангор тоже следовал правилам, когда дал нам способность превращаться?

– Я НЕ Эльфангор! – закричал я. – Разве вы не понимаете? Я не какой-то там большой герой. Я просто молодой андалит, и все. Вы хотите правду? Вот вам часть правды: я не воин. Я арист. Стажер. Курсант. Никто.

–Да-да. Бу-бу-бу, – насмешливо проговорил Марко. – Не впечатляет. Нам не нужны трогательные истории, мы хотим знать правду. Что вы с Тобиасом делали? Почему ты взял с него клятву молчать? Что происходит?

– Я не могу рассказать вам, – мягко произнес я. – Есть закон, который запрещает давать чужим… то есть я хочу сказать любым неандалитам… нашу технологию. И частью этого закона является запрещение сообщать, почему это делается. Не могу. У. Не могу.

– Меня от этого уже тошнит… – начала Рэ чел, снова повысив голос, но тут встал принц Джейк и взял ее за руку. Я видел, что он посмотрел на Кэсси. Кэсси кивнула.

– Я могу еще понять запрет на передачу передовой технологии, – сказал принц Джейк. – Но зачем все остальные секреты? Почему ты не можешь рассказать нам о других вещах, которые тебе известны, например, откуда ты знаешь, что будут делать йерки? Ну, ладно, ты не хочешь давать нам супероружие или что-то подобное. В этом есть доля справедливости. Но почему ты отказываешься рассказать нам, как мы вляпались в эту йеркско-андалитскую войну? Почему ты не можешь рассказать об этом?

– Чтобы командовать нами, – сказал Марко.

– Чтобы иметь власть, – согласилась Рэчел. Кэсси странно посмотрела на меня.

– Нет, – сказала она. – Тут другое. Дело не во власти. Дело в чувстве вины. Стыд. Так, да? Ты говорил об этом прошлой ночью. Ты сказал, что каждая раса несет бремя своей вины.

– Вина? Стыд? – спросил Марко и посмотрел на Кэсси так, будто она дурочка.

Но Кэсси была права.

–А чего вы, ребята, собственно, стыдитесь? – спросил меня принц Джейк.

– Однажды мы были добры там, где не должны были быть добрыми, – ответил я.

– И это все, что ты хочешь нам сказать? – спросил принц Джейк.

Я кивнул так, как это делают люди.

– Я не могу принять этого, Акс, – грустно сказал принц Джейк. – Если ты с нами, ты дол жен быть откровенен до конца, в противном случае… думаю, ты должен будешь действовать один. Мне очень не хочется делать этого. Но ты не можешь быть одним из нас и лгать нам.

– Я понимаю, – сказал я. – Вы были… – Снова я почувствовал странное першение в горле. – Вы чудесно относились ко мне. Я всегда буду благодарен вам за это. Чудесно. Благодарен. Рен. Правда заключается в том… в том, что мы не можем больше быть вместе.

Я посмотрел вверх на Тобиаса. Только он знал, что я имею в виду.

Медленно, чувствуя себя неуклюжим на человеческих ногах, словно они были сделаны из земного металла, который называется свинец, я повернулся и пошел прочь от своих друзей людей.