Чудаки и дороги

Атын 2
Глава 1

Моя вторая жена была преисполнена всяческих добродетелей. Пышная грудь, крутые бёдра, осиная талия. Со слезами на глазах вспоминаю безоблачные, полные неги и счастья дни, когда мы были вместе. Но у неё был один недостаток - она впадала в панику по любому, самому пустячному, поводу. Однажды чуть не выбросилась из окна, обнаружив на обеденном столе таракана. Сейчас мне до окна ещё далеко, но очень уж нервировала скорость моего движения по служебной лестнице. За быстрым взлётом гарантированно следует стремительное падение, это закон природы. Моё нутро чуяло впереди всякие неприятности, глупо было бы думать, что, получив прямой доступ к телу вождя, я не наступил никому на мозоль.

С детства я обладаю ярко выраженным нордическим характером, поэтому, дабы не уподобляться своей второй жене, подавил приступ острой интеллигентской неврастении и решил заняться практическим повышением своего благосостояния. В конце концов, порожняком домой тоже возвращаться не дело. Да и яйца в одну корзинку складывают только в том случае, если они тухлые. Иначе говоря, помимо поисков дороги домой, надо предусмотреть вариант, что пути назад нет и всячески укрепить свои тылы. А мои тылы в Харкадаре - это крепкий род и кое-какие накопления. На чёрный день, как у нас принято говорить. Закончив на этой оптимистической ноте совещание с самим собой, я отправился искать хранителя амбаров.

Господина Советника, то есть, меня, уже ждали. Добрый дяденька, который представился Ильясом, типа местным завхозом, и компания. Мой подарок так поразил в сердце Улахан Тойона, что в довесок к халату, который, на мой взгляд, стоил целое состояние, выдал все остальные детали одежды. А компания - это сапожник, портной, брадобрей. Мне даже как-то неловко стало. Ильяс сразу смылся, а мы зашли и занялись делом. Сапожник снял мерки и ушёл. Портной начал подгонять одёжки под меня, ну там приталить, подрезать, то да сё. Я, вдобавок, нагрузил его своими заморочками. Отдал рубашку и потребовал, чтобы мне сшили такую же изо льна или, на крайний случай, хлопка. Швец вертел рубаху и так и сяк, потом согласился, что сшить можно. Я ему вдогонку отправил джинсы, и потребовал сделать по два комплекта. Непонятки вызвала молния, но я разрешил вставить пуговицы, которые, в свою очередь, используются крайне редко, всё больше на завязочках тут. Дальше я предъявил к пошиву майки и трусы. Короче, запугал портного. Трикотажа здесь нет, нижнего белья тоже. Потребовал сшить шесть комплектов из шёлка. Ладно, ещё одного спровадил. Брадобрей меня обработал по первому классу, подстриг даже. Цивилизация, чай, не в степи живут. Я брадобрея отпустил, облился лосьоном. Выползла на свет божий Дильбэр, повалилась мне в ноги с просьбой пощадить. Я её пощадил, хотя и не понял за что. Какой народ запуганный, или я чего-то не понимаю.

- Когда завтрак и где? Какой распорядок дня у тойона?

- Если тойон позовёт на завтрак, значит завтрак общий, или обед. А сам можешь сказать, я принесу еду.

- Хорошо. Иди, узнай, что там к чему, если общего завтрака не будет, отведёшь меня на кухню.

Кофе здесь варить не умеют, никому не поручишь. Дильбэр ушла, я закурил. Прикинуть надо же палец к носу, что делать. Во-первых, подружиться с завхозом. Что-нибудь ему подарить, ума не приложу. Как бы не отдать то, что у местных окажется ценнее, чем подарок Тойону. Врага наживу, однозначно. Напялил я свои красивые одежды, и меня как раз на завтрак зовут.

Я остался без кофе, но зато набил брюхо. Тойон меня, повёл снова в павильон, беседовать.

- Скажи, Улахан Тойон, когда у вас была последняя война? - я начал собирать информацию. Надо узнать, кто после последней войны оказался обделённым, кому нужно начать передел власти.

- Кыргыс-уйэтэ, война родов была очень давно, даже старики не помнят. Воевали все против всех, потом пришёл Отец-основатель, да пребудет с ним слава, и прекратил её.

- А кто в ней победил?

- Не знаю. Знаю, что Отец-основатель поделил всю землю на равные части и назначил семь Старших Родов следить за соблюдением Закона.

Давно, значицца. Хм. Но, если предположить, что жажда реванша передавалась из поколения в поколение, то есть возможность вычислить, кто мог бы мутить воду. В святых, готовых сложить голову во имя народного счастья, я не верил. Возможно, прежде не было даже шанса выступить против существующей власти, но теперь появилось какое-то преимущество, дающее надежду на успех. Или дождались, когда сама власть загниёт, потеряет прежнюю резвость. Хотя по Тыгыну я бы не сказал, что он подгнил. Мало, мало информации.

- Хорошо. Мне нужно поговорить с теми людьми, которые историю пишут

- Историю? Пишут? - тойон, походу, не понимал, что я от него хочу.

- Ну, те люди, которые записывают в книги, про всё что происходит.

- У нас никто не пишет истории, только акыны помнят и рассказывают. Есть ещё шаманы, очень старые, их можно спрашивать про прошлое.

- Мне надо с ними говорить.

- Хорошо, я пришлю тебе такого человека.

- А теперь про насущное. Всякую большую задачу, для того, чтобы не терять главную цель из виду, надо разбить на малые части.

Я решил, что для ловли террористов уже всё придумано, так что остаётся только это применить на практике.

- Надо назначить специального человека, который будет заниматься только повстанцами и ему подчинить необходимое количество бойцов. Дать ему власть для работы. На въезде в город надо поставить усиленные патрули, и проверять всех, кто въезжает в город и кто выезжает. Искать жетоны, жёлтые платки, водку, траву, золотую пыль. Нечего стражникам, как мебель стоять и вымогательством заниматься. В городе проехать по всем домам без исключения, проверить, на месте ли хозяева. Если дом брошен, его надо разрушить или сжечь, а тех людей, которые там ошиваются, арестовать. Лучше всего, конечно, дом подарить кому-нибудь, чтобы в городе не было брошенного жилья и садов. Кстати, у рода Халх были в городе дома? Надо их забрать, - я перевёл дыхание, домик в городе мне не помешает, - а внутри оставить засаду. Потом будем делать большую облаву. Для этого вокруг города надо поставить цепью бойцов, будут ловить тех, кто бежит из города. Оцепить базар и караван-сарай вечером, когда там соберётся всякое отребье. Для этого понадобится много людей. Часть мошенников пусть сбегут, за ними надо будет проследить. Очень хорошо, если для этого у тебя найдутся ловкие парни. И, наконец, когда их поймаем, я хочу присутствовать на допросах. Ещё мне понадобятся все сказители, певцы, акыны, олонхосуты, сэри[1], и всякие комедианты. Если у тебя есть человек, которые умеет говорить красиво, его тоже надо.

- Хорошо, это мы сделаем. Зачем тебе акыны?

- Если народу не открыть глаза на то, кто такие мятежники на самом деле, то льстивыми речами мошенники смогут привлечь на свою сторону заблуждающихся людей. Надо рассказать народу правду.

На самом деле народу я собирался врать, причём безбожно. В лучших традициях доктора Г. Создать образ врага, пока его не создали агитаторы комиссаров. А если уже создали, то переиначить, забить белым шумом. У бандитов земля должна гореть под ногами. Я продолжил:

- Мы должны найти, кому выгодно мутить воду. Пока не найдём этих людей, то все остальные действия лишь на время снимут проблему. Это я про главарей. Надо выяснить, откуда у них деньги на ведение подрывной работы. Жёлтоповязочники не так много ограбили народу, чтобы на это жить. А живут они хорошо, я только у главаря банды на Пяти Пальцах выгреб десять золотых, не считая мелочи.

- Потом мне надо будет поездить по аулам, поговорить с людьми. Есть ли недовольные, которые смогут поддержать мятежников.

В том смысле, есть ли социальная база для повстанцев. Найдут ли они достаточное количество недовольных? На что они рассчитывают опереться, если вдруг всё-таки удастся поднять мятеж? Всё вроде предусмотрел? Теперь бы поперед нухуров Тыгына пощупать дом казначея, а то ведь так и помру в нищете. На этом разработка текущих планов закончилась.

Тыгын, наконец, очнулся от своих проблем, раздал указания собрать все вооружённые отряды возле города и вышел во двор. Надо учиться у старика, как надо со слугами обращаться. Он не кричал и вообще не говорил. Пошевелил рукой, а уже ему ведут коня, а пятёрка сопровождения уже в сёдлах. Мне до него, как раком до Луны. Хотя, надо стремиться к такой дрессировке подчинённых.

Улахан Тойон, в отличие от местной аристократии, в яркие одежды наражаться не любит. Вся одежда у него гармоничных неярких цветов, только у бордового полукафтана обшлага и воротник обшиты красно-золотым шнуром. А так всё скромно, хотя умному достаточно посмотреть на коня и заткнуть хлебало.

В сопровождении пятёрки бойцов мы двинулись в Храм Тэнгри, нанести сокрушительный визит шаманам и полюбоваться на казнокрада-наркомана. По дороге меня просветили насчёт планировки города. Город разделён проспектами на четыре части. Итак, справа - стенка. Там, за стенкой - район мастерских. Самых разных, а обнесли их стеной, чтобы не мешали отдыхать остальному городу. После перекрёстка стена продолжается. За этой стеной - базар и караван-сарай. Там я уже был. По левую сторону - тротуары, деревья, живые изгороди. Изредка заборчики, кому что нравится, короче.

Храм Тэнгри, безусловно, красив. Почти Исаакий, только поменьше. Небесно-голубой купол полусферой закрывает небо, стены выложены смальтой различных оттенков, от ультрамарина до нежно-голубого. Обнесен кованой оградкой, симпатичненько так, но без изысков.

Вроде бы в наших местах кочевые народы храмов не строили? И вообще ничего не строили, насколько мне известно. Тут требуются дополнительные изыскания.

Нас уже встречают. Тыгын меня знакомит с шаманом, ничего в нём шаманского нет, одет, как нормальный человек, безо всяких там бубнов, трещоток, одежд из засаленных шкур. Немолодой, но и не старый. В самый раз. Неприметный такой парень с пустыми глазами, с шёлковым шнурком и разными мешочками на поясе

- Этот человек тебе поможет в твоих вопросах, - говорит мне Тыгын, - обращайся к нему, если что нужно узнать. Его зовут Ичил.

Дальше мы идём в казематы, которые в недрах храма. Там в подвале томится тот самый злодей, из-за которого и заварилась эта каша. Со скрипом нам открывают дверь камеры, а в ней, прикованный к стене цепями, сидит Кадыркул. Я посмотрел на дяденьку и понял, что у него вскорости начнутся проблемы. В свете факела не очень-то и хорошо видно его лица, но по мимике можно понять, что страдания уже начались. Тыгын посмотрел на него, и мы вышли на свет божий. Я себе так примерно и представлял средневековые застенки.

- Ничего не говорит, - посетовал Тыгын, - кто его заставлял деньги воровать, так и неизвестно. Завтра на кол посадим.

- Может он сам себе воровал? Золотую пыль нюхать? - я высказал своё мнение.

- Золотую пыль? Откуда у него она? - встрепенулся Тойон.

- Люди говорят, - уклончиво ответил я, - и есть способ заставить его говорить.

- Если ты его разговоришь, благодарность моя будет велика.

- Мне нужно некоторое время, чтобы приготовится. Переодеться и сходить кое-куда. Не спеши его на кол сажать.

- Хорошо, поехали домой.

Мы поскакали обратно, а с нами уже был шаман. Тыгын распорядился, чтобы тот днем был под рукой. В доме Тыгына я переоделся в свою одежду, взял с собой мелочёвки, около тридцати таньга и пошёл искать себе приключений на задницу. Конечно же, никаких навыков оперативно-розыскной работы у меня нет и не будет. Зато есть опыт поколений. Я сейчас в городе, как яркий фонарь с надписью Чужак, и все мои попытки незаметно за кем-либо следить провалятся через пять минут. Вышел на улицу и лениво пошёл в сторону базара в поисках местной пацанвы. Шайка малолеток нашлась в переулке, неподалёку от рынка, и играла в пристенок. Я постоял и подождал, пока меня заметят.

- Тебе что, чужак? - спросил один из пацанов, возрастом постарше. Остальные перестали играть и пристально меня рассматривали.

- Хочу вам денег дать, - приветливо осклабился я.

- С чего это вдруг? - спросил юный Гаврош.

Я подбрасывал на ладони три монетки. Их заметили.

- Ты не дослушал, - перебил я его, - я хочу вам дать денег не всем, а тому, кто мне скажет, где дом второй жены уважаемого Кадыркула.

- Кадыркула завтра на кол посадят, какой он уважаемый?

- Какая разница? Деньги - вот они, - я показал одну таньга, - проводите меня.

Пацаны, что-то мялись, то ли не могли поверить в привалившее счастье, то ещё что. Потом один из них говорит:

- Мы все проводим!

- Один таньга, мне всё равно, один пойдет или все вы, - я не разводил много церемоний.

Наконец они переглянулись, и один из них пошёл впереди меня. Мы шли довольно долго, город, в общем-то, немаленький, а вторая жена жила совсем не в центре. Раньше жила, если верить покойнику. По дороге я говорю мальцу:

- Мы пройдём по улице, не останавливаясь, а ты мне просто покажешь дом и всё.

- Ты что, его ограбить хочешь? - спросил он.

- С чего ты взял? - я не понимал его хода мыслей.

- Ну так тайно вызнаёшь.

- Ерунда. Я проверяю. Это большой секрет, конечно, но тебе могу сказать. Ты, кстати, с пацанами не хочешь подзаработать?

- Что, репу с телег тырить? Нет, не хочу.

И что они такие все недоверчивые? Я говорю:

- Ты или хочешь заработать или не хочешь, а остальное дело третье. Не хочешь, так и нечего воду в ступе толочь, - я сделал вид, что он меня больше не интересует.

- Вон тот дом, - дёрнул меня за рукав пацан.

Я посмотрел и постарался запомнить основные координаты. Шутка с крестиками на дверях не годилась, все читали про Али Бабу. За плотной стеной кустарника ничего не видно.

- Хорошо, покажи мне теперь дом мытаря Нуолана.

- А ты сколько заплатишь? - акула капитализма просто, этот малец.

- Нисколько, - ответил я, - ты же не сказал, что хочешь заработать, а то, что я вам дам, хватит на три дня непрерывной работы. Ты что, меня за дурачка принимаешь?

Пацан, видимо, принимал меня за дурачка, который будет швыряться деньгами, потому что тут же насупился и замолчал. Хе-хе. Он уже посчитал эти деньги своими, и теперь переживает. Ничего, пусть.

Покойный мытарь жил гораздо ближе к центру, нежели будущая вдова казначея. Пацан ткнул пальцем в направлении дома и пробурчал:

- Вот его дом.

- Подожди меня здесь, я сейчас вернусь.

Я зашёл во двор, что-то никто меня не встречает. Прошёл к дому, покрутился. Постучал в дверь. В доме что-то зашебуршало и дверь приоткрылась.

- Мир вашему дому, эбэ, - я обратился к пожилой женщине, которая высунула нос из двери, - могу ли я говорить с женой уважаемого Нуолана?

- Это я, пусть будет к тебе милостив Тэнгри, незнакомец.

- Я принёс вам недобрую весть эбэ, - в некоторых странах за недобрую весть могут и казнить, но и сейчас видно было, что старушка ко мне любовью не пылала.

- Говори! - сказала она, - у меня и так одни недобрые вести.

- Ваш муж погиб. В Степи была Большая Охота, и его загрызли волки.

Старуха сразу сгорбилась и посерела лицом. Ничего не сказала, закрыла дверь. В доме раздались глухие рыдания. Я быстро пробрался в сад, пока скорбящая вдова оплакивает своего безвременно погибшего супруга, нашёл беседку. Третья дощечка справа оказалась съёмной. Я поднял её и засунул руку в щель. Нащупал два мешочка и коробочку. Вытащил всё оттуда, задвинул дощечку на место и в темпе подался на улицу. Рассовал всё добро по карманам и вышел спокойной походкой к мальцу.

- Всё, пошли дальше. Веди меня к дому бывшего казначея Кадыркула.

- Что ты сказал жене мытаря? - вдруг поинтересовался пацан.

- А тебе не всё равно? - пытался осадить его я.

- Как ты вышел, она вывесила знак траура.

- А-а-а. Её муж погиб. Была Большая Охота.

- А ты видел Большую Охоту? Ты остался жив?

- Видел. Ничего интересного. Мы бились, как боотуры древности, нас было пятеро, и мы выстояли. Вокруг нас громоздились кучи убитых волков, но они лезли и лезли на нас. Три дня и три ночи мы махали мечами, пока не убили их всех. От крови волков земля стала красная.

- Ух ты-ы-ы-ы! - малец впечатлился.

Здесь вообще страсть как любят всякие приключенческие повести, несмотря на то, что рассказчики врут безбожно. Но это вроде как закон жанра.

- Где дом? - я спросил пацана, - перестань зевать и веди меня!

Дом государственного преступника, вора и наркомана практически в центре, на проспекте. Надо будет у Тыгына этот домик вымутить после конфискации имущества. Участок обнесён забором, ворота заперты. Говорю своему проводнику:

- Стой здесь, жди меня.

Я постучался в ворота. Тишина. Боятся, значит уважают. Я заколотил по доскам ногой. Тишина. Ну и хрен с вами, золотые рыбки.

Мне пора было возвращаться, а малец ещё не поступил ко мне на работу.

- Иди на базу, мучачо! - сказал я мальцу.

- Что ты сказал? - переспросил пацан.

- Я сказал, можешь идти в свою конуру, оборванец! Это на секретном языке настоящих гринго, диких собак пустыни, которых нынче боятся даже волки! - врать мне никто не запретит. Вдобавок, я перепутал гринго и динго, повесть о первой любви забыть совершенно невозможно.

Но мои слова произвели на парнишку самое неожиданное впечатление

- Ты научишь нас секретному языку гринго? - с надеждой спросил он.

- Научу. Но имей в виду, знать язык гринго - это значит исполнять закон гринго! Слово - это дело! Нет слова без дела, есть дело без слова! Готов ли ты следовать пути гринго?

- Я готов! Мы с пацанами всегда мечтали стать настоящими охотниками на волков!

- Хорошо. Я назначаю вам испытательный срок, потом совет старейшин рассмотрит ваши кандидатуры.

- Кандидатуры - это тоже на секретном языке?

- Да. И не болтай языком. Настоящий гринго молчит и не задаёт вопросов. Он постигает всё сам.

- Хорошо, господин.

Мы пришли в исходную точку, цветы жизни опять кидали битки об стену. Беспризорники, что ли?

- Ну что, парни, - я выдал им монету, - спасибо вам за помощь. Вы выручили меня и теперь можете ко мне обращаться. Я остановился в доме Улахан Тойона, спросите у стражи, меня позовут.

- А как же учёба? - заволновался мой проводник.

- Сначала испытательный срок, - напомнил я ему.

- А что делать?

- Придёшь ко мне после ужина, я дам задание.

Неожиданный выверт сюжета, а я как раз размышлял о том, что если эту босоту собрать в кучу и нужным образом воспитать, то лет через десять из них получится верная мне гвардия. Эту мысль я оставил на вечер, нужно будет узнать, есть ли в Степи школы и вообще про образование недорослей.

Я пошёл в дом, обедать и продолжать свои следственные мероприятия.

На обед, помимо вяленой конины, наконец-то подали настоящую свиную отбивную. С каким наслаждением я её наминал, аж за ушами трещало. Не хватало ещё жареной картошечки, кетчупа с консервантами и я чувствовал бы себя на восьмом небе. Кстати, а почему здесь нет пельменей, шашлыка, борща, лапши из пакетиков и квашеной капусты? Беспорядок. Зато салат из редьки хорош.

После обеда, по распорядку дня - тихий час. Это для меня приятная новость. Ну что, можно полежать, чтобы жирок завязался. Я оправился примять подушку часика на полтора-два, чегой-то я утомился, бегаючи по городу. Я примял не только подушку, но и как-то случайно оказавшуюся рядом с ней Дильбэр.

Новый визит в застенки инквизиции мы предприняли после обеда. Я взял с собой коробочку с волшебным белым порошочком, который, по моей идее, должен будет развязать язык преступнику, серебряную бляху со звездой, в качестве дополнительного аргумента.

Спустились в подвал, нас сопровождал шаман Ичил. Возле камеры оказалось, что оба охранника лежат с перерезанными глотками, а дверь в камеру приоткрыта. Один из бойцов распахнул дверь, у Кадыркула в глотке торчал кусок заточенного железа. Нас сделали, как мальчиков.