Четверо и один

Интерлюдия 6

Центральную улицу поселка с грохотом перемалывал смерч. Блестевший влагой асфальт, и без того разбитый колесами машин, кусками уносился вверх. Белые крытые оранжевой черепицей дома — гордость поселкового совета — один за другим отрывались от земли. Превращались в вихрь кирпичей и балок, чтобы найти успокоение в хаосе.

Сама планета застонала, корчась в судорогах боли.

— Я рядом, маленький! — Женщина подняла с тротуара мальчика лет семи, подтолкнула вперед: — Беги!

Она проверила остальных детей. Им не успеть, они двигались слишком медленно: падали, спотыкались о разломы… Заплакала одна из девочек; ее коленку словно полоснули крупной теркой. Рана набухла капельками крови…

— Сейчас. — Женщина бросилась к ребенку. — Вставай…

Хаос низко басовито рычал, ломая реальность. Предметы потеряли очертания, стали зыбкими как раскаленный воздух.

— Мне страшно, учительница.

— И мне. Догоняй своих…

— А вы?

— Я сразу за тобой.

Женщина с трудом распрямилась. Только об одном жалела она, что не было у нее своих детей. Одни боги ведали, как она мечтала о ребенке. Собирала детские безделушки, отыскала где-то старую потрескавшуюся колыбель… А подруги смеялись над ней…

Повернувшись лицом к черной стене Хаоса, она вскинула руку в древнем, как само Средоточие, жесте защиты…