А потом к нам пришла Джинджу. И громогласно сообщила миру и нам, что мы светимся и летаем. И что ей надоело прятаться по кустам. И она устала. И хочет молока. И вообще, пора одеваться и уходить уже домой.
Я же вдруг ощутила ее эмоции и обрывки мыслей. Впервые, к слову. Она была счастлива и довольна. И гордилась своим хозяином. И считала своей личной заслугой, что он жив, здоров, что его магия перешла на новый уровень. И читалась симпатия ко мне. Меня приняли в их маленький клан. Было их раньше двое против всего мира. А теперь с ними я. И теперь-то уж точно ее чудесный и обожаемый хозяин не пропадет, не умрет, не заболеет, и никакое проклятие к нему больше не прицепится. И я никуда не денусь, потому что все, мы теперь одно целое.
Тем временем потоки сил, держащие нас с Томасом в воздухе, утихли, и мы оба опустились босыми ступнями на теплый камень.
Одевались молча, слишком опустошенные и ошеломленные произошедшим. Моя кожа постепенно перестала светиться, став обычной и привычной, только темно-шоколадной от загара. Томас тоже стал выглядеть обычным человеком, его волшебные крылья растаяли. И в то же время я их чувствовала. Такое неуловимое напряжение, как во время грозы. Как электричество в воздухе.
Герцог ван Дирг оделся, дождался, пока я тоже полностью справлюсь с одеждой и обувью. Посадил Джинджу на плечо, закинул на второе ремень сумки. Подошел ко мне, взял за руки, склонился и коротко, но крепко поцеловал.
— Жена моя… — снова повторил мне прямо в губы странную фразу, которую уже однажды произносил, когда мы впервые стали близки. — Хочу так навсегда. До самой смерти. Ты моя.
Я не успела ничего ответить. Он отстранился, взял меня за руку и шагнул вперед. За его спиной на мгновение распахнулись энергетические крылья, золотые и сияющие. Я тоже шагнула следом.
А второй шаг уже был в том самом помещении, из которого мы месяц и целую вечность назад отправились на экскурсию.