Чёрному, с любовью

Глава 18 Послание

Меня каким-то образом окружила охрана, которая теперь торопливо загоняла меня внутрь здания на Калифорния-стрит.

Они как будто появились из ниоткуда.

Я стояла там, дыша, сдавленная объятиями Блэка, когда они окружили меня и повели по участку тротуара, отделявшему нас от стеклянных дверей. Я смотрела, как один из них забрал у Блэка ключи от МакЛарена, тут же побежал к водительскому месту и забрался внутрь, чтобы завести двигатель.

Бело-чёрная машина отъехала от обочины ещё до того, как мы преодолели половину пути до дверей в здание на Калифорния-стрит.

Они проводили нас до самого лифта.

Затем один из них — Хавьер, осознала я, остановив взгляд на его лице — вскинул бровь, задавая Блэку безмолвный вопрос.

— С нами всё хорошо, — прорычал Блэк. — Вы получили описание?

Хавьер кивнул.

— Всё есть, босс. Не беспокойтесь. Они уже приступили.

— Найдите, кто бы это, блядь, ни был. Я хочу, чтобы вы позвонили мне в ту же секунду, когда установите личность. Сначала сфотографируйте и пришлите на мой телефон, чтобы Мири могла взглянуть… а затем тащите его сюда. Постарайтесь сделать это по закону, если получится, но если нет, всё равно тащите. Плевать мне, если для этого вам понадобится вырубить ублюдка. Если он существует, то я хочу, чтобы через час он был в этом здании.

Хавьер отрывисто отдал ему честь.

— Понял.

Блэк один раз кивнул, стиснув зубы.

Наклонившись, он крепко прижал меня к своему боку и ткнул в кнопку ПХ, обозначавшую этаж пентхауса.

Я моргнула.

Не успела я открыть глаза обратно, как двери лифта уже закрывались.

Только тогда я осознала, что Блэк ни на секунду не выпускал меня, пока мы там стояли. Он крепко обнимал меня одной рукой, тесно прижимая к своей груди и боку. Он дышал тяжелее обычного, и я чувствовала адреналин, курсировавший по его венам, ускорявший его сердце, напрягавший его мышцы.

Первые несколько этажей мы ничего не говорили.

— Какого черта это было, док? — спросил он.

Я прикусила язык так сильно, что сама вздрогнула.

— Это был не Ник, Мири, — прорычал он сурово. — Мог ли это быть кто-то, одетый как он?

Подумав над этим, я медленно покачала головой, но не в знак отрицания.

— Дело не в одежде, — сказала я мгновение спустя. Я нахмурилась, мой голос прозвучал причудливо отрешённым. — Нет. Одежда была совершенно не такой…

— Я видел, — прорычал Блэк. — Я нырнул в твою голову и посмотрел, Мири.

Может, почувствовав что-то от меня — смятение, проблеск удивления, даже напряжения — Блэк посмотрел на моё лицо и нахмурился. Он продолжал смотреть на меня, ещё крепче обхватив рукой, глубже проникнув в меня своим светом.

— Блядь, ты не отвечала мне, док, — грубо произнёс он. — Прости, что я так в тебя проник, но я запаниковал. Я посмотрел, что ты увидела, как тебе показалось, получил все детали, затем передал их охране. Я тоже поискал его. Я смотрел именно туда, куда смотрела ты, но там ничего не было. Не знаю, убежал ли этот кто-то, когда я тебя схватил, или когда показалась команда охраны… или ещё раньше. К тому времени ты начала отключаться. Конечно, если кто-то внедрил образ, то всё это спорно…

— Внедрил образ? — повернувшись, я озадаченно уставилась на него. — Что это значит?

— Видящий, — прорычал он. — Разведчики с первоклассными навыками могут делать такое, док. Они могут заставить тебя видеть вещи, которых нет, — выдохнув, но всё ещё тяжело дыша, он добавил: — Обычно я бы сказал, что никто не смог бы проникнуть сквозь твои щиты — или мои — так, чтобы я не почувствовал. Но мы были снаружи, а на твоего дядю теперь работает целая новая команда разведчиков. Не говоря уж о других преимуществах.

В ответ на мой непонимающий взгляд Блэк понизил голос до гортанного, ворчливого рыка.

— Конструкция, док. Помнишь? Твой дядя воздвиг конструкцию над большей частью страны. Высока вероятность, что теперь его люди постоянно смотрят за нами.

Всё ещё хмурясь, он уставился невидящим взглядом на двери лифта.

— Из-за одной лишь конструкции он теперь имеет немалый контроль над Барьерным пространством по всей стране. А ещё у него около сотни видящих, а то и в три раза больше, которые занимаются только тем, что поддерживают эту херовину. Он мог убедительно внедрить этот образ в твой разум, заставить тебя поверить, что ты действительно это видишь. Черт, да учитывая, сколько видящих прошли через те двери между измерениями, у него наверняка имеются настоящие таланты в этой области. Те, кто специализируются на таких Барьерных фокусах. А ещё у него есть Рейвен. Джем говорит, что она умеет проворачивать такое.

Я уставилась на него, всё ещё хмурясь.

Я постаралась подумать над его словами.

При этом я нахмурила лоб.

— С чего бы Чарльзу показывать мне Ника? — спросила я.

— Понятия не имею, — прорычал Блэк. — Чтобы настроить нас против вампиров? Чтобы попытаться завербовать нас в своё долбанутое движение? Вызвать у нас паранойю? Я могу придумать массу причин. С чего бы, блядь, кому-то звонить Юми Танаке? Потому что кто-то морочит тебе голову, док. Или морочит мне голову… или нам обоим.

Крепче прижав меня к себе, он опустил взгляд.

— Если там действительно кто-то стоял, док, мы его найдём… и мои люди притащат его сюда, и мы с ним поболтаем.

Его голос сделался тише, превратился в яростное бормотание.

— Если этот кто-то действительно существует, то у меня с ним будет особый разговор. У нас с этим куском дерьма, кем бы он ни был, будет хороший такой, долгий, неторопливый, полный угроз разговор… и я точно узнаю, какого чёрта здесь происходит, и кто его нанял.

Блэк умолк, когда лифт замедлился, доехав до вершины здания.

Всё ещё держа меня за талию, он вывел меня из лифта перед собой, как только двери открылись с мелодичным сигналом.

Я осознала, что обвожу взглядом отделанное стеклом лобби пентхаусного этажа и странно нервничаю из-за тишины.

Но всё выглядело совершенно по-прежнему.

Высокие окна по обе стороны от фойе лифта и высокие стеклянные потолки не показывали ничего, кроме облачного ночного неба. Прямо передо мной находилась полированная медная дверь главного офиса «Охраны и Расследований Блэка». Эта дверь с длинной вертикальной цилиндрической ручкой, похожей на толстую медную трубку, была закрыта. Как и в первый раз, когда я её увидела, сочетание стекла с клиновидной формой напоминало мне нос корабля.

Однако теперь стеклянные стены по обе стороны оставались темными.

Офисы, похоже, пустовали.

Я не ощущала там движения.

Пока мы проходили мимо, я взглянула на логотип компании с орлом, выгравированный на прозрачных стеклянных панелях стен, которые уходили под углом в обе стороны от двери. Стекло образовывало почти пирамидальную форму с медной дверью на одном конце и диагональными коридорами по бокам.

Всё выглядело прежним.

Ничто не бросалось в глаза.

И всё же волоски на моих руках встали дыбом, пока я стояла, склонив голову и прислушиваясь.

Я осознала, что Блэк рядом со мной делает то же самое.

— Ты что-нибудь чувствуешь, док? — пробормотал он.

После слишком долгой паузы я медленно покачала головой.

— Нет, — хмуро ответила я. — Я ничего не чувствую, — я поколебалась. — Но такое чувство, будто я должна что-то чувствовать. Такое чувство, будто что-то должно быть не так.

Блэк не потрудился расспросить меня, что я имела в виду.

Вместо этого он стоял, склонив голову, и тоже слушал.

После очередной долгой паузы он ласково поддел меня своим светом.

— Идём, — грубовато сказал он. — Наверное, все собрались в одном из конференц-залов.

Я кивнула, но поймала себя на том, что всё равно прислушиваюсь к тишине. Я понятия не имела, что я пыталась услышать. Я не знала, то ли я ощущала страх, то ли крен в моём свете был вызван остаточными переживаниями из-за того, что я увидела под перегоревшим фонарём.

Это чувство не казалось достаточно конкретным, чтобы назвать его страхом.

Скорее я ощущала какой-то потаённый гул, словно не могла различить мелодию, которая так и ускользала от меня.

— Я тоже это чувствую, док, — пробормотал Блэк.

Когда я взглянула на него, он лишь нахмурился.

Крепче сжав меня рукой, которая до этого немного расслабилась на моей талии, он провёл меня мимо стеклянных стен «Охраны и Расследований Блэка» в сторону его пентхауса, который находился в конце левого коридора и занимал больше половины этажа.

В отличие от первого раза, когда я сюда забрела, теперь я знала, что офисы компании Блэка занимали не просто часть этого этажа, хотя приёмная находилась на этом уровне.

Блок его офисов занимал полностью три этажа под нами.

На этом этаже находилась лишь приёмная, большая часть IT-департамента и офис Блэка, а также огромный конференц-зал и комната с оборудованием, которая располагалась прямо под лестницей, ведущей на вертолётную площадку на крыше. Мой офис теперь тоже располагался на этом этаже. А часть IT-департамента переехала этажом ниже.

Я слышала, как недавно Блэк бормотал о том, чтобы расшириться ещё на два этажа вниз теперь, когда мы принимали приток новых видящих. Он спросил моего мнения по поводу создания в компании «департамента разведчиков», который занял бы отдельный этаж, хотя и не носил бы такого явного названия.

Он подумывал попросить Ярли и/или Джема возглавить этот отдел — возможно, вместе.

В отличие от других отделов, которые докладывались Дексу или Кико, отдел разведчиков докладывался бы прямиком Блэку.

Я гадал, не поручил ли Блэк уже кому-то из этих самых видящих скоординироваться с Хавьером и его командой для поисков того, кого я видела на улице — при условии, что я вообще кого-то видела. Я всё ещё даже теперь не могла уложить в голове вероятность, что возможно, я никого и не видела.

В то же время мне казалось всё менее и менее вероятным, что я действительно видела Ника.

Однако этот образ выжегся в моём мозгу.

Я гадала, могла ли это действительно быть галлюцинация. Если так, я знала, что мой разум не заметил бы никакого отличия от реальности. Если Блэк прав, и за этим стоял Чарльз, то я бы понятия не имела, что с моим разумом вообще что-то сделали.

Я гадала, пойдём ли мы всё равно в ресторан Кэла.

— Нет, — пробормотал Блэк, взглянув на меня. — Сегодня никакого Норд Бича, док. Прости. Мы пойдём завтра, ладно?

Я прикусила губу, но не ответила.

Завтра здесь будет Брик.

Наше хорошее настроение после Санта-Круз явно выветрилось в рекордные сроки.

Теперь мы подходили к входной двери в нашу квартиру, и я что-то слышала. Я действительно что-то слышала, в отличие от той фантомной мелодии, которая беспокоила меня ранее.

Когда мы подошли ближе, Блэк напрягся, явно тоже услышав это.

— Ты оставила что-нибудь включённым, док? — спросил он. — Телевизор? Стерео-систему?

Я нахмурилась, подумала, затем покачала головой.

— Нет.

— Ты уверена? — отпустив меня, он жестом показал мне шагнуть в коридор, на противоположную сторону от того, куда открывалась дверь. Он завёл руку за свою спину и под куртку. — Пройдись по своим воспоминаниям, док. Убедись.

Я сделала это и медленно покачала головой.

— Я уверена. Это была не я.

Наблюдая, как он вытаскивает пистолет из кобуры, должно быть, располагавшейся на пояснице, я ощутила прилив адреналина, и не только потому, что не догадывалась о наличии у него оружия. Я смотрела, как Блэк проверяет магазин, затем предохранитель, и всё это время не сдвигалась с места.

Я гадала, имел ли он при себе оружие всё то время, что мы были в Санта-Круз.

Он фыркнул, взглянув на меня.

— Конечно, блядь, имел, док. Пока мы катались на досках у маяка, за нами наблюдала целая команда… и охрана следила за домом всю ночь и следующий день, пока мы не уехали. Включая то время, когда мы трахались в джакузи. Учитывая всё происходящее, я скоро и в душ начну ходить с оружием.

Я лишь кивнула.

Я мало что могла сказать в ответ на это.

Однако мы приблизились к двери пентхауса, и теперь я слышала музыку даже сквозь толстую обшитую металлом панель. Кто бы ни оставил её включённой, он выкрутил звук на максимум. Будь это обычная квартира, звук наполнил бы коридор.

— Что насчёт Лизбет? — спросила я, когда мы подошли к двери. — Или команды уборщиков?

— Тогда это будет первый раз, — сказал Блэк, поджимая губы и бросая на меня взгляд. — Первый за десять с лишним лет, док.

Я не ответила.

Теперь мы находились достаточно близко, чтобы я узнала песню.

Она звучала почти как…

— Monster Mash[11], — пробормотал Блэк.

Я нахмурилась. Он прав.

Это та хэллоуинская песня.

Взгляд его золотых глаз метнулся ко мне.

Выражение его лица ожесточилось настолько, что он сделался почти сам на себя не похож.

— Оставайся здесь, Мириам, — он жестом показал мне держаться за дверью. — Не заходи. Пока я не скажу тебе, что всё чисто. Я серьёзно, блядь.

Я хмуро посмотрела на него, качая головой.

— Позвони кому-нибудь, Блэк. Сейчас же.

Его ладонь уже лежала на дверной ручке. Он помедлил ровно настолько, чтобы полезть в куртку, вытащить телефон и протянуть мне.

— Позвони ты, — сказал он. — Позвони Кико. Скажи ей прислать команду.

Я взяла телефон, собираясь поспорить с ним, но он распахнул дверь прежде, чем я успела заговорить. Звук ворвался в коридор так громко, что он почти оглушал. Я никогда не слышала, чтобы колонки Блэка ревели так громко, даже в тот раз, когда у нас тут было небольшое сборище, и кто-то (наверное, Ник или Энджел) напился настолько, чтобы громко врубить музыку для танцев.

Я смотрела, как Блэк исчезает в дверном проёме, подняв пистолет.

Ощутив рябь боли и страха в своём свете, от чего мой пульс подскочил, пока я смотрела, как Блэк скрывается из вида, я подумала последовать за ним, затем решила сначала позвонить его команде. Я ввела его пароль, разблокировала телефон, затем немедленно открыла контакты и нажала на номер Кико.

Она не брала трубку.

Затем я нажала на контакт Декса.

Он тоже не ответил.

Адреналин прострелил мой позвоночник, заставив мышцы напрячься.

Это не просто нетипично. Это буквально неслыханно.

Стиснув зубы, я нажала на контакт Хавьера.

Он ответил после первого гудка.

— Хавьер, — сказала я прежде, чем он успел заговорить. — Возвращайтесь сюда. Немедленно. Что-то происходит в пентхаусе. Возможно проникновение, — я помедлила, прикусив щеку изнутри. — Декс и Кико не отвечают.

Хавьеру не нужно было слышать ничего больше.

— В пути, — его голос сделался по-военному чётким. — Блэк вошёл туда?

— Да. Он сейчас в пентхаусе. Только что вошёл. Один. С пистолетом. Я снаружи в коридоре.

— Понял. Мы в пути. Оставайтесь на месте, миссис Блэк. Я пройдусь по списку и попытаюсь прислать к вам и Блэку на подмогу кого-нибудь, кто сейчас поближе.

Я повесила трубку, уставившись на дверь.

Блэк оставил её чуточку приоткрытой. Музыка заполняла коридор, но даже притворённая вот так дверь значительно приглушала звук. Я, наверное, добрых полминуты смотрела на дверную ручку, затем стиснула челюсти.

Схватив ручку одной рукой, я дёрнула дверь и распахнула её до конца.

Я вздрогнула от громкости стерео-системы, как только вошла внутрь, но это меня не остановило. Я прошла в фойе, слегка присев и держась у стены, чтобы я не оказалась сразу же видна из гостиной.

Я не видела Блэка.

Я не видела и не слышала ничего чужеродного — только та бодренькая хэллоуинская песенка да вид из огромных панорамных окон на центр города и Бэй Бридж. Всё ещё держась пониже возле стены, я прошла дальше.

Я гадала, почему Блэк не выключил музыку.

Кто бы её ни включил, он поставил песню на повтор.

Манерный голос, напоминавший Франкенштейна, нарастал и стихал, от чего моя голова кружилась как на карусели. На фоне подпевал хор, и это было так громко, что их пение напоминало крики. От этого я чувствовала себя дезориентированной, даже слегка опьяневшей — может, потому что я обычно слышала эту песню только на хэллоуинских вечеринках, где к концу вечера все были вдрабадан, а может, это просто такая мелодия.

В любом случае, сейчас у меня было такое ощущение, будто я шла по аттракциону с кривыми зеркалами — и не в хорошем смысле.

— Блэк! — я прокричала его имя, выпалив его совершенно импульсивно.

Никто не ответил.

По правде говоря, сомневаюсь, что он меня услышал.

Он мог не услышать меня, даже если стоял бы рядом со мной, хотя он почувствовал бы крик своим светом, если бы находился поблизости. Осмелившись пройти дальше, я остановилась у шкафа, бросив сумочку на столик и сбросив своё длинное пальто, которому я позволила упасть на пол.

Как только мои руки высвободились, я открыла ящик в том же столе.

Заглянув внутрь, я не увидела пистолета, который обычно держал там Блэк. Нахмурившись, я пошарила в содержимом ящика, пока не нашла нож для вскрытия конвертов. Я схватила его, решив, что это лучше, чем ничего, хоть и заскрежетала зубами.

Сжимая серебряный нож сбоку от себя, я прошла в конец коридора.

Добравшись туда, я тут же остановилась как вкопанная.

Передо мной показались стены по другую сторону гостиной. Справа от меня, в сторону кухни, всё выглядело так, как я помнила.

Вид слева заставил меня замереть на месте.

Я уставилась на разгромленный настенный телевизор и подтёки… блядь… я поднесла руку ко рту и носу, ту же руку, что стискивала серебряный нож для вскрытия писем. Не знаю, как я не заметила этого ранее.

Кровь. Тут пахло кровью.

Огромным количеством крови, блядь.

Запах заполнил мой нос и рот — тошнотворный, удушающий, медный запах.

Мой желудок совершил кульбит такой силы, что я с трудом сдержала рвоту.

Всё ещё подавляя прилив желчи, я пошла дальше, дыша тяжелее и стискивая нож для писем, всё ещё прикрывая рот и нос другой рукой.

Я миновала коридор, ведущий в спальню, когда увидела его.

Блэк опустился на колени у одного из диванов в гостиной.

Я застыла, уставившись на него и на то, над чем он склонился.

Там лежало тело.

Голое, распластанное тело на белом кожаном диване Блэка.

Это была женщина.

Шагнув ближе и отчасти запаниковав, я споткнулась, затем удержала равновесие, опускаясь по ступеням на уровень гостиной. Блэк не отрывал взгляда от женщины на диване, пока я спускалась к нему. Он стоял коленями на залитом кровью ковре, всё ещё держа в руке пистолет. Его лицо исказилось и побледнело. Он выглядел так, словно пребывал в полном шоке.

Я вздрогнула при виде отметин, покрывавших те части тела женщины, что я видела. Следы укусов, синяки и царапины покрывали, казалось, каждый дюйм её бледной кожи.

Я видела, как Блэк осторожным, робким движением пальцев проверяет её пульс.

К тому времени я подошла достаточно близко к ним обоим, чтобы увидеть её лицо.

Это была Кико.

Милостивый Боже… это была Кико.

Судя по крови, покрывавшей её шею и грудь, похоже, ей разорвали горло.

— Иисус блядский Христос… — шумно выдохнула я.

Я опустила нож для писем и просто стояла там, застыв в шоке.

Блэк не мог услышать меня, но, должно быть, почувствовал.

Он посмотрел на меня, встретившись со мной взглядом. Я никогда прежде не видела на его лице такого выражения. Беспомощность, паника, шок, парализующее горе выделялось там, делая его кожу как никогда бледной. Даже теперь я видела под этим шоком ярость — неконтролируемую, жестокую, беспомощную ярость — но никогда прежде я не видела Блэка таким совершенно растерянным или таким напуганным.

Прежде чем я сумела полностью осознать это выражение или то, что оно означало, его мысленный голос раздался в моём сознании.

Этот голос тоже меня тревожил. Полностью лишённый эмоций, он не отражал ничего из того, что я видела в его глазах или свете.

Этот голос был таким мёртвым, таким пустым, что у меня остановилось сердце.

«Я проверил остальную часть квартиры, — послал он. — Думаю, они ушли. Но будь осторожна, блядь, Мири, — он кивнул в сторону маленького столика в китайском стиле, стоявшего в противоположной части фойе. — Там есть пистолет. Возьми его. Сейчас же».

Я кивнула, дёрнув подбородком вверх-вниз как марионетка.

Я то ли пошла, то ли побежала к шкафчику, убрала нож для писем в карман и рывком выдвинула ящик. Там в виниловой кобуре лежала девятимиллиметровая беретта APX. Я схватила её, затем повернулась к Блэку и пошла в его сторону, на ходу проверяя магазин.

Подойдя к самому краю, где на белом ковре начиналась кровь, я смотрела, как он осторожно, почти ласково убирает волосы с лица Кико. Я чувствовала, как усиливается его ярость, а вместе с ней и боль, от которой у меня едва не подкосились колени.

Я боялась спрашивать. Я боялась спрашивать у него…

«Она не мертва, — послал он. — Ублюдок изнасиловал её, заставил её отсосать ему, затем осушил почти до смерти… но она не мертва. Пока что нет».

Он посмотрел на меня, и теперь его глаза сделались такими же пустыми, как и его голос.

«Я прочёл её. Она без сознания, но я прочёл её. Оттуда и знаю. Он стёр или размыл её воспоминания о том, кто он такой, но позволил ей помнить детали того, что он с ней сделал».

Я кивнула, сдерживая слёзы.

Я пока не могла полностью осознать, что это Кико.

Теперь она даже не выглядела как женщина, которую я знала. Конечно, я понимала, что этим дело не ограничилось. Просто от нескольких слов Блэка уже пробуждались мои воспоминания, с которыми я не могла справиться, особенно в отношении своей подруги.

В отличие от моего собственного пост-травматического дерьма, боль, злость и беспомощность, исходившие от Блэка, ударили по мне почти с физической силой. Всё это так плотно заполонило мой свет, что я едва могла думать, едва могла осмыслить что-то ещё.

Всё ещё держа пистолет, я приподняла его стволом вверх, оставив на предохранителе, и подошла к Блэку. Я не подходила слишком близко. Я чувствовала, как Блэк пытается решить, стоит ли рискнуть и поднять её, попытаться принести поближе к парамедикам, которых он уже вызвал по стационарному телефону, о наличии которого у нас я даже не догадывалась. Теперь, подойдя ближе к ним обоим, я видела, что её грудь слегка поднималась и опускалась — Блэк прав.

Она жива.

Музыка всё ещё ревела во всем пентхаусе.

Теперь я едва её замечала.

Я поймала себя на том, что смотрю на пол, замечаю кровавые следы ног на белом ковре. Я нахмурилась, глядя на всё это, на брызги на ковре и стенах. Крови слишком много. Я увидела ещё больше крови на окнах, задержалась взглядом на разбитом предмете тайского искусства.

Мой взгляд вновь остановился на оригинале картины, которую Блэк купил для меня в Нью-Йорке.

Кто-то поработал над ней ножом, изрезав холст на полосы.

Мой взгляд поднялся выше, к разбитому телевизору, подтёкам крови, которые я первыми заметила в той части стены.

Тогда-то я и увидела это.

Они не просто разрисовали наши стены хаотичными кляксами крови.

Там красовалась надпись.

Кто-то оставил послание полуметровыми буквами из крови.

Я не знала, была ли это кровь Кико.

Мне всё ещё казалось, что крови слишком много, что должны быть другие тела помимо неё. Пока эта мысль дёргала мой разум, учащая дыхание, я уставилась на слова, читая их раз за разом, но не понимая.

Буквы сообщали короткое, простое послание.

«Блэку с любовью».