Черная Луна

Лилит

В небо взметнулся сноп искр, огненные светлячки поплыли над поселком, погасли один за другим. Оранжевые блики, плясавшие на кронах деревьев и стенах домов, сменились мертвенным светом — прожектор пожарной машины обшаривал чадящие руины. Хор голосов зевак, тянувший «о-о-о», пока рушилась крыша дачи, рассыпался в нестройную разноголосицу. Громче всех орали пожарные, пытаясь отогнать наиболее любопытных.

— Пожар в публичном доме во время большого наводнения, — процедила Лилит. Бросила окурок в траву и отвернулась. В поле за поселком стояла непроницаемая ночная мгла. Над черной полосой леса мигал красный огонек заходящего на посадку самолета.

Вопрос, почему молчал телефон на даче, отпал сам собой. Остались другие, но, как утверждал Хан, любой вопрос возникает вместе с ответом, иначе не бывает. Хана с его философией, как казалось Лилит, ничто и никогда не способно вывести из себя. Он вернулся в клуб таким же невозмутимым, как и уходил на Цветной, спокойно выслушал Лилит, встревоженную молчанием телефона на даче. Молча встал, протянул ей руку, не проронив ни слова, вывел из клуба, посадил в машину, сам сел за руль и погнал в Немчиновку, умело влетая под зеленый сигнал светофоров. Даже когда, свернув с шоссе, увидели зарево над поселком, не разомкнул плотно сжатых губ.

Лилит зябко передернула плечами и вернулась к машине. Хан оставил «фольксваген» на пятачке у клуба, сам побежал к горящей даче.

Салон машины еще сохранил тепло перегретого двигателя. Лилит легла на заднее сиденье, поджала под себя ноги. Закрыла глаза и постаралась отключиться от всего происходящего вокруг. Лежать на плоском сиденье было неудобно, она подняла с пола пакет, набитый чем-то мягким, положила под голову. В пакете, она знала, лежал спортивный костюм темного цвета. Хан всегда возил с собой спортивную одежду. Обязательно темного цвета. В первые дни знакомства Лилит подумала, что Хан, фанат восточных единоборств, старается не упускать возможности потренироваться. На ее догадку он ответил легкой улыбкой. Потом произошло неожиданное. В секунды Хан натянул поверх белых брюк и рубашки спортивную куртку и штаны, выскочил из машины и смешался с толпой. Вернее, просто растворился среди праздно прогуливающихся по бульвару. В машину вернулся так же неожиданно, словно вынырнув из-под земли, держа под мышкой свернутый в тугой комок костюм, в руке нес мороженое-эскимо. «Что это было?» — восхищенно выдохнула Лилит. «Тренировка», — коротко ответил Хан.

Чуть позже Лилит осознала, что при своей броской внешности азиата-полукровки. Хан поразительно умел оставаться незаметным. В любой одежде, в любой компании. И в ее жизнь он вошел внезапно, словно всегда находился рядом, а на глаза попался, только когда в нем возникла нужда.

Черная Луна

Двое на ринге мутузили друг друга так долго и бестолково, что Лилит начала скучать.

Идея пойти в ночной клуб на бои без правил принадлежала Нине. Как всегда, в оправдание выдвинула сложную психоаналитическую бредятину. Видите ли, ее угнетенное либидо возжелало лицезреть двух самцов, бьющихся в кровь за обладание властью и самкой.

— Здорово, правда? — Нина повернула к Лилит раскрасневшееся лицо. Глаза лихорадочно блестели, словно только что нюхнула белого порошка.

Лилит внимательно посмотрела на вздернутый носик Нины, кокаинового налета не увидела, обычная пудра.

«А ведь могла, дура с дипломом, — подумала она. — Любой психиатр рано или поздно с ума сходит, но Нина что-то больно рано сбрендила. Что у нас там последнее было в познании бездны жизни? Бурная свалка с пятью рокерами в строительном вагончике. Не кисло! Есть от чего идти дальше».

— Здорово, да? — не отставала Нина. Положила горячую ладонь на плечо Лилит.

— Офигительно, — наморщила носик Лилит. Волны мускусного запаха пота, разносимые вентилятором, долетали до стоящих недалеко от ринга Лилит и Нины.

В этот момент один из гладиаторов повалил противника на пол, уселся сверху и принялся лупить по лицу, словно тесто месил. Зрители, сгрудившиеся вокруг сетки, огораживающей ринг, завыли от восторга. Очередной хрясткий удар выбил кровавые брызги, веером разлетевшиеся вокруг. В щеку Лилит ударила горячая капля, она брезгливо поморщилась, рука сама собой потянулась к лицу. И тут в ее ладонь лег белый платок.

Лилит с удивлением повернула голову и встретилась взглядом с темноволосым мужчиной. Ей показалось, что он все время был рядом, у плеча, но потом вспомнила, что с Ниной они стояли особняком от основной толпы.

— Спасибо, — прошептала Лилит. Промокнула каплю, протянула платок.

— Бросьте. Бросьте на пол. — Голос у него оказался тихим, но без зажима, как у закомплексованных.

«За тридцать, точнее не скажешь. В принципе, ничего особенного, — Лилит скользнула взглядом по незнакомцу. На полголовы выше ее, хорошо сложен, одет со вкусом. Один из тысяч, тусующихся в ночных клубах. — Но что-то есть». — Скомкала платок и бросила под ноги.

— Вам нравится? — спросила она, чтобы как-то заполнить паузу. Обычно впечатление о людях складывалось моментально, но на этот раз не сработало, словно рассыпалась картинка-головоломка и никак не складывалась в целое.

Незнакомец посмотрел на ринг и отрицательно покачал головой.

— Нет. Это обман и грязная работа.

— Разве? — усмехнулась Лилит. Противники уже успели подняться с пола и теперь охаживали друг друга размашистыми ударами.

— Все пришли сюда посмотреть, как один забьет насмерть другого. А ребята просто зарабатывают на кусок хлеба и погибать не собираются. В результате, получим компромисс интересов — более или менее кровавый мордобой.

— А надо, как в Древнем Риме? «Аве, Цезарь, идущий на смерть приветствует тебя». А потом, — Лилит сжала кулак и отставленным большим пальцем указала на пол. — Побежденного добить. Мы, конечно, Третий Рим и загниваем не хуже, но кого из здесь присутствующих пустили бы в ложи патрициев, где и решалась судьба гладиаторов?

— Вас. — Незнакомец не спускал с нее пристального взгляда. — Потому что вы единственная из здесь присутствующих уловили разницу между подделкой и истинным.

Лилит хмыкнула и отвернулась. Только сейчас заметила, что Нины рядом нет. Это было более чем странно, мужчин, пытавшихся познакомиться с Лилит, она, как правило, без внимания не оставляла: либо пыталась отшить, либо переключить внимание на себя.

На ринге драка вошла в ту стадию, когда противники дубасят друг друга, забыв о защите. Острый запах пота уже перебил смесь духов и дорогих сигарет, витавшую в зале.

— Говорят, есть бои до смерти, это правда? — спросила Лилит, не повернув головы, знала, незнакомец стоит за спиной.

— Да, но и они лишь суррогат.

— Почему? — Лилит через плечо посмотрела на незнакомца.

— Ни один уважающий себя воин не станет биться за деньги. И тем более на потеху черни. — В темных, по-восточному раскосых глазах незнакомца мелькнула холодная искорка. — Смерть требует уважительного к себе отношения. Служение Смерти — это искусство. Поэтому вы никогда не узнаете о поединках между истинными воинами. Они всегда происходят вдали от чужих глаз.

— А если я все же захочу посмотреть на такой поединок? — Лилит повернулась к незнакомцу и твердо посмотрела ему в глаза.

— Есть только один способ.

— Какой же?

— Участвовать в поединке.

Лилит отвернулась. За время общения с теми, кто называл себя сатанистами и ведьмами, она уже успела устать от дешевой мефистофельщины. Насколько успела убедиться, дальше параноического бреда и сексуальных извращений никто из адептов черной магии не продвинулся. Она ловила себя на мысли, что с самого начала относилась к ним, как рано повзрослевшая отличница к бестолковым одноклассникам. Опускаться до их уровня считала ниже своего достоинства, а поднять дегенератов выше грязи, в которой они копошились, еще никому не удавалось. В глубине души она верила, что где-то есть иные уровни, где Зло утонченнее, притягательнее и бездоннее, чем та липкая «бытовуха», чернуха и порнуха, которой упивалось, как дешевым портвейном, ее нынешнее окружение. Где-то должен был существовать вход в мир, чуждый всему человеческому, где обитают Великие Невидимые, чей холодный взгляд она все чаще чувствовала на себе. Но голос Великих она еще не слышала. На нее положили взгляд, ее избрали, но еще не призвали. Существовало поверье, что весть от Великих Невидимых избраннику должен доставить посланник. Он войдет в твою жизнь неожиданно, но ты узнаешь его, словно все время он был рядом.

Лилит резко повернулась, едва не расплескав вино в бокале. Но за спиной никого не было. В тот вечер Хан ушел, не назвав своего имени.

Хан вынырнул из темноты неожиданно и бесшумно. Лилит вздрогнула, когда щелкнул замок на дверце и скрипнуло водительское кресло. Подняла голову. Хан сидел неподвижно, только пальцы поглаживали изгиб руля.

— Что там, Хан?

— Все погибли. Нашли шесть трупов. Лилит села, поджала под себя ноги.

— Ты их сам видел?

— Только один труп, тот, что нашли в гараже. Его вытащили сразу. Сильно обгорел, не узнать. Но одно я увидел четко, головы у трупа нет. — Хан стиснул пальцы на руле. — Остальные все еще в подвале. Пожарник, который пробрался в подвал, успел разглядеть, что у одного трупа вспорота грудная клетка. Тебе ясно почему?

— Марго устроила жертвоприношение. — Лилит стукнула кулаком по спинке переднего сиденья. — Жаба старая! Я же сказала: убрать — и все!

— Поэтому ему удалось так легко их взять. Один остался охранять, остальные спустились в подвал. — Хан сел вполоборота, посмотрел на Лилит. — Он был здесь, я уверен. С утра встал на след, а настиг только сейчас. Очень хороший охотник. И очень опасный.

Лилит отвернулась к окну, неподвижным взглядом уставилась на облупленную стену клуба.

— Надеюсь, Марго хорошо прожарилась, — зло процедила она. — Играла в ведьму и доигралась!

— Надеюсь, перед этим она ничего не успела сказать, — обронил Хан, продолжать не стал. Посмотрел в зеркальце заднего вида на Лилит, она молчала, словно не расслышала его слов.

Хан повернул ключ в замке зажигания, под капотом мерно заурчал двигатель. Осторожно развернул машину. Передние колеса «фольксвагена» нырнули в колею грунтовой дороги, машина вздрогнула, и Лилит очнулась.

— Пожар начался в подвале, у него было время обыскать дачу. Будем считать, что кассеты он нашел.

— Правильно, — кивнул Хан. — Если в центре нашел аппаратуру, то должен был догадаться, что где-то хранятся кассеты. Легионер сказал, что они успели вытащить кассету. Честно говоря, я рассчитывал на нее. Теперь никаких примет этого человека у нас нет. У Красного была сломана рука. Стоило этому человеку увидеть повязку на руке Красного, уверен, сразу же сообразил, что кассеты где-то в доме. Возможно, он не успел их найти. Но ты права, лучше считать, что они у него. — Хан притормозил у выезда на шоссе. Мимо быстро проносились машины. Хан ждал возможности вклиниться в поток.

— Ты сказал, он хороший охотник?

— Да, Ли. Это охотник и воин. Его не сбить со следа и он всегда добивает врагов.

— Подай мне сумку.

Хан взял с соседнего сиденья сумочку, не оглядываясь, протянул Лилит.

Она достала из нее мобильный телефон. Набрала номер.

— Але, Нинон? Слышу музыку. Ты где, хорошая моя, так отрываешься? Очень мило! А я уже соскучилась. Нет, давай я сама подъеду. Жди. Все, целую. — Лилит отключила телефон. Уже совсем другим голосом сказала Хану: — До Нины он еще не добрался.

— Ли, ему нужна ты.

— Догадываюсь. Поехали, Хан, у нас мало времени. Мне еще надо заскочить домой, кое-что взять.