Глава 27. Одеяло из ландиалисов

Держась за руки Даргана, Лейлор впервые встал на ноги и сделал по палате несколько шатких, неуверенных шагов. Он пошатывался, как новорождённый жеребёнок, но всё же шёл.


— Молодец, малыш, — улыбнулся Дарган. — Нигде не болит?


— Нет, — ответил Лейлор.


Он сказал это сам, без помощи прибора искусственной речи. Язык ещё слушался его не слишком хорошо, ворочался во рту неуклюже, с трудом маневрируя от звука к звуку, но прогресс был с каждым днём всё заметнее. Совместные усилия близнецов по возвращению Лейлора к нормальной жизни давали ощутимые результаты. Лейлор был благодарен братьям, которые с любовью выхаживали его, направляя все свои знания, талант и упорство в дело борьбы с тяжёлыми последствиями комы. И они своего добились: сегодня, холодным утром пятого мэолинна, он встал на ноги.


Конечно, ходить без поддержки он ещё не мог: едва руки Даргана отпустили его, как он закачался. Упасть ему брат не дал — подхватил на руки и уложил на кровать.


— Ничего, малыш. Через месяц ты будешь бегать, — сказал он с твёрдой уверенностью.


В этот холодный, серый весенний день в палату вошли какие-то люди и, не говоря ни слова, уставили её всю корзинами ландиалисов — белых, розовых, голубых, пурпурных. Лейлор наблюдал за этим с молчаливым недоумением, а когда в палату вошёл король в великолепном бело-голубом костюме с серебряной вышивкой и в белом плаще с мехом на плечах, большой пульсирующий ком у него под сердцем сладко ёкнул.


— Что это? — пробормотал он.


— Сюрприз, любовь моя, — ответил Раданайт с улыбкой, сияя нежностью во взгляде. — Сегодня наша свадьба.


Лейлор не поверил своим ушам.


— Как — свадьба? Прямо здесь?


— А почему бы нет? — улыбнулся король. — По-моему, неважно, где мы наденем наши диадемы, главное — чтобы это было навсегда.


От неожиданности у Лейлора выступили на глазах слёзы. Сказать по правде, свою с Раданайтом свадьбу он представлял себе немного иначе: с кучей гостей, с роскошным банкетом, с фейерверком и танцами. Раданайт не стал соблюдать этих правил, он даже не дождался, когда Лейлор полностью оправится, он просто пришёл к нему в палату в свадебном костюме и сообщил, что они сочетаются прямо сейчас.


— Что такое, мой милый? Почему слёзы? — Король дотронулся белой перчаткой до подбородка Лейлора. — Надеюсь, ты не передумал?


— Нет… Нет, просто я не ожидал… что это будет… так, — выговорил Лейлор, с трудом одолевая слово за словом.


— Я подумал, что пышные торжества ни к чему, — сказал Раданайт, присаживаясь рядом с ним. — Я не люблю выставлять своих чувств напоказ, по мне — чем меньше народу, тем лучше. К тому же, сейчас у нас горячая пора — на носу выборы. Ты разочарован, моё солнышко? Ты хотел пышную свадьбу?


Лейлор уронил голову на плечо Раданайта.


— Нет… Я люблю тебя… Пусть будет так. Торжества… Они не обязательны.


— И я тебя люблю, моё сокровище, — тепло прошептал Раданайт, накрывая губы Лейлора нежным поцелуем.


Поцелуй был в самом разгаре, когда в палату вошли деловитые люди с чемоданчиками. Один из них нёс белоснежный костюм в чехле и обувную коробку.


— Простите, ваше величество.


Раданайт встал.


— Да, самое время. Приступайте.


Деловитые люди облачили Лейлора в белый костюм и обули ему на ноги золотые туфельки с «ползучими» узорами на голени. Пока один сооружал Лейлору причёску, другой делал ему маникюр, и всё у них получалось быстро и слаженно. Раданайт спросил заботливо:


— Как ты себя чувствуешь, милый?


— Хорошо, — проговорил Лейлор. — А мы разве не позовём никого? Даже папу?


— Папа обязательно будет, — ответил Раданайт. — А также мой отец с Альмагиром. Они уже на пути сюда, прибудут с минуты на минуту. Не волнуйся. Без них не начнём.


— А как же Кристалл? — спросил Лейлор. — Разве его не будет?


— Разумеется, будет, — сказал король. — Как же без него? А вот, кстати, и он.


В палату внесли тёмно-красную плиту на парящей тележке и установили рядом с кроватью — так, чтобы Лейлор, не вставая, мог дотянуться до неё рукой. На Кристалле Единения были высечены слова: «С этого часа и навек». Лейлор не удержался и дотронулся пальцами до его гладко отшлифованной поверхности: она оказалась тёплой, словно живой. Это была единственная из традиций, которая соблюдалась в этой странной свадьбе.


Потом вошли ещё несколько деловитых людей. В считанные минуты они установили вокруг кровати четыре увитых цветочными гирляндами столба с соединяющими их дугами, на которые легло покрывало из живых белых ландиалисов. Покрывало было бережно внесено в палату за углы и образовало над кроватью белый душистый полог. Но и это было ещё не всё: в палату внесли одеяло из ландиалисов и укрыли им Лейлору ноги.


— Ой, какое чудо! — вырвалось у Лейлора.


— Нравится? — улыбнулся король.


Вместо ответа Лейлор в порыве чувств протянул ему руку. Раданайт принял её в обе свои ладони и поцеловал. В дверях палаты в это время появился отец — нарядный, с букетом цветов и футляром с диадемами. Оглядывая полную ландиалисов палату, он заметил:


— Кажется, тут и без моего букета предостаточно цветов.


Он подошёл и поцеловал Лейлора, вручил ему букет и сказал, грустно улыбаясь:


— Поздравляю, детка. Счастья тебе.


Следом за ним явились лорд Райвенн с Альмагиром — тоже нарядно одетые и, разумеется, с цветами. Подойдя к сыну, лорд Райвенн торжественно произнёс:


— Поздравляю тебя, сын мой. Я рад, что дожил-таки до этого счастливого дня в твоей жизни. — И спросил, озабоченно взглянув на Лейлора: — Но хорошо ли чувствует себя твой избранник? Его, конечно, хорошо загримировали, но он, насколько я могу видеть, ещё слабенький. Как ты, мой голубчик? — обратился он к Лейлору.


Лейлор ответил, стараясь говорить как можно чётче:


— Хорошо, милорд. Я очень счастлив.


— Ну что ж, так тому и быть. — Лорд Райвенн поцеловал Лейлора в лоб. — Благословляю вас, мои дорогие.


Всё было готово, ждали только регистратора из дворца сочетаний. Он прибыл с небольшой задержкой, за которую долго и церемонно извинялся, раскланиваясь своей представительной, квадратной фигурой в пурпурной мантии с золотыми галунами. Вначале он произнёс торжественную поздравительную речь, изукрашенную цветистыми выражениями, в которой отметил, какая это для него честь — соединить священными узами брака его величество короля Раданайта с его избранником. Поблагодарив его за оказанную ему честь, он приступил непосредственно к самой церемонии. В первую очередь он осведомился у Лейлора:


— Есть ли вам полные шестнадцать лет?


— Да, — ответил Лейлор. — Исполнилось двенадцать дней назад.


— Согласны ли ваши родители на ваш брак? — спросил регистратор.


— Да, я согласен, — ответил Джим, шагнув вперёд. — Я единственный родитель Лейлора.


— Хорошо, — важно кивнул регистратор.


— Отчего же вы и меня не спрашиваете, есть ли мне шестнадцать лет? — спросил Раданайт шутливо.


— Полагаю, в этом нет нужды, ваше величество, — поклонился регистратор. — Всем и так известно, что вы достигли брачного возраста. Итак, сегодня вы сочетаетесь священными узами брака. Является ли ваше решение осознанным и окончательным?


— Разумеется, — ответил король.


— Да, — сказал Лейлор.


— В таком случае, согласны ли вы, ваше величество, взять в спутники Лейлора Джима Азаро Райвенна-Дитмара? — спросил регистратор.


— Согласен, — улыбнулся Раданайт.


— Ответьте, положа руку на Кристалл Единения: клянётесь ли вы любить его, оберегать, хранить ему верность, пока длится ваша жизнь?


Король, не сводя нежного взгляда с Лейлора, положил руку на Кристалл и ответил:


— Я клянусь.


Регистратор обратился с тем же вопросом к Лейлору. Лейлор протянул дрожащую руку к Кристаллу и опустил её на него, а рука Раданайта ласково накрыла её.


— Клянусь, — еле слышно пробормотал Лейлор.


— В таком случае вы объявляетесь законными спутниками! — торжественно провозгласил регистратор. — И в знак этого вы надеваете брачные диадемы, которые вы должны будете носить всегда.


Альмагир поднёс открытый футляр с диадемами, и регистратор водрузил одну на голову королю — чуть ниже короны, а другую надел Лейлору. Лейлор, ощутив прохладный обруч, обнявший его лоб, провалился в блаженную слабость и откинулся на подушки, закрыв глаза.


— Что с тобой, любовь моя? — озабоченно спросил Раданайт, склоняясь над ним. — Тебе нехорошо?


Открыв глаза и улыбнувшись, Лейлор ослабевшими от счастья руками обнял его за шею и потянулся к нему губами. Раданайт накрыл их своими как крепко и страстно, что у Лейлора захватило дух, а голова поплыла. Потом король, чуть откинув одеяло из ландиалисов с краю, присел рядом с ним, нежно взял его за руку и позволил нескольким репортёрам сделать снимки для новостей. Корзины с цветами, белое одеяло из ландиалисов, красный Кристалл — всё поплыло вокруг Лейлора, и сам он тоже куда-то плыл вместе с кроватью. Приникнув к плечу Раданайта, он простонал:


— Хватит… Пусть они уйдут.


Король сделал знак, и охрана выставила представителей прессы. Обняв Лейлора, Раданайт спросил с нежным беспокойством:


— Ты плохо себя чувствуешь, моя радость?


— Нет, мне хорошо, — прошептал Лейлор, склоняясь ему на плечо. — Просто как будто… устал.


Склонившийся над ним врач сказал:


— Это от избытка эмоций… Он ещё не вполне окреп. Сейчас ему лучше всего поспать.


Лейлора укрыло одеяло из живых ландиалисов, его увенчанная диадемой голова откинулась на подушку, и он, обессилевший и счастливый, провалился в головокружительную, блаженную слабость.

Загрузка...