Чебурашка (СИ)

27. Конармейская тачанка, все четыре колеса

— Слушай, ты в прошлый раз уже отступил от договорённостей, помнишь? — напоминаю я и, кивнув маме, прикрываю трубку и добавляю: — Это Саня Сафонов.

Мама пожимает плечами и идёт на кухню

— Чё ты гонишь! — мгновенно вскипает Парус.

— Позови её к телефону, чтобы я знал, что ты не блефуешь. Дай мне с ней поговорить.

— Ага, щас прям, хай те птички дают. Запоминай, куда приехать. Через двадцать минут, чтобы был. За старым кладбищем на Южном стоит нерабочий склад Дорстроя. Он на пустыре, сразу увидишь, большой из крупных бетонных блоков. Заезжаешь в открытые ворота, не останавливаешься и проезжаешь внутрь склада. Там тоже будет открыто. Выходишь из машины. Подходит мой кент, уезжает. Всё. После этого отпускаю девку. Или так, или никак. Если увижу, ментов, и тебе, и бабе твоей вилы. Без разговоров. Если чё не так, бабе кранты.

— За двадцать минут не успею. Это и далеко и снегу вон сколько намело, так быстро не проехать. Ещё тачку взять, короче, минут сорок. Следующий момент. Порядок будет такой. Подъезжаю на двух машинах. На «запорожце» и «москвиче». Въезжаю на территорию, «москвич» подпирает сзади, чтобы я никуда не делся. Девушка сразу выходит и садится в «москвич». Я заезжаю и дальше по твоему плану.

— Нет. Тридцать минут. Один. Заезжаешь внутрь.

— Так что тебе помешает грохнуть и меня, и девушку?

— Я всё сказал, — отрезает он и бросает трубку.

Ага… Хер там, всё ты сказал. Хер там!

Я звоню Катьке домой, надо проверить, действительно ли её похитили.

— Алло… — снимает трубку её мать.

— Тётя Оля, добрый вечер, это Артём. А можно с Катей поговорить?

— А вот, — игриво отвечает она. — Упустил ты своё счастье.

— В каком смысле?

— Ушла с другим мальчиком гулять.

— С каким мальчиком? Просто гулять ушла? Ничего не сказала?

— А-а-а! — смеётся она. — Заволновался сразу? То-то же. Да, волнуйся теперь. Зашёл такой высокий красивый молодой человек. Альберт. И имя красивое. Катюшка в один миг собралась и побежала с ним.

— Альберт?

— Альберт, Альберт. Так что не теряйся, а то уведут подругу твою.

Твою мать! Ну, Цепень! Ну, сука! В тот раз, когда мы столкнулись с ним во дворе, он ведь с Арканом тёрся. А Аркан был связан с Парусом. Зря я этот момент упустил! Была же смутная мысль, так нет…

Я кручу диск номеронабирателя, тороплюсь, пальцы застреваю в отверстиях… Набираю номер Хаблюка и быстро и сжато рассказываю о звонке Паруса. Собственно, звонить мне больше некому, не ноль-два же набирать по такому вопросу.

— Тяни время! — говорит он, и я чувствую, как его прёт от осознания важности своей роли.

— Иван Денисович, всё только от вас зависит, — подкидываю я дровишек и опускаю трубку.

— Иван Денисович? — качает головой мама. — Надеюсь, не тот самый, из «Роман-газеты».

— Хаблюк.

— Интересно, что же такое важное может зависеть от Хаблюка?

— Мам, вы с папой через сколько уходите?

— Через час примерно, — говорит она, бросая рассеянный взгляд на настенные часы в прихожей. — Ещё голову помыть хотела… Нет, не буду, наверное… Не успею.

— Мой, с несвежей нехорошо идти. Смотри, мам, сейчас скажу что-то очень важное!

— Говори, — кивает она и, подойдя к телефону, начинает перебирать бумажки. — Тут квитанция из химчистки лежала, ты не видел?

— Мам, ты меня слушаешь?

— Говори-говори, слушаю, конечно… Может отец взял?

— Послушай, я сейчас убегу на часок, но вы меня обязательно дождитесь!

— Куда это ты?

— Ты поняла, что меня надо дождаться?

— Тёма, что за глупости у тебя в голове?

— Это очень и очень важно! Я всё расскажу, когда приду. Не выходите из дома, пока не дождётесь меня. Даже если опоздаете в гости минут на десять, это не беда!

— Опаздывать нехорошо, — задумчиво отвечает мама. — Не хорошо, Артём.

— Так, выбрось уже из головы эту квитанцию!

— Что? — обращает, наконец, она на меня внимание.

— Не выходите из дому, пока я не вернусь! — говорю я, надевая куртку.

— Куда ты пошёл-то? Иди поешь сначала.

— Мама, я приду и всё объясню. Ждите меня и точка!

— Ну… ладно… ты уж не опаздывай тогда, пожалуйста! Ты же понимаешь, долго мы ждать не будем…

Я выскакиваю на улицу и бегу к Валентину. Он ещё в гараже.

— Дядя Валя, можете меня выручить? Нужно на Южный смотаться.

— Ты чего, обалдел? Какой Южный на ночь глядя?

— Ночь ещё не скоро! Нужно будет только туда и обратно съездить. И с меня ящик коньяка.

— Чего?

— Коньяка!

Он задумывается и, крякнув соглашается, скромно сказав, что, раз я такой щедрый, ему будет достаточно и трёх бутылок. Щедрый, но не до конца честный. Ведь всё может оказаться чуть сложнее, чем я описал. Сука! Мы выезжаем из гаражей и я жму по тормозам. Выскакиваю из машины и подлетаю к нему.

— Ты чего⁈ — таращит он глаза.

— Дядя Валя! — как от зубной боли морщусь я. — Я не всё сказал… В общем, действительно, вам только подъехать, забрать девушку и увезти домой. Но там есть нюанс… Её удерживают хулиганы.

— Как это удерживают⁈ — возмущается он.

Блин, зря сказал.

— Надо же в милицию звонить!

— Милицию я вызвал уже, просто… Надо было сразу вам сказать…

Откажется сейчас… Ну, и не сказать нельзя…

— Ну, раз вызвал, поехали скорей! Чё ты мне мозги канифолишь? И коньяка не надо! Раз человеку помочь!

Я прыгаю в свою тачанку и срываюсь с места. Выбрасываю из-под колёс куски снега, реву, выруливаю, и рвусь вперёд. Выскакиваем на Весеннюю и поворачиваем в сторону цирка. Дорога явно играет против меня, она пытается развернуть Чебурашку, вышвырнуть на обочину или выкинуть под встречные машины. Меня ведёт юзом, но я не сдаюсь и выруливаю, как заправский гонщик. Но не потому, что умею, а потому, что мне очень и очень надо и по-другому никак нельзя!

После цирка машин становится меньше и, вырываясь на Сибиряков-Гвардейцев, я вжимаю педаль в пол и пру вперёд, оставляя за собой облако снега, как корабль на воздушной подушке. Дворники не справляются, но сейчас меня уже не остановить. Я сжимаю штурвал и хриплю сквозь зажатые зубы:

Ты лети с дороги, птица,

Зверь, с дороги уходи!

Видишь, облако клубится,

Кони мчатся впереди!

И с налёта, с поворота,

По цепи врагов густой

Застрочит из пулемёта

Пулемётчик молодой

Эх, тачанка-ростовчанка

Наша гордость и краса!

Конармейская тачанка

Все четыре колеса

Валентин отстаёт, но мне не хватает нервов или терпения ехать медленнее. Правда, когда я сворачиваю на узкую дорогу, идущую по району частных домов, приходится сбавить скорость и он меня нагоняет. На железнодорожном переезде меня чуть не выбрасывает с дороги, но я кое-как удерживаю Чебурашку и перескакиваю через рельсы.

Переезжаю и останавливаюсь. Выхожу и подбегаю к Валентину. Он опускает стекло.

— Ну, ты адский водитель, бляха — качает он головой.

— Дядь Валь, подъехали уже практически.

— Ну, так чего встал тогда?

Я ещё раз повторяю инструкции и возвращаюсь за руль. Снег чуть стихает и в свете фонаря мой космический челнок выглядит отлитым из чистого золота. Может, правда? Может, он золотой? Но проверять некогда. Времени нет уже ни на что.

Я снова пришпориваю Чебурашку, и он выбрасывая снег из-под копыт мчит вперёд. Я поворачиваю на первом светофоре налево, проезжаю с полкилометра и замечаю бетонную коробку. Света нет, признаков жизни нет. Только снег, чёрные глазницы окон и тревожное ожидание. Что за ловушку подготовил мне тут Парус?

Я аккуратно въезжаю в открытые ворота и проехав пару метров останавливаюсь. Дядя Валя встаёт за мной так, чтобы сразу рвануть, как только Катька окажется в машине.

Постояв около минуты и не получая никакого отклика, я начинаю мигать фарами. Мигаю, мигаю, мигаю и… ноль повдоль. Сука! Не хочет, чтобы было по-моему. Козлина… Хочет, чтобы я заехал внутрь и оказался полностью в его власти. Хер тебе! Я жму на клаксон и воздух сотрясается от трубного гласа Чебурашки. Он трубит как стадо слонов или стадион, полный вувузел.

Из чёрного проёма склада выскакивает фигура и подбегает ко мне. Я открываю окно.

— Артемий! Ты чего творишь! Зачем шум поднял? Давай, заезжай внутрь. Всё нормально будет, я помогу разобраться и соскочить без потерь.

— Ой, Виктор Фёдорович… — как бы удивляюсь я. — А вы как здесь?

— Да ради тебя всё! Только не подавай виду, что мы знакомы, понял? Я на задании…

— А Катя где?

— Всё с ней нормально. Заезжай.

Вот ты змей, дядя Витя. Сам меня грохнуть хочешь?

— Не пойдёт, — качаю я головой. — Там ещё машина.

— А кто там? — хмурится он.

Если разглядит Валентина, то дело дрянь, но он не разглядит, машина вся залеплена снегом, да и темно, номера он не видит…

— Погоди… ты Валентина что ли с собой взял? Ну, вы орлы, мать твою! Зря ты его притащил…

Вот сука!

— Заезжай пока, я с ним переговорю.

— Нет, — качаю я головой. — Заеду, когда Катя выйдет. Да и зачем заезжать? Вот тачка, давайте Катерину и превед, медвед.

— Видишь ли, — качает головой Витя. — Машину проверить надо, а то вдруг ты опять на другой приехал. Не робей, заезжай внутрь. А я Вале скажу пару слов.

— Я заеду только после того, как Катя выйдет, сядет в ту машину и умчится в снежную даль. Дядя Витя, я нихера не шучу.

— Понял тебя, — кивает он. — Щас, погоди.

Он делает несколько шагов назад, и я вижу в зеркале, что он наклоняется к окну Валентина, что-то говорит и тут… Ба-бах! Твою мать!

Раздаётся хлопок и вспышка. Твою мать! Витя, сука!!! Ты чё творишь!!! Меня накрывает чёрной ледяной волной и сердце взрывается, будто это в него попала пуля. Витя тут же подлетает ко мне и приставляет пистолет к виску, а со стороны склада подбегает чёрная незнакомая фигура.

— Машину загони, — командует Виктор. — И ворота закрой. Шустрей давай. Тёма, заезжай потихонечку. Не торопись. И не волнуйся, мы с тобой по-человечески разойдёмся, всё путём будет. Всё путём.

Убаюкивает, мудак, не хочет, чтобы я психанул и устроил шухер какой-нибудь. Сука! Доктор, бл*дь, Тёмный, просыпайся уже, где ты там! Адреналин рекой, чё тебе ещё надо?

Я заезжаю на склад. Здесь темно. Фары высвечивают ещё одну машину и тёмную стену. Останавливаюсь, но двигатель не глушу. Закрываю глаза и бегу по горам, перескакивая с камня на камень. Пробираясь через горные ручьи и колючий кустарник.

Вот он, развалился. Просыпайся, туша! Вставай, мать твою! Или ты хочешь, чтобы нам с Катюхой головы прострелили? Вставай, твою мать! Тёмный Доктор открывает сонные глаза и начинает шевелить губами.

— Что⁈ — ору я. — Я тебя не слышу!

— … нужен… — тяжело дышит и рычит он.

Настоящий Дарт Вейдер.

— Да, ты мне нужен! — кричу я. — Поднимайся!

— Я… тебе не нужен… — тяжело и хрипло дыша, отвечает он. — Тебе нужен только мой меч…

Меня толкают в плечо и я открываю глаза. Сердце молотит, как сумасшедшее, а мысли разбегаются в разные стороны. Мне нужен его меч. Да, нужен меч…

В ангар въезжает «ижик» дяди Вали. Закрывается дверь и включается тусклое верхнее освещение. Твою мать! Какого хрена!!! В ангаре стоит тёмная «Нива» с мигалкой на крыше и надписью «милиция» на двери. А на полу у машины сидит связанный… Парус. Лицо разбито, одежда в крови.

— Видишь, — кивает Витя. — Одного бандита уже поймали, скоро и остальных отловим. Не переживай. Давай, выходи из машины.

— Катя где?

— В «Ниве». Тебя ждёт.

— Катя! — кричу я. — Катюха!

Её бледное испуганное лицо появляется за стеклом заднего пассажира.

— Кать, не волнуйся, — кричу я. — Скоро домой поедем! Потерпи немного. Тебя не обижали⁈

Она мотает головой.

— Издеваешься что ли? — усмехается Виктор. — Моя милиция меня бережёт, как мы обидеть-то можем? Выходи уже, чё сидишь?

Я открываю дверцу, и выбираюсь наружу.

— Молоток. Вон туда встань, на четыре шага назад отойди.

Ко мне подходит человек в чёрном. Тот, что загнал машину Валентина. В руке у него тоже пистолет. Он наставляет ствол на меня.

— Зарипов! — кричит Витя заглядывая в открытое окно «Нивы». — Ты там радио слушаешь?

— Да! — раздаётся ответ. — Спокойно всё, никакого шухера.

Блин… Фамилию произносит, не боится. Значит со мной и Катей вопрос решён уже…

— Смотри, не про*би! — кивает Виктор и, подойдя к Парусу, пинает его по ногам. — Вставай. Иди проверь машину. Да поднимайся ты, сучара зековская!

Он хватает Паруса за ворот и тянет вверх, помогая подняться.

— Руки развяжи, — недовольно отвечает тот и сплёвывает на пол.

— Да, развяжу щас. Бегу, спотыкаюсь! Так смотри.

— Сука, мент, — щерится Парус. — Капот открой.

— Урка е*аная, — качает головой Витя и поднимает переднюю крышку над багажником.

— Над мотором, фраер!

Витя подходит, открывает крышку и делает пару шагов в сторонку, держа Паруса на прицеле. Тот подходит и начинает вглядываться в крышку.

— Да, та машина, — наконец заявляет он. — Вон нацарапано «Кот». Да, наша тачка.

— Доставай нычку, — приказывает Витя Парусу и кивает головой моему стражнику, чтобы тот приготовился.

— Развяжи, начальник, — зло лыбится Саня Парус. — Как я тебе достану-то?

Кент в чёрном поднимает пистолет и наставляет мне в лоб. Капец! Твою мать! Сердце сейчас вырвется наружу, сска! Я закрываю глаза. Но не от страха, а чтобы разбудить уже этого козла.

— Зарипов! — кричит дядя Витя. — Девку выводи!

Зарипов, здоровый мент, выползает из тачки, обходит её, открывает пассажирскую дверь, сдвигает вперёд сиденье и вытаскивает Катю. Её руки скованы наручниками.

— А нычки-то нету! — восклицаю я.

Наступает пауза, немая сцена, когда все глаза обращаются в мою сторону.

— Какой⁈ — наконец, спрашивает Витя, резко теряя спокойствие. — Какой нычки⁈

— Карты с указанием того, где общак воровской. Нет её там!

— Ты чё несёшь, сучонок! — взрывается Витя. — Где она⁈

— В надёжном месте. Но не здесь!

— Артём, ты не шути, — пытается взять себя в руки Виктор. — Давай-ка рассказывай всё по порядку. А то я сейчас башку девочке снесу, а виноват ты будешь. Даценко, ну-ка въ*би ему!

Даценко, чувак в чёрном, тут же замахивается и бьёт стволом мне под дых. Вернее, пытается ударить, но я успеваю поставить блок и начинаю делать захват, но этот хер оказывается совсем непростым и уловив, к чему я веду, ухитряется пробить мне левой в голову. Не сильно, потому что я успеваю уклониться. Удар получается довольно слабым но достаточным, чтобы я отскочил на пару шагов. Отскочил и даже зажмурился.

Твою мать!

Я закрываю глаза и… и сразу вижу то, что мне нужно! Нахер Тёмного Доктора! Мне нужен только меч! И я его вижу. Надо просто представить меч и закрыть глаза! Твою мать! Так просто! Вот он, прямо передо мной! Не мешкая ни секунды я хватаю его и тут же раздаётся тот самый звук. Вжжжж-вуооом! А голова наполняется звенящим гулом.

— Зарипов, не дыши! — командую я. — Даценко, брось пистолет. Подойди к Зарипову. Катя отойди за машину!

Зарипов падает на колени, и газа его лезут из орбит. В этот момент за воротами раздаётся грохот и звук автомобилей, разносится резкий звук сирены и в ворота начинают колотить

— Вы окружены! — несётся усиленный мегафоном голос. — Сопротивление бесполезно! Выходите по одному!

— Зарипов, дыши! Парус, на колени! Зарипов, Даценко, руки за голову встать на колени!

Они беспрекословно исполняют мои приказы. Так-то, твари!

— Шерстнёв!

Я оборачиваюсь и… не понимаю, куда он делся… И в тот же самый миг мой Чебурашка взревев, срывается с места и несётся вглубь ангара. Какого хрена!

— Зарипов! — кричу я. — Открыть ворота! Никому не сопротивляться! Руки держать за головой! Катя, отойди в сторону!

Я подбегаю к «Ниве», вскакиваю за руль и завожу мотор. Чебурашка к этому времени вылетает со склада через второй выезд! Твою мать! Я срываюсь за ним, вырываюсь из ангара и вижу вдалеке красные огни. Задницу его заносит, но он мчится вперёд, как бешеный. Выскакивает с территории, выбрасывая из-под колёс комья снега.

Снегопад закончился, но дорога заметена по колено. «Нива» надсадно ревёт, но уверенно двигает вперёд. А вот Чебурашка, почуяв нового наездника, взбрыкивает, проскальзывает и даже, срываясь в занос, чертит круг, но выправляется и снова встаёт на курс.

Движки у нас одинаковые, да только вес явно разный. Но я иду более-менее уверенно и ровно, а вот Витя никак не может приноровиться дикому норову осёдланного им конька-горбунка.

Далеко-далеко сзади появляются милицейские мигалки, а радио вдруг оживает и напряжённый голос сообщает всем постам, что жёлтый запорожец едет в сторону выезда из города.

Но он туда не едет! Витя выскакивает на Кузнецкий и мчит в сторону центра. Здесь уже успели немного почистить улицу, и Чебурашка, почуяв твердь, начинает отрываться. Бляха! Как тут это работает…

Я беру микрофон, жму тангенту и кричу в эфир:

— Желтый «запорожец» движется по Кузнецкому проспекту в сторону центра! Внимание всем постам! Жёлтый «запорожец»…

На перекрёстке Чебурашка летит на красный, но с боковой улицы выскакивает грузовик, «зилок» с синей головой. Витя, резко бьёт по тормозам и его начинает крутить. Он останавливается на встречке, и я успеваю подобраться к нему почти вплотную, когда он снова газует и начинает отрываться.

Долетев до Красноармейской, он поворачивает в сторону дома и гонит, как сумасшедший на красный. Я снова отстаю, но навёрстываю, потому что он притормаживает пропуская трамвай. Я уже почти догоняю, вот он! Вот он, сука! Сейчас я тебя достану! Я тебя достану, тварь! Он ёрзает, и я чуть-чуть продвигаюсь вперёд. Мой нос выезжает на уровень его левого уха-воздухозаборника и…

Я бросаю взгляд на часы и… сердце замирает и сжимается. Волосы встают дыбом!

Это то самое время!

То самое!!!

То самое, когда сорок лет назад мои родители пошли в гости и на пешеходном переходе…

— Не-е-е-е-т!!! — ору я. — Стойте!!! Мама! Я же сказал ждать меня дома!!!

Они идут на зелёный. Весёлые и спокойные. В руках у отца свёрток с цветами. Идут и ни о чём не беспокоятся.

Меня пронзает разрядом, как молнией. Ведь в тот раз их сбил… твою мать, как я мог это забыть! Их сбил запорожец, потерявший управление на скользкой дороге!

Они уже подходят к середине дороги, а расстояние между ними и «запорожцем» очень быстро сокращается…