Частный дознаватель

Глава 6

Это аристократы, мальчик. Они собаку съели на том, чтобы не видеть и не замечать того, что у них под самым носом.

Терри Пратчетт

Мы подходили к усадьбе де Вилларе. Уже издалека я заметил, что жилище знаменитой светской львицы весьма отличалось от своих соседей: например, забор, окружавший усадьбу, не был покрашен, а крыша примыкающего к улице флигеля скопила на себе остатки прошлогодней листвы.

Уловив моё любопытство, старик неловко прокашлялся и как бы невзначай уточнил:

— В этом году на ленных владениях госпожи случился неурожай.

— Угу. — отозвался я и взглянул на ржавого льва над воротами. Бедняга видал лучшие времена.

Лакей подошёл к калитке и зазвенел дверным колокольчиком. Вскоре на его зов вышел веснушчатый парнишка в куртке не по размеру. Завидев меня сквозь щель между колонной и дверью, он выпучил глаза и потянулся к поясу.

— Дурачина, это детектив! — де Вис отвесил юноше мощный подзатыльник и затем вырвал из его рук оббитую гвоздями дубинку.

«Повезло, что старик успел предупредить мальчишку до того, как тот на меня накинулся: неизвестно, куда я попаду, если умру в теле вульгарного детектива…»

Я неуклюже подобрался ко входу и представился:

— Рич… Лойд Дона… Де Салес. Лойд де Салес. — и протянул мальчишке руку.

Тот потёр ушибленный затылок и поднял перевязанную ладонь.

— Это где ты так порезался, боец? — я посмотрел на окровавленную повязку. Хитрец быстро спрятал руку за спину.

— Опять вместо Беатрис кусты резал! — воскликнул дедуля и с лязгом закрыл дверь. С неё посыпалась пыль и ржавчина. — Сколько раз я тебе говорил: твоя работа — помогать мне по дому, а не строить глазки толстозадым красавицам!

Юный садовник залился краской. Я бы на его месте тоже засмущался — судя по всему, старику он вообще не помогал: главный предмет гордости любого поместья — хозяйский дом, заметно просел на левый угол, сторожевая будка упала на забор, а прекрасный сад зарос сорняком. О кустах вокруг дома я и вовсе молчу — столь уродливых созданий бог бы никогда не сделал, если бы следил за миром.

Всё внутреннее убранство двора красноречиво просило денег. Даже тропинка из гравия, на которой я сейчас стоял, требовала обновления: в ней не хватало камней и кое-где виднелись проплешины чёрной земли…

— Ну что, так и будешь стоять? — неожиданно спросил лакей, введя меня в ступор.

Я суетливо поправил воротник рубашки и огляделся в поисках прохода к дому.

— Ты, с-собака сутулая, возьмёшься наконец за дело, или мне за тебя поработать?

Моё лицо вытянулось, как у груши.

— Симон, я с кем разговариваю?!

Поняв, что обращались не ко мне, я облегчённо вздохнул. А вот Симону пришлось не сладко: его отправили на тропинку пинком под зад. Только пятки сверкали.

— Я вас догоню, когда переоденусь в рабочее. — обратился ко мне старик и устало направился к сторожевой будке.

— Погодите, а…

— Я занят! — дед хлопнул дверью с другой стороны.

Мне ничего не оставалось, кроме как догнать того доходягу со странным именем. Шёл он крайне быстро — видимо, привык всюду поспевать за энергичным Броуди, и настичь его у меня получилось только ближе к фонтану. Сие дивное строение, по-видимому, являлось центральным элементом композиции, должной приковывать к себе всё внимание, и поэтому было сделано в лучших традициях фанфаронов — из белого мрамора, с едва заметными прожилками.

— Хороший фонтан. — сболтнул я и так очевидную вещь, чтобы хоть как-то завязать разговор. — И рыбки плавают… — я присел на край мраморного ободка и зачерпнул горсть воды. — Тёплая.

— Ты пришёл о фонтане поболтать или работать?

От выставленной напоказ грубости моё лицо приобрело выражение скисшего помидора.

— Знаешь, нам тут не нужны всякие тунеядцы и иждивенцы. — продолжил мальчишка, смешно скрестив руки-веточки. — А твоя персона напоминает мне именно кого-то из этой братии.

— Не слишком ли вы молоды, чтобы говорить со мной на ты? — я щёлкнул по водной глади пальцем, и капли с вызовом упали на лакейскую куртку.

— Ты кого тут из себя строишь, палка! — раззадоренный юноша поднял руки в стойку. Любой бы понял, что боец из него никудышный: правый бок открыт, передняя рука находится в расслабленном положении, ноги поставлены слишком широко. В драке с профессионалом его бы быстро отправили считать пролетающих мимо воробьёв. — Ты младше меня, какой из тебя мистер!

«Точно!» — я мысленно хлопнул себя по лбу. «Я ведь вернул себе юность и теперь выгляжу, как смазливый хлыщ. Куда уж мне требовать к своей персоне уважительного обращения…»

— Вставай, гадёныш! — садовник дерзко замахал руками. — Сейчас я научу тебя уму-разуму! И не думай, что если работаешь на госпожу, то тебе будут поблажки: наоборот, с таких, как ты, двойной спрос!

«Вспыльчив. Нагловат. Жилистый. Наверняка часто дрался с соседскими мальчишками и привык побеждать из-за более крепкого тела… Или у него сегодня просто плохое настроение. В таком случае моими догадками запросто можно подтереть зад…»

Храбрец бросился на меня с кулаками. В его движениях даже и не пахло какой-либо техникой, но животная агрессия с лёгкостью заменяла поставленный удар… Ну, почти.

Я перевернул садовника через бедро и выкинул в фонтан. Брызги разлетелись по всей площадке.

— Нюхач поганый! — обескураженный мальчишка попытался вылезти из воды. Тщетно: я затолкал его обратно. — Уж погоди, вылезу и…

Я схватил веснушчатого драчуна за волосы и потянул на дно. От его бестолковых попыток вырваться по воде пошла пена.

— Засекай!.. — радостно воскликнул я и тут же хлопнул себя по лбу: засекать было некому.

«Тут, как на кухне: главное, не передержать… Ну, и иногда проверять готовность ножичком»

Бедняга забился в конвульсиях. Ещё чуть-чуть, и он бы выплескал всю воду из фонтана, поэтому я поднял его со дна и выкинул на обогретую солнцем плитку. Негодяй закашлялся и униженно начал поправлять патлы.

— А теперь послушай, что я скажу, мелкий свинтус. — чтобы подросток обратил на меня внимание, я загородил ему солнце. Это произвело весьма неплохой эффект: ныряльщик задрожал. Хотя, буду честен, скорее всего тому виной был лёгкий морской бриз, а никак не мой угрожающий вид. — Сегодня у меня выдался крайне неудачный день: я чуть не умер, оказался в непонятном месте и забыл, кто я такой. И мне очень не хочется, чтобы всякие мелкие жулики мешали мне вести дела. Скажу больше: я согласился вам помочь исключительно по доброте душевной, потому как с утра идти никуда не собирался…

— Как ты меня опрокинул? — перебил мой поток словоблудства озадаченный юноша и прищурился: моего роста не хватало, чтобы полностью загородить солнечный свет, поэтому лучи светили прямо в его раздражённые от воды глаза.

«И это всё, что ты хочешь спросить? Воистину, главный грех юности — самолюбие»

— Я детектив. В мои таланты должен входить рукопашный бой, иначе бы меня давно кто-нибудь убил… — при слове «убил» мне почему-то очень захотелось взяться за затылок. — В общем, веди меня к госпоже де Вилларе и помалкивай, пока я не спрошу. Усёк?

Драчун кивнул.

— Вот и чудненько. — я протянул ему руку. Мальчишка встал и, чтобы хоть как-то загладить неловкость, возникшую после досадного поражения, брякнул:

— Тут недалеко.

Я издал саркастический смешок.

— Вижу. — напротив нас уже чернел силуэт двухэтажного дома, прячущегося под тенями лип. — Что, совсем нет денег, раз даже ветки не обрезаете?

Лакей стыдливо зарделся. С минуту мы шли молча.

— Чтоб ты знал, — сказал он мне, когда решил, что всё же готов поспорить. — Счастье не в деньгах.

— А вот твой наставник так не считает. — подколол я мальчика, отчего тот покраснел ещё сильнее. — Броуди полагает, что богатство — лучшая добродетель.

— Мистер де Вис не прав. — юноша пугливо оглянулся по сторонам и, когда понял, что опасность ему не угрожает, добавил: — Он вообще редко оказывается правым. Старость делает людей глупыми.

«Сильное заявление»

— Как по мне, в старости человек просто приближается к ребёнку. Становится более наивным, что ли. — я неопределённо пожал плечами. — Поэтому нельзя сказать, что время делает людей идиотами, так же как и нельзя сказать, что ребёнок не понимает, кто рядом с ним находится…

Симон уважительно закивал.

— Должно быть, ты много читаешь, раз думаешь о таких вещах.

«В этом месте признаки бесхитростной мещанской философии принимают за эрудированность. Теперь я точно знаю, что это не тот мир, где находится моё королевство: в обществе себе подобных я никогда не слыл бог весть каким умником…»

На лесть мне было совершенно нечего ответить, поэтому я сразу же умолк. Лишь на подходе к дому, когда перед нами уже показались каменные ступени крыльца, я вновь завёл разговор. И начал его, как это обычно бывает, с вопроса:

— А что ты думаешь по поводу пропажи Адель де Вилларе?

Садовник пропустил ступеньку. Ему повезло, что я был рядом и спас его от разбитого носа.

— А что я могу думать? — мальчик вырвался из моих объятий и неуклюже отряхнулся. — Мне Броуди так говорит: «наше дело маленькое — исправно служить семье де Вилларе и лишний раз не думать, потому что если часто размышлять об устройстве вещей, то можно до такого додуматься, что волосы на спине дыбом встанут…»

— Твой наставник очень мудрый человек. — слукавил я, разочарованно вздохнув.

— Согласен. Хоть и старый, а ума на нас двоих хватит.

«Ещё с минуту назад ты слёзно жаловался, что Броуди де Вис непроходимый глупец, а уже сейчас утверждаешь, будто он голыми руками хватает звёзды с неба и чуть ли не поёт сопрано. Будь у меня время, я бы выбил из тебя всю информацию мира, противоречивый ты лицемер, и даже то, какие трусы носит твоя загадочная соседка…»

Мы ступили на порог особняка. Путь в дом преграждала дубовая двухстворчатая дверь. Уж что-что, а она внушала доверие — петли из чистой стали.

— А вы не любите гостей. — я притронулся к мощному дверному карнизу и с уважением цокнул: качество двери было превосходным.

— Нет, гостей мы любим. — возразил мальчишка. — Мы лишь не любим сумасбродов, детективов и воров. — шутник улыбнулся, взялся за круглую ручку в форме львиного хвоста и с силой стукнул по двери.

За стеной раздался гул. Вскоре мы услышали торопливые шаги.

— Наверное, это Анна. — Симон по-доброму усмехнулся. — Она у нас хромает.

Я понятливо кивнул. Через пару секунд на высоте дверного замка зазвенела связка ключей. Я во всех красках представил, как хромая Анна перекладывает тазик с тестом и пальцами-сосисками пытается разобраться в маленьких ключиках. От любопытства я даже притопнул ногой, чего со мной давненько не бывало.

Одна из дверей тяжело отворилась, открыв моему взору… маленькую принцесску в белом переднике.

— Добрый день! — пропищал карапуз. — Извините за задержку, мистер детектив!

Моему разочарованию не было предела — вместо колоритной домработницы с наливными грудями и смешными анекдотами мне подсунули куклу со шваброй. Заметив моё негодование, девушка решила задобрить меня излишней учтивостью:

— Простите! Ещё раз простите! — щёки домработницы покрылись румянцем. — Я наверняка оскорбила вас своим поздним приходом, но обещаю — больше этого не повторится!

— Успокойся, Анна, — заговорил мой юный спутник. — Детектив…

— Хорошо, если так. — перебил я садовника, для острастки ткнув его локтем в бок. — Я крайне не люблю подобных эксцессов и очень надеюсь, что в будущем их количество сведётся к минимуму, а то и вовсе исчезнет.

— Обещаю! — дюймовочка мастерски отдала честь.

— Вы клянётесь? — угрожающе спросил я и для пущего эффекта навис над домработницей, как приведение.

— Клянусь могилой матери! — принцесса сурово топнула, и расшатанная дверь чуть не врезала ей по лбу. Конечно же, мастер-детектив не позволил этому случиться: он галантно придержал дверь, отдал даме упавшую швабру и легонько поцеловал ей ручку.

— Меня зовут Лойд де Салес, мисс. — дамочка незаметно поправила прядь белокурых волос. — Надеюсь на ваше сотрудничество со следствием.

— Есть сотрудничать со следствием!

— Просто прекрасно…

Дальше беседа не пошла, и мы намертво застряли в проходе. Остроумный художник мог бы назвать эту картину «бедные родственники». Не зная этикета, я даже не мог намекнуть, что нам уже давно пора бы пройти к хозяйке дома и хлебнуть чаю.

«Ситуация патовая…»

— Вы чего здесь забыли! — голос этого человека вновь привёл меня в доброе расположение духа.

Я радостно повернулся и увидел, как знакомый старик тяжело подымается по ступенькам.

— Вы уже должны беседовать с госпожой! — воскликнул он, чуть ли не плача. — Симон, это твоих рук дело?!

Юноша отрицательно закивал, но лакей даже и не думал ему верить.

— Не лги! Знаю, заболтал детектива своими прибаутками…

«Ах, если бы!»

— Мистер де Вис, это всё детекти… — я вновь применил хитрую тактику «локоть в бок», и веснушчатый врунишка жалко засопел, прислонившись к столбу.

«Ричард Донаван — один. Симон — ноль….»

Поняв, что в нашем застое виновата лишь её персона, девушка чуть не упала в обморок.

— Простите! Я сегодня такая невнимательная!

«Дурдом…»