Церера. Сияние полуночного золота

Глава 2.

Обсидиан

“Тёмная материя” или же по-другому Ночь – один из древних видов магии, который является отражением Эфира или же Светлой материи. Эти два элемента являются отзеркаленными копиями друг друга, вечно борющимися сёстрами, что имеет большое значение в их воздействии на живые организмы. Предполагается, что источником силы для Эфира и Ночи является один и тот же первоэлемент.

Н. Барриот, “Биологические аспекты в магии”

Настоящее. Сектор Фаервил. Цитадель,

Цикл 9796, лье 54

Темные коридоры цитадели были пропитаны запахом холода и сырости. Несмотря на толстые стены, защищающие судно от воздействия космоса, ему не хватало топливных ресурсов для поддержания благоприятной температуры. Чтобы Теням не было настолько одиноко и страшно бороздить по просторам вселенной, Обсидиан окружил цитадель специальной магией, которая копировала бы погодные условия сектора, в котором они находятся. Сейчас, во время грозы, темноту корабля прерывали вспышки молний.

Если бы не гром, то в мертвенной тишине цитадели можно было бы услышать шаги двух Теней, чьи лица были скрыты масками в виде позолоченного черепа. Черные шелковые плащи развевались за их спинами.

– Как думаешь, он будет зол? – спросил тот, что был пониже. У него был подростковый голос, который иногда становился то ниже, то выше.

– То, что будет, это точно. А вот насколько, зависит от того, как мы сейчас быстро будем передвигать ногами, а не языком. – Недовольно произнёс Призрак голосом, похожим на шелест листвы.

После этих слов они стали уже чуть ли не бежать по цитадели, наплевав на приличия и этикет. Огромные двери, что были закрыты, приближались к ним с каждым шагом.

«Чёрт, они уже начали…» – мысли крутились в голове высокой тени, словно рой бешеных ос.

Спустя несколько мгновений они остановились около закрытый дверей, боясь пошевелится. Он ждал их и он был зол. Чтобы почувствовать это, призракам хватило того, что двери открылись перед ними, представив огромную комнату, в середине которой стоял стол с множеством сидящих за ним теней.

– Большое спасибо, что вы решили почтить нас своим присутствием. – Проговорил бархатным голосом человек, сидящий в центре стола. Его мертвенно бледную кожу пронизывали тёмные вены, расходящиеся узорами по всей шее и лицу. – И, раз уж я начал говорить от лица всех, то извините нас, что мы пришли слишком рано. Надеюсь, господа Эшер и Циндер, вы нас простите?

Тени молчали, стараясь не отводить своего взгляда от Обсидиана. Если они покажут ему свою слабость – он долго церемониться с ними не будет.

– Этого больше не повторится, сэр. – Произнес Циндер всё тем же голосом, похожим на шелест листьев. В отличии от Эшера, он лучше сопротивлялся тёмной ауре мага, давящей со всех сторон.

– О, конечно, я знаю, Циндер. – С улыбкой произнёс Обсидиан, медленно сжимая в этот момент руку в кулак. Всё это время он внимательно наблюдал за Эшером, чьи яркие глаза, цвета морской волны, метались из стороны в сторону. Но внезапно тень схватилась за горло, задыхаясь.

Все, кто сидел за столом, старались не отворачиваться от этого зрелища. Циндер тем временем, стоял смирно, убрав руки за спину и не сдвигаясь с места ни на миллиметр. Тень не бросалась на помощь своему возможному другу. Он не имел права помогать кому-то, как и любой другой, состоящий в подчинении нового короля.

– Надеюсь, эти отпечатки не дадут тебе забыть о том, как важно соблюдать правила хорошего тона, дорогой Эшер. – С той же улыбкой произнёс маг, отпуская молодую тень. На шее Эша были заметны яркие отпечатки тёмных рук. – Садитесь и мы продолжим.

Они быстро подошли к двум местам в разных концах стола и молча сели.

Стены комнаты, также как и вся цитадель, были сделаны из тёмного мрамора. Под потолком висела огромная хрустальная люстра, медленно-медленная крутясь на цепи. Длинный, каменный стол для переговоров стоял в центре, из-за чего это место больше напоминало бывшую столовую.

– Эмбер, Грендель и Хемлок, продолжайте. – Скучающе кивнул маг в сторону трех теней, сидящих к нему ближе всех.

– Мы отправили несколько десятков ищеек и безликих на север и восток Фаервила, так как в той части в последние лье начались небольшие проблемы с жителями. – Последние слова Эмбер, старшая из сестёр-теней, говорила дрожащим голосом. – Но их мы уже решили, сэр, поэтому вам не стоит беспокоиться.

– И какие же это проблемы?

– Мятежники, сэр. Вы уже прекрасно знаете о недавнем событии, произошедшем на Лвирете, в южной части Фаервила. Так вот, как мы выяснили, этот… Инцидент был не единичным, к сожалению. Ну, как говорят слухи межпланетных торговцев.

Тёмный маг внимательно слушал девушку-призрака. Его лицо с каждым новым словом становилось всё более мрачным, отчего Хемлок, младшая из сестёр, начала заикаться:

– Но вы не в-волнуйтесь, сэр! Мы уже отправили ищеек в сопровождении с б-безликими в те районы Цереры, где были замечены и у-услышаны подобные слухи! С-саулесы имеют прекрасный нюх и являются отличным нововведением в наше орудие, поэтому они справились со своей задачей на все сто процентов, с-сэр! Больше нет мятежников, по крайней мере тех, о которых известно нам… – Быстро протараторила Хемлок, младшая из сестёр. Её яркие глаза блистали из-под маски.

– Ясно. Мне даже показалось, особенно с таким уверенным и весёлым голосом в конце, что вы считаете это хорошей новостью и отличным результатом. – С печальным взглядом произнёс Обсидиан, вставая из-за своего места. Кожаная хламида обтягивала очень худое тело короля. Темно-фиолетовый плащ, прикрепленный набок, закрывал изменённую Ночью руку. Он стал медленно ходить за спинами теней.

– Вы меня расстраиваете, друзья, очень сильно расстраиваете. За тот последний цикл, что мы с вами работаем вместе на благо будущего нашей вселенной, я был вами доволен до самых последних лье. – Его шаги перекликались с громом. – Не смотря на то, что вы так и не смогли поймать, кхм… Одну личность, я оставался с вами по истинному добр. Но, видимо, зря. – Он сделал медленный и глубокий вздох. – Как мне известно, в последнее время на улицах всё чаще и чаще шепчутся о том, что в скором времени нашему идеальному миру, который мы с вами строили общими усилиями, придёт конец. – Его бархатный голос становился жестче с каждым словом. – И вместо того, чтобы сидеть взаперти и боятся вашего прихода, жители стали чувствовать надежду и веру в то, Истинный цветок, известный каждому, очень скоро явится сюда и уничтожит нас. Как вам такое, а? Раньше я считал это каким-то недоразумением и сплетнями обезумевших церрерийцев, но судя по тому, что вы мне рассказываете… Ну бывает, так сказать, что ж тут сделать, верно? – Рассмеялся тёмный маг. Несколько теней неуверенно подхватили его смех, на мгновение нарушив оглушающую тишину комнаты.

– Я вот вам подарок говорил, хотел сюрприз сделать, но раз уж так вышло, то… Короче, решил поговорить лично кое с кем, чтобы развеять сомнения и слухи. – Он щёлкнул пальцами здоровой руки и через пару минут двое безликих пришли в залу, держа в руках изворачивающийся черный мешок. Подойдя ближе к Обсидиану, они поставили мешок на землю, сняв ткань. Перед королём и призраками стояла невысокая, молодая девушка с русыми волосами. Её тело было связано толстыми верёвками, которые местами натёрли мягкую кожу, оставляя чёткие следы. Она испуганно осматривалась вокруг, пока её взгляд не застыл на тёмном маге. В этот же момент темно-синие глаза наполнились злобой.

– Ну, милая, расскажи нам что-нибудь интересное. – Произнёс Аль’Сивьери, немного наклонив голову и облокотившись об стол.

– Конечно! – Прошипела девушка, после чего плюнула со всей силы в лицо Обсидиану. – Вот тебе, что-нибудь интересное, гадина! – сзади раздались возбуждённые оханья.

Вытерев щеку тыльной стороной ладони, тёмный маг широко улыбнулся, немного рассмеявшись. Тени за его спиной стали с жадным интересом наблюдать за тем, что будет дальше. Некоторые из них стали испытывать к девушке смешанные чувства: от восторга до жалости.

– Да-а-а, – протянул он, словно пробуя это слово на вкус, – это было действительно познавательно, но меня больше интересует то, что ты недавно рассказывала прохожим на улицах Текарии.

– Твоё время скоро закончится, потому что он одолеет тебя! – Разгоряченно заговорила девушка, – ты и твои чернявые отродья, – она кивнула головой в сторону саулесов и теней, – вы все наконец-то вернётесь туда, откуда прибыли! Истинный цветок набирает силу и скоро вы поплатитесь за то, что решили высунуться из своей дыры, чернявые! Вы сгорите в его пламени! – Кричала девушка, брызжа слюной. Страха в темных глазах как не бывало.

Наблюдая с интересом за девушкой, Обсидиан сохранял спокойствие. Фаервильские жители всегда отличались горячностью характера и остротой языка. Махнув рукой, он скучающе произнёс:

– Отпустите её.

Безликие послушно стали развязывать девушку, правда, несколько резковато. Стертые ожоги в некоторых местах начали кровоточить. Тени вновь стали охать, только в этот раз возмущенно. Циндер, который всё это время смотрел в пол, медленно повернул голову в сторону происходящего.

Девушка, потирая запястья, стала с недоверием смотреть в сторону мага. Злость утихла и теперь её место вновь занял страх и один-единственный вопрос: что с ней будет дальше?

– Иногда, я питаю слабость к смелым личностям. – Произнёс маг, шаг за шагом приближаясь к девушке. – Вместо того, чтобы просить меня о пощаде, сдать своих, или же, в крайнем случае, стараясь использовать свои женские чары, ты решила высказать своё мнение мне в глаза. Я ценю честность и смелость, если конечно, это не переходит границы. – Он подошёл к ней вплотную. Девушка старалась не отрывать взгляда от золотистых глаз в черную крапинку. – Иди, ты свободна. – А потом он наклонился к её уху и прошептал, отчего её тело покрылось мелкой дрожью. – если конечно успеешь убежать…

Девушка после этих слов резко развернулась и стремглав помчалась, распахивая двери. Обсидиан кивнул безликим охранникам, и они последовали за ней. Когда двери закрылись, в коридоре раздались женские крики, смешанные с булькающими звуками.

Циндер невидящим взглядом смотрел вперед, слушая, как саулесы разрывают девушку на части, пожирая бонусный обед. Яркие глаза, постепенно приобретавшие зеленоватый цвет, сверкали из-под позолоченной маски-черепа.

***

Обсидиан, покашливая, спускался вниз по ступеням. Он чувствовал, как вот-вот сломается, но он не мог себе этого позволить. С каждым шагом дышать становилось всё тяжелее и тяжелее, и он был счастлив, когда зашёл в небольшую комнату.

Сняв плащ, он обнажил полностью черную руку, которой мог еле-еле шевелить. Темные вены пульсировали на коже, отдаваясь болью в сердце. Он пошел к углу, где стояла чашка, наполненная растертыми растениями и приложил к пульсирующим венам, чтобы ослабить боль. Кожу начало жечь. На глаза наступили слёзы, но когда он заметил, как в зеркале в дальнем углу начало что-то мелькать, то быстро пришёл в себя, стараясь скрыть эмоции. Лицо приняло спокойное выражение, не считая глаз, белки у которых были пронизаны множеством лопнувших капилляров.

Спустя несколько мгновений в зеркале стал заметен тёмный силуэт, который увеличивался, словно подходил к зеркалу с другой стороны. Мужчина с угольными волосами был одет в кожаный сюртук такого же цвета, поверх красного камзола. На висках среди темных волос была заметна проседь, а на бледной, как у трупа, коже заметны морщины. Серые глаза проницательно глядели сквозь толщу стекла прямо на тёмного мага. Когда неизвестный подошел ближе, заняв почти всю зеркальную поверхность, стало заметно, что на одежде у него прикреплена брошь – бражник на Лунном цветке, или же Ночной Амалее.

– Здравствуй, Багдест. – Обсидиан наклонил голову в знак приветствия.

Обсидиан старался говорить с непринужденным видом, но Багдест, в отличие от многих, был прекрасным психологом, которого обмануть было очень трудно. Он смог уловить настроение тёмного мага. Мужчина видел ауру, витающую вокруг Обсидиана, цвета индиго.

“Ребёнок тысячелетия…” – подумал он про себя.

Натянув на лицо самую добрую улыбку, он сочувственно спросил:

– Неудачный день, юный король?

Подняв золотые в тёмную крапинку глаза, Обсидиан произнёс:

– Нет. Наверное… Я не знаю, – он нервно запустил руку в волосы, выдохнув. – Мне кажется, я что-то делаю не так… Такое ощущение, что он просто не хочет понять меня! Как будто он и все остальные действительно считает меня каким-то злодеем. То есть, я ведь стараюсь для всех. Я делаю мир лучше, по крайней мере, стараюсь. Почему они не могут понять, что так для нашей Вселенной будет лучше? – Последние слова тёмный маг прошептал хриплым голосом.

– Потому что не всем дано исполнить пророчество, Обсидиан. – Серьёзно произнёс Багдест всё с тем же сочувствующим лицом. Но на деле он презирал короля за его слабость и чувственность. – И ты прекрасно знаешь об этом, мой друг. Ты не должен показывать свою слабость, свои чувства и намерения, ведь тебя никогда, слышишь? Никогда не поймут. Те, кому этого не дано, никогда не смогут понять таких, как ты и я. Тех, кто избран для великой цели изменить эту вселенную. – Он развел руки в сторону, показывая тем самым масштабы их целей на будущее. А затем он перевёл металлический взгляд на Обсидиана, чьи глаза были опущены в пол, словно у провинившегося ребёнка. – Раньше ты тоже не мог понять, пытался избавиться от меня, разбивал зеркала и хотел сбежать, но ты не смог убежать от своего предназначения – изменить этот мир, убрав из него всю ту грязь, которую развели эфир и Первые расы. Но я вижу, юный король, что тебя что-то гложет ещё. Расскажи, ты же знаешь, что можешь мне доверять. – Обсидиан был благодарен Багдесту за то, что тот мог его выслушать. Это помогало ему хоть как-то облегчить голову от постоянных мыслей, даже если он говорил их своему возможному врагу. Хоть и бывший страж ему помогал, он сам его учил, что доверие – удел слабых. Как и проявление чувств.

– Я… – Он невольно коснулся кровоточащей раны на ребре. Обсидиан закусил губу, ненадолго задумавшись. – Я просто устал. Вот и всё. – После этих слов маг одарил Багдеста такой же тёплой улыбкой, но золотые газа оставались задумчивыми. – Спасибо тебе за то, что поговорил со мной обо всём этом. Но теперь я хотел бы задать тебе вопрос: как долго это будет продолжаться? – Он поднял ближе к зеркалу руку, которую старательно скрывает от всех в последнее время. У самых кончиков пальцев она была полностью обугленная, словно сожжённая на огне древесина. Но ввысь от ладони, до самого предплечья, шли тёмные, пульсирующие вены, поднимавшиеся с каждым лье всё выше и выше.

– Это уже зависит лишь от тебя, юный король. – Металлический взгляд Багдеста был пристальным. Но он держал доброжелательную улыбку, старательно не давая уголкам губ опускаться. – Как только ты меня освободишь, я смогу вылечить твои раны, но не раньше. – Обсидиан также смотрел в глаза Багдеста, не отводя взгляда. Между ними шло немое противостояние, о значении которого знали лишь они. Золотые глаза, не выдержав напора, вновь опустились вниз. Темноволосый мужчина с проседью едва заметно ухмыльнулся. – Жаль только, что с твоими силами, дарованными мной, ты не справляешься. Ты ошибся, выбрав не ту сторону, за что и получил наказание в виде медленно пожирающей смерти. Прям как я однажды, когда меня решили заточить здесь, чтобы мой разум медленно сошёл с ума, а тело задохнулось в тумане. Только они ошиблись, и я выжил, лишь потерял много времени. Хотя на самом деле оно для меня мало ощутимо, я бы пробыл здесь ещё много циклов и не заметил, а вот для тебя – времени уже почти не осталось, юный король.

– Прости, что думаю лишь о себе в данном случае. Я понимаю, как тебе тяжело. Быть осужденным за то, что ты хотел сделать лучше для всех – это ужасно. – Он говорил это с искренним сожалением. Ему было знакомо это чувство. – Скоро я помогу тебе, Багдест.

– Поторопись, мой юный король. Ибо солнце уже встает. – Бывший Страж Ночи исчез в зеленоватом тумане, охватившем зеркало. Спустя несколько мгновений его зеркальная, похожая на свинец, поверхность вернулась в изначальное состояние, отражая комнату, охваченную мраком.

Обсидиан почувствовал, как одежда прилипла к телу из-за кровоточащей раны, поэтому, стиснув зубы, он разорвал чёрную ткань, которая отклеилась вместе с кусочками кожи.

Слишком бледная для чистокровного сириянина кожа, почти полностью была покрыта тёмно-фиолетовыми венами. Они шли от самого сердца, разрастаясь по всему телу, словно кто-то провёл акварелью по влажной бумаге.

Взяв немного перемолотых в ступке трав и нанеся их на рану, маг облегчённо выдохнул, прикрыв глаза. Перемотав недавний порез, искрившийся светом, Обсидиан быстро бросил взгляд на клинки элиоса, висящие на стене в углу.

«Пусть Свет навсегда изгонит Тьму, пусть Эфир поможет в этом ему», – эту надпись, написанную языком Первых Рас, маг знал теперь наизусть на языке не только всеобщем, но на эскрипте.

Сняв один из них со стены, он стал осматривать его, словно ребёнок, который только-только увидел какую-нибудь интересную вещь. Он крутил оружие под разными углами, наблюдал над сияющими в руке надписями на древнем языке, словно искал какой-то скрытый смысл, который не давал ему покоя.

***

Гулкие шаги отдавались эхом в подвале. Длинное помещение освещалось небольшими факелами, подвешенными под потолком. Огоньки мелькали на стенах, танцуя свои дикие пляски теней.

Вместе с шагами были слышны и другие звуки: жалобные стоны, сопение, капанье воды, лязганье цепей, подвешенных на ногах пленников. Пахло сыростью, плесенью и потом. Крысы, питавшиеся остатками крошек, убегали от личности, посещающей это место лье изо лья.

Обсидиан, натянув на лицо маску одного из призраков, старался не смотреть на то и дело любопытные взгляды истощённых жителей цереры, находящихся по ту сторону клетки. Кто-то вцепился в него грязным, липким и злобным взглядом, сидя в углу. Кто-то шептал непонятные слова, разглядывая стену, а потом резко начинал истерически смеяться от собственных мыслей.

Один из пленников, старый мужчина, чья золотая кожа словно сушилась на солнце несколько десятков лет, вцепился в клетку окровавленными руками, вглядываясь в постоянного посетителя.

– И снова вы решили посетить наше скромное обиталище, великодушный правитель? – Он гадко улыбался, пронизывая взглядом Обсидиана. Старик прекрасно знал, что перед ним король. – Наверное, тоже хотите убежать от этих страшилищ, как их, саулесов-то? Чертей этих безмозглых? – Он быстро бросил взгляд в сторону безликих охранников, что скрывались по ту сторону дверей. Но их булькающие звуки слышались сквозь стены слишком хорошо. – Я всегда хотел узнать, каково это – быть такой тварью, как ты? Не жалко-то жителей?

Обсидиан заметил то, что теперь многие, кто был заперт, стали наблюдать за этим монологом.

– Что скажешь-то, милостивый государь? – Не унимался мужчина с иссохшейся кожей. Его затуманенные катарактой глаза, говорили о том, что этот церрериец слишком много работал на солнце. Сальные, поседевшие волосы обрамляли лицо, заросшее бородой. – Каково это, засыпать под крики? Или ты не спишь, а думаешь, кого бы в следующий раз укокошить? Наверное, как колыбель уже, которую такой же папочка наигрывал на Сириусе, а? Хотя знаешь, он был лучше, хотя бы не одевался как девчонка и не прятал личико под маской! Думаешь, что сможешь нас всех сломить? Запереть здесь, морить голодом? Или же убить каждого, как ту девку на площади, как тех, что боролись, как всех остальных кто просто хотел жить!? Или, раз ты управляешь этими выродками ночными, то всё, да, думаешь, ты сможешь победить Истинный цветок!? Думаешь, что сможешь одолеть его? Мечтай-мечтай, чернь поганая, ты всё равно рано или поздно проиграешь! – Прокричал истошно мужчина, брызжа слюной. От злобы он тряс клетку, из-за чего по помещению раздался треск и скрежет. В безумных глазах, покрытых катарактой, лопнуло несколько капилляров, а ноздри раздувались, словно у быка, готовящегося напасть.

Тёмный маг остановился. Он медленно повернул голову в сторону кричащего мужчины, а потом прошёлся взглядом, оценивая обстановку вокруг. Каждый в этот момент резко отвернулся от прохода, но златоглазый ясно знал о том, что сейчас прислушивался каждый, даже тот безумец, что тихо поскуливал в углу. Он сделал глубокий вздох, прикрыв глаза, и лишь потом заговорил:

– А мог бы ты повторить всё тоже самое мне в глаза, без клетки? – шёпотом спросил тёмный маг, заранее зная ответ. Маску он так и не снял.

– Ха, да тут любой тебе скажет это всё в глаза, погань чернявая! – Сплюнул на пол заключенный, крепко держась за клетку. Костяшки его пальцев побелели.

Большего Обсидиану Аль’Сивьери было не нужно.

Он растворился в воздухе в виде тёмного дыма, быстро проникнув в клетку. Король знал его – один из малочисленных мятежников, что подняли восстание на какой-то маленькой планетке. Один из тех, кто питал надежду на его брата, которому было плевать на всех, кроме самого себя.

Мужчина, казалось, был ничуть не удивлён, но он стал медленно отступать назад, нарочито крича:

– Что, решил… З-з-запугать меня?

– Нет, решил услышать от тебя всё то, что ты недавно весьма оскорбительно говорил в мою сторону, только без защиты в виде металлической решётки. – Он снял маску, обнажив перед церрерийцем лицо, покрытое черными венами. – И вот он я, стою перед тобой… Как ты там сказал? А, точно, чернь поганая.

– Я… – Начал говорить мужчина. Он вытер выступивший на лбу пот тыльной стороной ладони. Старик облизывал высохшие губы. – Ну, это… И-и-извините, меня… – Прохрипел он, быстро дыша.

– Так я и думал… – Улыбнувшись, произнёс король. Его губы были покрыты изнутри густой чёрной жидкостью. – Значит, слушайте меня внимательно, – Обсидиан стал медленно подходить к пятившемуся к стене мужчине. – Никто из вас не смеет говорить со мной в таком тоне, это во-первых. – К мужчине со всех сторон стал подступать тёмный дым. – Во-вторых, говоришь, какого это засыпать под крики? Прекрасно, просто прекрасно знать, что я делаю мир лучше, избавляя его от таких жалких, ни на что не годных и никчемных жителей, у которых в голове не осталось абсолютно ничего, кроме мозга, давно превратившегося в желе. – Он подошёл к смуглому старику, подняв его за шею к потолку. – Наверное, зря я решил проявить слабину, оставив вас в живых… Возможно, вы ещё не осознали, с кем имеете дело, ведь убить теперь – это слишком скучно, не кажется? – Золотые глаза полностью почернели. Чужим, далеким голосом, похожим на скрежет стекла, он продолжил говорить. – Куда интереснее погрузить твой оставшийся разум в мир вечных кошмаров, что будут с этого лье преследовать до тех пор, пока ты не попросишь меня убить твоё жалкое тело. Но я этого не сделаю. Больше я не пожалею ни одного из вас. – Он бросил мужчину на пол, немного пошатнувшись. Глаза вновь приобрели оттенок полуночного золота. Быстро надев маску и развернувшись, он скрылся из камеры, где теперь раздавались крики и всхлипы.

Зайдя в самую последнюю камеру, он быстро посмотрел по сторонам и прошёл в дверь, спрятанную в этом месте от некоторых непрошенных личностей.

Взяв со стены факел, тёмноволосый мужчина спускался по винтовой, каменной лестнице в нижний подвал цитадели. На пыльных, покрытых паутиной стенах, тени и свет от факела танцевали хоровод. Он спускался всё ниже и ниже; воздух вокруг был наполнен запахом сырой земли.

Когда же наконец лестница закончилась, то впереди Обсидиана ждало множество закрытых дверей и темных, пустых коридоров. Маг не знал, что находится за этими стенами, но времени узнавать об этом у него тогда не было. Этой цитадели было очень много циклов, кто знает, может на ней путешествовали ещё сами первые расы?

Дойдя до единственной двери, которую он знал, маг стал доставать тяжёлую и ржавую связку с ключами. На связке Обсидиан разглядел печать герба Первых Рас: четыре знака, соединявшихся в середине цветком. Вставив нужный ключ и повернув его, дверь глухо и тяжело скрипнула.

Зайдя во внутрь, Обсидиан почувствовал, как сердце сжалось, а к глазам подступили слезы. На краю небольшой комнатки стоял хрустальный резной гроб с множеством ледяных узоров. В основном, рисунок составлял из себя множественные цветы и завитки. Обсидиан махнул рукой, и прозрачная крышка аккуратно взлетела вверх и растворилась, превратившись в облако млечного тумана, которое потом исчезло и вовсе. Король подошёл ближе, не отрывая взгляда от белокурой девушки, чья кожа была также покрыта ледяными узорами.

– Здравствуй, мой цветок. – Его губы, покрытые тёмной жидкостью, задрожали. Золотые глаза заблестели из-под нахмуренных бровей. Он взял в свою ладонь маленькую ручку девушки, которая была твёрдой и холодной словно состояла из камня. – Ну как ты тут? Всё хорошо?

Амалия лежала с закрытыми глазами, никак не реагируя ни на слова, ни на прикосновения Обсидиана. Тёмный маг невидящим взглядом смотрел в стену, медленно-медленно поглаживая холодную ладонь девушки.