Цепи и крылья (СИ)

Глава 9

Пока мы шли Рахиль не проронила ни слова, да и я находилась в столь жалком, потерянном состоянии, что желания вести беседы не возникало. Наверное женщина прекрасно это понимала, потому и не лезла больше с вопросами. Мне было стыдно перед ней за то, что сорвалась…

Интересно, как Кайрин собрался выкручиваться из всей этой ситуации с моим исчезновением? Как собрался искать, заведомо зная, где я нахожусь? Хотя не скрою, отчасти я радовалась тому, что он даже перед Сидом меня выгораживал. В отличие от принца, который видел меня один раз, Сид дежурил рядом практически сутками. Уж он-то успел выучить наизусть не только мою внешность, но и жесты, повадки. Он был внимателен настолько, что раскрыл почти все мои тайны.

К тому же, о да, я жаждала всеми фибрами своей черной душонки, чтобы у Карающего осталось меньше времени на спасение утопающих. Видят боги, утопающие сами прыгнули в реку с моста!

— Добро пожаловать, чувствуй себя как дома, — голос Рахиль вывел меня из состояние близкого к анабиозу.

Уж где-где, а в гареме чувствовать себя как дома я не хотела.

В женском крыле мне сейчас было так неуютно, что я, наверное, согласилась бы променять его на тюремные камеры подземелий, которые посетила утром.

Первое посещение гарема произвело на меня более положительное впечатление. В образе парня я чувствовала себя комфортно, а теперь меня посетил иррациональный страх, что если Карин по какой-то причине передумает меня забирать, то выбраться отсюда мне не светит никогда.

Последний раз со мной случалось такое только в торговом центре, когда, будучи ребенком, я потерялась среди людей и, дожидаясь отца в компании работниц информационной стойки, всячески пытающихся меня приободрить, с ужасом думала, что он за мной не вернется. Зачем им с мамой такая непослушная дочь? О моей пропаже объявили по громкой связи, и взволнованный папа прибежал уже минут через пять. Кайрин тоже меня не бросит…

В воздухе витал сладковатый цветочный запах, и не смотря на поздний час в общем зале было людно. Рахиль это не понравилось.

— Девушки, вам пора по постелям…

Она выглядела как грозный комендант, застукавший студентов, вернувшихся в общежитие после отбоя. Красивые губы сжались в тонкую линию, брови сошлись на переносице.

— Рахиль-эде, праздник же, — к ней подбежала жгучая брюнетка с кукольным личиком, — позвольте посидеть ещё немного.

— Это не ваш праздник, Иранис, — сурово отчеканила женщина, — жены Его величества будут недовольны.

— Они не станут вмешиваться, — весело заявила девушка, — принцесса грустит, и мы всего лишь решили поднять ей настроение.

— Какая забота, — на лице Рахиль не дрогнул ни один мускул, — развлекайтесь. Пойдем дорогая, Себилер.

Я не сразу поняла, что обращаются ко мне, угрюмо рассматривая подол своего “болотного” платья. Сообразила только когда наложница настойчиво потянула за меня рукав и пораженно вытаращилась на женщину. Она что, перевернула слово “Бес” и добавила к нему три последние буквы из “Эллер”? Забавное чувство юмора.

— А?

— Я выделю тебе комнату.

— Она новенькая? — активизировалась Иранис, — Ни разу её не видела!

Девушка не спешила уходить, а скорее всего попросту не хотела. Её медовые с темными вкраплениями глаза светились интересом, таким живым и непосредственным, что меня это даже не задело. Иранис выглядела почти как любопытный котенок, игривый, но не опасный.

— Новенькая… — Повторила Рахиль, — не приставай к ней.

— И сразу личная комната? — Не унималась девушка. Поджав пухлые губы, она задумалась на какое-то время, а потом удивленно приоткрыла рот, будто о чем-то догадалась. Догадка была не самой веселой, потому что на меня посмотрели с сожалением, — Бросьте, Рахиль-эде, я знаю как это бывает. Может не стоит оставлять её одну? Мало ли…

Иранис вопросительно приподняла брови, а я уставилась на неё не совсем догадывалась, что происходит. Рахиль же тайные знаки расшифровала, потому как тяжело вздохнула, и состроив на лице непонятное выражение, неохотно кивнула.

Я ломала пальцы, гадая что же обо мне там напридумывали.

— Посидишь с нами? — Вдруг участливо спросила, Иранис, — Видела принцессу?

Помотав головой, я вскинула глаза, безмолвно спрашивая у Рахиль, что происходит.

— Хочешь посмотреть? — не переставала пытать девушка.

Что ж она прилипла-то как банный лист! Хочу ли я видеть эту принцессу? Да как-то не очень, учитывая, что мы с ней уже встречались, но говорить это напрямую было нерационально — можно и коронованную особу ненароком задеть. Кто знает кем ей эта девушка приходится и как на подобное заявление отреагирует.

Я скованно пожала плечами, переложив всю ответственность на Рахиль. Она сегодня уже проделала подобный фокус со мной, так пусть теперь отдувается. Как ни странно, женщина колебалась, видно было, что она не планировала подобного развития событий, но почему-то все ещё размышляла над тем, стоит ли мне пообщаться с местным серпентарием.

— Возможно, ты права, — резюмировала она, — это пойдет Себилер на пользу… Можешь посидеть с девочками, дорогая, я скоро приду, если понадоблюсь, попроси Иранис позвать меня.

Я точно не ослышалась? Такими темпами я начну сомневаться в добрых намерениях всех в округе! В принципе, идея была не столь уж и плохой, тем более что коротать ночь в одиночестве, с нервами, натянутыми как струна, было не так уж и заманчиво. Уснуть все равно не смогу, только процесс самобичевания продолжу. А, была не была! Забьюсь где-нибудь в уголочке, посмотрю на девушек, все равно меня в гареме кроме принцессы никто толком не видел, а уж с ней-то я общаться не намеревалась.

Получив дозволение от старшей, Иранис протянула мне раскрытую ладонь и улыбнулась. И что мне делать? Не рукопожатие же она мне предлагает?! Я скептически покосилась на смуглую кисть с тонкими музыкальными пальцами и, естественно, даже не подумала к ней прикоснуться. Девушка не обиделась, только испустила едва слышный мученический вздох и просто поманила за собой.

Рахиль, сказав, что займется подбором спальни, одобрительно кивнула и удалилась. Выходит, опасности разоблачения в посиделках с наложницами она не видела. Почему — дала понять Иранис уже пару минут спустя.

Под заинтересованными взглядами нескольких девушек в общем зале, мы прошли в соседнюю комнату, обставленную в багровых тонах, и наложница зашептала:

— Ты так заинтересованно все рассматриваешь, красиво у нас, правда?

Она, несомненно, оценила мой неказистый вид, платье не по размеру и размалеванное лицо, но никаких замечаний по этому поводу сделать себе не позволила. Зато явно решила, что я из простых, и значит обстановка, должна меня поразить. Что ж, не будем разочаровывать.

— Красиво… — пискнула, подав голос впервые за знакомство.

К роскоши я уже успела привыкнуть, хотя помпезность, с которой было обставлено женское крыло, все ещё приковывала взгляд мелкими деталями. Вазочки с цветами, пуфики, подушки. Все было так по девчачьи, что мои покои, достойные пятизвездочного отеля, по сравнению с этим казались спартанскими.

А ещё взгляд приковывала принцесса. Она сидела в центре комнаты, окруженная свитой из служанок и наложниц, развлекающих её игрой на каком-то струнном инструменте, и отчаянно скучала. Фарфоровое лицо, обрамленное пеной мягких светлых кудрей, выглядело апатичным и холодным, но это его странным образом не портило. Эллиаль была принцессой и выглядела как принцесса в прямом смысле этого слова.

Она бы с легкостью подошла на роль спящей красавицы. Юная, нежная, со щеками, едва тронутыми румянцем; идеальная настолько, что в её подлинность трудно поверить.

Платок определенно был лишним в гардеробе этой девушки. Прятать такое лицо — грех. Смертный грех.

Жаль характер у морской принцессы не сахар. Зайчики и лисички уж точно не сбегались к её ногам как в диснеевских мультфильмах.

И ради такой вот красоты я полезла на крышу здания? Знай я, что после меня поймают, сделала бы это повторно? Да, но уже не из любопытства.

— Ты не бойся, — совсем тихо прошелестела Иранис, — Её высочество на самом деле очень добрая. Раньше она общалась с этими гарпиями, но теперь даже не подходит к ним. Ой… Ты ничего не слышала!

Это девушка так “лестно” о законных императорских женах отозвалась? Я выдавила кривую улыбку, выражая свою солидарность и готовность молчать, а наложница весело закатила глаза. Проговорилась она специально, желая поднять мне настроение, и ничуть не расстраивалась по этому поводу. Видимо, то, что меня привела Рахиль, изначально повлияло на её отношение, да и сама женщина знала на кого меня оставить. Счастливиц, подаривших правителю наследников, в этой компании не жаловали.

Протанцевав к венценосной особе, Иранис что-то прошептала ей на ухо, а потом представила меня, не забыв обмолвиться о том, что мне не помешает общество. Принцесса отреагировала ровно, впрочем, как и ещё десяток нимф, так что я расслабилась, и сделав недореверанс-недокниксен, приземлилась на тощую подушку. Все девушки сидели на полу, и только Эллиаль вольготно располагалась на низком диване с витыми подлокотниками.

Разговоры начали возвращаться в привычное русло, а я потихоньку теряла интерес к происходящему. Щебетание наложниц, состоявшее на девяносто процентов из сплетен, я поддержать не могла, а посему тактично молчала. Изредка улавливая знакомые имена, я оживлялась, но в конечном итоге полезного для себя так ничего и не находила.

Судя по всему, следовало сделать вид заинтересованности, потому как моя кислая мина не осталась незамеченной.

— Себилер, ты на чем-нибудь играешь? — Поинтересовалась девушка, сидящая ко мне ближе всех. Курносая, с глубоко посаженными глазами. Черты её лица нельзя было назвать правильными, но в совокупности они производили приятное впечатление.

Я безразлично пожала плечами, надеясь, что от меня отстанут. Черт! Какое же имя непривычное, только на одно откликаться начала, как уже другое дали…

— Научить?

Ещё несколько девушек поддержали благодетельницу нестройным хором голосов, и передав той нечто похожее на лютню, приготовились слушать урок. Вот же влипла.

Саз, как выяснилось в ходе болтовни, имел грушевидный корпус, короткий гриф и всего четыре струны. Наложница, сделав несколько легких переборов, наиграла довольно примитивную мелодию, после чего со смешинками в голосе предложила попробовать. Остальные, включая принцессу, смотрели на меня со здоровым скептицизмом. Сносно играть я умела только на гитаре, но отказаться от незнакомого инструмента не позволило задетое самолюбие. Ну знаете ли, не зря меня в музыкалку водили. То, что я её бросила — другая история…

Прикусив губу, я тронула струны, проверяя звучание нот, несколько раз тяжело вздохнула, а когда наложницам надоели мои мучения, повторила мелодию с изрядной долей злорадства.

Облизнувшись, я отклонилась от чужого мотива, позволив себе немного поимпровизировать, и сама не заметила, как зажигательная мелодия, выбранная новой знакомой, сменилась размеренным течением “Баллады о белых крыльях”, которую я выучила пару лет назад.

Иранис плавно встала со своего места и начала танцевать, перетягивая на себя часть внимания. Девушка не спешила, её движения — мягкие и тягучие, околдовывали своей манящей грацией. Но я уделяла больше внимания игре. Вспоминая старый навык, сосредоточилась и невольно увлеклась процессом. Звучание струн успокаивало, погружая в пучину недалекого прошлого. Захотелось спеть, но это противоречило моей политике: “Меньше говори, больше слушай”, да и голос для подобной песни был слишком грубым, хотя Димка уверенно утверждал, что это не так.

Все-таки, на гитаре меня не в музыкалке научили играть.

Оборвав мелодию на середине, я на прощание погладила струны, будто извиняясь перед инструментом за дурное обращение, и отложила его в сторону. Пошалила и довольно с меня.

На лицах наложниц мелькнуло удивление, они явно не ожидали услышать что-то кроме бессмысленного бренчания, и мне было приятно их разочаровать.

— А говорила, что не умеешь, — обиженно заявила моя “преподавательница”.

Склонила голову, изображая смущение. Да я вообще ничего не говорила, не мои проблемы, если они жесты неправильно растолковали.

— Ты немая? — подозрительно спросила девушка. В голосе наложницы проскользнуло смущение, но любопытство заглушило тактичность, — и почему ты не снимаешь платок?

— Не немая она, — вдруг рыкнула Иранис, — путь как хочет, так и сидит. Что ж ты в каждую щель нос свой длиннющий суешь?! Смотри, Эсфиль, лишишься его, будешь страшная, из гарема выкинут!

— А что такого я сказала?! — Вскинулась девушка, — Сама лучше не влезай, если у неё язык на месте, то пусть за себя и отвечает!

— Помнишь, что с Циан случилось? Помнишь? Вот и умолкни!

— Помню я все. Это ты запамятовала, что Циан всегда слабоумной была! Эта нормальная, посмотри на неё, вешаться не будет. А то, что ты всем тут рот затыкаешь, никому на пользу не пойдет, Иранис.

Мне на миг показалось, что они сейчас кинутся друг на друга, выпустят острые кошачьи когти и сцепятся на полу. Я уже представила как полетят во все стороны клочки роскошных одежд под аккомпанемент из визгов и треска рвущейся ткани, но девушки сдержались, предпочтя физическому насилию тихую битву разгневанных взглядов.

Может присутствие принцессы на них так повлияло? О да, несомненно. Эллиаль скривилась, показывая, что ситуация ей не нравится, и Иранис уселась обратно, притворившись, что ничего не произошло. Они делают на неё ставки — дошло до меня. Нашли влиятельную особу, под крылом которой можно будет спрятаться.

Впрочем, это не так важно. Интересно другое — что не так со мной?! Что значит: “Вешаться не будет”? Я постеснялась спрашивать напрямую, хотя догадки по этому поводу уже имелись. Благо, на выручку пришла принцесса.

— О чем вы говорите?

— Ничего интересного, давняя история, Ваше высочество, — пискнул кто-то из девушек.

— Глупость, Ваше высочество!

Брови Эллиаль сошлись на переносице.

— Я хочу знать, что здесь происходит… Даже глупости.

— Мужчины, — уклончиво ответила Эсфиль, — могут брать, что пожелают. Циан была красивой, но глупой как дитя, не понимала какую честь ей оказали, когда заметили. Говорят, что она всегда с головой не дружила. Девушки сюда разными путями попадают, Ваше высочество, кого-то продают, кого-то дарят, а кого-то господа сами выбирают. Вот и её… выбрали. Привели ночью, а она дурёха — заплаканная вся, бубнила несуразицу, тряслась. Ей даже покои отдельные выделили, а она…

Наложница презрительно поджала губы, а у меня комок к горлу подкатил. Эллиаль вздрогнула, повела точеными плечами.

— И ты считаешь её дурой, Эсфиль? — Прошипела принцесса.

Девушка смутилась, не зная, что ответить. Я же спрятала лицо в ладонях, стараясь не сболтнуть лишнего, потому что ругательства уже кололи язык, настойчиво просясь наружу. Рахиль! Я все выскажу Рахиль, которая с легкой руки выдала меня за жертву насилия, рассудив, что пусть лучше меня пожалеют, чем сочтут серьёзной конкуренткой.

— Я считаю её слабой, Ваше высочество. — Наконец сказала наложница, — Такова доля женщины, нельзя ей противиться. Гелар справилась, хотя все знают, что с ней произошло.

Она ошибается. Гелар не справилась, она готова была заживо себя похоронить ради призрачного шанса вернуть все на свои места. А я ненавидела её за это.

“Совесть не мучает, Сашка?”

— Пожалуй, мне пора спать, благодарю за вечер, Ваше высочество, — прошептала я, поднимаясь, — Иранис, отведите меня к Рахиль-эде, пожалуйста.

— Нет, — вдруг заявила принцесса, — останься. Пусть они уйдут.

Эллиаль волком посмотрела на Эсфиль и ещё нескольких девушек, которые согласно кивали, когда наложница говорила. Лица тех искривило непонимание, но все как по команде поднялись, подчиняясь желанию принцессы. Черт, она действительно не осознает, что своим “фи” настроила их не только против меня, но и против себя тоже?! Вот кто здесь глупая курица! Я ведь исчезну отсюда, как только солнышко встанет, а ей ещё жить среди них.

— Вам не стоило делать этого ради меня, Ваше высочество…

— Общаться с ними мне не стоило, — шутливо возразила принцесса, но затем мгновенно перешла на серьёзный тон, — так это правда? Тебя взяли силой?

Проклятье, что же я могу ей на это сказать?! Мыслительный процесс заработал в ускоренном режиме, рассчитывая, как же в такой ситуации могла бы ответить зашуганная до полусмерти девочка. Если изначально придерживалась образа наивной скромницы, надо соответствовать ему, пока от меня не отвяжутся. Потупила глаза.

— Я не сопротивлялась, Ваше высочество.

Иранис понимающе вздохнула.

Меня сейчас стошнит. От всей этой ситуации мерзкой, от собственного вранья, от сочувствия…

— Кто? — С затаенной злобой поинтересовалась принцесса.

— Не важно.

В горле запершило.

— Говори, не бойся, я помогу тебе.

Заламывая руки, я бахнулась перед принцессой на колени, лбом уткнувшись в мягкий ворс ковра и заголосила, пытаясь выдавить из себя слезы.

— Помилуйте, Ваше высочество, вы ничего не сможете сделать! Мой жених, он… служит во дворце, и, если узнает имя, решит отомстить. Его убьют! А я… Я не вынесу этого! Пусть лучше думает, что я сама согласилась, Ваше высочество! А этот человек, он больше не придет! Я ему не понравилась, я сделала все, чтобы ему не понравиться!

Заикания получились почти натуральными, наверное, из-за того, что история была придумана на ходу. Придумана, надо сказать, плохо, но я надеялась, что у принцессы хватит ума не вытягивать информацию у человека, который в отчаянии рыдает у её ног. Выбор был не велик, но ткнуть пальцем в одного из принцев, свалив на него вину, я не могла. Как бы ни заманчива была перспектива очернить наследника, все-таки на этот раз он был не при чем.

— Поднимись, — принцесса опешила.

Я не послушалась, старательно растирая кулаками лицо и всхлипывая. Тушь попала в глаза, они заслезились, создавая нужный эффект. Эллиаль в растерянности попыталась меня поднять, но я шарахнулась от неё как от прокаженной.

— Не могу сказать, не могу…

— Хорошо, только не плачь пожалуйста! — Взмолилась принцесса.

О нет, высочество, легко сказать — трудно сделать, наслаждайся теперь моей истерикой. Назвался груздем, как говорится, полезай в кузов. Сколько же в Эллиаль было самонадеянности!

Шумно выдохнув, принцесса что-то пробормотала, а потом сделала нечто невероятное. В комнате пошел снег… Настоящий. Крупными белыми хлопьями он сыпал прямо с потолка, и не долетая до пола, таял, усеивая пространство вокруг мелкими прозрачными каплями.

Служанки принцессы, безмолвно наблюдавшие за происходящим, пораженно ахнули, а я забыла, о чем думала. Волшебство… Иранис даже взвизгнула от восхищения, спросив, что за чудо такое, а принцесса ответила, что это снег, он лежит на вершинах гор, пересекающих остров Ин, и чтобы получить его, ей пришлось иссушить всю воду из ваз с цветами. Она рассказывала об этом и улыбалась, отыскав поразительно быстрый способ меня успокоить.

Мне же стало стыдно. Эллиаль была избалованной стервой, но абсолютно бесхитростной и совершенно не эгоистичной. Не знаю, как подобное может сочетаться.

— Ты ведь ни разу такого не видела? — Спросила она.

Принцесса опустилась на колени. Близко. Я перестала дышать, опасаясь, что она обнаружит в моем лице знакомые очертания, но Эллиаль не замечала, разглядывая пол. В её волосах сверкали искры тающих снежинок, ткань бирюзового платья уже успела впитать в себя всю влагу, а по шее стекала капля воды. Она хотела сказать что-то ещё.

— Это…

— Ваше высочество, что вы здесь устроили?! Немедленно высушите все. Себилер, твоя комната готова.

Я неуклюже подскочила, услышав позади себя голос Рахиль. Наконец-то! Снег прекратился, принцесса не стала продолжать речь, хотя волнение все ещё проступало в каждом её жесте. Эллиаль искренне желала помочь, а я пудрила ей мозги, разыгрывала дешевую драму, зная, что завтра меня здесь уже не будет.