Буря в летнюю ночь

Глава 10

Как и предполагал Руперт, маленький городок теперь был безлюден, в отличие от старых времен, когда туда приезжали люди ради его минеральных источников. Казалось, он дремлет среди высоких холмов, окружающих его, под небом, наполовину-закрытым белоснежными облаками: одна центральная широкая улица, застроенная роскошными старыми особняками, рыночная площадь с прелестным древним распятием в центре… Редкие дома стояли вдоль извилистых боковых переулков, и на востоке среди них красовался роскошный дворец, воздвигнутый в елизаветинские времена.

Железнодорожная станция располагалась на берегу реки Вай; там можно было качать воду прямо из реки и постоянно держать полными запасные резервуары. Здесь были и обычные бункеры для угля, маневровый парк, семафор, депо — все запущенное и посеревшее от пыли. Подведя локомотив к станции, Руперт скривился.

— Такое уродство, как здесь, сродни богохульству, — сказал он. — Неужели нельзя было разбить сад, как в других местах?

— Тут был прежде садик, мой лорд, — Уилл показал на заросшие сорняками грядки. — Только можно не сомневаться, что сюда прислали нового начальника — пуританина, а его мозги заняты вещами куда более высокими, чем цветочки и капуста. — Он присмотрелся к бочке, привязанной к скамье на платформе. — Не пора ли нам немножко заняться этой штукой? Это же просто стыд, мы просто употели, пока пристроили тут эту бочечку, и теперь просто смотрим на нее, а пиво внутри так и плещется!

— Лучше нам поискать что-нибудь съестное, — напомнил ему принц. — Или же продолжать путь, у нас слишком важное дело.

Он прикинул взглядом, как им выбраться через путаницу станционных путей к южной ветке. Его опыт машиниста был не слишком велик, а за локомотивом тащились шесть вагонов… Очень осторожно принц тронул поезд с места.

Из здания станции выбежал начальник, высокий костлявый человек с коротко подстриженными седыми волосами, в темной, мрачной одежде. Его лоб пересекал шрам. Начальник станции сильно хромал, но выглядел при этом весьма свирепым.

— Ветеран-Круглоголовый, вместо пенсии получил это местечко, — пробормотал Руперт, повернувшись к Уиллу. — Обращайся с ним, как с горящей петардой, если хочешь благополучно выбраться отсюда.

— Стоять! — закричал пуританин. — Что все это значит?

Руперт повиновался, локомотив выпустил струю пара и замер. Принц склонился через поручень и сказал:

— Ситуация ужасная. Бандиты.

— А… но у тебя папистские космы на голове!

— Нет, сэр, погодите… Да, я сражался за короля, но попал в плен и понял, что его дело — неправое, и я стал человеком сэра Мэлэчи Шелгрейва… вы слыхали это имя? Мы с товарищем ехали в вагоне, тайно — как стражи, но на нас напали грабители, к северу отсюда. Мы не ожидали их там встретить и слишком поздно заметили, что пути забаррикадированы. Прежде чем мы успели что-то предпринять, машинист и кочегар были убиты. Потом мы погнались за бандитами и расправились с ними, но вперед двигаться не могли, так что нам пришлось вернуться.

Пуританин не шелохнулся, слушая гладкую историю Руперта.

— В самом деле? — произнес он наконец. — Дурная новость. Позвольте мне взять книгу кодов и передать сообщение, немедленно. — И он, хромая, скрылся в станционном здании.

— Наблюдай отсюда, — шепнул принц Уиллу. — А я послежу за ним. — Он спрыгнул на вымощенную камнем дорожку вдоль путей и быстро направился к дому.

В дверях неожиданно показался начальник станции. На его поясе висел пистолет, а у плеча он держал короткоствольное ружье, целясь в принца.

— А ну, брось меч! — завизжал он. — Руки вверх, пока я не разнес вдребезги твои предательские мозги!

Руперт замер. Он видел, что палец пуританина напрягся на курке.

— Я это сделаю с большим удовольствием, Рыцарь! — сказал пуританин.

Руперт медленно поднял руки.

— Вы сильно ошибаетесь, сэр, — заговорил он, подумав: «Как бы это ружьишко не разнесло вдребезги все мои надежды…»

— Ну, это мы посмотрим, — последовал ответ. — Если соответствующие власти подтвердят, что ты честный человек, ты получишь свободу, но предосторожность никому еще не мешала. Но нынче чертовски много вокруг всяких бродяг, и хуже того — дезертиров-Рыцарей. И я думаю, вы двое как раз таковы. Но лучше быть повешенным завтра, чем застреленным сегодня, верно? — И он громко закричал: — Ты, на локомотиве! Дерни свисток, мне нужна помощь!

Уилл наклонился вперед, поднеся ладонь к уху.

— А? — сказал он. — Что?

— Дерни шнур свистка, ты, дохлятик! Или получишь очень горькую пилюлю после того, как я расправлюсь с твоим приятелем!

— Сэр, я совсем ничего не слышу, — сообщил Фарвелл неживым голосом, свойственным глухим. — Я вижу, вы чем-то взволнованы… Может, вы нас в чем-то подозреваете? Ну, я не могу вас винить, нет, не могу. Только мы-то шерифа не боимся. А я рад буду вам помочь, вы только скажите, чего вы хотите, ну, подойдите поближе, чтобы я мог расслышать.

Пуританин настороженно взглянул на Руперта.

— Стой на месте! — приказал он. И боком, не отводя дула ружья от принца, подобрался к локомотиву.

Уилл глупо ухмылялся, глядя на начальника станции.

— Вот, видите — я бросаю саблю, я вам верю, — сказал Уилл. Его сабля упала на камни, а Фарвелл еще сильнее склонился через поручень. — Пожалуйста, сэр, ближе и громче!

«Он что-то задумал, — сообразил Руперт. — Когда Круглоголовый подойдет совсем близко, я должен отвлечь его внимание».

— Эй, остерегись! — рявкнул принц во всю силу своих легких.

Пуританин вздрогнул и оглянулся, а Фарвелл в то же мгновение перескочил через поручень. Его башмаки ударили пуританина, и Уилл вместе с начальником станции покатились по камням. Ружье выстрелило.

Руперт метнулся к ним. Фарвелл и пуританин пытались задушить друг друга. Руперт, схватив Круглоголового за ухо, повернул его голову и ударил кулаком в подбородок. Пуританин свалился без чувств.

Уилл поднялся на ноги.

— Вот это ударчик! — выдохнул он. — Меня и то встряхнуло. Вы что, убили эту деревенщину?

— Нет, очнется… Но ты… — Руперт сжал тощие плечи Уилла. — Ох, Уилл, он ведь мог убить тебя!

— Да мне только малость усы подпалило, сэр, и все. — Он вздрогнул. — Вот дурак-то этот парень! Не понял, что ли, что мне-то лучше быть пристреленным прямо тут, чем потом качаться на веревке? — И усмехнулся. — Да уж, доставили мы ему хлопот!

Руперт оставался серьезным; все еще держа Уилла за плечи, он медленно произнес:

— Мой доблестный друг, не называй меня больше лордом. С этого дня и впредь будем на «ты».

— Чего? Ну… Что-то я не понимаю ваше высочество.

— Но разве это не по-английски? В Германии тоже так — если два человека крепко подружатся, они говорят друг другу «du» — «ты», а не «вы». Мне бы хотелось, чтобы между нами было так.

Драгун покраснел и переступил с ноги на ногу.

— Ну, вообще-то, сэр, это правильно… Мне вечно приходится ломать язык, говоря с вашим высочеством. Вот только…

Руперт нахмурился:

— Я этого хочу.

Фарвелл вытянулся по стойке «смирно».

— Да, сэр! Если вы… ты этого хочешь, так и будет. Ну, только я думаю, можно не выполнять приказ, если мы вдруг очутимся среди важных лордов вроде вашего… твоего высочества? — Он яростно потер нос. — Сэр, у нас ведь нет времени на болтовню. Выстрел кто-нибудь да услыхал, могут солдаты появиться.

Руперт кивнул:

— Ты прав. Забери свою саблю. Перезаряди ружье… наверняка там, на станции, есть и пули, и порох… а хозяина свяжем и втащим внутрь; если же сейчас кто-нибудь явится, скажем, что у нас срочное и секретное официальное дело. Но сомневаюсь, что тут есть большой отряд. И все же мы должны поспешить. Я отцеплю вагоны, разверну локомотив, передам по телеграфу сигнал о нашей специальной миссии… чтобы для нас был свободен путь, наготове припасы для людей и машины… а потом сломаю семафор. С Божьей помощью, за час управимся.

— Надеюсь, у нас найдется время промочить глотку, — сказал Уилл. — После такого-то часа мои кишки вовсе ссохнутся, а тут у нас отличный напиток. Немцы такого и не видали!

Восточные области затянуло облаками, шел дождь. День был голубовато-серым; изредка сквозь плотные тучи прорывался солнечный луч, заставляя зелень лугов и листву вспыхивать, словно они вдруг освещались внутренним светом. Между холмами, становившимися все выше и круче, виднелись фермы да изредка — маленькие деревушки возле железной дороги. Завывание холодного ветра не могло заглушить даже пыхтение и лязг локомотива.

Уилл съежился, держа руки над огнем топки.

— Бр-р-р! — вырвалось у него. — Почему тут не устроены стены и крыша?

— Что, вроде кабины рулевого на корабле? — спросил Руперт.

— Ну а почему и нет?

— Деревянная кабина легко может загореться от искр из топки.

— А, ну да, а железная слишком дорого стоит. Куда дешевле сменить кочегара, когда он схватит лихорадку. Хотя пуритане-то наверняка говорят, что это сделано потому, что на открытом воздухе и характер укрепляется, и мораль!

Руперт прикрутил вентиль, регулирующий давление.

— Веселее, друг! До ночи мы должны добраться до Лланголена.

— Неужели нельзя подождать до завтра, а на ночь подыскать какую-нибудь сухую нору? А то, похоже, принц-курфюрст может заслужить прозвание мокрой крысы, если, конечно, не считать того, что у крыс куда больше здравого смысла.

Руперт покачал головой:

— В Бакстоне мы уже столкнулись с неожиданностью, и это чуть не кончилось плохо для нас. И не забывай, как подозрительно отнеслись к нам в Стоке…

— Ну, все-таки они нас неплохо загрузили. Один окорок чего стоит!

— …а ведь они получили наше сообщение. Если бы по всей округе не бродили захватчики Кромвеля, и просто трудно представить, что кто-то может проскочить мимо них, в Стоке нас, пожалуй, задержали бы для расследования обстоятельств. Так что… да ведь ты и сам видел сожженные дома. Знать бы, как далеко продвинулись Круглоголовые! Нас могут остановить где угодно, даже у самого Уэльса.

Уилл закрыл дверцу топки и встал.

— А разве вы не можете поспрошать свое кольцо? Руперт недоуменно посмотрел на него:

— Ты о чем?

Драгун ткнул пальцем в серебряного змея. Камень на его голове казался тусклым.

— Да кольцо, что дала вам королева Титания. Направьте его на любой дом, мимо которого мы проезжаем. Если там могут нам помочь, оно засветится. — Уилл поежился и чихнул. — Правда, а вдруг найдется для нас сухой приют на ночь, а то и хороший ужин с чарочкой доброго вина… Ну все равно вреда не будет, если попробовать, а? — Он отчаянно зевнул, едва не вывихнув челюсть. — Мы же со вчерашнего утра не отдыхали. Твое-то высочество молод и закален, как сталь, да неужто тебе не жаль старичка, который жуть как хочет вздремнуть и у которого глаза просто сами собой закрываются, а?

Руперт нахмурился, глядя на грани камня, и потер небритую щеку.

— Н-да… чем дальше мы от той лунной поляны, тем менее реальным мне все это кажется. Что на самом деле произошло там? И почему!

— Ну, зато колечко вполне реально светилось утром, и сработало, как маяк, когда мы увидели поезд, который нас выручил.

— В самом деле? Я не заметил.

— Зато я заметил, мой лорд. Может, это потому, что я-то спрятал бы такую штучку подальше, а ты — нет, вот я за ней и присматриваю…

— Ну что ж… увидим, кто из нас прав. Но насколько я могу повиноваться этой безделушке?

— Э, тоже увидим! Но вы же не станете его выбрасывать, верно?

Плечи Руперта чуть ссутулились от усталости, голос звучал хрипло:

— Я по-настоящему тебе благодарен, верный Уилл, тебе и… Дженифер… и, наверное, тем, другим… Не знаю, насколько можно им доверять. Они могут оказаться яркой приманкой, под которой — бездонная яма… Или же они — обманщики, заставившие нас броситься сломя голову неведомо куда… они ведь не люди. Да если у них и добрые намерения — все равно глуп тот, кто играет с огнем. И, может быть, еще большая глупость — ради мирской славы рисковать будущей жизнью… Фарвелл в ужасе уставился на него:

— Твое высочество, Руперт! Неужто вы позволили пуританам заморочить вам голову?

— Не в этом дело. — В голосе принца послышалось страдание. — Просто я не знаю, пойми… — Внезапно принц выпрямился. — Нет, знаю! Понимай, как знаешь, но это так: мы не можем сбиться с истинного пути, если мы помним Слово Божье и долг солдата.

— Очень прямой путь, лишь бы он не привел прямиком к поражению.

— Не бойся ловушек и трясин. Господь вознаградит за верное дело, если не лаврами на земле, так венцом на небе. Ну а пока — я дал клятву служить моему королю, и нечего гоняться за лунным лучом, когда король нуждается во мне. Мы должны отыскать его двор.

— Ну, скорее его нищенский лагерь… — буркнул Уилл.

Руперт не слышал его слов. Уилл пожал плечами и присел возле бочки с элем, чтобы открыть кран.

Ритмично постукивали колеса. Путь впереди лежал прямой, и не было необходимости в особом внимании. Руперт вертел кольцо, не сводя с него глаз. «Не следует ли мне отшвырнуть эту вещицу, словно кусочек адского огня? — размышлял он. — Нет… Это было бы трусостью, тем более что я ничего пока не знаю о нем. Недостойно рыцаря отвергнуть смиренный дар любви, протянутый той, которая не осмелилась ничего попросить в ответ… — Легкая улыбка тронула губы принца. — Она простая девушка, добрая и веселая… хотя и не дворянка, но… о, настоящая английская девушка! Я помню, как я, совсем юношей, впервые приехал на этот остров, желая остаться здесь навсегда. Пшеничные поля Англии, золотые под солнцем, как ее волосы, колосья, тяжелые, как ее косы… и душа Англии, как душа Дженифер, похожа не на яркого сверкающего мотылька, а скорее на юного ястреба, одиноко парящего на ветру… — Принц встряхнулся. — Ладно, довольно! Скорее всего я никогда больше ее не увижу. А если мы и встретимся, через много лет, мы будем очень вежливы друг с другом, и нам придется говорить в присутствии ее восьми или девяти пухленьких детишек… Надеюсь, ее супруг не станет искать благосклонности короля… если, конечно, король победит. Если король победит. Если…

Рельсы впереди круто поворачивали. Руперт вернулся к управлению.

Над склонами гор виднелись последние отблески солнечных лучей. В миле над городком, на склоне холма, громоздились развалины крепости. Высокие крыши и шпили города вырисовывались в сумерках над рекой Ди. Ниже по реке располагалась железнодорожная станция, с которой открывался вид на древний арочный мост. Холодный ветерок доносил звон колоколов.

Въезд на окруженную стеной станцию освещали два огромных фонаря. Когда локомотив подъехал ближе, Уилл поинтересовался:

— Зачем это тут лампы, если вся западная линия вообще не используется?

— Наверное, все-таки используется, — ответил Руперт. — Если тут где-нибудь неподалеку появятся королевские отряды, они могут послать поезд за помощью в ближайшие пункты. Нам бы загрузить припасы, а потом свалиться в постель…

— Я согласен и на соломенный тюфяк в хлеву, ей-ей! — Уилл нагнулся, вглядываясь в полутьму. — Что-то незаметно, чтобы твое колечко светилось.

— А разве оно должно? Я думаю, оно должно реагировать лишь в случае сильной вражды или помощи при крайнем случае, а не при обычном спокойном отношении к нам. — Руперт на мгновение замер, прислушиваясь. — Ох нет, немыслимо, чтобы враг проник так далеко. Ну, на всякий случай — держи ружье наготове; тут еще у меня пистолет… Мы не сойдем с локомотива, если не будем полностью уверены… При необходимости я могу дать задний ход, и мы удерем прежде, чем они смогут организовать погоню.

Внимательно глядя по сторонам, принц остановил локомотив. На боковом пути стояли несколько темных вагонов. На платформе перед станционным зданием находились обычные ящики и бочки, стояла пара конных повозок для грузов. Людей видно не было. В окнах станции не светилось ни огонька.

— Э-гей! — окликнул Руперт. — Есть тут кто-нибудь?

Внезапно из дверей высыпало с полдюжины мушкетеров; они бросились в разные стороны, их шлемы и мечи сверкнули коротко в свете фонарей. Их капитан самоуверенно встал на виду.

— Стоять! — крикнул он. — Доложите, кто вы такие!

— Они нас издали заметили и были наготове, — пробормотал Фарвелл.

— А вы кто таков? — резко спросил Руперт.

— Конгрегационист генерала Кромвеля! — рявкнул капитан. — Ну, отвечай!

— Чтоб его дьявол забрал, с ним не договоришься, — прошипел Уилл.

— Встань между ним и мной, чтобы он не видел, что я делаю, — прошептал в ответ Руперт. — Я должен снова запустить мотор, а пока нужно говорить… А, хорошо, — произнес он вслух. — Мы не враги, это главное.

— И ты это утверждаешь, имея на башке такую прическу? — насмешливо бросил капитан.

Руперт, уловив в речи капитана датский акцент, тут же заговорил на сходный манер.

— Это уж так вышло, сэр. Мы приехали из Дании, чтобы изучить английские поезда. Мы испытывали эту вот машину, выехали из Сток-Трента, да вдруг увидели банду — и решили, что нужно поскорее удрать куда-нибудь. Так что мы очень рады, что попали к таким же людям, как в Сток-Тренте.

Тон капитана стал более любезным.

— Они там просто ничего не знали. Мы сюда пришли только сегодня. Семафоры не работают, а поезда не ходили, пока поблизости шли сражения. — Но все же настороженность не покинула капитана. — Ладно, спускайтесь. Я обязан задать вам кое-какие вопросы. Если вы честные люди, вам нечего бояться. Не сомневаюсь, сам генерал Кромвель захочет с вами поговорить.

— Один момент, пожалуйста, надо заглушить машину… А!

Руперт резко дал полный задний ход. Локомотив, лязгнув, тронулся с места.

Капитан заорал во всю глотку. Рявкнули мушкеты — из-за здания станции и из-за стоящих на боковом пути вагонов. Пули ударились о паровой котел и со свистом отлетели.

Два солдата выскочили из-за груды упакованных корзин. Они метнулись к повозкам и спрятались за ними. Уилл понял их намерение. Его ружье выбросило сноп рыжего пламени, клуб черного дыма и свинцовый привет. Но повозки защитили солдат. Они вытолкнули повозки на рельсы и победоносно замахали кулаками.

— Вот так вам, еретики! — заорал один из них.

— Ну, с этим мне ничего не поделать, — зло бросил Уилл, сжимая разряженное ружье. — И все же…

Тендер ударил по повозке. Деревянная рама треснула под железными колесами и застряла в них, мешая работе машины.

— Вперед, вперед, солдаты! — кричал капитан. — Окружайте их! Если не сдадутся — убейте!

Бесстрашные в своей вере — а может быть, просто не ожидая серьезного сопротивления, — Круглоголовые с обеих сторон полезли на локомотив. Руперт выхватил меч и одним ударом рассек веревки, удерживающие бочку с элем. Вторым ударом он снес верхушку бочки. Рукава рубахи вздулись над его напряженными мышцами. Принц поднял бочку и обрушил ее на пуритан.

Принц не был большим любителем пива. А Уилл в одиночку ненамного облегчил тридцатишестигаллонный бочонок. Так что вместе с весом самих дубовых досок вниз грохнулось около четырех сотен фунтов.

Клепки разлетелись, и на волю вырвался вулкан пива и пены. За грохотом последовали вопли, бульканье и приглушенные ругательства.

Меч был в руках Руперта еще до того, как бочонок разбился. Взмахнув клинком и крикнув: «En avant!», он врезался в пуритан — промокших, наполовину захлебнувшихся.

Большинство из них поспешило укрыться за локомотивом и тендером. Трое, более проворные, бросились к станционному зданию. Один, не использовавший свой мушкет при общем залпе, вскинул оружие — но Руперт выхватил пистолет и выстрелил в солдата. Он не нанес ему смертельной раны, однако солдат опустился на колени, схватившись за плечо.

— Уилл, ты — направо, я — налево, — скомандовал принц.

И мгновенно бросился в новую атаку. Меч сверкнул, выбив оружие у одного из Круглоголовых. Второй был тут же ранен в бедро. Уилл тем временем швырнул бесполезное ружье в физиономию своему противнику, так разбив тому нос, что солдат залился кровью.

Принц и Фарвелл обежали здание станции и скрылись в сумерках.

— Они соберутся с силами и погонятся за нами, — на бегу сказал Руперт. — Вызовут подкрепление, собак, если сумеют их достать, и отыщут проводников, вольных или невольных, но хорошо знающих эти места. Там, на холмах впереди, лес. Веди, Уилл.

— Тут нам одним знанием леса не обойтись, мой лорд, — ответил Фарвелл.

Где-то в глубине густого мокрого леса звенел ручей. Но гораздо слышнее был треск и шум, с которым Руперт неуклюже ломился сквозь кусты, которые его товарищ миновал без единого шороха. Вдалеке слабо, но отчетливо разносился лай гончих.

— Dood ok ondergang! — тяжело дыша, пробормотал Руперт. — Я бы охотнее встретился с шеренгой шведских копьеносцев, чем с этими клыкастыми бестиями. Как ты отыскиваешь дорогу? Темно же, как в кишках у эфиопа!

— Найдешь, когда приспичит, — донесся из тьмы насмешливый ответ. В небе громыхнул гром. — Даже если сейчас пойдет дождь и смоет наши следы, все равно уже слишком поздно. Они недалеко, а мы слишком шумим, им и носы-то не понадобятся.

— Да, тут я виноват, — признал Руперт. Но тут же в нем взыграла гордость. — Я все-таки охотник, а не браконьер!

— Э, — фыркнул Уилл, — да ты не сможешь подкрасться к оленю и свалить его одним выстрелом. Нет, ты будешь гнаться за ним верхом на коне, пока он просто не свалится от усталости. Да еще будешь называть по-французски каждый его шаг, разве не правильно? Ладно, принц, припомни французский для своих шагов, нынче ночью это будет кстати!

Гнев, прозвучавший в голосе Фарвелла, заставил принца опомниться.

— Прости меня, — сказал он. — Я не хотел тебя обидеть… я просто хотел оправдать собственную неловкость.

— А-а… — Негодование Уилла угасло. — Ну, как я могу ругать человека такого большого и такого благородного? Я, сэр, испугался, только и всего — не за свою шкуру, нет, а за моих десятерых детишек в Сомерсете… ну, и за их матушку.

— Ты не можешь уйти от погони?

— Это ты не можешь уйти! Пошевеливайся! Нам надо завернуть вон туда, перейти ручей вброд, чтобы наш след оборвался… ну, и будем надеяться, что найдется белка, которая предложит нам свое гостеприимство… лишь бы это случилось вовремя. Эй! Всемогущий Боже! Глядите-ка!

На левой руке Руперта вспыхнул огонь. Алые, золотые, изумрудные, синие и фиолетовые лучи брызнули с граней камня, осветив худые небритые лица, спутанные волосы — яркий живой свет в ночи, слепящий глаза.

— Кольцо эльфов, — вырвалось из глотки Уилла. — Помощь рядом!..

— Или проклятие… — пробормотал Руперт. — Твой план и без того может спасти нас. А это… это совсем другое дело.

Вновь загремел гром. Ветер громче зашумел в листве, затрещали ветви деревьев.

— А, будет! — сказал Уилл. — Кавалеристы вроде нас с тобой душу держат в заднице, чего там терять? Но разве дьявол смог бы завербовать к себе в сержанты мисс Дженифер?

Руперт на мгновение замер, вглядываясь в светящийся камень, а потом ответил куда более спокойно:

— Да, ты прав. Мы пойдем туда, куда поведет кольцо. Им пришлось почти повернуть назад, по диагонали спускаясь по горному склону. При любом другом направлении свет кольца тускнел, так что ошибиться было невозможно. И все же сквозь гул надвигающегося шторма все слышнее и слышнее был лай приближающихся гончих.

«Но я верю Дженифер и полагаюсь на нее», — подумал Руперт и тут же сказал вслух:

— Наверное, кольцо просто показывает нам ту дорогу, которую мы сами пытались отыскать… если бы нам это удалось немного раньше!

— Похоже, удача и так уж неподалеку, — сказал Уилл. — Но магия явно тянет нас на запад. Да, Робин-Домовой говаривал мне, что такое случается… э, да вот и дождик начался!

Впереди сквозь листву просочился свет. И тут же полыхнула молния, гром разразился канонадой, и с неба хлынули потоки воды. Капли дождя были такими холодными, что обжигали кожу.

Деревья расступились, образовав широкую поляну. На ней стоял крытый дранкой дом, самый обычный дом в два этажа…

Руперт потрясение остановился.

— Откуда взяться дому в такой глуши? — воскликнул он.

— Ниоткуда, сэр. Да он тут и не задержится, — отозвался Уилл, увлекая принца вперед. Дождь хлестал водопадом. Перед массивной, обитой бронзой дверью они остановились. Над дверью был прикреплен живой куст; над ним качалась на ветру вывеска.

— Таверна, — крикнул Уилл, перекрывая рев грозы. — Э, погодите. Это что? Цветущий шиповник, в середине-то лета?

Руперт вгляделся в вывеску. При вспышках молний он увидел изображенную там птицу редкой красоты с пышным хохолком на голове; в клюве птица держала ветку гвоздичного дерева.

— Это феникс, накануне смерти и возрождения, — сказал принц. — Я никогда не слыхал такого названия…

— «Старый Феникс»! — выдохнул Уилл. — Да это та гостиница, о которой Пак говорил мне… неужели только вчера? Или уже целая жизнь прошла?

— Хэй-хэй! — послышалось позади. На поляну вырвался отряд людей с собаками.

— Круглоголовые! — Руперт выхватил меч. Уилл дернул его за рваный рукав.

— Погоди-ка, мой лорд, — благоговейным тоном произнес он.

— Вперед, вперед! — Командир пуритан размахивал своим мечом. — За ними, пока эта колдовская буря не смыла их след!

Преследователи проскакали через поляну и исчезли в темноте леса.

— Они нас не видели, — запинаясь, произнес Руперт. — И не заметили этот дом…

— Это работа кольца мисс Дженифер, — сообщил Фарвелл. — Ну, давай попробуем войти и посмотрим, не найдется ли там чего-нибудь выпить!

Он взялся за ручку двери, изображавшую собой слоновью голову. Дверь мягко, бесшумно открылась. Руперт вошел первым. Едва он переступил порог, как кольцо перестало пылать огнем, превратившись в обычную драгоценность. На этот раз его работа была закончена.