Буран, Тайга и Асмодей. Дополнение

Глава 15

Игорь заметно изменился. Он отрастил пиратскую бородку, его волосы тоже прибавили в длине и теперь он походил на мушкетера. Лицо обветрилось, а в глазах больше не было того озорного веселья, которое я замечал раньше. Если бы я не знал правды мне бы и в голову не пришло, что за этим образом скрывается тот самый засранец, который однажды вломился ко мне, когда я принимал ванну, будучи в теле Санрайз, а после лихо и с неизменной улыбкой не раз спасал мне жизнь. Как будто прежний Дарлис тоже неведомым образом оставил этот мир, а его аватар зажил своей жизнью.

Едва узнав приятеля, я, было, шагнул к нему следом за Санрайз, но тут же опомнился и замер, вспомнив, что он не знает, кто я на самом деле… Прямо как в старые скверные времена! Еще я вспомнил о своем намерении отпинать его варварскую жопу после того, что услышал о нем и Санрайз в трактире. Где-то в глубине души я надеялся, что это были всего лишь слухи, распускаемые стариком Блифом после распития эля, но мои надежды заметно пошатнулись, когда Игорь к моему изумлению и негодованию, едва спрыгнув с коня, заключил Санрайз в объятия! Во мне тут же вспыхнули ревность и злость, несоизмеримо усилившись, когда Санрайз обняла Игоря в ответ. Мне потребовалось неимоверное усилие, чтобы не втащить Дарлису с ноги, даже чтобы просто не завопить на всю округу от злости!

– Как ты?! Как Элан?! – взволнованно спросил Дарлис.

– Все хорошо, – улыбнулась Санрайз, украдкой утерев слезы, – Хвала Благодати, Слидгарт вовремя прислал гвардию.

Ее голос надломился, когда она горько произнесла:

– Я позволила обмануть себя! Из-за меня Элан оказался в беде!

Она уткнулась в плечо Дарлису, дав волю слезам, пока он ласково гладил ее по волосам и выспрашивал подробности нападения. Я смотрел на них, скрипя зубами и не знал, как поступить! Как же я мечтал в этот момент оказаться на месте Игоря! И меня не покидала мысль, что у меня был такой шанс, но я его упустил! В отличие от него! Глядя как Санрайз доверчиво прильнула к Дарлису, я вспоминал слова Блифа о намерении этого засранца покорить ее сердце и не мог отделаться от мысли, что он в этом преуспел… Быть может любви между ними еще не было, но было что-то, о чем я, как Рейнар, мог только мечтать! В этот момент мое новое стройное и подтянутое тело, моя новая внешность над которой я мучился в редакторе внезапно показались совершенно неказистыми и никчемными. Я словно променял на новый облик свое прошлое, которое связывало меня и Санрайз, в то время как связь между ней и Дарлисом только крепла! Это настолько меня взбесило, что я решил рассказать Санрайз о себе прямо сейчас, чтобы вернуть все то, что нас объединяло! И плевать на Суртура и на все мои страхи! Я уже сделал шаг к ним, когда Санрайз внезапно выбралась из объятий Дарлиса и посмотрела на меня невероятно нежным взглядом, от которого вся моя злость и решимость мигом улетучились:

– К счастью, Слидгарт прислал гвардию и милорда Рейнара. Если бы не они, я бы потеряла Элана.

Я опешил, робко опустив взгляд, ощущая, как буря в груди унимается от слов Санрайз, а на ее место приходит постыдное ощущение превосходства: это я был здесь, когда Санрайз нуждалась в помощи, а не Дарлис! Это я спас Элана! Мысль показалась настолько детской и неуместной, что я поспешил изгнать ее из головы, напомнив себе, что спасение Элана вовсе не было состязанием и не важно, кто его спас. Главное, что теперь он был в безопасности со своей мамой.

– Рад встрече, милорд Дарлис, – с улыбкой приветствовал Игоря Суртур.

Он пожал ему руку, кивнув:

– А я рад, что вы здесь оказались. Я думал, гарнизона, оставленного королем, будет достаточно, чтобы защитить Барлитейн в мое отсутствие…

– Увы, милорд, – вздохнул Суртур, – Это нападение было хорошо спланировано. Разъезд был перехвачен на патруле, а в форте поджидала засада. Мы потеряли много людей и среди них капитана Роблена. К счастью, к нам присоединился боевой маг.

Суртур указал на меня, улыбнувшись.

– Милорд Рейнар?

Дарлис подошел ко мне, протянув руку. Когда он оказался рядом, я снова почувствовал себя никчемным. На этот раз дело было не в моем новом теле, оно ничуть не уступало гибкому и подтянутому телу Дарлиса, но вот броня волонтера, истерзанная монстрами и заляпанная кровью, на фоне ладно подогнанной и явно дорогущей брони Дарлиса из неизвестного мне отливающего космической синевой материала, выглядела как обноски бомжа. При этом в моих ножнах покоился простой меч гвардейца, в то время, как из ножен Игоря выглядывали рукояти скимитаров, сверкающие серебром и драгоценными камнями, преимущественно синего цвета. И все это богатство сверху укрывал черный плащ с серебряной брошью у горла. На фоне Дарлиса я выглядел как нуб на фоне прокаченного игрока.

Игорь смотрел на меня, нахмурив брови, и хоть внешне я остался невозмутим, внутри меня сплёлся странный клубок чувств, вместивший в себя радость от встречи с этим засранцем, зависть к нему и злость за то, что он посмел прикоснуться к Санрайз. Случись наша встреча иначе, и если бы не сплетни о нем и Санрайз, я бы наверно сам обнял его, несмотря на нашу непростую историю, возможно даже сразу бы признался, кто я на самом деле, но теперь ограничился только рукопожатием.

– Это милорд Рейнар убил подонков, пытавшихся похитить Элана, – пояснила Санрайз, указав на трупы и вознося мое чувство собственного величия до небес.

Я поймал ее взгляд полный слез и благодарности, в миг забыв о том, что минуту назад она обнимала Дарлиса. Этот факт вдруг показался ничего не значащим пустяком. В конце концов, это ведь не поцелуй!

Дарлис все еще сжимал мою руку. В его глазах сверкнул огонек и я, заметив его, испытал мрачное удовлетворение, узнав ответную ревность. Я чувствовал ее как свою собственную и почти упивался ею! Но вот Игорь подавил ее и, поведя бровью, улыбнулся:

– Простой благодарности здесь явно недостаточно, но все же я благодарю вас.

Он явно был уязвлен тем, что именно я спас сына Санрайз и его улыбка казалась вымученной. Ответив на нее не менее фальшиво, я думал о том, что теперь, даже если признаюсь Игорю, наши отношения уже не будут прежними. Мне вспомнилось, как мы однажды подрались из-за Санрайз. Тогда Игорь не знал, что я питаю к ней чувства и все казалось совершенно безумным и нелепым, но теперь нам предстояла вполне традиционная борьба за сердце девушки, в которую мы оба были влюблены.

– Если вдруг вам что-то потребуется..., – многозначительно добавил Дарлис, сжимая мою руку, – Вы можете на меня рассчитывать.

«Для начала не смей приближаться к моей Санрайз, подлый ты мудозвон!» – вертелось на языке, но я сдержался, вежливо ответив:

– Благодарю и буду иметь ввиду.

Мгновение помедлив, словно заметив вызов в моем взгляде, он, наконец, отпустил мою руку и присмотрелся к трупам:

– На подъезде к вам я наткнулся на следы лошадей и повозку с цепями.

– Вероятно, бандитов поджидал сообщник, – решил Суртур, – Но не дождался и сбежал.

Дарлис согласно кивнул, тут же спросив:

– Вам не удалось узнать, кто эти люди?

– Именно это мы и пытались выяснить до твоего появления, – снова помрачнела Санрайз.

Она посмотрела на меня и Суртура, вероятно так и не решив, чья версия ближе к истине, но помедлив, все же сказала:

– Милорд Рейнар считает, что это наксистронги и за их появлением в Барлитейне стоит Кранадж.

– Кранадж?!

Удивления в голосе Игоря было не много. Нахмурившись, он посмотрел на меня:

– Я подозревал, что этот говнюк мог выжить в Скирате, но почему вы решили, что он связан с нападением?

Мне совершенно не хотелось в очередной раз пересказывать свою липовую историю, и к счастью этот труд на себя взяла Санрайз. В отличие от остальных, мое путешествие через море не удивило Дарлиса, как и сама новость о Кранадже, что не мудрено. Как и я, он множество раз играл в игры и явно отнесся к моим новостям как к внезапному квесту. Впрочем, Суртур в очередной раз поспешил его заверить, что никаких доказательств моих слов у них нет, и за нападением на Барлитейн вполне могли стоять северяне.

Тут меня вдруг осенило! Я ведь могу доказать свою версию, не выдавая себя полностью! Мне было достаточно признаться, что я игрок и рассказать о дополнении, тогда Дарлис поверит мне и даже Санрайз поймет, что я не лгу! Но взглянув на нее, я отказался от этой идеи, решив, что новости о новом игроке напугают ее не меньше, чем о моем возвращении. Да и Дарлис доказательств от меня не потребовал, будто давно ждал вестей о Кранадже.

– Так или иначе, стоит остальным рассказать об этом, – решил Игорь, взглянув на Санрайз.

Она согласно кивнула:

– Завтра они должны приехать на праздник,

Я мысленно выдохнул, предвкушая скорую встречу с друзьями и даже решил, что признаюсь именно на ней, но тут Дарлис вдруг покачал головой:

– Завтра не приедут.

– Почему? – одновременно с Санрайз спросил я.

Дарлис взглянул на меня, словно я был лишним в этом разговоре и во мне даже проснулась совершенно детская обида, но я подавил ее и спокойно ответил на взгляд Игоря. Смирившись с моим присутствием, он сказал:

– Слидгарт прямо перед моим приездом принял гонца из Кельморна, он принес весть о бегстве Давилара из тюрьмы.

– Проклятье! – выругалась Санрайз.

– Одна напасть за другой, – покачал головой Суртур, – Владычице Элидрис следовало послушаться совета короля Слидгарта и казнить мерзавца еще в день освобождения Кельморна!

– Давилар ее отец, – напомнила Санрайз, устало прижав руки к вискам, – Она не могла его казнить.

После всего, что пережил, я как-то думать забыл о чокнутом папаше Владычицы эльфов Элидрис, пособнике Амерона. Когда она решила оставить его в живых, я подумал, что это больше не наша забота. Мы рвались вперед к Разлому и я наивно полагал, что наши пути больше не пересекутся, но очевидно ошибался. Теперь Андрей женился на Элидрис и обзавелся еб…тым тестем, который обещал нас прикончить и бежал из тюрьмы...

– Сейчас Пиксель с Андреем пытаются его найти, – вздохнул Дарлис, – Так что на праздник они не приедут.

Санрайз тряхнула головой, словно гоня прочь скверные мысли и посмотрела на нас:

– Значит, придется отправиться к ним.

– Если угодно, миледи, я готов лично выехать в Кельморн, – предложил Суртур, – Но прежде мне нужно доложить Его Величеству о том, что произошло здесь.

– Его Величество дождется утра, как и все мы. Я не позволю вам покинуть Барлитейн без ужина и отдыха.

– Не посмею вам отказать, миледи, – улыбнулся лейтенант.

Санрайз обвела нас взглядом своих невероятно синих глаз, заключив:

– Вернемся в дом, а утром решим, как поступить.

Я был готов выполнить любое ее пожелание, потому спорить не стал. Даже если Кранадж уже вовсю мчит сюда с армией, сил ему противостоять у меня все равно не было. Лишь теперь, когда Санрайз и Элан оказались в относительной безопасности, я позволил себе выдохнуть, мигом ощутив, как усталость наполнила тело.

Повинуясь решению Санрайз, мы направились к дому, оставив трупы бандитов падальщикам. Отбросив на время все насущные мысли, я не мог отделаться только от одной: как и когда сказать правду Санрайз. Не в силах решить этот вопрос, я позволил Дарлису занять место рядом с ней на узкой тропе, а сам шел на шаг позади.

Мне не хотелось этого признавать, но Санрайз как будто чуть оправилась от нападения, когда рядом появился Дарлис и теперь тень тревоги, в которой я был повинен, заметно отступила от ее лица.

Взглянув на Игоря, я, было, подумал, не стоит ли сперва признаться ему, но ревность все еще отравляла мой разум и от этой идеи я отказался, невольно поймав себя на мысли, что мне глубоко безразлично узнает он о моем возвращении или нет. По крайней мере, сейчас.

Ночь шла на убыль и, покорившись усталости, я отложил решение на потом, полностью сосредоточившись на том, чтобы просто переставлять ноги.

Удивительно. Совсем недавно я шел этой дорогой с Эланом, воображая себя его отцом, а теперь со мной была Санрайз – его мама. Ощущение полной идиллии ночной прогулки нарушал только проклятый Дарлис, не отстающий от Санрайз ни на шаг и пыхтящий рядом Суртур.

Глядя на Игоря и Санрайз, обменивающихся фразами, я снова почувствовал себя лишним, выброшенным за борт жизни. Память все рисовала, как они обнимаются, пробуждая во мне выжигающую ревность, она была столь сильной, что ее, похоже, заметил Суртур, криво улыбнувшись мне:

– Если вы намерены променять гвардейские доспехи на внимание миледи Санрайз, рекомендую подумать дважды.

Я спешно отвел взгляд от Санрайз к горизонту, но подходящего ответа там не нашлось, и я снова уставился под ноги.

– Не сочтите за оскорбление, но миледи отказывала и более достойным кандидатам.

Я не удержался от горькой усмешки, вспомнив этих кандидатов, и что некоторым отказывал именно я, пребывая в теле Санрайз.

Ответив Суртуру улыбкой, я заверил его, что не оскорблен. Возможно, стоило убедить его, что я не намерен искать любви Санрайз, но я не стал. Очевидно, было поздно. Старик оказался весьма проницательным, а я охмеленный чувствами не мог оторвать глаз от Санрайз, да и с тех пор, как признался ей в любви, после того как об этом узнала Вероника, мне было плевать, что думают окружающие.

Внезапно вспомнив о Веронике, я, наконец, переключился на мысли о ней и даже оглянулся по сторонам, словно она могла в любой момент оказаться рядом, вместе с Джеймсом. Пожалуй, это сильно бы упростило мне жизнь и признание, но залитое лунным светом поле было тихим и пустым, только ветер играл короткой травой. Я снова задумался над тем, что они могли меня кинуть. Вероника не горела желанием сюда возвращаться, а Джеймс…, даже если он потерял свою подружку из-за игры, перспектива снова оказаться на русском сервере могла отпугнуть его от возвращения.

Я снова прижал руку к груди, где под броней и рубашкой скрывалась часть медальона Эольдера, будто на этот раз пытался связаться с напарниками, у которых хранились две другие части, но, разумеется, безуспешно. Возможно, теперь в поисках загадочного Оринлейна нет никакого смысла и никто из нас не вернется домой. Я посмотрел на Санрайз, снова ощущая подкатывающий страх что, едва узнав правду, она отвернется от меня. Только из-за нее я был готов бросить свой мир и остаться здесь. На мгновение я попытался представить себе жизнь в этом мире без Санрайз, но тут же осознал, что для меня это невозможно. Даже если со мной будут Пиксель и Меркрист, только Санрайз связывала меня с этим миром, и без этой связи я ощущал себя космонавтом, оторвавшимся от корабля и все дальше уплывающим в холодную, одинокую бездну.

– Что-то не так, милорд? – нахмурился, взглянув на меня, Суртур.

Я покачал головой, вздохнув:

– Нет, все нормально.

Наконец, добравшись до дома, мы встретили Зарлин, заметно оправившуюся от последствий нападения и пытавшуюся навести порядок в разбитой гостиной. Она приветствовала Дарлиса со смущенной улыбкой, которая, впрочем, тут же исчезла, когда к ней обратилась Санрайз.

– Элан проснулся?

– Нет, госпожа.

– И ты оставила его одного?!

Голос Санрайз зазвенел сталью. Зарлин подняла взгляд, тут же помотав головой:

– С ним Дармейны. Они вернулись из города почти сразу как вы ушли. Мэглин сделалось дурно после всего увиденного и они с Фатремом остались в спальне малыша. Я решила, что они присмотрят за ним, а я пока смогу помочь вам с гостями.

В словах Зарлин был здравый смысл и Санрайз с ним нехотя согласилась.

– Хорошо, – вздохнула она, – Я проведаю раненых, и поднимусь к нему. Пока нужно приготовить ужин и накрыть стол в малой гостиной.

Хоть малыш и был в безопасности под охраной гвардейцев, было очевидно, что пока она не окажется рядом с ним, ее сердце не успокоится. Это не ускользнуло и от внимания Дарлиса, который положил руку ей на плечо, твердо произнеся:

– Иди к малышу, мы не пропадем, верно?

Он посмотрел на нас и мы с Суртуром согласно кивнули.

– Раненых я сам проведаю, миледи, не переживайте о них, – добавил лейтенант.

Санрайз благодарно улыбнулась:

– Я только загляну к нему и спущусь к вам. Дарлис, проводи пока милорда Рейнара в малую гостиную, там можно умыться и отдохнуть.

На этом мы разошлись. Санрайз направилась на второй этаж, Суртур пошел к своим гвардейцам, а Дарлис повел меня через залитые приятным светом эльфийских светильников коридоры. Следуя за ним, я не мог отделаться от мысли, что он хозяйничает в моем доме! Знает его лучше меня, а я внезапно стал всего лишь гостем, который только восхищенно осматривает интерьер. Это меня дико раздражало и где-то в глотке встали комом мучительные вопросы к Игорю: «когда ты успел здесь освоиться?», «что ты здесь делал?!» и главный «какого хрена?!», хотя нет, главным был другой, который я бы мог задать прямо сейчас, ничем себя не выдавая. Просто спросить, что у него с Санрайз. Как далеко зашли их отношения? Но я боялся ответов и шел за Дарлисом молча.

– Вот мы и на месте! – объявил он, когда мы вошли в уютную комнатку напоминавшую кабинет, но позволявшую вместить в себя человек десять, – Вон там можно умыться.

Он указал на небольшой альков у входа, где стояла хрустальная емкость с ароматной водой. Я чувствовал себя чертовски грязным и мечтал искупаться целиком, но пока пришлось довольствоваться малым. Смыв грязь с рук и лица, я снова осмотрелся, изучая обстановку. Стены комнаты были снизу обиты черным деревом, а выше обклеены каким-то зеленым бархатом. К ним прислонились изящной работы черные шкафы с книгами, окружив, словно стража большой круглый стол посередине, на котором уже горел канделябр с магическими свечами. В углу жался небольшой камин, в который Дарлис по-хозяйски закинул пару поленьев и ловко зажёг огонь кресалом. Скинув плащ и взглянув на меня, он кивнул на уютные кресла вокруг стола:

– Присаживайтесь, милорд.

Ощущая все большее раздражение от его хозяйских замашек, я под гнетом усталости все же принял его предложение, так же сняв изрядно потрепанный плащ волонтера. Тут словно по заказу в комнату вошла Зарлин с кувшином вина и бокалами. Поставив их на стол, она объявила, что ужин скоро будет готов и, робко улыбнувшись Дарлису, удалилась.

Впервые, со времен нашей первой встречи я чувствовал себя не в своей тарелке в компании Дарлиса. А он, словно намеренно вызывая мою ревность, небрежно наполнил кубок вином и предложил его мне, любезно улыбнувшись:

– Это анасмерское. Вам доводилось бывать в Анасмере?

Я принял бокал, вспомнив город в Сантерии, куда нас занесло стараниями поганца Давилара. Губы сами расползлись в улыбке от нахлынувших воспоминаний, но Дарлис ее не заметил, наливая вино себе и гордо декламируя:

– Когда Разлом был закрыт, правитель Дерзольд выслал нам целый караван даров и это вино среди прочего. С сыром идет великолепно, но можно и так.

Он, улыбнувшись, посмотрел на меня и поднял бокал, торжественно объявив:

– Уверен, мой тост за вас не будет последним, но зато он будет первым! За вас, милорд Рейнар и за спасение малыша Элана.

Слова Игоря звучали искренне, но мне в них слышался скрежет стекла. Неужели я теперь все время буду видеть в нем лишь соперника? Несмотря на все то, что мы пережили вместе? Я знал, что даже крепкая дружба не редко рушилась, когда между друзьями вставала женщина, но это не делало внезапное открытие менее горьким. Сейчас, подогреваемые ревностью в моей голове всплывали исключительно скверные эпизоды моего общения с Игорем, хотя я знал, что их было совсем не много и, в конце концов, он не раз спасал мне жизнь!

Вежливо кивнув Дарлису, я принял тост и сделал глоток терпкого вина, пытаясь найти какую-то отвлеченную тему для разговора, пока Игорь не засыпал меня вопросами о Севере. Как только мне удалось подавить возникшую неприязнь к нему, на память пришли все те вопросы, которые мучили меня, когда я вернулся в реальность, и которые тогда некому было задать.

Скопировав жест Игоря, расположившегося в кресле напротив, я поднял бокал, ответив:

– Мой тост уж точно не будет первым, но все же не могу не выпить за одного из Всадников, спасшего мир от Разлома.

Дарлис криво улыбнулся и, салютовав мне бокалом, опустошил его.

– Слухи о вашем триумфе в Разломе просочились на Север вместе с Кранаджем, – продолжил я, многозначительно добавив, – К сожалению, без подробностей.

Теперь вопросы в голове собрались толпой и буквально рвались с языка. Конечно, я знал, как был закрыт Разлом, но меня интересовало, что было потом: как мои друзья выбрались из него, что думали обо мне и Веронике с Джеймсом, в конце концов, как они прожили эти три года в чужом мире? Конечно, не все вопросы я мог задать, сохранив свою личность в тайне, но какие-то вполне и начать я решил с самого простого:

– Как вам удалось закрыть Разлом?

Я заметил, как Игорь изменился в лице, явно вспоминая те давние и болезненные события. Только озвучив свой вопрос, я вдруг подумал, что он мог не знать ответа. Вероника рассказала мне условия ритуала, но к этому моменту Игорь с Пикселем и Андреем были уже мертвы! Только Санрайз, с которой я тогда общался мысленно, могла рассказать Всадникам о том, что произошло в Разломе после их смерти. И теперь я мог узнать, что именно она рассказала. Но Дарлис не спешил с ответом и только когда я открыл рот, чтобы напомнить о себе, он словно очнулся от воспоминаний, ответив:

– Нам удалось раздобыть у Амерона медальон Эольдера, который он использовал для создания Разлома, а дальше…, – он будто снова погрузился в себя, но лишь на миг, после чего пожал плечами, – Дальше пришлось выстоять в битве с прорвавшимися в наш мир монстрами и воспользоваться им.

Он потянулся к кувшину с вином и налив себе тут же выпил. Я не смог понять, было ли это все, что он узнал от Санрайз или только то, что он решил доверить мне, но настаивать на подробностях не стал. Игорь заметно помрачнел и я внезапно испытал чувство вины за свой вопрос…, за то, что произошло в Разломе. Ослепленный ревностью я забыл, что предательство Вероники и Джеймса вылилось для моих друзей в три года жизни в чужом мире и, несмотря на то, что Дарлиса, вместе с Серегой, Андреем и Санрайз теперь чествовали как героя, едва ли все эти годы он не думал о доме, которого лишился. Отчасти и по моей вине тоже. Я мог погибнуть, сорвав ритуал и мы бы начали свой путь заново, но я не погиб, не покончил с собой… и мои друзья остались в этом мире лишенные последнего на тот момент шанса вернуться домой. Кроме того, они лишились своего бессмертия и каждый день могли погибнуть, столкнувшись с очередным монстром или просто бандитом. Совесть больно кольнула меня, мне захотелось как-то оправдаться, но прежде для этого стоило признаться в том, кто я есть.

Тишина сгустилась над нами словно удушливый туман. Дарлис разглядывал блики от свечей, играющие на кромке бокала, словно забыв о моем существовании. Возможно, он вспоминал наш мир, родителей, друзей, все то, чего лишился. Проклятье! Влюбленный в Санрайз я был готов легко расстаться со своим миром ради нее, но был ли готов Дарлис на подобную жертву? У него не было выбора, как и у Андрея с Пикселем и быть может он, как и я, смирился с этим миром лишь благодаря Санрайз! Эти мысли заставили меня осознать, сколь высоки ставки в нашей борьбе за ее сердце. Конечно, я не собирался уступать Дарлису, но теперь не мог унять совесть, требующую рассказать Игорю, что у него еще есть шанс вернуться домой. Хотя я не был уверен наверняка… Так или иначе, мне было тошно осознавать себя предателем. Я поднял взгляд на него, уже готовый сорвать маску, просто сказать: «у меня не было выбора» и Дарлис тут же все поймет, но едва я открыл рот, как в комнату вошла Санрайз.