Будущие миры. Академия "Космос"

ГЛАВА 2 Присяга

За окном жаркое солнце Гелиос-0 взбиралось в зенит. Алас, курсируя по маленькой, уютной, но бедно обставленной комнате, собирал в пластиковый пакет свои оставшиеся вещи. Нажитый скарб был невелик: пара комплектов поношенной одежды, голографический планшет (он же устройство связи, он же навигатор, он же много еще чего полезного), серебристый медальон, да подаренные на день выпуска из детского дома часы-трансформер - смешное представление Риллаканцев, как должна выглядеть корова, ну или слон, это уж как их повернуть.

Удостоверившись, что ничего не забыл, Изгой последний раз окинул взглядом свой бывший дом и без малейшего колебания перешагнул порог. Двери закрылись за ним, заблокировался замок. Вскоре хозяева этой съемной квартиры удалят из базы данных скан-лист сетчатки Кенокета, и путь назад ему будет закрыт. Однако... чтобы идти вперед, надо не оглядываться на прошлое. И Кенокет свято верил в это правило.

Спустившись с третьего этажа по обычной, прочной, но все же банальной лестнице, Алас вышел на улицу. Втянул теплый, пахнущий раскаленным железом и бетоном воздух. Ах, запах цивилизации, запах свободы.

Вокруг небольшого дворика стояли безвкусные, но достаточно разные пластобетонные коробки домов. Одни были "ростом" в три этажа, другие в семь. Никакой внешней отделки, изысков, лишь сугубая утилитарность строений-скворечников, которые по общей традиции, исполняемых в виде "удлиненных кольев" - рукодельных пиков.

Район, в котором до недавнего времени проживал Кенокет, находился на самом отшибе Рила. Слева, в пятистах метрах, за дорогой и высоким забором, был берег Пригори, озера возле которого город был построен восемь столетий назад. Позади дома слышался раскатистый гул взлетающих и идущих на посадку кораблей, челноков и транспортов, там располагался космопорт. Справа, если покинуть двор и перейти неширокую улицу, жил своей жизнью Земной зоосад, а еще чуть дальше располагался парк и стадион.

Район возле порта считался трущобами. Жить здесь было не слишком комфортно, зато дешево. Самое то для человека, не имеющего стабильного дохода, либо работающего на заводах и фабриках, где зарплата всегда считалась не самой большой.

Закинув мешок с вещами на плечо, Изгой нырнул под невысокую арку, обогнул одинокий припаркованный аэрокар (редкость для нищего района) и вышел на оживленную Портовую улицу.

Движение по дороге было очень плотным. Все шесть полос (две горизонтальные и три высотные) были заняты в основном каргомашинами. Одни везли грузы в космопорт, другие наоборот - вывозили материалы, продукты, багаж и прочее с недавно прибывших орбитальных челноков.

Со стороны порта послышался резкий хлопок и в небо, быстро удаляясь прочь от города, взметнулась обширная тень. Алас невольно загляделся на действо, но быстро потерял к нему интерес. Что ж тут невиданного - всего-то стартовал очередной пассажирский рейс между Рилом и Вишной, еще одним городом планеты. Между тем, неискушенному зрителю процесс показался бы интересным. Дело в том, что транспортный поток между большими, далеко расположенными друг от друга мегаполисами, был организован весьма... новаторно. Перевозить пассажиров и грузы, используя корабли с космическими двигателями, либо планетарными гравигенарторами, было очень накладно. Цены на билеты "кусались", компании посредники зачастую уходили в минус и разорялись, а единица груза.... В общем, было намного проще и дешевле произвести товар на месте, чем доставлять его между поселениями, минуя безводную пустыню и тысячи километров "мертвого" пути.

Все изменилось, когда придумали кинетический ускоритель. Схема была проста и потому гениальна. Междугородний корабль запускался в полет с помощью огромного магнитного ускорителя установленного в космопорту. Это было похоже на выстрел огромным снарядом из электропушки, только роль пули исполнял грузопассажирский челнок. Получив достаточное ускорение, корабль по инерции взлетал в верхние слои атмосферы и далее, по баллистической, точно выверенной траектории, "падал" в сторону нужного города, где в порту была смонтирована магнитная сеть, улавливающая, тормозящая и сажавшая грузовик. С помощью данной технологии удалось избавиться от расходов на топливо и увеличить скорость доставки, что снизило стоимость транспортировки в три-шесть раз.

Последний раз взглянув в сторону стены космодрома, Алас подошел к невысокому столбику консоли вызова такси, кои были в изобилии наставлены на всевозможных пересечениях улиц, закоулках, возле магазинов и государственных зданий Рила. Нажав на кнопку, подающую сигнал о новом клиенте ближайшему к точке таксопарку, Кенокет застыл в ожидании.

Бледно-желтый, двухместный аэрокар появился будто и неоткуда, вывалился из общего потока и припарковался у бордюра. Двери машины автоматически открылись, впуская пассажира.

Изгой сел в салон и махнул перед сенсором оплатного терминала карточкой кадета, дающей право на бесплатный проезд.

- Куда едем, дарагой!? - спросила система автопилота, заменившая живых таксистов еще в шестисотом году от основания Риллака. Откуда у ВИ взялся своеобразный акцент, стоило только догадываться.

- Академия "Космос", - коротко произнес Кенокет и откинулся в кресле.

Цвет индикатора готовности такси сменился на зеленый, машина отчалила от тротуара и ловко вклинилась между движущихся грузовиков. Из динамиков музыкальной системы полился тихий ритмичный звук, сменившийся словами песни про какие-то "глаза", которые обязательно были "черными" и о них "вспоминают" и "умирают". Странная композиция, но Аласу лень было тянуться к выключателю, и потому мелодия продолжала играть свой мотив.

За окнами лениво проплывали дома, кварталы, спешащие по своим делам люди, группки нищих, магазинные боты зазывалы, новомодные скоростные аэрокары и сногшебательного вида гравибайки. Солнце палило, войдя в полную силу. Заоконный термометр показывал плюс сорок пять. Обычное дело для жаркого Риллака.

Поехав по прямой чуть более километра, такси обогнуло спортивный центр, с размещенным за стеклянными стенами огромным полем, бассейном и игровыми площадками. Свернув налево, машина попала на южную Парковую, пробралась мимо череды высотных зданий и оказалась на нижней Дворцовой. Здесь, по левую сторону от аэрокара, открылся виду давящий величием дворец Императора. Построенный в самом центре Рила, особняк имел в высоту порядка шестисот метров и был самым высоким, красивым и богато отделанным строением на планете. Где-то в его недрах трудился на благо Риллака великий человек - император Роял-Прайм Файр Николас Сталтайм де Рил.

Дворец со всех сторон был окружен садами с Земными деревьями, что в силу условий на планете всегда имели оранжево-красный цвет листвы, вне зависимости от времени. И такое буйство красок можно было узреть только в дворцовых аллеях. В обычных же парках преобладали местные виды растений, чей цвет варьировался от зеленого, до приглушенно черного.

Цитадель и сады были отгорожены от остального мира невысоким, собранным из металла забором, выполненного в виде резных решеток, увенчанных стилизованными остроугольными жалами. Пробраться за стену можно было лишь через дворцовые ворота. Однако внутрь пускали только избранных, дворян и счастливчиков, удостоившихся личной аудиенции с монархом.

За решетками стен, по периметру частокола, располагались резиденции Праймов - шесть домов-особняков, по числу прайморов (округов). Дома были отстроены в одном стиле с императорским замком: острые шпили башен тянулись ввысь острыми пиками, цельно каменные статуи, закрепленные на фасадах, угрюмо смотрели на Рил взглядами Атласов, олицетворяя мощь Риллака и силу правящего класса.

Если же Алас был бы в силах оторвать взгляд от потрясающе красивой, внушающей уважение и священный страх центральной зоны с дворцом и резиденциями высших дворян, то справа, через улицу, он увидел бы ряды не слишком высоких (по сравнению с небоскребом), но все же изящных и узких как иглы домов. Внешние стены были украшены плитами серого мрамора и огромными окнами. Это были строения центральных кварталов, которые, словно слуги на вечном карауле, окружали с четырех сторон дворцовую площадь и особняки Праймов. Быть жителем этих респектабельных квартир, могли позволить себе только военные офицеры, чиновники и прочие приближенные к власти. Одно то, что ты имеешь квартиру (или даже целый этаж) в одном из этих зданий, говорило о твоем высоком статусе и положении в обществе. К огромному сожалению Кенокету было не по карману такое жилье. Но он был готов стремиться к этому. Быть может лет через пять...

Миновав Дворцовую, такси свернуло на улицу Праймов и остановилось на пересечении с Воротной. Гудение двигателей утихло, аэрокар завис над тротуаром.

- Приехали, - весело выкрикнул ВИ таксиста и услужливо открыл двери парящего автомобиля.

Алас, молча, выбрался из машины, чуть не забыв свой груженый вещами мешок. Такси рыкнуло нагнетателями и умчалось на следующий вызов, оставляя бывшего клиента наедине с самим собой.

На этот раз Изгой оставил без внимания парадные двери академии и обошел монументальное строение по правому краю. Здесь начинался примыкающий к училищу каменный забор высотой около трех метров с расположенными на кромке стены кристаллами-ретрансляторами. Последние, связанные между собой в единую сеть, опоясывали академию и прилегавшие к ней территории силовым контуром, покрывавшим все пространство школы энергетическим колпаком, отгораживающим "Космос" от звуков и взглядов как изнутри панциря, так и снаружи - из города. Таким образом, простые жители Рила ни сном, ни духом не знали, что твориться внутри академии, а кадеты могли только догадываться о происходящем на "большой земле". Полная изоляция на благо обучения.

Забор тянулся до самого конца улицы Праймов, а затем, под углом в сорок пять градусов уходил по диагонали на полкилометра, снова изгибался, шел вдоль границы города, перпендикулярно менял направление и соединялся с главным зданием академии, образовывая вокруг нее "периметр безопасности" общей площадью в несколько гектаров.

Наконец-то добредя до угла каменной, выложенной из блоков пластобетона стены, Кенокет свернул с улицы, сверился со своим навигатором и все же нашел вход на запретную, для посторонних, территорию.

Возле ворот гудела и гомонила целая толпа таких же, как и Алас, "поступенцев". Внутрь, за запретный забор, никого не пускали, а часовые на посту, набранные из старшекурсников академии, глядели на сборище новичков чуть презрительно и без особого интереса.

Остановившись немного поодаль от общей "своры", Изгой более внимательно осмотрел забор и ворота. Казалось, ничего необычного: твердые блоки стены, металлические створки дверей, небольшая караулка и пара караульных, одетых в цельно серую военную форму "Космоса". Хотя было и нечто странное, а именно - воздух над забором как будто сгущался, рябил, не давая взору рассмотреть, что там впереди. Видимо это и был тот знаменитый колпак, "железный занавес", броня академии, защищавшая секреты и делавшая обучение одной большой и интересной тайной для всех, за исключением высших чинов Риллака, педагогов и самих курсантов.

Наконец створки ворот дрогнули и расступились. Из тумана открывшегося проема появилась невысокая, коренастая фигура в серой форме (разбавленной белыми полосками-вставками вдоль рукавов и боковых швов штанин), знаки отличия на которой говорили о сержантском звании носителя.

Лицо сержанта было хмуро и каменно, взгляд цепок и зол. Сильно выступающий, острый нос и язвительная ухмылка, говорили о весьма скверном характере, не предвещавшем для новичков ничего хорошего.

Остановившись, этот комок хищного, тридцатилетней выдержки призрения, медленно произнес:

- Я сержант Стипс...

Эти слова, не произвели на толпу ни какого эффекта. Ну, может гул голосов лишь немного притих, однако...

Вших!!! Выстрел парализатора разрезал воздух как бритва, метнулся белым сгустком к самому ярому "говоруну" из толпы, и вошел в каждый нерв его бренного тела. Несчастный вздрогнул и упал на землю, задергавшись в конвульсиях.

Сержант чуть приподнял свой пистолет и, под хихиканье караульных у поста, повторил:

- Я сержант Стипс!

На этот раз замолкли все. Курсанты оставили болтовню и заворожено уставились на "тирана".

Сержант удовлетворенно хмыкнул и резко гаркнул:

- Строиться в две шеренги! Живо!

Еще никогда неорганизованная толпа, так быстро не преобразовывалась в две четкие, параллельные линии. Вдруг появившийся из неоткуда страх перед сержантом, велел подчиняться беспрекословно и не задумываясь.

Что удивительно, даже получивший заряд парализатора паренек, качаясь, поднялся с земли и, непроизвольно дергаясь, все же занял свое место в строю.

Аласу досталась "камчатка", место во второй шеренги с самого ее краю. И это, по его мнению, было лучшее, что могло с ним сегодня произойти.

- Пс-с! - шепнул Кенокету кто-то справа. Алас скосил глаза и увидел Верта, с коим познакомился день назад на сдаче экзаменов.

Имагер весело, но настороженно подмигнул Аласу, произнеся:

- Когда нас поделят на группы, я надеюсь, что этот зверь сержант не будет нашим ведущим...

Изгой кивком подтвердил свою солидарность в этом вопросе и тут же поплатился за "разговорчивость".

- Что это за суета во втором ряду?! - зло произнес сержант, смотря в сторону Аласа. - Еще одна такая выходка и будете массировать мне ноги до самого выпуска! Ясно кадет?!

- Так точно! - хором выкрикнули Кенокет и Верт, точно не зная, к кому относилась реплика Стипса, да и не желающие это выяснять.

- Все слушаем меня внимательно! - сержант отвел свой взор от Изгоя, вперив его в середину строя. - В этот раз повторять дважды я не стану! Вы все, теперь, являетесь собственностью академии на все время обучения. Вы - всего лишь ресурс, и добрая половина из вас не окончит курсы, а некоторые... просто не доживут до их завершения.

Остановив свою ораторскую речь, Стипс с удовольствием проследил за произведенным эффектом. Кто-то из студентов судорожно сглатывал, кто-то бледнел. Были и те, кто слушал сержанта внимательно, но надменно. Ха, будущие герои! Алас же принял весть о возможных потерях скептически. Ему вдруг показалось, что сержант их просто запугивает. Хотя... после инцидента с парализатором, от этого зверя можно было ждать чего угодно! И это только порог перед Чистилищем. Так какие жестокости ждут кадетов за стенами академии? И были ли в истории училища случаи, когда ученики покидали ее... вперед ногами?

- Так! - возобновил свой брифинг Стипс. - Сейчас я буду делить вас на группы. Каждая группа будет жить в отдельном блоке общих казарм. И не забывайте, что помимо обучающихся на космических пилотов, рядом с вами будут находиться и те, кто проходит обучение на офицеров, спецназ, инженеров и прочее. Вас их дела никак не касаются! Вы будете иметь собственную линейку занятий и профессиональных тренингов. И потому хоть всего курсантов в академии около тысячи, ваш круг взаимоотношений будет ограничен только факультетом космических пилотов. Ясно!?

- Так точно! - грянул хор голосов.

- Хм! - скептически скривился сержант. - Ладно, отребье, приступим!

Следующие десять минут Стипс громко выкрикивал фамилии, а затем номер группы. Всего первый курс факультета пилотов был поделен на три отряда по двадцать человек. Аласу повезло попасть во второй. Вместе с ним в группу попал Имагер, четыре девушки (Риллак принимает на службу женский пол), несколько незнакомых парней и... группа хамоватых "реальных пацанов" с коими Кенокет имел "честь" познакомиться, сразу после окончания вчерашнего экзамена. Последнее несколько подпортило вроде бы неплохой подбор сокурсников. Но Изгой ничего не мог с этим поделать и потому смирился, уповая на то, что если эта компашка перейдет ему дорогу, то он попросту вправит им мозги одним из физических воздействий кулаками, коими ему немало пришлось поработать прокладывать себе дорогу во времена детдомовской юности.

Закончив перекличку, сержант коротко скомандовал:

- На-пра-во! За мной, шагом марш!

Хаотично выполнив команду Стипса, будущие пилоты миновали караул и ворота.

Ш-ш-ших! Створки моментально сомкнулись за спиной Аласа, скрипнули затворы, прожужжали сервоприводы блокирующих замков.

- Добро пожаловать в ад! - расхохотался сержант, ведя отряд курсантов в глубины академии.

Пространство вокруг напоминало огороженный забором полигон. Справа виднелось стрельбище, слева небольшое посадочное поле со стоящими на ней до блеска надраенными легкими аэрокарами. Площадка же непосредственно под многочисленными ногами первокурсников, была поделена на квадраты и расчерчена линиями. Видимо, это был строевой плац.

Впереди по курсу виднелась двадцатиэтажная башня непосредственно "Космоса", и низенькая перегородка из проволоки, отделяющая "равнину" плаца и стрельбища от жилого сектора с отстроенными казармами, складами и ангарами. Еще чуть дальше, за очередной загородкой, можно было разглядеть спортивную площадку с небольшим полем, лестницами, турниками и прочим. Вокруг было достаточно светло, даже солнечно, пусть самого диска Гелиос-0 и не было видно из-за висящего над училищем марева-завесы. Звуки в воздухе витали самые разные, начиная от пальбы из всевозможных орудий, заканчивая криками боли либо злости. Можно сказать, что здесь пахло потом и кровью, хотя, скорее всего, это было чисто нервное восприятие. На самом же деле нос щекотал аромат плавленого пластика и запах готовящегося на кухнях всех казарм обеда.

Казармы представляли собой многоуровневые бараки. Внутри, помимо жилых комнат, располагались кухонные модули, комнаты отдыха, душевые и прочие необходимые для долгого проживания помещения. Всего казарм было шесть. Четыре были построены кучно, а две чуть поодаль. Если верить Стипсу, то в отдельных бараках проживали будущие офицеры и спецслужбисты. Основной же массив занимали обычные кадеты: пилоты, инженеры, связисты...

Для будущих "летунов" выделили добрую четверть третьей казармы, остальную часть помещений занимали старшие курсы и хозотделы.

Остановив свой отряд "смертников", как называл их сам сержант, Стипс указал на серые двери и пояснил:

- Это теперь ваше жилье на будущие четыре года, если вас не выпнут раньше. С шести утра и до девяти вечера, в свободное от занятий время, вы вольны шататься по пространству академии где угодно! Однако выход за периметр - запрещен!!! Исключение составляют отпускники и счастливчики с увольнительной. Также запрещается вмешиваться в обучение старших групп и других факультетов... за что вас накажут сами курсанты, будьте уверены!!! Доступ к башне "Космоса" доступен только на нижние этажи и этажи учебных классов. Пропуск ведется по магнитным картам. Последние будут выданы вам после Присяги. Все! Вольно! Тащите свои задницы в корпуса и расселяйтесь. Советую выспаться, завтра будет ответственный день!

Оставив стадо без присмотра, Стипс заложил руки за спину и убрался в сторону ангаров, расположенных позади жилого массива.

Как только силуэт сержанта скрылся за углом казармы, первокурсники переглянулись и гомонящей толпой ринулись покорять и обживать предоставленные пространства.

Однако через минуту первые кто вломился в помещение с криками ужаса выбежали обратно, а вслед за ними... метнулись три тени, пронзительно вереща наподобие сирен.

- Твою ж мать! - наперебой выкрикивали студенты, шарахаясь в сторону. Алас тоже было отпрянул от двери, но вовремя успел разглядеть в вопящих тварях безобидных Дрейков.

Сбоку от Изгоя расхохотался Верт.

- Хватит блажить! - сквозь смех произнес он, метающимся студентам. - Это ж всего лишь дракончики, они здесь вместо собак.

Более-менее успокоившись, кадеты все еще посылали в сторону тварей нелестные эпитеты, однако время паники уже миновало.

Летающие бестии еще с минуту протяжно стонали свою заунывную песнь, а затем ловко приземлились на край казарменной крыши, давая рассмотреть себя получше.

Всего животных было три особи - красный, зеленый и синий... дракончики, именно так можно лучше всего описать этих странных существ. Длинной менее полуметра, ящерки имели очень яркую, для Риллака, расцветку, длинный, гибкий хвост и пару перепончатых крылышек. Дрейки были аборигенами местной фауны и за способность летать, добрый нрав и громкий голос, сыскали себе славу знатных охранников и просто домашних любимцев. Никто не помнит как был приручен первый Дрейк, однако с того момента ящерки стали полноправными членами семьи во многих домах и, видимо, даже в академии их принимали с распростертыми объятиями.

Разноцветные дракоши любопытно таращились на новичков, пока те приходили в себя от неожиданного... приветствия. Однако вскоре время взяло свое и первокурсники все же покинули площадку перед казармой и вошли внутрь, оставив свое первое маленькое приключение позади.

Для расположения первого курса летного факультета был отдан весь четвертый этаж.

Кто-то поднялся на гравилифте, кто-то по простой лестнице, но в конечном итоге все увидели одно - длинный коридор, идущий поперек всего уровня. В конце "туннеля" и над головами кадетов были сделаны окна, по бокам располагались раздвижные двери с табличками рода: "Первый отряд", "Второй отряд", "Третий отряд", "Душевая", "Клозет" и "Кают компания". А вот помещения для питания и готовки, скорее всего, располагались где-то на нижнем этаже, общем для всего факультета.

Пройдя две трети коридора, Алас наткнулся на нужную дверь и вошел внутрь. Здесь было... достаточно уютно. Комната делилась на пять отделов-кубриков, которые в свою очередь имели двухъярусные койки, рассчитанные на четырех постояльцев. Помимо спальных мест, в дальней от двери стене имелось огромное окно-витрина, рядом с которым стояли просторный диван, небольшой столик, компьютерный терминал и пара стульев.

Сложив свой скудный скарб на первую свободную койку, Изгой вернулся в коридор. Наслаждаясь свежим запахом ремонта, а также красотой простенькой, но очень миловидной окраски стен, он спустился по лестнице на первый этаж и вышел на улицу.

Дрейки уже куда-то пропали, гомонящие сокурсники с криками носились по своему этажу. А вот на улице было тихо, насколько тихо может быть в училище в разгар учебно-трудового дня.

Окинув взглядом доступное пространство, Кенокет постарался запомнить каждую мелочь, изгибы стен, пробивающуюся сквозь дорожное покрытие сорняки.... В этом месте Аласу придется провести солидный кусок своей жизни, - жизни, благополучие которой будет зависеть от прилежности и способностей самого Изгоя.

Алас сжал ладонь в кулак, мысленно обещая себе приложить максимум усилий и терпения, на тернистом пути обучения. И стоит отметить, что в упорстве ему было не отказать. Это была сильнейшая черта его не в меру целеустремленного характера.

Уже было решив вернуться в барак, Кенокет неожиданно услышал редкие всхлипывания, пару стонов, и до боли противный хохот, который показался ему смутно знаком.

Порыв ветра, еще один. Голоса становились то сильнее то тише. Звук шел из-за казармы и Алас, не слишком любопытный, все же решил выяснить причину "какофонии".

По бетонной дорожке обогнув жилой блок, Кенокет без опаски, но тихо, вышел на задний двор.

Помимо стены второго барака, далеких складов и огромного ангара на заднем фоне, здесь имелись пара чахлых деревьев, аккуратно сложенная стопка строительных плит, бесхозно стоящий уборочный инвентарь и пара блестящих ящиков.

У самой стены казармы, трое парней окружили четвертого и грубо, применяя пинки и затрещины, втолковывали ему "житейские истины", изредка противно похохатывая и ухмыляясь.

Как нетрудно догадаться, Алас признал в террористах "реальных пацанов". Зажатого же с трех сторон бесславными ублюдками парня, Кенокет выдел первый раз в жизни. Хотя, возможно, бедолага и был одним из первокурсников.

- Да что ты с ним возишься, Крус? - обратился к своему главарю, самый толстый адепт этой импровизированной банды. - Врезать хорошенько, и все дела!

- Цыц, Жинд! - гаркнул Крус, он был высок и худ. Не сказать, чтобы вид у этого "боса" был интеллигентным, но в глубине глаз явственно читался ум и холодная, расчетливая ярость. - Я не хочу просто отдубасить его. Я все еще надеюсь, что мы найдем с ним общий язык. Валос, дай-ка вон ту палку...

Валос, не менее худой чем его вожак, но зато намного более низкий и нескладный, с готовностью ринулся исполнять приказание. Было видно, что он побаивается Круса, а тот явно был не прочь воспользоваться этим.

Парень же, над которым эти "сливки" общества устраивали расправу, испуганно смотрел на мучителей огромными карими глазами. Он не был атлетического телосложения и потому не мог защититься от агрессии трех охламонов, что так неудачно поймали его прогуливающегося в силу своей любознательности по заднему двору нового дома. Оставалось терпеть и надеяться, что удастся улизнуть, либо помощь придет сама собой. Странная тактика, но... кто на что горазд.

Приняв палку из рук Валоса, Крус спросил жертву:

- Так ты выполнишь... нашу просьбу?

- Я... я... не могу, - пискнул бедняга.

- Ну, может пара синяков изменит твой взгляд на мир, - процедил главарь, замахнувшись сучковатой ветвью. Он готов был обрушить удар на "несговорчивого слугу", еще одно мгновение и...

- А ну, стой!!! - резко выкрикнул Алас, вовремя увидев и осознав происходящую сцену.

Сделав шаг вперед, Изгой пальцем указал на Круса. - Не смей, этого, делать! - четко разделяя слова, громко произнес он.

Крус замер на месте, со все еще поднятой в замахе рукой. Глаза молодого бандита яростно сверкнули как два уголька, взгляд буквально прожег Кенокета насквозь.

- Так, так, так, - произнесла эта неудавшаяся копия настоящего головореза. - Вы только посмотрите, да это же белый Велганец. Что-то, часто он стал переходить нам дорогу...

Валос и Жинд мерзко захихикали.

Алас, и так не спешащий улыбаться, нахмурился еще сильнее. Губы сами скривились в почти зверином оскале. И дело было вовсе не в смехе подхалимов. "Белый Велганец", такого оскорбления ему не наносил еще никто! Кенокета, за его... несколько эксцентричную внешность, называли по-разному: седой, волк, даже мутант, но это.... Нет более сильного ругательства, чем назвать жителя Риллака - Велганцем.

Это убеждение что жители "Зеленой", как еще называли планету Велгу, есть первостепенное зло, дети войны, убийцы, пошло примерно столетие-два назад. Риллак далеко не единственная населенная планета в системе Гелиос-0. Существуют дуплет-спутники ГенТеха, Астпол, даже колонии пиратов в дальнем пылевом облаке. И со всеми правительство Риллака поддерживает пусть не дружеские, но стабильно мирные отношения. Со всеми, кроме Велги! И тому есть веская причина - недавняя пятилетняя война, которую начали сами Велганцы.

История умалчивает, сколько было жертв на самом деле. Но то, что коварное нападение "Зеленой" унесло миллионы жизней, не сомневается никто. В общем, это длинный рассказ и было в нем много крови, героизма, предательства... Но с тех пор много воды утекло, раны затянулись, города отстроились, жизнь вернулась в привычное русло и только презрение и злость, недоверие к Велге осталось в сердцах жителей Риллака, что передавали эту ненависть через года и поколения, от отца к сыну и от матери к дочери. И нет для Риллаканца большего горя, чем видеть в небесах вечно незаходящую звезду "Зеленой", пока спокойную и затаившуюся, ждущую удачного момента для нового удара.

- Повтори? - потребовал покрасневший от удушливой ярости Алас. - Как ты меня назвал?!

- Хм, - издал нечленораздельный звук Крус и, смакуя каждое слово, бросил в лицо Изгоя: - Ты, мерзкий, белый, Велганец! Понял, тва... - последнее слово он договорить не успел, так как хрипя повалился на землю, увлеченный руками Кенокета, душившими ублюдка.

Позже Алас даже не сможет вспомнить, как он за считанные мгновения преодолел десяток метров и вцепился в глотку Круса. Но теперь, лишь желание прикончить гада читалось в странно ярких, голубо-красных глазах Изгоя.

Алас со всей силы сжимал горло Круса, лицо бандита налилось кровью, из горла вырывались лишь прерывистые хрипы. Вокруг дергающегося главаря, бесцельно бегали ошеломленные Жинд и Валос, не решавшиеся вмешаться в это подобие поединка. Что-то в демоническом облике "аффектного" Изгоя, предостерегало их от попытки разнять "бойцов". А своя шкура, как известно, всегда ближе к телу.

Не известно чем бы закончилась эта история, если бы дерущихся вдруг не раскинуло в разные стороны двумя мощными рывками. Когда же дымовая завеса из мельчайшей грязевой взвеси чуть опала, все с удивлением узрели на месте побоища сержанта Стипса, что непоколебимой опорой стоял в облаках поднявшейся пыли. Удивительно как этому не слишком высокому вояке, удалось одним махом отбросить Круса и Изгоя по разные стороны маленького двора.

- Так! - крякнул Стипс, переводя взгляд то на Аласа, то на главаря банды. - Что здесь происходит?!

Кенокет в бессильной злобе сжимал и разжимал кулаки, стреляя в Круса смертоносными взглядами. Однако разум уже теснил эмоции, и демон в глазах Изгоя уступал место расчетливой злости, а затем и вовсе - самурайскому спокойствию.

Крус же, в это время, закашлялся, судорожно хватая ртом воздух, шатаясь встал с земли и, не обращая ни на кого внимания, попытался убраться с площадки.

- Это ты куда?! - серьезно удивился Стипс, догнал "беглеца" и за ухо вернул его в общий круг. - Я еще с вами не закончил! Последний раз спрашиваю - что здесь происходит?!

Все пятеро собравшихся хмуро молчали. Алас каменным изваянием застыл на месте, Жинд и Валос тревожно переглядывались, потерпевший парень неуверенно дергал руками и переступал с ноги на ногу, а Крус, держась за горло, безучастно смотрел куда-то вдаль.

- Это все, что вы хотели сказать? - в голосе сержанта проявился металл.

И в ответ лишь одна тишина.

- Ясно! - хмыкнул Стипс. - За нарушение дисциплины и драку все вы приговариваетесь к трем часам исправительной работы. Вон там стоит инструмент, - Стипс жестко указал рукой на пластиковые метлы, лопаты и коробы. - Ваша задача прибрать окружающую площадку до блеска! Я лично проверю и приму работу. Выполнять!

Развернувшись, Стипс сделал пять шагов, пока не услышал как Крус прошипел ему вдогонку:

- Я не буду этого делать! Я не дворник, убирать хлам!

Сержант остановился так резко, что, казалось, даже его тень не успела за молниеносной реакцией тела и проплыла еще пару сантиметров.

Как на шарнире развернувшись лицом к Крусу, Стипс почти изумленно переспросил:

- Что?!

- Я не уборщик! - уже громче выдавил главарь и демонстративно пнул ногой, попавшуюся под ботинок сучковатую палку.

Сержант плавно качнулся вперед, не спеша, заложив руки за спину, подошел к Крусу и с размаху засадил ему звучную затрещину, а затем резко ударил поддых. Крус согнулся пополам и сдавлено простонал. Стипс же вытащил свой парализатор, демонстративно перевел рычажок мощности на максимум и спокойно, официально проговорил:

- За невыполнение приказа, вы приговариваетесь к полной, пожизненной нейтрализации! Ваше последнее слово?!

Крус затравлено глянул на сержанта, сглотнул, увидев тихо гудящий на пределе мощности пистолет, и тихо выдавил:

- Я сделаю.

- Что?! - Стипс на половину нажал на курок.

- Я все сделаю! - громко, сорвавшимся голосом крикнул бандит.

Сержант с секунду подумал, сузил глаза и пространно проговорил:

- Пожалуй... на первый раз вы отделаетесь десятью нарядами вне очереди! Но будьте уверены, еще одна такая выходка и оставшиеся дни вы проведете в госпитале с полностью сожженными нервными связями. И знаете, что самое приятное? - глаза Стипса яростно блеснули. - Я имею полное право, на благо империи, вычленять из общей своры обучающихся нестабильные элементы! И не думайте, что отделаетесь простым исключением из академии. Надеюсь... вы меня поняли.

С явной неохотой убрав свое табельное (и вполне боеспособное) оружие обратно в кобуру, Стипс снова заложил руки за спину, и, обогнув казарму, скрылся из виду, оставив после себя гробовую тишину и атмосферу обреченности. Именно такая аура окружала сержанта, и курсанты только сейчас начинали в полной мере ощущать это.

Но, тем не менее, делать нечего, сержант действительно мог исполнить свою угрозу, и почему-то в этом не сомневались ни Алас, ни хулиганы. Стипс вообще был странной фигурой, и от одного его присутствия, даже в радиусе километра, кожа покрывалась мурашками, а разум желал четко следовать приказам.

Разобрав метлы, совки и корзины, наказанные разделились на две группы. В первой был Изгой и парень, из-за которого Кенокет и ввязался в это дурно пахнущее для репутации дело, а во вторую попали новоиспеченные бандиты, только мнившие себя крутыми и "понтовыми".

Разбредшись по разные углы заднего дворика, каторжники, время от времени зло поглядывая на оппонентов, ловко выметали дочиста пыльные пластобетонные плиты, собирали редкую черно-серую листву и сухие ветки. Мрачное настроение провинившихся портило еще и то, что за их работой, насмехаясь в полный голос, следили через окна казарм, пожалуй, несколько сотен курсантов. Такой позор Алас испытывал первый раз в жизни, но винил он в этом не Стипса, и даже не Круса, а самого себя! За несдержанность и потерю контроля над эмоциями.

Спустя пару часов площадка буквально блестела от наведенной чистоты. Сложив на место орудия труда, Алас и его напарник вдруг удивленно заметили, что остались одни. "Реальные пацаны" быстро свинтили с "позорного двора", и не сказать, что Изгой был этому не рад. Вот только то, что эта компания придурков будет проживать с ним в одном блоке второй группы, уж очень портило настроение.

Закончив приборку и дождавшись пока Стипс явиться и примет работу, Алас покинул двор и по ровной дорожке вернулся к входу в казарму, поднялся на четвертый этаж, вошел в свой блок и принялся разбирать ранее оставленные, в пакете на кровати, вещи.

- Кхе-кхе, - тихо раздалось позади Аласа.

Обернувшись, Кенокет узрел все того же, приносящего неудачу парня. Тот мялся у входа в четырехместный кубрик, держа в руках легкую походную сумку, с торчащими из нее предметами повседневного обихода.

- Хм, - снова издал смущенный возглас большеглазый парень. - Так уж вышло, что в блоке больше нет свободных мест, кроме как здесь, - он указал мешком на три свободные койки справа и сверху от Изгоя. - Ты не будешь против, если я поселюсь здесь?

Алас пожал плечами.

- Проходи, - был его короткий ответ.

Парень широко заулыбался, втиснулся в узкий проем между койками и ловко забрался на левый верхний уровень.

Свесившись с лежака, парнишка протянул Аласу руку, произнося:

- Меня кстати Тайр Викор зовут.

Изгой немного неловко пожал протянутую руку, пробормотав:

- Изг...э... Алас... Алас Кенокет.

- Очень приятно! - просиял Тайр. - И, знаешь... спасибо тебе Алас, ты меня сегодня здорово выручил!

Изгой неопределенно пожал плечами, он не знал, как надо правильно реагировать на благодарность, в его жизни еще не было подобного опыта.

Попытавшись выдавить из себя улыбку, он проговорил:

- Да ничего. С каждым бывает. - А затем из вежливости добавил: - А чего они от тебя хотели?

Каково же было удивление Аласа, когда на обычный, двухсловный вопрос, Викор разразился целой тирадой про "запечных гадов", их дикие развлечения и попытки унизить всех и вся кто слабее их. Если же убрать из этой речи все лишнее, то получилось бы следующее: Мелкие бандиты просто развлекались, а Тайру не повезло попасться им в разгар скуки.

Однако прерывать болтливого паренька Алас не стал, и, занимаясь расстановкой по небольшой тумбе часов и предметов гигиены, он слегка отрешенно, но, тем не менее, внимательно вслушивался в каждое слово Викора. Тем, кто всегда окружен шумными друзьями, никогда не понять, как приятно, после длительного одиночества и добровольного затворничества, ощущать рядом присутствие живого человека. Будь ты хоть сотню раз одиноким волком, но иногда поболтать (или, по крайней мере, послушать) любят все гуманоиды.

Многоголосая сирена, коей вторили витающие над казармами Дрейки, разнеслась по всей академии. Именно так здесь проводилась побудка. Крики "подъем!"? Да что вы, это ж вчерашний день! Нет ничего более бодрящего, чем вопли квантовых динамиков на грани ультразвука!

Зажав уши руками, Алас спустил ноги с кровати, и тут же чуть не был придавлен свалившимся со второго яруса Тайром.

Викор приглушенно простонал, приподнял голову над полом, и мучительно вымолвил:

- Что? Что это такое?

Кенокет помог бедолаге подняться и глянул на часы.

- Шесть часов. Уже утро.

- Как? - удивился Тайр. - Я ж, кажется, только заснул! Блин, как летит время!

Причитания Викора прервал резкий удар по внешней переборке, который последовательно повторился по всем кубрикам второго блока.

- А ну просыпайтесь, раззявы! - раздался резкий, твердый как скала голос Стипса. - Живо все одеваются и в коридор - на линейку!

Изгой и Викор переглянулись и последний проговорил:

- Чего-то мне это не нравиться. Я имею ввиду появление Стипса.

Алас согласно кивнул, нащупал свои штаны, камзол и принялся натягивать их не в спешке, но достаточно быстро.

В коридоре четвертого этажа, напротив каждого из блоков, были выстроены четкие ряды первокурсников. Возле каждого из отрядов, ходил, заложив руки за спину, куратор. Лица кадетов были заспанными, неопрятными, невнимательными, но только не у второй группы. Здесь в глазах студентов царил легкий ужас, тела были непривычно подтянуты, а линия строя пряма как струна. И все это из-за того, что каждого из будущих пилотов пристально буравил взглядом сержант Стипс.

- Хм, я вижу, вы... рады, - мрачно усмехнулся сержант. - Думаю, вы догадались, что куратором вашего помойного отряда буду я! Поздравляю...

- Вот черт! - вырвалось у одного из курсантов в строю.

Однако вместо того чтобы сразить непокорного "божественной карой" Стипс лишь еще более зверски ощерился и будто невзначай бросил:

- Один наряд вне очереди.

- Есть сэр! - поникшим голосом, выкрикнул провинившийся.

- Итак, - сержант остановился прямо напротив Кенокета, и будто удав на лягушку, уставился прямо в глаза Изгоя. - Как я уже говорил, сегодня у вас будет трудный день. Но, это не значит, что остальные будут легче! Это я вам обещаю!!! - Чуть отстранившись от Аласа, Стипс гаркнул: - Налево! Шагом марш! Жду вас построенными на площадке перед казармой! Выполнять!

Сбегая вниз по лестнице, Тайр успел шепнуть Кенокету:

- Похоже, мы все влипли...

Далее день пошел по специально назначенному Стипсом распорядку. Для начала была проведена легкая, получасовая разминка, после которой взмокших до нижнего белья кадетов отправили в душ, затем к "парикмахеру", где всем обладателям пышной шевелюры пришлось расстаться с волосами в пользу общей "лысости", а позже, в складах, каждый курсант получил комплект новой, полностью серой, лишенной знаков отличия формы академии.

Преобразившихся студентов, Стипс "благодушно" допустил до завтрака, который закончился по пятиминутному, садистскому расписанию, и после все снова были построены на плаце, возле своей, второй, казармы.

- Ну вот, отребье, вы вроде и стали походить.... Нет, не на людей, но на рабов!!! - щерился Стипс, прогуливаясь вдоль рядов новобранцев. - Советую вам приободриться и выглядеть как заправские воины, а не сопли, размазанные по асфальту!!! Через полчаса у вас настанет самый важный и ответственный момент в вашей никчемной жизни - вы будете принимать присягу! И не дай бог кому-то из вас облажаться!!! Сгною в нарядах!!!! Всем ясно?!!!

- Да, сэр!!! - грянул хор голосов.

- То-то же! - сержант остановился, вслушался в далекий, ровный гул и, чуть смягчившись, вымолвил: - Ладно, мелочь. Направо! За мной - шагом, марш!!! - И что это, неужели в колких глазах матерого крысюка сверкнула искра ностальгии? М-да, однако, много чудес еще встречается на пустынных просторах Риллака...

Для присяги, на плаце недалеко от главных ворот, были построены четыре курса, всех факультетов "Космоса". Поставленные по периметру площадки, они являли собой будущую гордость планеты: офицеров, пилотов, ярых воинов. И сегодня они собрались не зря - посвящение, присяга, клятва в верности, вот те слова, что витали сейчас в воздухе, наполняя его аурой патриотизма и нервной дрожью самих новобранцев.

По центру плаца был водружен массивный постамент с серповидной трибуной. Возле нее, улыбаясь, либо хмуро прочесывая взглядом ряды, величественно стояли шесть офицеров, файров, полковников. Приглашенные для торжественного мероприятия, они представляли собой все то, к чему первокурсники только стремились: признание, честь, достоинство, верность. А в немаловажное дополнение к ним: власть, успех, слава и благосостояние.

Заняв свое место в первом ряду новичков, выстроенных прямо напротив пока пустующей трибуны, Алас гордо, спокойно и стойко смотрел вперед. Что видел он там? Полковников и почетный караул Карателей? Нет! Впереди он видел свою новую жизнь, лишенную бедности и черновой работы, зато полную смысла и любимого дела!!!

- Всем молчать! - гаркнул Стипс на отряд.

В это т же момент в воздухе раздался синтетический звук оркестра играющего гимн Риллака, а после, низкий голос торжественно и четко возвестил:

- Внимание! Прибыл Глава академии, полковник, Файр, Крио МагерТанк!

Громкая барабанная дробь, предшествовала появлению этой грандиозной, для всей звездной системы, личности. Мало кто не знал МагерТанка. В числе заслуг полковника было несколько кровопролитнейших битв, авантюрных операций и предотвращение недавней попытки государственного переворота. Ушедший, после тяжелого ранения, с активной службы, МагерТанк заслуженно пользовался покровительством самого императора и вот уже на протяжении пяти лет

МагерТанк чинно прошествовал к постаменту, взобрался на него и окинул личный состав академии требовательным, но отцовским взглядом. Главе академии было почти шестьдесят лет от роду, что, учитывая достаточно долгую продолжительность жизни на Риллаке, не считалось старостью. Могучий рост, развитые мышцы и гордость осанки, чуть дисгармонировали с маленьким брюшком и полностью лысой, даже блестящей головой. Однако в каждом взгляде, в каждом движении этого вояки чувствовалась сила и незримая власть, которая подчиняла себе не тела, но души!

Одет МагерТанк был в серебристо белую военную куртку из толстой, держащей удар ножа материи, украшенную планкой званий и массой наград (в том числе высшим орденом - Первый Среди Равных!). Отсутствие на голове положенного берета и расшитые серебром штаны, как дань былой непримиримости с правилами и собственному мнению по любому вопросу. Не многие из высокопоставленных военных могли позволить себе подобное хулиганство, да еще и на таком серьезном мероприятии как воинская присяга. Однако... МагерТанк знал границу своей "вседозволенности" и редко ее нарушал. В конце концов, симпатия императора - не бесконечна!

- Мы собрались здесь, - разнесся басом громкий, усиленный десятками квантовых динамиков голос главы академии, - чтобы вот уже в сотый раз принять в свои ряды новых друзей, избравших путь служения императору и всему Риллаку. Поприветствуем их!

Строй, второ-третье-четверокурсников грянул сотней голосов, но единожды:

- Ура!

Видимо это был некий обряд.

Тем временем МагерТанк продолжил:

- Также, я лично приветствую высоких гостей, что оказали нам честь, посетив присягу. Мое почтение полковник Файр Николас Шнит, полковник Файр Меоделе Тристна и... полковник Файр Вагдас Третий, - произнося последнее имя, голос главы академии вдруг стал несколько суше и тише. Хотя вряд ли кто-то обратил на это внимание.

Удостоив кивком каждого из офицеров, МагерТанк возвестил:

- Итак, да начнется посвящение!!!!

Новичков вызывали по одному. Бледному от мандража новобранцу, представшему перед Крио, вручали в руки голографический планшет с текстом присяги, который он и читал, часто запинавшись, сглатывая и затравлено озираясь на обилие высоких гостей. Хотя, были и случаи, когда кадет проговаривал слова клятвы громко, гордо, не заглядывая в текст. В такие моменты МагерТанк непроизвольно усмехался, а в глазах его мелькала теплота и удовлетворение.

Тридцать с лишним минут Изгой слушал речи других, но наконец, настал и его судьбоносный момент.

- Вызывается Алас Кенокет! Первый курс факультета боевых, космических пилотов! - зачитал капитан Карателей, выполняющий сегодня функцию привратника и командира почетного караула.

- Пошел! - скомандовал Аласу Стипс.

Кенокет высоко поднял голову, задержал дыхание и, чеканя каждый шаг, вышел вперед. Сняв серый берет, он положил его на сгиб руки, и принял от Карателя голопланшет с клятвой.

Над головами курсантов метались встревоженные таким сборищем Дрейки. Легкий ветерок колыхал полы камзолов и гонял редкую пыль по пластобетонному плацу, солнце, не в состоянии пробиться сквозь отражающий купол, рассеяно освещало все действо с высоты своего положения. Кругом пахло сухостью, новой тканью и грядущими переменами.

Изгой знал текст присяги и потому, твердо глядя вперед, в новую жизнь, произносил заученный текст легко, но все же с малой толикой волнения.

- Я Алас Кенокет, клянусь в вечной верности Риллаку и императору. Обязуюсь с честью блюсти правила и законы, исполнять приказы и служить на благо Отечества. Клянусь! Клянусь!! Клянусь!!! Пусть ветры и грозы, космический холод и тьма не собьют меня с пути! Пусть жаркое солнце...

Далее шло описание всех чуждых природных процессов и прочий эстетический хлам, призванный внушить новичку благоговейный страх и трепет к службе. Надо сказать, что получалось это... плохенько, ибо каждый поступивший в академию знал, на что идет и куда приведут его пути обучения. Дураков на Риллаке было мало, их вычленяли из общего генофонда посредством селекции (Риллаканская шутка).

Закончив этот... весьма условный, уставной манифест, Изгой вернул планшет Карателю и, резко приложив ладонь к голове, отдал честь.

МагерТанк добродушно кивнул.

- Я принимаю вашу клятву Алас Кенокет. Теперь вы слуга Риллака и его истинный сын! Несите это бремя с гордостью и достоинством. Помните, что выше воинской чести есть только приказ императора, и ничего более!!! Встаньте в строй, кадет!

- Есть сэр! - Изгой крутанулся вокруг оси, сделал несколько шагов и как влитой встал среди как уже принятых сокурсников, так еще и тех, кому только предстояла эта честь!

После того как последний новобранец стал частью "семьи", как выразился сам МагерТанк, в столовой каждой из казарм был организован маленький банкет с десятками разновидностей всевозможных явст и даже... горячительными напитками.

Даже Стипс, прохаживаясь по узкому проходу между столами с пирующими тремя отрядами кадетов, был более-менее... приемлем.

- Хм, гуляйте, - осклабившись, поговаривал он. - Когда вам еще представиться возможность наесться до отвала!

И пусть за этими словами чувствовалась насмешка и скрытая угроза, но радоваться и в полный голос выкрикивать тосты и поздравления, это никому не мешало. Кадеты гуляли и делали это так, будто последний раз в жизни. Хотя, если вглядеться в ехидную улыбку Стипса, быть, может, так оно и было! По крайней мере, на ближайшую пару лет.