Бродяга

Глава 18

Все-таки это скучно, вот так вот летать и все что можно из обломков выбирать. Я уже вот так седьмой раз лечу. Нет, с точки зрения заработка моя душа искренне радуется каждый раз, когда генератор щита или движок целыми попадаются, или с минимальными повреждениями, не требующие в дальнейшем полной разборки с заменой части агрегатов. Потому что большинство из собранного идет на запчасти. Короче, получается, что из трех условно рабочих модулей цельных запчастей набирается в среднем на один полноценный. Далее Тогот меняет всю проводку, устанавливает абсолютно новые управляющие элементы, полностью обновленное программное обеспечение и наконец собирает. Потом тестирует на работопригодность, если что не так, то снова разбирает. А вот если все стабильно и без всяких огрехов работает, то выставляет на биржу, на продажу.

Естественно, кое-что мы и для себя припасли, полный комплект оборудования на «Макав», включая два новых движка, помимо старых и реакторы — основной и резервный. Также два средних орудия и полностью обновленную рубку, впрочем, последняя была из собственных запасов Тогота. Сейчас же идет полная реконструкция ветерана. Начиная от полной разборки-сборки корпуса с заменой всего, что можно поменять, ну а далее установка модулей в уже специально подогнанные под них отсеки. Только гиперпривода нет и не предвидится. Придется его в Содружестве заказывать, а это долго и дорого, если хороший брать. Но это на будущее.

На «Скиф» тоже все заготовили, но с установкой решили пока повременить, во-первых, некогда пока, а во-вторых, опять же некогда, страда ведь. Меняли только броню в прожженных местах да ущербные турели сменили на три средних плазменных орудия, причем особо не заморачивались, а так прямо в башнях, как демонтировали, так и врезали. Два движка из трех тоже сняли, им в прошлый раз прилично досталось, луч прямо сквозь плазменную струю выхлопа прошел, заменили на один большой. Он хоть и один, но мощности выдает больше, чем два из предыдущих, более устойчивый ко всяким повреждениям и места занимает меньше. Если сильно захотеть, то при нормальной энергетической установке, которой у меня нет, можно еще один такой же установить. Если снять оставшийся крейсерский.

Работы на восемь часов всего было. Я это время в баре все проторчал, но в «Хель» не ходил, не хочется что-то.

В общем и целом, но с кораблями все было, тьфу-тьфу, хорошо. Корпорация, которая так и осталась безымянной, имея только регистрационный номер, тоже уверенно в гору перла. Только за прошлую неделю Тогот наторговал на двадцать три миллиона кредитов. Ну он, правда, и торговать-то начал, только когда все склады переполнились готовыми для продажи модулями, до этого все конспирацию соблюдал. Начни он сразу же, к примеру, движки на биржу гнать, по-любому бы кто-нибудь кому не положено да заинтересовался. А так теперь уже куда деваться…

Вот, кстати, с первоначальной оценкой потенциальной доходности предприятия Тогот сильно ошибся, раз в пять точно. Намеренно, чтобы меня воодушевить, или действительно не все учел, теперь уже не столь важно. Чутка опыта поднабравшись, могу смело заявить, что полезного добра на обломках кочевника осталось не больше, чем уже вывез. Кроме того, таких больших обломков как первый, больше не осталось, там была целая техническая кормовая секция, где куча всего важного обычно и сосредоточено, пусть и раскуроченная прилично, но все же не развалившаяся. А значит, больше такого изобилия попадаться не будет, а шанс на возникновение проблем, наоборот, возрастает непропорционально, там ведь еще и жилые секции есть, хотя они и изуродованы больше всего. Концентрация прямых попаданий в них заметно выше, чем по всему остальному корпусу была. (Знают кисадийцы, что творят, конкретно против живой силы работают.) Но чем черт не шутит, мало ли какие сюрпризы там могут ожидать. Поэтому я их буду разрабатывать в последнюю очередь, если вообще буду.

Искин вывел на дисплей координаты точки выхода. В этот раз я весь прыжок просидел в пилотском кресле, играя в виртуальные шашки с искином и осваивая на практике приемы управления кораблем с измененной конфигурацией оборудования, даже в каюту не ходил. Базы это, конечно, хорошо, тем более «Пилотирование среднего корабля» я уже изучил, и мне теперь не обязательно постоянно в медкапсуле валяться большую часть суток, но вот навык по самому кораблю выработать надо. И дело не в том, что искин с управлением плохо справляется, это как раз совсем не так, мой пилотирует самостоятельно не хуже человека, а вместе мы вообще способны выжать из «Скифа» все, на что он способен. А в том, что корабль тоже почувствовать надо, ощутить его продолжением самого себя, понять, в конце концов, что в нем изменилось.

У «Скифа» же с установкой большого движка заметно увеличилась динамика, теперь хоть от тяжелого крейсера можно удрать, если что. Если еще один такой установлю, можно будет и самому даже за легкими погоняться, правда тогда баки придется куда более емкие ставить, и… А, ладно, не об этом сейчас. Суммарная мощь залпа тоже выросла очень значительно. Но вот энерговооруженность осталась прежней, а это вносит некоторые ограничения, например, на совместную работу маршевых двигателей, активных щитов и энергетических орудий. А такие моменты надо знать и хотя бы в условиях тренажера опробовать, чем я и занимался.

До перехода осталось пять минут, я сделал ход, искин сразу же сожрал три шашки, в этот раз мы играли в поддавки, а потом двинул вперед еще одну и довольно ухмыльнулся.

— Ну что, железяка, я снова победил.

Искин послал мне поздравления и благодарность за проведенную игру. Послал по сети. У него начал характер появляться, и он когда проигрывает, со мной через динамики не общается, предпочитая слать сообщения. Но когда ему, на правах капитана, прямой приказ дашь, тогда да, общается только в путь, в особенности обсуждать всякие глупости любит, но сугубо в рамках пилотирования, пока. А вот как проиграет, так сразу об инструкциях вспоминает, гад. Кстати, в шашки и в шахматы я у него ни разу не выиграл, даже к победе не приблизился, а вот поддавки у него не идут. Вообще, мне кажется, что он развился, ну или, по крайней мере, границы своего псевдосознания хорошо так раздвинул. Пошел по пути развития личности, так сказать. Не знаю, связано ли это с кривой установкой ПО, путем копирования уже готового, рабочего псевдосознания моего старенького искина или нет. Но то, что ведет он себя совсем по-другому, это факт. Хотя, может, это и норма, я до этого с искинами такого класса не общался. А если и развился… не думаю, что лично мне это чем-то угрожает, да и притупилось у меня чувство страха за последнее время, при такой-то работе, но вот интересно, это да. А чтобы при ком другом себя не проявлял, я ему копию текста закона об искусственных интеллектах отправил, пускай поизучает, ему полезно.

Выход произошел штатно, точно в расчетной точке. Как обычно, послал запрос на состояние ремонтно-разборной партии на иллийце. Остальные сейчас на «Скиф» загружены, возил на базу, на диагностику по поводу окончания работ на первом и самом крупно из всех обломке. И сразу же пришел сигнал бедствия, причем хоть и по закрытому каналу, но без какой-либо шифровки и шел он не откуда-нибудь, а с первой от Солнца планеты, конкретно от места, где иллийский крейсер находится.

Вот так-так… и что делать?

Понятно, что. Я отдал искину команду сравнить код сигнала с базой данных, а сам, заложив на ручном крутой вираж и начхав на почти стопроцентную идентификацию искином базы, дал полную мощность на маршевые двигатели. Плевать на нее, если кто-то еще добрался до древнего крейсера, это как минимум ничего хорошего. Для меня.

До планеты дошел на предельной тяге, обзорных витков тоже выполнять не стал, хоть в инструкциях это и положено, но будем считать, что ситуация сложилась нештатная. На орбите, да и на самой планете сенсоры не обнаружили посторонних кораблей и вообще никаких изменений. Это меня немного успокоило, но не до конца. Сажать корабль поручил искину, а сам уже перегружал план спасательно-наступательной операции в «мозги» абордажников.

Встал, скинул летный скафандр, подошел к нише в стенке рубки, расставил руки в стороны и послал команду на активацию боевого скафандра, зря, что ли, его придумывал, столько времени убил, пускай хоть так отрабатывает. Наружная оболочка захлопнулась, искин синхронизировался с нейросетью, взгляд перекрестила тактическая сетка. Все теперь я заключен в броневую скорлупу. Нафига мне это в рубке корабля, за девятью метрами брони и силовым полем, на планете, где ничего враждебного пока нет, а если и есть, то до меня ему здесь не добраться — еще не придумал, но ощущение своей ценности это подчеркивает капитально.

Опоры коснулись грунта, грузовая аппарель беззвучно рухнула на поверхность планеты, подняв тучи пыли, и на равнину серой пустыни, веками не знавшими изменений, выскочили и, не снижая скорости, устремились к холму насыпи, в которой скрывался иллийский крейсер, восемь средних абордажных киберов. Минута и они достигли пролома, еще мгновение — и они уже внутри, фиксируют штатную работу ремонтного комплекса. Ничего подозрительно, везде тишь гладь да благодать, и только ремонтные киберы туда-сюда на передаваемом изображении с камеры видоискателя мелькают, демонтируя очередной агрегат. Только звуков недостает, атмосферы-то нет, а так картинка полной идиллии. А с чего тогда сигнал бедствия слали? Послал запрос искину ремонтного комплекса. Тот подтвердил, что все в полном порядке, а сигнал в отчете послали в соответствии с нормами по безопасной работе Содружества, в связи с угрозой жизни человека.

Я аж хрюкнул от удивления. Какой тут к такой-то матери человек! Откуда он здесь вообще возьмется при пустой-то орбите и отсутствии новых следов вокруг? Но в этот самый момент в поле зрения камеры видоискателя попался прорезанный в броне проход в грузовой трюм…

Вообще, да… Сказать просто нечего. Вернее, не так, сказать есть очень много чего, но исключительно на русском матерном. Причем не от досады, а почти от восхищения.

Я стоял в своем новом скафандре посреди вскрытого, прорезанного лазерным резаком проема два на два метра в грузовой трюм иллийца и тихо млел. Потому как прямо передо мной были установлены шесть саркофагов низкотемпературного сна, а чуть далее аппаратура поддержания жизни с автономным реактором медленного полураспада. Минимум семисотлетней давности. Энергии такие штуки дают немного, зато работают тысячелетиями и ничего с ними не происходит. А что может произойти с мембраной-уловителем гамма-частиц, из колебаний которой генератор энергию и черпает, да ничего, разве что элемент разложится окончательно. А у того период полного распада более тридцати тысяч лет…

Шесть саркофагов, шесть камер низкотемпературного сна, подсвеченных изнутри мягким желтым светом, в каждой из которых лежал человек. Дизайну на древней Илле явно уделяли больше внимания чем в современных империях, потому что каждая из капсул была стилизована под неизвестную мне спящую птицу, запихнувшую голову под крыло. Основной материал при этом был красновато-медного цвета, при этом скорее керамическим, чем сделанным из металла. Сверху комбинированные массивные крышки на скользящем креплении с прозрачными участками напротив лица, рук и ног с управляющей панелью по центру. Все-таки какая разница в культуре производства.

Я прошел внутрь, провел пальцами по гладкой прозрачной поверхности, обошел вокруг каждой капсулы. Ну, в принципе понятно, откуда угроза для жизни людей возникла, кабели питания саркофагов благополучно отключены из разъемов, а сама аппаратура энергопитания тоже частично демонтирована. Так что сейчас саркофаги работают в полностью автономном режиме, и совсем не факт, что их ресурса хватит даже не надолго, а вообще на какой-то продолжительный период, хотя новые кабели уже проложили, хоть самого питания пока не дали, но в перспективе дальнейшей их не совсем жизни уже ничего не угрожало, но… А вдруг со мной что случится, как надолго топлива для реактора ремонтного комплекса хватит? На пару месяцев. Ну да, а потом им гарантированный трындец придет, даже если и найдут их, потому что по законодательству того же Содружества последний живой член экипажа на корабле, который бедствие потерпел, фактически его и наследует, если других, более влиятельных претендентов нет, типа корпораций, государства, Содружества государств. Здесь же внезапно объявилось сразу шестеро потенциальных собственников, и им реально повезло, с таким мягкотелым, как я, столкнуться, потому что не думаю, что у большинства местных обитателей рука бы сильно дрогнула, когда бы он их добивал. Плевать ему откровенно, что эти ребята тут без малого семьсот лет лежат, и воскресить их попробовать стоит хотя бы из любопытства.

Я вгляделся в осунувшиеся лица. Что-то мне подсказывает, что курс восстановления им не менее моего понадобится, а то и больше. Вот Тогот сюрпризу удивится…

Черт, совсем забыл, что о координатах этого места сейчас достоверно знает только тот же Тогот, и это именно его ремонтный комплекс сейчас здесь трудится. И если со мной даже что и случится, то он сюда непременно явится. Тогда да, трындец откладывается, он вас, замороженные вы мои, еще и продаст кому-нибудь, для опытов. Шутка. Так что радуйтесь, что именно я вас нашел, у меня, знаете ли, слабость к замороженным в капсулах.

Решение я принял быстро. Вот эти все саркофаги сейчас демонтируются и устанавливаются у меня в грузовом отсеке. А дальше все свободные дроиды, в том числе и с комплексов, которые сейчас на «Скифе» установлены, бросаем на демонтаж всего, что здесь есть. И потом, за пару заходов все это на ОПЦ перевозим, благо тут противокосмических орудий не установлено поблизости. Нужно было это еще в самом начале сделать, но невиданная халява всему рациональному мышлению кислород в то время перекрыла. Ну да ничего, я сейчас по мере возможностей эту оплошность исправлю.

Саркофаги киберы перенесли и запитали от корабельной сети. Ну что же, достаточно символично, перебрались из старого грозного крейсера в новый, еще не до конца доделанный броненосец карликового размера.

На общую разборку понадобилось три дня, при этом демонтаж осевого орудия только начался и до его окончания еще ни конца, ни края видно не было. Что и понятно, такую громадину из корпуса просто так не вытащишь, нужна более серьезная разборка, хотя бы до половины. Значит, обойдемся пока без него.

Все остальное планировал вывезти в два этапа, предварительно на орбиту доставив. Так проще, вначале выводишь все элементы на орбиту, фиксируешь их друг к другу, а потом все, что нужно, крепишь непосредственно на свой корабль посредством ремонтных дроидов. Это гораздо технологичнее, чем каждый раз с планеты, хоть и малой, стартовать. Одной экономии на топливе более чем на пятнадцать процентов. Но есть явный минус в демаскировке. Ну это в обычном случае, здесь же вся орбита кусками от корпусов разгромленного архами объединенного флота усеяна. И координаты некоторых из них, например кормы аварского линкора, мне хорошо известны. Вот к ней-то дроиды все и закрепили, часть, внутрь загнав, тем самым тайник своеобразный организовав, а часть, что не влезла, прямо на корпусе в захваты, сваренные из старых балок, поместили.

Вообще мне идея с обустройством тайников в старых искореженных корпусах понравилась. И если бы не такая, не совсем приятная популярность этой системы у всяких кочевников, кисадийцев, за ними охотящихся, и наверняка еще кого-нибудь не менее агрессивного, то можно было бы и подумать об организации здесь для себя временной базы. Ну это можно и где-нибудь в другом месте реализовать, в будущем… в отдаленном будущем.

Обратный прыжок прошел стандартно, ничего необычного, я его весь в рубке провел, моделировал вместе с искином идеальный, на мой взгляд, корабль. Как ни прискорбно, но ни «Макав», ни «Скиф» в своем теперешнем состоянии на него не походил, но от этого не становилось менее интересно. Так, баловство ради развлекухи.

К верфи в этот раз подошел сам, хотелось размяться. Завел корабль в док, дождался, когда его захватят стояночные крепления, и, не дожидаясь, когда отсек наполнится атмосферой, направился к конторе Тогота. Скафандр я в этот раз боевой надел, точнее снимать не стал, управлять кораблем в нем пробовал. Можно, но неудобно. Эффект плацебо не прокатил, не помогло и то, что новой игрушкой еще не наигрался. Правда, подурачиться тоже хотелось.

Тер меня ждал, сидел за конторкой и как обычно дул пиво. На мой внешний вид никак не отреагировал, зато мое скорое прибытие истолковал по-своему.

— В курсе новостей? — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.

Я покачал головой.

— Нет…

Черт, со всей этой учебой и прочим, про новости я совсем и подзабыл. Тут и так впечатлений с переизбытком хватает, в особенности когда тебе лазером корму почти наполовину глубины брони поджаривает. И ты при этом отчетливо осознаешь, что будь у тебя бронирование стандартное, то можно смело заказывать себе персональную урну под пепел.

— Что-то случилось? — самым что ни на есть невинным тоном поинтересовался я. Не думаю, что это со мной связано, но вид сделать надо. Уж лучше быть максимально не при делах, чисто на всякий случай.

Правая бровь Тогота приподнялась и изогнулась, для него крайне не характерная, насколько я его смог за это время изучить, мимическая реакция.

— Ариэль пал… Бегаз блокирован кочевниками, — Тер снова посмотрел на меня. — И ты стал богаче еще на семь миллионов кредитов. Администрация ОПЦ скупила все запчасти оптом, не торгуясь…

Тогот тяжело вздохнул, наклонился в мою сторону:

— Понимаешь, Фил, к чему клоню?

Чего уж тут понимать, итак все ясно. Хреновые дела, раз в нашем секторе аж две планеты, пусть и не с самым большим населением (Бегаз — десять миллионов, Ариэль — пятьсот тысяч), атакованы разом. Одно непонятно, вторжение кого? Бегаз, Тогот говорит, кочевники. Ариэль, помнится, архи в блокаде держали, теперь, значит, взяли. Что все вместе напали? Может, конечно, быть, но вот не верится мне, что представители человеческой расы, ну кочевники в смысле, договорились с пауками. Просто совпадение? Ну это даже не смешно. И где же, спрашивается, Содружество со своим флотом, на защите человечества периодически становящееся, в то время когда пауки человеческую планету зачищают. Вопросительно посмотрел на Тогота.

Он усмехнулся, побарабанил пальцами по столешнице, потом снова внимательно посмотрел на меня.

— Ну… Содружество, например, в помощи отказало.

Вот теперь он меня озадачил. Ну раз озадачил, тогда и проясняй ситуацию, что теперь ходить вокруг да около.

Спешить Тер не стал, достал традиционную банку пива, вторую кинул мне. Я ее еле поймал, в скафандре такие маневры не так просто даются, и поставил на подлокотник кресла. Все-таки придется эту броневую чешую сбросить…

Не успел я подумать, как услышал ворчания Тогота:

— Броню-то сними, — он сделал глубокий глоток. — Разговор будет долгий.

Ну да, ну да, уже сейчас.

О том, что планеты фронтира и крупные независимые орбитальные станции, такие как ОПЦ, достаточно часто объединяют свои усилия в борьбе с каким-либо внешним врагом, мне было прекрасно известно, это вообще логично, даже, несмотря на их постоянные локальные дрязги и иногда небольшие войны. Жизнь в этих секторах пространства многому учит, в том числе и тому, что если твоего соседа жрут заживо, то следующим пунктом меню легко может оказаться другой сосед или ты.

Когда пришло сообщение о том, что Ариэль захвачен, а конкретнее орбитальная оборона прорвана и архи смогли высадиться, а никакой флот Содружества так и не появлялся, на что все рассчитывали, правительства планет приграничных секторов обратились к Содружеству уже с официальной просьбой о помощи. Что вполне логично, потому что не может такое развитое объединение звездных государств остаться в стороне, когда какие-то пауки устраивают геноцид, а если конкретнее, то пожирают население целой человеческой планеты, пусть и находящейся на задворках фронтира.

В просьбе им было отказано в категоричной форме, смысл которой сводился к тому, что Содружество Звездных государств сейчас не находится в состоянии войны с советом кланов архов. Тем более Ариэль захватил уж какой-то совсем дикий и далекий от цивилизации клан-сателлит, за действие которого остальные кланы ответственности не несут. Но если его, случись так, уничтожат при помощи Содружества, то вступиться они будут вынуждены, а тогда новой войны не избежать… Так что разбирайтесь-ка, ребятки, сами, грубо говоря, решайте проблему своими силами, как сумеете. Что вызвало повсеместное состояние недоумения, шок и растерянность в правящих кругах, как планет, так и корпораций по всему сектору. Судя по всему, после этого в некоторые светлые головы в правительствах пришла мысль, что и в самом Содружестве все ой как не слава богу, иначе трудно объяснить, что еще совсем недавно ему ничего не мешало проводить подобные операции, в которых сгорали не просто какие-то «дикие», а целые кланы-доминанты архов, и никого угроза войны не волновала.

Вопрос с привлечением его флотов был до времени закрыт.

Правительство Фолка, правительство Акра и председатель ассамблеи Бегаза, как руководящие органы трех ближайших наиболее развитых планет в секторе, администрация ОПЦ, администрация Сейги-1 и Сейги-2 (крупные орбитальные станции на орбите звезды в системе 22–1–1А, объединенные в одно самостоятельное государственное образование). А также ряд крупных добывающих корпораций, после недолгих консультаций приняли решение о военной помощи. Собрали флот, настоящий боевой флот. Тот же Фолк имел семнадцать, пусть и стареньких, но вполне боеспособных линкоров, относящихся к четвертому поколению и бывших устаревшими еще в прошлую большую войну. Что, впрочем, не помешало им в ней славно повоевать, в основном в обороне. А потом были благополучно проданы, большинство прямо по месту дислокации к обоюдному довольству сторон. Всего набрали тридцать линкоров и сорок три линейных и тяжелых крейсера, не считая легкие силы и конвой охранения для транспортов, на которых разместился десантный корпус, вооруженный все той же планетарной техникой пятидесятилетней свежести.

Всей этой грозной по меркам фронтира армадой и прыгнули к Ариэлю. Где благополучно в орбитальных боях на подступах к планете и увязли.

Было это два дня назад. За это время пробили туннель для высадки. И под аккомпанемент орбитальных схваток боевые действия развернулись уже на самой планете.

Это, конечно, все хорошо, и для таких операций добровольцев обычно не привлекают, хватает и наемников, но вот вчера…

Вчера в системе Бегаза появилось тринадцать маток кочевников со своим обычным эскортом и, с ходу прижав к планете семь линкоров орбитального охранения и захватив громаду орбитального монитора, сломили сопротивление на малой орбитальной станции, высадили на планету десант.

Если отказ Содружества в помощи был ощутимым шоком, то этот набег был почти катастрофой. Чем это грозит обитателям Бегаза, во фронтире рассказывать никому не надо. Снова послали запрос в Содружество, но ответа дожидаться не стали, пока они там расшевелятся, — весь сектор от присутствия людей освободится.

Сейчас по факту собиралось, так сказать, народное ополчение, в которое входили по спискам одни добровольцы. Но если ты вдруг имеешь рабочий околобоевой корабль и по какой-то причине в него не вступил, то возникала очень большая вероятность, что вскоре ты на всех этих планетах, а также на ОПЦ и обеих Сейгах, не то что работы не найдешь, а как бы вне закона не оказался, если они, конечно, к тому времени еще существовать будут…

И мое присутствие во всех этих мероприятиях не просто желательно, но и обязательно, для меня же, и для Тогота тоже, если у меня интересы деловые здесь еще есть. А они у меня есть, еще как есть.

Да, если по правде сказать, я уже насмотрелся на то, что кочевники из людей делают, такого простые работяги, что живут здесь, как правило, своим честным трудом, растят детей и обеспечивают всему этому орбитальному сброду еду, товары первой необходимости да и вообще надежный тыл, — не заслуживают. А пострадают больше всего именно они, за этим к бабке не ходи. В общем, я в теме, хоть разум мой с такой перспективой и не смирился, зато душа уже все решила. И я, как ни странно, от этого рад, рад, что я человек, а не придаток к искину.

Тогот перевел дух после долгого рассказа.

— Объединенная группа Фолка и ОПЦ отправится в прыжок через шестнадцать часов. И поскольку твой корабль зарегистрирован здесь, на ОПЦ, а ты автоматически записан в добровольцы, — я лечу с тобой. На «Скифе», «Макав» еще не готов, да на него и варппривода нет. Скажу сразу, если что-то не нравится, то свалить надо будет отсюда нам обоим до этого срока, на попутном транспорте, иначе за безопасность я не ручаюсь. Корабль увести никто не даст.

Я посмотрел на Тера, интересно, он и в правду думает, что у меня хватит силы воли все, что с таким трудом сделано, бросить, а самому бежать сломя голову и поджав хвост. Все-таки он старый пират, судя по тому, как держится, спокойно, даже размеренно, для этого нужен недюжинный опыт, ему предстоит на войну лететь, а он как удав в танке. Я так не могу. У меня, например, все внутри уже бурлит, хоть виду я и не подаю, пытаюсь, по крайней мере.

— Не надо, Тер, мне одному привычнее… — я почесал затылок, шлем-то я давно снял, еще когда первую банку пива пить начал. — Ты для «Скифа» что-нибудь оставил, не все же продал?

Тогот белозубо улыбнулся, давая мне понять, что уж что-что, а без дополнительного оборудования он ни меня, ни себя не оставит.

— За это не волнуйся. Постараюсь за оставшееся время тебе второй большой движок установить. Твой с легкого крейсера на место маневровых… Ну и реакторы два сменим на более новые, большего все равно не успеть. Мне и эти-то переделки во время перехода донастраивать придется. Короче, я тут набросал. Просмотри и утверди. Да, перевооружение оплачивается конторой, по случаю военного времени в качестве безвозмездной помощью обороняющейся стороне.

Мне на сеть упал файл.

— Э-э… Тер, а как ты к иллийцам относишься?

— Да никак! — проворчал Тогот, снова напустив на себя вечно недовольнее выражение. — Как еще к трупам можно относиться. А что?

— Да нет, нормально все. Ты когда грузовой трюм разгружать будешь, не удивляйся. Хорошо? Они все равно здесь транзитом.

Тогот выглядел полностью сбитым с толку. В последнее время я его всей этой иллийской хренью, похоже, капитально достал. Ну да быстро справился с собой, подобрался, снова принял деловой вид и, как ни в чем не бывало, осведомился:

— На корабле-то дополнительно к этому менять что-нибудь будешь? Оружие там или еще что?

— Тогот, ты меня удивляешь, ясен пень, поставим. Все, что есть, то и ставь… Пойдем только вначале трюм разгрузим. — Я поднялся и направился к двери.

— Ага, может, тебе еще пару контейнеров хибхи для пищевого терминала загрузить?

— Нет, — я подавил рвотный позыв, — эту гадость жри сам.

А все-таки материться здесь не умеют, вот казалось бы, даже такой битый жизнью волчара, как Тогот, ан все равно, нету той поэтичности, что бывало на родине от простого русского интеллигента услышишь в моменты горячности. Может, слова не те, может, экспрессии здесь народ меньше вкладывает, но результат налицо. Не особо впечатляет. Душу не пробирает. В отличие от выражения лица, которое у Тера образовалось при виде саркофагов.

Я сидел за столиком в баре «Платформа», который находится на двенадцатом причале. Сидел и вертел в руках пустой бокал, не потому что ждал, когда новый, полный, подадут, вон он стоит родимый, слезой исходит, а потому как обо многом вроде бы подумать надо, да как-то не думается, голова какая-то совсем пустая. Буквально десять минут назад я окончательно расплатился со всеми своими долгами. С СБ, с банком, с Нолоном, наконец, и еще по мелочи всякое. Спасибо вам всем, от всего сердца ну и прочего ливера. Если бы не эта своевременная, пусть и недешевая помощь, продолжать бы мне жизнь наглядного пособия для неудачников в имперском госпитале. А то, что процентов мало набежало, ну так извините, но не думаю, что в опционе этого учтено не было.

Это еще не считая, что за все долги, накопленные уже на ОПЦ, Тогот вычитал средства из моей доли прибыли с заметной постоянностью. Сейчас же, в этот конкретный момент на моих счетах красовалась сумма в четырнадцать миллионов триста семьдесят пять тысяч и семьдесят девять кредитов. Сумма огромная, еще недавно для меня полностью запредельная. Но самое главное, даже имея такие деньги, отказываться от участия в операции по освобождению Бегаза я вовсе не собирался. Наверное, я наконец-то дорос до осознания того, что некоторым вещам нет места ни на Земле, ни в космосе. Для всего должен быть предел. Это с одной стороны, а с другой…

С другой стороны, выбора у меня тоже особо нет. Кочевники, если их не остановить, весь фронтир зачистят и не поперхнутся… Я же здесь живу и воспринимаю ОПЦ как некий вариант своего дома. Да и не тот я уже, чтобы в сторонке стоять, когда другие… Это, конечно, основная причина… Есть и еще одна, более житейская, наверное, но лично для меня не менее важная.

Просто деньги надо было все на счет банка Содружества класть, хоть там и комиссия большая за обслуживание счета во фронтире, а не надеяться на банк ОПЦ. Сейчас если бы я отказался, то девять десятых моих денежек тю-тю, пропали бы в недрах фонда конфиската в пользу благородной борьбы. Хорошо хоть черт меня дернул часть средств, с которых сейчас по долгам расплатился, на счет, привязанный к банковскому кредиту, еще с Ахты закинуть. Уж его-то местным заблокировать кишка тонка. Это сейчас я радуюсь, а тогда матерился нещадно, легко сплетая десятиэтажные фразы, когда размер комиссии за обслуживание удаленного счета в первый раз увидал.

Не важно уже все. Полчаса назад я подтвердил свое согласие стать добровольцем вместе с кораблем, и если теперь свалю, да еще и корабль уведу, то будут меня травить по всему сектору, когда бы я в нем вновь ни появился, а то и всему человеческому фронтиру. И деньги опять же пропадут почти все… Оно мне надо? Счет в местном банке после операции при любом ее итоге разблокируют. Будем надеяться, что мне будет к тому времени не все равно. Но транквилизаторы, наверное, опять надо попить.

Я сделал запрос на дальнюю связь. Через некоторое время перед периферийным зрением появилось окошечко, в котором я увидел лицо Арана Терма. Вид с планшета.

— Привет, док. Как дела?

Меня Терм видеть не мог, только анимированную картинку с моим изображением, купить для связи планшет я как-то не догадался.

— Привет, Фил. Рад тебя слышать. Как твое здоровье?

Терм занимался своими делами, при этом планшет поставил на один из столов с панорамными дисплеями.

— Да нормально, сказал бы прекрасно, да ты не поверишь.

— Ну и хорошо, — Аран закончил какие-то манипуляции, отложил в сторону планшет управления и наконец по-серьезному поинтересовался: — Что-то случилось?

— Да нет, все идет своим ходом, — я грустно улыбнулся, аватарка улыбнулась тоже, хитро скопировав мимику. — Аран, сколько стоит у вас в клинике курс реабилитации, наподобие как был у меня?

Терм смутился, затем его взгляд расфокусировался, наверняка делал запросы в бухгалтерию.

— Если ты об этом, то твое лечение полностью оплатило министерство по делам населения. Но если тебя интересует сумма, то она составляет почти сорок тысяч кредитов. Сумма не большая, потому что коммерческой составляющей нет, и твое лечение оплачивалось по внутренним ценам, мы же государственное учреждение.

— Отлично, — я перевел на счет клиники средства на лечение шестерых иллийцев. — Жди клиентов, Аран…

— Постой, — запротестовал он. — Так нельзя, чтобы сюда попасть, надо иметь специальное разрешение, это же военный госпиталь…

— Не волнуйся, Аран, с разрешением проблем не будет, — я помедлил. — Приятно было поговорить, док.

— Взаимно, — улыбнулся он и отключился.

Я поставил на место пустой бокал, взял полный, ополовинил его и запросил связь по личному коду Нолона.

Вместо видеоряда у полковника всплыла его аватарка.

— Привет, Фил. Вижу, ты быстро расплатился со всеми долгами. Молодец, хвалю.

— Привет, полковник. Как ты относишься к иллийцам?

На орбите ОПЦ собралось несколько сотен кораблей, причем, к моему удивлению, основная масса из них, как можно было бы ожидать, относилась не к фрегатам или другим малым кораблям, а к вполне крупным рейдерам крейсерского класса. Вольница. Сейчас здесь собрались представители одной из самых востребованных во фронтире профессий — пилот-торговец межсистемника. Не самые законопослушные ребята, большинство из них наверняка разыскиваются в Содружестве за работорговлю или контрабанду, а кое-кто и за военные преступления. Довольно пестрая компания, где с одинаковым успехом можно было встретить как пирата, так и отставного военного, тоже пиратством же и подрабатывающего при случае. Космос огромен, он все скроет. Поэтому все эти корабли были не кисло вооружены, не по военному конечно, но не сильно уступая. Тут ведь как, никаких норм нет, все лепят что хотят и куда хотят. А воякам такие вольности непозволительны они все же организованная структура, которая к тому же в громоздкости своей к самодеятельности никак не расположена.

Помимо этого было восемь линкоров Фолка, шестнадцать тяжелых крейсеров ОПЦ, почти все что оставляли для обороны системы. Но, коль пошла такая пьянка…

«Скиф» занял свободное место как раз недалеко от седьмого причала, от которого сейчас транспорт в Содружество отстыковывался, на котором в грузовом контейнере со встроенным дополнительным помимо корабельной сети энергогенератором отбывали шесть иллийских саркофагов. Надо отдать должное Нолону, полковник, когда уловил суть моей просьбы сразу дал зеленый свет на ввоз их в империю, даже номер рейса уточнять не стал. Ну думаю, ему это и так в скорости известно станет. Зато меня теперь в попытке работорговли «по почте» никто не сможет обвинить. Грузу-то присвоен государственный статус. Может я и не прав, но у меня есть строгое убеждение, что СБ этим ребятам не навредит. В любом случае других вариантов не было организовать им хоть какую-то возможность на воскрешение. Во фронтире такими мелочами как правило не заморачиваются, не тот народ.

Искин вывел на сеть сообщение от диспетчера станции. Там было требование о подготовке к стыковке с фрегатом службы внутреннего контроля для досмотра и передачи-установки кодировок на эту конкретно военную операцию и внесение в память реестра целей свой-чужой. На мой взгляд, — паранойя, зачем гонять судно, дроидов и людей для личной доставки информации, когда можно все преспокойно залить по отдельному диспетчерскому каналу. Но порядок есть порядок, видать были прецеденты, не стала бы администрация ОПЦ просто так осторожничать.

Вызвал Тогота по внутренней связи.

— Тер, я надеюсь, ты стыковочный узел освободил. Сейчас к нам делегация безопасников пожалует.

Сразу ответа не последовало, зато индикатор подачи мощности ощутимо подрос, заработал второй реактор. И только после этого Тогот, как обычно в своей ворчливой манере, соизволил ответить.

— Что, коды связи будут устанавливать?

— Ага.

— Тогда сейчас освобожу. Пусть, если что, подождут немножко, там наверняка Пилл будет, так ты ему, если что, скажи, что Тогот обождать просил. Хорошо?

Я просмотрел показания сенсоров, фрегат безопасников уже причалил к соседнему судну. Понятно, что он не один был, но на нашем участке «Скиф» висел почти с самого края поля, образованного из висящих на стационарной орбите кораблей. Думаю, другие к нам не заглянут.

— Ладно, но если там будет не Пилл, я все равно на тебя сошлюсь.

— Да и хрен с ним, — пришло в ответ.

От Тогота мне отвертеться так и не удалось, особо, конечно, и не старался, но что-то мне подсказывает, что даже приложи я все усилия, результат бы от этого не изменился. Ну так даже лучше, во-первых, часть оборудования монтируется до сих пор, а во-вторых, вместе на войну идти, не знаю даже, веселее, что ли.

Кстати, по поводу оборудования… Тут в конфигурацию внеслись очередные серьезные изменения, дабы повысить шансы на выживание как корабля, так и экипажа в целом. Двигатель от легкого крейсера кочевников, который я приволок из памятного рейда, демонтировали и на его место установили еще один большой. Сложно, конечно, пришлось повозиться, никто же не предполагал, что работать в таком аврале придется. Теперь на Скифе стояло два мощных двигателя от среднего межсистемного транспорта, пусть и принадлежащих к разным поколениям, но общая мощность которых почти в два раза превосходила предыдущую. Первый, который установили шесть дней назад, раньше принадлежал аварскому контейнеровозу, судя по серийному номеру, пропавшему в смежном секторе аж семьдесят лет назад, и относился к четвертому поколению. Второй, нивэйского производства, был немного посвежее, он относился к пятому поколению и был куда более экономичнее и компактнее своего более раннего собрата, именно поэтому его в раскуроченную корму и смогли поставить, но имел достаточно сильный износ. Из-за чего его устанавливать, сразу после переборки и частичной модернизации, не стали, решили вначале на стенде погонять, на тот случай, если не отыщется чего более интересного. Как видно, зря, все равно установить пришлось, только потеряли драгоценное время.

Пришлось внутренний каркас кое-где ослабить, чтобы заменить оба реактора. Ну и ладно, и так запас прочности сверх меры. Их просто в разъемы расширенные запихали по-быстрому, а подсоединением сейчас Тогот занимается. Все равно другого варианта нет, старой энергетической установке такую нагрузку элементарно не потянуть. Благо хоть стабильно работают, и на стендах себя хорошо показали. Но если по-честному, то предназначались они никак не для самостоятельной эксплуатации, а для продажи. Потому что сложную конструкцию имеют, от стандарта сильно отходящую. Но зато размер относительно вырабатываемой энергии… Нормальные, в общем, реакторы, самое то, а обслужить их, я думаю, сможем. Если запчасти отыскать получится. И когда с этой войной покончим, нужно будет в доке сильно переделать весь реакторный, да и двигательный отсеки. Но это потом, в перспективе.

Еще Тогот снял часть навесной брони, излишки, так сказать. На «Скифе» и базовый корпус более чем чрезмерно защищен, но что делать… Не то чтобы красиво получилось, теперь между наплывами внешних креплений все топорщится не очень эстетично. Да и общее бронирование больше чем в два раза меньше стало. Зато маневренности должно было прибавиться в разы. Ну до истребителя, даже до фрегата мне еще, как до… блин, и ведь не скажешь, как до Пекина «раком», не поймут, но где-то именно так. Инерцию еще никто не отменял, даже работающий на износ антиграв, а она от массы происходит и скорости. А с массой у «Скифа» даже сейчас более чем порядок, со скоростью теперь тоже. Так что плакала моя маневренность горькими слезами, но все же она теперь лучше, чем у утюга, и это радует.

К трем средним плазменным орудиям добавились еще пятерка малых лазерных турелей, как оружие против кораблей они имеют скорее отрицательный КПД, зато их энергоемкость и скорострельность может составить заметный противовес ракетному вооружению, с оборонительной точки зрения. Ракет, конечно, там не предвидится, но вот, помнится меня, на «Макаве» такие же кочевники как-то именно ими и приложили. Пусть стоят, коль Тогот ставит, жрать они не просят, а поскольку на халяву, я бы и еще взял, если дадут.

В принципе все, если не считать двадцати четырех абордажных дроидов, которых Тогот с собой притащил. Куда они ему, если у нас вроде космическая операция намечается, ну да пусть будут, тем более он мне доступ к кодам управления открыл вторым номером, я теперь у них вроде как заместитель основного командира.

Фрегат безопасников вошел в малый охранный периметр, искин запросил разрешения на стыковку. Сверив коды допуска, разрешил, если уж все проявляют бдительность, то и мы не будем ею пренебрегать. Направился к стыковочному шлюзу, оставив только забрало шлема летного скафандра открытым. Знак приветствия.

Через несколько минут переборки убрались в стены, а на меня уставились орудия штурмового андроида серии «Эссер». За ним стояло два человека в легкой броне, стандартной для вооруженных сил любой из планет фронтира.

— Здрасте, — пробормотал я, рассматривая жерла мобильной плазменной установки и двух излучателей.

Андроид закончил сканирование и, не обнаружив враждебных намерений с моей стороны, отвел два ствола в обе стороны коридора, один, впрочем, оставив нацеленным мне в лицо.

Забрало на шлеме одного из людей поляризовалось и отъехало вверх.

— Фил Никол, капитан-владелец легкого крейсера «Скиф»? — насквозь официальным тоном проговорил человек.

— Абсолютно верно.

— Старший инспектор по безопасности администрации ОПЦ Темер Пилл.

При этих словах мне на нейросеть пришли файлы с кодами подтверждения полномочий.

— Позвольте приступить к загрузке кодировок.

И, не дожидаясь ответа, короткий кивок головой. Второй человек с небольшим кейсом в руках споро двинулся в сторону рубки. Мы остались в приемном тамбуре. Негостеприимно как-то, хотя представителей любой СБ сложно назвать желанными гостями, если они к тебе зашли по работе. И еще как-то не очень уютно под направленным стволом себя чувствуешь. Я немного бочком так отодвинулся в сторону. Андроид даже не шелохнулся и орудием не повел.

— Может, пройдем в кают-компанию? — я указал ладонью, сделав приглашающий жест в правое, противоположное рубке, ответвление коридора. Заодно и подальше отойдем от этой бронированной гадости, если он не пойдет за нами, с него станется.

Пилл немного постоял, подумал, а затем кивнул и, пропустив меня вперед, двинулся следом. Андроид, что интересно, остался на своем месте, значит он не для нашего устрашения сюда приставлен, а конкретно этот фрегат от попыток захвата охраняет. Наверняка у них еще два уже в их тамбуре находятся. Тактическое звено у этой модели из трех единиц состоит. Ну что же, похвальная предосторожность, коды связи во все времена были объектом повышенного внимания всех потенциальных противников всех государств мира. Но все же хорошо, что он по моему кораблю не разгуливает, а то нервозно как-то.

Я заказал себе травяной чай, ближайший из тех, что аналогичен нашему. Пилл же заказал себе коричневую бурду, имеющую, правда приятный пряный запах, уселся за одно из кресел приставленных к довольно широкому круглому столу, поставил чашку на него и уставился на меня усталым, но ожидающим чего-то взглядом красных от недосыпа и нервного перенапряжения глаз. Я молча продолжил пить чай. СБшник при исполнении не лучшая кандидатура для задушевного разговора и делиться с ним чем-либо в моих планах совсем не стояло.

Положение спас Тогот, он ввалился в помещение, радушно поздоровался с инспектором и плюхнулся в кресло, параллельно заказывая себе один из тонизирующих напитков в пищемате. После чего повернулся ко мне и довольно сообщил:

— Все, все реакторы окончательно установлены, сейчас калибровка закончится и можно лететь, — затем снова повернулся к инспектору. — Ну что, Пилл, как дела?

Пилл, который сделал несколько глотков горячего напитка, поставил кружку обратно на стол и, поерзав в кресле, подстраивая его под себя, скрестил руки на груди.

— Нормально, Тогот. Как сам?

— Да тоже неплохо.

— Ну да, видал выписки с твоих счетов, — при этом инспектор хитро усмехнулся. — Все не перестаешь меня удивлять.

Видно было, что Тер несколько удивлен, но вида старается не подавать.

— Работаем, Пилл, работаем. А что, что-то не так? Откуда такой интерес?

— Да нет с этим все в порядке, интерес самый обычный, — Пилл снова отхлебнул из чашки, снова поставил ее на место, снова посмотрел вначале на меня, потом на Тогота долгим взглядом. — Просто удачное, наверное, совпадение произошло. Встречаются два гражданина Империи Аратан, один бывший начпотех со списанного линкора «Аген», который на Фолк вместе с ним и прибыл, через год после окончания войны. Второй, лейтенант СБ Империи Аратан, в отставке, списанный по состоянию здоровья, при этом вся его жизнь до реабилитационных мероприятий во флотском госпитале на Ахте лежит в графе «секретно». И начинают делать совместный бизнес. Который, вот странное дело, выдает им нагара больше сорока миллионов прибыли. И торгуют они чем же? Да запчастями от кораблей, и это как раз перед вторжением кочевников на Бегаз… В самый пик спроса. Конечно, мне кажется, что это совпадение. Иначе ведь и не может быть, не правда ли?

Я побарабанил пальцами по столу. Похоже, эта шутка Нолона в баре мне начинает боком выходить.

— Послушайте, Пилл, с чего вы взяли, что я вообще имею какое-то отношение к Службе Безопасности Империи Аратан?

Отвечать он не стал, просто сбросил протокол запроса на подлинность личности. А в нем было четко указано, все как он и сказал, за личной подписью Т. Нолона, полковника СБ, начальника службы специальных операций прифронтирного сектора 41–15–55А, планета Ахта. И дата вчерашняя, а время через полчаса после нашего с ним разговора. Убойный аргумент.

При таком раскладе тактику поведения надо кардинально менять. Я подобрался, мысленно пожелал себе удачи и довольно нагло, не терпящим возражений тоном проговорил, обращаясь конкретно к Пиллу.

— Послушайте, инспектор, все, о чем вы сейчас говорили, напрямую вас нисколько не касается. Если у вас есть сомнения в моей лояльности, можете вычеркнуть меня из состава добровольцев, и я вам обещаю, свалю в другой сектор в течение пары часов, чтобы тут глаза не мозолить. Только арест с моего счета снимите.

Пилл только вздохнул. Но слово взял Тогот.

— Фил, это не наезд. Это так местное СБ делает предложение о сотрудничестве. Тем, на кого давить обычными методами по какой-то причине не получается. Что ты хочешь, Пилл?

Старший инспектор попался вперед.

— Как обычно, Тогот, — информацию. Ты же знаешь, что Содружество нам отказало в помощи…

Договаривать он не стал, и так все стало понятно. Надо думать, над этим вопросом сейчас множество аналитиков во всем фронтире голову ломают. И мы определенно далеко не первые, кому его задают, но… нас за это будут трясти, потому что думают, что я бывший лейтенант СБ Аратан. А «бывших» в такой профессии не бывает. И безопасники ОПЦ это сами прекрасно знают, по себе. Значит, мы в их «проскрипционных» списках числимся никак иначе, как самые что ни на есть потенциальные агенты стороннего государства. Я-то теперь точно, не знаю, как Тогот. Совершенно не скрывающиеся при том и находящиеся здесь на абсолютно легальных основаниях, что вообще гадко. Иначе как объяснить протокол подтверждения личности? Неудивительно, что нам в такой «приватной» форме скользкие вопросы задают, скрытыми угрозами переложенные. Всегда существуют такие товарищи, именно для консультаций в обход официальных каналов, и почему бы нам вдруг ими не оказаться. Ну хотя бы гипотетически. Пусть шансы на это и невелики, у СБ работа такая, все варианты прорабатывать, в том числе и тупиковые. А так… Пусть и через кучу посредников, но факт в том, что именно такие неофициальные каналы чаще всего и выдают наиболее приближенную к правде информацию, естественно, для тех, кто ее распознать сможет. В этих ребятах сомневаться не приходится. Вот только от меня, боюсь, пользы им будет мало. Не уверен только, что они это понимают. Ну что же…

Я кивнул, мол, если вдруг что узнаю, то намекну. Предыдущий опыт мне ясно говорил, что начни я сейчас ему тут всю правду-матку с самого своего рождения рассказывать, — сделаю только хуже. Не только не поверят, а еще и в обратном убедятся, не дай бог.

Пилл кивнул в ответ, мол, он мне поверил, встал с кресла одним движением и направился в сторону шлюза. Ну да, все и всё услышали, чего дальше комедию ломать, тем более необходимые коды давно уже установлены, базы по своим кораблям скинуты, а лояльность экипажа официально подтверждена.

Я поставил чашку на стол и двинулся следом, нужно проводить господина инспектора.

Уже в самом стыковочном узле он обернулся, устало улыбнулся и сказал:

— Если вам это интересно, то администрация ОПЦ, в благодарность за вашу помощь, может сертифицировать ваши базы по специальности «Пилотирование среднего корабля», даже несмотря на то что их у вас несколько не хватает. Разумеется, после завершения операции по освобождению Бегаза.

— Давайте сначала попытаемся в ней выжить. Вы ведь тоже летите?

— Да, на «Церене». Удачи, господин… Никол.

— И вам того же, инспектор.

Переборка с тихим всхлипом захлопнулась.

Я побрел в рубку, просматривая списки задействованных кораблей. «Церен», тяжелый линкор аварского производства, самый мощный и самый старый из девятнадцати предполагаемых к участию в операции тяжелых кораблей всего объединенного из трех группировок флота. Все что осталось, было припрятано в загашнике на дальних доках или еще где, все что удалось собрать у правительств планет и орбитальных станций, внезапно дружно подхвативших единый приступ острой паранойи. Единственный корабль такого класса во всем флоте, единственный линкор ОПЦ. По своим характеристикам не особо сильно уступает современному линкору в оснащении и мощности залпа, зато довольно сильно проигрывает в скорости. И если взаимоисключить матки кочевников и наши линкоры, то получается приблизительное равенство в силах.

Да, все остальное это переоборудованные гражданские суда, и если бы я не знал, что у кочевников корабли не лучше, то можно было бы смело паниковать. Одно радовало, что таких флотов будет, судя по составу списков свой — чужой, минимум три, а это почти тысяча кораблей, ощутимая, хоть и неуправляемая сила. Ну да для выполнения приказов есть регулярный флот, который теми же линкорами и тяжелыми крейсерами в этой операции и представлен.

Вообще правильно, что всей этой громадой «добровольцев» никто даже и не будет пытаться управлять (за исключением выделения сектора действия, приказов больше не было). Это меня сильно успокоило, потому что если у людей хватает ума не лезть управлять теми, кто не умеет, и не будет в основной массе своей подчиняться, то у них явно есть здравый смысл.

А если он есть, то пусть мы и выступим в роли пушечного мяса, и своими несогласованными действиями просто свяжем противнику руки, чутка перегрузим коммуникации и вообще отвлечем, пока тяжелые силы правильным боем свяжут материнские корабли, но этого хватит командованию, чтобы высунуть главный козырь из рукава. А козырь этот есть непременно, несмотря на то что в списках свой — чужой ничего даже приблизительно на это не намекает, так как для полноценного линейного сражения наших тяжелых сил явно не хватает. Все остальное не в счет, потому что отдельно таким сбродом, как мы, на своих околобоевых судах, не воюют.

Сидя в командирском кресле, так как Тогот сидел во втором, пилотском, запустил предполетную проверку систем. Повернулся к нему и со всей возможной искренностью в голосе, на которую был только способен, сказал:

— Тер, я ни разу не агент. Говорю это тебе под протокол, для того чтобы не было между нами недоверия. И отношение к СБ Аратан имею очень посредственное, даже случайное…

— Успокойся, Фил, я тебе верю. Если честно, — Тогот потер небритый подбородок, — не тянешь ты на лейтенанта безопасника. Без обид.

— Да какие тут обиды.

Тесты завершились. Все показатели стабильны, все выше среднего. Не идеальны, но куда деваться. «Скиф» был готов к прыжку.

Маршрут был просчитан, сейчас ожидали только коридора от диспетчера. В такой скученности самостоятельные полеты — глупость редкостная. Поэтому все и ждали.

Бегаз находился на расстоянии пяти стандартных переходов от Фолка, то есть два прыжка для «Скифа» через промежуточную систему. При этом на обратный путь, при случае, топлива уже не оставалось. А дозаправки не предусматривалось, и это меня немного беспокоило. Не смертельно, конечно же, топливо можно будет на планете раздобыть, при случае, да и танкер снабжения где-то поблизости шататься будет непременно, но все равно неприятно.

Таких кораблей, не способных сразу прыгнуть к конечной цели, набралось около сотни — девяносто шесть. Все сплошь переделанные грузовики. А вот проблем с топливом у них никак не будет. Летят-то они пустые почти, а при таком режиме их запаса прыжков на пять хватит.

Вот интересно, зачем они грузовики мобилизовали и гонят их почти что на убой? Куда им с кочевниками бодаться?

Наконец искин получил коридор выхода и после моего подтверждения начал выводить корабль, следуя довольно замысловатым маршрутом до разгонной траектории. За нами шло еще двое. Вышли на разгонный участок, искин инициировал повторную краткую проверку систем и, дождавшись результатов, вывел реакторы на максимальную мощность, запросив моего подтверждения на переход. Я еще раз все просмотрел и дал добро на старт. По внутренним переборкам прошла еле заметная вибрация, все-таки маршевые движки у меня теперь о-го-го, натужно гудели антигравы, гася перегрузки, пошел обратный отчет до перехода. До конца разгона осталось всего сорок три минуты, что совсем неплохо при такой-то массе.

В прыжок вошли штатно, опередив остальных почти на двадцать минут. Теперь будем лететь до системы еще шесть часов. В принципе все это время можно отдыхать. Что я и собирался делать, предварительно прояснив один вопрос.

— Слушай, Тер, а зачем ты набрал с собой столько абордажных дроидов, даже старье залатал и в контейнеры погрузил?

Тогот в этот раз не стал смотреть на меня как на полоумного, привык, наверное.

— Ты знаешь, почему тебе не выдали никакого конкретного задания?

Ого, оказывается, Теру не впервой участвовать в подобных мероприятиях.

— Ну наверное, потому, что его никто не будет исполнять, — проговорил я, проверяя фактический расход топлива, расчетный я уже видел, — и как показывает практика, они не всегда совпадают даже в эпоху искусственных интеллектов.

— Правильно. А знаешь почему?

Я сделал неопределенный жест.

— Потому что после первой, второй атаки, когда все смешаются, весь этот «добровольческий» контингент бросится на абордаж. Война во фронтире должна быть прибыльной. Да и нам с тобой еще парочка кораблей не помешает. Потому что, чует мое сердце, то, что сейчас происходит, это только начало.

Опешив, я даже перестал просматривать итоговый отчет о топливопотерях, не то чтобы он мне в осознании мешал, но все же отвлекал.

— А как же матки?

— А что матки? — Тогот уже устраивался поудобнее, видно, собирался спать. — Ими наши линкоры да тяжелые крейсера будут заниматься. Нам, на малых и средних кораблях, с ними все равно ничего не сделать. Не тот размер…

— Как же планета, десант?..

— Не переживай, десант они еще толком не высадили, а тот, что уже на планете, без поддержки долго не протянет. — И предвидя мой, уже готовый вырваться вопрос продолжил: — Материнские корабли это же не дредноуты, они больше для жизни приспособлены, ты же сам это прекрасно знаешь, видел вживую, так что никто с них по планете палить не будет, тем более они будут боем с линейными кораблями связаны. Без малых судов им там делать нечего, это да. А ими мы и займемся, главное — не упустить момент и свои трофеи взять. Ну все, я спать.

Тогот снова пошевелился всем телом, давая креслу возможность принять форму его тела, и закрыл глаза.

— Давай…

Черт, а ведь он прав. А я еще думал, откуда тут столько добровольцев… Не вязалась у меня их мотивация. Не у всех же столько денег на счетах лежит, что за них и помереть не жалко… Зато сейчас все прояснилось. Ну пусть лучше так, чем никак.