Болотник. Книга 5

Глава 15

Наша охота подходила к концу, за эту неделю я настрелялся вволю. Прав был Андоло, это место изобиловало дичью и нам не пришлось прилагать особых усилий, для того, чтобы добыть хорошие трофеи. Львы, слоны, леопарды, буйволы, крокодилы, разного рода антилопы были добыты в рекордные сроки. Андоло разрешил мне добыть и одного черного носорога, возраст которого приближался к своему пределу. По словам Сосито, именно этот носорог был чрезвычайно агрессивен и в период гона убил не менее трёх своих более молодых сородичей за последние несколько лет, отгоняя детёнышей от матерей и втаптывая их в землю. Поведение для черного носорога не типичное, такую агрессию обычно проявляют их белые сородичи. Первоначально охота за ним не планировалась, но следопыт случайно увидел его в саване, когда мы охотились на слонов и узнал по сломанному кончику рога. Я помню удивленное лицо масая, когда носорог попался ему на глаза. Этот чернокожий парень знал повадки диких животных африканских равнин как я устройство автомата Калашникова. По словам Сосито, именно этого самца егеря считали погибшим от рук браконьеров, но не сильно по нему переживали, так как он доставлял множество проблем и самим егерям, и своему же виду. Раньше он обитал в нескольких десятков миль от этого места и вот теперь он тут. Ничего удивительного в том, что животное перешло в другое, более перспективное место я не видел, пока Сосито не объяснил мне, что для носорога, это всё равно что переселится на луну! Обычно носороги всю свою жизнь проводят на одной территории, и даже сильнейшая засуха не может заставить их поменять место своего обитания. В Нгоронгоро засухи же обычно не бывает вообще, закрытое со всех сторон от засушливых ветров плоскогорье сохраняло в долине влагу даже в самые засушливые сезоны, и что заставило старого самца сорваться с насиженного места и перейти так далеко от места своего привычного обитания он не мог себе даже представить. Как бы там не было, но мне представилась возможность собрать «большой шлем» и я собирался ей воспользоваться.

Мы притаились в зарослях кустарника и наблюдали за животным почти час. Ветер то и дело менялся, и нам пока не представилось возможности подойти к носорогу на верный выстрел. Обоняние и слух у носорогов развито чрезвычайно сильно, тогда как со зрением у этих животных большие проблемы. И вот теперь Сосито задумчиво смотрел на старого рогача, обдумывая план как нам к нему подобраться. За время, проведенное с этим человеком в саване я научился у него многому, и знал, что если он сейчас колеблется, значит охота предстоит не простая. Ещё утром мы вышли из лагеря, оставив в нём Андоло, который должен был посветить весь день сборам в обратную дорогу, завтра или послезавтра нам предстоял трудный путь обратно к машине. Припасов у нас поубавилось, зато нужно было нести несколько мешков со шкурами, рогами и бивнями. Поднимать всё это и спускать потом с кратера вулкана будет совсем не просто, учитывая, что нас всего трое.

Сейчас же время уже далеко перевалило за полдень. Как всегда, я был в своей старой энцефалитке, которая от солнца, постоянной стирки и пота давно выцвела практически до белого цвета. Только под лежащим на спине капюшоном ещё оставалось пятно, говорящая о том, что когда-то брезент был зеленым. На моих ногах короткие сапоги, на голове бандана. С собой у меня штуцер, на поясе патронташ с двадцатью патронами, нож и фляга с водой, за спиной тощий вещмешок с самым необходимым. Сосито в шортах и рубахе с короткими рукавами, на голове шляпа, на шее платок, длинные, почти до колен гольфы и тяжёлые берцы дополняют его одежду. Из оружия у моего проводника легкий, бельгийский карабин, длинный нож похожий на мачете и револьвер, через плечо перекинута брезентовая сумка, заменяющая ему патронташ, там же он хранит и все свои вещи. Я бы так выйти на эту равнину не рискнул, москитов и разных ползучих гадов тут масса, а пользоваться репеллентами во время охоты нельзя.

— Пойдём Кирилл, нужно вон туда перебраться — наконец-то что-то для себя решил мой проводник, и ткнул пальцем в противоположные от нас заросли кустарника — скоро ветер поменяется, солнце садится, там будет хорошее место для выстрела, носорог сам к нам выйдет.

— Ну пошли, раз надо… — тяжело вздохнул я, однако послушно последовал за масаем. В тех кустах мы уже были! Ходим кругами, а я бы и от сюда рискнул стрельнуть, пусть далеко, но местность открытая, ветер едва шевелит ветки кустов, сухо и светло. Практически идеальная погода, для стрелка. И тем ни менее, для верного выстрела нужно подобраться ближе, уязвимых мест у носорога, которые гарантированно с первого выстрела свалят его с ног, немного, лучше всего бить его в лоб выше глаз в сторону от рога. Попадание в другое место приведёт к ранению животного и длительной погоне за подранком.

Уже смеркалось, когда Сосито наконец то разрешил мне стрелять. Как и предсказывал проводник, едва наступил вечер, как носорог потянулся в кусты. Сасито говорит, что ночное время носороги предпочитают проводить в буше. Не более тридцати метров отделяло нас от животного, которое спокойно обгладывало куст какого-то растения. Носорог был передо мной как на ладони. Тщательно прицелившись, я тут же выстрелил и с облегчением увидел, как носорог без звука повалился на том месте где и стоял. Ну вот и всё! Охота закончилась, теперь я принадлежу к тем немногим счастливцам которые могут хвастаться «большой пятёркой» в своей коллекции охотничьих трофеев! Завтра мы выдвигаемся назад, в главный лагерь, где можно будет принять душ, побриться, поесть нормальной еды и насладится всеми прелестями колониального сафари. Ну а там и до вылита на родину не далеко.

Пока я наблюдал за носорогом, обстановка вдруг резко переменилась. Предостерегающий крик проводника заставил меня вздрогнуть и обернуться. В моей голове пронёсся как страшный сон калейдоскоп картинок. Моё воображение нарисовало мне самое страшное, что может случится на охоте — на нас одновременно нападали и буйволы, и львы, и стада разорённых слонов, но действительность была куда как хуже и прозаичнее. Автоматная очередь, срезала кустарник у нас над головой, и вбитые инструкторами на полигоне инстинкты заставили тело двигаться несмотря на охватившую меня секундную растерянность. Я в прыжке перекатом ушёл в сторону, разворачиваясь к неожиданной опасности лицом и приготовив штуцер к стрельбе.

— Беги Кирилл! Надо уходить! — коверкая английские слова прокричал Сосито, он выпускал пулю за пулей из своего карабина куда-то в сторону.

Ясен пень надо! Только вот куда?! Безжизненная раньше саванна взорвалась выстрелами из нескольких стволов! Как садовые ножницы, пули стригли кустарник, а где-то неподалёку раздавалась гортанная речь на суахили. Нас пытаются убить никак не меньше десяти человек!

Сосито, расстреляв все патроны и не думал менять свою позицию, он стоя на одном колене шустро перезаряжался. Идиот! Его наверняка засекли и сейчас убьют! Где их только учили?! Как следопыту и охотнику, масаю цены нет, а вот боец из него откровенно дерьмовый, кому тут свою смелость и удаль показывать?! Против стольких противников на одном месте невозможно отстреливаться и оставаться целым! Да и вообще тут отстреливаться не стоит, нужно срочно делать ноги, а уже потом, в спокойной обстановке решать, что делать! Я шустро полз по земле как можно дальше от того места, с которого стрелял по носорогу, именно туда и лупят нападающие!

— Такатака! — на суахили выругался Сасито, выронив из рук карабин и заваливаясь на бок. Достали моего следопыта, а этого и следовало ожидать!

Мой помощник лежал, держась обоими руками за живот в нескольких метрах от меня, но подойти к нему было невозможно. Пули вспахивали землю вокруг него с завидным постоянством. Я поймал мутный взгляд своего товарища по охоте и скорее прочитал по губам, чем услышал его слова:

— Это браконьеры, беги, они свидетелей не оставят, нужно предупредить Андоло…

Сасито разжав руки и стиснув зубы вновь потянулся за карабином. Храбрый масай решил дать мне шанс вырваться из перестрелки, собираясь прикрыть моё отступление огнём.

Нихира себе в разборки я попал! Съездил блядь на охоту! Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, нахрен мне эта войнушка не сдалась, а с другой бросить масая одного погибать в этих зарослях будет совсем не правильно! Он же готов пожертвовать своей жизнью, для того что бы я спася. И если я останусь нас убьют обоих, ибо против десяти знающих местность аборигенов с огнестрельным оружием нам не выгрести!

— Сука! Говорила тебе жена, сиди дома засранец! Так нет же! Всё тебе трофеи африканские подавай, приключения, и чего теперь? Весило тебе мудак?! — ругая себя шёпотом последними словами я, быстро работая локтями перебирался в приглянувшееся мне укрытие.

Сухая, заросшая кустарником балочка тянулась практически через всю поляну, на которой пасся раньше носорог. Совсем не глубокая, буквально сантиметров тридцать-сорок в глубину и извилистая как моя жизнь! Судя по всему, в сезон дождей она наполнялась водой, и несла ручей куда-то к предгорьям кратера. Не глубокий окопчик, но даёт возможность уходить в несколько направлений, да и защита от огня там будет не в пример лучше, чем заросли жидких кустов, которые не держат пулю. И самое главное, ответвление этой балки проходит буквально в метре от раненого Сасито! Вот доберусь до него и буду решать, что делать дальше, по обстановке.

Ползать по-пластунски надо уметь. Быстро передвигаться лежа на животе учат в армии, и не зря. Правила ползучего передвижения просты, но писаны кровью. Не жалей одежду и не бойся испачкаться, прижимайся как можно сильнее к земле! Переползание выполняется на локтях и предплечьях с поочередным отталкиванием ногами, оружие — на изготовку. При этом грудь и таз не отрываются от земли, нужно смотреть прямо перед собой, ни на секунду, не выпуская поле боя и цель своего движения из виду. Вот я и ползу, вспоминая фильм «Любовь и голуби», где сына главного героя учат ползать отец и ветеран-сосед. Там они что-то про проволочку говорили, а меня тут вместо неё пульки летают.

Через пару минут я был уже возле Сасито, который в очередной раз перезаряжал карабин.

— Ползи сюда скотина! Хватит патроны зря расходовать! — дружески позвал я раненого к себе.

— Вместе нам не уйти Кирилл, они догонят, с ними зулусы, они найдут нас по следам. Надо бежать быстро, тогда есть шанс уйти. Беги к Андоло и вместе уходите к машине! Передай Андоло, что это банда Али Омана — прошипел на меня Сасито, даже не собираясь следовать моим советам.

— Да хрен с этим сыном собаки, как там его? Али баба? Двигай сюда пока время есть, вместе будем уходить! Я тебя тут не брошу подыхать козёл ты африканский! — возмутился я упрямством раненого — они тебя добьют через пару минут, так что мне что с тобой, что без тебя один хрен не уйти, я обратной дороги не помню! Ползи давай, пока я тебе задницу не прострелил!

— Не помнишь дорогу?! — удивился масай. В его понимании найти путь в этом саване проще простого. Да и обманул я его, помню я как нам возвращаться, только вот быстро у меня не получится, тут надо долго приметы искать, ориентиры, а времени на это судя по всему у меня не будет — это плохо Кирилл! Нельзя быть таким дураком!

— Давай, когда всё закончится, я тебя в тайгу отвезу и посмотрю, как ты оттуда выбираться будешь! Посмотрим кто из нас тогда дурак! Быстро пошёл! — разозлился я.

— Ладно. Только зря всё это, я не смогу ходить — сделал мне одолжение Сосито и неловко пополз в сторону спасительной балки.

— Ты весишь как тощая овца, я твой вес даже не замечу! — проворчал я, подхватывая раненого на руки оттаскивая в сторону от простреливаемого места — куда тебе попали?

— В живот — казалось боли он не чувствовал. Я быстро распахнул рубаху на теле следопыта. Рана на животе была плохая, без выходного отверстия и совсем небольшая. Это не автоматная пуля, этот калибр явно поменьше будет. Пуля внутри, кишечник явно задет, а вот остальные органы должно быть в норме. Протянет он долго, даже без врача, но будет мучится.

Я быстро достал из сидора бинт и забинтовал рану. Грязная она, но хоть кровь остановлю. Этот дурак лежал на животе, отстреливаясь от браконьеров, и как следует повозил своим прострелянным пузом по грунту.

— Всё, двинули! — я ухватил Сасито за шиворот и как танк двинул вперёд по балке, с максимальной скоростью уходя от места перестрелки и таща за собой следопыта.

— Что это за Али Оман такой? — тихо спросил я раненого, чтобы хоть как-то отвлечь его от боли, которая без всяких сомнений сейчас должна быть просто невыносимой.

— Охотник за слоновой костью и рогом носорога — скрепя зубами ответил мне Сасито — он из Судана. Два года назад он и его банда убили в Серенгети пятнадцать егерей, когда те на них наткнулись, только двоим удалось выжить. Когда они добрались до властей и смогли сообщить о нападении, было уже поздно. Не смогли его тогда догнать. Все, кого он встречает в саване умирают, что бы не было свидетелей. Он промышляет в Кении в основном. В Нгоронгоро его никогда не видели!

— Большая у него банда? — этот вопрос меня интересовал в первую очередь.

— Человек двадцать. Носильщики и следопыты у него из зулусов, остальные арабы. Тут рядом нету никого из патрулей охраны парка, нам не уйти!

— Но двоим же два года назад удалось уйти? — возразил я, ускоряясь. Позади стрельба стихла, а это значит, что враг пошёл вперед, проверять что там стало с нами, значит надо идти ещё быстрее! — и мы уйдём! Куда мы нахрен денемся! Как ты вообще их заметил, мы же оба спиной к ним стояли и на носорога смотрели!

— Буйволовые скворцы, я услышал, как они начали шипеть — ответил Сасио слабым голосом. Масай крепился, и даже стона с его стороны я не услышал, за весь наш нелёгкий путь.

— Всё у вас через задницу в вашей Африке! Даже скворцы шипят! Браконьеры за егерями охотятся, егеря браконьерят и водят сафари, а вокруг даже нормального дерева нет! — ворчу я, пыхтя от усилий. Мне вдруг нестерпимо захотелось в тайгу, где за каждым деревом можно было найти защиту, где лес может тебя спаси от любой опасности, накормить и дать укрытие. Хотелось дождя и холода, избавится от этой изнуряющей жары и духоты.

Вдруг в противоположный откос балки, прямо передо мной впилась пуля, за ней сразу несколько. Я тут же рухнул на дно, прижимая Сасито к земле. Мать! Быстро нас выследили! Мы прошли едва ли метров двести всего!

— Тут тихо не пройти, они нас видят! Кусты выдают нас, когда мы двигаемся, нужно было идти с обратной стороны, за кустарником — это Сасито решил поумничать. Знаток хренов!

Я осторожно выглянул из балки и тут же заметил чернокожего мужика, который целился в нашу сторону из винтовки, буквально на том самом месте, где недавно лежал мой проводник.

— Ну-ка дай сюда! — я выхватил у Сасито свой штуцер, который во время движения повесил ему на шею, и почти не целясь выстрелил в браконьера. Моральных терзаний из-за того, что я стреляю в живого человека не было. Скольких я уже убил? Я и со счёта сбился. Это враг и он подставился, а значит такой шанс нельзя было упускать.

Штуцер громко бахнул и тяжёлая пуля, предназначенная для охоты на крупную африканскую дичь, снесла браконьера как пушинку. Даже если он просто ранен, тридцати граммовая пуля не оставит ему шансов легко отделаться.