Болотник. Книга 5

Глава 12

Танзанию часто называют колыбелью человечества, но я-то точно знаю, что это не так. Да, именно тут нашли наиболее древние останки человека, и я даже точно знаю почему и где. Нгоронгоро — огромный кратер в Танзании на краю саванны Серенгети. Глубина кратера составляет шестьсот десять метров. Его края возвышаются на две тысячи триста метров над уровнем моря. Диаметр кратера Нгоронгоро составляет двадцать километров, и его общая площадь насчитывает примерно двести шестьдесят пять квадратных километров. На дне кратера есть озеро и своя собственная, уникальная среда обитания для многих видов животных, которые не имеют возможности выбраться наружу. Современные ученые полагают, что образовался этот кратер в результате коллапса крупного вулкана около двух с половиной миллионов лет назад. Так полагают учёные, но на самом деле кратер возник в результате неудачной посадки космического корабля колонизаторов, от сюда и «древние» люди в Танзании. Никогда не думал, когда покидал борт «Ковчега», что мне удастся побывать в месте гибели его собратьев. Но тем ни менее я тут, в Танзании.

Для кого-то Танзания просто бедная африканская страна, для моих шефов это соратник в борьбе за социализм и коммунизм во всём мире, а для меня это одна из самых красивых охотничьих стран с невероятным разнообразием фауны и флоры. Саванны, покрытые зарослями кустарника, и травянистые равнины, поросшие лесом, холмы и горы, болота и полупустыни — все есть в этой уникальной стране.

Группа «геологов» в которую вхожу и я, приземлилась на грунтовой аэродром Килиманджаро в полдень. Старый винтовой самолёт, то ли «Дуглас», то ли его советская версия Ли-2, с опознавательными знаками ВВС Танзании, лихо зарулил к стоящим в нашем ожидании машинам. Весёлый пилот, чернокожий выпускник Кубинки, Ниеро, на лётно-русском языке с использованием сугубо ненормативной лексики, предложил нам выходить и пожелал счастливой дороги. Как рассказывал он сам, когда мы ожидали вылета, первыми словами на русском языке, которые он выучил как курсант первого курса лётного училища в СССР были «черножопая обезьяна» и «пошёл на йух», с тех пор он лихо общался только в таком тоне, давно поняв, что в его исполнении грубые слова русских не обижают, а только веселят.

Не долго наш полёт в охотничьи угодья длился, всего-то около двух часов. А вот на военную базу Бербера в Сомали мы добирались с приключениями. После пяти дней с Сомовым на подмосковной базе Министерства обороны, где мы занимались ни столько боевой подготовкой, сколько подбором оружия для предстоящего мероприятия, меня неожиданно сдёрнули на военный аэродром, где вместе с растерянными егерями, запихнув в военно-транспортный самолёт и отправили по маршруту. Три пересадки, и два дня нас по Союзу мотали! В перерывах между пересадками в одном из медицинских пунктов, очередной воинской части нам всадили кучу уколов. Мне кажется, что только за тем, чтобы получить эти прививки от малярии нас и гнали в такую даль, потому, что потом мы полетели обратно! В конечном итоге Ил-38, в спасательном варианте, приземлился на военной базе Бербера, где нам предали снаряжение, объявили, что мы относимся теперь к геологоразведочной партии работающей в Килиманджарской области Танзании. Куда-то торопящийся военный контрразведчик взял с нас подписки, объявил меня старшим в группе и пнули под зад в сторону недалеко стоящего раздолбанного самолёта. И вот мы тут, в Танзании.

В аэропорту Килиманджаро все проходит очень быстро и без проблем. Встретивший нас военный советник по имени Алексей, быстро перетёр на смеси английского и суахили со скучающим туземцем в форме синего цвета (таможенник или погранец, наверное) который подкатил к самолёту на велосипеде, собрал у нас паспорта, а у туземца печать, сам проставил штампы, и мы, загрузив багаж в пикапы непонятной конструкции тронулись в путь.

Дорога к лагерю заняла три часа. По пути я видел изумление на лице дяди Жоры и остальных егерей. Зебры, газели Гранта и Томсона, антилопы гну были почти везде, куда ни посмотришь, и все это великолепие на фоне Килиманджаро. Мы находились в самом сердце Масайланда.

Наш лагерь — типичный палаточный. В большой армейской палатке находилась наша гостиная с походными кроватями, отдельно стоял туалет и даже душ! Под навесов из брезента располагалась кухня, в отдельно стоящих небольших палатках был склад вещей и продовольствия, в них же очевидно спали и туземцы-проводники, которых в лагере оказалось довольно много. Быстро покидав свои вещи на приглянувшиеся кровати, мы гурьбой отправились в душ. Три дня постоянных перелётов вымотали нас просто в край. На кухне что-то аппетитно бурлило и жарилось, напоминая нам о том, что мы зверски голодны.

После размещения и душа мы собрались на обсуждение предстоящей охоты.

— Старший Кирилл Найденов. Вы все приписаны к геологоразведочной партии наших геологов, которые работают в этой области. По документам вы группа топоразведки — начал инструктаж Алексей — я вас покину завтра, дальше вы сами. Связь через рацию или посыльными через аэропорт Килиманджаро, там постоянно находится кто-то из нашей миссии. Сопровождать вас будут водители, трекеры, переводчики и представитель департамента охоты, отвечающий за соблюдение правил охоты. У него же есть все необходимые лицензии на отстрел животных. Охотится можно везде, но вначале надо согласовать желаемую для отстрела дичь и место охоты, с представителем департамента, зовут его Андоло, он уже в лагере. В лагере есть таксидермист, повар и несколько человек обслуживающего персонала, они возьмут на себя весь ваш быт, в том числе стирку и уборку палаток и территории лагеря. Врача тут нет, так что, если что-то серьёзное случится, в машину и в аэропорт, там есть больница. На всё-про всё вам месяц ребята. Вопросы есть?

— Дохрена! — через секунду ответил я, заметив, что притихшие егеря не собираются воспользоваться случаем и узнать хоть что-то от знающего человека.

— Что вас интересует? — Алексей внимательно уставился на меня.

— Много чего, например, криминогенная обстановка — терпеливо начал я — можем ли мы охотится в Серенгети и Нгоронгоро, есть ли животные, отстрел которых запрещён, что делать если возникнут конфликтные ситуации с туземцами?

— Криминал тут присутствует, скрывать не буду. — задумчиво ответил Алексей — В основном это браконьеры, охотники за слоновой костью и рогами носорогов. Встреча с ними ничем хорошим не сулит, но егеря национальных парков очень качественно делают свою работу, им разрешено стрелять на поражение. Серенгети и Нгоронгоро… вам можно охотится и там, только имейте ввиду, что там граница с Кенией рядом и она почти никак не охраняется. С браконьерами в Кении поступают точно так же, как и в Танзании, хотя за случайное пересечение границы скорее всего наказания не последует, вас просто выдворят назад. Да и без Андоло не вздумайте в Серенгети даже соваться! Егеря там особо разбираться не будут, а его все знают в лицо. По поводу запрета на отстрел — его нет! Вы можете стрелять кого угодно, только есть ограничения по количеству, так что не советую бить всё что попадётся, ищите трофеи получше. По поводу конфликта с туземцами. Если на вас напали, те же браконьеры, например, валите их наглухо! Последствий не будет, вам только выразят благодарность от правительства. Ну а так, если кто-то нарывается, можете дать в ухо, тут люди простые, в полицию никто не побежит, но не перебарщивать!

— Понятно, а если….

Алексея я мучал пол часа, задавая самые разные вопросы, немного осмелев к нашему разговору подключился и дядя Жора, вполне уместно спросив, как быт с боеприпасами, которых у нас собой не так уж и много, особенно к тем ружьям, которые нам с Сомовым удалось раздобыть для охоты на крупную дичь. Такие патроны в союзе не производились, ещё удивительно, как сами стволы удалось раздобыть. Алексей обещал помочь и в этом вопросе, попросив составить список потребного. Терпеливо ответив на все наши вопросы, и пообедав с нами, Алексей уехал из лагеря, предоставив нас самим себе.

Солнце палило нещадно. Без солнцезащитных средств можно легко получить солнечные ожоги. Собравшись под тентом, мы поступили к знакомству с персоналом лагеря и обсуждению планов охоты.

— Занесло же мать его на старости лет! — бурчит дядя Жора, истекая потом и отмахиваясь от воображаемых москитов, которых на удивление не было — жара как в преисподней!

— Толи ещё будет — философски ответил я — это пока мы в лагере сидим, а в саване вообще пекло будет. В общем так мужики. Машины у нас три и три же проводника, поэтому, чтобы не терять время предлагаю разделится на три группы и обследовать разную местность. Один идёт с тяжелым ружьём на крупную дичь, второй с винтовкой, так в каждой команде будет по нужному калибру всегда под рукой. Завтра разведка, ну может чего и подстрелим. Познакомимся завтра с водителями и проводниками, пристреляем оружие, а послезавтра за дело! Пока не далеко от лагеря, а там посмотрим. Судя по всему, и тут дичи хватает, но нам надо найти именно хорошие трофеи, поэтому обследуем всё куда сможем дотянуться! По слухам, самая хорошая охота в Нгоронгоро и если нас туда пускают, таким случаем грех не воспользоваться! Чего скажешь дядя Жора?

— А чего сказать, хороший план, так и сделаем! — одобрил моё решение старый охотник — только вот нас пятеро, как делится будем?

— Вы по двое, а я один. Я так привык и мне так будет легче, вы же друг друга знаете, поэтому разлучать вас я смысла не вижу. Со мной будет кататься Андоло. Переводчика два, так что тоже забирайте себе, я обойдусь, как-то смогу объяснится — я и правда чувствовал, что смогу, после капсулы память моя творит чудеса, я помню практически всё чему учили в школе и уверен, что на английском смогу худо-бедно говорить так, чтобы меня поняли.

Неожиданно Андоло высказался против такого разделения, он заявил, что как представитель департамента должен сопровождать каждого охотника. В его обязанности входило следить, что бы отстрел вёлся только старых зверей, и строго определенного количества, он так же должен был производить обмер зверей для статистики. Проводники стали возражать, между туземцами разгорелся жаркий спор. Нас пятеро и караван из машин, а также куча стволов на рыло гарантированно приведут к тому, что нормального зверя мы не добудем, возражали проводники, снимая с себя ответственность за удачную охоту. Ехать на одной машине не вариант, в каждый пикап поместится только два охотника максимум. В итоге двухчасовых дебатов пришли к компромиссному решению. Придерживаемся моего плана, но с доработкой Андоло. Все остальные партии, которые выезжают без него, завтра и послезавтра зверей свежуют только в лагере, и стрелять только зебр, газель Гранта, газель Томсона, дик-дика, бородавочника, восточную белобородую антилопу гну, а также кистеухийского орикса, геренукса и малого куду. Сам же Андоло обратится за консультацией в столичный департамент, и или получит разрешение на нашу самостоятельную охоту, или ему пришлют помощников. Порешив на этом все организационные вопросы, мы пошли готовится к охоте и отдыхать.

Сейчас конец мая на дворе, только закончился сезон дождей, но почва, впитав влагу, уже подсохла и покрылась буйной зеленью. Для охоты в Танзании май подходит идеально. Ночью плюс пятнадцать, днем до тридцати и абсолютно никаких москитов или мухи цеце. Зря дядя Жора панику нагнетал, погодка то что надо! Восход солнца в это время года около семи утра, мы могли спать до шести.

Вечером, усевшись у костра, мы услышали утробное рыкание львов. Я и мои егеря мгновенно оказались с оружием в руках, ощетинившись стволами в непроглядную тьму. Страшно чет побери! Кажется, что вот сейчас на тебя бросится хищник, и ружьё в руках, хоть и солидного калибра, но уже не придает чувство уверенности в победе и защищённости. Проводники же и Андоло с персоналом лагеря были абсолютно спокойны. Как объяснил мне наш «надзиратель» — львы в редких случаях нападают на лагеря с охотниками, если в лагере нет собак и домашних животных, хищьники не подходят близко и уходят, удовлетворив своё любопытство. Львы вообще чрезвычайно любопытны. Они, как правило, живут в определенном районе площадью в несколько квадратных миль, считая этот район своей собственностью. Когда там появляются люди, львы приходят посмотреть на них. Ложась спать, я слышал, как какие-то животные ходят вокруг лагеря. Временами даже слышно было их глубокое дыхание. Но львы, не делали никаких попыток напасть на нас. В конце концов, удовлетворив свое любопытство, они ушли. Но всё равно, мы спали с заряженными ружьями и винтовками под рукой, соседство с огромными хищниками нам не казалось нормальным.

Проснувшись рано утром на удивление выспавшимися, после завтрака мы отправились на охоту. Андоло, водитель, проводник и я, заняв одну из машин выдвинулись в путь, не став ждать остальных. Меня охватило предчувствие чего-то хорошего и желанного. Именно так я чувствую себя всегда перед очередной рыбалкой или охотой, когда приключения только начинаются. Незабываемое и очень приятное ощущение. Куда бы мы ни посмотрели, везде оживлённая савана. Чем дальше мы удалялись от лагеря, тем более открытой становилась местность, тем чаще попадаются жирафы, зебры и антилопы гну. Мы с Андоло и проводником сидим в мягких креслах в открытом кузове пикапа, водитель как положено впереди. Удобно, когда машина движется, но стоит только остановится, как пыль догоняет нас, и мы все мгновенно становимся одноцветными и грязными. Мелочи жизни, из-за такого не стоит заморачиваться, мы на охоте, а не на прогулке, поэтому я не обращая на это внимание оживлённо верчу головой, высматривая добычу. Если попадётся подходящий экземпляр, дальше мы пойдём пешком, по правилам охоты в Танзании, стрельба из машин строго запрещена.

Впервые увидел я и льва, лежащего в тени акации. Я обратился к Андоло и на ломанном английском языке спросил, почему мы проехали мимо и не стали стрелять. Опытный охотовед, терпеливо пояснил мне, что этот лев молодой, да и потом подстрелить мы его не сможем. Охота на львов в открытой местности очень сложна. Стоит нам только выйти из машины и лев уйдёт. Эти крупные представители семейства кошачьих совершенно не боятся автомобиля. Охота же на львов пешком в открытой местности — совершенно иное дело. Львы обладают замечательным зрением. Стоило им заметить нас, как они уже ни на миг не спустят глаз с наших фигур. Как только мы приблизимся на расстояние выстрела, львы поднимутся и убегут. После того, как лев поднялся, приблизиться к нему невозможно, поскольку львы умеют искусно скрываться. В этой местности в основном на львов охотятся с привадой и из засады, с подхода на львов можно охотится только в кустарнике и догах. Разочарованно я проводил льва взглядом, а так бы хотелось в первый день охоты добыть такой трофей!

Легкий стук по крыше машины — сигнал к остановке. Проводник, имени которого я до сих пор не знаю посмотрел в бинокль и дал команду медленно продолжить движение. Совсем рядом с группой деревьев, метрах в трехстах от нас, кормился стадо антилоп. Точно такие же, как и те, которые мы проехали до этого! Что в них особенного я пока не понимаю, но терпеливо жду.

Очень медленно мы ехали по саванне, пока еще один стук не заставил машину остановиться. Мы нашли идеальное место, откуда можно внимательно понаблюдать за животными.

Импала. Проводник, Андоло и я рассматриваем стадо в бинокли. Наконец Андоло радостно говорит мне, что в центре стада старый самец с отличными рогами. После подсказок опытных туземцев и я нахожу свою цель. А они правы, у этого козлика рога и правда куда как больше чем у других! Мы спешиваемся и приступаем к охоте.

Проверив направление ветра, проводник повел нас к цели. Несколько кустов давали желаемое укрытие. Я иду за проводником, тщательно следя за его действиями, мне надо учится, и сейчас первый урок. Мы обходим стадо по широкой дуге, всё время следя за ветром. Следопыт мастер своего дела, скоро мы оказываемся в ста метрах к объекту охоты. Куст, за которым мы укрылись, был последним между нами и животными. Сделать точный выстрел с такого расстояния не проблема. Я хороший стрелок.

Я не тороплюсь, жду, когда самец выйдет под верный выстрел и не будет закрыт другими животными. Бить надо в плечо, наверняка. Когда самец оказался в стороне от других животных, я стреляю. Антилопа сразу упала на землю. Другие животные разбежались в панике.

Стоим на месте, не торопимся выходить. Меня остановил следопыт. Выстрелы привлекают гиен и других хищников, а также могут напугать слона и носорога, так что вначале надо осмотреться. Меня поздравляют с первым трофеем, Андоло вытаскивает ручную рулетку и блокнот и снимает размеры с рогов импалы, определяет возраст, размер, упитанность и прочее. После замеров наступило время фотосессии, оказывается у водителя есть фотоаппарат! А я своим не озаботился, уж слишком резко нас дёрнули на выезд. Затем добычу погрузили в пикап, а мы направились в лагерь.

Съемщики шкур уже ожидали нас, в лагере был и один из пикапов, дяде Жоре посчастливилось подстрелить зебру. Третья машина пока не вернулась, но к обеду должна была быть. Пока туземцы занимались своей работой, нам предложили ланч.

— Как буржуи какие! — довольный дядя Жора пьёт холодное пиво, закусывая его сэндвичем с копчёной грудинкой — чтоб я так жил!

— Так живи, наслаждайся! Пока время есть. Скоро мы на месте этих туземцев будем, когда сюда своих гостей повезём — хмыкнул я, тоже взяв пиво из ведёрка со льдом.

— Хе, это да! — усмехнулся Жора — надо хоть в следующий раз в разделке поучаствовать, а то как правильно шкуру с зебры снимать я даже и не знаю.

— На ослах потренируйся, это тоже самое! — смеётся Петя, которого дядя Жора взял в напарники. Он тянется за пивом, но тут же получает от меня подзатыльник. Ишь чего удумал! Пива и так мало!

После короткого отдыха, мы вновь выехали на охоту.