Богоборец

Глава 1

Мелкие буруны обнимали нос корабля. Горячий и сухой, будто в духовке, воздух облизывал лицо. Где-то справа, казалось, совсем не двигаются поросшие редкой растительностью барханы. Медленно, слишком медленно. Идти приходится против ветра, поэтому скорость у нас оставляет желать лучшего. Всё, что можно сделать — это стоять на носу в тщетной надежде увидеть что-то новое, или в который раз перелистывать тетрадь, в которой время от времени появляются новые записи. Редко. Дяде там не до подробных описаний происходящего. Мы с Доменико даже устроили что-то вроде вахты — один из нас всё время находится возле дневника и каждые пять минут проверяет, не появились ли новости.

Только бы успеть. У нас на борту оружие. Больше двух тысяч чудесных маленьких камешков, каждый из которых даже самого посредственного бойца превратит в смертельный сюрприз для любого чистого. Почти любого — насчёт иерархов у меня есть сомнения. Вот только мы здесь, у берегов африки, едва тащимся против ветра, а семья Ортес там, в Риме, вне закона. За ними охотятся чистые.

Дядя очень лаконичен в своих редких записях. Никаких подробностей о том, что он делает и как защищается, не пишет — скорее всего, опасается, что дневники могут попасть в чужие руки. Всё, что мы с Доменико можем узнать из переписки — это то, что все родные пока живы и прячутся, часть предприятий семьи удалось сохранить. Ещё что-то вывезли в надёжное место, а остальные пришлось оставить и уничтожить. Про надёжное место догадаться было несложно — скорее всего, доминус Маркус активно осваивает подземный город, Кронурбс. Какие-то производства действительно возможно перенести под землю, но не все, далеко не все. И ещё мне очень интересно, каким образом доминус Маркус реализует продукцию. Или имеется ввиду, что он просто сохранил людей и оборудование?

Мы с Доменико часто гадаем, что именно сейчас происходит в далёком Риме, но по факту это всё полная ерунда. От наших предположений никакого толка. Просто это всё, что нам остаётся — гадать на кофейной гуще и ждать, ждать, ждать… Трудно сохранять спокойствие в такой ситуации.

Первые несколько дней было проще. Сначала сборы в дорогу — оказывается, у нас уже подходили к концу запасы, а ждать корабль с провизией, который должен был отправить к нам дядя, теперь было бы совсем наивно. Пришлось всё-таки организовать небольшую факторию — два десятка матросов остались на месте нашего старого лагеря. По факту — лишние рты. Впрочем, мне не нравится думать, что мы от них избавились. У ребят осталось достаточно оружия и патронов, чтобы добывать пропитание и защищаться от агрессивной живности. Благо теперь это просто живность. Уже на обратном пути от храма разница была заметна. Без направляющей воли свихнувшегося божества джунгли стали просто джунглями. Влажный, полный опасностей лес, однако живёт этот лес по своим законам, и звери не объединяются в маленькие армии только ради того, чтобы уничтожить людей. Я уверен, что ребята справятся… какое-то время. Огневого припаса им хватит примерно на год. Если к тому времени за парнями никто не вернётся, будет плохо. Впрочем, это будет означать, что некому возвращаться, так что ещё неизвестно, где им будет хуже. В командах кораблей нет таких, кому будут рады чистые.

В общем, пока готовились и собирались, будучи в мыле, было совершенно не до переживаний. А вот когда отчалили, стало паршиво. Делать нечего — только и остаётся, что сидеть на лёгком ротанговом кресле, да пялиться бездумно в море или на берег. Когда-то я был уверен, что такое времяпрепровождение никогда не может надоесть. Ошибался, похоже. Ещё и с погодой не повезло. Как будто по чьей-то злой воле ветер был исключительно встречный. Корабль двигался только благодаря машинам, и скорость оставляла желать лучшего. По расчётам капитана, если ветер не изменится, до Гибралтара нам остаётся идти по меньшей мере пять суток. И неизвестно, как нас там встретят. Впрочем, об этом беспокоиться рано. Это у нас с дядей скорость передачи сообщений мгновенная, благодаря его манну, а в основном тут новости из одного конца республики в другой не слишком быстро доходят. Вот если бы ещё ветер был поудачнее!

Успокаивать себя становится всё сложнее. От нас с Доменико последние несколько дней все стараются держаться подальше. Даже Кера, которой нет большей радости, чем искупаться в чужом дурном настроении, кажется, уже пресытилась нашей с братом хандрой.

— Если ничего не произойдёт, я окончательно рехнусь, — со всей возможной уверенностью сообщил брат, который сидел на соседнем шезлонге. — Хоть что-нибудь!

— Не каркай, — вяло ответил я. — Лучше пусть ничего не происходит. А то потом жалеть будем!

— Надо было сделать остановку в Анфе! Да, на рейд там встать нельзя, но хоть новости узнать можно было?

— И что бы мы спросили? «Не слышали ли вы о том, что семью Ортес чистые братья объявили вне закона?»

— Нет! Просто спросили бы, в силе ли наши договорённости. А если бы на нас напали, то либо сбежали, либо устроили им бойню! У нас, вообще-то, по два пулемёта на каждом борту! Зато появилась бы хоть какая-нибудь определённость!

— Угу. И потом с боем прорываться через всё средиземное море. Или, того хуже, сходить где-нибудь и идти уже по суше. Обойдёмся без такой определённости. А если тебе совсем неймётся, лучше сходи посмотри, как там Стиг.

Бедолаге блемию действительно привалило работы. Безголовый шаман, не покладая рук камлал, заклиная добытые камни. Причём провести ритуал сразу над всеми добытыми сокровищами было невозможно. Опытным путём мы выяснили, что одновременно пробудить Стиг может максимум тридцать камней, после чего нужно заново проводить ритуал уже над другими камнями. Первые три дня пути шаман проводил по три ритуала в день, однако после этого бедолагу начало шатать от потери крови и усталости. Пришлось притормозить слишком стремящегося показать свою полезность акефала, иначе он рисковал помереть во цвете лет, бесконечно опечалив свою подружку — баньши. От неё я по-прежнему старался держаться подальше. Как, собственно, и Доменико. Слишком неприятно, когда приходится бороться с собственными эмоциями, чтобы сохранять адекватность.

— Точно! — воскликнул парень. — Почему бы нам не сделать из камней амулеты? Хотя бы себе и команде, для начала!

— Потому что золота у нас недостаточно, — напомнил я очевидное. Помнишь ведь, что камни не сами по себе работают, а именно оправленные в золото?

— У меня, определённо, было где-то кольцо… — озабоченно протянул Доменико. — Ну не могло же оно бесследно исчезнуть! Понятно, что носить неудобно, но не мог же я его выкинуть, всё же золото! Просто засунул куда-то…

Не закончив фразу, брат умчался в каюту — искать потерянное кольцо. Я хотел напомнить, что мы так и не выяснили, будет ли работать неогранённый камень, даже если его дух пробуждён, но потом махнул рукой. Ну, присобачит Доменико камень к перстню. Если что, потом и вытащить можно, и огранить. Жалко только, что ювелира под рукой нет. Тогда действительно можно было бы за время плавания хотя бы немного подготовиться к встрече с чистыми.

Эта мысль меня, на самом деле, давно глодала. Здравый смысл говорил, что нужно как можно быстрее добраться до Рима, узнать, как там дядя, Петра и остальные, а вот желание побыстрее использовать нашу находку требовало срочно заняться делом. Кроме того, я ведь знаю, что в Тенгисе, мимо которого совсем скоро будем проходить, есть и ювелиры, и ювелирные магазины с золотом. Взять одного на борт, заставить наделать колец сколько успеет. Это ведь не займёт много времени? Соблазн был велик, вот только мы с Доменико ещё будучи в джунглях договорились, что не будем совершать необдуманных поступков. Что мы прямиком направляемся в Рим. Менять своё решение просто потому, что не терпится глупо, тем более, что увидеть родных хочется не меньше.

Я покосился на дневник Доменико, который он оставил, когда убежал в каюту. На всякий случай перелистнул страницы в надежде увидеть новое сообщение от дяди — тщетно. Это стало уже привычкой, дурацкой и бессмысленной — проверять каждые пять минут тетрадь с сообщениями. Естественно, ничего нового там не появилось. Последняя запись от дяди гласила:

Очень нехарактерный для дяди стиль — видимо, действительно занят. Если бы не несколько характерных знаков в письме, я бы подумал, что дядя пишет под диктовку. Однако они с Доменико давно разработали специальные условные значки на такой случай.

Что же там такое происходит?

Доменико вернулся смурной и недовольный. Без слов было понятно, что попытка найти себе хоть какое-то занятие не увенчалась успехом. Не нашёл он то колечко, да и не мог найти — уже не в первый раз ищет. Плюхнувшись в кресло, брат зашелестел страницами дневника. Я только вздохнул — только что ведь смотрел, и он об этом догадывается.

— Ты чего молчишь! — возглас брата заставил подскочить к книге.

— Что там?! Я не видел!

Доменико схватился за карандаш, застрочил:

Мы с братом переглянулись, и я бегом отправился к капитану — сказать, что мы должны сделать остановку в Тингисе.

Планов по тихому проникновению даже разрабатывать не стали. Тихо, медленно и осторожно — это правильно, но не когда важна скорость. Если о том, что Ортесы в опале ещё не знают, это не нужно, а если о нас известно… что ж, сами напросились тогда. Сдерживаться не будем.

— Ну что, вы наконец-то перестали ныть? — спросила Кера. Как уж она узнала последние новости — неизвестно, но богиня появилась ещё до того, как я успел сообщить капитану об изменении маршрута. — У нас снова будет весело?

— Мы не ныли! — возмутился Доменико.

— Ну конечно! — фыркнула богиня. — Да к вам даже команда подходить боялась, чтобы не заразиться. А между прочим, у них у многих тоже семьи, и они тоже за них боятся.

— Зато они работой заняты, — буркнул брат.

— Да неважно. Лучше скажите, что мы будем делать?

— Просто сойдём в Тенгисе, найдём там ювелира, и попросим его отправиться с нами, — пожал я плечами.

— А если он не согласится?

— Мы очень убедительно попросим.

— А если на нас нападут чистые?

Я только плечами пожал. Как будто есть какие-то варианты!

Судьба будто ждала этого нашего решения. В тот же день ветер вдруг резко сменился, и скорость увеличилась, так что уже утром на горизонте показались красноватые башни форта Тенгиса. На рейд мы встали, не заходя в порт — как раз из-за этого форта. Если нас не захотят отпустить, достаточно будет отдать команду, и всё. Против укрытых за каменными стенами пушек наши картечницы не пляшут. Так что на берег отправились в лодках. Нас уже встречали — было бы странно, если бы местные магистратские проигнорировали два знакомых корабля семейства Ортесов. Причём, что заранее порадовало — без сопровождения жандармов.

— Это доминус Веррес, — пояснил Доменико. — Он местный глава. Вообще-то, у наших семей достаточно хорошие отношения, но как сейчас — непонятно, так что не расслабляйся. Но хорошо, что он вроде бы не собирается нас арестовывать.

— Ну вот, а я-то надеялся подраться, — слегка разочарованно протянул Комо. Тартарцы изъявили желание прогуляться с нами — даже просить не пришлось. Хотя я и предупредил о возможных проблемах. После того, как мы честно выдали Гавриле, Комо и Агнии причитающуюся им по договору долю алмазов, троица стала относиться к нашим «странностям» чуть спокойнее. Впрочем, Гаврила с Комо и раньше не слишком переживали, в отличие от Агнии, которую просто глодало любопытство. И тот факт, что мы, в свою очередь, не спешим расспрашивать об их тайнах, девушку ничуть не останавливал. А между тем, я был на сто процентов уверен, что эта троица — не простые авантюристы. Скорее всего, шпионы Тартарии, одна из нескольких групп, чья задача разобраться, что происходит в республике. Так что я совсем не удивился, когда тартарцы решили отправиться в Рим. Полагаю, их кураторы на такую удачу даже не рассчитывали.

По идее я, как гражданин республики, должен был относиться к ним настороженно, вот только я почти не сомневаюсь, что главный интерес этой группы — чистый бог и всё, что с ним связано. Пусть выясняют. Может, сведения, которые они передадут на родину помогут не допустить распространения веры в чистого у себя.

— Всё б тебе подраться, здоровяк, — пробурчала Агния. — Судя по роже этого Верреса, нам это ещё предстоит.

Мы действительно уже достаточно приблизились к причалу, чтобы можно было разглядеть постную физиономию магистратского. Как только борт стукнулся о причал, а матрос накинул канат на кнехт, доминус Веррес зашагал прямо к нам:

— Доминус Доменико! Я бесконечно рад видеть вас во здравии, однако новости у меня плохие. Представители вашей семьи нынче в немилости у чистых. Боюсь, информация о появлении ваших кораблей уже достигла ушей местных представителей церкви, или вот-вот достигнет!

— Здравствуйте, доминус Веррес, — кивнул Доменико, невозмутимо отодвигая мужчину в сторону и шагая на причал, — Мы уже в курсе, но так уж сложилось, что визит в город нам просто необходим. Поверьте, это не просто каприз. Я очень благодарен вам, что вы встречаете нас вот так, а не в компании жандармов и чистых. Поверьте, семья Ортес этого не забудет. Но в город мы пойдём. Кстати, позвольте представить вам моего брата — это доминус Диего Ортес.

Физиономия доминуса Верреса с каждым словом брата становилась всё более встревоженной. На меня он даже внимания не обратил, видимо был слишком поглощён дурными предчувствиями.

— Но что вы будете делать, когда они явятся, чтобы вас схватить?!

— Буду с вами откровенен, доминус Веррес, — начал Доменико. — Мы давно ждали, что нас объявят вне закона. Семью Ортес не устраивает чистый бог и чистая вера. Не ошибусь, если скажу: как и многих других жителей республики. Так вот, мы знали. И готовились. Так что с местными спирами мы можем справиться. И мы это сделаем, доминус Веррес. Я даже рад, что больше не нужно прятаться и скрываться.

Взгляд доминуса Верреса неуловимо изменился. Вроде бы выражение лица то же, но теперь про него не скажешь, что он растерян или напуган. Острый взгляд, пронзительный.

Скажите, Доменико, вы уверены? По моим сведениям, противостоять чистым могут только обладатели боевых маннов. Ну или артиллерия, но с большими потерями. Или ваш манн…

— Нет, Веррес, — покачал головой Доменико. — Не стану скрывать, манны мы тоже старались развивать, но это другое средство. Дорогое, но доступное даже тем, кто не является потомком богов.

— Я хочу это видеть, — на лице у Верреса заиграли желваки. — Так что я пойду с вами, доминусы. Если вы действительно нашли такое… средство, это многое меняет.

— Не буду отказывать, доминус Веррес, — покивал Доменико. — Но что, если мы ошибаемся?

— В таком случае я ошибся, — пожал плечами мужчина. — Но вы же знаете мою ситуацию. Я в своей ветви семьи последний. Вряд ли моих родственников ждут большие неприятности, если о нашей с вами связи узнают чистые. Просто скажут, что я сошёл с ума, оформят задним числом изгнание из семьи, и всё. Необходимые распоряжения на случай моей смерти я отдал уже давно.

Достойная позиция. Мне этот Веррес начал нравиться. Впрочем, я могу быть необъективен — мне вообще нравятся все, кто не любит чистых.

— Пойдёмте, доминус Веррес, — кивнул Доменико. — Думаю, вам понравится наша встреча с чистыми. Если она состоится.

Портовый район мы покинули быстро. Я с тревогой оглядывался по сторонам — не хотелось бы пропустить появление противника. Только чистых пока не было видно. Интересно, это их каналы информации работают так медленно, или они что-то задумали?

Доминус Веррес любезно проводил нас к ювелиру. Очень удобно, когда твоим проводником является сам глава города. Он рассказал обо всех мастерах города, коих оказалось не так уж много, и помог выбрать. Начать решили с квирита Гаррула. Выбирали не по профессиональным качествам, просто квирит Гаррул — бездетный вдовец. Нам показалось, что сорвать с места такого человека будет гораздо проще, чем обременённого семьёй, о которой нужно заботиться. Впрочем, обольщаться не нужно — я в тот момент был готов умыкнуть его против воли, в случае, если он не согласится. Домус квирита Гаррула находился почти в центре города. Строение радовало глаз красивыми белёными стенами, увенчанными почему-то синей крышей. Необычное для этой провинции сочетание, и оттого бросающееся в глаза.

Дверь открыл сам ювелир.

— Вы ко мне, доминусы?

— Мы к вам, мастер, и вот по какому делу… — без обиняков начал доминус Веррес. Я с трудом сдержал кашель — не ожидал услышать эту фразу.

Беседа с квиритом Гаррулом поначалу не задалась. Нет, мастер был безукоризненно вежлив и приветлив, даже болтлив, видимо оправдывая своё имя[1]. Об алмазах он слышал, хотя видеть не доводилось, однако готов был взяться за огранку. Более того, ему было бы очень интересно поработать с этим легендарным минералом. Это ведь вызов его профессиональной гордости! Однако переезжать он никуда не собирался.

— Простите, доминусы, — покачал головой ювелир, услышав, что предполагается переезд. — Вынужден вам отказать. Я планирую помереть в своём доме. Там, где прожил счастливую жизнь. О, если бы вы пришли лет сорок назад, думаю, мой ответ был бы другим. В юности я просто бредил путешествиями. Однако вы опоздали, — улыбнулся мужчина. — Мои годы подходят к концу, и мне хотелось бы прожить их так, как я привык. Рядом с могилой моей Рены. Боюсь, я буду вынужден вам отказать.

— Ну, как всегда, — вздохнула Кера. До этого богиня только молчала, но теперь не выдержала. — Как только годы смертного переваливают за пятьдесят, он становится скучным до ломоты в зубах! Диего, зачем мы с ним разговариваем? Просто берём и…

Богиню прервал требовательный стук в дверь.

— Именем чистого бога, требую открыть! Люди говорят, здесь скрываются преступники, оскорбившие бога!