Расулов Тимур
Боги тоже ошибаются
Часть первая
На Запад
Великие идеи безжалостны
Предисловие
Мы - есть опухоль земли,
а земля в который раз пытается эту
опухоль вывести любой ценой.
2054 год. Из шести с половиной миллиардов человек, некогда живших на планете, осталось не более трехсот миллионов на всей земле. К 2050 году ожидалось более девяти миллиардов населения, но странная, никому неведомая гибельная судьба постигла всех умерших. Мир был просто раздавлен в одночасье необъяснимой стихией и человечество пало. Многие города вмиг опустели, и стали называться городами-призраками. Те, кто смог выжить объединились в немногочисленные поселения. В каждом из таких населенных пунктов были своя иерархия, свои правила и свой устав. Восток был оккупирован венценосным макрогосударством называвшимся Центр. Центр вел агрессивную захватническую политику. Блицкриг действовал все также оправданно, и никто не мог помешать предотвращению планов Центра. Центром правили три человека, каждый из которых сам себя называл императором. О них ходили многие слухи, но каждый из этих слухов мог считаться как правдой, так и вымыслом. Каждому домыслу верить не было смысла, но и отторгать все не стоило. Многие десятки городов были захвачены и жители их перевезены в огромные полисы, с многотысячным населением.
Некоторые бесстрашные путешественники рассказывают, что бывали в заброшенных городах и творится там страшное. Города заполнили животные, которые чувствовали себя там полноправными хозяевами и площади их влияния разрастались. Медведи и волки оказались на высших ступенях пищевой цепи, и казалось, ничто не могло помешать становлению новой теории эволюции. Буйная растительность захватывала некогда отвоеванные человеком места под парки и сады. Теперь же, через многие годы почвенные просторы были захвачены растительностью и обращены в смешанные леса, где не было возможности даже разобрать изъеденные коррозией скамейки или детские аттракционы. Покосившиеся небоскребы испещрили растения. Многие дома уже не могли выдерживать без должного ухода, натиска проливных дождей осенью, летнего зноя и жгучего зимнего мороза. Станции метро были давно затоплены грунтовыми водами, никто даже и не осмеливался туда соваться, но находились и такие, кто отважившись, шли на риск, чтобы добыть различные предметы и драгоценности, которые в свою очередь могли обменять на что-нибудь более нужное.
Все случилось шестнадцатого августа 2009 года. Никто не знал, почему и по какой причине, многие из тех, кто спал в эту ночь, не проснулись. Почему те, кто бодрствовал бездыханно падали на асфальт и более не вставали. Никто не знал почему, все те, кто остались в живых, долгое время бродили в сумерках беспамятства и не могли вспомнить элементарных обыденных вещей, даже таких, как свое имя. Это были самые тяжелые времена совершенно нового начального становления человечества. Общество переживало потрясение гигантского масштаба, и необъяснимость случившегося обуславливало непомерное стремление постичь тайны западного фронта, ведь, по мнению большинства именно там находилась причина всеобъемлющего бедствия начала двадцать первого века. Западом называлась область, которая лежала ближе к центральной и западной Европе.
Многие из тех странников, которые уходили все дальше на запад, в глубины некогда оживленных, а ныне неизученных пространств не возвращались. Это придавало дополнительный интерес и страх одновременно. Кто-то говорил, что странники там находили что-то такое, что их убивало, другие же напротив, говорили о том, что там находили то, от чего не хотелось возвращаться и возвращаться было незачем. Но никакая из этих идей не могла быть подтверждена или опровергнута. Люди задавались вопросами: какова жизнь за пределом нашего взора? Каково это находиться там? Какие там живут люди, и есть ли они на западе вообще? Чем они питаются, где живут? О чем они думают? Сколько людей, столько и мнений. Оставшееся человечество не могло не накручивать свое сознание и не представлять того, чего у них не было. Эти мысли будоражили сознания всех без исключения выживших. Разве можно было оставаться равнодушными к стремлению снова освоить безлюдную местность. Стать первопроходцем и узнать все причины бедствия. Городские собрания многих городов, снаряжали многочисленные отряды, которые шли вперед, ориентируясь по картам, составленным "до"... чтобы узнать, что скрывают неизученные земли. Командиры, клялись вернуться, но все бесполезно. Время шло, народ пропадал за горизонтом и так и не возвращался. Смятение поселилось в умах людей. Вскоре было принято решение, что отправлять на запад людей больше не было смысла. Однако бесстрашные, а иногда казалось, и безумные люди отправлялись в путешествие. Детей начали учить о том, что на западе нет ничего - пустота и что ходить туда было незачем. Но многие, кто еще помнил, скрывавшиеся за горизонтом спины отрядов, рассказывали небылицы и дух таинственности все также витал в воздухе.
Многие города гибли и возрождались в войне за право занимать уже хорошо обжитые пространства. Триста миллионов человек осталось на земле. Невиданная цифра населенности. Подобная цифра была примерно 1100 году. Прошло уже сорок пять лет с того дня, как мир перевернулся, а люди ни сколько не поумнели. Людьми правила все та же звериная жестокость, а жестокость в свою очередь придавала им уверенности в том, что их деяния верны. Уверенность придавала им непоколебимость ни в чем. Центр это часть бедствия, большая часть проблемы во всех нас. "Мы - есть опухоль земли, а земля в который раз пытается эту опухоль вывести любой ценой. Мы - есть тот организм, который разросся до такой степени, что уже начал поглощать сам себя". - Цитата из новейшей философии современности.
Бархатная тьма покрывала весь видимый горизонт. Едва слышимый шорох деревьев нарушал ночное спокойствие и тишину. Часовые несли пост на городских стенах. Впереди я увидел ворота и попытался ускорить шаг, что-то болезненно сковывало мои движения. Тогда я не понимал что это, да я даже не понимал где я нахожусь. Горящие факелы обозначили в моих глазах стоящих впереди часовых, которые неодобрительно присматривались ко мне.
- Эй, старик, ты куда идешь? - Послышался крик передо мной, а за ним последовал громкий топот, приближающихся людей.
- Я странник. - В горле стоял сухой комок и я попытался прокашляться. Стараясь ответить ровным голосом изо рта послышался хриплый голос. Все мое тело было во власти озноба, но я старался завернуться в темную толстую ткань, которая служила для меня плащом. Я чувствовал, как спина моя напряжена, я не мог выпрямиться. Капюшон служил единственным моим головным убором.
- Назовись, или будешь убит на месте! - Быть доброжелательным с каждым встречным было опасно, я это понимал и поэтому старался вести себя адекватно. Стражник был уже в паре шагов от меня, но громкость своего обращения, ни сколько не убавил, скорее наоборот, чтобы показать, кто здесь главный. Меня это немного раздражало, но я не показывал вида, потому как был в этом месте гостем.
- Меня зовут Алексей. - Поскорее ответил я, чтобы стражник успокоился и мог разговаривать потише. Звон в ушах и так отвлекал мое сознание, а тут еще и он. Я постарался снова выпрямиться, но это было бесполезно. Не слабый разряд тока прошелся по моему телу.
Свет, падавший от керосиновых ламп стражников, неприятно резал глаза и поэтому я попытался прикрыть их ладонью. Я заметил свою тень, падавшую на землю, она казалась огромной. Я чувствовал, как слегка сгорбившаяся спина, ели заметно дрожала. Стражник прищурил глаза.
- Алексей? - Переспросил назойливый страж. - Странник? И что же ты ищешь? - С едкой усмешкой, продолжил слегка, начавший надоедать страж. Он обернулся к товарищам, будто ища их поддержки.
- Я, кажется, ранен, я чуть волочусь.- Спокойно отвечал я, но голос уже чувствовалось, ослабевал.
- Хорошо, мы тебе поможем. - Глаза охранника снова прищурились, губы сжались. - Но мы должны быть уверены, что ты не вооружен, сам знаешь какие сейчас времена. Центр все чаще засылает сюда шпионов и мне не хотелось бы лично участвовать в захвате города, в котором живу. - Другие стражи одобрительно кивнули головами.
Стараясь скинуть ткань, служившую мне плащом, я почувствовал, как голова моя закружилась и непонятные звездочки закружили перед глазами. Судорога в спине не прекращалась и с каждым мгновением нарастала. Руки, прижимавшие ткань к телу расслабились. Тряпка медленно скатилась с головы, а потом и с тела. Я опустил голову, чтобы посмотреть на то место, где режущая боль неприятно впивалась в мое тело. Было заметно, как с правого бока слабо сочится кровь. Глаза приняли на себя немалое давление, голова сильно закружилась и я почувствовал, как ноги мои молниеносно становятся не тверже ваты. Пульсация в глазах моих начала увеличиваться и я потерял сознание. Удар колен о землю я уже не помню. Не помню я, и как ударился лицом о землю. Наверно не приятное ощущение.
Глава первая
И вот я вернулся, с прямой спиной,
расправив плечи, со щитом, а не на щите,
но мир вокруг меня изменился, но не изменился я
Город, назывался Мирный, он был не велик. Днем городские улицы наполнял все чаще редеющий детский смех. Торговые лавки наполняли площади. Торговцы могли предложить почти любой товар, которые только смогли достать у искателей. Дома города были сложены из кирпича и панели, люди продолжали в них жить. Люди казались доброжелательными, но любой чужак вызывал в них тревогу и опасения. Жители еще помнили те дни, когда каждый из них потерял родных и близких людей. Обнаруженные шпионы Центра распинались вдоль дорог к городу. Электричество подавалось всего на два часа в сутки. Серые здания казались настолько мрачными, что люди, жившие в этих городах, вовсе были лишены позитива. Одна лишь мысль придавала красок в этот серый мир: "На Западе, существуют ответ всему произошедшему, и скоро он будет найден". Все те же мятежные мечты.
Светлая комната, наполненная солнечным светом, сочившимся из открытых окон, слегка источала запах лекарственных препаратов, возможно добытых так же искателями. Стандартный запах больницы. Эта больничная атмосфера слегка отталкивала. Потрескавшийся потолок слегка сыпался побелкой. Пять стражей в ожидании прихода меня в сознание, стояли возле койки, в которую аккуратно положили мое измученное тело. Своим видом они могли напомнить ландскнехтов, головы их венчал испанские шлемы морионы, тело покрывала гравированная кираса, на руках же, были только металлические, слегка проржавевшие наручи. На удивление в руках их не было двуручных немецких мечей, называемых цвайхандерами, а бездельно болтались около пояса мечи видом своим напоминавшие египетские хопешы. За спиной же был закреплен не большой топор. Так выглядел рядовой часовой. Странный вид для людей, проживающих в средней полосе страны, некогда гордо называвшейся Российская Федерация. У каждого вида войск этого, а также любого другого города были свои особенности. Кавалерия имела в своем распоряжении пики и сабли. Городская стража имела тот же вид что и часовые, но головы их покрывали бургонеты открытого вида. В других же городах, наиболее развитых имелось и огнестрельное оружие, патроны были наравне с золотом, поэтому выдавались лишь элитным отрядам.
Ели слышный шепот наполнял небольшое здание, служившее лазаретом. Сочащийся сквозь не много прохудившиеся стены свет, приятно ласкал суровые лица стражников. Щурясь и отворачиваясь, они старались все же надолго не отводить от человека, лежавшего без сознания, взгляд. Кирасы, надетые на немалых размеров тела воинов, смотрелись угрожающе, гравированные узоры, заполнявшие пространства брони и выглядели они изящно. Я помню, как очнулся. Видел я плохо, в глазах двоилось. Стараясь сконцентрировался на каком-либо предмете, через несколько мгновений ко мне вернулось ясное зрение. Находился я в незнакомой мне комнате, вокруг меня были незнакомые мне люди и меня это на тот момент даже не много испугало. Голова словно побывала в тисках, боль была невыносимая, но и она со временем прошла. Мне пришлось еще раз оглядеться, люди стоявшие рядом видимо ждали когда я смогу произнести хоть слово. Один из стражей, тот, который более всех разговаривал сегодня ночью, помог мне удобнее присесть. Я сконцентрировался и произнес:
- Где я? - Послышалось едва различимое бормотание.
- В стенах города "Мирный". Вы в безопасности. Вас осмотрел наш лекарь Глеб, медицинскую грамоту он изучал по найденным нами книгам и оперирует по ним же. Он практикуется как на животных, так и на людях. Скажу я вам по секрету, выживших больше чем умерших. - Заливистый смех наполнил комнату, а возможно и все здание служившее лазаретом. Да и сам Глеб не прочь был посмеяться над этой шуткой. - Все, шутки в сторону, - сметая с глаз слезы смеха, сказал человек, видимо выступавший за старшего, - меня зовут Светозар, я командир стражников. Видишь эти отличительные знаки? - Светозар ткнул пальцем в правую верхнюю часть кирасы, где было обозначено три лычки. - Здесь ты видишь только преданных мне друзей и соратников. - Светозар описал рукой полукруг. - Ближайший к входу мужлан, это Невзор. Мозгов не много, зато рубит врагов так, что их мамашам он во снах наверно снится. - Невзор был не мал ростом и плечи он держал широко и гордо. - Рядом с ним Всеволод, искусный воин, как и все мы здесь, но разбирается в картографии и лучше всех ориентируется на местности, в общем, следопыт он наш. - Всеволод, кивнул головой. - Далее я представляю тебе Велеса, прекрасный лучник, копейщик и наездник, во всем свете не найти человека, который мог с ним посоревноваться в мастерстве владения упряжью. Последнего в "списке", но не по значению я тебе назову Бориса. Борис - охотник, немало кабанов и медведей он убил. Сам лично видел, как он голыми руками кабану голову свернул...
- А теперь я тебе, Алексей, представлю нашего командира. - Перебив, сказал Всеволод. - Прекрасный тактик, превосходный командир и незаменимый друг. - Все четыре стражника отдали честь, а замешкавшийся лекарь не громко и неуверенно произнес: "Юху!" Все присутствовавшие в комнате с непонятным видом посмотрели на Глеба. Глеб же залился краской и приумолк.
- Представься теперь и ты, расскажи нам свою историю. - Решил выступить Невзор, который явно не отличался солдатской выдержкой.
- Имя мое Алексей, вы уже это знаете. - Неуверенно начал я. Я даже и не знал, что им и рассказать. - Так же меня знают под прозвищем Кайзер. Я одинокий путник, мой путь лежал на запад, в далекие земли, интерес мой подогревал тот факт, что поползли слухи, что некоторые люди, после многих лет отсутствования начали возвращаться и возвращались они уже совсем другими людьми...
- Что значит другими? И что значит твое прозвище Кайзер? Необычное оно какое-то. - Все так же нетерпеливо продолжал перебивать Невзор.
- Кайзером меня прозвали друзья. Корни мои уходят в древность. Мои предки были германцами и род их был знатным. Моими предками были многие знаменитые готские полководцы. А переселились мои давние родичи, во времена Александра Ярославовича. Пленили моего предка во время войны с немцами и шведами. - Мне было действительно интересно рассказывать свою мини-родословную, я был чрезвычайно горд своим предками и своей интересной историей. - Вот так не много шутя, а потом и всерьез начали называть меня на немецкий манер Кайзером. - Чувствовалось, что и слушателям моя история была по душе. - А на счет того, что другими они приходили, я сейчас расскажу...
Я смог поведать историю, о которой мог знать лучше, чем другие.
Один мужчина, пропал в походе на запад многие десятилетия назад, кажется в 2027, то есть двадцать семь лет назад. Его жена состарилась, дети выросли. Жизнь протекала уже вне сознания того, что когда то был этот человек. Память о нем, если и осталась, то только по воспоминаниям, хранящимся в сердце. Но вот однажды в город вошел человек. Он не был ни кому знаком и поэтому за ним пристально следили. По словам очевидцев, его невозможно было не заметить, одет он был в рваные вещи, обувь его было до крайности истоптана. Видимо путь его был не близким. Взгляд его был, как у сумасшедшего. Его взор пленяло все, абсолютно все, что его окружало. Человеком этим был я. Я трогал людей пытаясь увидеть в них хоть одно знакомое лицо. Моя память как-то странно работает, я помню все фрагментами. Я даже не помню, как я добрался до своего города. Я не понимал и не помнил, как и откуда я столько мог идти, что смог в кровь разбить руки и ноги. Все в этом городе мне казалось родным и одновременно каким-то незнакомым. Тогда я еще не знал, что с момента моего ухода прошло двадцать семь лет. Не помню что именно я пытался спрашивать у прохожих, но ответа я так и не дождался. На меня смотрели, как на сумасшедшего, да я и выглядел на тот момент именно так, как может выглядеть сумасшедший. Кто-то смеялся, кто-то сторонился меня, боясь подхватить какую-нибудь заразу. Мне было сложно сосредоточиться на чем-либо, потому что я просто не мог понять, что произошло с обстановкой города, многое изменилось. Сзади послышались чьи-то шаги, кто-то уверенно шел ко мне и явно не для того, чтобы объяснить все происходящее вокруг. Я уже вполне пришел в себя и понимал, что здесь происходит что-то непонятное. Позади себя я услышал голос, который ярко выражал негодование и явную нервозность. Я не оборачиваясь слушал, что мне говорит этот мужской голос. Наконец, когда я выслушал все, я развернулся. Предо мной стоял стражник города, в своей обычной амуниции, но как только он смог разглядеть мое лицо, он мгновенно смутился. Взгляд его опустел, губы задрожали. Молодой человек обратился ко мне:
- Отец, это ты! Отец, что с тобой? - Помню, как я отшатнулся и начал пристально вглядывался в человека, который называл меня отцом. Меня охватило неведомое буйство. Незнакомый мне человек, называл меня отцом, это же просто смешно. - Отец, это я твой сын, Роман, конечно, ты меня не узнаешь, ведь столько лет прошло, но сам ты нисколько не изменился, я тебя таким и помнил всегда. Я помню, как ты любил держать меня на руках и часто называл меня Ромашкой...
- Закрой рот. Ты не мой сын! Моему сыну всего пять. А тебе все тридцать. - Не выдержал накопившейся злости я.
- Пять мне было тогда, когда ты пропал со всем своим отрядом, который возглавлял двадцать семь лет назад. Прошло уже двадцать семь лет. - Слезы выступили на глазах сына, не знавшего как убедить отца.
- Какие двадцать семь лет назад, - все более недоуменно уже начинал кричать я, - с момента нашего ухода из города прошло не более полугода, а то и меньше. Мне надоело с тобой разговаривать, выполняй свой долг и неси службу, а я буду искать свою семью, и больше ко мне не приближайся, а ни то, я твоим же мечом тебя убью. Я еще не таких как ты рубил в капусту на своем пути. - Злость и неверие отчетливо выделялись сквозь усталые веки.
Кулаки мои сжались до белизны кожи, я был действительно готов ударить наглеца, который решил со мной так глупо пошутить. Чаша переполняемая злостью во мне начала переливаться через край. Я решил не терять времени с этим глупцом и отправиться прямиком домой. Я развернулся и быстрым шагом пошел вдоль улицы. До дома оставалось пару минут ходьбы. Всего лишь пару минут меня разделяло с моей семьей. Наконец я их обниму, поцелую, прижму к сердцу. Я наконец дома, триумфально кричало во мне сознание победителя.
- Мама живет все там же на Обуховской. - Слышался где-то далеко уже знакомый голос, как казалось тогда псевдосына.
Образ грозного воина продолжал отдаляться и через несколько мгновений вовсе исчез за поворотом. Не помню более, чтобы общался с этим стражником.
Я хорошо помнил, где находился мой дом и без проблем его нашел, но он уже не был похож на тот дом, который я покидал по моим словам относительно недавно. Цвет некогда побеленных стен сильно потускнел, во многих окнах были выбиты окна, да и сам двор изменился. Цепи стоявших рядом с подъездом качелей были оборваны, краски на них вовсе не осталось. Скамьи, на которых старики приятно ютились в свое время, куда-то исчезли. Каменные фасады домов немного обвалились. Огромные деревья возвышались в тех местах, где некогда были всего лишь ростки. Все изменилось. Все кроме воспоминаний. Я помнил, как уходил, прощаясь со своей женой, держа на руках сынишку. Жена Алена, которую я сильно любил, прижималась к моему широкому плечу, со слезами на глазах просила остаться. Свою семью я любил больше жизни. Я говорил себе, что это обычный поход в неизведанные земли и не более, что там нет ничего, и что, все то, что говорят о западе - ложь и, что я смогу вернуться, не смотря ни на что. Что мои верные друзья, которым я мог доверить свою жизнь и жизни своей семьи не подведут. Что все то, что держало пропавших людей на западе, не сможет меня остановить. И вот я вернулся, с прямой спиной, расправив плечи, со щитом, а не на щите, но мир вокруг меня изменился, но не изменился я. Непонятные надписи на стенах, изменившаяся обстановка, неизвестные мне люди, которые утверждают о каком-то сомнительном со мной родстве и дом, дом в котором я жил. Мрачный, казалось пустующий, сочивший из себя депрессивное настроение дом, не принимал меня, я уже был для этого места чужим. Чужим я был и всем тем, кто повстречался на его пути, лиц знакомых не было. По спине поползли мурашки. Волосы на голове моей вставали дыбом от идей и оправданий тому, что здесь произошло. "Возможно, когда мы ушли город захватили" или "Я сошел с ума" и многое другое. Сомнения атрофировали мозг, когда возникла новая мысль, о том, что когда я постучусь в дверь своей квартиры, откроет мне не моя любимая жена Алена, а какая-то другая женщина и будет уверять, что она моя жена. Тошнота подступила к горлу, ноги начали подводить, казалось ноги вовсе обессилили. Мысль о том, что я не смогу никогда увидеть своей семьи, была не выносима. Собрав волю в кулак, каменея от судорог, я толкнул дверь, ведущую в подъезд и начал подниматься по лестнице на второй этаж. Зеленая краска стен, надписи, которые я, будучи мальчишкой, писал с друзьями на стенах, сохранились. Это радовало глаз. Я никогда не задумывался, что несколько пролетов на пару этажей выше будут настолько тяжелыми, болезненными и долгими. Родные стены узнавались лишь по оставшимся на них надписям. Ступеньки закончились, второй этаж, глубокий вдох, от которого на мгновение закружилась голова, неуверенный стук в дверь... Через несколько мгновений послышался из-за двери уже не молодой женский голос:
- Кто там? - Я боялся отвечать. - Кто там, я спрашиваю? - Громкость голоса повышалась, что свидетельствовало о том, что его обладатель приближается. Пару секунд и было ясно, на меня смотрят в глазок. - Сынок, Ромашка, - смех женщины за дверью перебил, треск отпирающихся замков и скрип открывающейся двери. Женщина, стоявшая передо мной, была явно ниже ростом, на носу ее были не толстые очки, что говорило о том, что она видит совсем не плохо и непонимающий взгляд, который остановился на моем лице. На мгновения я даже потерял дар речи. Это была моя Алена, но ее состарили годы, конечно годы что же еще смогло бы проделать подобное. - Леша, Лешенька!
Рыдание наполнило стены подъезда, громадные капли катились из глаз, прижимающей из всех сил любимой жены. Объятия становились все крепче, а рыдание все громче. Я недоумевал, неужели то, что говорил тот стражник, правда. Неужели меня не было действительно двадцать семь лет, когда я уходил, ему было сорок, а моей жене тридцать восемь. Я смог узнать в ней, хоть и постаревшую, но свою любимую женщину. В голове моей прокручивались разные сценарии, но все же такого поворота событий я не мог ожидать.
- Где же ты был все это время, я тебя так ждала. Гад ты, этакий. Я тебя ждала и ждала, а тебя все не было, как не было и вестей о тебе, жив ли ты иль нет тебя на этом свете уже. Ты не представляешь, как мое сердце разрывалось, как я страдала, ночей не спала, все думала, что скоро придешь, а тебя все не было. А Ромашка наш, Ромка, сын наш единственный, все о тебе спрашивал, а я и не знала, что ответить, потому что отвечать было нечего. Где же ты был, где же ты был? - Голос становился все тише, рыдания заменились всхлипыванием носа. Алена подняла глаза, сквозь стекла очков виделись красные заплаканные глаза, губы содрогались, щеки были мокрые. - Заходи, родной мой.
***
- Далее я помню смутно. Как я и говорил раньше, моя память состоит из каких-то кусочков пазла, которые лишь постепенно и со временем складываются в образ, который впоследствии становится картинкой. Я даже не могу вспомнить, как я попал в этот город. Я не помню, как получил эту рану, которая могла убить меня. Страшно было бы очнуться в каком-нибудь незнакомом месте и не смочь понять кто ты и что ты там делаешь. - Светозар переглянулся с друзьями, затем продолжил слушать. - Но я, как и многие из тех, кто смог остаться в живых после 2009 года, это необычное ощущение смог испытать на себе. Но представьте каково это ощущать снова и снова. Я, то в одном месте, то в другом. Я не могу вспомнить своего возвращения в родной город, как бы, не старался. Я не могу вспомнить, как я пришел сюда и что меня заставило покинуть город, в который так стремился попасть. Я не могу вспомнить где я был двадцать семь лет. Где я был двадцать семь лет, Господи?
Глава вторая
Призрак прислонил свою руку ко мне
и положил свою ее ко мне на плечо и начал меня трясти.
Вопрос был хорошим, где можно находиться двадцать семь лет? Еще одно поколение выросло. Это не забытые день или даже пару дней, это не многим больше четверти века. Пытаясь вспомнить, где я был, я начал прокручивать у себя в голове сценарий происходивших со мной событий и полностью погрузился в пучину воспоминаний, попутно рассказывая свою историю моим слушателям. Я помнил, как зимний холодный ветер трепал мои волосы, которые в то время, даже еще не тронула седина. Помнил, как отдаляющийся город провожал взглядом очередных храбрецов, уходящих в неизвестность. В места, куда даже боялись отправляться искатели. Помнил, как многие мои друзья и я сам, оборачивались, отдавая прощальные жесты родным. Вскоре город исчез из поля зрения, а впереди была лишь дорога, которая вела на запад. Возможно, это был самый короткий и прямой путь в небытие, но пройти его было необходимо для каждого воина в отряде. Действительно странно идти туда, даже не зная куда, идти затем, сам того каждый не знал зачем. Уверенность шага пропадает с каждым метром новой территории. Не знаешь чего и ждать от необъятной территории, не занимаемой человеком. Интересно, что чувствовали путешественники, которые шли сквозь незнакомые горизонты и не смотря ни на что добивались своих целей. Но конечно бывали и такие, чью жизненную историю никому и никогда не расскажут, потому что никто не помнит проигравших. Никому из отряда не хотелось приписывать себя к бесконечному списку путешественников, чьи дороги привели их к смерти или в лучшем случае к неудаче.
Шли мы многие дни, а то и недели, ориентируясь по солнцу. Останавливались лишь на ночлег и для того чтобы поохотиться и вдоволь насытиться мясом пятнистого оленя. Кто бы мог подумать, ведь когда-то давно пятнистые олени причислялись к исчезающим видам, и были занесены в Красную книгу, но не сейчас. Сейчас пятнистые олени, как и любая живность, заполонила незанятые человеком просторы. Все возвращается на круги своя. Темные леса недружелюбно и угрожающе смотрелись под грозно нависающим небом, щедро усыпанным облаками. Отряд был не велик, всего лишь восемь человек. Пробираясь через занесенные снегом степи и леса нам повстречались несколько городов, но мы в них заходили лишь для того чтобы узнать, что нас ожидает впереди, но никто ничего внятного не мог ответить. Один лишь старик, начиненный отвратительным запахом перегара, рассказал о том, что пропадают люди. Сославшись на отсутствие трезвости его рассудка, никто не поверил старику. Один человек из отряда, которого звали Никита, сказал: "Ты верно пьян, старик, иди и проспись и не тревожь нас больше". Старик рассмеялся и тихим голосом произнес: "Пьяно ваше сознание, которое не ведает куда идет. Кровавые времена настали, и никто из вас не сможет вернуться". Затем этот пьяница, опустив окаменелый взгляд, ушел прочь. Места эти были дикие, да и люди казались необычными. Одним из таких городов был Мирный. Мирный был одним из последних городов, которые располагались западнее, чем другие.
Снег, летевший в лицо, не давал возможности ускорить шаг. Весь рельеф окружавший отряд сверялся с имевшейся у нас картой, а то чего на карте не было тот час же наносилось на нее. Так мы шли многие дни, пока не наткнулись на город, которого не было на карте современного мира. Никита заметил его задолго до того, как его было можно ясно различить. Следы животных покрывали подступи к городу. Кровь пролившаяся на снегу давала не хороший знак. Никаких часовых на стенах города, никакого движения, возможно это был город-призрак. Это было весьма странно, ведь из города шел ясный дым и был слышен какой-то непонятный шум, что могло свидетельствовать о том, что люди там все же есть. Или это не люди вовсе. Я точно помню, как эта мысль молнией пронеслась в моей голове.
Тревога не покидала сознания никого из отряда. Дым, сочившийся из города, наполнял облака почти, что монохромным сиянием. Город был окружен стеной, которая казалась величавой и неприступной. Не выходя из густой травы окружавшей поселение, я и все мои соратники старались наблюдать и заметить что-нибудь, что смогло бы развеять наше отношение к этому городу, которое уже сложилось не лучшим образом. Доверяться всему тому, что есть в мире было бы не правильно, тем более, что путь наш, условно говоря, только начался.
Ночь накрыла тьмой весь горизонт. Холодный ветер наполнял звуками мертвое пространство. Кончики высокой пожелтевшей травы, торчавшие из сугробов снега, медленно покачивалась из стороны в сторону. Мягкие хлопья снега медленно ложились на выставленную вперед теплую ладонь и мгновенно таяли, превращаясь из различной формы кристаллов льда, в мельчайшую лужицу. Стараясь не замерзнуть в ожидании изменений мизансцены города, воины старались раззадорить друг друга различными историями. Никита даже пару раз заметил метеоры, в простонародье называемые падающими звездами. Пытаясь быть, как можно более незаметными, костер зажигать никто не стал. Тяжелые тулупы из шкур животных хорошо согревали тела. Лошади хорошенько смогли бы нам помочь в этом путешествии, но возможности достать их не было, поэтому и приходилось, с видом грозных колобков пробираться по заснеженным пространствам.
Истошный крик вспорол тишину. Этот крик разбудил спящих и бесцеремонно отвлек тех кто не спал от различных мыслей. Все молчали и ели дышали в ожидании, что произойдет далее. Пытаясь рассмотреть, что происходит, я заметил, как через несколько мгновений ворота города открылись и сломя голову пробираясь к источнику крика выбежало два человека. Все затихло. Что происходит члены отряда могли только догадываться. Леденящая кожу прохлада прошлась по спине, от чего я не вольно встрепенулся. В голове было много идей, но стоило ждать. Через пару минут было видно, как два человека тащат из леса одноногова мужчину. Темный след тянулся за этими тремя людьми. "Кровь" - промелькнуло у меня в голове. Мужчина этот извивался, то ли от боли, то ли пытаясь вырваться, издалека точно понять это было невозможно. Люди тащившие калеку, пересматривались между собой и не громко что-то обсуждали, слышно было лишь непонятное рыхлое бульканье. Кто-то, уже мало различимый на дальнем расстоянии вновь открыл громоздкие ворота и впустил всех троих. Дверь громко захлопнулась. Увиденная картина, казалась весьма странной, Ко мне подполз человек, чье имя было Максим. Он напомнил о недавнем предупреждении старика и поведал мне о своих опасениях относительно города:
- Не зря этого города нет на карте, просто некому о нем рассказать! Хотя нас немало, можно помочь бедняге. - Максим было уже рванулся вставать, но я схватил его за руку и постарался усмирить.
- Судя по тому, что город населен и населен он явно не гостелюбивыми горожанами их там точно больше чем нас. Попытаемся спасти одного, можем потерять нескольких, а то и все там сгинем... Уходим, - мое сбивчивое дыхание не могло успокоиться, я чувствовал тревогу за весь наш отряд, - пока темно у нас есть возможность уйти незамеченными. Передай всем, уходим сейчас же!
Уже через три минуты весь наш отряд двинулся в обход, веющего мраком и таинственностью города. Нужно было уйти как можно дальше от злополучного места. Те, кто последними шел по вытоптанной лесной тропе, ведущей подальше от странного города, часто оглядывались, пытаясь увидеть немое преследование, но ничего подобного они узреть не сумели. Снег хрустел под ногами. Пьянящая свежесть зимнего леса диссонировала с быстро бьющимся сердцем и кровавым привкусом во рту, от прикушенных губ. Строгая вереница из восьми человек стремительно удалялась от города. Подогреваемые предположениями, что же было далее, и что же вообще происходит в странном городе, солдаты уверено двигались вперед по нелюдимому лесу. Дыхание начало выравниваться, стук сердца становился мягче, а потом и вовсе успокоился и сердце билось уже, как казалось, вполне нормальным ритмом. Кто бы мог подумать, что далеко на западе есть населенные города и населяли их явно не доброжелательные люди.
Марш-бросок пора было прекращать и мы решили, что уже достаточно отдалились от города и можно перевести дух. Глоток согретой телом воды из фляги смог каждому щедро промочить горло и вернуть сознание в реальность. Преследования не было, что не могло не порадовать. Легкое пьянящее чувство свежести воздуха вновь ударило по голове. Холодный воздух сухо врезался в горло, от чего возникало чувство колкости. Головокружительная красота предстала пред взором. Зимний лес разительно отличается от летнего пейзажа и в нем есть своя изюминка.
Один из солдат по имени Николай, решил справить малую нужду и отойти недалеко. Не прошел он и пары шагов, как послышался хруст, напоминающий треск ломающейся ветки, солдат с изумляющей и одновременно отвратительной гримасой боли, упал на снег. Непонимающие, что происходит члены отряда начали шутливо отзываться о том, какой он неловкий. Смешно было не долго, заметив, что солдат не громко, но отчетливо кряхтит, кинулись на помощь. Извиваясь от боли Николай лежал на снегу и тихо постанывал. Он ничего не чувствовал, благодаря болевому шоку. Он еще не понимал, что лишился ноги. Огромный, спрятанный в снегу, ржавый капкан, стиснув свои клыки, держал откушенную ногу. Из отряда послышался чей-то голос:
- Нужно скорее перетянуть рану! Он может умереть от потери крови. Скорее же.
Снег вокруг ноги стал багровым, струйки крови пульсивно выходили из обрубка. Смотреть на это было не приятно, но и медлить было нельзя. Отрезав кинжалом небольшой кусок тонкой веревки, солдаты тщательно перетянули рану и бросили в очередной раз свой взор на оставшуюся в пасти капкана, по колено отрубленную ногу. Неровный срез тканей ноги неприятно наводил муть в глазах. К горлу подкатил горький комок. Не каждый день видишь отрубленные ноги своих друзей.
- Долго он не протянет, а до ближайшей деревни неизвестно сколько идти. Что делать будем? - Задал мне вопрос Никита. Мне и самому хотелось знать, что какое решение будет на тот момент верным.
- Тот мужик, которого они тащили, он был так же без ноги. - Присоединился к разговору Максим. - Скорее всего, они помогали тому бедолаге, а не наоборот. Может вернуться в тот город, возможно они помогут ему.
От моего решения многое зависело и я не мог сделать не правильный выбор. Я тяжело вздохнул.
- Видимо весь лес вокруг этого города напичкан этими капканами и не весть чем еще. Но если мне помнится, старик говорил, что люди пропадают. Возможно вернуться они не могут, потому что ног нет, а везти их обратно в их города никому не хочется. Если поразмыслить, то все сходится. - Снова тяжелый вздох. - У него не будет шансов, если мы его потащим с собой вперед, ведь мы даже не знаем куда идем. Хорошо, нужно возвращаться в тот город, но мы все туда не пойдем, нужно следовать дальше нашему пути, да и смысла нет находиться всем нам там. - Развернувшись грудью ко всем, я спросил.- Кто желает помочь? Мне нужно два человека.
- Я пойду, он мой брат. Санька, поможешь? - Обращался молодой человек к другу.
- Да, я согласен, но что нужно делать? - Действовать нужно было быстро.
- Отправляйтесь в город, который мы встретили, ничего не бойтесь. То, что люди пропадают это как мы видим правда, но причиной тому эти капканы, а те люди видимо хотели помочь и поэтому тащили его в город. Вернуться им не представляется возможности. Поэтому и ходят байки о том, что тут что-то не чисто.- Отряд внимательно выслушав согласно закивал головами. - Все остальные же, следуют прежнему маршруту. И я еще кое-что добавлю. Когда мы шли по лесу мы легко могли попасться в капканы и по великому стечению обстоятельств этого не произошло ранее. Я хотел бы вас предостеречь, люди живущие в том городе видимо расставляют ловушки и капканы по всему лесу. Ради бога, будьте бдительны.
Николай был без сознания, но пульс прощупывался слабо. Наскоро соорудив носилки и поместив на них пострадавшего солдата, его брат и друг начали возвращаться в ближайший город. И вот нас уже осталось пятеро, хотя мы не прошли даже и половины пути. И без того небольшой отряд потерял трех его членов. Я невольно задумывался, как далеко мы сможем пройти на этом пути и скольких еще не станет к финалу.
***
Близился рассвет. Нежное щебетание птиц приятно ласкало слух. Лес покрывало множество сломанных, или просто вырванных с корнем деревьев, это были последствия минувшего пару месяцев назад урагана, странно, но ранее даже слышать не приходилось об урагане зимой. Он прошелся как раз перед отбытием нашего отряда. Ураган был настолько силен, что казалось он мог вырвать и дом с его ветхим, но все же крепким фундаментом. Стихия миновала, остались лишь последствия. Последствия были не малыми, как и в этом лесу, от чего приходилось лазить поверх сваленных деревьев. Под деревьями было много погибших животных, но есть их даже не приходило на ум. В одном из капканов мы обнаружили не так давно погибшего в нем крупного оленя. Отрубленное копыто лежало внутри капкана, а олень, пытаясь все же скрыться с этого места, лежал в нескольких метрах от него. Глаза его были открыты, мертв он был возможно день, а может быть даже и меньше. Мы все же рискнули съесть его. Не воспользоваться божественным вмешательством и не вкусить хоть и мертвого, но все же съедобного оленя было бы не правильно. Оглядевшись по сторонам, Никита и Денис направились за дровами, а Максим и Олег ушли за расходным материалом, называемым хворостом. Я же без труда подвесил оленя на ближайшем дереве и начал разделывать все еще теплую тушу. В лесу слышался шум рубки деревьев. Треск и удары топора приятно наполняли лес людским духом. Вскоре все собрались и развели костер. Вильмулимуль нам готовить не хотелось, да и времени столько не было, поэтому мы лишь прокоптили на костре мясо. Мясо оленя было жестким и поэтому жевать его было не слишком удобно, но сытый желудок говорил о том, что оно того стоило. Разогрев талую воду в небольших железных стаканах, мы попили и решили не много отдохнуть.
Мы вновь двинулись вперед. Все вокруг виделось одинаковым. Казавшаяся в начале красота зимнего леса, уже порядком надоела и уже хотелось чего-то красочного. Запах копчения, разнесенный ветром по округе еще долгое время сопровождал нас. Совсем скоро снова начало темнеть. Я принял решение о том, чтобы пройти еще немного. Мы продолжали идти. Уже давно стемнело и продвигаться в полной темноте не было смысла. Члены отряда начали рыть снежную нору. Нора нам послужила ночлегом, который укрыл нас от ветра и холода. Для того чтобы какой-либо хищник не решил попробовать теперь и наши спящие тела на вкус, Денис привел капкан, найденный около оленя, в работоспособное состояние. Спалось уютно и тепло под шкурой оленя, можно было не бояться заблудших волков или разбуженных медведей. Проснулись мы примерно одновременно, умылись колючим снегом и продолжили свой путь. Безнадежное плутание по лесу уже начало нервировать нас. Ничего нового в течение еще одного дня мы так и не повстречали.
На закате следующего дня нам встретилась небольшая обезлюженная деревня, которая как нельзя кстати приходилась для ночлега. Снежные норы - это конечно хорошо, но спать без одежды около горячей печи было куда более приятно. Символическая луна зияла над поселением. Ветер пролетал плавным шлейфом духов пустых, заснеженных улиц, поднимая колючий снег. Сгорбившиеся деревья напоминали древних мудрых старцев. Незаметные темные тучи передвигались по грозному небу. Всем своим видом они показывали свое недовольство и величие над человеком. Серые дома, ютившиеся по сторонам улиц почти незаметно поблескивали снежными шапками крыш. По пояс пробираясь сквозь сугробы нетронутых снежных равнин поселения, наш отряд оглядывался в поисках подходящего дома. Обратив внимание на неразбитые окна одной из изб, мы двинулись к ней.
Препятствовала незваным гостям, сломанная калитка, которую уже почти скрыли падающие мохнатые хлопья снега. Территория капканов уже закончилась и уже не стоило смотреть и нащупывать обломком деревянного сука впереди лежащую дорогу. Заснеженную дверь пришлось сломать, так как возиться с ней никому не хотелось, да и желание отдохнуть после сложного конкура брало верх. Изба была не редкость большой, но давно пустовала. В ней было много пыли и остатков экскрементов крыс, деливших здесь с хозяевами жилье. Развести огонь было первой необходимостью, поэтому пару людей пришлось отправить за охапкой хвороста. Дрова находились в доме. Угли чернели в печи. На стенах висели портреты бывших хозяев. На полу лежал красный ковер с разноцветными завихрениями. Мебель была покрыта толстым слоем пыли. В доме было две комнаты и я решил наведаться и в другую комнату тоже. Распахнув дверь я увидел старомодный, советских времен диван, сервант так же сборки СССР, пару кресел и железный ящик, напоминавший, сейф для хранения оружия. Тонкая железная пластина отделяла меня от огнестрельного оружия. "Как бы было хорошо найти там винтовку или ружье" - Промелькнуло в голове фантомное желание. Я откинул тулуп и достал свой охотничий нож и засунул его в имевшийся в сейфе зазор между дверцей. С силой начал выгибать стальную дверцу. Дверца неохотно подалась, зазор начал увеличиваться и в появившейся бреши я увидел винтовку, а возможно даже и две. Выверенным движением отогнул дверцу и путь к оружию был открыт. Запустив руку внутрь сейфа, я достал оттуда два карабина и патроны. В оружии я не много разбирался, но было темно, "необходимо дождаться нормального освещения", прозвенело в голове.
Вернувшиеся с большим количеством щепы, корья и хвороста друзья, разожгли огонь. Приятная теплая дрожь пронеслась по телу, щеки налились румянцем, а уши разбухли и начали гореть. Вся обстановка избы говорила о том, что ее покидали наспех. Многие вещи были разбросаны по полу. Тарелки с некогда наполненной едой стояли на столе. Хозяева, вероятно надеясь на скорое возвращение и все же заперли входную дверь. Я внес в уже наполненную светом комнату, две винтовки и начал разглядывать их. Когда внимательно разглядел, я пришел к удивительному открытию. Обе винтовки были "трехлинейками".
- Вот это да. - Мои глаза блестели от радости. Счастью не было границ. - Это же надо а? Легендарная "трехлинейка". - Улыбка не сходила с лица. На меня странновато посмотрели. Название винтовки явно ни о чем никому не говорило. Да и откуда особо знать, если я сам случайно о ней узнал.
- Какая к черту "трехлинейка"? Я не понимаю о чем ты, объясни, уважь товарищей. - Недоуменно и непонимающе заявил Никита.
- Это знаменитая винтовка Сергея Ивановича Мосина. Винтовка Мосина была придумана в конце девятнадцатого века и применялась еще во время Второй мировой. Знаменитый снайпер Василий Зайцев из нее в Сталинграде сотнями немцев убивал. - Я не много замялся, а потом продолжил. - Мои предки родом из Германии, но это не те предки, которые во время первой или второй мировой выступали в роли агрессоров.
- Да ладно? - Глаза Дениса округлились.
- Да, но обосновались они еще тут при Александре Невском, пленили после Ледового побоища. - Опустив неловкий взгляд произнес я.
- Все теперь мы будем тебя называть Кайзер, как немца и как нашего лидера. - Продолжал Денис.
- Это хорошо все. - Неуверенно перебил Олег. - Но стрелять то кто-нибудь умеет?
- Я и Максим отлично в свое время стреляли, так что проблем не будет. - Сказал я и подмигнул Максиму.
- Ладно хорош рассуждать. Есть хочется и я сейчас не откажусь от нашего Бэмби. - Театрально исходя слюнями проговорил Никита. Все дружно засмеялись.
Окаменевшие от мороза куски недоеденного оленя, пришлись по вкусу после того, как ее смогли обжарить. Сытое бульканье желудка напоминало мурлыкание домашней кошки. Теплый воздух наполнявший комнату согревал и окутывал своим трепетным дыханием. Морфей все крепче зажимал в своих объятиях, пока последний из гостей не отдался этой приятной части жизни каждого человека. Когда уже все спали, через окно в избу проник яркий свет, который смог наполнить все углы комнаты. Свет простоял несколько секунд, а затем потух.
Мне привиделся сон. Сначала все вокруг было черно-белым, от этого казалось, будто я участвую в фильме жанра нуар. Легкие покалывания чувствовались на моей спине. Я шел по длинному коридору, наполненным различным хламом, иногда даже запинался об него. В попытке попутно открывать двери, я пару раз все-таки сильно запнулся и не смог удержать равновесие и падал. Боль была реальной. Я чувствовал абсолютно все. Затем картинка резко поменялась и я оказался в необычайно красивом месте. Поле окружавшее меня было покрыто золотистой пшеницей и где то вдалеке виднелся огромных размеров дуб. Стелмужский дуб думалось его брат родной. Этот дуб, как стела торчал на равнине, а вокруг лишь пшеница и слепящее солнце. Мне захотелось посмотреть на этот дуб поближе и я побежал к нему, но что-то неведомое, чрезвычайно сильно подхватило меня и через пару секунд я уже стоял возле дерева. Под деревом высоко подпрыгивая от радости, находился Олег. Я его легко узнал, хоть он и стоял спиной ко мне. Олег не поворачиваясь громко кричал:
- Мы его нашли! Мы его нашли! - Он даже не оглядывался на меня. Олег то ли не видел, то ли просто не обращал внимания. Он был слишком занят.
- Олег, так мы искали этот дуб? - Задал заметно глупый вопрос. Я просто не понимал, что происходит и что мне нужно делать. - Что происходит?
Олег начал разворачиваться и тихо посвистывать. Мелодия была приятной и умиротворяющей, но для меня не знакома. Тогда я не обратил на эту мелодию никакого внимания. Олег прекратил свист и спокойно обратился:
- Мы нашли твою душу. - Далее последовал резкий поворот, и вместо лика его не было ровным счетом ничего, только сияющая пустота.
Я от неожиданности упал на спину, с головы моей скатилась шапка, я замер в ожидании того, что произойдет дальше. Сердце мое сжалось. Дышать было трудно, что-то щемило в груди. Я не понимал, что это сон. Обезличенное приведение медленно наклонилось. Фантом очень близко прислонил свою сияющую голову к моей голове. Призрак протянул свою руку ко мне и положил ее ко мне на плечо и начал меня трясти.
Короткий сон прекратился так же быстро, как и начался. Холодный пот сочился из моего тела. Тяжелый грохот сердца, не давал успокоиться. Рука Никиты на плече испугала еще больше.
- Спокойней, кошмар видать был не из легких. - Дружеский смех наполнил комнату. За окном было все еще темно. - Выходим, Олег пропал! - Как гром, это известие било по ушам. Но это уже был не сон, но как хотелось, чтобы это был именно он.
Четыре человека, оставшиеся в отряде вышли в поисках пропавшего Олега. Следы, казавшиеся относительно свежими вели к лесу. Холодный ветер хлестал бородатые лица солдат. Тяжелая одежда сковывала движения и мешала ускорить шаг. Мы громко звали Олега, но ответа не последовало. Громоздкие кроны деревьев громко скрипели и качались под натиском тяжелого ветра. Мы шли уже пару десятков минут, как внезапно впереди привиделся серый тулуп Олега и вся одежда в которой он был. Я и все мои люди по возможности ускорили шаг и все так же безуспешно звали Олега, но тот не отзывался, возможно замерз и уже просто был не в состоянии, что-либо ответить. Еще больше обеспокоившись о том, что случилось, мы начали оглядываться по сторонам. След вел дальше, но следовать ему как-то отказывался разум.
- Вон, он! - Крикнул, справа стоявший Денис. - Вон он там прижался к дереву. - Денис указывал пальцем куда-то вперед и не сразу можно было увидеть слабо различимый образ друга.
Олег свернулся калачиком, пытаясь видимо согреться. Он был полностью обнажен. Сковавшая тело Олега, судорога не отпускала ни на мгновение. Из глаз моих посыпались искры. Я не понимал, что происходит.
- Олег, - накидывая тулуп поверх заиневевшей кожи, начал Никита, - что с тобой? Какого черта ты вытворяешь?
- Я увидел его и шел за ним! - Устремив свой взгляд куда-то вдаль, ответил Олег. Его голос был неуверенным и слабым. И отчаяние чувствовалось в его голосе и искорка какого-то сумасшествия. - Я видел его и это был не сон. Я шел за собой. Это был такой же Олег. Он был очень горячий. Он не знает, он не знает!
- У него видимо так называемый синдром какого-то там двойника, я не помню как точно называется. Я раньше книжки по психиатрии читал, вот я там что-то подобное видел, поэтому кое-что помню. - Неуверенно, но все же громко проговорил Максим.
Руки Олега снова свела немая судорога, что делало их похожими на ветви деревьев. Дыхание с каждым вздохом все таяло и глаза начали закрываться. Безуспешно пытаясь вырвать бездыханное тело Олега из объятий Харона, возможно, который уже перевозил его душу через реку Стикс, Максим отчаянно упал навзничь. Мрак наполнил каждого из присутствовавших в этом месте. Руки опустились, а сердце начало биться так быстро, что казалось, что могло вырваться в любой момент.
Ни одного слова не проронил я и все мои товарищи, пока закапывали Олега в толще снежной глыбы. Ни одного слова не проронил я и все мои товарищи, пока они возвращались обратно. Состояние смятения беспокоило разум каждого из нас, а боль утери друга неприятно жгла горло. Никто даже не мог представить, что могло случиться такого, чтобы таким непонятным образом покончить жизнь самоубийством. Издалека мы заметили, что дверь избы открыта и ускорили шаг. Мы вбежали внутрь, ожидая увидеть кого угодно. Здесь было очень холодно. В избе сидел Олег, уплетая вчерашнюю оленину. Не говоря ни слов, он поднял руку в знаке приветствия и продолжил поглощать столь сытный завтрак. Ни я, ни мои друзья не понимали, что происходит. Мы стояли молча. Каждый из нас прокручивал в голове все то, что видел несколько минут назад. Было ли это массовой галлюцинацией, стоило только узнать. Олег закончил прием пищи и радостно возвестил:
- Ох, как приятно вкушать мясо молодого оленя. Я и вам по тарелкам рассортировал. - В улыбке расплылось лицо Олега, но заметив, что с друзьями его что-то происходит, он приумолк на несколько мгновений, а потом продолжил - Что произошло то? Я выходил на улице по малой нужде, прихожу, а вас нет. Возвращаетесь, а на вас лица нет. Объясните, что происходит? Я открыл, решив проветрить помещение, если вы против этого, я конечно закрою. - Глаза его действительно излучали изумление и детскую наивность.
Я не мог сказать и слова.
- Да, все в порядке... - Неуверенность горела ярким пламенем в словах Дениса, - Просто показалось медведь пожаловал и мы его решили... Того. - Придумывал на ходу Денис.
- Да? - Недоверчиво кинул Олег. - Неужели проснулся, шатун проклятый. Когда они просыпаются это очень опасно. Хм, ну ладно, пора наверно собираться, Леш? Раз уж все встали и уже видимо выспались. И не забудьте перекусить на дорожку. - Олег заулыбался и кивнул в сторону тарелок, наполненных мясом.
- Да, верно, путь предстоит не малый, идем дальше. Я пока с Никитой пойду, поохочусь, глядишь поймаю чего, а вы в это время готовьтесь продолжить поход, соберите вещи и все, что сможете найти нужное в этом доме. Я не думаю, что кто-нибудь из хозяев жив и вскоре вернется. - Волоча за рукав Никиту сказал я.
- Пойдем, посмотрим, что тут за чертовщина творится, нужно проверить недавнее захоронение. Надеюсь там нет ничего и было это всего лишь массовой галлюцинацией. - Оборачиваясь, что заметить не видит ли нас Олег, говорил на ухо Никита. - А вдруг там мы тело найдем, что делать то будем? - Пугливое состояние пробрало нас обоих.
Я задумался, а могло ли это быть вообще правдой. О подобных случаях даже не приходилось слышать. Ответил я не сразу.
- Не знаю. - Два коротких слова.
Я вместе с Никитой направился в обратный путь к захоронению. По проделанным ранее следам можно было легко найти, где мы шли. Параноидальные мысли витали в голове, казалось, что все это происходит не наяву. Такого просто не могло быть. Заметив, что мы уже близко к назначенному месту, ускорили шаг. Рыхлый снег легко поддался. Разрытая могила представила взору окоченевшее тело Олега. Он был мертв на все двести процентов и вставать он точно не собирался. Молча переглядываясь, Никита и я думали о происходящем. Самое худшее предположение сбылось и теперь оставалось решать. Что здесь происходит.
- Думаю нужно все это обсудить. - Прохрипел сухой голос Никиты. Ирония, которая всегда присутствовала в его голосе куда-то пропала. - Нужно того гада, который у нас там сидит заколоть и волкам на съедение отдать. Что это за демон такой?
- Убивать мы никого не будем. Пока не будем. - Выделил я. - Мы точно не знаем, кто из них настоящий Олег. Попробуем иногда расспрашивать его о чем-нибудь, что мог знать только настоящий Олег, и всем передай, чтобы его проверяли. - Я махнул рукой в направлении деревни и мы начали недолгое возвращение.
Никита первым зашел в дом, а за ним я. Все мирно сидели и занимались сборами в дорогу. Денис зашивал порванный недавно тулуп. Максим прочищал дуло винтовки и иногда приставлял к глазу прицел, словно метясь в пустоту. Олег же спокойно сидел у окна, рассматривая падающий снег и вглядываясь куда-то вдаль. По обстановке было ясно, что ничего особенного не происходило за время нашего отсутствия. Мы спокойно дожидались Дениса, который уже закончил чинить свой тулуп. Через несколько десятков минут, мы все же покинули деревню и направились все также на запад. Все так же не ведая, что нас ждет. Нас лишь подогревала надежда, что мы единственные, кто вернется домой, и что мы те, кто сможет найти ответ, который многие годы не дает покоя разуму человека.
Было уже совсем светло. Настойчивое стремление узнать, что нас ждет впереди подогревало интерес. Но все чаще в голове звенел вопрос, а до каких пор нам все же придется идти. Казалось вся идея нахождения чего-то необъяснимого является социальной фикцией современности. На много километров вокруг стелилось поле покрытое снегом. Видимо когда-то давно здесь сажали пшеницу или ячмень, а возможно и что-то другое. Поле разделяла широкая дорога, по ней и продолжили свое путешествие отряд, состоявший уже из четырех людей и одного непонятного существа похожего на Олега. Дорога была широкой, но все же солдаты шли вряд, чтобы ускорить продвижение сквозь сугробы. Многие дни нам не встречалось ничего живого, лишь пустые деревни и все тот же снег. Смятение поселилось в наших головах. Мы задавались вопросами, на которые мало кто мог ответить. Но мне оставалось лишь обещать, что если нам в ближайшие пару дней ничего не встретиться, то придется вернуться. Сырые ноги болели и не давали покоя. Мы было почти отчаялись, но впереди показались высотные дома и никто не знал радоваться или биться в отчаянии, потому как возвращение домой пришлось отменить.
Глава третья
Я смог заметить кровавую полосу,
обозначившую бьорнам наше местоположение
Это был действительно заброшенный город. Улицы наполняли дикие животные, которые себя считали хозяевами местности. Приходилось остерегаться хищников, которые могли находиться где-то поблизости. Постоянные шорохи и шумы беспокоили сознание. Интересно и одновременно странно смотрится город, без людей. Не по себе видеть спокойно бродивших вдоль улиц крупных оленей.
-Нужно найти что-нибудь поесть, а то уже живот урчит. Оленина уже надоела, слишком жесткая она, пора бы что-нибудь другое начать кушать. - Сказал Олег. За все время пути от покинутой деревни до этого города, он не казался странным и был адекватным. Изредка как будто случайно Никита спрашивал Олега о каких-нибудь деталях из детства, но Олег вспоминал спокойно и даже нередко с ностальгийным задором. Убивать его рука не поднималась. Со временем мы даже привыкли к нему и уже не часто вспоминали о том, кто это на самом деле.
- Будем, есть то, что чем бог жалует. - С презрением отозвался на призыв Денис. - Стараясь угнаться за чем-то более аппетитным, мы потеряем силы и время. Мясо убитых нами оленей, послужило хорошей пищей для нас и во многом благодаря нему, ты сейчас в силах стоять на ногах. Что вообще значит. Что тебе надоело мясо оленя, не хочешь мясо - ешь снег. Нашелся тут гурман. Что мы тут на курорте что ли? Питаемся чем можем и не нужно выпендриваться. - Денис почти, что брызгал слюной, что-то его сильно беспокоило и он решил сорваться на подвернувшегося под горячую руку Олега.
- Да, что я такого сказал то? Неужели мне нельзя высказать свое мнение. - Олег стоял и недоуменно смотрел на обидчика.
- Успокойтесь, оба. - Раздраженный начавшейся перепалкой, сказал Максим. - Я предлагаю сперва найти укрытие для ночлега, а потом всем вместе отправиться за едой и медикаментами. Я слышал, как многие из нас по ночам кашляют. Мы все серьезно простужены и если не найти лекарств мы уже не вернемся домой. Поэтому не нужно тратить оставшиеся силы на ссоры, которые несут разлад в нашем отряде. - Максим уже тоже начал повышать голос.
Я чрезмерно устал от дороги. Глаза закрывались, и сил уже почти не оставалось, а тут еще и друзья мои не могли что-то поделить.
- Успокойтесь, все успокойтесь. - Срывая голос от кашля начал я. - Макс прав, сейчас время залатать раны. Выдалась прекрасная возможность для этого. Я вижу впереди невысокий кирпичный дом, который прекрасно послужит для нас ночлегом. Если кто-то что-то имеет против, то предлагаю высказаться сейчас, а если все всех устраивает, то молча идем вперед. - Я не много подождал. Не дождавшись никаких предложений, мы продолжили углубление в город.
Двухэтажный дом, который находился через пару перекрестков мог послужить отличным местом для ночлега. Здание казалось крепким и довольно уютным. Дверь сломать было не сложно, один точный удар ногой в замок и препятствие было пройдено. На этот раз интерьер заметно отличался от предыдущего дома и выдавал высокий доход хозяина. Широкая панель ЖК телевизора встречала серой пылью незваных гостей. Зеркала, украшавшие стены квартиры, были приятным сюрпризом, никто бы сейчас не отказался посмотреть на свое отражение в зеркале. Наши бородатые лица интересно смотрелись в зеркалах. В отражениях уже было трудно узнать себя с обильной щетиной на лице. Макс, решив не много подшутить, вырвал волос из подбородка и произнес что-то похожее на заклинание Хоттабыча. Все одобрительно улыбнулись и продолжили рассматривать свои лица, а затем и помещение. Изъетые обои стен говорили о давнем присутствии мышей или крыс. Несколько комнат неожиданно удивили простором и уютом, который окружал бывших хозяев. Каждый раз, как мы находились в чужих домах, мне приходил в голову один единственный вопрос: "Где хозяева?" Мне была интересна их судьба. Если бы они были живы, то была бы интересно где они сейчас и чем занимаются. Мне повезло родиться и жить в городе, в котором впоследствии погибло не настолько много человек, что его необходимо было бы покидать. Любопытный Денис решил осмотреть коллекцию компакт-дисков, аккуратно сложенных возле музыкального центра. Протерев пыль с поверхности боксов, он заметил многие знакомые названия своих некогда любимых групп. Тихим хрипящим смехом, Денис обозначил свое поднимающееся настроение. Что, как не гостеприимное жилище сможет согреть душу и улучшить настроение.
Ответственно прохлопав подушки и покрывала постелей, Никита и Максим начали ломать мебель, чтобы получить из них дрова для костра, в то время как Денис и Олег искали спички. К их разочарованию спички давно размокли и не представляли из себя ничего ценного. Я же в свою очередь вглядывался в окно, рассматривая пустынные улицы города. Почти все окна нижних этажей были разбиты по непонятной причине. Пару раз мне на глаза попались лисы искавшие что-нибудь съедобное, но они быстро ускользали из моего взора. Неумолкаемое чувство голода уже не давало возможности думать более ни о чем другом. Наточив лезвия мечей и топоров, начистив ружья, было принято решение приступить к охоте. Наш немногочисленный отряд вышел на улицу. Слабый ветер гулял по узким переулкам города. Неуютными казались серые стены домов и на ветру хлопавшие створки окон.
- Уже совсем скоро должно стемнеть, нужно успеть управиться до заката, если не хотим быть съеденными кем-то более голодным, хотя не думаю, что что-либо в этом городе сейчас может быть голоднее, чем мы. - Усмехнувшись, но все же наставленчески, обратился я к друзьям. - Я и Никита пойдем направо от перекрестка, Денис, Олег и Максим идете налево. Каждый из отрядов ищет все то, что может нам помочь в дальнейшем пути, будь то лекарства, какие-нибудь карты или пища. Ружье есть у меня и у Макса. Все, не теряем время, выдвигаемся. Встречаемся у нас дома. - Пошутил я.
Я и Никита
Никита пару раз обернулся, прежде чем образы уходящих друзей исчезли. Следы животных вели вглубь города. Обглоданные хищными животными туши часто лежали посреди петляющих улиц. Создавалось ощущение бойни или места трапезы какого-то неизвестного хищника, как будто мы набрели на пещеру пещерного медведя. Странно смотрелись потрескавшиеся стены домов. Некоторые фасады домов были уже разрушены. Небо багровело режущим цветом облаков. В переливах оставшихся в окнах стекол, город казался окропленным кровью. Нагнетающая обстановка пустоты разорвалась громким воем стаи волков, часто переходящем в скуление. Вой был настолько громким, что думалось волки совсем рядом. Мы с Никитой ускорили шаг, кидая быстрый взгляд на стены домов в поисках нужных нам магазинов. Вой утих, но его сменило назойливое чувство пристального взгляда, ощущавшегося на себе. Взгляды по сторонам не давали результатов, никого не было видно, чувство тревоги переполняло. Нет ничего хуже, чем яркое ощущение опасности и неимение возможности узнать где ее источник. Со спины послышалось не громкое рычание, поворачиваться было страшновато, но и на месте оставаться было нельзя. По спине прошлись мурашки. Шедший позади Никита, медленно и осторожно начал разворачиваться. Хотелось бы верить в то, что позади всего лишь один волк и не более. Через плечо Никита заметил огромных размеров волка, возможно вожака, который скалился, оголяя клыкастую пасть. Страх быть съеденными волками примерили мы на своей шкуре. В груди что-то защемило и дышать стало тяжело. С трудом сглотнув скопившуюся слюну, мы заметили еще около десяти волков, которые уже начли обходить нас с флангов. Спина стала тот час же сырой. Я постарался как можно медленнее поднять винтовку. Аккуратно приложил приклад к плечу, дабы не концентрировать внимание хищников на себе. Вожак начал приближаться к нам, Никита достал из-за пояса меч, который держал в правой руке, а в левой руке его был щит, видом своим напоминавший круг. Волк остановился за пару шагов до Никиты и начал пригибать задние лапы, готовясь к прыжку. Никита отставил правую ногу назад, чтобы крепче стоять и не упасть приняв выпад хищника. Волк внезапно прыгнул. Занесенный для удара меч, уже стремительно несся для парирования атаки. Кровь хлестнула на сухой снег улицы. Мертвое тело волка безмолвно упало на истоптанную дорогу. Два выстрела опередили поднимающийся взгляд мечника, два волка уже в метре от Никиты лежали мертвыми. Оставшаяся стая от звуков выстрела разбежалась по сторонам. Расслабляющая дрожь прошлась по телу каждого из очевидцев случившегося. Необходимо было отдышаться. Никита с силой зажмурил глаза и вскинул голову к небу. Звук тяжелого дыхания въедался в уши.
- Вот и ужин. - Радостные улыбки наполнили лица. - С божьей помощью мы нашли эти винтовки. - Тяжело дыша, вымолвил Никита.
- Не без нее. Как говаривали раньше: случайности не случайны. И я с этим согласен. - Кивнул я.
- А ты вообще веришь в бога? - Никита серьезно взглянул на меня и ожидал немедленного ответа.
- Этот вопрос слишком серьезен, чтобы его сейчас обсуждать. Давай, когда вернемся обратно и устроимся на ночлег, мы это с тобой и со всеми другими, совместно обсудим. Ты не против? - Я старался не обсуждать такие темы, но если уж приходилось об этом говорить, то я предпочитал это делать в уютной обстановке.
- Все верно, было бы странно обсуждать это среди трех трупов, на улице, в неизвестном городе. - Согласно замотал головой Никита.
- Тащить сейчас с собой эти туши нет смысла, еще неизвестно сколько времени мы будем искать аптеку. Поэтому давай подвяжем их к фонарному столбу и подтянем, как можно выше, чтобы падальщики не испробовали наших друзей-волков. - Я всегда любил пошутить. Никита снова согласно покачал головой и начал доставать веревку из рюкзака за спиной.
Связать туши было не сложно, сложностью оказалось подвесить их на фонаре. Каждый волк весил не меньше пятидесяти килограммов, а то и больше, пришлось приложить совместные усилия. Мертвый груз, висевший на фонаре, покачивался на ветру. Скрип веревки неприятными звуками втискивался в голову. Снег начал сочно краснеть под нависшими телами. Мы двинулись дальше.
По сторонам улиц было много зданий и магазинов, которые уже не представляли для нас ценности, потому как были уже разграблены или же просто предлагали то, что нам не было нужно. Мы даже и не могли испытывать иллюзии относительно того, что мы в этом мертвом городе первые. Поначалу было грех не заглянуть, хоть и в разоренные, но все же, возможно, хранящие какие-нибудь полезные мелочи магазины. Все было напрасно. Помещения были разгромлены, ни одного целого стула нам не пришлось увидеть. Если кто-то здесь и был, то он явно был не доброжелательно настроен и в голове его было лишь стремление разрушать, а не созидать. Темнота уже начала отвоевывать территории города, у сдававшего позиции света. Глаза постепенно привыкали к темноте. Впереди показалось затертое здание, в нем располагалась аптека. Странно, но дверь была цела и даже не тронута, стало ясно, что злоумышленники сюда не дошли. На грязной, стеклянной двери красовалась вывеска "Закрыто". Слева от входа был обозначен режим работы. Никита с явным презрением глянул на режим работы и все так же театрально, как он и любил, прошептал:
-Время уже явно не рабочее. - Я не оценив шутку, кивнул.
Мне пришлось разбить прикладом дверное стекло. Через пару секунд я все же обрел настроение для того, чтобы отшутиться и произнес:
- Не правда, для постоянных клиентов мы работаем всегда, а так же мы предоставляем скидки владельцам дисконтных карт. - Раскатистый смех прошелся эхом по узким улицам.
Скрип открывающейся двери обозначил приход гостей. Две длинные тени легли на пол.
- Ищи антибиотики и все, что может понадобиться. Думаю ничего сверхъестественного с ними не могло произойти за все эти годы. - Мотнул головой в сторону витрин я. Никита приложил выпрямленную пятерню к виску, словно оказывая честь. - Действительно, что может произойти с таблетками. Думаю ничего, просто у каждого лекарства или же любого предмета есть свой срок годности.
Прилавки пестрили красочными упаковками препаратов. Названия многих из них было сложно произнести, но чтобы не пропустить ничего полезного приходилось доставать аннотации и щуря глаза высматривать его применение. Витамины брали десятками упаковок. Антибиотики только одинакового образца, чтобы организм не привыкал. Аспирин, жаропонижающее и многое другое. В рюкзаке осталось место, но наполнять его уже было незачем. Мне пришла мысль, что неплохо было бы уже сейчас принять несколько таблеток. Я достал из рюкзака за спиной флягу с талой водой и принял сразу пару капсул витаминов. Вкус крови ярко контрастировал во рту, потрескавшиеся губы неприятно начали кровоточить. Этот момент напомнил о том, что нужно засунуть несколько гигиенических помад в карманы тулупа. Теперь нам оставалось только найти хозяйственный магазин и отовариться там необходимыми инструментами, а так же не плохо было бы разыскать продовольственный магазин, где можно позаимствовать специи, соль и сахар. Эти вещи хранятся в сухом виде и поэтому с ними не должно ничего случиться.
Выступив снова на суровые улицы города, мы побрели дальше. Ночная жизнь принесла своих обитателей, в виде волков, сов и лисиц и еще многих других, которые были скрыты глазу. Ноги уже начали уставать и гудели. Пройдя еще пару кварталов заметили большие буквы над строением "Продукты".
- Ну наконец-то, а то я было уже отчаялся. - С ярким чувством облегчения произнес Никита.
- Все, сейчас найдем специи и обратно, а то что-то уже совсем желудок меня забеспокоил своим непрерывным рокотом. - В моем животе уже, казалось, бушевал ураган, в виде голода.
Стеклянные двери все так же беспомощно пытались остановить взломщиков, приклад в руке действовал быстро и решительно. По правую руку были пятилитровые бутылки с водой, которые не обошлись вниманием и пару из которых были изъяты с прилавков. Массы в пакетах некогда называвшиеся печеньем, с опаской даже не трогали. Тоже касалось и колбас и сыров, которых можно было различить лишь по едва различимым надписям. Никита взял пару бутылок водки для дезинфекции ран в дороге, я же прихватил пакет соли, сахар и несколько пакетиков специй.
- Все возвращаемся.
Обратный путь казался короче и через некоторое время мы уже были у обозначенного кровью фонаря. Несколько лисиц безуспешно пытались достать до мясистых тел на веревке, а другие же слизывали кровь со снега. Не много пошумев я и Никита без труда разогнали бесстыжих животных. Тонкий след оставался на снеге от тащившихся по улицам города, трупам волков. Когда мы вернулись в дом, то было ясно, что друзья наши еще не вернулись. Сложив обломки деревянной мебели в кострище, мы разожгли костер посреди зала. Преследуя стремление, как можно быстрее набить живот чем-то съедобный, мы повесили тушу одного из волков за люстру на потолке и я, по обычаю начал разделывать наш ужин. За дверью стали слышны шаги. "Наконец-то вернулись" - подумал я. Через небольшой промежуток времени послышалось слабый скрип двери, а на пороге были не наши друзья, а четверо людей, ликом своим напоминавших головорезов. В темноте был виден слабый отблеск гнилых зубов, открывшихся в улыбке. На тело была накинута шкура медведя, открытая пасть медведя венчала голову каждого из пришедших. Четверо незнакомцев в руках держали топоры. Ждать от них доброжелательных приветствий не стоило. Вид их был странным, они были похожи на троглодитов.
В некоторых деревнях рассказывали об этих людях. Их называли бьорны. Бьорны - это люди или полулюди, которые следили за целыми территориями городов, то есть за тем, что некогда называлось городами. Бьорны были исключительно опасны, многие годы без настоящего и нормального общества убили в них все человеческое. Они считались отважными и кровожадными охотниками и охотились только лишь на медведей, от того и получили свое название. Для них медведь символизировал воинскую доблесть. Убивая их, как они считали, они становились сильнее, забирая себе медвежью силу. Одним из любимейших развлечений бьорнов, было скальпирование. Множество историй можно было услышать о том, как люди лишались скальпа. Бьорнов боялись за их неистовое влечение к бою и увечьям. Скальпы снимались с любого человека, будь то ребенок, женщина или мужчина. В одном пограничном с пустошью городов, Никита краем глаза заметил одного ребенка без скальпа, он напомнил ему историю о Роберте МакГи. Еще несколько лет назад, бьорны часто нападали на мирные города, но потом ушли далеко на запад и уже не тревожили людей. Но былые их "подвиги" не забыты и страх их появления все еще кое-кого приводит в ужас. Стариков же они скармливали пойманным медведям, которых они держали вместо домашних животных. Странно, но ходили слухи и о том, что нападая на города они могли использовать медведей, но мне в это верилось трудно. Подобно скифской традиции бьорны увешивали поводья своих лошадей скальпами и делали из них сшитые между собой накидки. Поэтому большое, а иногда и даже огромное количество скальпов частенько свидетельствовало о могуществе война. Впоследствии все другие племена, названные варгами и гальтами, переняли подобную практику.
Таких гостей принимать никто не хотел, да и были ли они гостями. В голове моей на веки отпечатался снимок из памяти, в котором воины стояли неподвижно, заслонив своими могучими спинами слабый свет луны.
Денис, Олег и Максим
Неожиданным открытием было то, что на снегу ясно виднелись отпечатки копыт нескольких лошадей. Это послужило поводом для размышлений о том, откуда они взялись и нет ли в этом городе людей? Мысль о людях давало двоякое представление о том кем они могут являться. Простыми благоразумными и безобидными жителями, что казалось совсем невероятным, или же местными разбойниками, чего хотелось меньше всего. Мысль о том, что в городе находиться больше не безопасно секущимися струйками ударила по глазам. Неприятное ощущение горечи в горле, дополнило неуютную обстановку города-призрака. Они не были трусами, но можно ли оставаться равнодушным, когда в голове витают мысли об опасности. Подтверждения опасений не было, но и наивно верить в то, что в городе есть кто-то, кто решил отделиться от общества и делить свое жительство с дикими животными, было невероятно. Взгляд каждого из группы стал напряженнее и более осмотрительным. Каждая мелочь теперь была достойна внимания. Мысли о том, чтобы искать аптеку уже не было. Неожиданный приступ тяжелого кашля схватил за горло Максима, мокрота шедшая из горла, неприятно забивала рот. Дышать стало тяжело. Денис похлопал ладонью спину. Макс сплюнул вирусный концентрат, широко вздохнул, на миг закрыл глаза и жестом показал, что пора двигаться дальше. Денис болезненно посмотрел на зараженного друга и с понимающим взглядом кивнул, он осознавал, что медлить нельзя. Нужно или идти вперед, или возвращаться обратно. О том, чтобы возвращаться обратно, даже речи не шло, необходимо было выяснить, кому принадлежат следы.
Послышались чьи-то голоса, которые отчетливо слышали кашель и заметили присутствие посторонних людей. Приближающийся цокот копыт лошадей ознаменовал о необходимости спрятаться. Подъезд, который был рядом казался неплохим экстренным укрытием, но был ли он так надежен для того, чтобы прятаться в нем. Справа от дороги была заметна непонятно чем образованная, заснеженная груда. Лучше, чем это место и быть не могло. Спрятавшись, три друга начали наблюдать за улицей. В паре метров от подъезда остановилась группа из десяти всадников. На всех на них были медвежьи шкуры, это с уверенностью сказало друзьям, что им пришлось встретиться ни с кем иным, как с бьорнами. В слабом свечении луны было заметно, что поводья были украшены какими-то кисточками, но это не имело значения. Впереди всех на лошади вороной масти стоял горбоносый главарь. Он пристально вглядывался в безлюдный простор улиц. Неожиданно послышались где-то вдалеке два выстрела, а затем тишина. Странное чувство тревоги охватило Дениса, он решил, что на Алексея и Никиту уже напали и им пришлось отстреливаться. Главарь загадочно посмотрел в сторону подъезда и жестом указал, чтобы его проверили. Спешить отдавать указ о том, чтобы проверить откуда доносятся выстрелы, он не спешил. Заведомо победное настроение гневило и все более утверждало о том, что с Алексеем и Никитой что-то произошло. Двое всадников слезли с лошадей и уверенным шагом направились к подъезду. Резко распахнув дверь, они видимо ожидали чье-либо присутствие, но обнаружить никого не получилось. Двое бьорнов сбегали до верхнего этажа небольшого здания и вскоре вернулись ни с чем.
- Я точно слышал чей-то кашель... Возможно они уже ушли вперед, когда услышали наше приближение. Четверо за мной, к увальню. Все остальные идут за гостями. - Твердым и решительным голосом возвестил командир всадников. Взгляд его был суров, хладнокровно всматриваясь вверх, он добавил. - Принесите мне их головы. Все, что вы пожелаете сделать с ними ваше решение, но только, чтобы максимум через час предо мной лежали их головы. Кто-то решил посоревноваться со мной и пошуметь в моем городе. Он получит то, чего заслуживает.
Пять всадников, включая командира двинулись в обратном направлении, а остальные пять человек рысью, не спеша, уверенные в своей победе поскакали на место выстрелов, навстречу незваным гостям.
Денис нащупал рукой что-то непонятное, напоминавшее какую-то палку, в толще снега и попытался вытащить ее. Палка была гладкой и твердой. Денис с заинтересованным взглядом посмотрел на друзей и рывком потянул ее на поверхность. Послышался приглушенный звук рвущейся мокрой ткани. Рука уже была на поверхности, когда стало понятно, что предмет, который Денис принимал ранее за палку, оказался костью. Рука дрогнула и кость упала на снег. Было крайне не приятно прикасаться к чьим-либо останкам. К мертвым нужно относиться ни чем не хуже чем к живым. Олег взглянул на Дениса и Максима. Пару секунд молчания обозначили следующие действия. Разрывать не прессованный снег было не трудно. Пальцы понемногу начали коченеть от колкого и очень холодного снега. Через пару минут на глазах предстала братская могила, в которой лежало не мало людей.
- Это что же? Они столько людей здесь загубили? - Лицо Дениса преобразилось в гримасе отчаяния.
- Не думаю. - Ответил Максим. - Посмотри на остатки одежды, большая часть сгнила, но если присмотреться, то можно заметить надписи на одежде. Они погибли многие годы назад, бьюсь об заклад в 2009 году. Видимо когда уже не было возможности хоронить тела погибших людей их складывали в такие вот кучи, которые впоследствии и погубили оставшихся в живых. Болезни я думаю быстро распространились, а крысы были не плохими переносчиками.
- Ладно, ладно. Радует то, что эти бедолаги пали от неизведанного, а не от этих безумцев. Что делать то будем? Я было сначала подумал о том, что Леха и Никита встретили подобных этим тварям. - Просипел Олег.
- Да, я согласен, но видимо выстрелы и присутствие этих мишек Гамми, никак не связаны... - Примолк, а потом добавил, - Надеюсь. Поможем Лехе и Никите, а этих потом достанем. - Махнув рукой на уезжающего командира изрек Максим. - Нужно спешить, пока не стало поздно.
***
Воины стояли неподвижно, заслонив своими могучими спинами слабый свет луны. Винтовка была в паре метров от меня, достать ее было не сложно. Немые взоры ощутили мы на себе. Нас разделял не слишком длинный, но очень узкий коридор, в котором можно уместиться только вдвоем. Это давало дополнительные шансы на победу. Уверенность в своей позиции, придавала нам больше силы и отваги. Бешеные глаза бьорнов насыщались представлениями о том, как они легко управятся с нами, с двумя беспомощными существами, ведь именно существами, а не людьми мы для них были. В их глазах не было сожаления о том, что они собираются сейчас сделать, скорее предвкушение. Звериное рычание начало нестись из их ртов, словно подогревая самих себя. Рычание с каждым мгновением становилось громче и интенсивнее. Воины рывком сорвались с места, чтобы прикончить нас. Крик несущийся из ртов бандитов, оглушительной сиреной влился в головы. Оскаленные зубы, раздутые ноздри и щедрая волна морщин на лбу символизировали готовность уничтожать. Я прыгнул к двери, пытаясь достать винтовку. Падение оказалось не приятным, но заметить это в тот момент было очень сложно. В это время Никита уже успел оголить лезвие своего меча и резким движением увернулся, прокрутившись вокруг своей оси, от первого нападавшего берсерка. Ослепленный яростью бьорн не сразу понял, что не смог поразить цель, как с разворота Никита разрубил спину непоколебимого воина.
Я, схватился за дуло винтовки и что есть мочи ударил прикладом по челюсти кричавшего безумца. Кровь щедро окропила стену комнаты. Воин отшатнулся, голова его откинулась назад и на несколько секунд он потерял пространственное восприятие. Изо рта его тонкой струйкой сочилась кровь. Медлить было нельзя, нужно было прикончить его пока бьорн был в "астрале". Мгновенно вытащив из-за пояса кинжал, я полоснул лезвием по горлу. Астральный воин, хоть и был уже серьезно ранен и из шеи его хлестала кровь, пришел в себя. Он одной рукой поднял меня за шею и прижал к стенке. Другой рукой он уже замахивался для удара топором. Кровь струилась на мой тулуп, в то время как я беспомощно пытался вырваться. В глазах моих пульсивно тьма менялась со светом. Пытаясь выбраться, я выронил из рук тяжелую винтовку. Быстро теряющий кровь бьорн уже был не в силах держать хватку и начал расслаблять руку. Придя в себя, я вспомнил, что в руках моих кинжал. Я с силой всадил его несколько раз в глаза и лицо берсерка. Тот мгновенно убрал руку. Обездвиженный и мертвый он с грохотом повалился на пол. Двое других его подельников, не теряя не секунды уже на изготовке поднесли к потолку свои топоры. Я уже влился в ритм боя, отпрыгнув назад вытащил из ножен меч. Стоявшие перед Никитой и мной бьорны, готовились к атаке. Ко мне пришла идея, я взглянул на друга и кротко кивнул ему. Мы оба они начали замахиваться в ударе. Бьорны это не могли не заметить. Новая волна крика начала оглушительное шествие по ушам. Почти одновременно мы отпустили мечи метнув их в берсерков. Слегка передергивающий хруст ломающихся грудных клеток, обозначил победу. Мягко вошло лезвие в незащищенные доспехами груди врагов. Бьорны упали и больше от них не было слышно ни звука. Кровавая пена блеснувшая во рту убитых, ознаменовала окончание боя.
Тяжелое дыхание наполняло наши груди, груди победителей. Сбивающийся ритм сердца долго не мог успокоиться. Битва прошла и счет был 4:0 в нашу пользу. Мне стало очень жарко и я расстегнул пуговицы тулупа, отдавая дань живительной прохладе. Никита повторил это, но с опаской подняв глаза, он обратился ко мне:
- Макс, Денис и Олег еще не вернулись, нужно осмотреться вокруг пока не поздно.
- Да, ты прав, времени терять нельзя.
Ни о каком ужине уже и речи не шло, все мысли были направлены на то, чтобы узнать, что с друзьями. Перешагивая через могучие тела погибших воинов, мы вышли из дома. Я обернулся и пред глазами моими предстал аллегорический натюрморт с мертвой тушей волка, в дополнении к которому, были мертвые тела бьорнов. Пол комнат поблескивал от разлитой по нему крови, а стены были прокрыты краснеющими пятнами. Было уже совсем темно, но снег лежавший на земле создавал природное подсвечивание. К нашему удивлению в метрах десяти стояло несколько лошадей и среди них, восседая на лошади, был еще один бьорн. Он должен был следить за территорией и выступал в роли часового. Мое расслабленное тело непринужденно содрогнулось от неожиданного продолжения. Я уже был настолько расслаблен, что тело едва двигалось. Всадник, заметив движение, начал из-за пояса доставать оружие. Не успел он слезть с коня, как его повалил на снег удар, вонзающегося в спину топора. Не громкий стон издал, воин и попытался достать ногу, зацепившуюся в стременах. Позади, в нескольких метрах стоял Денис и все остальные. Денис, метнувший свой любимый топор, подбежал к раненному воину и ритуально отрубил ему голову. Битва был выиграна, но не война.
Задыхаясь от погони Денис сбивчиво промолвил:
- Там есть еще пятеро. С вами все в порядке? - Денис посмотрел на окровавленную часть моего тулупа.
- Это не моя кровь не беспокойся, мы оба в порядке. Оставлять их сообщников в живых нельзя, они могут нас преследовать, а мне не хотелось бы каждый раз оглядываться, чтобы узнать не нагоняет ли нас кто-нибудь из этих уродов, или не спать ночью, вслушиваясь в каждый шорох. - В голове моей созрела идея, как незаметно пробраться внутрь их берлоги. Я тяжело вздохнул и продолжил. - Поэтому, сейчас мы возьмем их лошадей и их шкуры и пойдем к ним в логово. В темноте они сразу не смогут нас отличить, поэтому на нашей стороне внезапность.
С уверенностью можно было сказать, что мы больше не вернемся в этот дом, поэтому мы собрали все, как можно скорее и вышли на улицу, где нас ждал Денис, стороживший подступы к убежищу. Лошади были, как нельзя кстати. Я привязал за моим седлом, тело одного из оставшихся не потрошеным, волка. Я предложил Максиму сделать тоже самое, на что он согласно кивнул и занялся делом. Во время вспомнив, что нужно наполнить патронами винтовку, я начал ее перезаряжать. Голодные животы бурлили от недоедания. Группа одетая в медвежьи шкуры, так и не насытив животы двинулась в недолгий поход. Наши темные силуэты медленно скользили по малоосвещенным улицам. Я и Максим шли позади всех приготовив винтовки. Я смог заметить кровавую полосу, обозначившую бьорнам наше местоположение. Мысль промелькнула в моей голове, что больше следов не оставлять, ведь сегодняшняя оплошность могла нам стоить жизни.
Скоро впереди показалось здание, на крыше которого, на фоне луны громогласно гласили большие буквы: Пивоварня "Увалень". Оставалось надеяться, что внутри бандитов было не слишком много. Двое часовых встречали вернувшихся "медведей". Один из сторожил поднял руку, приветствуя нас. Настигнув его, Никита вонзил в его голову меч, в то время как Денис раскроил череп второго часового своим топором. Никита и Денис спустились с лошадей и оттащили в тень два бездыханных тела. Взгромоздившись снова на лошадей мы продолжили смертоносный путь к пивоварне. Справа от здания виднелась конюшня. Ее выдавал негромкий топот копыт лошадей и отчетливый запах овса и сена. Рядом с конюшней стоял человек, который видимо обслуживал конюшню. Он не был похож на бьорнов, на нем не было ни шкуры медведя, ни оружия, только тулуп и грабли в руках для уборки сена. Он боялся бандитов, потому как, когда наш отряд в медвежьих шкурах начал приближаться, он страхе прижался к стенке. Возможно он был пленным, но в тот момент не было времени заниматься им, нужно было перебить всех оставшихся в логове нелюдей.
До входа оставалось несколько метров. Мы решили оставить лошадей при входе. Входная дверь была чрезвычайно ржавой. Создавалось ощущение, что она рухнет во время открывания, но этого не случилось. Дверь мягко и без звука поддалась. Мутный свет нескольких ламп, которые скорее всего работали от генератора, играл нам на руку. В здании было заметно тепло. Пред нами предстал узкий коридор по бокам которого ютились различные небольшие комнаты, а впереди был большой зал для общественного пития. Теплый воздух согревал лица. Стены были украшены разнообразными рисунками и фотографиями, некоторые из них показывали веселые компании дружно выпивавшие за столом, другие же фотографии проводившихся здесь ранее подобий фестивалей пива и различных конкурсов. Было приятно посмотреть на фотографии и с ностальгией задуматься о том, как было относительно спокойно тогда жить. Характерный запах хмельного напитка говорил о том, что в этом месте все еще варят пиво.
Впереди из тени вышли две фигуры. Заметно шаткой походкой они направились прямиком к нам. Бьорны вновь решили поприветствовать нас, после чего мгновенно погибли нелестной смертью. Рубить головы врагов уже начинало быть традицией. Это был наш особый почерк. Хоть я и не был стопроцентно согласен с этим столь кровопролитным ритуалом, но оправдывая свои действия тем, что бьорны снимали скальпы, то мы отсекали головы. Неприятно зрелище снятых скальпов не могло давать возможности оставаться спокойным и адекватным с ними. Последняя дверь громко отворяясь хлопнула. Слабый лунный свет струившийся в окна, предоставил нам возможность всмотреться в большой зал. На высоком потолке когда-то было много рисунков от которых сейчас осталось непонятные остатки. По краям зала стояли столы. Еще примерно с десяток головорезов ютились возле камина. Денис первым скинул с себя медвежью шкуру, обозначив свою готовность к сражению, остальные поддержали этот жест. Бьорны внимательно присмотрелись к нам, и поняв, что это не люди из их отряда, осторожно разбрелись вдоль стенки, готовясь отразить атаку, пришедших незваных гостей. И снова рычание подобно волчьему испепелилось из уст бьорнов, глаза их прищурились. Протяжный крик снова наполнил уши. Головорезы начали движение и кто-то из них не метив кинул топор. Топор с треском вонзился в дверной косяк рядом с Никитой, на что он тяжело сглотнул и достал свой меч. Максим и я вскинули винтовки, приставив деревянный приклад к плечу, начали расстреливать безумных берсерков. По двенадцать патронов в обойме каждой винтовки давали фору нам, как стрелкам и нашим защитникам.
Первые удары отдачи приклада по плечу пришлись не сладко. Плечо мгновенно онемело. Первый сделанный выстрел попал точно в лоб, впереди бегущего берсерка, чьи слюни разлетались далеко от него, бьорн откидывает голову назад и замертво падает. Движение дула вправо, еще один удар в плечо и трехлинейка прошивает насквозь грудь еще одного головореза, тот так же тяжело падает на пол и уже не двигается. Выстрелы оглушили меня, звон в ушах заменил крики противников. Сквозь звенящие звуки в ушах, я слышал выстрелы слева от себя, где стреляет Максим. Еще пару выстрелов и еще в минус ушло несколько врагов. Минимальное расстояние между врагами и нами становится критическим. Возможность стрелять с каждым мгновением уменьшается. Я и Максим решаем отступить на пару шагов назад. Впереди встали Олег, Денис и Никита. Трое на трое - равный бой. С этого момента никакого огнестрельного оружия, только сталь и умение ей управлять. Только желание жить и умение за нее бороться. Сталь оружий переливами отражала мерцание огня в камине. Первыми выступили безумные топорщики-берсерки. Смрадный запах их ртов вперемешку с хмельным ароматом пива, наполнившим эту большую комнату действовали угнетающе.
Никита рассек ото лба до подбородка лицо нападавшего, но бьорн не обращая внимания на сочащуюся рану сумел вскользь задеть руку мечника. Рана хоть и была глубокой, но Никита сумев перехватить меч в другую руку отрубил противнику руку, державшую топор, по локоть. Однорукий бьорн чувствуя свою беспомощность, решил сбежать и направившись к другому концу зала, где была еще одна дверь. Максим прикинув винтовку к плечу, прошил пулей затылок бьорна. Никита держась за раненную руки упал на колени, ему была нужна срочно помощь. Доставая из рюкзака веревку, я отрезал от нее небольшой кусок и перетянул ей выше раны. "Похоже что путь наш не много придется приостановить", подумал я.
Денис воспользовавшись моментом, пока пьяный берсерк для удара высоко занес над головой топор, развернулся и движением бейсболиста снес ему пол черепа. Обезглавленный человек стоял еще пару секунд, но подкосившись ноги потянули все тело к полу.
Олег стоял в центре зала, напротив него стоял бьорн. Денис и Никита узнали в нем того самого горбоносого командира на вороном коне. Бьорн бросил топор на пол и кинулся на Олега. Олег не справился с кинувшимся на него дикарем и упал на спину. Помогать Олегу уже было бесполезно, так как свирепый человек-медведь поднял бессознательное тело с пола и скрываясь за его спиной, начал отходить назад. Олег очнулся, попытался вырваться, но это было бесполезно. Яростью наполнились лицо пленника, он просто кипел. Олег начал вскрикивать и уже через пару секунд ничего не было слышно из-за неистового крика. Из глаз его начал изливаться яркий свет, а изо рта пламя. Тело Олега затряслось в судороге и державший его словно в тесках бьорн вспыхнул густым огненным пламенем. Олег снова потерял сознание. Никто не мог и двинуться, никогда в жизни ничего подобного не случалось увидеть. Дикарь кричал, но уже не от ярости, а от боли. Он кинулся в открытую дверь и исчез в ней. Первым пришел в себя Денис. Он дал каждому из нас по жгучей пощечине, которая смогла привести нас в себя. К Олегу, Денис боясь воспламенения, не решался близко подходить. Все стояли в ожидании когда сам виновник поджога придет в сознание. Прошло около минуты, но Олег даже не двигался.
- Может он умер? - Спросил обращаясь к друзьям Максим.
- Иди, проверь. - Иронично отозвался Никита.
- Я схожу, а вы стойте здесь. Хотя нужно подготовить что-нибудь чтобы меня потушить. Ой, ладно черт с ним, думаю если уж загорюсь, так мне будет уже не помочь. - Направился в сторону Олега Максим.
Максим подошел к Олегу присел рядом с ним и осторожно начал разглядывать его. Ресницы, часть бороды и густая прядь вьющихся волос были щедро сожжены пламенем, вырвавшимся изо рта. Дым все еще немного струился из ноздрей. Приложенные к шее два пальца, ощутили легкую пульсацию. С размаха Максим залепил пощечину другу и начал его трясти за отвороты тулупа. Щеки мгновенно покраснели. Снова пощечина и снова начал трясти. Олег пришел в себя.
- Э, хватит меня трясти, что с тобой, Макс? - Ели различимо, открывая глаза, бормотал Олег.
- Вставай. Нормально себя чувствуешь? - Кажется безразличным взглядом поинтересовался Максим.
- Да, все хорошо, но мне вот что-то очень жарко и во рту странное чувство дыма. Мы что горим? В помещении пожар? - Голос Олега казался пьяным. Он пару раз решил откашляться, но не смотря на все усилия было видно, что он все еще ощущает дым у себя во рту.
- Он не в состоянии идти. Нужно помочь ему удобно прилечь. У нас два пострадавших, не думал я, что придется здесь задержаться. Нужно найти что-нибудь, чем можно зашить рану Никиты. Денис обыщи здание и найди что-нибудь, что может нам пригодиться. Бояться не стоит, думаю в здании больше никого нет, так как если бы кто и был, то на крик бы он уж точно пришел. Макс, остаешься присматривать за Олегом и Никитой Я пойду, узнаю, что это за мужик там ну улице ходит, по-моему он не один из них, а это значит, что мы ему поможем бежать, а он нам поможет сориентироваться на местности. И вот еще что, увидите съедобное ешьте, набивайте животы и тащите все сюда. Минувшие сутки выдались не сладкими и поспать нам не удалось. Скажу больше, что пока и не удастся, еще неизвестно сколько таких же за городом бродит и сколько их может вернуться. - Речь произнесенная мной, была четкой, ясной и без единого лишнего слова.
Денис скрылся в темноте комнат. Я же вышел на улицу и увидел, что оставленные возле входа лошади не сдвинулись и с места. В конюшне была слышна работа по уборке сена.
- Ты кто такой? - Не медля не секунды задал вопрос я, обращаясь к конюху, который стоял ко мне спиной. Мужчина нисколько не отреагировал и продолжал работать. Такая наглость меня насторожила. Я подошел вплотную и похлопал его за плечо. Мужчина той же секундой упал на грязный пол и трясясь от страха, отвернул голову, прикрывая ее руками. Я повторил свой вопрос, но казалось, что он меня не слышит. Я схватил его за руку и поднял. - Ау, ты меня слышишь?
Конюх явно был запуган и боясь поднять взгляд ответил:
- Я плохо слышу, вы меня часто были. Я плохо слышу. Говорите громче. - Все так же не поднимая взгляда говорил бедолага. - Я Сергей, ваш конюх, господа. - В руках он начал мять рубаху, что могло свидетельствовать о том, что он нервничает.
- Мы не разбойники, мы перебили тех, кто тебя насильственно удерживал здесь. Теперь ты в силах решать идти с нами или уйти в одиночное плавание. Мы от тебя просим лишь одно, у нас есть раненные, нам нужны сведения о том, что и где здесь находится. Нитки, иглы? - Я почти что кричал. - И еще, есть ли тут поблизости жилые города, где можно спокойно и не боясь смерти поднабрать сил.
Конюх неуверенно поднял пугливый взгляд. Он пару секунд стоял не произнеся и звука, а потом ответил:
- Спасибо огромное, - начал он припадая к ногам спасителя, - спасибо. Я было уже отчаялся когда-нибудь вырваться из лап этих бандитов. - Я помог встать бедолаге. - Если позволите я пойду с вами. В нескольких днях пути есть город, он огромный, в нем можно найти все что пожелаете. - Радость и чувство свободы переполняло экс-пленника. - У меня есть игла и нитки, чтобы зашивать свою одежду. Подойдет?
- Да, я думаю, подойдет. Дай мне их. - Я вдруг вспомнил кое-что еще и спросил. - Тут еще в городе, какие-нибудь подобные дикари есть? Стоит ли ждать гостей? - Меня этот вопрос очень сильно волновал, поэтому я как можно скорее хотел услышать ответ на этот вопрос.
- Есть, но не тут. Они прибудут через двенадцать дней. Они меняются, для того, чтобы охранять этот город. - С каждым мгновением голос Сергея становился ровнее и уже не дрожал от страха.
- А зачем им этот город, что в нем такого, что их тут держит? - Разговор приобретал очень интересную форму.
- Я не знаю, кроме своей комнаты и конюшни, я ничего не вижу. Я нахожусь здесь уже около года и ни разу не смог увидеть что-то другое. Я пытался бежать, но как я и говорил город очень далеко и меня догнали, вот тогда-то меня и поколотили так, что я стал плохо слышать. После этого я даже не задумывался о новом побеге... Хотя, я не раз слышал, что они часто наведываются в городской военный госпиталь. Я не знаю, что именно там находится или происходит. Вам стоит туда наведаться.
- Хорошо мы найдем этот госпиталь, но знай, что теперь ты свободен. Можешь идти внутрь и принеси все то, что может нам пригодиться. - Похлопал по плечу Сергея и повернул в сторону входа пивоварни.
Я вернулся в зал, где ничего не изменилось, кроме того, что Максим начал растаскивать мертвые тела. Никита же с Олегом сидели у камина и грелись. Вскоре пришел Денис и Сергей.
Глава четвертая
Даже и сейчас никто не помнил,
что вообще произошло, от чего погибла
большая часть населения планеты
и не погибло ни одно другое животное кроме человека
В этот момент я сильно зажмурился, чувствуя, как морщится мой лоб, попытался вспомнить, что было дальше, но мои попытки не привели абсолютно ни к чему. Седые пряди волос упали на глаза, но проигнорировав это, я думал о том, как могло произойти, что я снова забылся. Невероятно, но в этот момент меня обуяло сковывающее чувство страха, потери памяти оставшейся. Странно, но я чувствовал пораженческое настроение у себя в груди, что может быть хуже того, чтобы не помнить своего прошлого, то есть помнить, но отрывками. Я совсем забыл, что нахожусь в комнате не один и поднял глаза. Меня окружали все те же люди, все те же слушатели, что и раньше, все это была реальность и я сперва немного неодобрительно, а потом вовсе разочаровавшись откинулся назад. С каждым разом, когда я задумывался о том, что все то, что произошло это сон, я обнаруживал, что все происходит наяву. Мой взгляд упал на молодого командира, Светозара, который оставался спокоен и ожидал того, что же я дальше скажу. Растягивать паузу мне не хотелось и я произнес:
- Дальше я пока не могу вспомнить. Все как в тумане, я даже не помню, как я подходил к этому городу. В себя я окончательно пришел после того, как вы меня остановили. - Я тяжело сглотнул. Наверно, в этот момент я был похож на сумасшедшего, который рассказывает какие-то небылицы, а когда уже не знал, что придумать дальше решил сделать паузу, сославшись на потерю памяти. Я еще раз внимательно взглянул на своих слушателей, но в глазах их не было ни капли сомнения, они верили мне. В горле начало колоть. - Прошу воды, очень хочется пить.
- Глеб, будь добр, уважь гостя, принеси воды. - Дружеским голосом попросил Светозар. Глеб, не медля не секунды проследовал в другую комнату. Спустя пару мгновений он вернулся уже с наполненным стаканом воды. Вид живительно жидкости ассоциировался у меня со всеми механизмами, которые проходили в организме каждого человека. Жидкость - это жизнь. Я вцепился руками в стакан и жадно начал проглатывать освежающую воду. Я чувствовал, как прохладная жидкость продвигалась по моей груди, пока не достигла желудка.
- Спасибо, теперь мне действительно лучше. - Да, говорить стало на много легче, да и думать тоже. Лежать мне надоело и я попытался сесть, но без боли в правом боку это было сделать невозможно. От боли я сжал кулак, откинул простыню и заметил стежки в сантиметрах в десяти ниже груди. Удивление ясно обозначилось на моем лице. Я не смог вспомнить, что ранен и даже не мог понять где и даже когда получил ранение. Пульсирующий прилив крови в голове. - Что за черт?
- Когда мы тебя увидели у тебя была колотая рана и вся спина была в относительно свежих ожогах. По чистой случайности у тебя не было заражения крови, но ты потерял достаточно крови, но оставался еще живым. Рану я зашил и иногда прикладываю кое какую смесь из листьев земляники и подорожника, на счет раны беспокоиться не стоит, так же как и об ожогах на твоей спине, масло из семян облепихи творит чудеса. Так что о своем здоровье тебе можно сейчас не беспокоиться, оно в умелых руках. - Глеб почти бил себя кулаком в грудь, его переполняла гордость учености, которой он набрался из медицинских книг. Но если вспомнить, что это был уже 2054 год, то представлять себе истории о чудом выживших медиках-специалистах, а тем более профессионалах задумываться не приходилось. - Теперь осталось только подождать некоторое время, чтобы ваш организм восстановился и вы были как новенький. Думаю все не так плохо, так что не беспокойтесь.
- Перейдем к главному. Мне интересна цель твоего визита в наш город. С чем пожаловал? Судя по твоему рассказу ты довольно долго отсутствовал в своем городе и было бы странно, что ты его снова решил оставить и двинуться на запад. Не желаешь рассказать? - С явным недоверием Светозар говорил эти слова. Оценивающий взгляд ощупывал ответную мою реакцию на этот вопрос.
Реакция была, если можно так выразиться нулевая. В голове моей, словно программой была записана навязчивая цель и я должен был ее достигнуть. Я не повел и бровью. Ожидая подобного вопроса, я задумался, но отвечать не спешил. Я подбирал правильные слова, которые могли бы отчетливо и убедительно звучать среди этих стен. Пару раз я не решительно пытался начать, но передумывал. Наконец обозначив все стороны проблемы в своей голове, я начал:
- В голове моей крутятся воспоминания о моих друзьях, которых даже не помню сейчас как потерял. Не помню сейчас я и того, почему покинул свой город. Да, ты прав, эта история кажется странной. Мне сейчас и самому сложно ответить на некоторые твои вопросы. Но я точно знаю, что мне нужно возвращаться туда, где мой поход и поход моих друзей закончился. Странно, я даже не знаю примерно где это случилось и не знаю также и того, положительным ли было окончание этого путешествия. Но сомнений нет, сейчас со мной нет моих друзей, нет и моих родных, но я иду туда. Во мне поселилось головокружительное влечение вернуться туда. Я знаю, возвращение будет не легким и потенциально путь очень опасен. Даже ту малую часть моих нынешних воспоминаний наполняют тревоги о том какие нелегкие преграды нам пришлось преодолеть. Столетиями назад люди шли в неизведанные края, чтобы изучить флору и фауну, чтобы охватить свой взор, как можно дальше, чтобы основать новые колонии. Лишь поэтому многие некогда жившие по соседству народы сейчас рассредоточены по всему миру. Желание и стремление познать неизведанное, вот критерии победы, которые никогда не предавали своих владельцев. Не думаю, что Центру нужна западная приграничная с неизведанной землей. Когда то давно, почти тридцать лет назад Центр начал интересоваться западом, ведь если верить всему, что говорили выжившие люди, крах человечества начался именно оттуда. Мирный, одно из самых западных поселений, вы живете на границе неизведанного и я уверен, равно как и раньше никто не мог вернуться и рассказать о том, что видел. Настало время не только заботиться о сохранении родных стен и ортодоксально верить в то, что Центр так ничтожен, что не подгребет вас своими лапами, но и о расширении взора. И великому велению судьбы я сейчас нахожусь здесь и именно здесь я найду тех, кого смогу повести за собой. Потому что время пришло!
Закончив речь, я начал тяжело и громко дышать. Мне всегда удавалось произвести впечатление своими речами, но в этот раз, я даже сам себе не мог поверить. Эффект оказался потрясающий. Возле меня с открытыми ртами, не смея произнести ни звука стояли слушатели. Речь затронула всех и уже каждый из присутствовавших, не мог найти ни одной причины, чтобы отказать. Солдатская удаль взыграла в них гордым голосом. Что если не испытания смогут проверить выдержку и мужскую стать. В комнате воцарилась мертвецкая тишина. Невзор часто закивал головой и сделал шаг в моем направлении. Он приложил кулак на кирасу в область сердца, мелко кивнул и произнес:
- Если позволишь, я пойду с тобой. Ты прав во всем. Ты не мог заметить, но вдоль дороги ведущей к городу распяты тела многих шпионов Центра. Пора ломать преграды между нами и западом. Я иду, даже если никто из моих братьев по оружию не согласится принять эту нелегкую ношу. Я не хочу быть одним из тех, кто сидя ожидает перемен. Я человек дела и хочу это доказать. - В глазах его пламенела доблесть.
- На счет братьев по оружию ты был прав, мы братья, но разве могу я оставить своего брата без моего назойливого присутствия. - Поддержал Невзора Велес и повторил жест сердечной верности.
Ни секунды не задерживаясь отозвались и Всеволод, за ним Глеб, не много помешкам, но все же выступил Борис, а затем и сам Светозар. Друзья переглядывались между собой. Светозар неловко взглянул на меня и промолвил:
- Нам нужно получить благословление от наших семей. Выступим когда ты будешь себя чувствовать уверенно. Я сегодня же переговорю с главой города и объясню ему всю суть ситуации, думаю его поддержка нам не помешает.
***
Светозар стоя наблюдал, как седовласый старец, заправив руки за спину, молча размышляя, ходил комнате. Его имя было Ратибор, хотя многие из живущего старшего поколения знали его под именем Антон. В городе Мирный были свои взгляды на имя человека, и давались имена на славянский лад. Когда-то давно все жители города поменяли свои имена, и впоследствии эта традиция сохранилась. Ярким примером был и сам Ратибор. Ратибор был одним из самых старших людей проживавших в городе. Он часто говорил пословицами и это придавало моральных сил. В давние времена, еще до катастрофы, он жил в деревне и занимался кузнечным делом и именно он обучил этому мастерству молодых умельцев современности. Он был прекрасным учителем и духовным наставником. За его мудрым советом, в часто нелегкой ситуации, шли многие, включая и самого Светозара. Нелегкой была и судьба самого Ратибора. По его рассказам, Ратибор родился пятым и последним ребенком в семье, в далеком 1972 году. Его отец равно, как и мать были обычными советскими рабочими. Его отец имел кузницу. Мать же была рядовой работницей поля. Его сестра, которую он никогда не видел в сознательном возрасте, утонула в реке, когда была совсем маленькая. Двое его старших братьев погибли в апреле 1984 года во время 7-й Панджшерской операции в Афганистане. Из детей остались лишь Ратибор и его брат Андрей. После гибели уже трех детей, его мать, не выдержав печали и не найдя утешения, наложила на себя руки. Ее нашел Андрей, его брат, повесившуюся в сарае. Сам же Ратибор ее мертвую не видел, и слава богу, в его памяти она запечатлелась все такой же любимой и единственной матерью, взрастившей его. Все воспитание принял на себя отец, Иван Гаврилович. Отец был тугоух и часто Антон с братом подшучивали над ним. Несмотря на все недостатки и противоречия, он смог поставить детей на ноги и научить их быть людьми. За пару недель до развала Советского Союза отец умер от инсульта, на руках у Ратибора. Он не смог увидеть разделения республик, так же как он и не мог помочь советом своим детям. Андрей вскоре уехал в Москву и больше Ратибор его не видел. Их колхоз, как и многие другие развалился, но пытаясь оставаться верным традициям и быть кузнецом, Ратибор смог все же остаться на плаву. Он начал ковать на заказ оружие. Позже, когда дела его пошли в гору, он смог организовать не плохое предприятие по кузнечному делу, где был руководителем. В 2009 году, после катастрофы, все кануло в лету. Не многие из выживших помнили даже как их зовут. Все покрыла пелена смутных воспоминаний и воспоминания приходили со временем. Даже и сейчас никто не помнил, что вообще произошло, от чего погибла большая часть населения планеты и не погибло ни одно животное. Это оставалось самой яркой загадкой современности и никто не мог на нее ответить и никто не мог сказать, где искать причину. Вот и сейчас Ратибор видел в пересказанной Светозаром истории странника, что-то родное. Что-то, что он мог явно представить и почувствовать. И в этом видел образ света в конце тоннеля, образ бога, а не дьявола после окончания жизни. Эта мысль так сладко наполняла сознание Ратибора, что казалось он уже знает, что же все-таки произошло той ночью шестнадцатого августа 2009 года. Ратибор отвлекся от мечтаний, которые его уже увели так далеко от действительности, что казалось здесь явь, а там вымысел. Старец двусмысленно покачал головой и наконец-то обратился к Светозару, который уже было решил, что ему пора идти:
- Светозар, сын мой, веришь ли ты этому человеку? - Прищурив глаза, спросил старец.
Гость медлил, в глазах его была неясность.
- Я хотел бы поверить, скажу больше я верю, но могу ли я верить в то, что он говорит. Я пришел не только передать его слова, но и узнать ваше мнение. В мои двадцать четыре года, я не плохо ориентируюсь во многих ситуациях, но не могу найти истинно верного решения в нынешнем вопросе. Мне впервые приходится сталкиваться со столь неоднозначной ситуацией. - Лоб его наморщился, губы сжались до белизны и он начал ярко жестикулировать ладонями. - В этой истории очень много пробелов, которые не объяснены абсолютно ничем. Нет не единого факта, который мог подтвердить истинность высказанного, но и его тон и его риторика заставит мне кажется поверить любого, что Земля все же квадратная. Он рассказывает какие-то мистические басни, огонь, двойники. Может ли это быть на самом деле?
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ