Бог теней в Омской Академии (СИ)

Глава 8

Пробираться через болотную топь с рюкзаком на плечах было очень тяжело, а само восхождение на гору было бы настоящей пыткой. Через полчаса мои мышцы стали деревянными, а дыхание было очень тяжелым.

Я сжал зубы и продолжал идти вперед. Я должен был помнить, где ставить ноги. На этой трясине один неправильный шаг мог сделать так, что человек провалиться и утонет.

«Просто думай о чем-то приятном», — подумал я.

Но какие приятные мысли могут прийти в голову сейчас?

Не придумав ничего другого, я начал представлять, какую награду я получу, когда мы пройдём этот испытательный путь. Какую сверхспособность дарует мне аномалия?

Инициация в аномалии была очень важным испытанием, которое могло дать людям особые способности и сделать их сильнее.

Главное преимущество здесь было простым, но очень важным: после испытания участники могли видеть и взаимодействовать с Ядрами Душ. Ядра Души определяли ранг и власть человека. Если у тебя самого было сильное Ядро Души, ты становился мощнее.

То же самое относилось к монстрам, хотя у них могло быть несколько Ядер Душ. Некоторые существа имели только одно Ядро, а некоторые, как Болотная Химера, имели пять. Чтобы улучшить свое Ядро Души, нужно было поглощать осколки Души, собранные с трупов других существ.

Именно поэтому «Просветлённые» маги и прочие сражались с опасными монстрами из Сфер Сопряжения, даже рискуя своей жизнью.

И последнее преимущество инициации внутри Васюганской аномалии было уникальным для каждого участника испытания… это была первая сверхспособность даруемая аномалией.

Это была «магическая сила», которая делала «Просвтелённых» особенными. У каждого из них были разные способности. Некоторые способности были боевыми, колдовскими или просто полезными в быту, а некоторые были совсем непредсказуемы и удивительны. Именно силой своих способностей «Просветлённые» спасали мир от опасных монстров.

Но у этой сверхспособности был небольшой подвох. Вместе со своей сверхспособностью каждый «Просветлённый» получал «недостаток». Эти «недостатки» были разные: от неважных до очень серьезных, и в некоторых случаях они даже могли быть смертельными.

«Интересно, какую сверхспособность получу я в храме», — подумала я, не очень оптимистично оценивая свои шансы.

«Но, с другой стороны, в выборе недостатков почти нет границ. Я надеюсь, что моя способность изменится к лучшему. Или, что еще лучше, полностью изменится. Ведь я всё же бог, пусть и ограниченный физическим телом».

Если «Просветлённый» показывал себя особенно хорошо, у него был шанс, что его способность пройдет «раннюю эволюцию». Способности, как и Ядра Души, имели ранги, основанные на их силе и редкости.

Самый низкий ранг назывался «Дремлющий», затем были «Просветленный», "Вознесённый", «Трансцендентный», «Высший», «Священный» и «Божественный» — хотя никто никогда не видел кого-то с рангом «Божественный».

Пока что я, Шкуратов и Пещерский были в ранге «Дремлющий», а вот Андреев уже был «Просветлённым» и поэтому у него есть личная сверхспособность и он может быть магом.

«С учетом всего, через что я прошел, мне, надеюсь, должен быть хотя бы ранг „Просветлённый“. Правда? Или, может быть, даже „Вознесённый“!».

Также существовала маленькая возможность получить «Истинное имя» — это был особый титул, которое аномалия даровала своему любимому «Просветлённому». Имя само по себе ничего особенного не давало, но у всех знаменитых «Просветленных» было свое Истинное имя.

Это считалось самой высокой наградой за их мастерство. Однако таких, кому удалось получить Истинное имя во время первой инициации внутри аномалии, было очень мало, поэтому я даже не задумывался об этом.

«Кому нужно совершенство? Дайте мне силу!» — проклял я себя, чувствуя, что моя попытка выдать желаемое за действительное только делает меня еще более угнетенным и раздраженным.

Но даже эта мысленная прогулка для меня не была совсем бесполезной. Отвернув взгляд от скользкой топи под ногами, я заметил, что солнце уже сильно опустилось. Воздух стал заметно прохладнее.

«По крайней мере, это помогло мне скоротать время», — подумал я.

Приближалась ночь, и я понимал, что нам лучше найти подходящее убежище, чтобы провести ночь в безопасности.

Когда мы решили остановиться, я был очень уставший. Я прошел очень долго по болотам и моё тело почти сдалось. Но к удивлению всех, у Шкуратова дела были еще хуже.

Глаза Шкуратова были туманными и не могли ясно видеть, он слонялся безцельно словно зомби. Его дыхание было тяжелым и неровным, как будто что-то сдавливало его легкие. Он выглядел очень плохо и больным.

Когда баронет Андреев нашел место для лагеря, Шкуратов просто упал на землю. Самое странное было то, что он не ругался, как обычно. Просто лежал тихо и не двигался, только его грудь поднималась и опускалась, показывая, что он ещё жив. Потом он открыл бутылку и пил большими жадными глотками.

— Берегите воду, — сказал Андреев с беспокойством в голосе.

Шкуратов не обратил на это внимания и выпил всё до конца.

Пещерский выглядел не лучше. Тяжелый переход сильно сказался на нем. Несмотря на холод, он был потным, его глаза были красные и лицо выражало мрачность.

Я был самым слабым из всех, но я как-то выглядел получше них.

— Можем ли мы просто растопить снег, когда у нас закончится вода? — спросил я глядя на падающие хлопья снега.

Андреев посмотрел на меня странным взглядом.

— Может наступить время, когда мы не сможем разжечь огонь, чтобы не привлекать нежелательное внимание.

Никто не ответил на это, мы и так знали, чье внимание нам не нужно привлекать. Мы всё ещё помнили ужасы медведя-монстра Шелабкуба.

К счастью, Андрееву удалось найти укрытие на островке с валунами возвышающегося над топью. Мы спрятали костёр среди камней, чтобы не быть замеченными. Никому не хотелось разговаривать, поэтому мы просто готовили мясо над огнём и ели в тишине.

Когда небо стало совсем темным, Шкуратов и Пещерский уже спали, видимо, преследуемые кошмарами. Андреев взял свой меч и подошел к краю скалы.

— Постарайся тоже отдохнуть. — сказал он, не глядя на меня. — Я буду стоять на страже первым.

Я кивнул и лёг у костра, чувствуя себя смертельно уставшим. Вновь оказавшись в смертном теле, засыпать для меня было чем-то новым, но это быстро стало привычным. Как только я положил голову на землю, я погрузился в глубокий сон.

Прошло лишь несколько секунд, когда кто-то осторожно встряхнул меня, чтобы разбудить. Я, всё ещё сонный и растерянный, несколько раз моргнул, наконец, заметив Андреева, стоящего рядом.

— Те двое выглядят скверно, поэтому ты будешь стоять на страже. Не дай костру погаснуть и разбуди нас, когда взойдет солнце. Или если… если появится опасность, — тихо сказал маг.

Я молча поднялся и поменялся местами с Андреевым. Он бросил несколько поленьев в огонь и вскоре крепко уснул.

На несколько часов я остался наедине с собой.

Небо было черным, звезды бледными, а тонкая луна только начинала светить. Ее света было недостаточно, чтобы проникнуть во тьму, окружающую болота. Но мне, казалось, я был единственный, кому удавалось видеть что-то в этой темноте.

Я тихо сидел и смотрел вниз, где мы прошли. Вчера мы забрались высоко, но я всё ещё мог видеть дорогу вдали. Я даже мог увидеть место, где произошла бойня с медведем-монстром.

На земле были маленькие точки, это были тела раскиданных военных и студентов. Они лежали на камнях и не двигались.

Пока я наблюдал, на площадку крушения вертолета вылезла темная фигура. Она остановилась на мгновение и потом начала двигаться, царапая землю своими когтями. Каждый раз, когда она задевала тела убитых я мог видеть, что она жадно пожирает их плоть.

Ветер принес до меня приглушенные звуки ломающихся костей. Я испугался и случайно сдвинул камень. Он упал, ударился о склон и покатился вниз, а за ним пошли еще несколько камней.

Звук падающих камней был очень громким в тишине ночи.

Фигура внизу внезапно повернула голову и посмотрела прямо на меня.

Я застыл от страха. Я боялся даже шевельнуться или издать звук. Фигура просто смотрела на меня, ничего не делая.

Пару секунд казалось, что время остановилось. Потом монстр спокойно отвернулся и продолжил есть тела убитых, как будто не заметил меня. Это был он — Шелабкуб, монстр-медведь хозяин здешних болот.

«Он не видит меня», — внезапно понял я.

Я вздохнул и посмотрел на него с широко раскрытыми глазами. Это была правда. Монстр не мог видеть. Он был слепым. После всего, что произошло, я становился все увереннее в своей мысли. Монстр был слепым, и я видел, что он отбежал от нас тогда лишь после того, как огонь опалил его шкуру. Он не мог видеть, но зато отлично чуял запахи и очень хорошо слышал.

Этот факт заставил меня вспомнить о том артефакте, доставшегося мне после убийства ветерана СКС.

«Боцманский свисток звук которого слышен на многие километры и привлекает монстров.»

Теперь мне всё стало ясно с этим монстром. Слепой, но не глухой.

На рассвете я разбудил других. Я надеялся, что полноценный сон поможет Шкуратову и Пещерскому, но они выглядели ещё хуже, чем вчера.

Кажется, переход по топи был слишком тяжелым для Пещерского. Но Шкуратов был очень плох, прямо совсем скверно. Он был очень бледным и трясся. У него был странный взгляд и он выглядел потерянным.

— Что с ним не так? — спросил я.

Пещерский, который сам не был в хорошем состоянии, покачал головой и сказал:

— Возможно, у него болотная лихорадка. У разных людей она проявляется по-разному.

У Шкуратова был охрипший голос, и очень ослабевший вид.

Он лишь сказал:

— Я в порядке, придурки. Отстаньте от меня.

Хотя у Шкуратов были проблемы с произношением длинных фраз, он все равно утверждал, что у него все хорошо.

Баронет Андреев, наблюдавший всё со стороны, нахмурился, а затем взял большую часть припасов, которые Шкуратов должен был нести, и добавил их к своему собственному грузу. Всё же он был ответственным за студентов.

Хотя он конечно никогда не стал бы нас сопровождать, если бы не крушение вертолета. Теперь, как говорится, он был с нами в одной лодке. Он немного колебался, но все же отдал немного еды мне. Так как я выглядел бодрее остальных, а еду он хотел экономить.

Затем он спросил у меня:

— Что-то случилось, пока мы спали?

Я смотрел на него в течение нескольких секунд и сказал:

— Монстр съел тела мертвых людей.

Андреев подошел к краю холма и посмотрел вниз, пытаясь увидеть далекую площадку, где произошло крушение. Примерно через минуту он стал нервничать и выглядеть как-то неуверенно.

— Тогда мы должны двигаться быстрее. Если существо закончит с телами, оно будет следовать за нами. Нам нужно найти старую тропу до наступления темноты.

Мы были напуганы и расстроены, но продолжили свой путь до храма. Я медленно умирал от тяжести дополнительного груза, которые вообще-то должны были нести Шкура и Пещера, как я их презрительно окрестил про себя.

Единственный кого я уважал здесь это был Андреев. Но, к сожалению, я не мог доверять никому из тех, кто окружал меня сейчас. К счастью, Шкуратов и Пещерский выпили большую часть воды, так что мне было легче нести груз.

Мы продвигались всё дальше и дальше. Солнце также поднималось, медленно приближаясь к самому зениту.

В одно время мне даже послышалось, будто я слышал рокот вертолетных лопастей. Может это искали нас, но Андреев сказал, что это могут быть галлюцинации от усталости и болотных испарений.

Никто из нас не разговаривал и не смеялся, только слышалось напряженное дыхание. Каждый из оставшихся был сосредоточен на своих собственных шагах и на том, чтобы не упасть.

Однако Шкуратов отставал все больше и больше. Он становился слабее.

И тогда я услышал отчаянный крик. Я обернулся и увидел испуганное лицо Шкуратова. Его нога поскользнулась и попала в зыбучую трясину. Она начала стремительно засасывать его вниз, когда он пытался схватиться за что-нибудь.

Но было уже слишком поздно.

Мы были ошарашены и бессильны и могли только смотреть, как его тело быстро исчезает в болотной жиже. С каждой секундой Шкуратов все больше походил на куклу с обезумевшими глазами, а не на человека.

Несколько мгновений спустя, наконец, болотная тина сомкнулась над его головой и его предсмертные крики замолкли пузырьками воздуха на поверхности воды.

Шкуратов умер, он утонул.

Мы втроём стояли рядом, не шевелясь, и молчали. Мы смотрели вниз и были очень огорчены тем, что произошло с нашим спутником. Смерть Шкуратова была ужасной и быстрой, и нам было страшно подумать, что кто-то из нас может тоже попасть в такую ситуацию.

Никто из нас не знал, что сказать.

Через некоторое время Пещерский, наконец, вздохнул и цинично произнёс, обращаясь ко мне:

— Хорошо, что ты взял большую часть припасов, которые Шкуратов нёс. Всё равно он был слишком слаб и лишь медлил наше продвижение.

Я задумался: «Пещерский проявил равнодушие к смерти своего друга, но это, вероятно, было правильным».

Пещерский немного смутился, поняв, что его обычное выражение лица на мгновение сменилось, и быстро добавил:

— Пусть Шкуратов покоится в мире, он заслужил это.

«Вау, какое странное представление», — подумал я.

На самом деле я не верил в то, что Пещерский вдруг стал таким милосердным. Все дети знали, что нужно быть осторожными с людьми, которые проявляют доброту без причины.

Такие люди могут быть либо глупыми, либо монстрами внутри. Пещерский не выглядел глупым, поэтому я проявлял осторожность с ним с самого начала.

Мы решили двигаться дальше.

Андреев сказал:

— Мы должны идти.

Голос баронета звучал спокойно, но я почувствовал, что он скрывает много эмоций. Я не мог понять, какие именно эмоции это были. Мы посмотрели в последний раз туда, где исчезло тело нашего спутника.

Пещерский вздохнул и тоже отвернулся. Я смотрел на бурлящую тину еще несколько секунд.

«Почему я чувствую себя так виновато?» — подумал я, смущенный этой странной реакцией. — «Шкура получил то, что заслужил. Тем более он сам хотел избавиться от меня ещё в самом начале».

Я был немного потрясен, но повернулся и последовал за остальными.

Мы оставили тело Шкуратова под болотной жижей и продолжили путь. На каждом шагу становилось все труднее. Ветер сильно дул и мы могли потерять равновесие, и закончить, как Шкуратов если не будем осторожны. Дышать становилось все труднее из-за ядовитых испарений. У меня началось головокружение и стало плохо.

Казалось, все мы задыхаемся.

Болотная лихорадка не могла быть преодолена просто усилием воли. Она была невидимой и сильной одновременно. Она могла поразить и сильных, и слабых, независимо от их физической формы. Даже элитный спортсмен мог стать жертвой этой болезни.

Это зависело только от организма каждого человека. Некоторые могли перенести ее легко, испытывая лишь слабые симптомы. Другие страдали мучительными последствиями на несколько дней или даже недель. А некоторые даже умирали.

И как если бы этого было мало, становилось все холоднее. Теплой одежды было недостаточно, чтобы сохранить тепло. Мне было жарко и одновременно холодно. Я уже сожалел о своих решениях, приведших меня сюда, на это проклятое болото.

Это болото не было местом для людей. Это дом монстров и жутких созданий.

Но мы должны были продолжать.

Прошло еще несколько часов. Несмотря ни на что, мы втроем продолжали идти, все было медленнее и медленнее. Мы надеялись, что найдём старый путь, о котором говорил Андреев. Он должен был быть близко. По крайней мере, я на это надеялся.

Но в какой-то момент я начал сомневаться, существовал ли этот путь вообще. Может быть, маг солгал нам. Может быть, дорога к храму уже была разрушена давным-давно. Может быть, мы уже прошли её, даже не заметив.

И тогда, в самый неподходящий момент, мы наконец нашли дорогу.

Это была узкая и старая дорога, по которому могли идти только два человека рядом. Он не был выложен камнями, а вырублен в черной скале, как будто кто-то использовал особый инструмент или магию. Путь вился вверх по склону горы к основанию которого мы подошли, а значит на его вершине должен быть храм.

Вершину иногда закрывала метель и снег, так что я не знал есть ли храм на самом деле. Но всё равно я был очень рад, что нам больше не придётся идти по зыбкой топи прощупывая каждый шаг.

Пещерский скинул свой рюкзак и сел, ничего не говоря. Он был очень бледным и дышал, как рыба, выброшенная из воды. Кажется он был совсем плох.

Андреев огляделся вокруг. Через несколько секунд он обратился к Пещерскому, который не был настроен продолжать путь.

— Встань. Еще не время отдыхать.

Пещерский пожал плечами несколько раз и посмотрел на него с просьбой в глазах.

— Пожалуйста… дай мне немного времени.

Маг собирался возразить, но я внезапно положил руку ему на плечо. Андреев обернулся ко мне лицом.

— Что случилось?

— Монстр вытащил тело Шкуры.

Я указал вниз, в направлении, откуда мы пришли.

— Труп Шкуратова. Медведь-монстр вытащил его из трясины.

Вместе они подошли к краю и посмотрели вниз, пытаясь найти место, где утонул Шкуратов.

Действительно, там стоял слепой монстр и поедал труп нашего бывшего товарища. Должно быть он нашёл его по запаху.

Пещерский отступил назад и уполз как можно дальше от края. Андреев тоже отступил назад и схватил рукоять своего меча. Мы трое обменялись взглядами, понимая, что все мы в опасности.

— Это чудовище, — сказал Пещерский, его лицо стало еще более бледным. — Оно преследует нас.

Андреев сжал зубы.

— Ты прав. Если оно так близко, нам скоро придется с ним сражаться.