Блондинка и два брата-аристократа

ГЛАВА 12. На игре

— А вы хоть знаете, что с ним будет? — спросила я, когда мы сели в лодку. Защитное стекло накрыло сверху.

— Без понятия, — спокойно ответил Виктор. — Сомневаюсь, что ему предложат ванну шампанского и трех полуголых красоток. Что бы там ни было — младшенький справится. А тебе, блонди, стоит запомнить несколько условностей…

Сердце совсем немного кольнуло, когда я представила Дмитрия в компании длинноногих красавиц. Эй, фантазия, прекрати! Он — богатый бизнесмен в твоем мире и пока что бедный аристократ — в этом. И сейчас все сложней будет. Не зря же кроме него направо идут бедно одетые люди.

— Не отходи от меня ни на шаг, — вновь обратился ко мне Виктор. — Я видел, как эти курицы на тебя смотрели, но мы спишем на то, что ты у нас из очень далекого края, оторванного от обычного этикета и правил. Просто еще не привыкла.

Приложил так приложил мое воспитание. Я, может, на сериалах училась, как держаться в высшем обществе. Знания кинематографа никогда не подводят.

Рядом расплылось черное пятно, превращаясь в женскую фигуру.

— Нас ожидает светский раут. Терпеть их не могу, — Виктор смотрел, как за стеклом лодка врезалась в облака, проходя их насквозь. Лично мне было страшно смотреть вниз. Даже на платформе не так было. — Димон тоже. Но он сбежал.

— Бедный мальчик. Хочет доказать что-то себе или другим, — отметила Чарниза. — Эти крысы не упустят возможности насмехаться над Коргарами. И над тобой.

— Думаю, он знает, что делает, — ответила то ли призраку, то ли Виктору.

Будто рот огромного кита, открылись ворота в замок в скале. Лодка плавно остановилась у очередной платформы, возле которой стоял мужчина в ливрее. Он отодвинул стекло. Виктор сошел первым, а затем помог мне.

— Добрый вечер, господа. Рады приветствовать вас в замке герцога Верстебругера, — поприветствовал нас мужчина.

Я зацепилась за подставленный локоть Виктора, кивнула встречающему так же, как и он. Рядом скользила Чарниза.

Мы поднялись по лестнице, а перед нами открыли высокую белую дверь. Огромный зал заполнен людьми, как на вокзале в час отправления поезда.

— Виктор и Светлана Коргар! — выпалил очередной мужчина в черной ливрее, обращаясь к залу.

Сотни глаз тут же уставились на нас. Посмотрели, оценили и отвернулись.

— Какое убожество, — проскрежетала Чарниза. — О, а этих господ я знаю. Вечно торчали в замке, пытаясь выпросить милость отца.

Она указала рукой на трех человек — полного мужчину лет пятидесяти и двух дам. Одна помоложе, другая постарше — видимо, мать и дочь. Они стыдливо посмотрели на Виктора, но тут же отвернулись.

— Да, была бы я жива, никого бы не пощадила. Всех казнила бы за измену. Поздравляю, у вас здесь союзников нет, — продолжала Чарниза.

Порой от нее есть толк. Например, она может стать неплохой сигнализацией.

Мы встали возле стола, прихватив два бокала. Точнее, оба взял Виктор, провел рукой над ними и отдал мне один. Чарниза на ухо что-то говорила, но я уже не обращала внимания. Пусть говорит по делу или молчит. Но нет, раз ты мертвая, значит, можешь обсуждать все, что накопилось при жизни. Не учитывая, что твой собеседник даже ответить не может!

— Какой сюрприз! — раздался мелодичный женский голос, и к нам приблизилась роскошная брюнетка в бордовом платье, развевая тонкий шлейф духов. Приятное милое лицо. И взгляд стервы, подыскивающей жениха побогаче. Меня же она смерила высокомерным взглядом. — Неужели сам Виктор Коргар соизволил пожаловать?!

— Амелия Брайтстоун. Вечно набивалась мне в друзья. Да мозгами не вышла, — буркнула Чарниза.

— Добрый вечер, Амелия, — улыбнулся Виктор. — Позвольте представить: моя сестра — Светлана Коргар.

— Сестра? — она подняла одну бровь. — Я уж думала, ваша супруга. Вас десять лет не было здесь. Кстати, а где Дмитрий? Я по нему так соскучилась…

Елейная улыбка, будто искусственная, играла на лице Амелии.

— Дмитрий сегодня с другого входа, — ответил Виктор. А она побелела. Первая искренняя эмоция на ее лице.

— Игрушка? — она сузила карие глаза. — Не думала, что у вас настолько все плохо! Могли бы прийти к моему мужу. Он бы вам одолжил денег.

— Нет, Амелия. Вы же знаете — наша семья в долгу не любит находиться, — широкая улыбка появилась на лице Виктора.

— Ах, да. Приятного вечера. Виктор, если захотите продолжить общение вне этого банкета, приходите на Гринстрит восемь завтра, — она улыбнулась ему, не отводя взгляда.

— То есть игра будет на деньги? — обратилась я к Виктору, когда красавица отошла от нас.

— Ага, причем на огромные деньги. Из того, что мы узнали, в качестве «игрушки» приходят зарабатывать деньги. Кто-то умирает, кто-то остается калекой, и лишь малая часть людей уходит живыми, — он отпил из бокала. — Учитывая то, что участвуют маги.

Я нервно сглотнула. Тревога за Дмитрия усилилась.

Люди все прибывали, и вот последние вошли в зал. В другом его конце открылась дверь, и вышел высокий и очень худой мужчина. Под руку он вел девушку в золотистом платье. Ее голова была опущена. Тонкая девушка, под стать ему.

— Я рад приветствовать вас на новой игре. Делайте ваши ставки, господа. Вас ожидает увлекательное зрелище! И, как мне сказали, на этот раз участие решил принять аристократ! Что ж, посмотрим, кто сегодня станет победителем!..

В зале тут же поднялся шум. Все стали переговариваться между собой, бросая удивленные взгляды.

— Некоторые из вас знают этого человека. Или по крайней мере слышали о его роде…

Амелия стояла чуть впереди нас, опираясь на руку высокого мужчины с темными волосами. Она обернулась к нам и улыбнулась.

— Дмитрий Коргар — сегодня будет нашей игрушкой. Ставки принимаются! Сможет ли разнеженный аристократ, сбежавший десять лет назад, пройти полосу препятствий, устоять перед клеткой и сразиться за свою жизнь?!

Мышцы под моей рукой напряглись. Лицо Виктора стало непроницаемым, исчезла улыбка. Мне показалось, что он мысленно наматывает Верстебругера на балку дома. Или еще на что похлеще.

Тревога поселилась в сердце. Но ведь люди выживали на игре. Создается впечатление, что меня привели на фильм ужасов, только вместо актеров все будет по-настоящему, и это будет происходить с твоим знакомым.

— Ах, это просто выпендрежничество со стороны Коргаров, — раздался мужской голос где-то спереди.

— Он не продержится и пяти минут, — зашептала какая-то пышная дама, обмахиваясь веером. — Я помню эту семью. У них все сыновья и дочери были ленивые.

— Да, точно. Как это низко для приличной семьи — опускаться до роли «игрушки», — вторил ей стоявший рядом.

— Говорят о тех, кого не помнят. Коргары многим поперек горла стояли, — отозвалась Чарниза. — Только давно все позабыли, что с ними спорить — себе дороже.

Ага, десять лет не было семьи, а их уже хают. Хотя братья тоже нелестно обо всех отзываются.

— Нам надо успеть в мастерскую. Я проверила, там есть ингредиенты, — сказала Чарниза, появившаяся из пола. — Тебе всего лишь надо будет сбежать в дамскую комнату.

Ага, я себя почувствовала агентом 007 и супер-герл в одном флаконе. Осталось только подходящий саундтрек включить.

Герцог хлопнул в ладоши, и поднялась огромная красная занавеска сбоку от него. За ней оказался огромный белый экран. Прям как в кинотеатре. Итак, первые минуты на рекламу? Мы с Никой вечно опаздывали в кино на двадцать минут. И всегда приходили аккурат к началу фильма.

На экране появилось изображение лабиринта. Камера провела между запутанными ходами, показывая, через что придется пройти «игрушкам». На полу виднелись квадратики с рисунками. Прям как в монополии.

— Дамы и господа! Напоминаю правила. Сейчас начнется продажа игрушек. После продажи запустится полигон. Все просто: вы бросаете кубики — игрушки ходят. Каждая клетка обладает своей особенностью. И спешу вас обрадовать — мы добавили еще пятнадцать новых клеток. Скучать вам точно не придется! — продекламировал герцог. Девушка рядом с ним даже голову не поднимала. — Всего у нас пятьдесят человек. Делим на пять групп по десять в каждой. Как и было установлено — «игрушка» и хозяин за первое место получают приз и делят его поровну.

Люди в зале восторженно закивали. А я насторожилась. Мне очень и очень не понравились правила.

— Начинаем торги! Наш неожиданный лот! Дмитрий Коргар!

Экран засверкал, и посреди появилось изображение серой стены, возле которой в шеренгу стояли люди. Изображение сместилось ближе к Дмитрию.

Я невольно залюбовалась его синими глазами, глядевшими на его окружение со скукой. Его совершенно не волновало то, что сейчас будет происходить.

— Кто даст денег за когда-то сбежавшего аристократа? Кто возьмет на себя честь управления им?!

Послышались голоса.

— Двадцать золотых!

— Двадцать пять!

— Сто золотых!

— Мы не будем его выкупать? — спросила у Виктора.

— Ни в коем случае. Он сам пошел на это. Пусть развлекается, — пожал плечами Виктор. — Тем более, наши финансы поют романсы. Тебе Амелия понравилась?

Чего? На что он намекает?

— В смысле?

— В смысле подружкой обзавестись не хочешь? На часик или на два? — спросил он.

До меня, как до жирафа, доходило, что он имеет ввиду. То есть он хочет бросить меня одну, пока Дмитрий играет. Они играют с людьми. И делают это так спокойно, как дышат воздухом. В голове такое не укладывается! Не вписывается подобное в картину моего мира. Мне всегда казалось, что подобного не существует, что это плод воображения. Но оно есть. Если есть власть и деньги — есть и люди, которые играют другими людьми.

— Тысяча золотых! — раздалось от мужа Амелии, прижимавшего жену за талию. Торги за Дмитрия продолжались.

Каждый пришел со своей «игрушкой».

— Нам тоже придется играть, — я посмотрела на Виктора.

— Да, играть будешь ты. Выкупим самого последнего оставшегося участника, и дело в шляпе.

— Нет, — чуть не крикнула я.

Я не смогу. Это же живые люди! Сама по себе идея, что придется кем-то играть, и этот кто-то — живой человек, приводила меня в ужас. У меня герои в играх умирали на первом легком уровне, сделав один шаг. А тут — живые люди!

— Я не могу, просто не могу…

— Сестрица, — Виктор повернулся и посмотрел на меня тяжелым надменным взглядом. — Эти люди знают, на что идут, соглашаясь играть. Каждый из них пришел сюда ради быстрых денег. Каждый обладает магией и навыками для выживания.

Хорошая попытка меня настроить. Но не верю. Просто внутренне не верю, и тут меня не убедить.

— Я не могу так. Знать, что жизнь человека зависит от моей удачи, от того, как моя рука выкинет то или иное число.

— Десять тысяч золотых — раз! — крикнул герцог.

— Десять тысяч золотых — два!

— Десять тысяч золотых — три! Продано Вильгельму Страунду!

Мне хотелось рыдать, но я сдерживалась.

— Виктор, милый, — раздался сладкий, приторный голос Амелии позади братца. — Если девушка не хочет играть, не стоит ее заставлять.

Виктор обернулся. Амелия и её муж подошли к нам. А у того довольно-таки симпатичное лицо — густые брови, орлиный нос. И на вид ему лет сорок.

— Вильгельм Страунд, — мужчина протянул руку Виктору.

— Виктор Коргар. Моя сестра — Светлана Коргар, — представил меня.

А у меня, как всегда, из-за страха все зависает. Я не понимаю, что должна сделать или сказать. Эти люди купили Дмитрия. Они будут им играть, его жизнь в их руках.

Но Страунд сам взял меня за руку и поцеловал тыльную сторону руки.

— Я так удивлена, что вы не влезли выкупать брата, — продолжала красавица. — Но ничего. У меня легкая рука, и я с радостью поиграю им.

— Рад, — процедил Виктор.

— Мы решили оставить его под конец. Сперва пойдут самые слабые игры, — сказала она, отпивая из бокала. — А ваш брат достоин играть с сильнейшими.

Все как в тумане. Герцог вещал про лоты, люди их скупали.

— Ужасное зрелище. Неужели правитель это позволяет? При мне бы такой дикостине было, — вставила Чарниза.

Удивительно, что некроманту не нравятся игры со смертью.

— Хотя я бы в любом случае выиграла. Если б моя «игрушка» умерла, я бы ее тут же воскресила.

Очередь доходила уже до последних, и Виктор купил кого-то за двадцать золотых.

— Блонди, — перед глазами щелкнули пальцы. — Соберись. Вот, возьми карточку. У нас третья группа. Наша игра начнется часа через четыре. Амелия!

Виктор вновь позвал ту красотку.

— Вы не против составить компанию моей сестре? Мне очень надо отлучится в одно важное место.

Я закатила глаза. Взрослый мужик, называется.

Раздался гонг. Первая группа появилась на экране. Их хозяева подошли к огромному столу, на котором стоял макет лабиринта. На экране он виднелся в уменьшенном размере в правом углу, заслоняя незначительную часть.

Первый кубик брошен.