Близняшки Саэгуса

Глава 13

24 апреля, четверг. Сегодня Шиппоу Такума разговаривал со своей союзницей Савамурой Маки на тему «нового порядка», а после возвращался домой в обычное время.

На часах уже было 23.00. Чтобы не создавать проблем людям в доме (включая слуг), он ужинал вне дома и сообщил семье, чтобы его не ждали. Слуги, живущие в доме, уже должны были отправиться спать, поэтому Такума прошел через заднюю дверь игнорировав дверной звонок.

— Такума-сан.

В то время, как он снимал обувь, его позвал молодой человек, несколькими годами старше его.

— Сэнсэй ждет вас в кабинете.

Сэнсэем он называл главу семьи Шиппоу – Шиппоу Такуми[3]. Молодой мужчина служил помощником отца и, скорее всего, получил приказ от отца ждать Такуму здесь. Несмотря на мысли «как это бесит» Такума не мог проигнорировать это. Ответив «Понятно» молодому мужчине, Такума направился в кабинет.

На первый взгляд семья Шиппоу работала инвестиционными консультантами в сфере производства инструментов для измерения погоды. В части управления рисками, инструменты для определения погоды использовались для прогнозирования различных катаклизмов. В качестве финансового инструмента, каждый из этих инструментов определял различные погодные условия, такие как температуру, влажность, конденсацию и другие. В то время как индустриализация сельского хозяйства снизила необходимость этих инструментов, рост использования солнечной энергии в качестве основного источника электроэнергии в развитых странах требовал четких данных по солнечной активности, как важный индикатор для заработка на прогнозах погоды, которые использовали корпорации. Причиной, почему к Шиппоу Такуми обращались «Сэнсэй», была в том, что он публично на всю страну объявлял годовые прогнозы погоды.

Однако, прямо сейчас Такума направлялся на встречу с главой одного из Восемнадцати замещающих кланов, волшебником, магические способности которого были достойны Десяти Главных Кланов – Шиппоу Такуми.

— Входи.

Фраза была сказана Такуме, который входил в кабинет и вскоре сел на диван. Его и отца разделял толстый, тяжелый стол, который использовал его отец.

Такуми оторвался от офисного стола и посмотрел на Такуму.

— Такума, как дела в школе? Тебе нравится там?

«Ты позвал меня сюда в такой час чтобы говорить об этой чуши», – вот что на рефлексе чуть не сказал Такума. Хотя он хорошо знал, что это только начало разговора, но разъяренные эмоции Такумы затмевали его мысли.

— Отец, я вроде говорил много раз. Для меня школа – это не место для веселья и игр.

В ответ на слова сына лицо Такуми выражало немой вопрос «Серьёзно?».

— Как же ты упрям. Нет нужды так накручивать себя.

— Отец, это ты слишком расслаблен!

Видя спокойное отношение Такуми, возбуждение Такумы наконец-то вырвалось наружу.

— У нас есть только один год до следующих выборов Десяти главных кланов. Такими темпами, эти Саэгусы вновь займут наше место в Десяти главных кланах ,в то время как Шиппоу будут снова страдать от унижения, уступая им!

— На выборах выбирают десять семей из двадцати восьми.

Голос Такуми был полон тщетности.

— Думать только о семье Саэгуса абсолютно бессмысленно. Даже ты, Такума, должен осознавать это.

Не в первый раз Такуми говорил эти слова. Скорее, за исключением тех дней, когда он не общался с сыном, Такуми чувствовал, что говорил это ежедневно на протяжении всего прошлого года.

— Смысл есть.

Но никогда сын не слушал слов отца.

— Семья Саэгуса не более чем одна среди других двадцати восьми.

— Они – другие.

Сегодня Такума был упрям как никогда.

— Такума.

— Они не одинаковые. Саэгусы – другие.

Такуми выдохнул от усталости.

— Кто же вбил эту мысль тебе в голову?

— Неважно кто это! Важно то, что Саэгусы предали имя «3» и используют украденное «7», чтобы занять место в Десяти главных кланах.

— Такума... Дни, когда они были Саэгуса(3)[4] вместо Саэгуса(7), предшествовали созданию Десяти главных кланов. Когда Сэнсэй предложил систему Десяти Главных Кланов, Саэгусы уже стали «Саэгуса(7)». Более того, они обладали силой, которая позволила им быть одними из сильнейших среди двадцати восьми семей.

— Их сила была обусловлена тем, что они забрали себе результаты секретных исследований 3-го и 7-го исследовательских институтов. Очевидно, что окончательный экспериментальный субъект, доставленный в 3-й исследовательский институт, был похищен оттуда вместе со «Стадной защитой», которая создавалась и развивалась семьей Шиппоу до самого последнего завершающего этапа, исключительно ради их собственной выгоды. Не только наша семья Шиппоу, но и Митсуя, Миказуки, Танабата и Нанасэ – все были обмануты семьёй Саэгуса! Отец, как ты можешь быть спокоен после всего этого?

— Такума. Как и мы, волшебники из семьи Саэгуса – также экспериментальные субъекты.

Услышав предложение, произнесенное Такуми настолько горьким тоном, даже возбужденный Такума замолчал.

— Они – искусственные существа. Единственное отличие в том, что другие двадцать семь семей... нет, другие двадцать шесть семей, экспериментируя на себе, выбрали свой собственный путь. Это не то о чём надо сожалеть, а этим надо гордиться.

— ... В сути дела, отец, ты говоришь что предательство и воровство заслуживает похвалы?

Такума кое-как смог ответить.

— Разве ты сейчас не пытаешься опередить Десять главных кланов?

— Это!..

Однако ответ Такумы был словно бумеранг, который промазал по цели и вернулся к кидающему.

Видя своего сына, который замолчал с надутым выражением на лице, Такуми легко вздохнул.

— Забудь об этом. Я знаю, что ты не примешь то, что я скажу.

До «обвинений» Такумы и «убеждений» Такуми сегодня не дошло. Включая эту перепалку, отец и сын повторяли этот разговор множество раз. Несмотря на это они всегда спорили, что лишь доказывало, что их связь становилась всё слабее и слабее.

— Я позвал тебя сегодня, потому что мне надо кое-что сказать.

— ... в такой час?

Такума вложил столько сарказма в эту фразу, сколько смог.

— Всё потому, что это необходимо сделать сегодня. Честное слово, если бы я знал, что ты настолько задержишься, то назначил бы с тобой встречу заранее. В этом случае я бы смог поговорить с тобой, когда ты вернулся из школы.

Тем не менее эта фраза сыграла против Такумы.

— ... прости.

— Ты не должен просить прощения у меня. Проси мать о прощении. Она еще не должна была пойти спать.

Не пытаясь скрыть выражение своего лица, глаза Такумы плавали по кабинету, в то время как Такуми перешел к делу.

— Такума, возьми завтра отгул в школе.

— Отец? К чему такая спешка?

Шокированное лицо Такумы не было притворным. Слова отца его действительно изумили.

— Завтра, конгрессмен Канда из оппозиционной фракции посетит Первую школу.

Такуми подозревал, что его сын найдет это всё довольно странным, поэтому он начал объяснять свои намерения не тратя время.

— Конгрессмен Канда из оппозиционной фракции – ты имеешь ввиду Канду, продвигателя прав человека и антимагического сторонника?

— Верно. В соответствии с его образом из СМИ.

— Какова цель?

Пусть Такума и спросил это, но он уже догадался об ответе. Принимая во внимание недавние заявления конгрессмена Канды в средствах массовой информации, цель посещения Первой школы была очевидна. Такой вопрос Такума задал лишь в целях проверки.

— Он собирается устроить шоу о защите подростков от насильственного лишения свободы из-за их магических способностей.

— О гражданских правах?!

Даже зная это, Такума не мог не выплюнуть это. «Не нужно волноваться» было написано на его лице.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, но твой противник – национальный конгрессмен. Создавать ему проблемы себе дороже.

Слова отца вызвали гневное выражение на лице Такумы, но по совсем другой причине, нежели ранее.

— Даже если он проблемный противник, я не собираюсь устраивать ссору, не заботясь о последствиях. Я не ребенок.

— А если они собираются это сделать?

— ... ух, ну конечно. Думаешь, меня так легко спровоцировать?

Такуми расслабился и откинулся обратно на диван.

— Хорошо. Если ты говоришь так решительно, то будь готов отвечать за свои слова.

— Я знаю это! Это всё что ты хотел сказать, верно?

Видя эти часто повторяющиеся слова и воинственное отношение, даже кто-нибудь другой сильно усомниться бы, что Такуму «трудно спровоцировать».

— Такума, в эту ситуацию вовлечен Саэгуса-сама. Без особой нужды не вмешивайся.

Тем не менее, именно эта фраза была очень вовремя сказана, пусть она и не затрагивала его соображений относительно сына.

— Саэгуса?!

Как и ожидалось, Такума проявил интенсивную реакцию.

— Не делай ничего без особой нужды. Ты должен отвечать за свои слова.

Тем не менее они были сказаны уже после того, как они достигли договоренности.

— Семья Шиппоу не станет вмешиваться в этот инцидент. Ты слышал меня, Такума. Это моё решение.

Не то чтобы он мог отречься от сказанного...

— Я знаю!

Поэтому Такума мог ответить лишь таким образом.

Они были неожиданными посетителями для любого в Первой школе, хотя, возможно, они были нежданными посетители для всех, кто был связан с Первой школой.

Десять мужчин и женщин вышли из трёх черных лимузинов.

Там был конгрессмен Канды, его секретарь, репортеры, работающих на конгрессмена, и его телохранители.

Во время 4-го урока (первый урок после обеденного перерыва) они неожиданно потребовали встречи с директором. Конечно же, встреча не была запланирована заранее. Честно говоря, они бы с радостью отказали им и указали на дверь, но статус национального конгрессмена обладал такой силой, что они не могли сделать нечто подобное. В этом и заключались изменения, произошедшие с прошлого века.

Конгрессмена Канду, который проигнорировал все приличия и требовал встречи, поприветствовал заместитель директора Яосака из Первой школы с кислой миной на лице.

— Конгрессмен Канда, я, кажется, уже говорил, что директор Момояма находится сегодня на деловой встрече в Токио. Пожалуйста, не могли бы вы придти, когда директор будет на месте?

— Хо. Вы пытаетесь выгнать меня, Канду, как ребенка, и просите придти в другой раз?

— Конечно, нет.

— Тогда мне хватит и заместителя. Я бы хотел увидеть занятия вашей прославленной школы в живую.

— Я могу выдавать подобные разрешения. Как я и говорил, вам надо напрямую спрашивать это у директора.

Канде и Яосаке было по пятьдесят лет. На первый взгляд, с точки зрения обычного телевизионного обывателя, Канда выглядел моложе, благодаря визажистам и пластическим хирургам. Но при ближайшем рассмотрении истинный возраст Канды тоже можно было разглядеть. Хотя они оба были из одной возрастной группы, но взгляд одного был наполнен большим рвением, в то время как другой очень много потел и часто отступал, не решаясь принимать ответные меры, а больше отшучиваться, что было обычным действием.

Если говорить прямо, то Канда знал с самого начала, что директора не было на месте. Скорее всего, можно сказать точнее: он приехал сюда именно из-за отсутствия директора.

Директору Первой школы, Момояме Асуме, был 71 год. Он занимал пост директора Первой школы в течении 11 лет. Внешний мир его хорошо знал за большой вклад высшее образование для волшебников. Однако в то же время его критиковали за пренебрежение к различиям между первым и вторыми потоками, что усиливало негатив и усложняло отношения между этими двумя сторонами. Тем не менее, критика в отношении его ответственности не выходила за пределы перешептываний за спиной. Момояма Асума был силен не только в магическом образовании, но и был авторитетом в высшем образовании, а его связи были очень многочисленны. Он был не тем, с кем конгрессмен Канда мог скрестить мечи в прямом бою.

Желая успешно сыграть, пока Момояма был далеко, Канда спорил с Яосакой, который пытался предотвратить вмешательство СМИ, пока директор отсутствовал. Время шло, а Канда удерживал своё преимущество. Заместитель директора не мог достичь успеха, если его время было ограниченно. Для конгрессмена Канды такой результат был синонимом фразы «выиграть битву, но проиграть войну». Но когда Канда заволновался и решил форсировать события, мелодия, напоминающая звуки пианино, раздалась в кабинете директора.

Вместе с внезапным перезвоном часов монитор на стене, показывающий картину известного Импрессиониста, начал меняться. Внезапно, изображение сменилось на ясную картинку реального времени.

— Директор?! Разве вы не на встрече?

Тот, кто появился на экране, мог дистанционно обмениваться видеосигналом с этой комнатой. Это был директор Момояма, который должен был быть на встрече Магической ассоциации.

— Я смог освободить немного времени.

Дав скудное объяснение на вопрос своего заместителя, директор Момояма посмотрел на Канду.

Изображение, передаваемое камерами, установленными в стратегических точках четырех углов, давало чувство заблуждения, будто реальный человек стоял перед ними. Под пристальным взором Момоямы Канда стал чувствовать слабое беспокойство.

— Итак, конгрессмен Канда. Какова цель вашего сегодняшнего визита?

На изображении было видно, что белые волосы Момоямы были уложены на самурайский манер[5], а половина его лица была покрыта снежно-белыми усами и козлиной бородкой. Из-за густых белых волос область его глаз была слабо видна, поэтому было очень сложно понять, что он думает. Тем не менее, обжигающий взгляд, исходящий из глубин этих скрытых глаз, полностью передавал абсолютную ярость, которую нельзя было понять иначе, вызванную этим грубым посещением.

— Ах, нет, я смиренно прощу прощения, что не уведомил о посещении заранее.

Пусть он отвечал почти так же, как и Яосаке, но в этот раз при ответе Канда вжал свой живот.

— Раз вы уже осознали это, то могли бы вы перенести свой визит на другой день?

Отразив слова Канды, Момояма выразил своё требование, полностью высказанное этими словами. Исходящие слова «приходите в другой раз» от человека с высшей властью в этой школе имели больше силы, нежели если такие же слова были сказаны, если бы он присутствовал здесь. Хотя Канда почти рефлекторно кивнул на них, он с трудом смог остановиться благодаря репортерам, состоящим у него на службе и срочно шепчущим ему «конгрессмен, конгрессмен».

— В другом случае, я бы сделал так, как вы и попросили, директор, но сейчас я думаю иначе.

— Хо.

Момояма сохранил свой серьезный взгляд, позволив ему говорить дальше. Даже через камеру Канда был полностью ошеломлен аурой Момоямы, но его язык еще как-то сохранял свои функции.

— В последнее время в обществе появились некоторые уродливые слухи, относительно учебных программ магических школ. Могли ли у учеников девяти магических старших школ промывать мозги, чтобы превращать их в солдат?

— Что за бред.

Ответной фразой и своим лицом Момояма выражал свою ярость. Он был директором Первой школы, поэтому он не имел власти чтобы командовать всеми магическими школами, но реформы, которые он провел в своём учебном плане, были приняты другими магическими школами. Как учитель, Момояма очень гордился проектом Магического развития, который он сам разработал.

— Конгрессмен Канда, вы знаете о статистике наших выпусков? К примеру: 65% всех наших выпускников в дальнейшем поступили в университет магии. И менее 10% учеников выбрали Национальный колледж обороны.

Момояма ответил Канде всем известными данными. Однако Канда в отместку ответил радостной улыбкой, как будто он ждал подобного ответа уже некоторое время.

— Тем не менее, после исследования тех мест, куда пошли выпускники университета магии, мы видим, что 45% из них выбрали работу, связанную с JSDF. Если сложить их с учениками, пошедшими в Национальный колледж обороны после окончания старшей школы, то получается, что больше половины учеников после окончания магических старших школ связывают свою жизнь с JSDF.

Момояма не поколебался, даже видя слегка ликующую физиономию Канды, расставившего свою ловушку.

— Это всего лишь пути, которые они сами и выбирают. Под конец обучения в университете магии они становятся уже взрослыми, способными принять собственное решение. Слабые науськивания со стороны не способны дать какой-то значительный эффект.

— Конечно.

По какой-то причине Канда полностью согласился с аргументом Момоямы.

— Мои мысли абсолютно совпадают с тем, что сейчас сказал директор. Именно из-за этого я пришел проинспектировать школу, чтобы стереть все безответственные слухи о том, что магические старшие школы – это не более чем тренировочные лагеря для военных.

Канда только не говорил, что он собирался вести пропаганду о магических старших школах в ключе, который он сам выберет. Только вот уловка такого уровня никогда бы не проскользнула мимо хитрого Момоямы.

— Это проблема... Уроки практической магии крайне деликатны. Внезапный визит может посеять волнения среди учеников.

— Я не причиню никаких неприятностей.

В этот момент позиция Канды усилилась. Не то чтобы он отбивал утраченные позиции – проще говоря, он начинал упрямиться из-за того, что он не мог превзойти Момояму.

— ... Если вы поручаетесь за это, то я дам разрешение на осмотр.

Сделав вид, что он размышлял над этим некоторое время, Момояма принял просьбу Канды. Не обращая внимания на полностью пораженного и растерянного заместителя Яосаку, Момояма продолжил говорить тоном, который не терпел никаких отказов.

— Однако вам позволено наблюдать только с начала пятого занятия.

— Это... ... нет, меня всё устраивает.

Канда собирался рефлекторно возразить против неожиданного ограничения, но так как он уже сказал, что «не причинит никаких проблем», то не мог возражать против этого.

— Заместитель, у каких классов сегодня практика во время пятого занятия?

Притворяясь, что не замечает внутренней битвы Канды, Момояма задал вопрос Яосаке.

Смешанные чувства удивления и растерянность в Яосаке сменились на полное изумление. Всё потому, что даже без его ответа Момояма обычно прекрасно знал обо всём школьном расписании для каждого класса.

— На пятый период не запланированы практические занятия.

Тем не менее, его нынешняя ситуация не позволяла ему спрашивать об этом, а позволяла лишь ответить на заданный вопрос. И Яосака ответил на него.

— Однако, вместо официальных запланированных уроков, ученики класса 2Е запрашивали разрешение на проведения внеклассного эксперимента на школьном дворе.

— Как вы и слышали, конгрессмен Канда. Похоже, вам всё-таки лучше придти в другой день.

— Этого не может быть! Тогда, по крайней мере, позвольте мне наблюдать за половиной уже идущего четвертого занятия.

Перенос его визита на другой день позволит Момояме сделать все необходимые приготовления заранее. Директор Момояма также имел связи с оппозиционной партией, откуда и был Канда. Очевидно, его сегодняшний визит был внезапной атакой, потому что он боялся влияния Момоямы, поэтому он имел преимущество, которого не было бы, если он пришел в другой день.

Канде пришлось несколько отступить, так как он помнил о том, с чем ему пришлось согласиться.

— Конгрессмен Канда. В середине экспериментов ученики могут потерять концентрацию или отвлечься на микрофоны и камеры. В худшем случае, ученикам может быть даже нанесен непоправимый ущерб в результате сбоя магии. Ни один учитель не хочет, чтобы нечто подобное произошло.

В конце концов, Канда был чужаком, который пришел посмотреть на магию. Он не мог оспорить слова Момоямы. Так же как Канда использовал учеников в качестве оправданий, он не решится создавать ситуацию, в которой может рухнуть будущее ученика.

— ... Я понимаю. В этом случае, пусть это даже внеклассный эксперимент – позвольте мне присутствовать при нём.

— Понятно. Заместитель, вызовите учителя Смита и проводите конгрессмена Канду.

Сильное разочарование – это всё, что мог испытывать Канда. Не выражая никакого ликования, директор Момояма отдал эти приказы заместителю Яосаке и разорвал соединение.

Перед началом пятого занятия один из репортеров, нанятых Кандой, стал шептать ему, пока Дженнифер вела их в лабораторию излучения, в которой и шли приготовления.

— Конгрессмен, вам не кажется это странным?

— Что ты имеешь в виду?

Голос Канды был низок с примесью недовольства, но репортер не обратил на это внимания и продолжил.

— Тот факт, что сегодня нет ни одного практического занятия. Как будто они знали, что мы придём.

— Чушь... Просто совпадение. Они не должны были знать о моих действиях. К тому же я даже не сообщал об этом визите в свою партию.

— Но с этим прикрытием в СМИ с самого начала было что-то не то. Обычно, любое действие, связанное с магией, сразу же подвергается прессингу уже на стадии планировании, но на этот раз всё было тихо.

Канда хотел ответить, что всё это естественно, но внезапно замолчал. Причиной, по которой Магическая ассоциация сегодня не вмешивалась, была в том, что ему помогали высшие чины из самой ассоциации. Пусть эти помощники пожелали остаться неизвестными, но Канда более или менее предполагал, кем они были. Учитывая это, действительно, кое-что было довольно подозрительным.

Пусть Канда и играл роль антимагического сторонника, но он не верил, что волшебники были нечеловечными созданиями. На самом деле, он признавал достижения волшебников. Его политическая позиция заключалась в отстаивании антимагической риторики в СМИ. Волшебники подвергались давлению из-за немного яростной риторики, популярной в массах. Тот, кто действовал в тени и обеспечивал ему сегодняшнее прикрытие не марал своих рук (его целью была политическая пропаганда). Понимая это, Канда всё же молчаливо одобрял своего таинственного благодетеля, чтобы участвовать в этой демагогии и не дать политикам, которые на самом деле ненавидели волшебников, узурпировать власть.

И всё же, была ли эта причина достаточной, чтобы он мог закрывать глаза на эти антимагические демонстрации? Если бы он действительно был таким человеком, тогда он использовал бы весь свой политический инструментарий. Однако, это не гарантировало того, что Десять главных кланов заметили бы это.

Пока он размышлял над этим, журналисты, которые были в его подчинении и Дженнифер, наконец, прибыли в лабораторию излучения.

Когда Канда и компания зашли в лабораторию излучения, то они резко остановились, так как столкнулись с недоброжелательными взглядами. Ледяные взоры были направлены на них от учеников, которые делали приготовления и будто знали, что они придут. И всё же это длилось всего секунду и ученики, словно совсем забыли о политике и его свите, направили всё своё внимание на то, чем занимались. Канда и репортеры склонялись к мысли, что это чувство прохладного приветствия было, скорее всего, их собственным заблуждением.

— Смит-сэнсэй, кто эти люди?

Тот, кто заговорил – единственный кто проявил хоть какое внимание к ним – был Тсузура, который в настоящее время наблюдал за учениками.

— Конгрессмен Канда и несколько репортеров осматривают школу.

— Национальный конгрессмен – это понятно, но почему эти репортеры сопровождают его? СМИ на территорию школы допускаются по разрешению в заранее определенное время. Я абсолютно ничего о подобном не слышал.

Лицо Канды почти дрогнуло, когда красивый человек, который на первый взгляд был обычным учителем, внезапно пронзил воздух удивительно острым взглядом, направленным на него.

— Директор дал разрешение.

К счастью Канде не нужно было отвечать на вопрос Тсузуры, так как Дженнифер ответила за него.

— Я думал, что директор уехал по делам.

— Он выделил немного времени и связался с нами по телефону.

— Понятно.

Канда и репортеры у него на службе были немного недовольны тем, что Тсузура так легко и быстро принял настолько простой ответ. Тем не менее, по сравнению с необоснованной враждой, такая атмосфера более подходила для ведения их дел. Убедив себя принять это, Канда начал разговор с Тсузурой.

— Я извиняюсь за прерывание вашего занятия.

— Да вряд ли – это ведь даже не мой класс.

А разве ты не был против нас? Им показалось, что они слышали, будто кто-то из учеников не сдержал тихого смешка, но как только они повернулись к ученикам, то все они работали с серьезными лицами, не давая и шанса узнать, кто из них засмеялся. Канда изо всех сил подавил глубокую нарастающую ярость, которая уже готова была прорваться, и снова заговорил с Тсузурой.

— Я слышал, что это внеклассный эксперимент. Что именно вы собираетесь делать?

— Ученики сами вызвались провести эксперимент, который не входит в учебный план.

В ответ Тсузура стал изображать дурака (в глазах Канды), и Канде пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы взять под контроль своё разочарование.

— Что же это за эксперимент?

Этот вопрос бы задан одним из репортеров. Причина того, почему Тсузура неодобрительно посмотрел на репортера, была в том, что он сам не смог понять этого. Однако ответа на вопрос репортера не последовало, а также не был задан вопрос самому репортеру.

— Сэнсэй, мы закончили приготовления. Можем ли мы передвинуть экспериментальное устройство?

Руководитель эксперимента Исори связался с Тсузурой и случайно прервал его разговор с репортером.

— ... Хм, даю добро.

Используя информационный терминал размером А4 Тсузура проверил список того, что передал Исори и дал своё разрешение. В ответ, члены роботоклуба, отвечающие только за поддержку эксперимента, ответили, что они слишком долго этого ждали, перед тем как начали управлять консолью на стене.

На протяжении всего этого действа выражение лица Канды оставалось неизменным, но его глаза были круглыми от шока.

Стена лаборатории излучения открылась, не издав ни звука.

Это был простой туннель, используемый для транспортировки громадных машин, но было видно, что одна стена безоконной лаборатории беззвучно открывалась, поглощая вибрации, что обычно встречалось только на секретных базах.

И всё же это чувство возникло только у тех, кто пришел извне, а сами ученики уже устали ждать и стали толкать платформу, на которой стояла сферическая раковина диаметром 2 метра, наполовину наполненная смесью тяжелой и легкой воды (одна из них находилась в газообразном состоянии), не дожидаясь полного открытия стены. Несмотря на видное со стороны толкание, сама платформа была снабжена двигателем, который сам легко двигал её, поэтому перемещение производилось легко, как только направление движения было выбрано. Один за другим ученики выходили на школьный двор, и Тсузура последовал за ними.

— Пойдемте.

Услышав эти слова от Дженнифер, Конгрессмен Канда и репортеры быстро поспешили за ними.

— Если зашла об этом речь – почему неофициальный эксперимент проводился во время учебных занятий? Это обычное явление?

— Довольно редкое.

В ответ на вопрос, поступивший от репортера, который пытался их догнать, Тсузура выдал прохладный ответ. Тем не менее, он чувствовал, что ответ был слишком негостеприимным и сразу расширил своё объяснение.

— На основании первоначального плана этот эксперимент должен был проводиться после занятий. Однако так как многие преподаватели знали о его деталях, они хотели, чтобы их ученики также принимали участие в нём, поэтому мы временно отменили практические занятия во всех классах, чтобы все ученики могли поучаствовать в нём. Проведение эксперимента на школьном дворе также происходит по этой причине.

— Данный эксперимент был предложен учениками?

Другой репортер поставил это под сомнение.

— На самом деле, этот эксперимент имеет огромное значение. Как с теоретической, так и с практической точек зрения.

— Говоря о практическом применении, вы имеете в виду нечто вроде секретного оружия, которое использовалось во время «Выжженного Хэллоуина» и способного одним выстрелом уничтожить вражеский флот?

Тсузура бросил ледяной взгляд на репортера, который с насмешливой улыбкой произнес это.

— Этот эксперимент намеревается дать вызов одной из Трёх великих загадок магии веса.

Ответив на вопрос, Тсузура подошел к ученикам, собравшимся вокруг сферического водного резервуара.

Репортер попытался в дальнейшем что-то спросить у Дженнифер, но получил от неё отказ.

— Начинается.

Скорее всего, в связи с профессиональными журналистскими инстинктами всё их внимание было приковано к экспериментальному устройству, которое располагалось на школьном дворе, в стороне от школьных зданий.

Экспериментальное устройство под названием «Звездный Реактор» имело простой дизайн сферы с водой, стоящей на платформе. Водный насос был удален ещё в лаборатории излучения. Металлические чашки диаметром пятнадцать сантиметров были прикреплены по экватору сферы и четыре стержня, идущих от платформы к этим металлическим чашкам, поддерживали их. Точка входа воды была сверху сферы и была закрыта 30–сантиметровым круглым поддоном, а прямо напротив него был такой же поддон (на другой стороне сферы).

Экспериментальное устройство привлекало внимание многих учеников, стоящих у окон школьного здания. Практически во всех классах было прекращено какое-либо обучение. Зная, что нечто такое произойдет, большинство преподавателей заменили практические занятия на лекции.

Ученики, которые не хотели стоять у окон, также спустились во двор. Весь класс 2Е, как и члены школьного совета, которые не принимали участия в эксперименте, были тут. Точно также присутствовали все прошлогодние ученики класса 1Е, а также участницы прошлогоднего Турнира девяти школ. Кроме учеников здесь было немало учителей.

— Начать эксперимент.

Микрофон был в руках Тацуи. Все ученики, собравшиеся во дворе, мигом замолчали. Тяжело сглотнув, ученики и преподаватели заинтересованно смотрели на Тацую, который отдал этот сигнал.

—Контроль гравитации.

Миюки активировала Гравитационную магию. Поле гравитации сформировалось внутри водной сферы и смешанная вода, состоящая из половины тяжелой воды и половины легкой воды, была убрана из центра сферы. Вода выталкивалась по направлению к границам сферы.

— Ионизация.

Касуми и Изуми активировали магию фазового сдвига – Рассеивающую магию. Преобразование жидкости в четвертое агрегатное состояние – вот что являлось ионизационной магией.

На поверхности воды с полым центром, сформированным Гравитационной магией, Миюки ловко манипулировала смешанной водой под влиянием гравитационного поля, чтобы создать дейтерий, водород и ионы кислорода.

— Нейтронный барьер. Проникающий гамма-луч.

Минами добавила Нейтронный барьер в зону между магиями Контроля гравитационного и фазового сдвига. Как и подразумевается в названии, Нейтронный барьер являлся магией, которая создает поле, отталкивающее нейтроны.

Вдобавок ко всему, Хонока вставила Проникающий гамма-луч между Нейтронным барьером и Полем сдвига в четвертую фазу. Проникающий гамма-луч являлся магией, которая собирала всю тепловую энергию из гамма-лучей и преображала её в видимый свет.

Проникающий гамма-луч и Нейтронный барьер классифицировались как магии Рассеивания. Магия Рассеивания была определена как магия, которая вмешивалась в движение и взаимодействие элементарных составных частиц. Магия, которая манипулировала гамма-лучами, была классифицирована как Рассеивающая магия, так как магия вмешивалась в частицы света, но по определенным причинам, она была классифицирована так намного позже. Эти две магии изначально были разработаны для нейтрализации опасности ядерного оружия и исследовались сообща в большинстве случаев. Для удобства исследования, Проникающий гамма-луч и Нейтронный барьер были классифицированы вместе.

—Контроль гравитации.

Миюки начала активацию второй Гравитационной магии. В центре сферы с водой появилось мощное гравитационное поле диаметром десять сантиметров. Если быть точным, новое гравитационное поле было создано в сферической зоне диаметром десять сантиметров и действовало против первой Гравитационной магии, убирающей всё из центра сферы, и было направлено на усиление взаимного гравитационного притяжение материи.

Металлические чашки, расположенные по экватору водной сферы, были на самом деле 60-ю специализированными CAD. Все вместе они являлись устройством поддержки. Форма чашки позволяла прицельному устройству поддержки точно преобразовывать физические данные и преобразовывать состояние центральной зоны водной сферы диаметром десять сантиметров в информацию, которая помогала поддерживать магию. Эта информация передавалась по проводам внутри столбов, которые поддерживали водную сферу на платформе, в операционное устройство, которое являлось большим зафиксированным CAD для этого эксперимента, расположенным перед Миюки.

С вычислительной мощностью, которую не могли себе позволить мобильные CAD, стационарный CAD собирал информацию с 60-ти устройств поддержки и посылал последовательность активации волшебнику. Благодаря ей Миюки могла разработать Гравитационную магию, которая могла противодействовать меняющейся энергии внутри гравитационного поля и использовать её. Конечно, это было возможно только с помощью её исключительной магической силы. И всё же, без техники повторяющегося гравитационного поля, разработанной на основе Полетной магии, и без точного устройства поддержки, которое собирало данные с 60-ти дата-центров, даже Миюки не смогла бы непрерывно поддерживать столь стабильное и мощное гравитационное поле. Это точное устройство поддержки и было ключом к экспериментальному устройству «Звездный Реактор».

— Контроль силы Кулона.

Благодаря Исори был установлен контроль над силой Кулона, и электромагнитное отталкивание внутри поля было снижено в сто тысяч раз. Электромагнитная сила между частицами ядер атома была 10^36. Когда электромагнитная сила уменьшилась, гравитация стала сильнее в сто раз, что предотвращало ядерный синтез. Однако этого было достаточно, чтобы собираемая тепловая энергия спонтанно возобновляла реакцию ядерного синтеза, что означало, что кинетическая энергия ионов снизилась. Простого повышения давления было достаточно для удовлетворения условий реакции.

Появилось тусклое свечение. Бессловесный крик прошел от учеников, которые наблюдали за экспериментом. Яркость свечения постепенно росла в течение минуты, затем второй минуты.

Вода, внутри сферической ёмкости яростно закипела. Данный эксперимент основывался на собирании тепловой энергии, так же, как и термоядерный реактор. Соударяясь, нейтроны теряют скорость, и их кинетическая энергия превращается в тепловую. Думая над созданием подобного термоядерного реактора необходимо было решить проблему нейтронного излучения. Так как тепловая энергия собиралась из устройства с высокоскоростными нейтронами. Слабая конструкция сдерживания нейтронной радиации становилась непреодолимой стеной для создания и запуска термоядерного реактора. Однако в этом эксперименте использовалась вода для замедления нейтронов и пустая сфера, сформированная в воде, полностью забирала энергию от реакции, тем самым убирая проблему прохождения нейтронного излучения через стены сферы и удара по оператору. Такой дизайн был очень эффективной мерой против структурного ослабления стен сосуда. Гравитационный контроль сделал возможным создание внутри сферы пустого места.

Цифровой термометр, установленный рядом со сферой воды, показывал, что кипящая вода достигала температуры 300 градусов. Воздушное давление внутри сферы было приблизительно равно ста атмосферам. Хотя гравитационный контроль мог помешать разрушению сферы, независимо от высокого внутреннего давления, но прочность сосуда уже достигла предела.

— Эксперимент завершен.

Спустя три минуты, декларация, говорящая об окончании эксперимента, слетела с губ Тацуи. Магия, контролирующая силу Кулона, и вторая Гравитационная магия были остановлены и свечение внутри экспериментального устройства пропало.

— Выключить Проникающий гамма-луч.

Удостоверившись, что ядерная реакция была остановлена, Проникающий гамма-луч, используемый для захвата нейтронных гамма-лучей, был также остановлен.

— Отключить Гравитационный контроль. Сохранять Нейтронный барьер.

Вода, покрывающая стены сосуда, подчинилась земному притяжению и упала на дно сосуда.

Искусственные руки из клуба робототехники подсоединили кабель к вершине сферического сосуда. На конце этого кабеля находился газовый анализатор. После открытия крышки газ внутри сферы быстро потек в анализатор из-за разницы давлений.

— Газовый состав пара включает в себя дейтерий, водород и кислород. Ионов дейтерия или других радиоактивных соединений не обнаружено!

Сидя перед анализатором сильно возбужденный Кэнто давал простой отчёт о состоянии пара. Пусть он и был простым, но пока в расчетах не было ошибок, то этот отчёт абсолютно ничего не пропускал. Это вызвало возбужденные крики, исходящие от собравшихся здесь наблюдателей за экспериментом.

— Добавить воду в сосуд.

Следуя приказам Тацуи, податливый шланг был подключен к кабелю и начал закачивать холодную воду в сферу. Густой пар образовался внутри сферической ёмкости, но также внезапно рассеялся, показав всем абсолютно прозрачную воду.

— Отключить Нейтронный барьер.

Тацуя направил благодарный взгляд Минами, которая разминала свои плечи, а затем посмотрел на Хоноку, Касуми, Изуми и Миюки (в таком порядке). Наконец он с Исори встретились взглядами и кивнули друг другу, а затем Тацуя передал микрофон в руки Азусы, которая до этого старательно наблюдала за работой записывающих устройств.

Несколько раз покачав головой Азуса пыталась множество раз вернуть микрофон обратно ему в руки. Однако не в силах сопротивляться улыбке Исори и безмолвному давлению Тацуи, лицо Азусы стало слезным и страдальческим, но она всё же приняла микрофон.

После нескольких глубоких вдохов Азуса поднесла микрофон к губам. Нагнав решительное выражение лица – хотя это больше походило на самоубийственное выражение – она провозгласила всем собравшимся ученикам, наблюдавшими за всем этим процессом.

— Устойчивый термоядерный эксперимент с использованием непрерывной магии Гравитационного контроля достиг ожидаемой цели. Поэтому я заявляю, что эксперимент «Звездный Реактор» завершился успехом.

Школьный двор и здания школы одновременно заполнились ликованием. Были слышны горячие аплодисменты, которые можно было описать немного грубыми, а также крики, заявляющие о возможностях и будущем «магии».

Охваченные ликованием учеников, конгрессмен Канда и его репортеры стояли как глыбы льда и только когда сферический водный сосуд был убран обратно в лабораторию излучения, а ученики стали расходится с школьного двора обратно в классы, они наконец-то смогли взять себя в руки.

— Что это сейчас было?

Голосом, дрожавшим от страха, один из репортеров спросил Тсузуру и Дженнифер, которые были сильно заняты своей беседой.

— Этот был эксперимент по созданию термоядерного реактора на основе непрерывной Гравитационной магии.

Однако литературный вопрос нарвался на литературный ответ. Голос репортера был грубым из-за волнения, но Канду, который жил в мире двуличных политиков, было не так легко поставить в ступор.

— В смысле? Разве вы не отказались от идеи практического создания термоядерного реактора?

Это был вопрос Канды.

— Кто сказал, что мы сдались?

– Отказались от чего?

А это были одновременные ответы от Тсузуры и Дженнифер. Они обменялись взглядами, после того как их голоса совпали, и Дженнифер снова начала говорить.

— Мы никогда не сдавались. Мы просто выставили приоритетом завершение системы солнечной энергии. Пусть и исследования, требующие большое экспериментальное устройство, были остановлены из-за обрезания бюджета, но сама идея продолжала жить в сферах, отличных от магии.

Пусть они и услышали ехидное замечание «Вот как», слетевшее с губ Канды, Дженнифер и Тсузура проигнорировали его.

— Использование магии для термоядерных исследований также являлось важной составляющей. Термоядерные реакторы, использующие электромагнитные волны были забыты из-за их сложности, а новые термоядерные реакторы, полагающиеся на Гравитационную магию, продолжали исследоваться в мире теоретической магии.

— Когда вы говорите об исследования термоядерных реакторов, вы имеете в виду создание видимой термоядерной детонации последствием магии?

— Такой же, как и при «Выжженном Хэллоуине»?

Вопрос, поставленный двумя журналистами, был наполнен злобой, которая заставила Дженнифер сморщить лоб.

И, тем не менее, колючие обвинения не упали с её губ.

— ХАХАХАХА...

Наглый смех Тсузуры убрал готовое жало Дженнифер и слегка напугал репортеров.

— Термоядерная детонация? Простите мой наглый вопрос, но что вы сейчас наблюдали?

Неестественное использование двух тонкостей был намеренным грубым ударом. Даже толстокожий человек мог сказать, что эти слова означали «вам глаза вообще для чего?». Этот мужчина, который носил имя Тсузура, был не только высокомерен, но и являлся также саркастической личностью.

— Создание миниатюрных взрывов не требует столь сложной магической комбинации, что уж говорить о громадных взрывах, о которых вы говорите. Тем более, единственным удачным примером глобального термоядерного взрыва является тот, который вызвал волшебник Стратегического класса бразильской армии Мигуэль Диаз с помощью магии «Синхронное линейное слияние». Никто кроме него не смог повторить это. Даже с бесчисленным количеством талантливых учеников в нашей школы – вы действительно думаете, что подобное возможно?

Сильное недовольство исказило лица репортеров. Они осознавали, что их оппонент являлся экспертом, а они были посторонними. Кроме того, они абсолютно не знали, насколько сложным было «Синхронное линейное слияние». Если в мире насчитывается всего лишь одно успешное применение этой магии, то они никак не могли написать о том, что учеников обучают этому, пусть даже на экспериментальном уровне.

Тем не менее, они уже давно привыкли к такому сарказму. Источником ожидаемого недовольства было пренебрежительное отношение – то, что к журналистам относились как к необразованной толпе. И это относилось не только к Тсузуре; репортеры чувствовали, что заместитель директора, сам директор, женщина-учитель, стоящая рядом и даже ученики не беспокоили себя мыслью обращаться к этим вестникам общественного мнения хотя бы с какой-то долей уважения.

— Сегодняшний термоядерный эксперимент был направлен на поиск энергии, необходимой обществу. Хотя на пути ещё достаточно препятствий, но если этот Звездный реактор станет более практичным, то, возможно, он обеспечит гораздо более богатый источник энергии, нежели солнечная энергия.

Тсузура смотрел на Канду, говоря это. Репортеры знали всем своим сердцем, что они были ничем в глазах Тсузуры, даже если они не желали признавать это.

— Ну, что вы думаете, конгрессмен Канда? Наши ученики очень миролюбивы и исполняют свой гражданский долг, не так ли?

— Вы... совершенно правы. Я думаю, что их активная позиция, направленная на улучшение жизни общества, заслуживает похвалы.

Может у него где-то и был переключатель эмоций, но видя наглое лицо Тсузуры, Канда мог лишь силой сохранить каменное лицо и лишь неохотно кивнуть головой.

В ответ Тсузура фальшиво улыбнулся и поклонился Канде.

— Благодарю вас, конгрессмен Канда. Я записал ваши слова, которые вы только что произнесли. Я уверен вы не будете возражать против этого, ради укрепления мотивации учащихся?

— Нет, это...

— Тут ведь нет проблем?

— Ах, нет, если я смогу помочь этим детям, то так будет даже лучше.

Отводя свои глаза, Канда вежливо кивнул и сказал лишь это простенькое предложение, перед тем как покинуть школьный двор. И не только двор, а саму территорию Первой школы. Он вспомнил, что важнее всего остального было бы просто ужасно, если эта запись с его заявление всплыла бы на фоне его первоначальных намерений. Поэтому сегодня ему пришлось временно отступить.

Не имея бога для поклонения – никто не останется на фестивале. Отказаться от триумфального шествия оставалось единственным выбором, поэтому репортеры могли лишь собрать всю свою смелость и покинуть Первую школу.

Дженнифер смотрела, как группа конгрессмена, ответственная за беспокойство ушла, и как только они исчезли из поля зрения, она сразу же заговорила с Тсузурой.

— Тсузура-сэнсэй.

Абсолютно погруженная в Японскую культуру, Дженнифер ничем не отличалась от японцев. Когда она обращалась к коллегам, то использовала «сэнсэй», а не «мистер».

— Вы не слишком далеко зашли?

Тем не менее, её вопрос был по-японски вежлив. Но если быть честным, она задала его с Американским уклоном.

— Эм, прости за эту наигранность.

Тсузура казался немного смущенным, из-за того что его раскрыли.

— Я не мог ничего поделать, кроме как немного разозлиться, когда увидел, как хорошие намерения наших учеников неправильно истолковываются.

—Намерения... ли?

Не то чтобы она была незнакома со скрытым значением этих слов. Если честно, Дженнифер знала Тсузуру еще со времен университета магии. Хотя Дженнифер была на несколько лет старше, но её позиция в университете магии была такой же, как и у него – они были коллегами по исследованиям. Они были близкими друзьями, пусть их и ограничивали строгие правила в университете. Причиной, почему Дженнифер была так шокирована словами Тсузуры, заключалась в том, что это было на него не похоже. Хотя Тсузура и был известен в Первой школе как странная личность, но это было только потому, что его характер был довольно необычен – он отбрасывал всё ненужное, иногда переходя в крайности. Обычно он не был кем-то, кто признавал значимость эмоции под названием «намерения». Обычно для Тсузуры «мотивация» и «объективность» были не самыми главными вещами. Потому что Дженнифер знала это – с её губ случайно соскользнул подобный вопрос.

Тсузура и так это осознавал. Причиной его смущения было то, что он сам понимал, что слова о «намерениях» ему не шли.

— Ну, это... С технической точки зрения, этот эксперимент был сыроват. Он чрезмерно зависел от специализации выбранных волшебников. Успех был достигнут только за счёт выбранных людей, поэтому еще много проблем придется решить до актуализации идеи.

Дженнифер кивнула в согласии с мыслью Тсузуры. Она думала точно также.

— Однако я верю, что его готовность использовать магию может бросить вызов существующему положению дел в обществе. Значение этого эксперимента совершенно не зависит от завершения этого проекта. Я верю, что намерение встать лицом к обществу и изменить представления о волшебниках, ценно вне всякого сомнения.

Наверное, потому что он больше не мог скрывать своё смущение, Тсузура добавил слова «Пусть эти слова и очень необычны для меня», перед тем как отвел свой взгляд.