Безумный Рудокоп. Том XI

Глава 268

Сатоси начал понимать, что совсем не врубается в происходящее. Он был уверен, что он — баловень судьбы. Да, он сейчас временно работал на высшую цивилизацию, можно сказать, был мальчиком на побегушках, но так не могло продолжаться вечно. Рано или поздно, он должен был так высоко подняться, что его сила смогла бы победить Цивилизацию Архангов, ну, или в крайнем случае, свергнуть правителя ЦА и занять его место. Его личная система была уникальна и очень могущественна, он был уверен в этом, потому как за столько лет арханги нисколько не сомневались в нём и его личном таланте. Его личная система была немного бесполезна на Стилиме, но на этой планете были бесполезны любые внешние силы, иначе бы он сейчас сражался в кресле капитана звёздного крейсера, а не на каком-то убогом корыте, где нет даже нормальных лампочек.

И вместе с тем… на одной планете с ним появился другой попаданец с Земли, в этом Сатоси нисколько не сомневался, и этот хрен был вообще никем в Цивилизации Механоида. Полное ничтожество, обычный миссионер без поддержки за спиной, иначе бы он не начал собирать свою фракцию с рабов, а сразу бы начал привлекать на свою сторону других игроков. И этот чёртов ноунейм смог за четыре с лишним года создать фракцию, способную в короткие сроки построить летающую крепость таких размеров? В Цивилизации Архангов были подобные крепости, но крепость диаметром в 800 метров даже на самых лучших мануфактурах передовых крепостей собирали бы года два, не меньше. Это мануфактуры, которые обслуживают ЦА с самого прибытия цивилизации на эту планету, то есть, уже тысячу лет. Допустим, Фабрика начала строительство летающей крепости два года назад, но тогда у них даже не было своей собственной базы. А проект строительства такой вот крепости сжирал бы кучу средств. Как они могли построить свою собственную базу-крепость и летающую крепость одновременно? Неужели личная система того парня может работать даже на Стилиме? Не похоже, на то… И как, чёрт возьми, шпионы профукали летающую крепость? Если бы Сатоси знал, что у противника есть подобная, он бы никогда не сунулся сюда, будь у него даже вдвое больше Дирижаблей.

Посланники архангов, как и солдаты, были очень опытными. Не прошло много времени, а они уже открыли огонь по крепости, но тут была одна проблема — вражеская ЛК вылетела с фланга, откуда никто не ожидал атаки, а Дирижабли архангов летели строем. То есть, из пятидесяти машин прямо напротив крепости находились только пять. И ещё пять могли достать до врага частично. А для сражения с подобной крепостью нужно сразу реализовывать численное превосходство в количестве стволов. Чего невозможно было добиться прямо сейчас. Обе стороны открыли огонь, пушки загрохотали и тут, и там. Но из крепости таки стреляли чаще, хотя и не намного. А должно было быть больше стволов. Им пришлось запускать крепость в спешке, и её не удалось не укомплектовать полностью? Внезапно, Сатоси почувствовал надежду, и отправил цепочку визуальных сигналов, чтобы понять обстановку. Капитан одного из Дирижаблей взял подошёл к перископу и решил понаблюдать за врагом вплотную. На таком расстоянии оптики хватало, чтобы разглядеть веснушки на лице командира расчёта другой стороны. Хотя и на мгновение. Стоп, на мгновение? Куда делся солдат? Куда делать пушка?

Из-за того, что поверхность вражеской ЛК была отполирована до зеркального блеска, она ярко сверкала в лучах рассветного Солнца. И было не сразу понятно, что Крепость медленно крутится вокруг своей оси. Но мало того, что она крутится, в дыму взрывов первой атаки артиллеристы архангов не сразу увидели, но теперь медленно осознавали, что большинство бойниц крепости были наглухо заперты броне-пластинами. А те, что были открыты, находились в таком положении совсем небольшое время, достаточное лишь для того, чтобы сделать выстрел, а затем закрывались. Это стало возможно благодаря двойной системе створок. Первая внешняя створка падала вниз под собственным весом, и довольно быстро, открывая бойницу за доли секунды. Вторая створка открывалась вверх, а закрывалась вниз за доли секунды, пока падала под собственным весом. После закрытия внутренней створки, внешняя медленно поднималась, чтобы занять своё место впереди, закрывая бойницу, таким образом, когда внешняя также медленно открывалась, бойницу всё ещё была закрыта, но уже готова к следующему циклу. Система наведения же представляла из себя совсем небольшую относительно размеров бойницы линзу, в которую было сложно попасть, а даже если и попасть, то вряд ли на той стороне будет кто-то ранен, архитекторы вражеской ЛК не были дураками, там точно должна быть система зеркал. Получается, что вражеская пушка не была скорострельной, а обычной, как и у Дирижаблей архангов она делала всего пару выстрелов в минуту, но с высокой точностью и мощностью. Однако, пушки архангов в эту минуту находились под вражеской атакой всю минуту, а пушка фабрикантов менее четырёх секунд не имела защиты. Попасть в противника в такой короткий промежуток по времени было нереально. То есть, нужно было не только прогнозировать движение вражеской крепости, но и время открытия бойницы, ах да, ещё нужно было учитывать вращение крепости вокруг своей оси. Да, вы шутите! Чем это отличается от залпа на удач, авось попадём? Между двумя сторонами было всегда около километра, но арханги могли стрелять только на удачу, беря числом, а противник мог стрелять точно. По крайней мере, мог выбрать какой-то конкретный Дирижабль, чтобы обрушить на него свою мощь. Только на нескольких палубах, точнее вертикальных линиях были не закрытые скорострельные пушки калибра 130-мм, установленные одна над другой. Но стреляли они из очень узких и маленьких окошек неприцельными залпами прямой наводкой. Попасть в такую мишень было трудновато. Эти вертикальные линии, как полосы на арбузе, были расположены по почти всей поверхности вражеской крепости и могли попасть четыре, а то и пять раз в пятисотметровый Дирижабль, пока проскакивали мимо во время вращения.

Внезапно капитан почувствовал мощный толчок и почти одновременно с этим услышал звук мощного выстрела с вражеской крепости. Мгновение ушло у него, чтобы понять, что снаряд прилетел раньше, чем звук. На таком близком расстоянии практически все снаряды прилетали немного быстрее, чем звук выстрела, максимум на 0,7 секунды быстрее. Это происходило потому, что звук залпа начинал распространяться от пушки практически сразу, а вот снаряд должен был разогнаться в стволе, прежде чем набрать скорость, превышающую скорость звука. И за 1,3 секунды, за которые стандартный снаряд пролетал километр, он не успевал сильно сбавить скорость за счёт трения об воздух, но и не успевал далеко оторваться от звука залпа его собственной пушки, которому нужно было 3 секунды, чтобы преодолеть километр, но который начал распространяться на секунду раньше. Плюс время, которое вибрация добиралась бы до его каюты, ещё от трети до половины секунды. Он должен был почувствовать вибрацию на 0,2–0,35 секунды раньше, чем звук. Очень трудноуловимое время для определения разницы. Опытный капитан это хорошо понимал. Но сейчас он почувствовал вибрацию на почти секунду раньше. То есть, снаряд противника либо вылетал из дула пушки раньше, либо летел быстрее. Нет, если он летел намного быстрее, чем обычный снаряд, он и вылетать из дула должен был раньше. Это был залп из сверхдальнобойного орудия, и кинетическая энергия снаряда должна была быть раза в два выше, чем у аналогичного снаряда, выпущенного из обычной пушки. Какую толщину брони он может пробить на таком расстоянии? 1 км — это практически в упор для крупнокалиберного орудия. Капитан понял, что медленно обтекает холодным потом. Он на такое не подписывался. Ему ещё хотелось пожить!

— Поворачиваем! — закричал он рулевому в переговорную трубу, наплевав на возможность попасть под трибунал. В гробу он видал этих самодовольных посланников с их гиблыми идеями. Они прибывали на Стилим в виде аватара, а капитан присутствовал на планете своим реальным телом. — Отступаем, быстро!

Рулевой был опытным воякой, он также сразу понял, что дело дрянь, и резко крутанул штурвал. Дирижабль накренился, и его слегка затрясло от стремительного поворота. Некоторые члены экипажа не ожидали такого и выпали за борт, но то были всего несколько новичков. Артиллеристы также были в шоке, но в тайне обрадовались, что их капитан решил сбежать. Даже если бы и удалось победить такую крепость, то их корабль бы точно был уничтожен к тому моменту. Хотя они и были очень рады, это не изменило их рабочего настроя. Когда корабль повернулся, носовые орудия уже не могли стрелять в горный хребет, но орудия борта могли это делать. Их было даже больше. Здесь также было в несколько раз больше скорострельных пушек. Впрочем, фабриканты также не хотели упускать такой случай, противник сам подставил бочину под удар, как не выстрелить? Особенно в неистовство пришли операторы 52-К и С-60, которые немедленно сосредоточили огонь на двигательных системах Дирижабля.

Если капитан корабля думал, что так он сможет избежать столкновения с ЛК Фабрики, то он ошибался. Когда только крепость взмыла из разлома на подъёмной силе газовых мешков, она не собиралась держаться в стороне. ЛК начала приближаться к обрыву и медленно наползать на него. В обычное время такой резкий переход бы заставил одну сторону крепости стремительно подняться вверх, и она даже могла быть опрокинута, но все системы крепости пришли в полную готовность. Во-первых, крепость вращалась, что постоянно выравнивало силу отталкивания снизу за счёт инерции. Во-вторых часть газовых мешков быстро спускалась над обрывом и надувалась, над пропастью. Ещё и высота играла роль, в короткие сроки ЛК взлетела на полтора километра над уровнем обрыва, поэтому сила отталкивания поверхности была не такой мощной. Хотя системы крепости были подвержены перегрузке, да и вся она затряслась, но смогла выдержать смещение, поднявшись за минуту ещё на пятьсот метров и зафиксировавшись на этой высоте уже будучи не над разломом.

Фактически скорость горизонтального перемещения крепости также оказалась неплохой, 800 м за минуту, или 50 км в час. За это время Дирижабли переместились на 1150 метров по прямой, и ближайший корабль находился всё ещё в километре от ЛК, хотя та и вышла ему в хвост. Часть Дирижаблей же замедлилась, чтобы у них появилась возможность выстрелить в крепость. Только один нижний корабль выпадал из строя, но остальные всё ещё удерживали позиции. Теперь уже в крепость могли стрелять девятнадцать кораблей, но не всеми бортовыми орудиями, а иные только кормовыми. Однако, теперь у Дирижаблей появилась другая проблема — они находились довольно плотно друг рядом с другом, точнее, один за другим. И всего такая линия в ряд имела протяжённость чуть больше километра. Скорострельные пушки ЛК не имели системы прицеливания, и угол стрельбы у них был очень ограниченным. Это были пушки, предназначенные именно для ближнего боя, чтобы на короткой дистанции обрушивать на врага шквал огня. И дистанция в один-два километра была достаточно короткой, чтобы скорострельные пушки могли стрелять куда-то прямо и обязательно во что-то попасть. В действительности прямую линию кораблей длинной в один километр эти пушки могли обстрелять девять или десять раз за один оборот. В вертикальной линии высотой в четыреста пятьдесят метров автоматически 130-мм пушки торчали каждые 3 метра. То есть, 150 орудий смотрели прямо по одной линии. Не все из них могли стрелять в один и тот же Дирижабль. Некоторые выбрали другие цели, но тот корабль, который был прямо напротив, привлёк к себе внимание сразу 80 орудий. Один залп — 80 попаданий 130 мм снаряда. Всего на поверхности ЛК было 20 таких полос и при вращении в один и тот же момент во врага могли стрелять три или четыре линии. 240–320 снарядов в одном залпе, немногим более 2,5 тыс снарядов на заход. И это без учёта других орудий. Плотность огня была просто чудовищной. И это вам не 57-мм снаряд С-60 и даже не 85-мм 52-К. 130-мм — это уже хорошая такая палубная пушка. Против скопления малых летающих машин противника использовались зенитные снаряды, а против Дирижаблей кумулятивные, фугасные или бронебойные. Подъёмник кораблей архангов просто разорвало в клочья. У некоторых из них он перестал существовать физически. Остался только корпус, который мог летать исключительно на магнитной тяге. Другие орудия также не находились без дела. Особенно морские орудия калибра 380-мм. Да, у архангов на Дирижаблях такие также имелись, и даже в большем количестве, всё-таки, их оружейники занимались своим делом тысячу лет на Стилиме. Но вот броня ЛК фабрики была в несколько раз толще. К тому же она была многослойной, то есть, бронебойный снаряд архангов значительно терял в своей эффективности, после преодоления первого слоя, а ему нужно было преодолеть ещё два. О фугасных снарядах вообще можно не упоминать.

Когда стало понятно, что Дирижабли архонгов плотно увязли в бою с крепостью, а сливной стороны на них напирали пушки горного хребта, своё дело начали магнолёты и самолёты. Точнее, они вылетели одновременно с появлением летающей крепости. И были использованы почти все МЛ-Д, с которых сняли 210-мм пушки и почти все броне-пластины, кроме тех, что были на дне. Они взлетели на высоту в 5 км подлетели к Дирижаблям и начали сбрасывать бомбы. Это было просто верхом безумия. Арханги никогда раньше не встречались с таким вероломством. Обычно воздушные суда бились друг с другом с помощью пушек, а с наземными сооружениями справлялись бомбометанием. Лишь изредка один Дирижабль мог устроить другому засаду в густых облаках, чтобы начать сбрасывать бомбы, но такого почти никогда не случалось в прямом и массовом воздушном сражении. Чтобы сбить магнолёты Дирижаблям нужно было использовать зенитные орудия, многие из которых располагались на крыше, то бишь, на подъёмнике, который всё это время подвергался массированной атаке. Либо можно было использовать собственные малые машины на магнитной тяге или самолёты. Сатоси даже укомплектовал свои Дирижабли большим количеством современных реактивных самолётов, но местный пушечный огонь зенитных орудий был таким плотным, что все малые летательные машины оказывались сбиты в считанные секунды, едва оказывались снаружи Дирижабля. Арханги в прямом смысле не смели поднять головы. Каждый из 80-и МЛ-Д мог нести на себе сотни тонн бомб. Но были ещё и другие летательные аппараты. Авиационных бомб было настолько много, что верхние палубы некоторых Дирижаблей были обращены в осколки металла почти полностью. Теперь уже не осталось ни одного Дирижабля, который мог бы использовать подъёмник. Также и многие двигательные установки и винты были уничтожены. Скорость полёта кораблей архангов резко упала. До ключевой линии наземных укреплений оставался километр — два корпуса Дирижабля, но это был трагический километр. В действительности они смогли преодолеть его по большей части за счёт инерции, а не тяги двигателей. Когда же арханги вышли на нужные позиции и начали сброс десанта, то на него не обратили внимания, продолжая давить на Дирижабли. Авиационные бомбы, не попавшие в корабли, падали на землю, как и куски самих Дирижаблей и куча другого опасного мусора. Если какой-то солдат сможет выжить под таким адским дождём, то его можно будет назвать внебрачным ребёнком госпожи Удачи. До окраины города Надежда было всего пять километров, но сил на их преодоление у архангов уже не было. Они даже не могли направить свои корабли для падения на город, ведь даже полностью разрушенный Дирижабль мог болтаться в сотнях метров над землёй.