Безумный мир. Случайное правосудие

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Согласно социологическим опросам, девяносто пять процентов жителей Ням-Ням хотя бы раз совершали преступление. Девяносто совершают их регулярно. Семьдесят процентов опрошенных признались, что убийства, грабежи, а также иные противозаконные действия являются их основным средством заработка.

Статья "Уничтожение честных и порядочных людей как класса — путь к успеху и процветанию", газета "Орбс".

В пещерах Тугоухих царили тьма, холод, сырость… и пустота.

От древнего народа, когда-то населявшего пещеры, не осталось ничего.

Орды варваров и археологов не оставили без внимания ни единого, самого укромного уголка, забрав мало-мальски ценное и разрушив бесполезное.

Слабенький луч фонарика слегка рассеивал мрак, освещая дорогу, компас указывал путь. Изобретение Лимоны оказалось как нельзя кстати — без детектора сверхбольших масс определить направление движения было бы невозможно. Хоть и день, а ориентироваться по солнцу под землей затруднительно. Компас указывал нахождение светила и, зная время, можно было определить, в какой стороне находится центр Двоехолмия.

Карта помогла бы больше, но ее не было. Приходилось изрядно плутать — пещера, идущая в нужном направлении, могла окончиться тупиком, а одно из боковых ответвлений в дальнейшем повернуть, куда надо.

— Главное — найти следы раскопок — говорил Дженс. — Тикайцам надо куда-то вывозить землю. Как только увидим свежевырытый ход или кучи свежей земли — значит, мы близко. Дальше будет проще…

Луч фонарика выхватил из темноты небольшой рюкзак. Эльза, единолично владевшая источником освещения, тут же тщательно осветила окрестности в поисках других предметов или людей. Но больше ничего не обнаружила.

Женщила подняла рюкзак, открыла.

— Что тут у нас? Фонарик. Очень хорошо, может пригодиться. А это что? Хм… кажется, карта пещер. Надо же! С дополнениями от руки… Тут на обороте логотип Картографического Института.

— Значит, это рюкзак одного из членов экспедиции. Видимо, где-то здесь они столкнулись с преступниками.

— Странно, что ничего другого не осталось.

Кроме карты и фонарика, в рюкзаке обнаружились остатки продуктов, фляга с водой и блокнот.

— Возьмем с собой, — решила Эльза. — Разве что эти каракули можно выкинуть.

— Оставь, — попросил Дженс. — Почитаем в пути. Вдруг там что-то важное?

Отряд уновцев двинулся дальше, теперь уже сверяясь с картой. Дженс начал читать записи в блокноте — по просьбам коллег, вслух.

— День первый. Утро.

Ура! Сегодня мы отправляемся в экспедицию по пещерам Тугоухих!

Сегодня пятый день моей дипломной практики. За первые три я успел понять, что на практике в Картографическом Институте я не узнаю ничего полезного. А вот вчера профессор Нямиус Кразеникс, декан факультета Практической Географии, объявил, что мы отправляемся в пещеры Тугоухих! Чтобы досконально изучить их и составить подробную карту. Я уже и не надеялся на такую удачу! Ура, я отправляюсь в экспедицию!

— Рано радовался, — хмыкнул Том. — Знал бы он, что его ждет. Неизвестно, жив ли еще…

Дженс продолжил чтение, не обращая внимания на комментарии.

— День первый. Вечер. Весь день провозились, собираясь! Как будто на другую сторону Двоехолмия отправляемся. Подумаешь, пещеры какие-то. В любой момент можем вернуться обратно. Ладно, профессору виднее. Одного не могу понять: зачем нам столько вина и пива?

— Как будто вино и пиво могут быть лишними, — не удержался от комментария Том.

Они продолжали идти по темным пещерам, сверяясь с картой и компасом.

— День второй. Утро. Вчера добрались до спуска в пещеры. Вот они, знаменитые пещеры Тугоухих!

Ничего особенного. Пещеры как пещеры. Поначалу. Далеко мы не ушли. Не прошло и получаса, как кто-то из ученых заявил, что нужно отметить начало экспедиции. Все согласились, и мы остановились "отметить".

Я думал, что они выпьют немного, посидят, и мы двинемся дальше. Но не прошло и часа, как я понял, что в этот день дальше мы не пойдем. Еды мало, выпивки — много. Ученые выпили, расслабились, стали рассказывать пошлые анекдоты, а потом еще и распевать похабные песни.

Пытались налить и мне. Не мог объяснить, почему не пью. Долго уговаривали, пока не напились до такой степени, что забыли про меня. Уснули уже под утро. Я бы уснул раньше, но не смог этого сделать в таком бедламе.

Сейчас пишу эти заметки, а остальные еще спят.

День второй. Вечер.

Ученые проснулись злые и недовольные. Похмелились, и мы двинулись дальше. В пути продолжили похмеляться. То ли карта у нас неправильная, то ли наш гид — профессор Кразеникс — не умеет по ним ориентироваться, но мы постоянно плутаем. То упираемся в тупики, то проходим одно и тоже место дважды, а то и трижды.

В полдень остановились пообедать. Выпили еще. Но продолжили путь. Как это происходило, описать невозможно. Толпа пьяных ученых в полутемных пещерах. Мне стыдно за своих коллег!

Впрочем, бродили мы недолго, и вновь остановились, чтобы отметить второй день экспедиции.

Узнал страшную вещь. Оказывается, ученые рассматривают экспедицию как своего рода пикник — когда можно собраться компанией, под благовидным предлогом сбежать от бдительного ока супруг, и повеселиться.

Мда…

Снова уговаривают выпить. Как объяснить им, что я не пью потому, что не хочу?

Недовольны моим отказом. Настаивают. Чуть ли не угрожают. Едва удается отболтаться. Утверждают, что я их не уважаю. Уважаю, но выпивка-то причем?

День третий. Утро.

Ученые проснулись злые и недовольные. При сборах в дальнейший путь обнаружилось, что мы потеряли единственный компас и одну из двух карт. Обвинили во всем меня, поскольку я единственный, кто был трезв. Не вижу логики.

У меня в рюкзаке еще одна карта, но я молчу об этом. Боюсь, что тогда профессор отберет ее у меня, а потом потеряет и ее.

Сейчас ученые похмелятся, и мы продолжим путь.

— Весело у них, — произнес Том.

— А что, в УН такого не бывает? — поинтересовался Дженс.

— В УН и не такое бывает… Ладно, читай дальше, мне становится интересно.

— День четвертый. Утро.

Куда я попал? Сбежал бы, да боюсь, что одному не выбраться.

Вчера ученые опять пили — долго и много. Да и ладно, пусть бы пили, лишь бы ко мне не лезли. Но им не дает покоя то, что я не пью. Ведут себя очень агрессивно. То уговаривают, то заставляют. Обзывают стукачем. Подозревают, что я "стучу" самому ректору. Или одному из его замов. Или всем вместе. А также в УН и самой императрице. Говорят, что я напросился в экспедицию, чтобы следить за ними, а потом все рассказать ректору. Или его замам. Или сообщить в УН. И заодно Императрице.

Профессор намекнул, что я человек новенький, меня еще никто не знает. Если они вернутся из экспедиции без меня, то никто этого не заметит.

Вчера меня чуть не избили. Еле отболтался. Что будет дальше?

— Стоп! — приказала Эльза. — Внимание по сторонам!

Оторвавшись от чтения и оглядевшись, Дженс обнаружил, что они вошли в свежевырытые пещеры.

— Поздравляю, мы движемся в нужном направлении. Видимо, мы прошли мимо тех пещер, куда вывозили землю. Что ж, теперь будет намного проще. Уверен, скоро мы придем к цели…

И Дженс продолжил чтение.

— День четвертый. Вечер.

День проходил по той же программе, что и вчера. А еще мне кажется, что потеряли последнюю карту. Об этом молчат, а я не спрашиваю, чтобы не привлекать к себе внимания.

Мне кажется, мы заблудились. А что самое плохое — никого это не волнует.

Ученые собираются отмечать четвертый день экспедиции. Смотрят на меня косо и по-прежнему подозревают во всех смертных грехах. Если я и сегодня не присоединюсь к ним, чувствую, меня будут бить.

Похоже, придется выпить. Чуть-чуть. Куда деваться?

Немного выпью, чтобы они успокоились. Снова стали доверять мне. А завтра, когда они похмелятся, попытаюсь уговорить возвращаться. Чувствую — не получится. Пока не кончится выпивка, они будут идти дальше. Вот когда пить будет нечего, захотят вернуться. Но не будет ли поздно? Сумеем ли мы выбраться из пещер?

Нет, завтра я попытаюсь уговорить их. Пока еще есть шансы. Пока у меня еще есть карта и фонарик.

А сегодня придется выпить. Немного. Столько, сколько нужно, чтобы они отстали от меня.

Да поможет мне Творец!

— Мда, не повезло студенту. И что дальше?

— Все. На этом записи обрываются.

— Мда… Значит, не помог ему творец. Выпил, и пошло-поехало… Рюкзак с фонариком и последней картой потерял — единственную надежду на спасение…

— Будем думать о хорошем. Может, они все же смогли вернуться.

— Хотя вероятнее, что заблудились здесь.

— Зато, может, не попали в руки преступников, как мы полагали раньше.

— Найдем преступников — узнаем. Если что, придется сообщить в картографический институт. Пусть ищут своих коллег…

Том, шедший впереди, вдруг почувствовал, что наступил на что-то мягкое. В темноте он не усел разглядеть это "что-то", только почувствовал, как оно продавилось под ногой. Тут же раздалось шипение, а спустя секунду с земли повалил густой дым, быстро наполняя узкую пещеру.

Почти мгновенно Том почувствовал слабость в ногах, потом закружилась голова. Он развернулся и бросился бежать, но ноги не слушались его, вскоре он повалился на пол, пополз, пытаясь удержать ускользающее сознание, но не смог, и вскоре затих…

Очнувшись, Дженс не сразу понял, где оказался. Память услужливо подсказала то, что предшествовало потере сознания. Они шли по вырытым тикайцами пещерам. Том — впереди, Дженс — за ним. Вдруг с земли повалил дым, Том бросился бежать, Дженс и Эльза поступили также….

Дальнейшее Дженс не помнил.

Сейчас же он находился в небольшом помещении. Каменные стены, горящие факелы на них. Посреди помещения — деревянная трибуна, возле которой прохаживаются два невзрачных человечка.

А самое неприятное — это то, что Дженс висел на стене, прикованный к ней по рукам и ногам. Рядом обнаружился Том, также приходящий в себя. И недоуменно оглядываясь.

Помещение было невысоким — метра два. Головой Дженс едва не задевал потолок, а пятки от пола отделяло сантиметров двадцать.

— О, очнулись! — радостно воскликнул один из невзрачных типов. — Как спалось?

— Кто вы? — поинтересовался Том.

— Хороший вопрос! Своевременный! Я как раз хотел представиться! Слушайте и запоминайте — будущий правитель Двоехолмия Кракс Многомудрый. Или Мудрейший, я еще не решил. Можете обращаться ко мне "о, мудрейший". А это — мой слуга, помощник и верный друг — Лерз Гениальный. Вы пришли очень вовремя — к самому финалу. А то я уж боялся, что и рассказать будет некому о моем гениальном плане…

— Где мы?

— Вы — в моем кабинете. Временном. Тикайцы — такие мастера, скажу я вам! Здесь, под землей, так неуютно… А я люблю комфорт. Так сложились обстоятельства, что какое-то время мне придется пожить здесь. Пока власть окончательно не перейдет в мои руки. Вот я приказал построить мне комнату прямо в пещере… Как видите, получилось неплохо. Хоть и недолговечно. Но я не собираюсь здесь задерживаться, так что… в общем, вы меня поняли. А совсем рядом, в соседней пещере, мои рабочие… можно уже сказать, что подданные, откапывают супермагнит. И вы как раз вовремя… Я чувствовал, что найдется кто-нибудь, кто захочет помешать! Поэтому было естественным заготовить несколько ловушек. Вы угодили в одну из них. Мой помощник, знаете ли, весьма одаренный человек, и постоянно придумывает что-то новое. Вот одна из его задумок — снотворный газ. И ловушка на его основе. Вы третьи, на ком мы испытали его. Первым был хранитель Джидигриз, у которого мы украли Перчатки Отсутствия. Это было несложно — закинуть в храм бомбочку со снотворным газом. Пока хранитель понял, что к чему, было уже поздно. Следующим подопытным была одна миленькая собачка. Не знаю, как ее зовут. Которая принадлежала бабе, что руководила вашей группой. Ведь вы занимались теми… х-м-м… случаями, в которых я участвовал! Один из вас к тому времени выбыл из игры, а из оставшихся двоих именно она представляла наибольшую опасность. Это было легко. Подойти к забору, забросить бомбочку… Пока эта псина кидалась на непонятный ей предмет, газ сделал свое дело… Мы зашли в дом, разбили банки с пауками и крысами… Какая мерзость, кстати! Подкинули своего паучка, ядовитого… Судя потому, что этой бабы нет с вами, мой план удался?

— Ты ответишь за это, сволочь! — яростно крикнул Дженс.

— Я убью тебя! — вторил ему Том. — Да за нее я тебя живым закопаю! Отрежу все, что у тебя есть…

— Хватит, хватит, успокойтесь, ничего уже вы не сделаете… Вы прикованы к стене очень надежно. Тикайцы, за те деньги, что я им плачу, делают все очень качественно. Из таких оков мамонт не вырвался бы.

— Кто ты? — глухо поинтересовался Том.

— О-о-о, это длинная история. Я ждал, что кто-нибудь придет помешать мне, и, находясь в оковах, обязательно задаст этот вопрос.

Преступник вернулся на трибуну, наклонился, открывая дверцу ящика… а спустя секунды выпрямился, торжественно демонстрируя кипу листов толщиной в пару кирпичей.

— Это краткая автобиография. Самое важное в моей жизни. Решил все записать. А то вдруг забуду что-нибудь…

— О нет… простонал Дженс. — Он что, собирается нам все это читать?

— Вы совершенно правы. Я собирался подробно и всесторонне осветить такую гениальную личность, как я. Но, по вашей вине, я не смогу этого сделать.

— По нашей вине? — переспросил Том.

— Да. Я рассчитывал, что вы все разгадаете мой план и придете сюда хотя бы на пару деньков раньше. Ну, не обязательно вы, может, кто-нибудь другой, разгадавший мой план… Увы, других не было. Этот чертов город, Ням-Ням, где всем на всех наплевать! Даже захват мировой власти никого не интересует! — выкрикнув последние слова, потенциальный узурпатор сделал паузу, отдышался, и продолжил спокойным голосом. — Так вот, пришли только вы. И позже, чем я рассчитывал. Поэтому я не успею зачитать вам историю моей жизни…

— Как здорово… — прошептал Том.

— Осталось каких-нибудь полчаса, а может и меньше, до того, как мои работники доберутся до Супермагнита. За это время я не успею прочитать и малой доли того, что написал тут. А откладывать действия по захвату власти… ради чего? Ради того, чтобы просветить двух легавых? Нет уж, не стоит оно того. Вот когда стану правителем, отдам в типографию, прикажу издать. И каждый житель Ням-Ням должен будет прочитать и выучить наизусть мою биографию. Всех, кто этого не сделает, казнят. Впрочем, это не является первостепенной задачей. На вопрос о том, кто я, можно ответить очень кратко. Я — гений! Видите, какой я скромный человек, могу сказать о себе всего одним словом. Пока что я — непризнанный гений, но пройдет совсем немного времени, и…

Злодей замолчал, о чем-то задумавший.

— Да, непризнанный гений, — грустно повторил он. — Я был самым умным в классе, но никто не понимал моих гениальных идей. И меня выгнали из школы. Я подделал документы и поступил в экономический институт. Но там старички-преподаватели совсем из ума выжили. Зазубрили прописные истины, и не были готовы открыться чему-то новому. Там тоже никто не оценил моего таланта. Но я не унывал! Я постоянно думал о том, как изменить мир к лучшему! Как сделать так, чтобы все были счастливы и довольны. Чтобы наша страна процветала. Я продумывал экономические, политические, социальные и даже культурные реформы!

Голос преступника становился крепче, уверенней. Он снова полез в ящик, и в несколько приемов вытащил кипу листов втрое больше первой.

— Вот здесь — основные тезисы задуманных мною реформ! Когда я стану правителем, я все поменяю! У меня уже все готово! Осталось совсем немного времени. С минуты на минуту тикайцы доберутся до супермагнита. Когда он будет в моих руках, я буду диктовать волю всему миру! Только представьте себе — стоит мне обмотать супермагнит изолирующим материалом, и все люди улетят в космос! Спрятаться невозможно — никому и нигде! Ведь все, что есть на поверхности, тоже улетит в космос! Все дома, здания и сооружения. А может, и сама планета разлетится на куски… Все погибнут, все! Сразу скажу, что это не входит в мои планы. Лично я хочу жить. И повелевать всем миром. И не для себя… точнее, не только для себя… а для людей! Для всего человечества! И для других народов… Которые присоединятся к нам. Конечно, ёблинов, да и некоторых других, придется уничтожить полностью. Численность тикайцев придется уменьшить вдвое — слишком уж многочисленны, могут быть проблемы с ними. Нибейлунги не представляют угрозы, ассимилируются среди нас. Трояллей можно приспособить к тяжелым работам. В общем, я найду применения всем. А кому не найду, тех уничтожу. Человечество расселится по всему Двоехолмию. А может, мы наконец-то сможем заглянуть на другую сторону и узнать, что там… Но это — в отдаленных планах. Так, что-то я отвлекся… О чем я говорил? А, о том, что не в моих планах уничтожать планету. Да. У меня другие цели. Но я исполню свою угрозу, если мне не оставят выбора. Двоехолмие будет принадлежать мне — или никому!

Кандидат во Властелины Мира посмотрел на часы.

— С удовольствием поговорил бы с вами еще — вы прекрасные собеседники — но время, время… Сейчас я убью вас, и присоединюсь к моим трудолюбивым тикайцам, которые вот-вот докопаются до супермагнита…

— Ошибаешься. Сейчас вы оба поднимите руки, развернетесь мордами к стене и расставите пошире ноги, а не то я проделаю в вас кучу дырок, каждая из которых несовместима с жизнью…

На пороге пещеры стояла Эльза, целясь в преступников из револьвера.

Оба злодея слегка побледнели.

— Не советую этого делать, — с трудом скрывая страх, произнес Кракс Многомудрый. — Я наложил магическое заклятие на них обоих. Если со мной что-то случится, они погибнут страшной, мучительной смертью…

— А мне пофиг, — ответила Эльзы. — Кто они мне? К тому же, это уновцы. Они не задумываюсь отдадут свои жизни во имя закона и справедливости. А я уж постараюсь, чтобы о них написали в газетах. Обо мне тоже напишут — как я спасла мир! Думаю, после этого я продвинусь по обеим карьерным лестницам. Возглавлю партию феминисток и получу повышение в звании, а то и новую должность… Так что не испытывайте мое терпение. Если вы еще не поняли, штука в моих руках — это револьвер. И в нем шесть патронов. За пару секунд я всажу в каждого по три пули. С такого расстояния я не промахнусь.

— Эльза… — начал Том, но женщина прервала его.

— Я не сомневаюсь, что любой уновец жизнь отдаст за других, не так ли, Том? — громко произнесла Эльза.

— Если ты не уберешь оружие, они умрут! — театрально воскликнул Кракс.

Том задергался в оковах.

— Эль…

— Молчи, Том, не будем прилюдно прощаться, — все также громко произнесла Эльза. — Что поделать, такая судьба. Умрите геройски!

Том пытался что-то сказать, но Эльза не желала ничего слушать.

— Последний раз повторяю, вы, двое! Поднять руки, повернуться к стене, и…

В последний миг Эльза что-то почувствовала, дернулась, разворачиваясь… И ломик, падающий ей на голову, пришелся на правое плечо. Пальцы разжались, револьвер упал, а женщину мгновенно окружила толпа тикайцев с ломиками, лопатами и ведрами.

В руках профессионала и ведро — смертельное оружие. Но тикайцы профессионалами не были. Вряд ли даже они были опытными бойцами. Это были простые рабочие… тикайские рабочие. Очень злые и агрессивно настроенные, готовые порвать на куски того, кто покусился на их работодателя, еще не заплатившего деньги за работу.

Низкие, щуплые, очень вертлявые и ловкие, они дружно накинулись на Эльзу, яростно размахивая ломиками и лопатами. Но Эльза прошла суровую школу выживания в Ням-Ням, и ее так просто не взять. Женщина бешеным вихрем крутилась в толпе врагов, раздавая мощные удары, каждый из которых надежно отправлял хлипкого тикайца в нокаут.

Но врагов было слишком много…

— Это неправильно! — говорил Том, безуспешно вырываясь из цепей. — Это Эльза должна быть прикована к стене, а я придти сюда, чтобы спасти ее! Сразиться со злодеем и победить его!

— Не переживай, — ответил Дженс. — Я уверен, Эльза выкрутится. И тебе еще не раз представится возможность спасти ее.

Не выкрутилась. Один из шустрых тикайцев не вовремя подлез под ноги, Эльза споткнулась, и тут же остальные навалились на нее. Воспользовавшись моментом, Кракс подбежал к револьверу и схватил его.

— Вяжите ее! — приказал он.

Как Эльза ни брыкалась, но ее придавили к земле, связали руки и ноги.

— Ну вот, теперь револьвер у меня, — довольно произнес злодей. — И я знаю, как им пользоваться. Только попробуй дернуться — и я пристрелю тебя. Шансов у тебя никаких. И еще — только что зарядились энергией Перчатки Отсутствия. В любой момент я активирую их — и мы станем невидимы. У кого больше шансов победить — у тебя, связанной и без оружия, или у меня, свободного, невидимого и с оружием? Даже баба поймет, что у меня шансов больше. А у тебя их нет вообще! Кстати, насчет заклинания, которым я угрожал… Я пошутил. Но это не означает, что нет других, более страшных, заклинаний. Мы, знаете ли, учились в МЯУ…

— Нам рассказывали о вас, — прервала его Эльза. — Вас охарактеризовали как двух тупиц, ни к чему не способных.

— Это они — сборище болванов, которые ничего не понимают в магии! — взорвался злодей. — Эти недоумки неспособны оказались оценить величины моего таланта! Но ничего, скоро я всем покажу! Твоим друзьям я уже рассказал о моих планах…

— Я слышала.

— О, так ты в курсе! Хорошо. И что ты скажешь?

— Что я скажу? — Эльза на секунду задумалась. — Я скажу, что в Ням-Ням девять человек из десяти — преступники. Каждую минуту в городе происходят преступления. В том числе убийства, и вещи намного, намного худшее, чем убийства. И я борюсь с ними! Я нахожу преступников и наказываю их! А сейчас, вместо того, чтобы заниматься делом и очищать улицы от всякой мрази, я вынуждена сидеть здесь и тратить время на полоумного придурка с манией величия! Меня ждут настоящие дела, а я занимаюсь тобой, шутом балаганным!

У меня столько недоразумений нераскрытых, столько преступников на свободе, а я тут вожусь с какой-то шелупонью, в чьи больные головы взлезли идиотские идеи о захвате мира и его переустройстве. Пока я здесь, там, в Ням-Ням, совершаются злодеяния, которые я могла бы предотвратить… Но вы путаетесь у меня под ногами и не даете работать!!!

— Я так и знал, что вы не поймете мой гениальный план, — грустно констатировал злодей. — Я не удивлен. У вас недостаточно ума, чтобы понять все величие, всю грандиозность моего уникального плана! Впрочем, это неважно. Все равно сейчас я вас убью. Так что поняли вы что-то, или нет, меня нисколько не волнует. Жаль, конечно, что вы не увидите, как мои планы претворятся в действительность… Но я не могу рисковать. Сейчас такая карусель завертится! Старая власть не сдастся без сопротивления. И мне совсем не нужно, чтобы рядом находилась кучка тех, кто вообразил себя моим противником. Пусть их всего трое и они обезврежены. Мне не нужны помехи, даже такие мелкие. Я так понимаю, мои верные слуги пришли, чтобы сообщить, что добрались до супермагнита?

Тикайцы дружно закивали, глядя на своего работодателя преданным взглядом верной собаки.

— Вот и отлично… — Кракс Мудрейший вновь обратился к уновцам. — Сейчас я вас убью, и пойду, посмотрю хоть, как он выглядит. Мой помощник разработал новый яд, и вы вполне сгодитесь на роль лабораторных крыс. Можешь приступать, мой верный друг.

— С кого начнем, господин?

— С бабы, разумеется.

— Хорошо. Сначала я проверю, как яд воздействует на женский организм, а потом — мужской. Начну с толстяка, потом проверю, зависит ли действие яда от массы тела.

— Валяй. Надеюсь, в этот раз ты ничего не перепутал…

Лерз Гениальный с бутылечком в руке двинулся к Эльзе.

— Если вы думаете, что я буду молить о пощаде, то напрасно, — надменно произнесла Эльза, презрительно глядя на врагов. — Я встречу смерть достойно, как женщина, с высоко поднятой головой. Я не собираюсь унижаться и просить…

— О, нам это совсем и не нужно, — ответил кандидат во Властелины. — За кого вы нас принимаете? Мы — спасители мира, погрязшего во грехе! Проводники человечества, зашедшего в тупик. Мы не хотим ничьих мучений. Но на данном этапе это неизбежно. Ведь вы, не понимая моего величия, попытаетесь помешать… а вдруг у вас получится? На карту поставлена судьба человечества, и я не могу рисковать. Только поэтому я вынужден вас убить. Ничего личного, как говорится. А что насчет яда… надо же моему помощнику проверять их действие? А как? С добровольцами туго, никто не хочет продвигать вперед науку. Глупые, эгоистичные людишки, не способные пожертвовать собственной никчемной жизнью ради науки! Вот и приходится использовать каждую подвернувшуюся возможность…

Так что если вы удержитесь от слез, мольб и прочего, вы окажете нам большую услугу. Мы ж не маньяки какие-нибудь…

В этот миг пещеру наполнило глухое рычание.

Немного раньше, чем следовало бы. Вот парой минут позже, когда Эльза вертелась бы, извивалась, Лерз Гениальный силой пытался бы влить в нее яд, Дженс и Том в бессильном бешенстве рвались из цепей — тогда было бы в самый раз.

Но произошло чуть раньше.

От такого рыка лысым кажется, что у них шевелятся волосы на голове, и кровь стынет в жилах даже у тех, у кого нет ни крови, ни жил.

А некоторые замирают не хуже, чем от взгляда медузы Горгоны. Каменеют, не в силах пошевелиться.

С грозным рычанием, оскаленными зубами, сверкающими яростью глазами, к преступникам шел Тузик.

Кракс Многомудрый побледнел, у него задрожали руки. Он пытался нажать на курок, но револьвер выскользнул из непослушных пальцев. Злодей попытался поймать его, почти схватил, но тут же вновь выронил. Револьвер оказался на земле, а поднимать его было уже некогда. Тузик надвигался медленно и неотвратимо. Громадная туша, сотня килограмм мышц — сильных, упругих. Крепкие большие зубы, сильные челюсти, стремительное, ловкое тело. А еще — желание порвать любого, кто осмелится угрожать любимой хозяйке.

Перед мысленным взором преступника пролетела вся его жизнь — намного короче и правдивей той, что он описал и желал издать. Он успел попрощаться с жизнью, испытать горечь сожаления от того, что так и не сумел исполнить задуманное… Как вдруг его мозг, парализованный ужасом, выдал простое решение.

Секунда — и оба злодея исчезли. Тузик остановился, недоуменно оглядываясь. Потом принюхался… развернулся и побежал к выходу из пещеры.

— Надеюсь, Тузик догонит их… — пробормотал Дженс.

— Должен, — отозвалась Эльза. — Если уж он по их запаху пришел сюда из самого Ням-Ням, то уж сейчас-то точно догонит…

Эльза подползла к одной из лопат, оставленных спешно ретировавшимися тикайцами, и принялась перерезать веревку об острие.

Когда исчезли рабочие, никто не заметил — все внимание было приковано к Тузику и двум злодеям. Тикайцы растворились в воздухе, быстро и незаметно.

— Как тебе удалось избежать действия снотворного газа? — поинтересовался Том.

— А мне и не удалось. Просто я быстрее вас сообразила, что происходит, и побежала назад. Наглоталась меньше газу, дольше сохраняла сознание, дальше ушла. Потом уснула. Но преступники нашли вас, обыскали местность поблизости, а до меня не добрались. Когда проснулась, я пошла к вам… Прибыла как раз к тому моменту, когда этот властолюбивый маньяк похвалялся своими планами. Постояла, послушала… Когда узнала все, что хотела, попыталась задержать.

— Надо было сразу стрелять.

— Мы работники УН, и обязаны предоставить преступнику право сдаться.

Некоторое время они молчали.

— А эти двое подумали, что тебя убил их паук. Мы сделали вид, что так и произошло. Чтобы он не заподозрил, что ты можешь находиться где-то поблизости.

— Хоть что-то сделали правильно…

— Как работа, продвигается? — поинтересовался Том.

— Медленно. Но идет.

— Поторопилась бы ты. А то вдруг они как-то справятся с Тузиком и вернутся сюда.

— Не справятся. Максимум, что они смогут — это сбежать. И то, если воспользуются каким-нибудь изобретением этого чокнутого помощника.

— Если они сбегут, то нам опять головняки будут вскоре…

— Ничего, теперь у нас есть полное досье на них. Эта пародия на властелина мира забыла здесь и свою биографию, и планы переустройства Двоехолмия… По ним мы его и найдем.

— Если они достаточно правдивы.

— Как бы он ни живописал себя, всегда можно отыскать крупицы правды.

Эльза наконец справилась с веревками на руках. Дальше дело пошло веселее, и вскоре освобожденная Эльза вскочила, едва не упала — мышцы затекли — но все же удержалась на ногах. Быстро размялась, подобрала револьвер, и… выбежала из пещеры!

— Ну вот… — разочарованно протянул Том. — А нас кто освобождать будет?

— Она боится упустить преступников. Не захотела тратить время на то, чтобы освободить нас.

— Мда…

Некоторое время они молчали. В пещере стояла тишина. Не доносилось ни звука, и можно было лишь догадываться, что происходит в пещерах.

— Скучно, — пожаловался Том. — Расскажи хоть анекдот, что ли?

— Не знаю… — немного подумав, ответил Дженс. — Ничего в голову не приходит. Разве что совсем уж старые анекдоты…

— Не, старых не надо.

— Тогда ты расскажи?

— Тоже не получается. Не могу сосредоточиться.

Они снова помолчали.

— Ну давай хоть в города поиграем? — предложил Том.

— Давай, — без особого энтузиазма согласился Дженс.

— Ням-Ням!

— М… — задумался Дженс. — Эм, Эм… М… А у нас вообще есть города на букву "м"?

— Нет! — торжествующе воскликнул Том. — Я победил!

— Поздравляю, — сухо ответил Дженс. — Очень рад за тебя.

— Спасибо. Может, в имена?

— Только я начинаю.

— Так не интересно. А впрочем, ладно…

Пленники успели перебрать все известные им имена, когда вернулась Эльза. Вид у нее был мрачный и весьма недовольный.

— Не знаю, где они. Обошла все поблизости… никаких следов. Как их искать? Может, они уже на поверхности… Ладно, будем надеяться, что Тузик догонит их. Я в этом почти уверена…

— Может, сначала нас освободишь, а потом размышлять будешь? — поинтересовался Том.

Эльза окинула подчиненных скептическим взглядом.

— Да уж… газетчиков бы сюда. Хорошая была бы статья. Так и представляю заголовки "Эльза Хокс освобождает полицейских из плена". И фотографии… Мой рейтинг поднялся бы еще на несколько пунктов. Пожалуй, я бы так и поступила, только вот рассказывать газетчикам о том, что здесь произошло, нельзя… А жаль.

— Ну что, поздравляю, — саркастически сказала она несколько позже, когда пленники обрели долгожданную свободу. — Тузик спас мир, а мы оказались случайными свидетелями. Замечательно сработали, прямо слов нет, чтоб выразить, как мы здорово раскрыли одни преступления и предотвратили другое. И почти задержали преступника.

— И как ты ее терпишь, Том? — поинтересовался Дженс. — Ладно я, по работе приходится, но ты?

Том осторожно покосился на Эльзу и прошептал Дженсу на ухо:

— Это она на работе такая. Дома я ее в кулаке держу! Ниже травы тише воды…

— Я все слышу! — сообщила Эльза. — За подобное высказывание, Том, объявляю наказание — внеочередное мытье полов. Сегодня же. И чтобы тщательнее мыл, не как в прошлый раз!

Найти супермагнит не составило труда. Только он совершенно не впечатлил уновцев. На вид — обычный камень темно-коричневого цвета, выступающий из толщи земли. Тикайцы не стали откапывать его полностью — как только обнажилась поверхность, поспешили доложить об этом работодателю.

— Ничего не чувствую, — сказал Том. — Никакого притяжения.

— Согласно теории Мака-Лючевского, так и должно быть, — ответил Дженс. — Каким-то образом Сила, Притягивающая Все, равномерна на всем Двоехолмии. И возле магнита, и вдали от него.

— А может, и нет никакой Силы, Притягивающей Все? И это — не Супермагнит? Так, большой камень…

— Это легко проверить. Обернем Супермагнит изолирующим материалом…

— Шуточки у тебя… — покачал головой Том. — Пусть уж лучше это останется недоказанным…

Уновцам пришлось взяться за лопаты, оставленные тикайцами, и слегка завалить оголившуюся часть. Чтоб не видно было. На всякий случай. А потом они отправились домой…

Машина рванула с места — Эльза по привычке разгонялась до предела. Уновцев подбрасывало на ухабах, но ее это ничуть не смущало.

— Дженс, когда будешь писать отчет, ни в коем случае не упоминай свои логические построения, — посоветовал Том.

— Почему? — удивился Дженс.

— Ты до сих пор не понял политику УН и правительства? Мы должны работать согласно теории вероятности. Ее усиленно внедряют и развивают. За нею будущее. Если ты будешь говорить, что работаешь с помощью логики, анализа, сопоставления фактов и тому подобное — все, можешь поставить крест на своей карьере. У тебя и так шансы небольшие — ты мужчина, с правильной сексуальной ориентацией, не относишься к видовому меньшинству… А если еще и будешь использовать в работе архаичные методы, тем самым противясь указаниям начальства, тебя могут вообще вышибить отсюда.

— Даже с учетом того… что я раскрыл такое преступление?

— Понимаешь, наше начальство, да и правительство тоже, живет одним днем. Будущее их не волнует. Это неправильно, но мы с этим ничего не можем поделать. Ты можешь быть каким угодно профессионалом, но если ты чем-то не понравишься — тебя вышибут. И наплевать им, что следующее преступление раскрывать некому. И плевать им, что в результате может произойти катастрофа. Наподобие той, которую мы предотвратили. Их не интересует ничего, что выходит за рамки текущего момента. Не знаю, как это возможно. Но так есть. Личные амбиции затмевают разум.

— Понял я, понял. Напишу, что на месте преступления мы оказались совершенно случайно.

— Правильно.

— Но хоть в газетах-то о нас напишут?

— Нет, конечно! Ты что?! Ты представляешь, что будет, если люди узнают, что теория Мака-Лючевского верна, что в центре Двоехолмия — Супермагнит, который можно разрушить или заглушить, и тогда все погибнут? И что сегодня жизнь всего, что населяет Двоехолмие, висела на волоске? Будет как минимум паника. А в худшем случае — найдутся люди, которые захотят повторить попытку преступников, которых мы сегодня упустили. Нет, никто не должен узнать о том, что случилось. Кстати… Может, и Хряку ничего не рассказывать? И вообще, кроме нас троих и преступников, никто ничего знать не будет?

— А как же преступления? Официально останутся не раскрытыми?

— Какие? — удивился Том. — Похищение реликвии Джидигриз? Официально оно нигде не проходит. Невидимки в шахте ЧМК? Я этот бред не регистрировал. Исчезновение прибора и изолирующего материала? Вернем владельцу, в отчете напишу, что обнаружил через скупщиков краденого. Горно-промышленное оборудование? Мы все равно не знаем, где оно. Толку-то, что узнали, кто его украл — если преступник не задержан. Да, лучше будет, если мы никому не расскажем об этом. Сохраним все в тайне. А то Хряку сообщать, отчет пойдет выше. Директор УН обязан будет ознакомиться с преступлением такого масштаба. Уверен, до Императрицы дойдет, а та по пьяни сболтнет кому, и пойдет гулять рассказ…

— ТОМ!!! — грозным голосом прервала Эльза.

— А что, императрица — не человек, что ли? С каждым может случиться…

— Чтоб я от тебя больше такого не слышала! Это во-первых. Во-вторых, императрице сообщить нужно. Чтобы приняла меры. Надо завались все пещеры, выкопанные тикайцами. Потому как сейчас любой может добраться до супермагнита. А лучше — вообще завалить все пещеры. Те, которые рыли сами тугоухие. Чтобы максимально затруднить доступ к супермагниту. В общем, сообщить Императрице нужно. А вот другим и впрямь не стоит.

— И как ты сделаешь это в обход Хряка, начальника УН и прочих?

— Я — первый помощник председателя партии феминисток, не забывай об этом. Я добьюсь личной встречи с Императрицей.

В коридорах Желтого дома Дженс чувствовал себя неуютно. Еще свежи были воспоминания о том, при каких обстоятельствах он побывал здесь в прошлый раз. Кровавый бой, покушение на императрицу. Он, Дженс, защищающий свою любимую, и думающий, что поступает во благо.

И последствия — обвинение в причастности к покушению, арест, допросы, тюрьма, крушение всех планов, мечтаний и надежд, отчаяние, желание покинуть город, и начать все сначала, нападение… А еще — встреча с Эмили, нападение, гибель Бьёры Дален…

Не способствовали душевной гармонии недружелюбные, а то и ненавидящие взгляды охранниц, сопровождающих уновцев к Императрице. Амазонки старались казаться бесстрастными, но не всегда им это удавалось.

Наверное, они думают, что я причастен к гибели Бьёры Дален, — думал Дженс.

Вот и Треугольный кабинет.

Императрица сидела за столом, изучая какие-то бумаги. Ей доложили о прибытии уновцев, а секретарь подала лист бумаги.

— Садитесь, — предложила правительница, и уновцы послушно сели напротив.

— Эльза Хокс… — императрица мельком глянула на лист бумаги, и тут же вернулась взглядом к уновцам. — Том Барнс и Дженс Клевальски. Я пригласила вас, чтобы… — снова короткий взгляд на бумагу — выразить благодарность и признательность за все, что вы сделали. Эльза рассказала мне про Супермагнит и о попытке использовать его в преступных целях…

Правительница посмотрела на большие часы, висящие на стене напротив нее.

— У меня ровно семь минут, поэтому постарайтесь обойтись без вопросов, просто выслушайте то, что я скажу. Итак, вы предотвратили грандиозное преступление. Произошедшее нужно сохранить в тайне, поэтому я не могу наградить вас или еще как-то поощрить. Но на словах… — императрица вперила взгляд в лист бумаги — хочу выразить искреннюю благодарность и восхищение вашими действиями. Я благодарна за то, что вы сделали для нашей страны, народа, и всего мира в целом. Вы спасли жизни многих людей, а то и всего человечества. Не говоря уж о других разумных расах… Вы — достойные граждане Ням-Ням, достойные уновцы, профессиональные, честные и принципиальные. Надеюсь, вы сохраните эти качества и продолжите работу на благо страны и народа!

Императрица сделала паузу — видимо, для того, чтобы все прочувствовались ее пламенной речью.

Уновцы сделали вид, что прочувствовались и горят желанием продолжить работу на благо страны и народа.

— Я приказала завалить Пещеры Тугоухих. Работа займет некоторое время, но пещеры будут уничтожены полностью. Теперь никто не сможет добраться до Супермагнита с их помощью. Аналогичных пещер, насколько я знаю, нет, так что если кто-то захочет добраться до центра Двоехолмия, ему придется бурить шахту. А уж это мы быстро обнаружим. Благодарю за службу!

Пауза, быстрый взгляд на часы.

— Эльза… — короткий взгляд на лист бумаги, — и Том, подождите вашего товарища за дверью.

Уновцы поднялись, попрощались и вышли.

Дженс напрягся. Зачем его оставили?

— Я хотела сказать, что уверена в том, что вы не причастны к покушению на меня. Эльза доказала, что вы действовали не совместно с фанатиками. Вы хотели их остановить, а в результате пострадали сами. Я прикажу, чтобы в газетах опубликовали опровержение. Хотя думаю, что все уже забыли, кто вы такой, в чем вас обвиняли и что о вас писали. Я знаю, что вам пришлось многое пережить… И я решила частично компенсировать ваши потери. Я уже отдала распоряжение секретарю, чтобы ваш дом восстановили. Наймут бригаду тикайцев, и сделают еще лучше, чем было. С вами свяжутся, и вы обговорите, какой дом хотите видеть. Просите что угодно — в пределах разумного. Дворец строить не надо. А вот пару лишних этажей можете заказать. И еще — вам выдадут небольшую сумму, скажем так, компенсацию морального ущерба.

— Благодарю…

Императрица посмотрела на часы.

— Не буду вас больше задерживать, наверняка у вас много дел. Можете идти.

Проходя коридорами Желтого Дома, в которых все еще кипел ремонт, Дженс думал о том, что закончилась история, начавшаяся в тот день, когда его приняли в УН. Точнее, насильно затащили.

Тогда к ним обратился за помощью Хранитель Джидигриз. И вот… преступление — то есть, недоразумение — предотвращено, расследование закончено. Преступникам, правда, удалось бежать. Так предположила Эльза — Тузик вернулся домой только на следующий день, и вид у него был весьма виноватый.

Но Дженс чувствовал, что они еще встретятся. Такие типы не смогут сидеть спокойно, и скоро затеют что-то новенькое.

Хотя кроме них, в ближайшее — да и более отдаленное, время дел невпроворот.

Придется приложить немало сил, чтобы добиться задуманного. Планов — громадье.

Из личных — найти Эмили и разобраться с произошедшим преступлением.

Слишком оно загадочно. Однако Дженс был преисполнен оптимизма.

Я разберусь во всем, — говорил он себе. — И найду Эмили. Она не виновна, я верю в это. И… я люблю ее. И сделаю все, чтобы спасти ее.

А еще — грандиозные планы по наведению порядка в Ням-Ням. Задача нереальная, почти невозможная. Но ведь если не пытаться — тогда точно не добьешься.

Много лет, много сил уйдет на это. Сначала нужно стать одним из лучших сотрудников УН, завоевать уважение коллег и начальства. Продвинуться по службе. Несмотря на политкорректность. Будучи рядовым сотрудником, у него практически нет возможности осуществить задуманное.

Надо стать директором УН — и добиться того, чтобы УН стала силой, которую будут уважать.

Надо продумать эффективную правовую систему. Такую, которая позволит УН успешно бороться с преступностью, сделать так, чтобы Ням-Ням не считалась криминальной столицей мира.

Впереди — тяжелый, неблагодарный труд. Сколько всего предстоит сделать!

Ставь перед собой невозможную цель — добьешься максимума, — говорил себе Дженс. — Только невероятная, фантастическая цель делает жизнь интересной.

Дженс верил, что добьется своего. Чего бы это ни стоило.

Дженс думал о том, как изменилась его жизнь… И находил, что изменения ему нравятся.

Пусть далеко не все гладко, пусть много проблем и неприятностей, но жизнь обрела краски, смысл и цель.

Жизнь стала интересной.