Безумный мир. Случайное правосудие

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

И повелел Всемогущий и Изначальный:

И да будут Творцы, создающие миры

И да будут Критики, помогающие Творцам, указывающие на ошибки.

И да будут Зрители, которые будут любоваться сотворенными мирами.

Но произошел Великий Раскол в армии Критиков. Идайвол, один из умнейших критиков, возомнил себя главнее Творцов. И сказал: раз мы видим ошибки, которые не видят Творцы, значит, мы умнее их. И зачем нам помогать им? Мы превыше их, и должны не указывать на ошибки, а объяснять Зрителям, чем плох тот или иной мир, и прилагать все усилия к тому, чтобы уничтожить плохие миры, и заставить Творцов отказаться от своей работы, и стать рядовыми Зрителями.

И нашел Идайвол последователей, и раскололась армия Критиков на два лагеря — Критиков и Критиканов. Одни считали, что их долг — находить ошибки и советовать Творцам, как сделать лучше, другие нашли смысл в том, чтобы ругать Творцов, демонстрируя собственный ум, возвышаться за счет других.

И случилась Война Критиков, и победили Критиканы. Те из Истинных Критиков, кто выжил, вынуждены прятаться, и вести свою деятельность скрытно.

…

И придет время, и придут на Двоехолмие Четыре Злобных Критикана, и найдут они, за что обругать этот мир, и обрушат злобу свою на Творца Двоехолмия, и да потеряет он веру в себя, и поверит в то, что Двоехолмие — неудачное творение.

И исчезнет оно, словно никогда и не было, и наступит Армагеддец…

Откровение Иона Творцеслова

Армагеддец,

Гл.4 стих 18.

В основе большинства социальных болезней и преступлений лежит одно и то же явление.

Что такое алкоголизм? Одна из серьезнейших болезней общества? Это желание человека стать счастливым, ничего для этого не делая. Одни чего-то добиваются, тратят силы, энергию. А кто-то выпил — и счастлив. И никаких затрат энергии! Ничего делать не нужно. Наркомания — аналогично. Только более сильный эффект. Большие масштабы.

Что такое воровство? Это желание получить что-то, не прилагая к этому никаких усилий. Один человек месяц трудится, отдает силы, энергию. Много работает, вместо того, чтобы отдыхать и развлекаться. Заработал какие-то деньги. А другой влез в его карман — и получил их. Без всякого труда. За пять минут.

Вор — это человек, который хочет получить что-то, не прикладывая усилий.

Что такое убийство? Разумеется, это лишение жизни. Но с какой целью? Если грабежа — то здесь тот же механизм, что и при простом воровстве. Только в большем масштабе. Здесь человек готов лишить жизни другого человека ради денег. Убить человека намного проще, чем отработать где-нибудь хотя бы день.

Убийство конкурента? Соперника? Из ревности? Все тоже самое. Если мужчина убивает другого мужчину из ревности, то это — желание обладать женщиной, не прилагая к этому никаких усилий. Вместо того, чтобы добиваться руки и сердца дамы, ухаживать за ней, отдавать любовь, нежность, заботиться — он убивает соперника.

Убийство из зависти? Один человек чего-то добился в жизни, другой ему завидует. Но он не хочет работать, как это делал первый. Он хочешь отдыхать, наслаждаться жизнью, бездельничать — и получить то же, что и первый.

Убийство из злости, ненависти, обиды? Один человек обидел или оскорбил другого, а тот убил его? И здесь то же самое явление. Ведь можно доказать неправоту противника, заставить его раскаяться, извиниться, изменить свое мнение. Убийство — это простейший выход. Это удел слабых.

Вернемся к социальным болезням общества. Что такое с этой точки зрения проституция? Это когда мужчина платит деньги и получает секс. Нетрудно догадаться, что речь опять же пойдет о получении удовольствия без затрат. Каковы нормальные отношения между мужчиной и женщиной? Мужчина встречает женщину, в которую влюбляется. Он оказывает ей внимание. Делает подарки. Ухаживает за ней. Дарит любовь, нежность, душевное тепло. Женщина влюбляется в него. Теперь они заботятся друг о друге. И, наконец, поддавшись страсти, переходят к физической близости…

Но есть люди, которые предпочитают заплатить — и сразу получить желаемое.

Вплотную к этому примыкает самоудовлетворение. То же самое явление — получение удовольствия без каких-либо усилий. Даже денег платить не надо. Впрочем, и удовольствия меньше.

Сексуальное насилие — худшая разновидность данного желания.

Алкоголизм, наркомания, проституция, азартные игры, воровство, убийства, сексуальное насилие, коррупция — в основе всех этих преступлений и социальных болезней лежит желание получить удовольствие, не прикладывая усилий. Получить — не отдавая.

Но это неправильно. Это нарушает один из основных законов бытия.

Чтобы что-то получить, это что-то нужно заслужить. Заработать. Отдал — получил. Получил, но не отдал — это неправильно.

И легко проследить последствия нарушения этого закона.

Алкоголизм приводит к зависимости. Алкоголик уже не получает счастья от выпивки. Он не может жить без алкоголя. Без выпивки он — словно в аду. А, выпив, не так уж и рад. Просто чувствует себя легче, чем трезвым. Выпивка позволяет ему забыться. Алкоголь разрушает организм. Человек теряет здоровье, ум, рушатся социальные связи. Вот какие последствия нарушения закона "Все нужно заслужить и заработать". Наркомания — тоже самое, но в больших масштабах и с большими последствиями…

Дженс вынырнул из тяжелого полусна. После тяжелого ранения нарушился сон, не всегда удавалось хорошо поспать. Впрочем, по мере излечения и эта проблема исчезала, но время от времени проявляла себя.

Дженс потряс головой, прогоняя остатки сна. В мозгах крутились обрывки мыслей, навеянных сном.

Или не сном?

Мысли…

Словно воспоминания. Разговоры…

Дженс смутно помнил события, последовавшие за нападением на него. До сих пор он не мог ответить самому себе, что же тогда произошло. Лишь обрывки воспоминаний, которым не было особенного доверия.

Дженс точно знал, что после нападения он долгое время отлеживался… только непонятно, где. Вроде бы кто-то ухаживал за ним, лечил, кормил… А может, и нет. Это скорее казалось бредом. Тем более, что никаких деталей припомнить не удавалось.

Казалось так же, что тогда, во время лечения, в краткие периоды бодрствования, он словно беседовал с кем-то.

Но с кем?

Беседовал о мироустройстве, о жизни, обо всем…

Но беседовал ли? Или же это его собственные мысли?

Сколько Дженс ни напрягал память, он не мог вспомнить, как выглядел его гипотетический собеседник. Разве что голос… удивительно похожий на его собственный.

И сейчас Дженс не мог даже предположить, что это было — и в самом деле разговор с кем-то мудрым, или же его собственные мысли, облаченные в форму беседы?

И вот сейчас, в полусне, всплыли обрывки одного из тех разговоров-рассуждений. О природе преступлений и социальных болезней, о последствиях.

Дженс чувствовал, что это нужно учесть в дальнейшей работе. Но как? Этого он пока не знал. Впрочем, всему свое время. Работы много, и делать ее придется не один год.

Дженс был уверен, что со временем со всем разберется, все вспомнит и поймет.

Клевальски встал с кровати. Сегодня он ночевал в том же доме, где жил после нападения. Иногда он чувствовал потребность вернуться сюда. Зачем? Он не знал. Но было в этом доме что-то такое, что тянуло и манило…

Да и постоянно ночевать у Эльзы тоже не хотелось. Том уже начал косо посматривать. А куда еще пойти? Собственный дом не скоро будет восстановлен…

Одеваясь, Дженс вспомнил другой отрывок из той беседы-размышления, посвященного социальным болезням и преступлениям.

…Уклонение от налогов? А вот здесь не все так просто, как может показаться на первый взгляд. Что такое налог? Это когда отдаешь деньги, не получая ничего взамен. Отдаешь заработанное тяжелым трудом, кровные денежки, отдаешь государству, от которого не получаешь ничего. С тем же успехом можно подать милостыню. Отличие лишь в том, что если не заплатишь налог, тебя накажут, а вот милостыню можешь не подавать без всяких последствий.

Поэтому неуплата налогов не является таким серьезным преступлением. Не платишь — и не получаешь. Но! Для преступника очень важно платить налоги. Это является своеобразной компенсацией, позволяющей восстановить равновесие. Украл — получил не отдав — нарушил равновесие. Заплатил налог — отдал без возврата — равновесие восстановилось. Вот почему государство особенно следит за уплатой налогов. Вот почему даже главы крупнейших преступных группировок, занимающиеся криминальным бизнесом, процветали до тех пор, пока не переставали платить налоги. Стоило нарушить этот важнейший закон — и преступники оказывались за решеткой. Так государство следит за чистотой души своих граждан, не позволяя им окончательно разрушить свою душу.

Дженс усмехнулся. Похоже, неведомый собеседник шутил. Или это он, Дженс, даже в больном бреду сохранял чувство юмора?

Взгляд упал на покосившийся стол. На нем лежали книги.

В домах жителей Ням-Ням книги, как правило, редкость. Книги в давно заброшенном доме? Еще большая редкость. Очень ценные, редкие, древние книги в заброшенном доме, в котором случайно оказался Дженс — редкость в бесконечной степени. Невероятность.

Древние летописи о сотворении мира. Такой же древний "Армагеддец".

Что делают здесь эти книги? Кто оставил их? Или, наоборот, принес?

Дженс читал их, и находил много интересного. А еще ему почему-то казалось, что информация, изложенная в них, ему очень скоро пригодится. Казалось бы, чем в ближайшее время может пригодиться тот же "Армагеддец"?

Дженс не мог ответить на этот вопрос. Казалось — и все тут.

Уновец отбросил лишние сейчас мысли. Надо сосредоточиться на работе.

Вчера вечером он много размышлял… и вдруг кусочки мозаики сложились воедино. Цельной картины еще не получилось, но по открывшемуся куску уже можно предполагать, что изображено на остальной части.

И если он прав…

То нужно спешить.

Увидев, что и Эльза и Том в кабинете, Дженс облегченно вздохнул. Не придется ждать их. Можно выложить свои мысли прямо сейчас… И посмотреть, что ответят коллеги.

— Всем привет, — поздоровался Дженс, проходя к своему столу.

— Тебе того же, — рассеянно отозвался Том.

— Ну как, навел порядок в Ням-Ням? — поинтересовалась Эльза. — А то, может, нам уже и работать не нужно? Может, преступности уже нет, а мы об этом и не знаем?

— Конечно, нет, — ответил ей Том. — Остались одни недоразумения. Вот Дженс придумает, во что можно переименовать "недоразумения", так вообще всеобщая любовь и гармония начнется…

— Можете шутить сколько угодно, мне все равно. Препятствия, с которыми я столкнусь, преодолеть в тысячи раз труднее, чем терпеть ваши шуточки. И вообще, я хотел поговорить о тех преступлениях, которые вы без меня не смогли раскрыть…

Дженс все же не удержался и подколол в ответ.

— Так вот… С первым преступлением — похищением реликвии Джидигриз — мы зашли в тупик. Единственное предположение — это то, что похититель собирается использовать — или вовсю использует — реликвию в корыстных целях, для достижения других задач. Под это вроде бы подходит случай на ЧМК. Может, на самом деле эти два преступления и не связаны. Но мы предположим, что и там, и там замешан один и тот же человек. Или группа лиц. Свидетель говорил, что слышал разговор двоих. Что могли преступники искать на ЧМК? В шахте?

Рабочие говорили, что ничего интересного в той шахте не было. Скважину пробурили напрасно. Что же могло заинтересовать преступников? Почему они заинтересовались именно ей? Может, потому, что она — самая глубокая? Может, все дело в глубине? Что интересного может быть на большой глубине? Что находится в земле?

— Руда, полезные ископаемые, ресурсы… — ответил Том.

— Не то. Что находится в самом центре?

— Ты думаешь… — голос Тома вдруг охрип. Эльза посерьезнела, ее взгляд стал жестким и требовательным.

— Согласно теории Мака-Лючевского, в центре Двоехолмия находится супермагнит, притягивающий к себе все! Теория Мака-Лючевского объясняет эффект притяжения людей, животных и всего остального к поверхности Двоехолмия!

— Это всего лишь теория, — напомнил Том. — Осмеянная, кстати, всеми ведущими учеными.

— Последнее как раз ни о чем не говорит. Важно другое. Согласно теории Мака-Лючевского, есть сила, аналогичная магнитной. Сила притяжения, исходящая из глубины Двоехолмия, равномерно во все стороны. Если магнит притягивает только железо, то супермагнит Мака-Лючевского — абсолютно все. Органику и неорганику, и даже Двоехолмие существует лишь потому, что супермагнит не позволяет ему рассыпаться.

— Это все сказки, — заявила Эльза.

— В лаборатории, где мне когда-то довелось поработать, существовала группа, поставившая целью проверить теорию Мака-Лючевского. Для этого они разработали прибор, который должен был обнаружить СПВ — Силу, Притягивающую Все. Они разработали и сконструировали этот прибор, но использовать не успели. Грянуло сокращение финансов, группу расформировали, и больше этим вопросом никто не интересовался. Это как раз при мне произошло, потому я и помню. А прибор остался…

Эльза и Том переглянулись. Дженс поспешил продолжить:

— Вчера я позвонил Оттеру Ригару. Ученому, который обратился к нам по поводу исчезновения "прибора с инвентарным номером таким-то". И оказалось, что как раз этого прибора и не достает!

— И все равно, это — чушь! — упрямо заявил Том.

— Чушь? — переспросил Дженс таким тоном, что коллегам-уновцам стало немного не по себе. — Тогда ответьте мне на такой вопрос. Если двое неизвестных спускаются в самую глубокую шахту с прибором, измеряющим СПВ, делают замеры… то что они обнаружили, если вскоре после этого похитили оборудование для бурения шахт???

Пауза длилась около трех секунд. После чего Эльза вскочила и бросилась к дверям.

— Я — к начальству. Нужно объявить тревогу!

— Не понимаю, чего вы так волнуетесь? — недоуменно поинтересовался Том.

— Мы опасаемся того, что кто-то доберется до супермагнита, позволяющего людям удерживаться на поверхности и не улетать в космос.

— О Творец… — побледнел Том. До него наконец дошла вся тревожность ситуации.

— Это не свинтус, это козлус! — взревела Эльза, врываясь в кабинет. — Он мне не поверил! Или не понял! А потом и слушать не стал! Хряк не собирается поднимать тревогу!

— Надо идти выше!

— Все начальство УН укатило на отдых. Сегодня ж пятница! Раньше понедельника они не появятся!

— Остается надеяться, что до понедельника ничего не случится…

— Мы не можем на это рассчитывать! Нужно что-то делать!

Эльза и Том посмотрели на Дженса. Тот улыбнулся, вкушая плоды маленьких побед.

— Надо ехать в лабораторию. Поговорить с людьми, узнать, кто нам может помочь по теории Мака-Лючевского. Нам нужно узнать, где теоретически находится супермагнит. И определить место, откуда преступникам удобнее всего добуриться до него. Не думаю, что таких мест много. Я не ученый, но предполагаю, что супермагнит должен находиться где-то в центре двоехолмия. А над центром как раз Ням-Ням, место густо населенное, там трудно спрятаться и незаметно начать бурение. Таких мест немного. Проверить не составит труда.

— Едем! — объявила Эльза, и уновцы выскочили из кабинета.

Конечно, особых причин торопиться не было. Кто знает, на какой стадии осуществления своего плана находятся преступники. Может, в запасе еще недели и месяцы.

Но почему-то у всех троих уновцев возникли весьма неприятные предчувствия, заставляющие их поторопиться.

— О, вы нашли мой прибор? — обрадовался ученый, увидев буквально влетевших в кабинет уновцев.

— Еще нет, но мы уже близко, — ответил Дженс.

— Жаль, комиссия прибудет уже послезавтра. Кстати, в соседнем отделе тоже пропало кое-что.

Уновцы переглянулись.

— В лаборатории N-12? — уточнил Дженс.

Ученый кивнул.

— Там осталась большая часть материалов, инструментов и приборов, использовавшихся группой, изучавшей теорию Мака-Лючевского.

— Тогда сначала зайдем туда, — решила Эльза.

— Э, а вы зачем приходили? — запоздало крикнул ученый, но уновцы не ответили.

Меньше чем через минуту они входили в соседнюю лабораторию.

Там находились шесть человек, и все они что-то искали.

— Устранение Недоразумений, — объявила Эльза. — У вас проблемы?

Взгляды всех ученых обратились к ним.

— Да, — ответил один из них, очевидно, старший. — У нас кое-что пропало, и мы опасаемся, что произошла кража.

— Но вы пока не знаете, что пропало? — предположил Том.

— Ваша проницательность меня удивляет.

— А меня — нет, — вступил в разговор Дженс. — Кажется, я смогу подсказать. Как насчет материала, изолирующего СПВ?

Ученые переглянулись.

— Кажется, я его не видел… — задумчиво произнес один.

— И я. А ведь мы только что все перерыли!

— Кто помнит, где он лежали?

Через полчаса было установлено, что Дженс прав.

— Два костюма СПВ-компенсации и материал, изолирующий СПВ…

— Что это за материал такой? — нетерпеливо поинтересовалась Эльза.

— Через этот материал не проходит излучение супермагнита, — пояснил Дженс. И уточнил: — Ели им окутать весь магнит, то все, что находится на поверхности Двоехолмия, улетит в тартарары.

Наступила тишина.

— Вы это… всерьез? — поинтересовался кто-то из ученых.

— Конечно, нет, — искусственно улыбаясь, ответила Эльза. — Не обращайте внимания, у нас учения проходят. Лучше подскажите нам, где можно найти человека, хорошо знакомого с теорией Мака-Лючевского…

— Боюсь, это не так просто.

— В смысле?

— У нас остался только один человек, еще помнящий, что это такое. Профессор Лирган. Но он уже больше месяца не появлялся на работе.

— А где же он? — удивилась Эльза.

— Не знаю. Я его не видел.

— Кто-нибудь обращался к нему домой? Искал? Заявлял в УН?

— Зачем? — удивился ученый. — Если бы повар нашей столовой пропал, или хотя бы уборщица, тогда другое дело. А так — профессор…

Последнее слово было сказано с легким пренебрежением.

— Понятно. А кто хорошо знает географию, особенно Долины?

— Боюсь, и здесь вы пришли не вовремя. Профессор Нямиус Кразеникс, декан факультета практической географии Картографического Института, отправился в экспедицию в Пещеры Тугоухих. Не один, естественно, с небольшой группой ученых.

— Зачем он туда отправился? — удивился Том.

— Дескать, это единственное место Двоехолмия, подробно не разрисованное на карте. Имеющиеся карты неполны, весьма приблизительны, и частично наверняка недостоверны. Он и отправился досконально изучить их и составить подробную карту. Экспедиция до сих пор не вернулась. Хотя должна была.

— А что, кроме них, никто в географии не силен?

— Ректор Картографического Института со всеми замами отправились на какую-то научную конференцию в Ассию — обсуждать проблемы картографирования. Остальные воспользовались отсутствием начальства и решили отдохнуть. Поищите в пивных или барах, может, и отыщете кого-нибудь. Только вряд ли они будут способен ответить на ваши вопросы…

— Мда. Весело у вас тут. Ладно, идем!

Последнее адресовалось коллегам.

Уновцы вышли из лаборатории.

— Что дальше? — поинтересовался Том.

— Надо сесть и хорошенько все обдумать, — предложил Дженс.

— Тогда идем в кафе "Сытый слон".

— Тебе лишь бы пожрать! — фыркнула Эльза.

— Кто знает — а вдруг злоумышленники и правда уничтожат магнит, и уже сегодня мы все погибнем? Надо хоть поесть напоследок.

— Почему бы и нет? — согласился Дженс. — Посидим, подумаем, перекусим заодно…

В кафе Дженс первым делом попросил салфетки. И кетчуп.

Том и правда решил поесть, как в последний раз.

— Все салаты, какие есть. По две порции. Тройную картошку. Мясо вареное. Две порции. Тефтели… четыре штуки. Пирог с яблоками. Блинчики есть? Тогда две порции. Со сгущенкой. Еще три со сметаной. Как насчет запеканки? Замечательно, давайте две. Компотов… кружек пять для начала. Надо же это запивать! Шоколадный десерт… И хлеба не забудь!

Алисия старалась не подавать виду, что ее удивляет или забавляет подобный заказ.

— А вы уверены, что это все поместится на один стол? Вам половину кафе снять надо.

— Приноси частями. Я что, обжора, чтобы все это сразу есть? Я ж по очереди…

— Вы что заказываете? — поинтересовалась официантка у Эльзы.

— Все то же самое в тройном размере.

Вот тут невозмутимый вид слетел с Алисии. Брови подпрыгнули вверх, глаза округлились, ротик удивленно приоткрылся, карандаш замер над блокнотом.

— Шутка. Какой-нибудь салатик полегче, суп диетический… баранью ногу с картошкой и какой-нибудь низкокалорийный напиток.

— А мне чай "Туманный Альбион", — попросил Дженс. — Это черный чай с кусочками какао, белого шоколада, клубники…

— Что за извращенцы… — хотела высказаться Алисия, но вовремя спохватилась и промолчала.

— Извините, но такого чая у нас нет. Впрочем, мы можем покрошить шоколад в обычный чай, только вот какао и клубники у нас нет.

— Ладно, принесите то, что вы называете чаем. И шоколад. Горький. С содержанием какао не ниже семидесяти пяти процентов.

Запросики у них, однако, — подумала Алисия, удаляясь на кухню. — Когда уж мой срок закончится?

Первым принесли салфетки и кетчуп.

Дженс расправил салфетку на столе, обмакнул палец в кетчуп и начал рисовать.

— Значит, так. Вот Долина. Вот здесь ее центр. Это — Ням-Ням. Здесь другие города и деревни…

Дженс старательно выводил квадратики и кружочки.

— Из того, что я помню о теории Мака-Лючевского, следует, что супермагнит должен находиться, скорее всего, где-то в центре Двоехолмия. Или близко к центру. В теории, Сила, Притягивающая Все, расходится равномерно во всех направлениях. Хотя это не факт, но будем исходить из этого, иначе наши размышления вообще бессмысленны. Центральную часть Долины занимает Ням-Ням. С правой части, от границ Ням-Ням, и до основания Правого Холма — ЧМК. Слева — леса шириной километров пять, потом город Кошатинск и несколько деревень. На восход — сельскохозяйственные угодья. Шириной километров десять. Потом пара деревень, за ними города… На закат — фабрика и, опять же, города и села. Чтобы попасть к супермагниту, в идеале нужно расположиться прямо над ним. Либо на небольшом удалении. И что же мы видим? Над супермагнитом находится Ням-Ням. Можно ли здесь организовать масштабное бурение? Нет, невозможно. Тогда где? Самым незаметным было бы бурение с территории ЧМК. Но комбинат слишком уж далек от центра. Километров сто пятьдесят — двести, не меньше. Попасть оттуда к центру почти что нереально. Разве что рыть пещеры, но сколько времени это займет? Сколько людей понадобится? В общем, можно смело исключить. Дальше. На восход — пашни. Если там появится горнодобывающее оборудование и кто-то начнет что-то бурить, об этом тут же узнают фермеры. Если бы там появились наши злоумышленники, их бы давно уже использовали в качестве удобрений. Так что этот район также исключается. На закате — фабрики, местность открытая, лесов нет. Любая деятельность заметна. Конечно, в Ням-Ням и его окрестностях всем на все наплевать, но не станут наши злоумышленники действовать столь открыто. До сих пор они таились, стараясь не выдать себя. Остается местность по направлению к Левому Холму. Пять километров — не так уж и много. Да и лес довольно редкий. Чтобы там бурить, нужно сначала вырубить довольно большой участок, перевезти туда оборудование… Не, это не пройдет незамеченным. Тем более, при бурении знаете какой шум будет? Кажется, это тоже можно исключить.

— Но ведь тогда ничего не остается! — воскликнул Том.

— Да, почти ничего не остается.

— Надеюсь, ты не хочешь сказать, что они будут бурить с другой стороны Двоехолмия? — подозрительно осведомилась Эльза.

— Нет. Не хочу. Научно доказано, что перейти с нашей стороны на другую невозможно. И я не собираюсь это опровергать.

— Тогда…?

— Понимаете, не вяжется как-то это оборудование ко всему остальному. Нелогично выглядит. Это много шума, работа, которую не провести незаметно. Опять же, специалисты нужны. А где их взять? Мне кажется, это…

— Ложный след! — воскликнула Эльза.

— Правильно! Оборудование не нужно им! Они похитили его для того, чтобы направить нас по ложному следу! Чтобы мы искали его, думали, где его можно использовать! А сами действуют по-другому!

— И как же? — поинтересовался Том.

— Как-как… По старинке, лопатами! Не сами, конечно, наняли трудолюбивых тикайцев…

— Дженс… — как-то тихо, спокойно и очень осторожно произнес Том. — Насколько я помню со школы, толщина Двоехолмия составляет не меньше километра. Какими бы трудолюбивыми ни были тикайцы, но выкопать яму глубиной пятьсот метров без всякого оборудования, только лопатами… Я уж не говорю, опять же, про масштабность стройки. Тикайцы, конечно, повсюду. Они строят дороги, дома, делают ремонты, да и на полях уже трудятся… Но я нигде в Ням-ням не видел бригады тикайцев, копающих яму к центру Двоехолмия.

— Не надо думать, что я псих. Я бы сроду не высказал подобную мысль, если бы не додумался до способа ее реализации.

— И…? — поторопила Эльза.

— Пещеры Тугоухих!

…Легенды гласят, что когда-то давно, в Долине, возле Левого холма, обитало два племени. Представители одного из них отличались особой формой ушей, за которую представители другого назвали их остроухими. Те, в отместку, обозвали их тупоухими. Прошло много времени. Племя остроухих исчезло, не выдержав естественного отбора. Причины, по которым второе племя назвали тупоухим, быстро забылись, а со временем и само название как-то само собой сменилось на тугоухие.

Племя тугоухих не могло противостоять агрессивным племенам, сошедшим с гор. Обнаружив под землей систему пещер, они ушли туда. Обосновались там, стали расширять, рыть искусственные. Это позволило им продержаться еще пару сотен лет, пока очередные горцы не рискнули войти в пещеры, ведомые жаждой наживы. Никаких ценностей завоеватели не нашли, уйдя ни с чем, но все тугоухие были истреблены.

— Пещеры Тугоухих? — удивился Том, оторвавшись от салата. — Они же начинаются у подножья Левого холма! Оттуда до центра долины — километров двести!

— Ты верно сказал — "начинаются". А знаешь, докуда они идут?

— Неужели…? У тебя есть карта? Или ты изучал географию?

— Карты нет, — признался Дженс. — А что насчет географии… Знаешь, два месяца я проработал в Институте Картографии…

— Надо же! — удивился Том. — И кем ты там работал?

— Это неважно…

— Нет, ты расскажи, мне интересно!

— Я… — Дженс, нервничая, поерзал на стуле, думая, как отвертеться от ответа. Потом решил, что проще ответить и вернуться к решению проблемы. — В мои обязанности входило придумывать названия тем местам, у которых его еще не было. И тем географическим объектам, которые требовалось переименовать.

— Классная работа! — восхитился Том. — Трудная, наверное. И за что тебя выгнали?

— Как всегда, интриги. Институт, знаешь, это одно из тех мест, где очень легко воровать бюджетные деньги. А я — человек принципиальный, я не могу воровать. Хуже того — не могу спокойно смотреть, как воруют другие. Сам не воровал, и другим мешал…

— А еще он за два месяца не смог придумать ни одного названия, — добавила Эльза.

— Ну… да, — признался Дженс. — И это тоже. Но это был только повод!

— За два месяца — ни одного названия? — изумленно спросил Том, забыв про еду.

— У меня был творческий кризис! И вообще, придумывание названий, имен мне всегда давалось с трудом…

— Два месяца… ни одного названия…

— Когда меня стали напрягать, я заявил, что требуются дополнительные исследования, требующее финансовых затрат. Обычно такое прокатывает. Руководство, разумеется, с радостью ухватилось за это требование. Ведь если будет дополнительное финансирование, они смогут его разворовать… Однако те, кто занимается бюджетом, посчитали, что дополнительное финансирование будет излишним. И отказали. Руководство института пошло на принцип и заявило, что в таком случае они не могут больше давать новые названия и переименовывать старые. И мою должность сократили за ненадобность.

— Мда…

— Может, наконец-то вернемся к работе?

— Да, конечно. Дженс, у тебя такая интересная жизнь! Когда закончим с этим делом, расскажешь, где еще работал?

— Обязательно… — недовольно буркнул Дженс. — Так вот, временами мне становилось скучно…

— Неужели? Такая интересная работа!

— И я от нечего делать листал всякие карты, атласы… кое-что отложилось в голове.

Так вот, естественные пещеры, впоследствии занятые Тугоухими, распространяются на Восход, Закат, и в сторону Правого Холма. Но если на Восход и Закат совсем немного — километров по пять, не больше — по направлению к центру они имеют намного большую протяженность. А тугоухие стали развивать сеть пещер именно в ту сторону! Точных данных нет — иначе зачем бы Кразеникс отправился бы туда с экспедицией? Но, по некоторым данным, одно из ответвлений может подходить очень близко к центру Долины! То есть, копать в боковом направлении нужно совсем немного. Да и вниз меньше, чем с поверхности. Пещеры расположены на глубине от тридцати метров и ниже. И при этом все работы можно проводить незаметно! Тикайцы могут спокойно копать, вывозить землю в другие пещеры, и никто ничего не заметит! Хорошо, что там нельзя использовать горнопромышленное оборудование, иначе преступники уже добрались бы до супермагнита! А так это требует времени, и мы еще можем успеть…

Эльза вскочила, едва не опрокинув стул.

— Тогда что же мы сидим? Едем!

— Погоди, я еще не доел! — обиженно произнес Том.

— Ты до вечера провозишься, а у нас, может, каждая секунда на счету! Если успеем, то у тебя будет еще много дней, которые ты можешь посвятить поеданию пищи. А можешь хорошо поесть сейчас… но в последний раз.

— Мда… пожалуй, придется рискнуть.

Том нехотя встал из-за стола, прихватив тарелку с тефтелями. Эльза, успевшая лишь пожевать салатик, схватила баранью ногу. Дженс, не успевший прикоснуться к еде, взял чашку с чаем и шоколадку.

— Мы вернем посуду, — пообещал Том.

Уновцы выскочили из кафе. Не прошло и пяти секунд, как машина рванула с места.

— Я вот что думаю… — произнесла Эльза, одной рукой сжимая руль, в другой держа баранью ногу, — а не связаны ли исчезновения профессора и экспедиции с нашими преступниками?

Не сводя глаз с дороги, она впилась зубами в мясо.

— Осторожней! — воскликнул Дженс, чуть не опрокинувший чай на штаны. — Вполне может быть. Профессора могли пытать, чтобы узнать все о супермагните и СПВ. Экспедиция наткнулась на злоумышленников, и…

Недоговоренность повисла в воздухе. Думать о страшном не хотелось.

— И их связали… — предположил Дженс. Отхлебнул чай, недовольно поморщился. Закусил шоколадкой.

Машина затормозила возле здания УН.

— Ждите здесь, — приказала Эльза, выскакивая из машины. Баранью ногу она взяла с собой.

Вернулась через десять минут с фонариком, компасом и револьвером.

— Вот теперь я готова, — объявила Эльза. — Поехали, постреляем!