Без снов

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Солнце только начинало проглядываться. Элен проснулась в своей постели, от жуткого холода пытаясь ухватить парня, которого никогда не было в её спальне.

"Нет!" воскликнула она хриплым голос. Ее дыхание вырывалось изо рта, в виде дыма в ее замороженной комнате. "О, нет, нет, нет, этого не может быть!"

Хелен выползла из постели и, шатаясь, поплелась к столику на затекших ногах, чтобы взять телефон. На экране мигало полученное сообщение. Она зашла в сообщения и прочитала: ЭТО ОТВРАТИТЕЛЬНО. Я ИДУ СПАТЬ. НАПИШУ ПОЗЖЕ.

Она села на край кровати. Смех облегчения вырвался между ее стучащими зубами, пока она дрожала в ее замерзшей холодной спальне. Она посмотрела на часы; Орион написал ей в 4:22.

Сейчас было 6:30, и Элен подумала, не будет ли это достаточно поздно. Решив, что было бы глупо не попытаться войти в контакт с ним, она отправила ответ: ТЫ ВСЕ ЕЩЕ В ЦЕЛОСТИ И СОХРАННОСТИ?

Она подождала несколько минут, но так и не получила ответа. Элен хотела уже полететь на материк и проверить Ориона в Милтонской Академии, но последняя вещь, в которой она сейчас нуждалась, это попасть в беду из­за пропуска занятий. Наконец, она вынуждена была отпустить ситуацию и начала готовиться к школе.

Встав Элен поняла, что все еще одета в куртку Ориона. Она уже слышала, как он дразнит ее, хотя на этот раз, кража куртки не была ее виной. Она склонила лицо вниз, медленно проведя щекой и нижней губой по воротнику. Запах был похож на него—свежий, немного дикий, но по­ прежнему безопасный.

Снимая куртку Элен пожала плечами пытаясь убедить себя, что все не так глупо, она пошла в ванную, чтобы принять душ. Она взяла телефон с собой, в случае если Орион попытается связаться с ней, и напомнила себе, помыть голову.

Когда она вытерлась полотенцем и почистила зубы, она подумала о том, как ей перестать быть во власти Подземного мира. Она долго бродила бесцельно . . . хорошо, гораздо дольше, чем отразилось в реальном мире. Она в долгу перед Орионом, нужно придумать лучший план.

В школе, первое, что сделала Элен это разыскала Кассандру.

"Мы должны встретиться сегодня вечером," сказала ей Элен.

"Хорошо", спокойно ответила Кассандра. "Что­то случилось прошлой ночью?"

“Мне надо кое­что рассказать всей семьи. И я приглашаю всех. ­ Клэр, Ясона, Мэтта, Ари,” добавила Элен, пока та не отступила вниз в переполненный коридор.

“Они не готовы” крикнула в знак протеста Кассандра, но Элен ее прервала.

"Значит сделай их готовыми. А не трать напрасно время." Элен не давала Кассандре шанс поспорить.

"Как вам немного древнегреческого языка сегодня вечером?" спросила Элен Мэтта и Клэр в классе.

“Да! ” ответил Мэтт взволнованно, как сверх­чудик, которым он был. “Мы должны принести что­ нибудь?”

“Клэр?” спросила Элен пожимая плечами, понимая, что Мэтт спрашивал о том, что требовалось для того, чтобы стать посвященными. “Ты ­ та, кто нашла свиток.”

“Я не знаю,” сказала она. “Я не читала эту проклятую вещь. Я не склонна к суициду.”

“Я уверена, что Кассандра узнает. Мы поймем это сегодня вечером,” сказала Элен уверенно.

"Почему такие большие изменения?" спросил Мэтт. "Последний раз ты ограждала нас от присоединения к "исследовательской группе".

"И посмотрите, как здорово, это помогло мне," сказала Элен. "Посмотрим правде в глаза, Мэтт, ты и Клэр помогли мне подготовиться к экзаменам, когда мы были в детском саду. Прошлой ночью я поняла, что пытаюсь сдать этот тест сама по себе, и, наверное, поэтому мне это не удается".

Она рассказала бы Мэтту об Орионе, но заметила, что Зак смотрит на нее, и решила подождать до вечера, чтобы рассказать всем вместе. Раздавшийся звонок закончил их разговор. Элен пошла на свой первый урок задумавшись о том, что Зак услышал, и сколько из этого он в состоянии понять.

Орион не связывался с Элен до обеда, а когда он все таки это сделал, то послал ей, маленькие слова, такие как zzz, тако, H2O. Элен поняла их. Она не знала, сколько времени она и Орион провели в Подземном мире этой ночью, но как обычно это оставило ее усталой, голодной, и невероятно жаждущей пить.

По крайней мере, теперь был кто­то в ее жизни, кто знал то, что она действительно проходила там. Она спросила его, как ему удалось уйти из ада со всеми частями тела, и его ответ был, “Ответ на этот вопрос сведет мои пальцы судорогой.” После этого Элен предположила, что он или планировал сказать ей лично, или хотел избежать пересказа в целом.

Вечером Кассандра согласилась посвятить в жрецы Мэтта, Клэр, Ясона и Ариадну на арене с Кастором, Палласом, Элен, и Лукасом в качестве свидетелей. Она прочитала что­то на древнегреческом, пока сгорали несколько смолистых бревен в бронзовой штуковине похожей на диск, которую Ясон назвал жаровней. Потом Кастор достал клетку полную маленьких птичек, которые начали чирикать, как только сняли покрывало.

“Подождите, а это что?” раздался голос Клер, опасно близкий к визгу.

“Просто радуйтесь, что церемония не требует чего­то большего, типа лошадь или корову,” сказал Ясон повернувшись к Клэр. Он не шутил.

Кассандра серьезно поклонилась отцу и протянула руки, как блюдо. Кастор взял крошечное лезвие из­за пояса и положил на ладони Кассандры. Когда он это сделал, она начала светится ярко­зеленым, фиолетовым и синим с ледяными оттенками неисчислимо старыми, тремя­частями ауры Оракула.

Одержимая Тремя Мойрами, Кассандра повернулась к Мэтту и предложила лезвие сначала ему.

"Отрежь голову и брось тушу в огонь, смертный. Ты был признан достойным", подхватили три голоса с жуткой гармоничной красотой.

После недолгого колебания, Мэтт сунул руку в клетку и вытащил борющуюся птицу, держа ее одной рукой он взял маленький нож в другую. В свете костра Элен видела, что лицо Мэтта напоминало маску отвращения, а руки его страшно дрожали, когда он перерезал.

К счастью, он не дрогнул, и жертва была принесена быстро. Ариадна и Ясон последовали за Мэттом, сделали они это эффектно, как будто совершали подобные вещи и раньше, Элен решила, что, вероятно, так и было. Клэр была единственной, кто уклонился, и Ясону пришлось поддерживать ее руки, чтобы довести дело до конца.

Когда все четверо были инициированы, Мойры в спешке оставили Кассандру, огонь погас так, как будто он был залит ведром воды.

Кассандра на мгновение пошатнулась, оперлась на Лукаса, а потом, наконец, ей удалось встать прямо.

Когда все они направились обратно в библиотеку, Клер заплакала как маленькая, потрясенная тем, что она сделала. Элен хотела подбежать и утешить ее, но Ясон крепко прижал к себе Клер и наклонился, чтобы прошептать что­то обнадеживающее ей на ухо. На мгновение Клэр спрятала лицо на груди Ясона и позволила ему вести себя, пока она шла вслепую.

При такой демонстрации нежности Элен не могла не взглянуть на Лукаса, который шел с другой стороны группы. Он был так далек от нее, как только мог, и он ни разу не взглянул, ни на кого из них. Элен отвела взгляд. Она почувствовала, как снова сдавило грудь, но на сей раз, сокрушительное чувство становилось уже знакомым и к нему примешалось еще одно чувство.

Разочарование. Она должна была прекратить разваливаться каждый раз, когда смотрела на Лукаса. Слишком много было поставлено на карту.

Когда все они вернулись в библиотеку, Мэтт был еще немного зеленый. Элен сразу начала говорить с благими намерениями, чтобы отвлечь, дабы его не вырвало.

Она рассказала всем об Орионе, его боях в Аду, и его связи с ее матерью. Было несколько вопросов о том, как он попал в Подземный мир, и более одной вспышки неверия, что кто­то кроме нее мог выжить там. Элен объяснила, что у Ориона есть Ветвь Энея, и это позволяет ему путешествовать между мирами.

"И он определенно не только дух," уверенно сказала Элен. "Он одолжил мне свою куртку, и она была все еще на мне, когда я проснулась утром."

"Это тот взлом в Мет?" настойчиво сказал Кастор своему брату, как только Элен упомянула Ветвь.

"Должно быть. Тогда была украдена, часть древней металлоконструкции. Золотой лист", ответил Паллас. "И было это украдено неизвестной женщиной, которая вошла, разбила рукой стекло и вышла. Женщина, которая не потрудилась надеть маску, не использовала ничего, кроме своих голых рук, и, не пролила ни капли крови ".

"Дайте­ка угадаю," сказала Элен тяжело. "Моя мать, не так ли?"

"Но зачем Дафна украла Ветвь, а затем просто отдала ее Ориону?" спросил Ясон. "Это ведь такой мощный предмет."

"Орион сказал мне, что он потомок Энея, так что он единственный, кто может заставить его работать", ответила Элен.

"Значит, он наследник Дома Рим," сказал Кастор несколько благоговейным голосом.

"На самом деле он Глава этого Дома. Откуда ты знаешь?" спросила Элен.

"Ты не читала Энеиду еще, не так ли?" сказал Кастор, без упрека. "Эней был лучший полководец Гектора в Троянской войне, и один из немногих оставшихся в живых, когда Троя пала. Он также был основателем Рима, и основателем Дома Рима".

"И он был сыном Афродиты." усмехнулась Ариадна с намеком на Элен. "Так этот парень Орион также горяч, как. . . Ой! "

Ясон пнул свою бестактную близняшку под столом. Когда она посмотрела на него, он покачал головой, чтобы убедиться, что она не будет продолжать. Элен почувствовала, что ее лицо пытается загореться, хотя она и не знала точно, почему. Она не сделала ничего, чтобы стыдиться.

"Ты сказала "этого" Дома минуту назад, почти как если бы он принадлежал более чем одному", сказал Лукас, не поднимая глаз, чтобы не смотреть на Элен.

"Он", Элен запнулась, глядя куда угодно, но не на Лукаса. "Орион Глава Дома Рима, но он также Наследник Дома Афины."

Комната вспыхнула несколькими беседами одновременно. По­видимому, Орион был первый Сцион когда­либо унаследовавший два Дома, это обретало смысл, когда Элен подумала об этом, из за Фурий с таким трудом удавалось сохранить отдельные Дома. Когда Элен выделила обрывки слов из суматохи, стало ясно, что было пророчество об Орионе, и оно не было хорошим.

“Подождите! Остановитесь" перебила Элен, когда начала слышать, что люди говорят об Орионе то, что ей не нравится. “Кто­то, пожалуйста, объясните это мне?”

“Там не так много, что объяснять, ­ оживленно сказала Кассандра. “Было пророчество, сделанное до Троянской Войны Кассандрой Трои. Она предвидела, что будет Двойной Наследник—мы считаем, что это означает Сцион, который наследует более чем один Дом. Этот Двойной Наследник, или "Существо Где Королевский Сцион Кровь Смешанная", чтобы быть точной, думаю это один из Трех Сционов, которым мы должны заменить троих главных богов­Зевса, Посейдона и Аида. Три Сциона, будут правит на небе, в океане и на земле мертвых, если им удастся свергнуть богов и занять их места. Существование Двойного Наследника, ­ это признак того, что Конец Времен приближается. Последняя битва вот­вот начнется.”

“Он известен как Тиран,” сказал Лукас спокойно, и все глаза, повернулись к нему и замерли. “Он описан как 'родившийся в горечи’, и он, предполагается, способен к ‘превращению всех смертных городов в руины.’” "Как Сцион Антихрист?" прошептала Клер Ясону, но в такой приглушенный комнате, каждый расслышал ее отчаянный вопрос.

"Нет, дорогая, это не совсем то же самое," успокаивающе сказал Паллас, когда потянулся к Клэр и кратко сжал ее руку. "В нашем понимании, это когда мы Сционы получаем шанс побороться за наше бессмертие. Оно не предназначено, чтобы быть концом света. Тем не менее, если финальная битва идет плохо, большинство смертных не выживает. Приход Тирана является одним из признаков того, что это все началось".

"Пророчество говорит, что выбор делает Тиран, ведя нас к Финальной Битве, он может решить все наши судьбы, Богов, Сционов, и смертных. Это все, что мы знаем," добавил Кастор.

“Помните, это ­ всего лишь один раздел очень длинного и очень сложного пророчества. Большая часть которого отсутствует,” объяснила Ариадна Элен, Мэтту и Клэр. “И существует довольно много споров о том, было ли то, что мы имеем, скопировано дословно, или там есть части ­ просто поэзия, как в Илиаде.”

“Таким образом, это пророчество могло быть не чем иным как кучей красивых слов, но Вы уже решили, что Орион ­ это тот парень Тиран? ” спросил недоверчиво Элен. Когда никто не заговорил, чтобы отрицать это, Элен продолжила. “Это так несправедливо.”

Лукас пожал плечами, сжав челюсти, но не сводил глаз с пола. Остальная часть клана Делос стреляли друг в друга взглядами. Элен перевела взгляд от лица к лицу, а затем опустила руки в отчаянии.

“Вы его не знаете,” объявила она защищая его ото всех.

"Ты тоже", жестко возразил Лукас. Он поднял глаза и встретился с ней глаза в глаза в первый раз за неделю, и сила его взгляда выбила воздух прямо из легких Элен. Был напряженный момент, и все застыли, наблюдая за Лукасом. Он опустил глаза.

"Но он не такой," сказала Элен чуть громче шепота, и покачала головой. "Орион никогда не смог бы быть тираном. Он очень милый и, ну, сострадательный."

"Как Аид", сказала Кассандра, так, как будто говорила о давно потерянном друге. "Из всех богов, Аид является самым сострадательным. В конце концов, он, как говорят, тот, кто смотрит с вами, когда ваша жизнь Вспыхивает перед глазами. Может быть, это сострадание Ориона, дает ему право заменить Аида".

Элен не имела понятия, как с этим поспорить, но она чувствовала сердцем, что Кассандра неправа сравнивая Ориона с Аидом, или называя его тираном. Орион был настолько полон жизненной энергии и оптимизма — он даже сделал так, чтобы она смеялась в аду. Как может такой парень, занять место Аида и стать версией Бога мертвых? На него это не похоже.

"Все это не высечено на камне, Элен," сказала Ариадна, когда увидела, как расстроилась Элен.

"Если ты говоришь, Орион хороший парень, я тебе верю."

“Орион прошел через многое из­за Фурий, и он готов рисковать своей жизнью, чтобы помочь мне избавиться от них, никто так не страдал, как он. Это не то, что будет делать плохой человек”, настаивала Элен.

"Похоже, ты знаешь его лучше, чем сказала," сухо сказал Лукас.

“Я говорила с ним всего дважды, но время там отличается. Так как будто проходит несколько дней. Я не говорю, что знаю все о нем, потому что я не знаю. Но я действительно доверяю ему.”

Элен чувствовала волны раздражения исходящие от Лукаса, но он так и не произнес ни слова. В некотором смысле, она предпочла бы, чтобы он накричал на нее. По крайней мере, она бы знала, что он думает.

"Будем надеяться, что ты права, Элен. Ради всех нас," задумчиво сказала Кассандра. Потом она встала и пошла к свиткам, по сути выгоняя всех. Поняв намек, все они вышли из библиотеки и направились в сторону кухни.

Ноэль подготовила мини­банкет, чтобы отпраздновать посвящение новых жрецов и жриц Аполлона, вероятно первых за уйму лет. Элен не могла широко не улыбнуться, оценивая тот факт, что семья Делос подготовила почти все, даже еду. Бои, праздники, выздоровление—

каждый поворотный момент, а иногда и просто в воскресенье утром, они садились все вместе.

Это делало их дом уютным. Элен знала, что она была их кузиной и что она часть этой семьи, но она больше не ощущала здесь гостеприимства. Если она останется, тогда уйдет Лукас. Элен отстала, не желая заходить в кухню.

“Сходи туда и поешь!” приказала весело Клер, подойдя сзади.

"Ха! Я выгляжу, такой тощей?"

"Тоньше."

"Я не могу этого сделать, Клэр," хрипло сказала Элен.

“Он уже ушел, ты знаешь. Он просто улетел. Но теперь я понимаю его" пожала плечами Клер.

“Это отстой, что ты не остаешься на праздник, но я не могу сказать, что виню тебя. Я бы тоже чувствовала себя не комфортно.”

"Знаешь ли, это было действительно смело с твоей стороны," серьезно сказала ей Элен.

"Потребовалось много мужества, чтобы присоединиться к духовенству."

"Я должна была сделать это раньше", тихо сказала Клэр. "Я позволила тебе бродить там без посторонней помощи слишком долго, и. . . Ну, посмотри на себя. Мне так жаль, Ленни ".

"Так плохо, да?"

"Да", прямо сказала Клер. "Ты выглядишь очень грустно."

Элен кивнула соглашаясь. Она знала, что ее подруга не была жестокой, только честной. Она обняла Клэр и сбежала, прежде чем кто­либо мог позвать ее войти и сесть. Элен как раз собиралась улететь, когда услышала, как кто­то приближается со стороны, двигаясь через лужайку к ней.

“Просто скажи мне, что ты не позволяешь ему командовать там,” сказал Лукас низким голосом. Он остановился на расстоянии приблизительно в десять футов от нее, но она все еще отодвигалась от него. Было что­то боевое в его позиции, которая не понравилась Элен.

"Нет", сказала она. "Орион не то, что ты думаешь. Я же сказала вам, что он просто хочет мне помочь."

"Верно. Я уверен, что это все, что он хочет." Лукас старался говорить твердо и холодно. "Ты можешь дурачиться с ним столько, сколько хочешь, но ты ведь знаешь, что не можешь действительно быть с ним, не так ли?"

У Элен отвисла челюсть. "Я не с ним", выдохнула она, почти задыхаясь от шока.

"Все дело в том, чтобы держать Дома отдельно," с горечью сказал Лукас, игнорируя ее отрицание. "Независимо от того, какой очаровательный парень Орион или сколько раз он дарит тебе свою куртку, не забывай, что он является Наследником двух Домов, а ты Наследница другого. Вы не можете позволить себе быть друг с другом."

“Хорошо. Я попытаюсь сопротивляться бракосочетанию с ним в той симпатичной небольшой часовне в Аду. Ты знаешь, та, что в непосредственной близости от гноящейся ямы с трупами?”

вскипела Элен.

Она хотела закричать на него, но вынудила себя подавить свой голос. “Это смешно! Почему ты говоришь мне все это?”

"Потому что я не хочу, чтобы ты отвлекалась на некоторый дрянной кусок римской услады для глаз".

“Не говори так об Орионе,” сказала Элен низким, предостерегающим голосом. “Он ­ мой друг.”

Элен видела Лукаса сердитым до этого много раз, но она никогда не слышала, чтобы он оскорблял кого­то так бессердечно. Это было ниже его. Он, казалось, почувствовал ее разочарование и отвернулся на минуту, как будто тоже был разочарован в себе.

“Прекрасно. Твой друг,” сказал Лукас спокойно, снова контролируя свое лицо. “Просто помни, какая у тебя задача. Оракул сказал, что ты та, кто закончит все это. Не запутайся. То, что ты пытаешься сделать в Подземном мире, так трудно, что Тирану, возможно, и не нужно бороться с тобой, чтобы ты потерпела неудачу. Возможно все, что он должен делать это отвлекать тебя.”

Внезапно, Элен устала слушать лекции Лукаса. Он не имел права говорить ей, как себя вести, и ему, конечно же, не нужно напоминать ей, в чем ее долг. Она сделала шаг к нему.

"Я не отвлекаюсь, и я знаю, что это—моя задача. Но я не смогу сделать это самостоятельно. Ты понятия не имеешь, каково это—быть там!"

"Да", прошептал он резко, прежде чем Элен перестала говорить. И тогда Элен вспомнила. Лукас был в аду той ночью, когда они упали. Она уже подошла достаточно близко к нему, чтобы увидеть его глаза, они были настолько синие почти черные и впалые. Лицо у него стало тоньше и слишком бледное, как будто он не видел солнца неделями.

"Тогда ты должен знать, что это почти невозможно сделать там, без чьей­либо помощи", сказала Элен, ее голос немного дрогнул при мысли о том, каким больным он выглядел. Но она не отступала. "И Орион помогает мне—не отвлекает. Он рискнул, чтобы быть там со мной, и я знаю, чувствую сердцем, он хочет остановить Фурий так же, а может быть, даже и больше, чем мы. Я не верю, что он—этот злой Тиран, о котором все говорят. И я не собираюсь судить моего друга на основании некоторых древних пророчеств, которые могут или не могут быть кучей поэтической ерунды."

«Это очень справедливо, Элен, но помни, что всегда есть зерно истины в пророчествах, независимо от того, сколько прикрыто поэзией."

"Что с тобой случилось? Ты никогда не говорил, как сейчас!" воскликнула Элен впервые повышая голос до крика. Ей было все равно, пусть хоть весь дом прибежит и увидит их вдвоем. Она сделала еще один шаг к нему, но на этот раз, он отступил на шаг назад.

“Ты раньше смеялся над всей этой чушью называемой ‘неизбежной судьбой’!”

"Точно".

Он не должен был заканчивать свою мысль вслух. Она знала, что он говорил о них. Слезы начали собираться в глазах Элен. Элен понимала, что не может плакать перед ним, или она действительно потеряет его. Прежде, чем разрыдаться, она взлетела в ночное небо и полетела домой.

Рассвет был близок. Небо стало бледнеть от глубочайшего черного цвета до темно­синего, и вскоре оно окрасится всеми цветами с восходом солнца. Дафна не знала, было это хорошо или плохо. Она перестала дрожать час назад, что означало, что у нее переохлаждение. Солнце бы согрело ее, но у нее также было обезвоживание. Большая часть воды в ее теле затратилась на не смертельные заряды для использования на Танталусе, и это было, прежде чем она бросилась в океан, двадцать семь часов назад.

Она лежала на пятачке с плавающими вокруг обломками, которые она зацепила после броска ее тела из окна. Она упала более чем на сто футов в бурлящие волны, а затем неоднократно разбивалась о скалы. Раны на ее лбу уже закрылись, и трое из четырех сломанных ребер были исправлены, но четвертое не исцелялось, пока она не поест и не попьет. Ее левое запястье по­ прежнему было сломано, но ребра мучили ее больше всего.

Каждый вздох, каждый взлет и падение воды, едва не воспринимался, как конец. Но не совсем.

Дафна подняла голову и мучительно повернув ее, осмотрела все вокруг, чтобы найти землю.

Отлив менялся. Это могло вернуть ее ближе к берегу, как это было в предыдущее утро. Она могла только надеяться, что Танталус и его охранники либо отказались от поисков ее на вверху и внизу берега, либо она была достаточно далеко, что могла позволить себе на ее жалком плоту состоявшем из выброшенных рыболовных сетей, пенополистирола и веток дрейфовать у берега.

Она знала, что не сможет вечно находиться в воде. Ее плот начинал тонуть. Охранники или нет, Дафне нужно сойти на берег или она утонет.

Она оставалась внизу, поглядывая на берег каждый раз, когда волна чуть поднимала ее вверх.

Она увидела, как большой мужчина бежит к кромке воды, быстрее, чем глаз смертного мог увидеть. Он разделся до пояса, когда перепрыгивал через песок, его светлые кудри сверкали золотом в первых лучах рассвета.

Ее возлюбленный Аякс, истинный сын солнца, пришел с рассветом, чтобы спасти ее.

Дафна попыталась закричать от радости и обнаружила, что может только хрипеть ее отекшим горлом. Она улыбнулась, при виде ее красивого мужа, хотя это заставило ее потрескавшиеся губы кровоточить, который как раз собирался взять ее на руки и унести ее подальше от всех опасностей. Так же, как он делал всегда, прежде чем был убит.

Возможно, если бы Дафна заплакала, ей было бы чуть легче. Аякс был мертв, она заново вспомнила, и это было больно, как в первый момент. Зачем так тяжело бороться, чтобы жить, когда ее возлюбленный ждет ее на берегу реки Стикс? Она подумала о страшной лжи, что сказала дочери, и на мгновение пожалела, что заставила Элен думать, что она кузина Лукаса, а теперь она умрет. Ее израненное тело расслабилось, а глаза по­прежнему смотрели на близнеца мужа.

Мощные бедра мужчины рассекали воду, сопротивляясь нормальному течению. Скользя ниже поверхности, она увидела, как он согнулся под волной.

Когда ее уши погрузились в воду, Дафна услышала как Гектор, сын Палласа, стал взывать к морю и просить его, чтобы оно поддержало ее тела, пока его не спасут.

Дафна почувствовала, что ее лицо наклонено назад, к воздуху, и ее начало рвать. Она изрыгала мерзкую соленую воду из легких, неудачно пытаясь рассказать о Мирмидоне и Элен. Но все, что она могла видеть, это взволнованное лицо Гектора. В конце концов, ее выносливость ее оставила, и Дафна потеряла сознание.