Бесполетная зона для Змея Горыныча

12

— Вот он! — бодренько так сообщил сидевший рядом пилот везшего меня «воробья». — Дворец архонтов.

По ту сторону укрывавшего кабину прозрачного колпака виднелся приближающийся комплекс зданий, усеянных яркими крапинками светящихся окон.

В отличие от большинства зданий в городе, были эти постройки не ступенчатыми пирамидами, а остроконечными башнями. То есть, по форме, строго говоря, тоже могли считаться пирамидами, вроде египетских. Но имели сравнительно небольшие основания. По сечению — примерно на порядок меньше, чем высота.

Неужели архонты, сиречь правители местные, решили позволить себе некоторую оригинальность? Ну, чтобы их обитель не перепутали с домами и местами работы простых смертных.

Хотя, скорее всего объяснение было проще и к понтам элитным отношения не имело.

Во-первых, как я понял, форма ступенчатой пирамиды отражала, помимо прочего, социальное расслоение атлантов. Нижние этажи для бедняков, более обеспеченные (их меньше) живут повыше. А на самых вершинах устроены пентхаусы для богачей. Тогда как у архонтов подобного разделения быть не могло. Они типа равны, как и члены любой из известных историкам олигархий. И даже главный среди них, как средневековый король, лишь первый среди равных. Да, в башнях помимо архонтов наверняка обитает еще уйма народа. Охранники, аппарат, обслуга всякая. Ну, так и обслуга — она обслуга и есть. В глазах архонтов тоже равна в своем подчиненном положении.

А во-вторых, башни в отличие от пирамид, экономили место. Фактор, игнорировать который в перенаселенном городе не может даже правящая верхушка. С тем же успехом (гы-гы) можно было проигнорировать закон всемирного тяготения и выброситься с самого верхнего этажа своей башни. Надеясь, что привилегированный статус поможет уцелеть.

Проще говоря, на той площади, где эти несколько башен торчали, можно было разместить всего одну пирамиду правильных пропорций. Тогда как каждому архонту наверняка хотелось по отдельной башне.

— Семеро их, — подтвердил последнюю мою догадку пилот, — что архонтов, что башен. У каждого своя, как вы понимаете.

Семибоярщина, блин! Нет, скорее, на ум приходила цитаты из Библии. Как там? «И увидел выходящего из моря зверя с семью рогами»? Действительно, формой башни архонтов напоминали гигантские рога. Хотя еще больше походили на огромные граненые клинки.

И вообще, правильно (вспомнил я!) цитата звучала так: «с семью головами и десятью рогами». Хотя с тем же успехом каждого архонта можно было считать этакой символической головой, управляющей гигантским государственным организмом. Зря, что ли верховного правителя еще принято называть главой (то есть головой) государства?

Впрочем, данный «зверь» из моря не выходил. Напротив, ему грозило сгинуть в пучине морской, превратившись в легенду, миф и предмет околонаучных споров.

Но пока он погружаться под воду не собирался. Был жив и относительно здоров… по крайней мере, казался таким — семиглавый монстр, рядом с которым и Змей Горыныч выглядит скромно.

— Архонт Алв, — между тем разливался соловьем пилот, решивший видно попробовать себя в профессии гида, — курирует экспедиции по открытию и исследованию других земель. Ему же подчиняется морской флот. Архонт Бейт отвечает за освоение этих земель. Создание там колоний, торговлю с туземцами и все такое прочее. Архонту Гимлу подчиняется военная техника и наши вооруженные силы. Ну, кроме нас, корпуса стражей. У нас свой начальник — архонт Далт. Архонт Хетт курирует всю промышленность кроме военной. И отвечает за снабжение острова и колоний едой и другими полезными товарами. Архонт Йод…

«Которым рану обрабатывают? — едва удержался я от вспышки остроты почти в Валином духе. Как говорится, с кем поведешься, от того… от той и наберешься. — Или он типа магистра Йоды?»

Последующие слова пилота показали: архонт сей и то, и другое. В некотором смысле.

— Этот медициной ведает, — были его слова, — ну и образованием еще. И наконец, архонт Каф. Курирует перспективные научно-технические разработки. А также отвечает за контакты с вашими… коллегами, человек из будущего.

— И как вам еще не надоело всем называть меня «человеком из будущего»? — посетовал я устало. — В курсе, что у меня имя есть? Алик я.

— Лик? Алк? — переспросил пилот. Видимо, имена длиннее одного слога (людские имена, не географические названия) его мозг не воспринимал. Хотя чего я ждал от человека, последним назвавшего именно того из архонтов, который здесь отвечал за прогресс. И неплохо показал отношение атлантов к самому прогрессу.

И уж тем более не стоило ждать блеска интеллекта от человека, позволившего себе расслабиться и непринужденно болтать, подвозя меня. Ужасного меня, который накануне хладнокровно пришил нескольких его коллег. И готов был остальных (включая этого болтуна) поджарить тоже.

Короче, нашел тоже себе приятеля. Болван Лошарович, хе-хе. Даже необходимость следить за дорогой… точнее, куда летишь, не повод терять бдительность. По крайней мере, в присутствии некоторых людей. Пилот вот, парнишка молодой-зеленый, потерял.

— Так которая из этих башен принадлежит архонту Кафу? — спросил я осторожно. Стараясь, чтобы голос мой звучал как можно менее эмоционально. У меня ведь вопрос как бы праздный, из чистого любопытства.

— Да вот она, — с все тем же энтузиазмом довольного жизнью служаки ответил пилот, — мы как раз к ней направляемся…

И осекся, почувствовав холодную твердость стреляющей трубки возле своего лица. Своей табельной трубки. А все почему? Потому что потерял бдительность и позволил мне (ужасному мне!) оружие свое, к поясу прикрепленное, вытащить.

Ну, прямо не человек, а мечта фокусника. Такого даже отвлекать не надо. Точнее, отвлечь его внимание — пара пустяков.

— А теперь мы поменяемся местами, — медленно и вполголоса проговорил я.

— С чего это вдруг? — пилот нахмурился. — А-а-а, я кажется, понял. Человек из будущего, так вы мне угрожаете?

Последние три слова он произнес этаким тоном пренебрежительного изумления. Затем усмехнулся, вновь расслабившись.

— Не знал я, что в будущем люди такие невежественные, — уж совсем весело молвил он, — доступ к табельному оружию и доступ к «воробью» дает одно и то же устройство. Видите эту штуку на приборной панели?

И он указал пальцем на уже знакомую мне шишечку.

— Так вот, — были его слова, а взгляд и тон просто-таки источали превосходство, — здесь мы можем либо лететь, либо стрелять. То есть, если ты заберешь ключ доступа, чтобы воспользоваться оружием, «воробей» потеряет управление, и мы разобьемся. Ну а без ключа трубка эта — всего лишь кусок металлопластика.

— Угу, кусок, — кивнул я, словно бы соглашаясь.

Но уже секунду спустя пришел мой черед демонстрировать интеллектуальное превосходство.

— Причем довольно твердый кусок и не легонький. А значит, им можно больно ударить. Любой дикарь это понимает. А ты… хочешь, проверим?

Пилот встревоженно замотал головой, а я еще масла в огонь подлил:

— Если же ударить в висок, это вообще может оказаться смертельным. Так что… осмелюсь повторить свою просьбу. Пусти меня к штурвалу.

Страж вздохнул и, перевалившись через меня, перелез на мое сиденье. Тогда как я перебрался на его. Еще, из-за тесноты в кабине едва не плюхнулся мне на колени, гад. Возможно, даже специально. И ладно бы пытался таким способом мне помешать. А ну как если он тоже… ну, из тех, у кого вместо жены и детей — «друг». Не доверяю я что-то этим атлантам. Точнее, и без того поводов себе доверять они не давали. Но с учетом специфических пристрастий некоторых из них недоверие еще больше усилилось.

Собственно, именно недоверие толкнуло меня на этот поступок — снова захватить летающее суденышко.

Нет, я не сомневался, что коль стражи обещали отвезти меня к архонту Кафу, то к архонту Кафу и везли. Не в тюрьму и не в гигантский, «а ля Освенцим», крематорий. Что меня напрягало, так это сам факт, что везли. Меня. А не я ехал (точнее, летел) сам.

Не хотелось, знаете ли, чтобы меня доставили этому Кафу как торт в коробке, перевязанной ленточкой, или как заказанную пиццу. Хотелось самому владеть ситуацией. А не дать распоряжаться собой ни стражам (имевшим на меня зуб), ни пресловутому архонту. От которого вообще непонятно чего ожидать.

В лучшем случае — думал я — меня, доставленного на манер торта или пиццы, заставят ждать не один час в приемной, коридоре или еще где. Покуда его превосходительство архонт Каф не соблаговолят принять меня, уделив хотя бы пару минут своего драгоценного времени. А сам пока устроит свидание с другой гостьей из будущего. Или хотя бы попытается подкатить.

Что могло по прибытии ждать меня в худшем случае — я как-то даже и предположить не рискнул. Тут, как говорится, нет предела совершенству. Вплоть до того, что почтенный архонт велит меня транклюкировать. Формулировка будет другая, но суть та же. Выслушает эдак внимательно, с грустью и выражением государственной мудрости в глазах, про мои приключения… уголовным законодательством любой страны, в любую эпоху называемые несколько по-другому. Да и велит.

И кто тогда выручит Валю? Хотя бы.

За штурвал я мог взяться только одной рукой — другой держал трубку. На тот случай, если припугнутый мною страж окажется недостаточно припугнутым и попробует что-нибудь выкинуть.

Понятно, что удобным управление одной рукой назвать было трудно. Что меня совершенно не устраивало.

— У тебя наручники есть? — обратился я к стражу.

— Чего? — не понял тот, и без того возмущенный захватом летающего кораблика и пленением себя, любимого. А тут еще захватчик вопросы странные задает.

— Ну… такая штука, — попытался я объяснить, вынужденный одновременно и за стражем следить, и за приближающимся дворцом, — что-то, чем вы особо активных арестантов обездвиживаете. Фиксируете как-то их, чтобы поменьше дергались.

Сделал секундную паузу, затем добавил — как можно строже, даром, что при переводе интонации терялись:

— Только не вздумай утверждать, будто ничего такого у вас нет. Не может не быть… если только вы не стреляете в таких арестантов. Что вряд ли. Да и вдруг кто-то в кабине чудить начнет. А тут… сам видишь. Доступ либо сюда, либо туда. Так что не ври. Иначе по башке тюкну.

И я слегка потряс рукой, сжимавшей трубку.

Страж вздохнул, погрустнев еще больше прежнего. И пошарив в одном из многочисленных карманов форменных штанов, достал белую блестящую ленту в ладонь шириной.

Лента выглядела твердой и прочной. При ее изготовлении явно не обошлось без металла. На то же указывала ее намагниченность: при сближении концы ленты начинали притягиваться один к другому.

Не требовалось большого ума, чтобы понять, как пользоваться этой штукой.

— Руки, пожалуйста, — с подчеркнутой вежливостью обратился я к стражу.

Тот снова грустно вздохнул и протянул запястья. Не выпуская штурвала, а трубку положив на колени, я свободной рукой обмотал ленту вокруг них. Замкнувшись, та со щелчком закрепилась. А я повернулся к приборной панели и башням дворца архонтов прямо по курсу.

«Не вздыхай ты так, — еще хотелось мне успокоить парня-стража, — это ненадолго, скоро все закончится. Я тоже не зверь».

Но, разумеется, ничего такого не сказал. Пусть лучше вздыхает… и боится. Как и следует бояться плохого парня, замочившего нескольких человек.

Репутация — она ведь, как ни крути, тоже оружие. Или средство защиты.