Беглая Землянка для Командора

Глава 13

Закарис Трейн

Выхожу из душевой, натягивая на лицо маску холодности и равнодушия. Только что в фантазиях я брал сладкую землянку с такой страстью, что мутится разум. Но она не должна узнать о том, что творится в моей голове. Мы не можем быть вместе, это ясно как день! Более того, Марина меня побаивается, потому сбегает в ванную, едва показываюсь на глаза.

Сладкий аромат ее кожи и волос окутывает на мгновение, и тело тут же отзывается острой реакцией: в паху поселяется тяжесть. Едва сдерживаюсь, чтобы не рвануть следом за девчонкой. Но я лишь еще больше отпугну ее, если стану преследовать.

Нужно довести дело до конца: помочь землянке устроиться и сразу же исчезнуть из ее жизни, пока не привязался к ней слишком сильно. Тем более, что я больше не доверяю женщинам, а уж красивым — и подавно!

Достаю старый блокнот из кармана брюк. Пожалуй, во всем Содружестве уже давно никто не пользуется бумажными носителями, но, если хочешь что-то скрыть ото всех — не держи это в сети. Потому все свои мысли доверяю небольшому клочку бумаги, перечитывая раз за разом свои заметки и пытаясь вытянуть из памяти еще хоть что-нибудь.

День, когда меня арестовали, совершенно не запечатлелся в памяти. Я не помню, как прошел суд, где провел несколько дней и были ли допросы. Пришел в себя только тогда, когда на шее защелкнулся ограничитель и меня покинули силы. Ошейник блокировал природные инстинкты, не давал возможность здраво рассуждать, подавлял волю.

Словно сквозь пелену нездорового, навеянного импульсами мрака, до меня долетали слова родного брата…

— Как ты мог, Закарис?

С трудом отрываю взгляд от пола и фокусирую его на знакомом лице. Передо мной стоит Кальверт. Младший братишка…

Внутри вспыхивает слабый порыв. Дергаюсь навстречу брату. Хочу ему что-то сказать, спросить… Какая-то важная мысль ускользает.

— Убийца! Животное! — произносит с ненавистью Кальверт. Мозг не сразу реагирует на такие громкие слова. Запоздало соображаю, что это он обо мне.

— Я не убивал…, — хриплю и делаю еще шаг.

Стоящий рядом охранник нажимает на кнопку и ограничитель нейтрализует все мои попытки говорить и двигаться. Падаю на пол, выгибаясь дугой.

Картинка плывет, но я вижу, как моя бывшая невеста Веринея кладет руку на плечо брату и произносит с трагичной гримасой на лице:

— Пойдем, Кальверт… Мне очень жаль, правда! Но он потерян для общества. Нам еще нужно похоронить твоих родителей…

Снова возвращаюсь к блокноту.

«Похоронить родителей» — подчеркиваю жирной чертой. Это самая тяжелая и важная часть воспоминаний.

Кажется, я убил собственных родителей и еще кого-то… Не помню ничего, кроме застилающей глаза ярости. Такой животной, бурной, не имеющей конца и края. Но перед этим я был с Веринеей! Отлично помню, что вернулся со службы домой вечером. И собирался поговорить с невестой. Объясниться, что придется разорвать помолвку. Так как понял, что мы не подходим друг другу настолько идеально, как это бывает в избранных парах.

Наши отношения больше походили на теплую дружбу. Даже для страсти не осталось места. Потому-то я и решил отпустить девушку. И самому освободиться от отношений, которые никуда не приведут по итогу.

Веринея ожидаемо отреагировал бурно. Устроила громкий скандал. Плакала, умоляла, едва ли не на коленях просила передумать. Но тем самым еще больше отвернула от себя.

Красивая женщина, которая унижается… Мне хотелось поскорее закончить тяжелый для обоих разговор и сбежать, но потом что-то произошло. И сколько бы не силился вспомнить — так и не смог, что именно.

В следующем воспоминании я уже в ошейнике перед братом, который обвиняет меня в убийстве родных…

Я так глубоко погрузился в свои воспоминания, что не заметил, как девчонка оказалась рядом, заглядывая через плечо.

— Что это? — спрашивает с интересом.

Захлопываю блокнот, хотя она и так ни слова не поймет. Маурийский язык довольно специфичен, и вряд ли девчонка его изучала. И все же я не готов посвящать кого-либо в свои мысли и дела. Даже такую сладкую малышку, как эта земляночка.

— Ничего интересного, — прячу руки в карманы брюк. — Ты готова?

— Да, — она расчесывает влажные пряди пальцами, рассматривая город сквозь грязноватое мутное стекло.

Красивая. Мне все в ней нравится: и этот утонченный профиль, и огромные глаза в обрамлении пушистых ресниц, и длинные красные волосы… Необычная! И с характером, надо признать. И это делает девчонку еще привлекательнее в моих глазах. И потому я должен держаться от нее как можно дальше.

Она достойна чего-то большего, чем внимание осужденного за убийство с особой жестокостью! Мне бы разобраться с собственными грехами, а не втягивать в неприятности землянку.

Выходим из номера, и дорогу нам преграждает ларг-администратор.

— Тэн мауриец! — масляно улыбается, продолжая настойчиво именовать меня по названию расы. Хотя я предпочел бы, чтобы он не акцентировал на этом внимание.

— Тэн ларг! — не остаюсь в долгу.

— Я нашел для вас специалиста, — медленно растягивает слова, словно жует жвачку.

— Отлично. Где мы можем его найти?

Ларг протягивает зеленую ладонь ко мне, второй рукой приглаживая растительность на груди. Ах да! Заплатить…

Вкладываю два раппа в руку, и ларг улыбается еще шире.

— Найдете его тремя ярусами ниже. Красные стены, исписанные граффити. Спросите Олта.

Киваю.

— Спасибо за помощь.

— Всегда рад, всегда рад…, — отступает в сторону, и мы проходим мимо. Марина жмется ко мне поближе, и я порывисто сжимаю ее руку в ободряющем жесте. Не бойся, девочка, я с тобой!

— Я ему не доверяю, — сообщает, когда мы покидаем гостиницу.

— Я тоже. Но пока других вариантов у нас нет. Посмотрим, что там за Олт такой. Но сперва — завтрак!