Бастард рода Неллеров. Книга 4

Глава 1

У брата Филиппа, прелата ордена Наказующих, вытянутое лицо. Чем-то он мне лошадь напоминает формой своего лысого черепа, да и зубы такие же крупные. Словно не человек, а нарисованный шарж на него.

Отряд монахов из карающей длани нашей святой церкви оказался в моём монастыре проездом, даже ночевать отказываются, попросили лишь помочь с продуктами, впрочем, не за бесплатно.

Приглашение пообедать приняли, и на том спасибо, а то как-то некрасиво бы получилось. Хоть между нашими орденами и не всё безоблачно, но, как ни крути, всё же братья по служению Создателю. И помогаем порой друг другу, мои крепостные сейчас где-то возле их Реймсской обители на время войны устроились.

— Вообще-то у нас враги тут повсюду, если ты заметил. — обедаю с прелатом в своих покоях. Сидим с ним вдвоём, Юлиана отказалась, сославшись на дела в лазарете, а остальных своих приближённых я не приглашал — ничего, голодными они не останутся. — Какие поиски чёрных миссионеров, брат? Нам бы от виргийцев сначала отбиться. Видел, сколько сегодня раненых привезли? Четыре воза.

— Зря ты так, ваше преподобие. — хмурится брат Филипп. Наши звания в церковной иерархии равны, и пусть я из высокого рода, а он из простых крестьян, мы с ним на ты. К тому же ему намного больше лет, чем мне. А сколько ему? Пятьдесят? Больше? Скорее, да, больше, и это даже если прелат через магию омоложения не проходил. — Стоит этой чёрной заразе проникнуть в души хотя бы нескольких людей, как она начнёт распространяться словно пожар, и без рек крови, и зарева огромного количества костров её не остановить. — мои повара расстарались, но гость ни черта не ест. Отламывает маленькими кусочками лепёшку и запивает вином, разбавленным настолько, что в его кубке, пожалуй, одна вода, хорошо, что из нашего святого готлинского источника, всё на пользу. — В том городке мы скверну беспощадно выжгли. — губы аскета сжались в тонкие нити. — Но следы ведут сюда.

— Ко мне? — ничего себе предъява, чувствую, что у меня глаза сейчас как у лемура. — Ты ничего не путаешь, ваше преподобие? В мою обитель прямо и ведут?

— Нет, конечно же. — поднимает мой гость руку, поморщившись. — Имею в виду, что в эти места. Барон Николас Корманс, он же твой сосед?

— Да. — подтверждаю. — Замечу, очень хороший сосед, готовый на помощь, поддержку. И отличный воин. Сам я его в бою не видел, но так говорила моя благородная сестра маркиза Агния Неллерская, а ей я доверяю. Четыре дня назад он возглавил контратаку на виргийскую пехоту у Ганичкиного моста. Половину своей дружины положил и часть королевских егерей, сам получил ранение от магического удара, но переправа осталась за нами.

По выражению лица собеседника, вижу, что мои хвалебные слова в адрес соседа не подействовали. Да, аргументы так себе. Храбрость и гнусность вполне совмещаются. Тот же известный в моём родном мире Жиль де Рец, маршал Франции, известный алхимик, был сподвижником и другом Орлеанской девы Жанны Д’Арк, что не помешало ему закончить свою жизнь на костре.

Он истязал и умертвил сотни детей, трупы которых сжигал, сохраняя головки наиболее красивых из них. Да и с женщинами поступал аналогичным образом. Этот герой Столетней войны послужил прототипом сказочной Синей Бороды.

Незадолго до смерти я видел телепередачу, где рассказывали, что прославленного маршала оклеветали, и он всего лишь одна из напрасных жертв Святой инквизиции. Зная, как паскудно обстоят у людей дела со справедливостью, попытку реабилитации де Реца считаю неубедительной. Маршал Франции — это не нищий простолюдин, чтобы его можно было так легко без убедительных доказательств казнить.

Вот и с моим соседом не так просто. Наказующие вместо того, чтобы его схватить, любезно предоставляют разбираться с ним члена славного герцогского рода. Окажись на месте феодала какой-нибудь купчишка, обошлись бы и без обращения к моей персоне.

— И всё же я настоятельно прошу присмотреться к барону. — брат Филипп взял руки в замок и принялся хрустеть пальцами. Артрит у него что ли? Могу ведь исцелить. Или он так нервное напряжение снимает? А чего нервничать-то, я добродушный и благожелательный. Надо присмотреться — присмотримся, делов-то. — Он ищет рецепт бессмертия, что уже само по себе противно воле Создателя. Барон в разных городах покупает молоденьких рабынь, но среди служанок их никто не видит, и где они, никто не знал. Теперь, кое-что выяснив, полагаю, он проводит чёрные ритуалы.

— Его, случайно, не оклеветали? Как-то сомнительно, чтобы прямо у нас под боком такие безобразия творились. Могли тебе соврать?

— У меня все говорят правду. Не сразу, но всегда.

Смотрю на прелата и чувствую холодок между лопатками. Да уж, такого вводить в заблуждение себе дороже выйдет. Нет, хорошо всё-таки, что я не просто получил новую жизнь в молодом теле и огромные магические способности, а ещё и оказался знатного рода. Таким вот филиппам я не по зубам.

— Хорошо, спасибо, действительно присмотрюсь. — обещаю.

Я сейчас не вру. Если мой сосед реально крышей поехал и ищет рецепт долголетия или бессмертия в ритуальных убийствах молодых девушек, то терпеть рядом с собой такое гадство не собираюсь. Понятно, я не такой святой, каким меня после моих целительских чудес считают, грешен, каюсь в том, и мыслями, а порой и поступками, не светел вовсе, однако, всему же есть предел, черта, за которую люди не должны переходить.

Кому проследить за бароном Николасом Кормансом и разобраться с его делишками, когда придёт время, у меня теперь есть. Сержант Эрик Ромм реально оказался дорогой находкой. Прям не разведчик, а ниндзя настоящий. Клад.

После того случая, когда он захватил мага северян, то ещё трижды в прошедшую неделю совершал со своим отрядом удачные вылазки. Офицеров ему в руки больше не попадалось, зато перехватил гонца от самого генерала Шарского, главнокомандующего северян, и сведения доставлял нужные.

Спасённый мною от смерти и получивший унтер-офицерское звание наёмник всё порывался мне в чём-то признаться наедине — исповедаться что ли хочет? — так мне всё равно, что там у него было в прошлом — а я отложил эту беседу по душам до победы над виргийцами.

— Это правильное решение, брат. — прелат Наказующих тяжело поднялся со стула. — Благодарю за обед.

— Ты и не ел почти ничего. — сокрушаюсь, вставая следом. — Надеюсь, твои люди хотя бы насытились. Брат Георг, полагаю, продукты вам уже собрал. Денег я с тебя за такую мелочь не возьму. Мы ведь должны помогать друг другу. — продовольствие во время войны не такая уж и дешёвая штука, но наказующие и в самом деле попросили немного, не обеднею. — А что за старуху вы с собой везёте.

— Уже не везём. — впервые вижу на этой лошадиной морде улыбку, выглядит жутковато, представляю, каково тем, кого он допрашивает. — Привезли. Тебе. Она много интересного расскажет. Послушай. Будет очень интересно.

Гостя иду провожать во двор, накинув сутану из шерсти. Хотя климат на моей новой родине намного мягче, всё же вторая половина осени — это не первая, и последнюю неделю заметно похолодало, по нашим земным меркам градусов до десяти тепла. Разумеется, отсчитываю по Цельсию, не по Фаренгейту же или, тем более, не по шкале Кельвина мне оценивать. Здесь пока градусников нет, только я полагаю, что вскоре появятся, со шкалой по Неллеру.

Дождь закончился, не успев начаться, но луж после себя оставил порядочно. Весь двор моего монастыря, ну, почти весь, покрыт брусчаткой или вымощен булыжниками, просто сделано это было давно, и поверхность от времени стала неровная, как морская гладь. Эх, где сейчас Собянин? Он бы мне здесь пригодился. Мёдом не корми, дай плитку переложить по новой.

Наказующие уже собрались всем отрядом — полтора десятка верховых при двух длинных фургонах, крытых зловеще-бордовым тентом. Такого же цвета и плащи у братьев этого ордена.

У входа в подземелье вижу измученную седую тощую старуху с пустым взглядом, закованную по рукам и ногам в бронзовые цепи. И ладно бы она на ведьму оказалась похожа или хотя бы на злую старуху Шапокляк, так нет же, обычная очень старая женщина. И мне её предлагается допрашивать? Хорошо, спрошу. Только обойдёмся без тюрьмы и пыточной, бабулька и так, подозреваю, долго не протянет.

— Сейчас, два круга сыра ещё принесут. — встречает нас мой управляющий. — А уже несут. Всё, как и договаривались. — брат Георг скупо улыбнулся.

— Я напишу нашему прецептору о твоём гостеприимстве, милорд Степ. — прелат знаком приказывает одному из своих монахов подвести коня. — Буду рад видеть тебя у нас в Реймсе.

— Уж лучше вы к нам. — отвечаю с юмором, понятным в этом мире только мне.

Прощаемся дружески, дважды поочерёдно прикасаясь щеками, левой-правой, правой-левой. На лошадь брат Филипп похож лишь лицом, запахом же на козла. Впрочем, тут от многих не шанелью номер пять пахнет.

Из моих ближайших помощников помимо управляющего коллег вышли проводить мой заместитель баронет Михаил и наш библиотекарь брат Валерий, настолько старенький, что ему даже моё плетение омоложения не сильно помогло. Ну, правильно, для него это было уже второе по счёту подобное заклинание, тут до меня среди паломников оказался одарённый, который в знак признательности его накладывал. Зато на какое-то время библиотекарь перестал подслеповато щуриться, смотрит орлом.

Юлиана выходила на крыльцо второго лекарского корпуса, но увидев меня с братом Филиппом поморщилась, махнула рукой и вернулась в здание, прелат Наказующих ей не понравился, и провожать его кузина не пожелала.

Что ж, она имеет на то полное право. Миледи Неллерская ни перед кем тут не обязана отчитываться за свои поступки. Наша с ней сестра Агния сейчас на фронте, как и жених Юлианы, моя мачеха, она же её тётка, вместе с братом Джеем далеко, в Неллере, а из меня эта девчонка может верёвки вить, не могу я ей ни в чём противоречить, прикипел душой, и всё тут.

— Счастливого пути. — машу брату Филиппу рукой на прощание.

Теперь ворота монастыря закрыты даже днём, так что, отряду наказуюших пришлось чуть-чуть подождать, пока их откроют — сначала с жутким противным скрипом подняли тяжеленую металлическую решётку, затем распахнули дубовые, обитые бронзовыми листами створки.

Помнится, я распорядился смазать цепи, чтобы не скрипели, да лейтенант Макс отговорил. Действительно, так вот под покровом ночи какой-нибудь предатель решит впустить врага в мой монастырь, а тут средневековая сигналка с противным громким звуком сработает. Мудро придумано.

Конечно же свой приказ я отменил. Менять решения наверное неправильно, но упираться как баран, когда очевидно, что предложение подчинённого идёт лишь на пользу, ещё хуже.

Едва последний фургон наказующих миновал на выезд воротную арку, как через неё въехал мой доблестный вассал с десятком герцогских кавалеристов из состава кузининой охраны. Милорд Монский возвращался из ставки главнокомандующего.

Обычно из поездок туда Карл приезжал в приподнятом настроении, и я его понимаю, встречам и общению с прекрасной маркизой Неллерской любой мужчина позавидует, однако на этот раз, смотрю, его терзает какая-то озабоченность.

Что не так? Поднимаю взгляд свой к стенам обители, там всё в порядке. Круглосуточно на них посменно несут службу пятьдесят солдат из тех двух сотен копейщиков и арбалетчиков, которых мне выделил для усиления обороны монастыря генерал Пётр Лейнский. Кроме них, там и мои монахи с обученными рекрутами тоже по очереди дежурят у метательных машин и поленниц дров подготовленных к разжиганию под котлами с водой. Кстати, водичка-то там из святого источника, другой в обители нет.

Повезёт нашим врагам, если всё же полезут на стены Готлинской обители, даже погибая они будут благословляться, хотя вслух такой богохульный сарказм я разумеется не произнесу.

Что же тогда так озаботило моего друга? Дома всё в порядке, по дороге на него никто не напал. А чего я гадаю? Сейчас и спрошу.

— Карл, с возвращением. — жестом руки награждаю его милостью Создателя, приятель к моим благословениям относится не менее серьёзно, чем остальные, с чувством глубокой благодарности. — Рассказывай, что произошло.

— Произошло? — он пожимает мою протянутую ладонь.

— Я же вижу, ты какой-то не такой сегодня.

Он оглядывается и коротко кланяется направляющейся к нам миледи Неллерской, за которой традиционным хвостом движется Валька.

— Много новостей, и не все они хорошие. — милорд отдаёт повод подбежавшему помощнику конюха, вихрастому пареньку с кожаным ошейником, и отвешивает ему подзатыльник. Как по мне, так по делу. Поздно прибежал. — Прямо здесь докладывать?

— Зачем? Я наелся, ты не обедал, как и наша восхитительная госпожа целительница. — приобнимаю за плечи подошедшую Юлиану. — А сытый голодного не понимает. Пошли, вы пообедаете, а я с вами посижу. Там и расскажешь. Брат Георг! — окликаю управляющего, направившегося к кузням. — Найди местечко вон той старушке. Только не в гостях у брата Никиты. — наш главный тюремщик уже открыл дверь в подземелье и выжидающе смотрел в мою сторону. — Где-нибудь в людской с прачками. Пусть её брат Симон посмотрит, и накормите. Я вечерком с ней поговорю.

Основную новость, оказавшуюся и правда неприятной, милорд Монский сообщил нам на ходу, пока мы шли в мои апартаменты. На востоке королевства начались боевые столкновения с габарийцами. И всё бы ничего, стычки там, как и у нас на севере с виргийцами, дело привычное, длившееся уже не одно десятилетие, только вот в этот раз Габарию поддержали сразу четверо независимых герцогов Ахорской лиги, что означало по сути начало крупномасштабной войны в дополнение к уже развернувшейся в нашей провинции.

— Они что, сговорились? — спрашиваю у кузины.

Из нас троих она самая сведущая во всех этих военно-политических интригах. Несмотря на юный возраст, успела многому научиться у своего отца епископа Рональда и герцогини Марии, её любящей тётки, моей мачехи, почти ничего от неё не скрывавших и посвящавших во многие дела герцогства и королевства.

— Вряд ли. — озабоченно хмурится Юлиана, садясь на стул, придвинутый ей Валькой. — Отношения между Виргией и Габарией намного хуже, чем у каждого из них с нашим королевством. Ты не слышал, как младшему принцу Алексу в довольно хамской манере отказали в руке принцессы Моники? Нет? О, это отдельная история, Степ. Если интересно, потом расскажу.

Слуги ещё только приносили с кухни яства, которыми Юлька с Валькой весьма умело сервировали стол, а миледи с милордом уже без жеманства налегли на мясные нарезки и закуски. Мне-то чего, я действительно сыт.

— Обязательно расскажи. Потом. — тут же соглашаюсь и потягиваю носом. Моя любимая двоюродная сестрица вся пропиталась ароматами алхимических зелий, которые мы с ней каждый день изготавливаем. Боевые столкновения идут по нарастающей по всему фронту, и поток раненых увеличивается с каждым днём. — Но сначала пусть Карл договорит, хотя, кажется, понимаю, к чему дело идёт. Ламберских полков можно не ждать, да?

Часть южных войск нашего королевства находятся на марше и должны были уравновесить численность армии генерала Лейнского с виргийцами, но, к гадалке не ходи, теперь придётся воевать лишь имеющимися сейчас силами.

— Да, так и есть. — кивнул милорд Монский. — Главнокомандующий получил сообщение голубем, что граф Борнский развернул полки на восток.

И как тут поверить Юлиане, что габарийцы с северянами не в сговоре? Да, в здешней феодально-средневековой реальности личные оскорбления гораздо острее воспринимаются, чем там, где я жил раньше, вот только, кто сказал, что та ссора между двумя дворами не разыгранный спектакль?

Убийство моего здешнего биологического отца пытались приписать герцогу Конраду, тоже полагаясь на якобы имеющийся между ними конфликт. А конфликта-то и не было, герцоги умело скрывали, что являются приятелями и находятся в сговоре друг с другом. Может и сейчас такая же ситуация?

— Плохо. — мрачнею. — Мои надежды, что возможно не увижу врага под нашими стенами, накрылись медным тазом.

— Чем? — два удивлённых голоса.

— Так у нас на улице, ну, там, где я рос, иногда говорили. — выкручиваюсь. — Значит, придётся всё же отбивать приступы.

— Не обязательно. — мой вассал улыбнулся и чуть придвинул к себе поставленную перед ним блюдо с жареной бараниной и тушёными бобами. — Я ведь не только с плохими новостями.

— Заинтересовал. — хмыкаю.

— Генералу удалось маневрированием и успешными контратаками вынудить Шарского, — это он про главного виргийского полководца. — собрать свои силы к Тризненскому озеру, а там позиция для нас удобная. Виргийцы не смогут растянуть фланги. Полковник Агния, — Карл чуть запнулся, посмотрев на меня, и я не подвёл, усмехнулся и подмигнул. — да, она велела передать, что там виргийцы и познакомятся с твоими боевыми возможностями. Главнокомандующий уже знает о тебе и планирует сражение с учётом внезапной мощной магической атаки.