Бастард рода Неллеров. Книга 3

Глава 23

Живёт моя отрада в высоком терему, кузине подготовили гостевые вип-апартаменты на моём, третьем, этаже главного монастырского здания. А в терем тот высокий нет хода никому, начальник Юлианиной охраны, такой же зануда как и мой Ригер только в звании лейтенанта, настоял, чтобы перед покоями его миледи выделили комнату для троих, постоянно несущих дежурство там, гвардейцев.

Конечно, я не возражал, безопасности много не бывает, особенно, если речь идёт о моей любимой сестрёнке.

Встал сегодня пораньше, ещё до рассвета — что-то не спится мне в последнее время — и три часа потратил на изготовление второго уже по счёту амулета с плетением полного исцеления, того самого, что может сотворить настоящее чудо. Теперь вот несу кузине его в подарок, от первого экземпляра она отказалась наотрез, заявив, что мне нужнее и победив меня в смертельном бою, то бишь, коротком, яростном споре по этому поводу.

Я знаю, у красотки есть сторож у крыльца, но он не загородит дороги молодца. Стоявшие в коридоре гвардейцы миледи молча поклонились мне, пропуская беспрепятственно и получая в ответ благословение.

В этих покоях совсем недавно временно проживал жирная скотина Леопольд. Скоро этот мерзавец почувствует на своей шкуре всю тяжесть моего гнева, а пока… Что пока? Да, сегодня мне ещё нужно будет пообщаться наконец с Люсильдой. В последнее время пару раз её инкогнито навестил, подлечил, чтобы не сдохла, теперь вот нужно закрыть с ней вопрос.

Заранее посылал гонца, и брат Георг, мой управляющий, частично переоборудовал вип-апартаменты под проживание в них девушки: заменил прежнее небольшое зеркало на то ростовое и прилично ровное, что ранее стояло у меня в гардеробной, и переместил сюда огромный, морёного дуба, книжный шкаф из кабинета главного библиотекаря. Фолианты для наполнения полок кузина сама себе выбирает, тратя на это не менее часа-полутора ежедневно. Она у меня запойная читательница, это я ещё в Неллере заметил. Прям как моя Даша, та тоже любила книги.

Из пяти слуг на ночь в покоях кузины оставались лишь двое — Валька и Гойко Митич. Несмотря на мой ранний приход, они все были готовы к выходу.

Юлиана теперь утром и вечером тренировалась на мечах вместе со мной и моими соратниками. Валька во время нашей поездки из Готлина сюда весьма впечатлилась умением своей подружки Юльки управляться с лошадью и вот уже четвёртый день с разрешения хозяйки осваивала ремесло наездницы.

Как и госпожа, она была одета в брючной костюм и обута в ботфорты. Помню, как меня впечатлило то, что миледи Неллерская не пожалела пожертвовать служанке свои запасные вещи. Впрочем, если разобраться, умеющая ездить верхом помощница всегда может пригодиться.

— Степ! Спасибо, спасибочки! — кузина повисла на шее и трижды расцеловала меня в щёки. Русская что ли? — Только я пока надевать не буду. После тренировки надену.

Она так обрадовалась, будто не знала, что я ей амулет собираюсь делать. Алмаз для него, кстати, из тех, что епископ подарил. Зато золотое колечко для оправы сделал наш монастырский ювелир. Кого только у меня здесь нет. Даже специалист по украшениям имеется.

— Нравится? Рад. Приятно. Готова? Пойдём.

На столике вижу листы исписанные моим почерком. Неужели вечером читала? Похоже, так и есть. Там я изложил все свои мысли по поводу санитарии и гигиены, не все, а пока только те, что не вызовут слишком больших вопросов. Всё же выступать с открытым забралом против местной медицинской науки я пока не готов, да и не собираюсь, если честно. Есть у меня своя делянка, её и буду пахать, а спасение вселенной — не мой профиль деятельности.

У Юлианы нет и десятой доли целительского опыта, который имеется у брата Симона, однако, именно она по прибытии в мою обитель стала главной лекаркой и руководителем организуемого у нас армейского лазарета. Феодальные порядки проявляются и в медицинской практике.

Брат Симон, будучи одарённым, тоже дворянин, милорд, вот только без рода, а потому обязан уступить своё место у руля тому, кто на три головы выше его по статусу, то есть, миледи Неллерской.

Тут я зря, пожалуй, проявляю лишний скепсис к здешнему установившемуся порядку вещей, и Юлиана мне своими действиями наглядно демонстрирует, что принадлежность к высокому роду — это не какая-нибудь синекура, во всяком случае, в нашу нынешнюю эпоху средневековья.

Девочку, я про кузину, буквально затерроризировали, замучили постоянными занятиями по ведению хозяйства и управлению персоналом, по множеству предметов, от истории и географии до арифметики и черчению, а ведь ещё балы, танцы, этикет никто не отменял.

В общем, наблюдая за тем, как моя миледи взялась за организацию армейского лазарета, могу только порадоваться и за неё, и за наше войско. Реально всё делает по уму.

Правда, немного, на мой взгляд, бывает жестковата с подчинёнными, а рабам лучше вовсе не вызывать её неудовольствия, расправа не замедлит с наступлением, но это у нас, можно сказать, родовое. Поправлюсь, у них родовое, у настоящих Неллеров, а не примкнувшего к ним, как тот Шепилов к антипартийной группировке, вселенца-самозванца. Я-то такой суровости пока не приобрёл. Думаю, и не приобрету.

На выходе из здания нас — со мной и кузиной идёт её служанка — поджидают милорд Карл и Юлька. Пара гвардейцев, вечно таскающихся за мной по обители хвостом, не в счёт, как и те трое, что топают следом за миледи. Гойко Митича оставили в апартаментах, ему ещё воду после помывки выносить.

Валька с моей сладкоежкой отправляются в конюшню, они осваивают не только верховую езду, но и уход за лошадьми — как правильно накормить, напоить, вычистить, оседлать, расседлать и прочие премудрости. Мы же втроём идём на тренировочную площадку.

Пока я ездил на фронт кровь проливать, наставник организовал трамбовку нашей площадки смесью глины и каменной крошки. Поверхность получилась, как у теннисных кортов на Австралиан Опен.

— Завтра подойдут обещанные генералом две сотни. — говорит лейтенант, делая обманный финт с ложным выпадом мне в бедро. Только на этот раз я на него не ведусь и делаю шаг в сторону, не переходя в атаку. Едва не сталкиваемся спинами с кузиной, порхающей словно мотылёк вокруг милорда Монского, но вовремя расходимся, я постепенно учусь видеть затылком. Или задницей? Не важно. — С рассветом гонец приехал. Не стали вас отвлекать.

— Чего они так рано-то? — стараюсь дышать в такт движениям. — Корми их дармоедов.

— В самый раз. — наставник всё же меня подловил, достав локоть левой руки, и укоризненно посмотрел. — Потренируются бою на наших стенах, осмотрятся. Ногу вперёд опять выставили. Милорд, одна и та же ошибка, как только отвлекаетесь. — он отступил на два шага, давая нам обоим возможность отдышаться. Виргийцы скоро уже будут здесь. Уверен, что активизация некоторых разбойничьих шаек вызвана тем, что сюда добрались их разведывательные группы. Одну этой ночью чуть не накрыли. Ничего, мы их прижмём.

— Есть чем, вернее, кем? — выдыхаю в поклоне, и вроде вновь готов продолжать. Молодость, ты прекрасна! — Как я понимаю, у нас тотальное превосходство над этой швалью в вооружении, амулетах, боевых навыках, но всё это хорошо, пока мы действуем вдоль дорог. Стоит углубиться в лес, и ситуация сильно поменяется. Я ничего не путаю?

— Не путаете. Но теперь у нас есть кому организовать облаву. Вы помните Эрика Ромма?

— Нет. А должен?

— Вижу, вы отдышались. — лейтенант кончиком меча приглашает меня вернуться в круг. — Он и двое его товарищей прибыли сюда с нашим виноделом. Они вам попались по дороге, когда вы возвращались из войска виконта Андре.

— А-а, вспомнил. — без предупреждения атакую, наставник сам так часто делает, и удачно достаю остриём клинка зазевавшегося лейтенанта в плечо. Вот так вот. — У него взгляд неприятный. Как у рептилии. Ну, и чем он, этот, как его, да, Эрик, хорош?

Наставник переходит в атаку и под звон клинков — мечи у нас учебные, тупые, тяжелее боевых — объясняет:

— Он служил под началом самого капитана Ронова.

— Угу. Мне бы знать ещё, кто это. Расскажешь?

— Легенда нашей армии, ваше преподобие. — Макс удивился моему незнанию. — Диверсант, каких ещё не было. И вряд ли будет. Однажды даже смог выкрасть из лагеря армии главнокомандующего габарийцев. А уж сколько он штабных офицеров захватил, не сосчитать. Его отряды наводили страх на тылы противников.

Ого! Неужели кроме меня сюда какой-нибудь ниндзя или ассасин сваливался?

— И что с ним стало? — уточняю. — Ты сказал, вряд ли будет. Значит, его больше у нас нет?

— Обвинили в участии в заговоре против короля. — наставник отплатил мне уколом в коленку. Больно, чёрт. — Не нынешнего. Его отца. Петра Третьего.

— Которого убили?

Эту историю нам почему-то в школе не преподавали. И помалкивали все на этот счёт. А дядька Ригер, которого Степ как-то лет в десять спросил, почему прежний король умер, не дожив до пятидесяти, побледнел и едва не отвесил мне подзатыльник. Потребовал, чтобы воспитанник больше об этом никогда ни у кого и не спрашивал. Тот и забыл. А я вот обязательно выясню. Зачем? Да просто из любопытства. Вдруг добрый государь Эдгар, как тот Александр Первый, знавший о подлинной подоплёке апоплексического удара, отправившего на тот свет Павла Первого, тоже имеет отношение к гибели отца? В отличие от настоящего Степа, мне вот интересно.

— Наверное. Никто не знает. — увильнул от ответа брат Макс, зато от моего захода с правого бока не смог. Туше! Всё, расходимся. — Не важно. — он убирает тренировочный меч в ножны и передаёт его одному из стоявших по краям круга гвардейцев, я делаю тоже самое. — В общем, капитана Ронова оклеветали, но у него нашлись заступники. Только из подземелья службы сыска его вынесли изувеченным. Говорят, супруга герцога Ултиарского, под чьим началом он служил, его с трудом исцелила. Но после этого он оставил службу и куда-то уехал. Говорят, далеко, в Союз Одиннадцати Царств. Так или нет, не знаю, речь ведь не о нём.

Названное им государство находилось почти в центре нашего материка Итерики. Если прославленный диверсант действительно туда подался, то в самом деле далековато его унесло. Кстати, Союз был самой крупной, и по площади, и по населению, страной континента. Не враждуй постоянно цари между собой, могли бы оспорить гегемонию империи. Впрочем, Юстиниан сильно укрепляло нахождение там престола Наместника Создателя его святейшества Степа Восьмого. Тёзки меня нынешнего.

— Пять! — радостно вскрикнула Юлиана.

Для кузины милорд Карл оказался слишком медленным. Вот и сегодня счёт пять-три в её пользу. Нет, будь между ними настоящий бой, мой вассал силой компенсировал бы недостаток скорости. Сейчас же главным у них было не проткнуть или разрубить соперника, а лишь достать. И в таких обстоятельствах у вёрткой, ловкой миледи большое преимущество.

— Вы как всегда на высоте. — милорд Карл уважительно поклонился ниже положенного.

Вот так вот, а то морду от Юлианы воротил. Теперь её сильно уважает, и без очков видно. Кузина ему в ответ кивнула и повернулась ко мне.

— Степ, я всё слышала. — она не стала отдавать учебное оружие своим охранникам, зажав его под мышкой подошла ко мне, вытирая лицо и шею куском синего шёлка. — На тему прежнего короля мы с тобой потом поговорим, когда будем наедине.

— Да ладно. — отмахиваюсь. — Мне не к спеху. Макс, ты ведь хотел что-то предложить.

Юлиана нашу компанию покинула, её ждала в покоях бочка с водой, а мы направились в баню. Свои мысли лейтенант стал излагать ещё по пути туда.

Он предлагал создать сводный разведывательно-диверсионный отряд из пары десятков наиболее хорошо ориентирующихся в лесу вояк, как монахов, так и принятых нами на временную службу наёмников. Даже троих рекрутов советовал взять. Про них, правда, ходили слухи, что они баловались браконьерством, но кого это сейчас волнует?

Задачей создаваемого подразделения станет не столько сиюминутное разбирательство с разбойничьими шайками, сколько действия в тылу врага, когда тот явится в наши края.

— Плохо сидеть за стенами, не зная, что виргийцы собираются предпринять. — наставник вылил на себя бадейку воды, смывая мыло. — Нужно, чтобы в их тылах у нас постоянно имелись глаза и уши. Да и вредить им чем только можно не помешает.

Обслуживаем себя сами, слуг и служанок в монастыре почти не осталось, все лишние рты отсюда отправили. Завтра с паломниками ещё с десяток уедет, включая тётушку Эльзу.

Ставшая теперь уважаемой Вилт, женой будущего лейтенанта Ригера, она недолго смогла быть вблизи мужа. Медовый месяц оказался совсем коротким. Ладно, тут и понятия-то такого нет. Зато обвенчанные мной лично близкие люди теперь по настоящему счастливы? Долго ли продлится их разлука? Надеюсь, что нет.

Эльза пока не знает, но отправиться утром в дорогу ей придётся с племянницей. Откуда та возьмётся? Так из моей подземной тюрьмы и возьмётся.

— Чего ты меня уговариваешь, Макс? — я уже вытерся и начал одеваться. — Сказал же, согласен.

— Просто вижу, чем-то вам кандидатура Эрика не нравится.

— Нравится мне, не нравится, какая разница? — вспоминаю «бойтесь первых впечатлений — они, как правило, бывают правильными» и тут же «неважно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей». — Пусть на деле покажет, чего он может. Сам ему людей подбери. И скажи, что ни драхмами, ни покровительством его не обидим, если не подведёт. Да, и дашь мне вечером список, какие амулеты для этого отряда будут нужны дополнительно.

После бани Карл с лейтенантом уезжают за стены обители, занятия с нашими рекрутами продолжаются всё в том же напряжённом ритме, только теперь больше внимания уделяют индивидуальной подготовке. Биться в строю новобранцы более-менее научились.

Меня же ждёт написание письма прецептору кранцевского отделения ордена Молящихся его преосвященству Николаю. Этот шестидесятилетний маркиз пришёл к Создателю из рода герцогов Гиверских, наших северо-восточных соседей, с которыми у Неллеров весьма непростые отношения. Надеюсь, на моих делах как настоятеля эта междусемейная напряжённость никак не скажется, ведь все мы братья в церкви.

Мой орденский начальник сообщил, что десятого числа первого зимнего месяца состоится конклав, и мне надлежит там быть с казначеем и отчётами о хозяйственной деятельности. Я было взволновался, не поняв вначале, с чего вдруг такая проверка, но брат Георг успокоил, сказав, что на каждом конклаве заслушивают всех настоятелей и глав общин Молящихся. В общем, обычная практика.

Если выживу на войне, то поеду в Рансбур. Посмотрю столицу. А пока надо ответ писать. Однако, возвращаться к своему столу не спешу. Смотрю на деловую суету, царящую во дворе.

Приготовления к обороне идут полным ходом. Вижу Юлиану, вышедшую в сопровождении брата Симона и баронета Михаила из прядильной и направившуюся а ткацкую мастерскую. И там, и там, теперь будет лазарет. Тот, что за стенами, скорее всего спалят виргийцы, когда здесь появятся, да и весь наш посад тоже.

Генерал Лейнский собирается выдвинуться на север и встретить врага в десяти милях от Готлина. Только никакого генерального сражения сразу не состоится.

Спасибо сестрёнке Агнии, теперь я знаю, как будут происходить боевые действия. Вначале войска начнут маневрировать на широком фронте, нанося друг другу удары с разных сторон, с запада, с востока, с фронта или пытаясь обойти с тыла.

Основная задача этого этапа вынудить противника принять генеральное сражение в неудобных ему месте, времени и обстоятельствах. Причём длиться эти подготовительные действия могут неделями. Так что, увы, какие-то рейдовые отряды, а то и целые полки или даже корпус наверняка у меня под носом появятся.

И пёс с ними, скотами. Всё ценное мы из посада вывезли. Что-то укрыли в монастыре, что-то отправили в Готлин и Реймс, а сожжённые здания не так уж долго восстановить, благо, лесов в наших краях целое море. Северянам же я отомщу за ущерб моему хозяйству.

Преднастоятель вокруг кузины прям увивается, смотрю. Лицемер и подхалим. Я заметил позавчера, как он скривил рожу в сторону Юлианы, когда думал, что его никто не видит.

Сидевший перед моим столом с письменными принадлежностями Сергий несколько раз кашлянул. Понятно, что не в простуде дело. Напоминает шефу, что мы собираемся прецептору письмо писать.

Да, верный мой секретарь, ты прав. Надо закончить с одним и браться за другое. Меня ещё подземелье ждёт, где томится Люсильда, потаскуха позорная.