Барон из МЧС-3

Глава 18

— Я в душ, — тут же откинув в сторону игривое настроение, произнесла Вера и устало поплелась в ванную комнату.

Ну а мы с Чахом, пользуясь относительным одиночеством, стали обмениваться мнениями и информаций.

— Чего интересного заметил? — поинтересовался я у наумба, вверх ногами висящего на люстре и жрущего в этой странной позе бутерброд.

— Если ты про слежку, то тут всё чисто. Но… Данила, я засёк местную гадину семейства суккубов! На вокзале в поезд садилась.

— Однако… Как думаешь, почему уезжала? Нас почуяла или просто по своим делишкам отправилась в любовно-кулинарную командировку?

— Не знаю, Дань, — покачал головой Чах. — Я в последнее время не очень верю в совпадения, но ведь и они случаются тоже. Короче, проследил путь суккуба. Зовут её Анжела Витальевна Рысакова. Как бы графиня обедневшего рода. Сняла купе в фирменном поезде Тюмень — Бийск. Я на всякий случай в её вагоне побывал и меточку поставил. Так что если чего, то можем поохотиться на демоницу, особо себя не афишируя.

— А это отличная идея! — оживился я. — Если её путешествие как-то связано с моим присутствием в городе, то на фиг нам сдался подобный свидетель. А если нет, то эта Анжела перед смертью создаст свой фирменный вопль. Тем самым она обозначит для посвящённых ворогов, что я жив и направляюсь в Бийск, находящийся в другой стороне от реальной конечной точки нашего маршрута. Шикарная деза получится.

— Оно, конечно, так, — согласился со мной наумб и тут же высказал контрдоводы. — Только твари сразу поймут, что ты жив. Да и не факт, что мы её угробим, а не она нас. Давай пока обойдёмся без лишней самоуверенности.

— При внезапном появлении, — не согласился с ним я, — шансы у нас достаточно велики. А то, что дадим наводку на наше «воскрешение»… Ты веришь, что наша смерть долго продержится в тайне для высокопоставленных гадов, имеющих доступ к различной информации?

— Честно говоря, не очень. Парочка дней и начнётся охота за сгинувшей группой. Да и охранять Верку тебя не просто так отрядили. Значит, сам император понимает, что долго шила в мешке не утаишь.

— И я о том же. Так что, Чах, сам бог велел грохнуть суккуба и пустить преследователей по ложному следу. Пусть головы ломают, что нам в Бийске понадобилось. Может, затеваем какую-нибудь тайную операцию на Восточных фронтах? Вот у тварей задницы пригорят от такого!

— Пригорят! — довольно кивнул наумб, окончательно разделавшись с бутербродом. — План действий?

— Дождёмся, когда заснёт Вера, и сваливаем. Должны за полчаса управиться, так что никто ничего не заметит.

Всё прошло чётко, как и задумывалось. Уставшая и хмельная от выпитого за вечер шампанского, Палкина вырубилась достаточно быстро. Ещё до того, как я вышел из душа. Тихо одевшись, дал мысленную команду наумбу переместить нас в вагон. Тот послушно выполнил приказ. Очутился я на рельсах, глядя, как на меня несётся поезд. Еле успел отскочить в сторону за секунду до того, как старшину Горюнова размазала бы эта железная махина.

— Мать твою! — проорал я, пытаясь прийти в себя. — Что за байда⁈

— Не понимаю, Дань, — неуверенно ответил наумб. — Вроде должно быть всё правильно, но мы почему-то оказались на вокзальных рельсах. Вот там, видишь перрон?

Я посмотрел в нужном направлении. Так и есть. Мы на вокзале. Кажется, нас не заметили: перрон почти пуст, да и в полутьме моя одинокая фигурка не бросается в глаза. На всякий случай спрятался за какую-то железную будку типа трансформаторной и продолжил допрос крылатого недоумка.

— Чах, требую объяснений.

— Требуй, но объяснить ничего не могу. Перемещал в вагон.

— Подожди-ка… В сам вагон или на место, где он стоял, когда ты себе в тупой башке точку перехода отмечал.

— Обидные слова говоришь, напарник, — оскорбился наумб, но потом нехотя добавил. — Метка и местоположение — это практически одно и то же.

— А если вдруг метка начинает двигаться?

— Гоблина мне в задницу! Точно! Мы попали именно туда, где был вагон, когда я его помечал! Ну, извини, Дань. Я не Пифагор, чтобы всё уметь рассчитывать на трезвую голову. Повторим?

— Как-то теперь боязно.

— Не сцы! Великие наумбы два раза не ошибаются!

На этот раз всё прошло гладко. Очутились в тамбуре едущего поезда, и Чах сразу же проверил купе.

— Там Анжелочка.

— Спит?

— Нет, в окно смотрит. Суккубы вообще не спят в нашем понимании этого действа.

— Хреновастенько. Думал её совсем неподготовленной прихватить. Ладно… Играем теми картами, что на руках.

Войдя в максимальное ускорение и под завязку напитав серп силой, кивнул Чаху, мысленно пожелав обоим удачи и быстрой победы. Но даже несмотря на наше внезапное появление, суккуб отреагировала моментально, не дав всё решить одним точным ударом.

Она не стала вступать в бой, а просто вынесла стекло и выпрыгнула из поезда. Недолго думая, за ней сиганул и я. Находясь в ускорении, плавно приземлился на землю и тут же был атакован тварью.

Анжела успела полностью трансформироваться, и теперь меня пытается убить не знойная грудастая красотка, а настоящее чудовище. Первый её ментальный удар отбил в сторону Чах, а потом пришлось и мне самому вступать в бой, уворачиваясь от длинных когтей суккуба и пытаясь достать её серпом.

Поначалу тварь чуть не подмяла меня. Лишь везение и опыт спасли от неминуемой смерти. Наумб в рукопашной не принимает никакого участия, стараясь отбить частые ментальные удары, направленные на мой мозг. Суккуб, понимая, что превосходство на её стороне, слегка расслабилась. За это и поплатилась. Из обороны я резко перешёл в атаку. Левое плечо тут же обожгло болью. Достала Анжелочка когтищами!

Плевать! Я сделал то, что задумал! Упав на землю, умудрился серпом отсечь обе её ступни. Ну а дальше расстановка сил резко изменилась, и мне осталось лишь завершить начатое. Но даже в таком беспомощном положении тварь сумела продержаться несколько секунд, прежде чем исторгла из себя посмертный вопль.

На этот раз я его воспринял почти нормально, если не считать лёгкого звона в ушах. Даже очередную информацию про «Укротителя» считал. Почти ничего примечательного в ней нет, хотя определённые моменты в свою копилочку отложил. Я, оказывается, вышел на большую охоту и откуда-то знаю расположение посланниц маидов. Ну и направление движения Укротителя указала, дав предупреждение бийской твари о моём скором появлении.

Получается, связь между суккубами есть, хотя Белла ранее и уверяла меня в обратном.

Потом с минуту получал сомнительное удовольствие, впитывая энергию джиннов. После этого почувствовал себя бодрячком. Чах, кстати, тоже, хотя к концу схватки и был измотан основательно. Немного придя в себя, решил отчитаться перед начальством.

Достав спецтелефон, позвонил Старшему следователю Комову. Тот, услышав мой голос в столь неурочный час, вначале чертыхнулся, а потом стал капать на мозги.

— Горюнов! Тебе было ясно сказано, что эту операцию ведёт генерал Ростоцкий. Какого беса ты мне названиваешь? Или правила не для тебя писаны?

— Уговорили, Илья Сергеевич. Полностью раскаиваюсь в содеянном, посыпая голову пеплом и остальными продуктами горения, — спокойно отреагировал я. — Тогда отбой. Спокойной ночи, приятных снов.

— Подожди, Данила… — сразу пошёл он на попятную. — Чего хотел?

— Не хотел, но доложить обязан. Про очередную мёртвую суку… мать её ити… ба.

— Суккуба⁈ Ты куда опять влез⁈

— В поезд, что шёл из Тобольска в славный город Бийск. Только мы не в нём, а на шестидесятой версте железной дороги. Тут так хорошо… Тихо, звёзды, тварь дохлая… Не хотите ли сами полюбоваться?

— Очень хочу, но не могу: далеко от вас. Пришлю людей. Немедленно дай краткий отчёт и сваливай из этой «красоты»!

Я быстро пересказал примерный сюжет развития событий. Вопреки обыкновению, следак не стал ловить на множественных нестыковках, которыми просто кишел мой рассказ.

— Да уж… — вздохнул он, подытоживая всю полученную информацию. — С твоим логическим обоснованием убийства суккуба полностью согласен. Шикарный ложный след выстроил. Я потом от себя кое-что добавлю, сделав утечку информации по Анжеле Витальевне Рысаковой, которая трагически выпала из поезда. Кому надо, тот сопоставит факты и будет рыть в Бийске, разыскивая тебя и твою группу.

Но ты посмел оставить свой объект! А если сейчас Вера подвергается смертельной опасности? Ничего тебе доверить нельзя.

— Прошло всего лишь четырнадцать минут, как я покинул номер. В округе, ручаюсь собственным детородным органом, никого не было подозрительного. И я окажусь рядом с объектом раньше, чем вы позвоните Ведьме, и она вломиться в номер, чтобы наказать нерадивого старшину.

— Ого! Твои возможности растут?

— Стараюсь потихонечку.

— Учтём. Всё! Быстро в гостиницу к «молодой жене»!

Совсем быстро не получилось. Причина в наумбе, у которого энергия суккуба усваивалась чуть дольше, чем у меня. Но через три минуты всё встало на свои места, и мы переместились в номер.

Вовремя это сделали. Не успел появиться посредине спальни, как тут же распахнулась входная дверь и ввалилась полуголая, растрёпанная Якутова, в одной руке сжимающая меч, а в другой — пистолет.

— Галя? Эротический «тройничок» намечается? — с улыбкой поинтересовался у неё, всем своим видом показывая, что воевать тут не с кем. — Я в принципе, не против, но у жены спросить надо.

«Жена» же, моментально проснувшись, очумело уставилась на нас. Понять её можно. Только что видела, очень надеюсь, что эротические сны с моим участием. А тут прекрасный Данила во плоти стоит в разорванном мундире и с окровавленным плечом. Да ещё и любимая лейтенант Якутова в непотребном виде.

— Мать… Мать… В жопу по частям… Горюнов… Чтоб тебя…

Первой из двух женщин пришла в себя Ведьма и выдала тираду минуты на две, где из приличных выражений были лишь моя фамилия с именем. Я даже заслушался, отдавая дань бурной фантазии лейтенанта.

— Никто не хочет объяснить мне, что тут за бардак творится? — прервала её Вера.

— Пока ты дрыхнешь, твой благоверный по бабам шляется, — наябедничала Галина.

— Это как?

— А вот так! Только что позвонил разъярённый генерал Ростоцкий. Данила умудрился устроить садо-мазо с суккубом. Её останки где-то за городом сейчас отдыхают, дожидаясь наших спецов.

— Даня…

— Не Даня, а любимый муж Артурчик. Да, Оленька, грешен. Семейная верность, видимо, не для меня. Люблю разнообразие, — подмигнул я Палкиной. — И вообще-то я ранетый, так что не ругать, а жалеть надо. Ну и подлечить, конечно. Массаж в четыре руки, например, плавно переходящий в релакс с эротическими танцами. Справитесь на па́ру?

— Мы тебе в четыре руки сейчас конечности отрывать будем, — прорычала Якутова, но уже не так агрессивно. — Скидывай китель. Надо рану осмотреть.

К моему удивлению, от неё почти ничего не осталось. Распоротое до самой кости плечо само пришло в относительную норму, и четыре рваные красные борозды превратились в незначительные порезы. Но и они затягивались на глазах. Такой ускоренной регенерации раньше за собой не замечал. Круто!

Убедившись, что я пока помирать не собираюсь, Галина сказала ещё пару «ласковых», а потом заявила, что пусть меня имеет начальство. Она же тратить своё драгоценное время на разных придурков не собирается. Палкина же просто промолчала, делая вид, что меня не существует. Обиделась, наверное.

Наконец-то оставшись предоставленным самому себе, я разделся и потопал в ванную смывать боевую грязь. Заодно обсудили с Чахом недавнее сражение. Просто расслабившись, выпустили пар, придя к выводу, что мы молодцы, а суккубы — волчины позорные.

Закончив банные процедуры, обмотался вокруг пояса большим махровым полотенцем и, открыв дверь ванной комнаты, неожиданно нос к носу столкнулся с насупленной Палкиной.

— Вер, ты чего? Подглядывала? Предупредила бы заранее — дверь бы не закрывал и очень картинно мылся.

— Сволочь! Ну какая же ты сволочь, Данила! — начала она скандал без какой-либо раскачки. — Думала, что друг, а оказался дерьмом, предателем и эгоистом! Воспользовался моим беспомощным положением в своих интересах!

— Так… Раз секса между нами не было, то значит, я «воспользовался», не взяв тебя на охоту?

— Именно! Я суккубов только на картинках видела, а ты до сегодняшней ночи уже двух завалить успел. Почему не поделился третьим? Почему с собой не взял⁈ Прямо в душу плюнул таким поступком. Ну и кто ты после этого?

— Кто?

Задав этот короткий вопрос, материализовал в руках серп и приставил его к горлу девушки. После этого продолжил.

— Я тот, кто не стал рисковать твоей дурной головой. В бою против суккуба у тебя не было бы никаких шансов выжить. Даже сейчас ты, Вера, мне ничего противопоставить не можешь, если решу убить тебя.

— Я… Я… — промямлила она, косясь на серп около горла. — Я просто была не готова. Но в реальном бою…

— Это и есть реальный бой с суккубом, — начинаю объяснения, убрав серп. — Ты сейчас видишь меня и находишься почти на боевом взводе. Плюс я не в ускорении и со спрятанным оружием был. И то не смогла адекватно отреагировать. Суккуб же была одна в закрытом купе поезда. Там ждать нападения совсем не приходится. Но когда я возник перед ней во всеоружии, то даже замахнуться серпом не успел. Прикинь уровень её реакции и силы.

— Но ты же справился? — не унималась Палкина. — А вдвоём ещё легче было бы. Просто признайся, что пожадничал и не стал делиться энергией дохлой суккубы.

— Будь ты рядом, то кабзда пришла обоим нам. Поверь, эта не та битва, где напарник твоего уровня будет полезен. Что до энергии… Верочка, ты слышала предсмертный вой суккуба?

— Откуда? Я лишь знаю нём.

— Ты его не выдержишь.

— Но ты же выдержал?

— Потому что… Хочешь, взломаю твои ментальные блоки? — предложил я упрямице.

— Ну, давай! — гордо вскинув подбородок, согласилась девушка. — Интересно, как быстро ты сдашься и признаешь, что я не такая и замухрышка, как ты тут нарисовал!

— Чах, проучим немного упёртую красотку? - мысленно обратился я к наумбу.

— Мне лень. Сам давай.

— Я? Кажется, из нас двоих ты в этом деле мастер.

— А ты попробуй. Представь ощущение, когда считывал инфу с тварей.

— Тогда я серпом пользовался. Убивать Веру в мои планы не входит.

— Значит, вначале представь серп, потом всади его проекцию в Верку и получай доступ.

— Выйдет ли?

— А я почём знаю? Но чувствую, что твой уровень теперь позволяет копаться в чужих мозгах. Не сильно пока, но кое-что выудить сможешь.

Поняв, что наумб мне не помощник, решил воспользоваться его советом. Представив серп, направил его в грудь Палкиной, глядящей на меня с саркастической улыбкой. Получилось! Дальше, мысленно скользя по серпу, внедрился в Верино сознание и уткнулся в стену. Решив особо не мудрить, снова представил серп и расколол им препятствие.

То, что увидел за ним, мне совсем не понравилось. Картина, как Палкина закапывает мой труп в горе из мусора, вывела из равновесия. Потеряв от возмущения концентрацию, выпал в реальность, разорвав ментальную связь с этой внучато-императорской сволочью.

— Ну ты, Верка, и гадина! — с чувством произнёс я, как только прекратился контакт.- Спасаешь её, холишь и в приличных местах лелеешь, а в ответ, значит, на свалке меня похоронить хочешь, мусором закидав. Нет! Ну я ещё понимаю желание грохнуть! По отношению друг к другу оно у нас возникало не раз! Но свалка⁈ Обидно, однако…

— А? Чего? — пробормотала она, ещё до конца не отойдя от ментальной атаки.

Но потом наконец-то до Палкиной допёрли мои слова, и она не просто не побледнела, а побелела до состояния мраморной статуи. И поза тоже соответствующая: словно неожиданно попала под взгляд Медузы Горгоны и замерла с приоткрытым ртом и слегка приподнятыми руками.

Потом цвет поменялся, и Верка превратилась из статуи в замечательного ростовского варёного красного рака. Хоть прямо сейчас к пиву подавай! Понятное состояние для той, которая хранит секрет своего очень непростого происхождения.

— Данила… Ты… Смог? Нет! Не отвечай! Я и так чувствую, что смог! Но это невозможно! Что ты выцепил из моей памяти? И как вообще посмел⁈

— Посмел с разрешения. А суккубу даже этого не понадобилось бы, чтобы выжечь твои мозги, — криво усмехнулся я. — Не волнуйся, всего один блок снял. Я приличный человек и не хочу копаться в чужом грязном белье или мыслях. Даже маленькой части твоего гадкого умишка хвалило… Чтоб тебе самой на свалке всю жизнь ночевать!

— Только это прочёл?

— А разве мало⁈ — воскликнул я, пытаясь отвести от себя подозрения, что знаю о том, чья Верка внучка.

— Подумаешь, психанула немного. У меня просто богатое воображение, вот и стоял образ твоих позорных похорон в голове.

— Иди в жопу! Я обиделся!

С этими словами гордо прошлёпал босыми ногами к нашему брачному ложу и, завернувшись в одеяло, сделал вид, что давно сплю беспробудным сном.

Слышу пыхтение, сопение и прочие звуки злой, готовящейся ко сну девушки. Выключив свет, она поступила так же, как и я: легла на противоположный край огромной кровати, завернувшись в одеяло и повернувшись ко мне задом. Но всё-таки не удержалась и буркнула в надежде начать разговор заново и помириться:

— Спокойной ночи.

Я ничего не сказал в ответ. Пусть видит, насколько глубоко я оскорблён. И вообще! Кто в семье правильней всего умеет обижаться, тот в доме и хозяин. Обычно женщины подобным пользуются, но в инструкции к семейной жизни не сказано: это оружие может палить только в одну сторону. А мы с Палкиной, хоть и фиктивная, но всё-таки семья Ивановых.