Барин

Глава 22

Полковник Кудасов и капитан-исправник Нагайцев с интересом смотрели на меня.

– Вы уникальный человек, помещик Никитин,– покачал головой капитан.– Приключения к вам так и липнут… Неужели нельзя было обойтись без трупов?

– Я вам дело закрыл. Эти двое в подвале – как раз те самые, что напали на помещика Кирсанова. Они сами признались. И потом, другого выхода просто не было…

– Значит вы освободились от веревки, схватил доску, ударили Ганджу по голове, после свернули шею Иванченко, и выбежав на улицу – оглушили Самсона. Так?

– Да, все верно.

– Вы удивляете меня все больше и больше…

– Это хорошо, что вы закрыли дело помещика Кирсанова…– задумался полковник Кудасов.— Но физически устранив Иванченко и Ганджу – вы убрали две ключевые фигуры в поисках сокровищ «Золотой Орды». Теперь мы никогда не узнаем, кто был их заказчиком. Я склоняюсь к мысли, что они и усадьбу сожгли – чтобы не осталось сведений о третьем члене экспедиции…

– Постойте, но есть еще Самсон и кучер Муха…

– Муха – мелкая сошка,– вздохнул Нагайцев.– Привези-подай… его даже не за что прищучить… простой кучер, иногда на подхвате у жуликов…

– А Самсон?

– Атлета иногда нанимают, чтобы выбить долги с должников. Для устрашения. Самсон уже сообщил, что Иванченко-Крюк его нанял, попросил попугать должника, заплатили сто рублей, вот и все…

– Ему теперь лечение дороже обойдется,– рассмеялся полковник.– А теперь давайте поговорим на серьезную тему, господин Никитин.Агафона, что работает сторожем в оружейной лавке, Ганджа подговорил следить, кто из горожан золото сдает… так они и вышли на вас, когда вы продали старинные перстни и цепи торговцу Иосифу Казановичу.

– Понятно…– вздохнул я.

– Почему вы утаили, что у вас побрякушки из усадьбы Кирсанова?– строго спросил полковник.

– Княгиня отдала мне шкатулку с драгоценностями в дар. Я как раз нуждался в деньгах и позавчера пришлось продать часть золота…

– Где сейчас эта шкатулка?

– В усадьбе, хорошо спрятана…

– Немедленно выезжаем в усадьбу…– глухо сказал полковник.– Капитан, распорядитесь, чтобы приготовили мою карету.

Когда Нагайцев вышел из кабинета, полковник привстал и подошел к окну.

– Господин Никитин, я внимательно осмотрел трупы в подвале. Знаете, в прошлом я двадцать лет служил в сыске… Удар Гандже был нанесен с чудовищной силой сверху, под углом тридцать градусов, ребром доски. Череп вскрыли, будто хирургической пилой. Нападавшей был невероятно силен и по крайней мере, на шесть дюймов выше убитого…Иванченко свернули шею в положении стоя. Вы знаете что такое свернуть шею взрослому мужику, предварительно не зафиксировав его тело? Для этого нужно обладать невероятной физической силой…– полковник посмотрел в окно.– На это способен Самсон или же ваш здоровенный кучер… вы это сделать при всем желании не могли. Верно?

Я тяжело вздохнул.

– По Гандже и Иванченко особо убиваться никто не будет,– твердо сказал полковник.– Оба законченные душегубы. Я очень ценю ваше желание защитить своего слугу… Так и быть, пусть это останется нашей маленькой тайной. Сейчас меня больше всего интересует содержимое шкатулки…

– Эти двое тоже интересовались странными предметами из шкатулки. Полумесяцем и квадратными серебряными монетами.

У полковника сразу загорелись глаза.

– Немедленно едем!

Я кивнул. Хорошо хоть обошлось без нудных допросов и заполнения кучи протоколов.

Кудасов внимательно взглянул на меня:

– Кстати, господин Никитин, не хотите показаться доктору? Кажется, у вас сотрясение мозга.

– Чувствую себя вполне сносно. В последнее время меня так часто били по голове, что я уже привык. Как говорится – были бы мозги – было бы сотрясение.

– Вы еще и остряк…

– Скажите, господин полковник, значит торговец-еврей работает на полицейских?

– Вы будто наивное дитя. Все торговцы золотом так или иначе связаны с полицией.

В усадьбу возвращались на личной карете полковника. Кудасов оказался довольно интересным собеседником. Со своими лихо закрученными усами и умным взглядом, он напоминал мне Эркюля Пуаро из фильмов про знаменитого сыщика. Однако в полковнике чувствовалась звериная хитрость, изворотливость и одержимость. Кудасов наверняка всей душой хотел найти утерянные сокровища «Золотой Орды». Он патриот и государственник до мозга костей. Иные в это время и не служили в канцелярии Его Императорского Величества.

Я рассказал полковнику про кирпичный завод, он даже похвалил меня за деловитость и находчивость. Однако думал о своем, след утерянных сокровищ наверняка не давал Кудасову покоя.

Герасим на бричке колесил следом за каретой. Он наверняка даже совсем не задумывался, что несколько часов назад спас мне жизнь. Глыба, а не мужик, нужно еще подумать, как по-царски его отблагодарить.

Когда приехали в усадьбу, мы с полковником сразу поднялись на второй этаж, в спальню. Бабка Ефросинья увязалась следом, но я так прикрикнул, что старушка чуть со ступенек кубарем не свалилась.

– Ключница ваша? – улыбнулся Кудасов.

– Да не пойми кто… так, приживалка. Любопытная не в меру…

В спальне я закрыл двери на засов, достал из сундука шкатулку и торжественно поставил на стол.

Полковник приоткрыл крышку, сощурился и сразу тяжело задышал. Он деловито достал полумесяц и квадратные монеты, на нос нацепил пенсне:

– Господин Никитин, знаете что это?

Я пожал плечами.

Полковник осторожно пересчитал монеты.

– Здесь только двадцать две. Но должно быть шестьдесят четыре.

– Монеты я точно не продавал.

Кудасов начал слаживать монеты на столе вроде пазлов и я заметил, что начинает появляться стройная линия узоров.

– Это карта старого города Сарай Берке с тайными ходами. Но у вас только часть карты.

– А полумесяц?

– Возможна половина ключа. Наверняка от двери в тайник, в одном из курганов.

– Значит если отыщем остальные монеты – соберем всю карту и найдем сокровища.

– Именно поэтому за вами охотились. Тот, кто послал Ганджу и Иванченко – знает, что у вас оставшийся кусок карты и половина ключа. Он не успокоится, пока не достанет эти вещи.

Полковник вздохнул:

– Зря вы убили этих бандитов, мы бы им точно язык развязали…

– А что за странные цифры на одной стороне полумесяца?

– Думаю, точные географические координаты города на арабском языке.

– На арабском?

– Один из правителей «Золотой Орды», хан Узбек, был очень просвещенным и знал несколько языков… Не думайте, что татар-монгольские ханы были только варварами, которые все вокруг истребляли, собирали дань и варили конкурентов в котлах с кипятком…

– Теперь я должен вам отдать эту шкатулку?

– Если вы мне ее отдадите, мы уже никогда не найдем оставшуюся карту и вторую половину ключа. Пусть шкатулка пока побудет у вас. Спрячьте ее надежно. Возможно, этот таинственный человек скоро выйдет на вас…

– Ловля на живца? Я бы не хотел, чтобы все повторилось как с усадьбой Кирсанова…

– Мы пока не можем приставить к вам охрану. Это будет подозрительно. У вас есть надежные друзья из военных?

Я сразу вспомнил про ротмистра Вахрушева и кивнул.

– Держите их рядом с собой и драгоценностями. Вооружитесь как следует. Надеюсь рано или поздно клюнет крупная рыба… а тогда уже подключимся и мы…

Полковник внимательно посмотрел на меня:

– Господин Никитин, сокровища «Золотой Орды» необходимо найти во что бы то не стало… это очень важно для России. Меня просил об этом лично статс-секретарь Бутков, приятель императора.

– Как с вами связаться, если появится информация?

– Я поселился в небольшом флигеле в Тимофеево. Терпеть не могу гостиниц. Днем я в полицейском участке, а в остальное время вы всегда сможете найти меня по адресу Лиманная, дом двенадцать. Скорее всего я не уеду отсюда, пока не нападу на след сокровищ…

Полковник Кудасов отказался от обеда, только попил чай и умчался обратно в город.

К вечеру у меня сильно разболелась голова. Я принял болеутоляющий порошок и решил отдохнуть в спальне. Аглая тщательно сбила мне перину и тревожно спросила:

– Андрей Иванович, что случилось в городе? Я заметила у вас губа разбита, и большая шишка на затылке…

– Пустяки. До свадьбы заживет. Немного подрался…

– Не надлежит дворянину кулаками махать,– улыбнулась девушка.– Это забава для мужичья. А кто этот важный господин, что приезжал с вами? Важный, будто министр…

– Полковник из полиции…

Я прилег на кровать.

– Аглаюшка, посиди немного со мной.

– Может за Митричем послать?

– Не нужно. Лучше расскажи что-нибудь… байку или сказку, только добрую…

– Сказку? – улыбнулась Аглая и вздохнула.– В нашей жизни иногда не понять, где сказка, а где быль… Жил в Андреево помещик Семилетов. Овдовел он рано, но снова жениться пока не торопился. Искал настоящую любовь. Да только очень разборчивый был. Одна невеста казалась ему толстовата, другая косила на левый глаз, а третья двух слов не могла связать. Была еще у помещика одна страсть смолоду – охота. Объявилась тогда зимой у Ахтубы белая волчица. Ее шерсть блестела будто снег на солнце. Решил помещик загнать волчицу и убить, не было еще таких трофеев у него в коллекции. Поутру гончие и мужики загнали хищницу, вывели прямо на Семилетова у обрыва реки. Он выстрелил и попал прямо в грудь. Подбежал и хотел добить ножом, чтобы шкуру не портить. А волчица тут же взмолилась человеческим голосом: «Не убивай меня, помещик, я княжна заколдованная». Семилетов встряхнул головой, смотрит – а перед ним и вправду лежит на снегу обнаженная девушка редкой красоты. А из раны на груди кровь сочится… Скинул Семилетов с себя полушубок, согрел княжну, привез в усадьбу и выходил. Так они и поженились… Сама не видела, но бабы в селе говорили, у жены помещика Семилетова так и остался шрам над грудью…

Вскоре я уснул под мягкий мелодичный голос Аглаи и местную сказку. Проспал без задних ног до самого утра.

Когда я проснулся и вышел во двор, Прохор и Митрич пили чай в беседке. Значит все же решили привезти фельдшера. Я обратил внимание – графинчика с водкой на столе не было. Кажется, я все же слегка сумел перевоспитать Прохора Петровича.

– Доброе утро! – я вошел в беседку.

– Здравствуйте, Андрей Иванович! – кивнул приказчик.

– Как ваше драгоценное самочувствие? – сразу спросил фельдшер.– Повернитесь, посмотрю вашу шишку на затылке.

– Вчера голова трещала, сегодня уже полегче…

Я развернулся и показал затылок.

– Нехило приложились…– печально вздохнул Митрич.– Сознание теряли после удара?

– Думаю, минут на пять или десять…

– Андрей Иванович, милый мой голубчик, пора уже обуздать себя. Вы же не мальчик, наверняка опять любовные приключения?

Я покосился на Прохора. Мужик-то, оказывается, болтливый. Похоже Митрич все же узнал про мои похождения в Петровской Слободе с княжной…

– На этот раз не любовные приключения…– вздохнул я.– Когда-нибудь расскажу…

Митрич обхватил мое запястье и закрыв глаза, подсчитал пульс.

– Сердцебиение учащенное. Андрей Иванович, прошу, берегите свое здоровье. Дня три-четыре рекомендую отлеживаться и легкие пешие прогулки. А вот верхом на лошади, да и на бричке, пока ездить категорически не советую. Лишняя встряска повредит. И в баню пока не ходите. Пейте больше жидкости для обновления лимфы…

Фельдшер покашлял в кулак и внимательно взглянул на меня:

– Андрей Иванович, я вчера из Царицына возвращался, мне показалось, что видел вас издалека на пристани.

– Такого не могло быть, в Царицыне вчера меня точно не было…

– Значит просто похожий человек…– кивнул фельдшер.– Аксаков просил вам передать: в четверг в Царицын прибывает губернатор Кожевников из Саратова. Аксаков приглашает вас и просит захватить проект, о котором вы прошлый раз вели беседу.

– Какой проект? Ах да, вспомнил…

– Господин Аксаков будет встречать вас в среду на Волге, на вечернем пароме.

– Хорошо. Конечно поеду… ваш приятель Аксаков удивительный человек.

За всеми событиями я совсем забыл о проекте по водоснабжению земель. Но ничего, еще целых шесть дней, еще успею подготовиться.

Митрич наверняка видел на переправе наследника Никитина. Когда уже двойник уедет подальше в Москву, какого хрена он до сих пор в Царицыне ошивается…

Когда фельдшер отправился домой, я наказал Прохору Петровичу съездить и узнать как дела на заводе, а сам уединился в кабинете, достал листки, чернила и перья. Ну что же, будем помогать местным аграриям, насколько это в моих силах. Я придвинул листок, обмакнул перо и решил приступить к проекту. Но прежде написал короткое письмо княгине Ягуповой.

«Милая Анастасия Львовна! Я выполнил данное Вам слово. Убийцы вашего названого отца Арсения Кирсанова повержены и наверняка горят в гиене огненной. С уважением, ваш искренний друг Андрей Никитин»

Продолжение следует...