Бал Цветов (СИ)

52

Мания ходить парами захлестнула весь двор, и Джордано чувствовал себя несколько неуютно, бродя один по пустынному коридору возле садовой галереи. Вдруг, со стороны галереи послышались быстрые шаги.

Джордано ещё издали узнал приближающегося к нему тезку по титулу. А когда позади показалась фигура верного пажа, то никаких сомнений быть не могло.

— Вы вернулись! — Георгин радостно приветствовал Гиацинта и Розанчика. — Вам удалось достать яд?

— Удалось, — успокоил друга Гиацинт.

Розанчик собирался в ярких красках описать всю опасную операцию, но потом передумал и вкратце передал ход событий.

— Покажите мне скорее этот смертоносный флакон! — взмолился Джордано

Гиацинт достал из кармана бутылочку.

— Ух ты! Неужели в нём смерть? С виду он совсем как духи на столике у моей сестрицы Джорджи. Очень похож, да ещё розовый! Интересно, пахнет он тоже как духи? — Джордано рассматривал жидкость против света. В глубине флакончика дрожала невинная розовая искорка.

— Не вздумай открывать! — Розанчик на всякий случай забрал у Георгина бутылочку.

— А то я, потомок Медичи, не понимаю, что если вдохнуть пары этого яда, можно отравиться!

— Ты лучше принёс бы сюда духи своей Джорджи, если и бутылочка похожа, мы их поменяем.

— И Джорджи очень обрадуется, когда вместо любимых духов найдёт у себя яд, — саркастично заметил Гиацинт.

— А что делать? Не может же Лютеция спать вечным сном. Принц скоро начнёт её искать.

— Может, вообще не отдавать ей яд, — предложил Джордано. — Внушить, что она его потеряла, и пусть ищут.

— Нет уж, — жестко возразил граф Ориенталь. — Мы устроим спектакль. Пусть до последней минуты думают, что план удался`. Ведь если у них возникнут малейшие подозрения, они просто сбегут и всё.

— Правильно. Надо посоветоваться с принцессами.

— Потом. Когда всё будет готово, — сказал Гиацинт.

Розанчик пожал плечами:

— А чего у нас ещё не хватает? Яд есть.

— Яд-то есть, а заменителя нет. Надо найти розовую жидкость, абсолютно безвредную.

— Ну, возьмём компот. Он тоже розовый, — простодушно предложил паж.

— Он с фруктовым запахом, — возразил Джордано. — Они догадаются.

— Не догадаются! — запальчиво настаивал Розанчик.

Гиацинт разнял спорщиков:

— Ладно, это не так важно. Главное, чтобы Лютеция не вздумала проверить яд и ради этого не отравила свою любимую собачку.

— Или брата, — предположил Розанчик.

— Хорошая идея, мне нравится! Может, сами испытаем? — Гиацинт разглядывал флакон на просвет.

— Ты что!

— Ничего. Главное узнать, как этот яд действует: быстро или медленно. Как они рассчитывают?

— Спросим у Лютеции? — предложил Джордано.

— Думаешь, она знает? — усомнился Розанчик. — Скорее всего, они заказали просто надёжный, не оставляющий следов яд.

— Мда, меня больше бы устроило объяснение специалиста, — сказал Гиацинт. — К тому же мы рискуем разбудить Лютецию по-настоящему. А раньше времени это нежелательно.

Розанчик задумался.

— Лучше всего… да вот оно, решение. Прячемся!

По коридору в сторону трёх заговорщиков шло само решение проблемы. Но тот, в чьих руках оно находилось, шёл не один, и друзья решили подождать.

Они отошли в боковую комнату и через приоткрытую дверь наблюдали за беседой двоих людей.

— Правильно, — шепнул Гиацинт. — Я тоже про него подумал. Тётя всерьёз не занималась ядами, а доктор в этом большой специалист.

Пока троица обсуждала, кто бы помог им разобраться с ядом, прямо к ним счастливый случай направил доктора Пиона, придворного учёного, астронома, химика и врача.

Во дворце очень уважали доктора Пиона. Говорили, он учился в Китае при дворе самого` Великого Мандарина. Пион разбирался в астрономии. Заодно, составлял гороскопы придворных, и в первую очередь, самого короля Тонкошипа VII и принцесс.

Король показательно не терпел магии и астрологии, осуждал суеверия (скрывая собственную боязнь плохих примет), но советы Пиона ценил с дипломатической точки зрения. Доктор вычислял удачное время и место для международных переговоров и соглашений, проводил химические опыты, прекрасно разбирался в искусстве врачевания, в общем, незаменимый человек при дворе.

Мэтр Пион имел такой же авторитет, как первый министр, и к его словам всегда прислушивались. Но это не был высушенный, как из гербария, скелет с очками на носу и заумными суждениями. Доктор — кругленький весёлый мэтр с неисчерпаемым запасом оптимизма и здравого смысла. Его квадратная докторская шапочка с кисточкой, как у всех учёных мужей, игриво съезжала набок, а круглые очки прыгали на носу с немалым риском для своей жизни, когда доктор заливался смехом. А случалось такое нередко.

Пион очень кстати попался на глаза нашим друзьям и, конечно, не смог бы отказать им в просьбе. Но его пока что ни о чём не успели попросить.

Доктор приближался к ним не один: рядом шла сама мадемуазель Пассифлора. Они беседовали о положении дел в государстве. Придется подождать.

Троица друзей видела, как доктор в своём малиновом китайском расшитом звёздами и песочными часами халате прошествовал мимо них, но не остановили, не окликнули Пиона. Ведь там была Пассифлора. Уж кому они не хотели говорить о грядущей опасности, так это ей.

— …Представьте, король отлучился как раз в такой момент, — говорил доктор. — Ведь принцессам исполняется сегодня по двадцать лет, для них это переломный возраст. Я предчувствую, и все звезды указывают, что скоро обе наши девочки начнут новую жизнь.

— Разумеется, я согласна с вами, — отвечала Пассифлора. Друзья услышали её глубокий мягкий голос. — Девочки очень огорчены, что отца нет на празднике, но дела… Государственные дела.

— А вы, мадемуазель, надолго ли к нам? Побудьте хоть недельку! Всем надо отдыхать, даже вам.

— Увы, дорогой друг, — вздохнула Пассифлора. — Меня ждут в Страсбурге. Совещание в Европейском союзе королевств по делам нашего ордена.

— Да ну! Будут представители всех государств?

— Конечно. Делаем новый проект по Африке.

— Снова в Кот‑д`Ивуар? — осведомился доктор.

— Нет, теперь Конго. И практически вся Центральная Африка.

— О! Сложнейший район! Вашему ордену там есть чем заняться. Да… А я хотел бы добиться поездки в Египет, в Александрию. Говорят, там сейчас нашли интересные минеральные остатки древних растений. Хотелось бы участвовать в исследовании.

— Так в чём препятствие? Деньги?

— О нет, — доктор развёл руками. — Не пускают. Его величество считает, что я им нужен здесь. И потом, эта будущая поездка в Англию… вы слышали о приглашении?

Пассифлора кивнула:

— Разумеется. А насчёт Египта, возможно, я смогу вам помочь?

— Что вы, я не смею злоупотреблять вашей добротой, — запротестовал Пион.

Пассифлора засмеялась:

— Ах, перестаньте кокетничать, милый доктор. Вы прекрасно знаете, что мне ничего не стоит помочь вашей экспедиции. А нашу дружбу я как раз очень ценю.

Розанчик дёрнул Гиацинта за рукав:

— Который час? — и, глянув на часы, охнул: — Половина пятого! Мы горим! Чёрный Тюльпан сейчас переворачивает дворец в поисках своей сообщницы.

— Что делать? — шёпотом спросил Джордано.

— Действовать. Закончили они обсуждение или нет, у нас больше не осталось времени, — решил Гиацинт. — Розанчик, зови Пиона, объясни ситуацию. Вот, держи яд. Можешь не рассказывать подробностей. Скажи только, что хотят отравить Пассифлору, и нам нужен анализ этого яда и безвредная "обманка". Я побеседую с мадемуазель. Отвлеку внимание и хоть поздороваюсь…

— Слава Богу, вроде расходятся, — Джордано выглянул в щель двери. — Розанчик, действуй!

Доблестный паж ринулся на перехват доктора Пиона.

— Теперь моя очередь, — Гиацинт поправил шляпу. — Джордано, подожди здесь, ладно?

— Хорошо.