Б в квадрате

41

С чем можно сравнить подъём горгульи? С поездкой на спортивном мотоцикле. Вот ты стоишь на земле и не успеваешь моргнуть, а земля уходит из-под ног. Резкий отрыв от земли заставил желудок застрять в горле. И ветер ласкал не лицо, а бился об голову. Уши тут же заложило, дышать невозможно. Барбара пыталась набрать в лёгкие воздуха, но не получалось. Земля удалялась, а небо приближалось. Казалось, что они скоро врежутся в голубую твердыню.

Резкий подъём сменился плавным полётом. Они приближались к самой горе, ко входу, как в пещеру. На балконе из камня их поставили на ноги. От полёта и скорости ноги предательски подкосились, и Барбара чуть не упала. Если бы горгулья, который её перенёс, не подхватил за руки, она бы бревном шлёпнулась на балкон.

— Вы в порядке? — басом спросил горгулья.

— А у вас ноги не трясутся? — дрожащим голосом поинтересовалась Барбара, стараясь унять дрожь в конечностях.

— Это из-за адреналина, — хмыкнул провожатый, — вы, люди, очень слабые создания…

Барбара хотела заступиться за свой Вид, но он концом фразы похвалил:

— … зато очень храбрые.

— Спасибо, что прокатили с ветерком.

— И остроумные, — коротко хохотнул горгулья.

— Эй, летучая мышь, не строй ей глазки, она уже запечатлена! — зарычал Боря, направляясь к ним.

— А вот волки очень ревнивые и жуткие собственники, — пробасил горгулья.

— Да, мой волк, такой, — гордо сказала Барбара.

— И не только твой, — он махнул головой в другую сторону.

Владислав рычал на горгулью, спрятав себе за спину Кристину.

— Ну, хоть в этот раз обошлось без разговоров у кого длиннее. — пошутил Горн.

На эту шутку Стёпа что-то проворчал.

— Я провожу вас в соты, — и Горн пошёл впереди всех.

Воздушные перевозчики, раскрыв крылья, в точности как у летучих мышей, спланировали вниз. Видимо, чтобы потом доставить тех, кто приедет позже, подумала Барбара. Горн же сложил свои крылья, которые легли на спину одно на другое. Барбара заметила, что горгулья носил безрукавку с открытой спиной.

— Куколка, только не говори, что тебе приглянулась летучая мышь? — с ревностью прорычал Боря.

— Нет! Ты чего? — Барбара взяла своего волка за руку, — Просто первый раз вижу воочию горгулью.

— Смотри мне, — рыкнул Боря.

— Брат, — простонал Степан, — прошу не рычи. Тут 3D акустика бьёт по нашим чутким ушам.

— Прости, — прошептал Боря.

— Коридоры у нас и правда с акустикой, — говорит Горн, — а вот соты вполне шумоизоляционные.

— Можно кричать и никто не услышит? — уточнил Боря с ярко выраженным интересом.

— Именно.

— Куколка, слышала? Можешь больше не закрывать себе рот при оргазме.

— Да ну тебя, — покрасневшая Барбара, шлёпнула его по плечу.

Через долгое плутание и повороты, Горн привёл их к металлической двери. Ввёл код на электронный замок, такие Барбара видела в фильмах в отелях, и открыл дверь. Они вошли в холл, где слева располагалась зона отдыха — телевизор на стене, домашний кинотеатр и два дивана стоят боевым порядком клина. Справа кухня. Имеется лестница на балкон второго этажа, там две двери. Все стены и мебель выполнены в белых тонах. На потолке две люстры, одна светила, другая нет. По периметру гостевой на стенах бра, на столиках лампы.

— Это ваш пентхаус? — с восторгом спрашивает Кристина.

— Нет, — коротко засмеялся Горн, — это обычная жилая сота для семьи — горгулья, химера и детёныши.

— Химера? — ахнула Кристина.

— Да, химера, — кивает Горн, — это как пара для оборотня.

Кристина вспомнила миф древней Реции. Химера — огнедышащее чудовище с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом в виде змеи. Она мысленно передёрнулась.

— И как выглядят ваши химеры? — тонким голоском спросила Кристина.

Горгулья откинул голову и рассмеялся. На лице девушки он прочитал ту легенду древнего государства. Люди те ещё фантазёры, посмеялся Горн. У них самая богатая и красочная фантазия. Кристина почувствовала себя дурочкой. Она осмотрела каждого. Но никто не смеялся и не улыбался. Барбара рассматривала убранство соты не вникая в разговор. Стёпа с усталостью на лице и с тоской смотрел на двери комнат, явно желая уединиться, чтобы позвонить своей паре. На лице Владислава глубочайшая скука, он помимо литературы не любил и историю древних государств, зато от зубов отскакивали даты событий Великой Отечественной войны. Боря, засунув руки в карманы джинс, наблюдал за своей парой. Отсмеявшись Горн сказал:

— В человеческой форме они ходят на двух ногах, две руки, одна голова, кожа, правда, имеет бледный оттенок. В форме химеры у них вырастает хвостик с острым кончиком, который в случае защиты выделяет опасный яд. Он, конечно, не убивает, но парализовать на пару часов способен. Также, вырастают рожки и застывать они могут, как алебастр. У нас очень милые химеры.

— А зачем вам две люстры? — спросила Барбара, рассматривая потолочное светило, достойную светских балов во времена царей.

— Та, что горит воссоздаёт дневной свет, — отвечает Горн, даже не посмотрев на потолок, — по мере убывания солнца с небосвода, она темнеет. И тогда включается вторая. Это разработка наших самцов-строителей. Они в шутку называют её «Олимпийский огонь Прометея».

— Невероятно, — выдохнула Барбара, — умный дом.

Она о таком слышала, но сама не хотела. Да, это удобно, особенно для ленивых. А ей надо было двигаться постоянно из-за длительного занятия спортом. И вообще, она не любила выходные. Привыкла в будние работать, куда-то бежать, с кем-то общаться. А в выходные не могла понять, что делать. Организм говорит — ляг и отдохни, а тело — надо двигаться.

— Ну до умного дома нам далеко. «Олимпийский огонь Прометея» создавался, чтобы находящийся дома понимал где находится солнце. Встаёт в зените или садится.

— А телевизор-то работает? — подал голос Владислав.

— Интернет никто не отменял, — хмыкает Горн.

Он прекрасно понимал, что многие Расы, кроме драконов, которые любители вить гнёзда в горах и скалах, думали, что они живут в каменном веке. А тут и уютные соты, передавая техника для быта, мягкие кровати, интернет.

— На втором этаже находятся две основные спальни с отдельными санузлами, — рассказывает горгулья, — на первом — гостевая комната.

— Пожалуй это будет моя, — забронировал свою временную комнату Степан.

— Жаль, что нет Коляна, — сказал Боря, — ей бы здесь понравилось.

— Она любит наше логово, — рыкнул Стёпа.

— Я не об этом, — закатил глаза Боря.

— Когда она родит, а ваши волчицы будут достаточно крепки, приезжайте ко мне в гости, — пригласил Горн, — У нас скучно без детёнышей.

— У вас их совсем нет? — спросила Барбара.

Она в принципе не видела щенков оборотней. Боря ей объяснил, что их держат под наблюдением в стаях. Не разрешают покидать безопасное место, а в стаях они вольны делать что пожелают.

— Мы рожаем одного детёныша.

— Почему так мало? — это была Кристина.

Горн немного помялся. Было видно ему не хотелось рассказывать их внутреннюю политику Вида. Но всё же пересилив себя, ответил:

— Наши химеры плохо переносят слияние и роды.

— Плохо? Это как? — удивилась Барбара.

Она с Борей поняла, что для неё нет наивысшего наслаждения, чем оргазм от спаривания.

— Они испытывают боль от слияния, — Горну было неловко рассказывать интимные отклонения своих химер, — и дело не в наших размерах, — поспешил заверить горгулья, — У химер с рождения, испокон веков, невралгия тазовых нервов. Из-за этого они испытывают боль при слиянии.

— У вас что занимаются любовью с химерами один раз? — ужаснулся Владислав.

— У химер течка проходит два дня раз в пятнадцать лет, как у вас. Но эти два дня мы с ними не один раз сливаемся, а на протяжении всех дней. Это самые тяжёлые дни для нас, именно горгулий.

— Почему? — всё тот же молодняк.

Уж для самца это всегда приносит удовольствие.

— Два дня мы слушаем не стоны наслаждения, а крики боли, — отвечает Горн, — и как только химера беременеет, мы ублажаем друг друга ртом.

Тоже неплохая альтернатива, подумала про себя Барбара. Ей нравилось, когда её орально ублажал Боря, но обожала чувствовать его внутри себя.

— Ваши химеры же не умирают при родах? — спросила Кристина.

— Нет. Просто роды длятся неделю.

— Тяжело быть химерой, — выдохнула Барбара.

Не познать, что такое оргазм от спаривания, рожать и испытывать боли неделю. Мать-природа и судьба самок их Вида не жалеет.

— Ну, как сказать, — улыбнулся горгулья, — мы с ними носимся, как с драгоценностями королей. Они царицы здесь. Ни один самец не может им отказать, чем они пользуются беспощадно!

— Кого-то это мне напоминает, — хохотнул Боря, покосившись на брата.

— Я посмотрю на тебя при беременности твоей пары, — хмыкнул злорадно Стёпа.

— А у вас есть химера? — спросила Барбара.

— Кибела, — и видя непонимающие взгляды собеседников, Горн сразу пояснил, — прародительница всего сущего, она своего рода олицетворение матери-природы и судьбы у нас. Так вот, она мне ещё не подарила мою химеру.

— Значит подарит, Горн, — очень уверенно говорит Степан.

— Думаешь?

— Посмотри на наш Вид, — Степан обвёл рукой своих родственников, — мать-природа и судьба дарит нам пар. И скоро займётся вами.

— А у вас ещё не появились пара человек-горгулья? — спросил Боря.

— Видимо, Кибела, пока занята вашим Видом, — отшутился Горн, — Но нет, у нас никто не привязался с человеком.

— Всё меняется, друг мой, — сказал Стёпа, сжимая плечо Горна.

— Вот тут с тобой согласен! Мир меняется на ментальном уровне, это чувствует каждый. Я оповестил хозяев колоний, чтобы тут же сообщали о таких случаях.

— Хозяев колоний? — переспросила Кристина.

— Это как вожаки ваших стай, — объяснил Горн.

Образы жизни очень схожи, подумала Кристина, только различия в терминах и названиях. Ей бы хотелось узнать и о других Расах. Получить такие ценные сведения, для учёного большая удача! Но она никому не расскажет, ведь этот Вид доверил им информацию о себе и своём обиходе. Она не имеет права распространяться. Другие Виды охраняют свои границы, и она уважает это!

— Есть ли у вас те, кто против? — интересуется Боря, заведомо зная ответ, но не теряя надежды на благоразумность Видов.

— Во всех видах Рас есть противники, — обтекаемо ответил Горн.

— Никто не хочет смешивать свои гены с нами, — печальный факт произнесла Кристина.

— Хочет- не хочет, никто не пойдёт против природы, — пожал плечами горгулья, — даже ваш Бог это разрешает, раз допускает подобное. Ваш Бог тоже не допустит наше вымирание. Он у вас вселюбящий и милостивый, раз думает не только о своих детях, но и детях природы.

— Я как-то слышала фразу: «Бог — отец, а природа — мать». Мы все их дети, — делится мнением Барбара.

— Верно, Барбара, — соглашается Горн.

Повисла недолгая тишина. Каждый обдумывал свои мысли.

— Другие члены Совета Разновидностей уже прибыли? — меняет тему разговора Стёпа.

Горн хитро улыбнулся:

— Только Венцеслав.

Степан рыкнул, похмурел до состояния ненастной погоды. Не принимающий участие в разговоре и стоящий в стороне Ярослав громко и понимающе хмыкнул.