Б в квадрате

29

Он вернулись в бар. Коля отдыхала в своей спальне. Степан и Владислав ещё не вернулись из винодельни. Это и к лучшему, подумала Барбара, не услышит гневных речей отца. Она зашла за Кристиной в комнату и отвела её в кабинет. Боря находился рядом весь разговор. Сёстры сидели на диване, а Боря стоял позади них с скрещёнными на груди руками.

Первый гудок пошёл, так и не успев закончиться.

— Барби-куколка, — голос отца раздался в кабинете.

— Барби, — следом мама, с выдохом облегчения.

— Мам, пап, привет. Звоню вам с хорошими новостями, — весело и бодро говорит Барбара.

— Мамусик, папусик, привет, — радостно пропела Кристина.

На том конце трубки повисла тишина.

— Мам? Пап? — вскрикнули девушки.

— О, Господи Боже, — зарыдала мама, — Дорогой, она нашла Кристину.

— Я слышу, — хрипит отец, — просто сначала не поверил собственным ушам.

— Мам, пап, я в порядке, — будничным тоном сказала Кристина.

— Конечно, ты в порядке, — хрип из голоса отца не уходит, — пока что!

Сёстры переглянулись.

— Как только увижу тебя, обниму, а следом отлуплю и в угол поставлю, — теперь голос отца сорвался на слёзы.

Барбаре было больно слышать, как плачут родители.

— Ты нас никогда не бил, — ошарашенно произнесла Кристина.

— Не бил, а жаль. Тебя надо было пороть ремнём, — сетует отец девушек, — Меня так же воспитывали, и я был послушным, поэтому мои родители поседели в положенный возрасту срок.

— Ты уже был седым, когда я уехала, — буркнула Кристина.

— А теперь я белый, что снег! — в ответ буркнул отец.

— Девочки мои, вы, когда вернётесь? — успокоившись, спрашивает мама.

— Тут такое дело, — протянула неуверенно Барбара, — нам придётся задержаться.

— Почему? — в один голос вскрикнули родители.

— Хотя понятно, — тут же говорит отец, — судебное разбирательство, дача показаний свидетелей и потерпевшей, опознание похитителя…

Папа очень любит смотреть программы передач про суды. И неважно связаны они с семейным кодексом или уголовным.

— Пап, ты только не волнуйся, — попросила Кристина.

— Когда так говорят, надо ударяться в панику, — хмыкнул отец.

— Говорите, как есть! — приказала мама, тоном генерала.

Чем больше они увиливают от ответа, тем больше родители волнуются. Она даже не хочет представлять, что они себе в голове выдумывают. Надо резать правду-матку. Пожалуй, лишь часть её, подумала Барбара.

— Судебного разбирательства не будет, — говорит Барбара.

— Это ещё почему? — возмущённо заорал отец.

От его крика поморщились все, включая Бориса.

— Они тебя запугали, дочь? Угрожали? Предлагали денег за молчание?

Отец точно пересмотрел передач, хмыкнула Барбара.

— Нет, папа! — в тон возмущённому отцу, ответила Кристина.

— На самом деле её никто не похищал.

— Что? — никогда ещё такое кроткое слово не было коротким.

— Я влюбилась, папа, и хотела сбежать с ним, — напропалую врала Кристина.

— Сбежать, — это слово из уст отца не звучало вопросом, скорее приговором.

— Но зачем? — недоумевала мама, — Рассказала бы нам, и мы никогда не пошли против твоего счастья.

— Так было романтичней, — выставляла Кристина себя дурочкой.

— Ро… — отец даже запнулся, — романтичней? Видишь, любимая моя женщина, — обратился он к жене, — ей надо было смотреть не Омео и Жульетту, а фильмы с Жеки Аном, Рюсом И и Жетом И.

Именно так отец и воспитывал её, улыбнулась Барбара.

— Доченька, ты говоришь неразумные вещи для твоего возраста, — мягко отчитывала мама несуразную дочь.

— Ну, мам, — надув губки, протянула Кристина, порадовавшись, что Владика нет рядом, и он не слышит материнское причитание.

— Барби-куколка? — позвал отец.

— Да, пап, я здесь.

— Разрешаю хорошенько треснуть по голове сестру, чтобы выбить романтическую дурь из башки, и приземлить к простым смертным.

Барбара рассмеялась:

— Обязательно.

— А теперь без шуток — когда вы вернётесь домой? — строго спросил отец.

Девушки замолчали.

— Дорогой, кажется, связь пропала, — предположила мама причину возникшей тишины.

— Алло? Алло? — звал в трубку отец.

— Мы здесь, пап, — ответила Барбара.

— Мы не услышали ответ, — напомнил отец.

— Мы вернёмся чуть позже, — увильнула от ответа Барбара.

— Позже это когда? — допрашивал отец.

Барбара решила признаться родителям.

— Пап, — она пожевала губы, — я встретила здесь свою любовь.

— Барби-куколка, ты уверена? — спокойно спросил отец.

— Да, пап, я очень его люблю.

— Не думал я, что ты встретишь своего мужчину когда-либо, — в голосе отца слышалась радость, — Ты никогда ни на одном мужчине не задерживала взгляд.

— Теперь я смотрю только на него.

Боря положил тёплую ладонь на плечо своей пары. Он думал, что она так и не признается родителям.

— Слава Богу! — выдохнул отец, — Я думал, что не дождусь от тебя внуков. С Кристиной всё понятно было. Но ты как-то изменилась в одно время, ни с кем не встречалась, даже на свидания не ходила.

То был не лучший период в её жизни. После слов её бывшего, она не хотела, чтобы мужчины узнали об её отклонении.

— Всё изменилось, — счастливо улыбнулась Барбара.

— Это хорошо. Только не забывай предохраняться…

— Дорогой, — перебила мама, — ты противоречишь сам себе. Только что говорил о внуках, а теперь требуешь предохраняться.

— Я ещё не познакомился с парнями своих дочерей, — предъявил отец, и матери, и дочерям, — Сначала хочу посмотреть на Омео Кристины и долгожданного Барби.

— Тебе не угодишь, — проворчала мать.

— Любимая моя женщина, я отец и не дам разрешения на внуков, пока не увижу парней девочек.

— Я обещаю, ты познакомишься с ними, — говорит Барбара.

— Когда? — не унимался отец.

— Чуть позже, — ответила Кристина, — сначала надо решить одну проблему.

— Что такое? Две равно уважаемые семьи в Вероне, где встречают нас события, ведут междоусобные бои? — прочитал на память строки поэмы Експира отец.

— Папа, ты такой язва, — не заценила великолепное чтение поэмы Кристина.

— Язва? — задохнулся отец, — Барби-куколка, даю разрешение ещё раз треснуть по голове сестру.

Барбара громко рассмеялась, а Кристина стрельнула по сестре недовольным взглядом.

— Барби-куколка, я кину тебе денег, купи Кристине телефон, чехол с колечком и шнурок, — даёт распоряжение отец.

— Зачем шнурок? — спрашивает младшая дочь.

— Чтобы на шее носила, как корова колокольчик, — бурчит отец, — Я так понимаю, что с телефоном что-то случилось, раз нам до сих пор не пришло оповещение, что ты в сети.

— Папа, — простонала Кристина, краснея от смущения.

— Не папкай! — строго говорит отец, — Я всё сказал! И мой тебе совет — готовься к долгому разговору, я тебе прочитаю лекцию об романтизации своих поступков. А Омео твоему уши надеру, что потакает тебе и твоему сумасбродству.

— Дорогой, — осадила мама, — она жива и с ней всё хорошо.

— Пока что! — вновь угрожает отец, — Задницу ей надеру так, что спать стоя будет, как лошадь.

Кристина покраснела сильнее.

— Что делать с заявлением о пропаже? — вспоминает мама.

— Заберите его, — отвечает Барбара, — и подпишите отказ по причине, о которой вы знаете.

— Теперь позориться перед полицией за взбалмошную дочь, — ворчит отец.

— Дорогой, я лучше посижу, сгорая от стыда, чем быть в морге на опознание.

— Ты права, моя любимая женщина, — немного успокоился отец, — Я жду даты вашего приезда, — строго напомнил он.

— Я сообщу позже, когда будет известно, — обещает Барбара.

— Каждый день пиши нам, для нашего крепкого сна.

— Так точно, товарищ отец, — сказала Барбара.

— Тогда мы пошли отдыхать. Месяц коротких снов измотал нас, — прощается отец.

— Хорошо, мы любим вас, — говорит Кристина.

— А мы вас, — отвечает мама.

Разговор с родителями закончился. Кристина выдохнула, откинувшись на спинку дивана, и тут же она получила лёгкий подзатыльник:

— За что? — возмутилась младшая сестра, хватаясь за затылок.

— Выполняю приказ товарища отца, — спокойно, но с улыбкой, говорит Барбара.

— Я уже взрослая, чтобы бить меня.

— Для родителей ты всегда будешь маленькой, — объясняет Барбара, — Остался ещё один.

Но Кристина сорвалась с места, убегая из кабинета, и закрываясь на ключ в комнате.

Боря порадовался, что с родителями всё разрешилось. Осталось пройти три инстанции: Совет вожаков, Совет Разновидностей и родителей пары. Ему казалось, самым тяжёлым будет третья. Он должен показать её главному родителю, что достоин его дочери.