АТАКА ОБДОЛБАННОГО БИГФУТА

РАССЕЛ

- Готов сделать это?

Рассел хрустнул костяшками пальцев и покачал головой.

- Не знаю, мужик.

- Что значит, не знаю, мать твою?

Рассел вытер рот и, повернувшись к Микки, уставился на него. В кабине "Форда Ф-150" было темно, и в лунном свете видно было лишь белки запавших глаз. Микки, не мигая, смотрел на него. Не в силах выдержать буровящего взгляда, Рассел отвернулся и посмотрел на приборную доску.

- Ты уверен, это должно произойти именно так?

Микки указал кивком головы на бревенчатую хижину, стоящую перед ними в конце длиной подъездной дорожки. Его костлявые руки крепко сжимали облезлую кожу руля.

- Там они варят "стекло", Рассел. Нужно отправить этим говнюкам послание, что это наша территория. Иначе у нас на районе будут варить скины, латиносы, и хрен знает кто еще. А потом нас просто выдавят отсюда.

- Мы же не крупные дельцы, Микки. Места здесь всем хватит.

- Да, мы не крупные дельцы. И если не возьмем ситуацию в свои руки, нас попросту раздавят. Сечешь, к чему клоню?

- Не знаю, мужик.

- Тебе нужно срочно менять свою позицию. Я иду туда. И если ты не со мной, значит ты против меня. А если ты против меня... - Микки поднял с сиденья пистолет и сдвинул дулом со лба растрепанную челку. - Наши отношения изменятся. И не в лучшую сторону. По крайней мере, для тебя.

- Черт, мужик, не надо мне угрожать. - Рассел с трудом сглотнул. - Я с тобой, Микки, так что остынь.

- Я спокоен. Насчет этого не волнуйся.

- Я просто интересуюсь, откуда ты знаешь, что там варят?

- Сомневаешься в моих разведданных?

- Нет. Но я хочу быть уверен. Понимаешь, нельзя поднимать лишний шухер. Если убьем варщиков, никто особо париться не будет. А если завалим какую-нибудь семью или каких-нибудь педиков-отпускников из Сан-Франциско, тут такое начнется.

Микки рассмеялся.

- Вы только посмотрите, какой Рассел стал умный!

- Это не смешно.

- Ни фига не смешно. И то, что ты базаришь, тоже.

- Что такое?

- Ты ужасное трепло. Всегда им был. И это не смешно.

Рассел потер живот.

- Черт, а чего ты хотел? Притащил меня сюда, сказал, что я должен убить кучу людей. А потом еще спросил, не хочу ли я попрощаться со своей задницей. Так что да, я пытаюсь найти выход из этого дерьма, чтобы никто не умер.

Микки сунул сигарету в правый уголок рта и прикурил от своей "Зиппо".

- Это очень хорошо, Рассел.

- Что именно?

- Твоя честность. Обычно я битый час слушаю твою хрень, прежде чем добиваюсь правды. Это прогресс.

- Черт. - Рассел посмотрел в окно. - В любом случае это неважно, верно?

Микки выдохнул, заполнив кабину дымом.

- Ага.

- Кто они такие?

- Да какая-то школота, возомнившая, что проще обогащаться, варя "мет", чем учиться в школе. Увидели в каком-то телешоу. Если по "ящику" показывают, значит, это легко, верно? Пустились во все тяжкие.

- А может, просто припугнуть их?

- С этими не прокатит. Хоть до полусмерти их изобьешь, а они придут за добавкой. Молодые и тупые, понимаешь, о чем я?

- Ага. Сами такими были.

- Точно. Но мы вступили в игру, когда здесь не было конкуренции. А теперь есть. Эта территория жизненно важна для нас. Вся Северная Калифорния поделена. Не удержим район, нам капец. Поэтому мы должны пресечь это немедленно, понимаешь?

Рассел вытащил трубку из куртки, сунул в нее пару кристаллов и закурил. Потом закрыл глаза, глубоко затянулся и погрузился в метамфетаминовый кайф.

- Не умно, - сказал Микки. - "Мет" мешает сосредоточиться.

- А мне придает уверенности. - Рассел выдохнул и открыл глаза, тут же почувствовав, как успокоились нервы. - Если хочешь, чтобы я это сделал, то мне нужно курнуть.

- Меня не подстрели, мать твою.

Рассел предложил ему трубку.

- Себе оставь. Мне нужна трезвая голова.

Рассел пожал плечами и сделал новую затяжку.

- Сколько людей в доме? - выдохнул он.

- Трое. Может, четверо, не больше. Ничего сложного.

- Их вдвое больше нас. Одними пистолетами не обойтись.

- У меня в кузове есть дробовики.

Рассел положил трубку на приборную панель. Он, почувствовал, как прочистилась голова. Зрение обострилось. Мышцы напряглись. В руках и ногах заиграл адреналин. Вот теперь он готов. Готов, как никогда.

Рассел посмотрел на пистолет Микки. Он мог бы убежать. Может быть, он успеет выскочить из грузовика, прежде чем Микки вышибет ему мозги. Может быть.

Но Расселу не нравились его шансы. С Микки ни в чем нельзя быть уверенным. Они выросли вместе, но это ни хрена ни значило, если Микки что-то задумал. Нет, если уж он что-то задумал, он добьется своего, иначе берегись. Один неверный шаг, и через пару часов Рассел будет лежать в неглубокой могилке. Лучше накуриться, завалить там всех, и ехать домой.

- Как зайдем?

Микки закурил новую сигарету.

- Через входную дверь.

- Вдвоем?

- Прошлой ночью я там все разведал. Задняя дверь заколочена листом фанеры. Наверное, решили, что лучше оставить одну рабочую дверь. Легче защищать, если кто-то будет ломиться.

- Глупо. Выход-то тоже один.

- Ага, тем лучше для нас. Поэтому я вхожу, ты идешь сзади и валишь всех, кто будет прыгать в окно. Очень просто.

- Ясно.

- Может, я достану всех, никто не выпрыгнет, и тебе не придется пачкать ручки. Видишь, уже не все так плохо.

Микки рассмеялся. Рассел промолчал.

- Думаешь, сколько там у них? - спросил он чуть погодя.

- "Стекла" или бабла?

- И того и другого.

- Учитывая, что их продукт - дерьмо, "стекло" в расчет принимать не будем. Что касается бабла, то, судя по тому, что я видел и слышал, кусков, может, двадцать.

- Это всё?

- Я же говорил, что они только начинают. Нужно накрыть их, пока не разрослись. Если разрастутся, могут завести себе "крышу".

- Мне половина.

- Диктуешь условия?

Рассел потер шею. В горле у него пересохло.

- Мне нужно сделать кое-какие платежи.

- Я думал, ты с ними разобрался.

Рассел прикусил язык, стараясь не думать о матери.

- Не. Еще осталась парочка. Лучевая терапия - штука не дешевая.

- Ах да. - Микки вдавил окурок в переполненную пепельницу. - Половина, значит, тебя осчастливит. Половина, так половина.

- Тогда давай сделаем это, - сказал Рассел. - Пока кайф не развеялся.

Они вылезли из грузовика, осторожно закрыв двери. Микки откинул с кузова брезент. Под ним был пластиковый контейнер с двумя помповыми ружьями двенадцатого калибра и куча патронов россыпью. Он схватил оба ружья и протянул одно Расселу.

Рассел зачерпнул горсть патронов с крупной картечью и начал заряжать дробовик. Микки последовал его примеру.

Воздух был прохладным и неподвижным. Пахло костром. Туристический сезон еще не начался, поэтому дым был слабым. И это хорошо, иначе вся операция тут же обернулась бы перестрелкой с полицией.

Рассел посмотрел на верхушки деревьев. Дугласовы пихты слегка гнулись. Легкий ветерок проникал в долину, но у земли его практически не ощущалось. Очень жаль. Шелест ветвей на ветру скрыл бы их шаги. Что-то не везет сегодня.

- Есть вода? - спросил Рассел.

- Нет.

Рассел потер горло.

- Сушняк задолбал.

- Нужно было думать, прежде чем курить.

Рассел решил потерпеть, сглотнув остатки слюны.

- Значит, там только чуваки?

- Что?

- Только чуваки, верно?

- Да, насколько я знаю.

- Ни женщин, ни детей?

- Ты что, твою мать, глухой? Я сказал, только чуваки, насколько я знаю.

- Что это значит?

- Это значит, я уверен, что там одни парни. Хотя, может, кто-то из них вызвал шлюху или похитил ребенка. А значит, всего я знать не могу.

Рассел поднял вверх свободную руку.

- Да ладно, мужик. Не кипятись. Я просто не хочу убивать ни женщин, ни детей.

- Пока не запахнет большими деньгами, верно?

- Да пошел ты!

- Если бабла будет столько, что хватит на несколько месяцев лечения для твоей матери, ты и младенца затопчешь до смерти.

Рассел сплюнул, поднял дробовик и направил Микки в грудь.

- Заткни хлебало!

Микки ухмыльнулся.

- Тебя бесит, когда я говорю о твоей матери?

- Да, твою мать, бесит.

- Кровь кипит? Да так, что убить меня хочется?

- Да.

- Отлично. Так давай направим этот гнев в более продуктивное русло.

- Да пошел ты! - Рассел опустил дробовик и повернулся к дому. - Веди, говнюк.

- Вижу Рассела, с которым я вошел в бизнес.

- А ты все тот же безжалостный придурок, с которыми я рос.

Микки усмехнулся и двинулся вдоль длинной извилистой дорожки. Рассел шел справа. Они молчали, слышен был лишь звук дыхания, да хруст шагов по гравию.

Когда ни приблизились к хижине, Рассел услышал смех и голоса. Потом аплодисменты. Он замер на месте и прислушался. Микки продолжил движение. Через секунду Рассел понял, что в помещении работает телевизор. На полную громкость. Он покачал головой, словно глухонемой, и догнал Микки.

- Похоже на "Сайнфелд", - сказал Микки. - По крайней мере, не надо беспокоиться, что нас услышат.

- Ага.

- Помнишь серию, в которой Крамер вместо масла для загара использовал сливочное? - хихикнул Микки. - Тупой засранец Крамер.

- Ту, в которой он обгорел на солнце. - Рассел невольно улыбнулся. - Потом от него еще пахло едой.

- А у Ньюмана потекли слюньки, и все такое.

Они оба хихикали, приближаясь к хижине.

Похоже, в доме были включены все лампочки. Окна закрыты, а жалюзи опущены. Движения заметно не было. Из трубы валил дым. Пахло горелой сосной.

Из телевизора раздались аплодисменты, и заиграла "Сайнфелдская" тема. Потом она смолкла, и окрестности огласил рев рекламы про эректильную дисфункцию. Если не пройдет через четыре часа, звоните доктору.

- Кто, мать их, слушает телек на такой громкости? - проворчал Рассел и потер рот обратной стороной свободной руки.

- Может, они в другой комнате, и не слышат.

- На другом конце страны слышно.

- Да кому какое дело? Главное, что они нас не слышат, верно?

- Ну да. - Но Расселу это не нравилось. Как-то это было неправильно. Никто не слушает телек на такой громкости.

Микки присел за побитым джипом "Рэнглер". Рассел последовал его примеру, бросив взгляд на подъездную дорожку, по которой они пришли. Пусто и темно.

- Ладно, молодой, - сказал Микки. - Сделаем же это.

Рассел заерзал, сидя на корточках.

- А что потом?

- Что значит, потом?

- Нам придется возвращаться той же дорогой. Кто-нибудь вызовет копов, и они прибудут оттуда же. Сюда и отсюда один путь.

- Не будет никто звонить копам. В это время здесь нет никого, кроме варщиков.

- Может быть. А может, какой-нибудь турист услышит выстрелы и сделает звонок.

- Они не знают про дом. Когда копы поймут, что к чему, мы уже свалим.

- Все-таки нужно было ближе парковаться. А так придется дольше бежать до грузовика.

Микки посмотрел на темную дорожку.

- Черт, а ты прав, мать твою. Какого хрена ты раньше молчал?

Рассел пожал плечами.

- Только сейчас пришло в голову.

- Тормозишь ты чего-то. - Микки сплюнул. - Черт. Тогда поторопимся. В смысле, не будем задерживаться. Одна нога здесь, другая - там. И не трогаем ничего, что не будем брать.

- Мне ж не впервой, Микки.

- Встань сбоку от дома. И стреляй в каждого, кто будет выпрыгивать спереди или сзади.

Рассел кивнул и чуть приподнялся на корточках. - Кричи, когда будет чисто.

Он побежал на полусогнутых к боковой стороне дома и занял позицию за деревом. Оттуда просматривалась почти вся передняя часть хижины и три четверти задней. Он заранее сочувствовал тому, кто решит выпрыгивать из задней части. Там его поджидал крутой склон холма, уходящий на тридцать футов вниз. За задним крыльцом находился маленький дворик с небольшим уступом, а дальше крутой склон, поросший деревьями и кустами. Непростой рельеф. Если не разобьешься насмерть, то переломаешь все кости.

Микки отвлек его внимание от холма. Он подобрался к входной двери, двигаясь как хромая собака. Правое колено плохо сгибалось - последствия футбольной травмы, полученной еще в школе. Но быстроты и смелости ему было не занимать. На лице застыла решимость. Губы сжаты, глаза прищурены, левая рука на цевье, правая на прикладе, палец на предохранителе.

Добравшись до входной двери, Микки не стал мешкать. Направил дробовик на нижнюю петлю двери и выстрелил. В отличие от картечи, пуля прошила дверь и выбила нижнюю половину из рамы. Микки переместил прицел вверх и второй пулей снес верхнюю петлю.

Рассел прочесал глазами окна. По-прежнему никакого движения. И никаких криков. Слышно было только чертов телек. Может, своим звуком он заглушит все выстрелы.

Микки вышиб ногой дверь и исчез из виду. Прошло несколько секунд. По телеку какая-то сука рассказывала про антипохмельные таблетки. И больше ничего. Ни выстрелов. Ни криков. Ни звона стекла. Ничего.

Рассел облизнул губы. На лбу и на затылке выступил пот. От прохладного воздуха его тут же до пяток прошиб озноб. Он постучал по прикладу дробовика.

По телевизору шла реклама. Мирная тишина, исходящая от дома, была нарушена через секунду хлопком выстрела. Это не дробовик Микки. Похоже на "Глок".

Зазвучала вступительная песня "Друзей", и бабахнул ответный выстрел Микки. Потом еще один. Больше хлопков не было. Группа пела что-то там про любовь.

Слева от Рассела разбилось стекло. Он развернулся и поднял дробовик. Со второго этажа вперед ногами выпрыгнул какой-то чернявый, длинноволосый тип. Песня из "Друзей" кончилась, как только парень коснулся земли. Хруст кости эхом разнесся вокруг, заполнив звуковой вакуум, оставшийся после песни.

Левая нога парня загнулась под прямым углом чуть выше лодыжки, и он заорал. Но времени скакать и оплакивать ее не было. По инерции он пролетел вперед и врезался бедром в уступ. Кувыркнулся и исчез из виду. Рассел слышал, как он катится по холму, вопя всю дорогу. Телевизор взорвался хохотом зрителей.

Потом раздался глухой шлепок и крики стихли. Рассел приблизился к уступу и глянул через край. Парень лежал под бледным лунным светом, футах в десяти ниже по склону. Он прервал свое падение, ударившись головой об огромный ствол дерева. Льющаяся по холму кровь походила на горелое масло, вытекающее из разбитой машины. Левая нога парня походила на перевернутую букву "L". Правая была перекручена.

- Можно было еще курнуть, - пробормотал себе под нос Рассел, жалея, что не взял с собой трубку.

Еще один выстрел дробовика снова переключил его внимание на хижину. В доме было как минимум два трупа. Еще один стал частью дерева. Должно быть так. По крайней мере, Рассел надеялся на это. Ему нужна очередная доза, а это значит, что придется свалить отсюда. Но сперва ему нужно получить свою половину добычи. Он молился, чтобы ему досталось не меньше десяти кусков.

Телевизор смолк, и тишина снова окутала его. Через несколько секунд раздался вопль Микки:

- Рассел, тащи сюда свою задницу!

Рассел вытер рот и потрусил ко входу, поднялся по паре бетонных ступенек и вошел в зияющий проем. Сперва в нос ударил запах горелого пороха. Потом смрад крови, фекалий и протухшей еды. Поперхнувшись, он двинулся вперед.