Аристократы улиц

Глава четвертая

Первым делом я зажёг Взор. Простолюдины, никогда не видевшие ничего подобного, разом отшатнулись.

Ещё бы! Когда глаза у человека пылают магическим огнём, это выглядит жутко.

Я кинулся вперёд. Показал, будто хочу ударить здоровяка в лицо. Он повёлся на обманку и пропустил мощный удар ногой в колено. Рухнул и с воплем обхватил повреждённую ногу.

Похоже, что я выбил ему коленную чашечку. Сильнейший повержен. Остальные деморализованы, и справиться с ними будет просто.

Но где же, интересно, полиция? Те два городовых сейчас пришлись бы кстати.

Я бросил быстрый взгляд по сторонам и увидел, как два всадника сворачивают за угол. Один из них посмотрел на нас и поспешил сделать вид, что ничего не заметил.

Что ж, прекрасно. У меня определённо будет о чём побеседовать с начальником полиции.

Пятеро оставшихся одновременно бросились на меня. Одновременно, но неслаженно. Я ловко вырвался из окружения, на ходу прописав одному из них в челюсть.

— Назад! — рыкнул я, резко обводя противников Взором.

Уверен, что их проняло до глубины души. Желан и ещё один мужик отступили. Но одного только Взора было недостаточно, чтобы заставить всех пятерых сдаться.

Как же не хватает магии! Будь она со мной, я бы наказал этих холопов одним движением руки, не сходя с места.

Увы, придётся поработать чуть дольше.

Не давая соперникам прийти в себя, я снова бросился в атаку. Неожиданным апперкотом вырубил одного. Сделал подсечку другому и в падении догнал его пинком в челюсть. Сам получил по лицу, но сразу отомстил серией из четырёх ударов, которая отправила противника на землю.

Желан и ещё один оставшийся на ногах холоп не стремились нападать. Потрогав разбитую губу, я качнул головой и двинулся на них.

— Давай вдвоём! — воскликнул товарищ Желана.

Он попытался с размаху врезать мне по челюсти. Я почти лениво уклонился и ответил коротким точным боковым. Мужик покачнулся, и второй удар вырубил его наглухо.

— Наших бьют! — в отчаянии завопил Желан. — Наших…

Пинок в живот заставил его закашляться и согнуться пополам.

— Ты правда думал, что вы сможете меня избить? — спросил я, хватая Желана за волосы на затылке. — Допустим, у вас бы даже получилось. Что было бы потом, ты подумал?

— Н-нет, — признался тот.

— Очень зря. Потому что вас бы ожидала казнь. Она и так вас ожидает. Нападение на дворянина группой лиц по предварительному сговору — других вариантов просто нет. Твою мать, Желан! — в сердцах воскликнул я. — Я первый день в городе. Вежливо с тобой разговаривал. А что взамен? Как вы здесь вообще живёте? Вы что, никогда аристократа не видели?

— Издалека только, ваше благородие… — просипел тот, преувеличенно демонстрируя, как ему больно.

— Надо же, какие слова ты вспомнил. Идём.

Я потащил Желана за собой. Распахнул дверь конторы, заставив колокольчик громко звякнуть. Люди, продолжавшие стоять в очереди, уставились на нас, разинув рты.

— Перун меня порази, — пробурчала толстая баба.

Я пригасил Взор, но не полностью, и воскликнул:

— Любезная Лада! Не будете ли вы так добры вызвать полицию?

— Уже вызвала, господин, — сказала та, поднимаясь за стойкой. — Тревожную кнопку нажала.

— Благодарю, — кивнул я. — Как скоро они прибудут?

— Сигнальный артефакт моментально срабатывает. Патруль через пару минут прискачет.

— Очень надеюсь.

Я вышел обратно на улицу и швырнул Желана на землю. Двое из его дружков уже поднялись на ноги и затравленно взглянули на меня.

— Лежать, — приказал я.

— Что?

— Я неясно выразился? Лежать, сукины дети! Кто попробует встать — убью на месте. До вас, я погляжу, трудно доходит. Объясняю — я имею право прикончить всех вас. По закону, а не просто так! Благодарите всех богов, что я этого не делаю.

— А ты и не можешь, — процедил здоровяк, продолжая держаться за выбитое колено. — Мы наслышаны, что ты теперь без магии.

Те двое, что стояли, всё же сочли за лучшее лечь на дорогу. Я подошёл к здоровяку, встал над ним и сказал:

— Мне вот интересно, откуда весь город знает подробности обо мне? Вам что, кто-то специально рассказал?

Здоровяк поджал губы и промолчал.

— Отвечай мне, смерд, — усиливая Взор, приказал я.

— Нам на рудниках рассказывали, — буркнул он. — Бригадиры специально народ собрали.

— И в газете про тебя писали! — поспешил добавить Желан.

— А вы что, читать умеете? — удивился я.

— Конечно, умеем…

— Не думал, что всеобщее образование добралось и до Сибири, — хмыкнув, сказал я. — Что ж, понятно. На всякий случай, я могу убить вас и без магии. Ты сомневаешься, здоровяк?

Тот снова промолчал, и я вынужден был уточнить:

— Это вопрос. Отвечай.

— Нет, не сомневаюсь, — пробормотал он.

— Вот и молодец. Лежите! Будем ждать городовых.

Я погасил Взор, протёр глаза и как следует проморгался. Когда долгое время используешь Взор, на какое-то время начинаешь хуже видеть, и глаза начинают болеть.

Ну, Владислав! Я не ожидал от тебя такой мелочности.

Выходит, он специально сообщил начальникам на рудниках и в городские газеты, чтобы раструбили о прибытии моей семьи.

Зачем? Чего он хотел добиться? Попытаться вызвать конфликт между нами и городскими?

Скорее всего, так и есть. Дворянин-изгнанник, у которого нет ничего за душой — лакомая цель для простолюдинов. Всегда приятно поиздеваться над тем, кто раньше был великим, а потом всего лишился.

Истории падения неизменно вызывают интерес у тех, кто сам в жизни ничего не добился. Искренне восхищаться чьими-то успехами гораздо сложнее, чем смеяться над чужими поражениями.

Я не хотел конфликта, просто вынужден был отвечать на агрессию. Нет ничего приятного в том, что мне всё утро приходится использовать кулаки. Но я обязательно найду способ добиться уважения простых людей, не избивая каждого встречного.

Есть у меня несколько идей, как переманить их на свою сторону.

Полицейские не слишком торопились. Но, в конце концов, приехали два всадника — к сожалению, не те, что пытались меня арестовать.

Один из городовых был седым, с усталым безразличным взглядом. Другой, напротив, был молод, едва ли старше меня. Его глаза блестели ярче начищенных пуговиц на мундире, а на губах играла насмешливая ухмылка.

— Доброе утро, ваше благородие, — сказал молодой, спрыгивая с лошади. — Вы что, один их так?

— Доброе утро. Да, один. А что, разве я сильно их побил?

— По виду не скажешь, — улыбнулся полицейский. — Но что-то они лежат, не встают.

— Просто приказал им лежать, — пожал плечами я.

— Ха-ха! Понятно. Меня Лучезар зовут, младший городовой, — он козырнул.

— Эспер, — кивнул я.

Седой, не спеша вылезать из седла, причмокнул губами и поинтересовался:

— Мы не знакомиться приехали, Лучезар. Что здесь стряслось, господин?

— Эти недостойные пытались меня избить. Я им не позволил, но требую арестовать и наказать по всей строгости закона.

— Собираетесь предъявить официальное обвинение? — седой скучающим взглядом обвёл лежащих простолюдинов.

— Конечно, — сказал я.

Полицейский снова причмокнул и сказал:

— Ну что же, ваше право. Только надо будет заявление написать. Этих мы в отделение увезём, а вы проследуйте за нами.

— Сожалею, у меня есть дела. Зайду в отделение ближе к вечеру.

— Как скажете, — седой пожал плечами. — По закону мы их трое суток можем продержать. Если заявление до той поры не напишете — отпустим. Эй вы. Поднимайтесь. Лучезар, позади поедешь. Смотри, чтобы не сбежали.

— Да куда им бежать-то, — усмехнулся молодой полицейский. — Город у нас небольшой, а через портал просто так не пролезешь. Доброго дня, ваше благородие! — он снова приложил руку к козырьку.

— Взаимно, — кивнул я.

Первый вежливый человек, которого я встретил в этом городе, не считая Ладу.

Не дожидаясь, пока городовые поднимут и уведут арестованных, я направился по своим делам.

Имперская канцелярия располагалась на другом конце этой же улицы, так что путь не занял много времени. На входе меня встретил охранник, который взглянул на направление и отправил в отдел кадров.

Из отдела кадров меня послали в отдел регистрации, поскольку перед устройством на работу надо было сначала получить фамилию и прописаться в городе. Для этого предстояло заполнить несколько формуляров и получить печати в разных других кабинетах.

Одним словом, я лицом к лицу столкнулся с имперской бюрократией. Раньше всеми подобными делами занимался мой личный поверенный, но теперь мне предстояло всё делать самому.

Да уж, слуги воистину экономят кучу времени. Я потратил два часа, прежде чем меня, наконец, спросили:

— Какую фамилию вы хотите получить, Эспер Александрович?

Пока я бегал по кабинетам, то уже придумал несколько вариантов. И теперь озвучил выбранный:

— Терновский.

Через тернии к звёздам, посыл примерно такой. К тому же созвучно с прошлой фамилией, к которой я привык за восемнадцать лет.

— Хорошо, — служащий канцелярии вписал новую фамилию в толстую учётную книгу. — Как глава семьи, вы также даёте эту фамилию своей матери Есении Владимировне и сестре Белославе Александровне.

Я молча кивнул. Канцелярист просто озвучивал очевидное.

Новый паспорт обещали выдать через несколько дней, а пока вручили справку, с которой я мог официально устроиться на работу. Что я и сделал.

— Поздравляю, — сухо сообщил начальник отдела кадров по имени Степан Вашин. — С этой минуты вы посыльный имперской канцелярии города Дальнегранска. Пять дней в неделю, с понедельника по пятницу, вам надлежит являться сюда к шести утра. Вы будете получать конверты и список адресов, по которым их следует доставить.

— Хорошо, — кивнул я.

— Учтите, что конверты будут запечатаны, и вскрывать их запрещено. Когда разнесёте все утренние посылки, следует снова явиться в канцелярию за новыми поручениями. Кроме того, могут возникнуть срочные отправки. Вот, возьмите сигнальный амулет, — Степан вручил мне круглую брошь с тускло-розовым камушком в центре. — Знакомы с такими?

— Да. В нашем поместье такими пользовались слуги и патрульные.

— Хм. В поместье… Да уж. Дворянин вашего уровня на работу к нам ещё не устраивался.

Вашин не пытался меня оскорбить, поэтому я просто пожал плечами:

— Я больше не княжич и мне просто нужны деньги. Кстати, сколько вы платите?

— А вам что, в центре занятости не сказали? Один рубль двадцать копеек в день, расчёт раз в неделю.

Я постарался не показать удивления. Что за жалкая подачка⁈ Будучи в Москве, я мог больше потратить на обед, чем местный посыльный зарабатывает в месяц.

Ладно, ничего. Я обязательно найду другой способ заработать. Это только на первое время, чтобы хватило на еду, и чтобы завести знакомства в городе.

Кстати, о знакомствах.

— Скажите, а кто выполняет обязанности городского главы? — спросил я.

— Господин Левин, Радимир Ярославович. Из баронского рода. Он здесь заседает, на третьем этаже, — Степан ткнул толстым пальцем в потолок.

— Я хочу с ним встретиться. Сможете устроить?

— Э-э, — растерялся Степан. — Ну, вы ведь тоже дворянин. Может, согласится вас принять. Пойдёмте, узнаем. Ну а затем, Эспер Александрович, надо бы за работу приняться. Есть у нас срочные посылки.

— Конечно. И можете звать меня просто Эспер.

Мы поднялись на третий этаж, где располагались один-единственный кабинет и большая приёмная.

В приёмной сидела секретарша — типичная блондинка с длинными ногами и упругой грудью третьего размера. Белая блузка была расстёгнута на четыре пуговицы, почти полностью оголяя грудь, а юбка была такой короткой, что скорее напоминала пояс.

Чёрт возьми, как банально. Большой начальник и блондинка-секретутка, основные обязанности которой явно связаны не с бумагами.

— Верочка, — обратился к ней Вашин. — Радимир Ярославыч у себя?

— У себя, — промурлыкала Вера.

— Подождите здесь, Эспер. Я узнаю, может ли он вас принять.

— Нет необходимости. Я сам спрошу.

— Подождите, но…

Я подмигнул Верочке и решительно направился в кабинет. Для приличия постучал и сразу же вошёл.

Радимир Левин оказался такой же стереотипной «большой шишкой». Толстый мужчина в дорогом костюме, с блестящей лысиной и маленькими глазками, что были едва заметны на одутлом лице. От него несло неприятной смесью дорогого парфюма и пота.

— Вы кто? — неприветливо каркнул он.

— Эспер Александрович… Терновский, — сказал я и закрыл за собой дверь. — Рад познакомиться, Радимир Ярославович.

— А, это вы. Уже фамилию успели получить. Послушайте, Эспер, — Левин сложил руки перед собой на столе. — Я прекрасно понимаю, чего вы хотите.

— Я зашёл представиться, только и всего.

— Не морочьте мне голову. Вас изгнали из рода, и теперь вы надеетесь завести знакомства в высших кругах, чтобы снова занять достойное положение. Я прав?

— Отчасти. Разве двум дворянам не стоит подружиться?

— У нас с вами разное положение, Эспер. Я городской глава, а вы изгой. То, что мы принадлежим к одному сословию, не делает нас равными, — Радимир свёл брови. — Понимаете, о чём я говорю? Если рассудить по справедливости, вы скорее ближе к черни, чем ко мне.

У меня перехватило дыхание. Лишь чудовищным усилием воли я заставил свой Взор не вспыхнуть. Потому что использовать Взор на другом аристократе было равносильно вызову на дуэль.

Как бы это ни было обидно, но Левин прав. Положения у нас разные.

Я даже не мог расценить его слова как оскорбление. Дворяне никогда не врут. И увы, сейчас Радимир говорит чистую правду.

— Не ожидал, что вы встретите меня так, — проговорил я.

— А чего вы ожидали? — сказал Левин и фыркнул. — Что я встречу вас с распростёртыми объятиями? Наш город находится под протекторатом Московского княжества. А князь московский — ваш брат, тот самый, что изгнал вас из рода. Понимаете, о чём я говорю? Даже если бы я по какой-то причине был к вам дружелюбно расположен, то не стал бы помогать. А мне, скажу честно, плевать на вас. До свидания, Эспер. У меня много дел.

Устраивать скандал не было смысла. В какой-то мере я был даже благодарен городскому главе за то, что он высказал свою позицию. Кивнув на прощание, я вышел из его кабинета и с трудом сдержался, чтобы не хлопнуть дверью.

— Всё в порядке? — участливо осведомился Степан.

— В порядке, — ответил я. — Идёмте. Вы говорили, у нас есть срочные дела.

— Да, конечно. Идёмте.

— Скажите, я могу получить аванс за будущую неделю? — спросил я, когда мы с Вашиным спускались по лестнице. — Под слово чести. Мне нужно срочно починить крышу в доме.

— Ну… Да, конечно. Под слово чести можно.

— Спасибо, — сказал я.

Мне выдали лошадь, сумку с почтовым гербом и форменную фуражку. Фуражку я надевать не стал, потому что выглядел в ней совершенно по-дурацки, особенно в сочетании с дорогим костюмом.

Правда, за первую половину дня мой костюм изрядно запылился благодаря стычкам с простолюдинами, а ещё я заметил, что на правом плече разошёлся шов.

Вот чёрт. Надеюсь, Белослава сумеет заштопать. И надеюсь, что у нас есть подходящие нитки.

До вечера я развозил документы — различные предписания, ответы на заявления и прочие официальные бумаги. Побывал в пекарне, в городской конторе рудников и в домах нескольких довольно обеспеченных по местным меркам людей.

Везде не забывал представиться и старался показать себя не простым курьером, а достойным служащим имперской канцелярии. Кажется, мне это удавалось. По крайней мере, никто не отнёсся ко мне свысока, а в пекарне даже угостили свежими горячими булочками.

Это было кстати. Потому что утром я не завтракал, и теперь желудок требовал еды. Так что булки я умял за милую душу.

По пути заехал в хозяйственный магазин, заказал доски, гвозди и рубероид. Их обещали доставить к моему дому завтра утром. Нанять рабочих мне пока было не по карману, значит, придётся лезть на крышу и стучать молотком самому.

Последней точкой доставки на сегодня была аптека.

В этом мире лекарства производили не так, как в моём старом. Фармацевтов называли лекарями или, на старый манер, зелейниками. То есть теми, кто готовит зелья.

В отличие от целителей, лекари не могли с помощью магии срастить сломанную кость или затянуть рану, не говоря уж о том, чтобы вылечить повреждения духовного тела. Но магией они тоже владели, и с её помощью готовили эликсиры и снадобья от самых разных болезней.

— Здравствуйте, уважаемый, — сказал я, заходя в аптеку. — Меня зовут Эспер Терновский, я сотрудник имперской канцелярии.

Аптеки и выглядели иначе, чем в моём мире. Никаких витрин с лекарствами и бесполезными аскорбинками, и тем более никаких рекламных плакатов. Стерильно белое помещение, диванчики для приёма посетителей, а в отдельной комнате за прозрачным стеклом — алхимическая лаборатория.

— Здравствуйте, Эспер, — поприветствовал меня аптекарь. Одет он был в традиционную белую мантию.

Я вручил ему документ и попросил расписаться в уведомлении о вручении.

— Скажите, вы ведь владеете магией? — спросил я.

— Конечно. Как бы иначе я готовил эликсиры?

— Вероятно, вы слышали обо мне. Я тот самый дворянин-изгой, и меня отлучили от родового Источника…

— Знаю, что вы хотите спросить, Эспер. И понимаю вашу беду. Не знаю, как бы я себя чувствовал, если бы лишился магии! — аптекарь покачал головой. — Увы, я сам принадлежу к роду, и понятия не имею, как пользоваться магией без Источника.

Я молча кивнул. Следовало ожидать. Маги-простолюдины или же дворяне без привязки к родовому Источнику — редкие птицы.

— Но я знаю, кто может вам помочь, — сказал вдруг аптекарь.

— Кто? — сразу же выпалил я.

— Здесь рядом есть ведьмак. Он простолюдин, истребляет нечисть за деньги.

При этих словах я сразу же вспомнил известного в моём старом мире вымышленного охотника на чудовищ. Седые волосы, два меча за спиной и всё такое.

— Где его найти?

— Он живёт за пределами города, вне защитного купола. Я могу объяснить, где находится его дом.

Аптекарь рассказал мне, как найти ведьмака. Я сердечно поблагодарил его и напоследок получил предупреждение:

— Будьте осторожны, Эспер. Он неприятный человек, и не очень любит дворян. Я не знаю причин, но лучше вам быть с ним повежливей.

— Спасибо за предупреждение, — кивнул я. — До свидания.

Что ж, на сегодня работа была окончена. Честно говоря, я валился с ног от усталости. Слишком много всего случилось, да и столько ездить верхом я отвык.

По Москве я передвигался по большей части на автомобиле, а проводить много времени в седле было физически тяжело, особенно с непривычки.

Но у меня оставалось ещё несколько дел.

Для начала необходимо было вернуть лошадь в конюшню. С одной стороны, плохо, что придётся топать домой пешком. С другой стороны, сейчас я не могу себе позволить кормить ещё и лошадь.

По дороге в канцелярскую конюшню я заехал в магазин хозяйственных товаров и не пожалел денег на хороший железный нож. Именно железный, а не стальной. Стальной, понятно дело, крепче, но железо отпугивает нечисть. А я опасался, что ночью в дом может вернуться упырь или наведаться другая нечистая сила.

Добраныч, конечно, не пустит чудовищ просто так. Но в новом доме он действительно слаб. Сила домового напрямую зависит от того, в каком состоянии находится жилище. А оно у нас находится в состоянии полной разрухи.

Так что хорошее железо не помешает.

Оставив лошадь, я направился было в полицейское управление. Но не успел — уже стемнело, и меня встретил только дежурный, который сказал, что полицмейстер, то есть начальник, будет завтра утром.

Я написал заявление о нападении и сказал:

— Передай полицмейстеру, что заходил Эспер Терновский. Завтра в обед я снова приеду.

— Как скажете, ваше благородие, — ответил дежурный.

Надо же. Хотя бы полицейские стали обращаться ко мне, как подобает. «Ваше благородие» — стандартное обращение к аристократу, не имеющему титула. Видимо, неудачный арест и мой разговор с городовыми всё-таки возымели действие.

Затем я, наконец, отправился домой. Шёл быстро, несмотря на усталость. Меня слегка беспокоило, что я бросил маму и сестру на целый день.

Им, конечно, было чем заняться, да и опасности никакой не предвиделось. Но с наступлением темноты меня всё равно охватила неясная тревога.

Как минимум я опасался появления нечисти. Упырь может захотеть вернуть себе облюбованное жилище.

Когда я приблизился к дому, выяснилось, что тревога была не напрасной.