Археологи. Деревня. Полный вариант (СИ)

Глава 15

Дженни тоже не могла долго заснуть. Крутилась на своей кровати и ни как не могла найти место. Наконец пристроилась, затихла и на этой грани между явью и сном она почувствовала, что в ее голову как будто кто-то пробрался. Аккуратно шевелил все ее воспоминания, начиная с самого детства. Дженни прямо ощущала, что тот — «чужой», роется у нее в голове, как у себя в комоде. Как будто перебирает вещи, примиряет их и то, что не подходит — отбрасывает в сторону. И при этом он что-то бормочет непонятное. Она старалась разобрать слова, чтобы понять, что этот человек ищет в ее воспоминаниях и мыслях, но не получалось. Попыталась проснуться, но тоже не вышло. К тому же, ни рукой, ни ногой не могла пошевелить. Глаза не открывались, крикнуть тоже не получалось, рот как будто был заклеен. Липкое чувство страха охватило ее. Но через какое-то время присутствие постороннего в голове стало пропадать, как будто бы он был дрессированной змеей, посланной опытным охотником в глубокую нору, найти там маленького, беззащитного кролика. Змея постепенно выползала из головы Дженни, продолжая что-то говорить непонятное, отдельные слова она стала улавливать, но смысл целых фраз все равно был непонятен. Но последние слова, произнесенные чужаком, Дженни сумела разобрать… или ей показалось это, но она была уверена, в том, что слышала: «Все — заканчиваем сеанс, я знаю, где ее искать!» И девушка открыла глаза. С трудом вздохнув, как будто все это время она не только не могла пошевелиться, но и дышать.

Вдохнув воздух, она закашлялась и села на кровати, вытирая холодный пот. «Ужас какой-то! Надо же, приснится же такое!» — подумала она и почувствовала боль и жжение в руках. Оказалось, что она с такой силой сжимала кулаки во сне, что ее, хоть и короткие ногти, прорезали ладонь, и соленый пот со лба попал в ранки. Простыня вся была в кровавых пятнах, и девушка сдернула простыню, решив заменить ее, чтобы утром не пришлось краснеть перед парнями. Расстелив чистое белье, она взяла, скомкав, старую простыню и понесла ее застирать, пока кровь не засохла окончательно. Аккуратно перешагнув через спавших ребят, она на цыпочках дошла до лестницы и спустилась вниз. Там поняла, что делала это совершенно зря. Праздник удался. В большой комнате, куда переместились взрослые со двора, все было вверх дном. Она тихо пробралась мимо стола, за которым спали, сложив буйные головы в борьбе с зеленым змием, отец с кузнецом и вышла во двор.

Стояла глубокая ночь, но было светло. На небе не было ни облачка, и крупные яркие звезды усыпали все небо. Полная луна холодно светила с неба, безразлично глядя сверху. Простирнула простыню в бочке и повесила ее на веревку. Сходила в туалет и, вернувшись, села на крылечко. В одной сорочке было холодно и она, зайдя в сени, накинула на плечи отцову куртку. Сон пропал совершенно. Она не могла забыть эти холодные щупальца, копавшиеся в ее мыслях и эти слова услышанные ей напоследок. Перебирая в памяти все с ней произошедшее за последнее время, она пыталась вспомнить, не было ли таких снов у нее раньше. То, что она спать стала хуже, после возвращения домой, это точно. Каждое утро она просыпалась совершенно разбитой, как будто всю ночь разгружала телегу дров. Случайно глянула вверх и оцепенела. Луна была кроваво-красного цвета. Дженни даже не поверила своим глазам — потерла их. «Что за черт!» — мелькнула мысль. «Никогда не видела ее такого цвета! Не к добру это!» и снова ей пришел на ум сегодняшний сон. «А вдруг это было на самом деле? И храмовники вычислили, кто убил их братьев? Тогда нужно немедленно уходить из деревни… Дженни боялась разбудить отца и рассказать ему сон — он может поднять на смех. Кому еще можно сказать и посоветоваться? Матери? Она начнет охать и ахать, и все равно придется все рассказывать отцу. Так что лучше сразу к нему идти. И она приняла решение. Зашла в комнату и сначала бросила взгляд на часы — на них было шесть тридцать утра. В принципе, не такое и раннее утро. Когда они собирались в рейды, бывало, и раньше вставали. Подошла к отцу и легонько тронула за плечо. Он тут же поднял голову:

— Что случилось?

— Давай, выйдем — хочу кое-что тебе рассказать! — Тихо сказала дочь и Георгий, молча, не задавая вопросов, встал и, забрав со стола кисет с табаком, и взяв автомат, пошел вслед за ней во двор. Уже там, поняв, что ничего экстраординарного, типа нападения, не случилось, он сел на ступеньку, положил оружие рядом и стал набивать трубку.

— То, что ты хотела рассказать, до утра не могло потерпеть? — спросил Георгий у дочери, раскуривая трубку. Пыхнув пару раз, раскуривая, и пошел в сортир. Дженни терпеливо ждала, понимая, что у отца отвратительное настроение и надо иметь вескую причину для его подъема в такую рань.

— Папа, может тебе полечиться? — участливо спросила, когда он схватился за голову.

— О! Молодец, дочка! — воскликнул, обрадовано Георгий и вскочил, но покачнувшись опять сел и жалобным тоном произнес, — Может, ты поухаживаешь за отцом?

Понимающе кивнув, дочь пошла в дом, проверила бутылки и нашла одну, в которой оставалось грамм сто на донышке. Налила в стакан и, прихватив соленый огурец, принесла лекарство папе.

Хлопнув в один глоток, Георгий с шумом занюхал огурцом, потом откусил кусок и, закрыв глаза, блаженно затих. Посидел пару минут, потом выдохнул воздух и уже другим, бодрым тоном спросил:

— Ну, что ты мне хотела рассказать?

— Пап, я видела странный сон… или, скорее всего, мне это даже не снилось. Чем больше про это думаю, тем мне кажется, что все это было наяву.

И она рассказала отцу про то, что происходило ночью. Георгий задумался. В принципе, с одной стороны, дочь у него никогда не была паникершей, но с другой — она женщина. А они живут не логикой, а чувствами. И это нельзя сбрасывать со счетов. Не стоит поднимать панику и тормошить людей. Только вернулись в деревню и снова уходить? И только потому, что Дженни приснился сон? Его одолевали сомнения, что народ на такое подпишется. Поэтому он поспешил успокоить дочь:

— Нам ведь не прямо сейчас надо уходить? Давай подождем, когда все проснуться и тогда обсудим этот вопрос!

Девушка поняла, что отец просто отложил вопрос, так и не приняв решение. Георгий вздохнул и похлопал ладошкой по крыльцу:

— Садись рядышком! — И когда дочь села, просто обнял ее за плечи.

— Дженни, а может это просто сон? Мы только вернулись домой. Нам надо готовиться к зиме. Не сегодня-завтра сюда приедут люди. Мы с дядей Семеном договорились с Петровичем об этом. Дома пустуют, а в соседних деревнях тесно. Всех подряд принимать не будем, но кое-кого готовы взять с радостью. Понимаешь, надо жить дальше. Ну, пришли муравьи, люди погибли. Да, но что теперь нам делать? Это стихийное бедствие и то, что мы смогли выжить, это говорит, только о том, что повезло. А о том несчастном случае лучше забудь. Не было его и все!

Все жители погибли в борьбе с муравьями. Да, были какие-то приезжие из города, вроде видели их краем глаза, но когда произошло нападение, было не до них и как они погибли, никто из нас не видел, так как мы были на другом конце деревни. Перестань себя накручивать! Надо просто постараться забыть все случившиеся. В принципе, ты спасла тогда мне жизнь, да и всем остальным тоже. И если бы не повторное нападение муравьев, все остались бы живыми!

Он как мог, успокаивал дочь, а у самого в голове крутились другие мысли на этот счет: если бы Дженни не прикончила тогда этого монаха, то возможно, он бы помог справиться с муравьями и во второй раз. Тогда люди и не погибли бы. Но… бы — мешает! Может — помог, а может — нет! а вполне возможно, что просто в тот самый момент монах убил бы Георгия! Так что все это просто предположения и надо жить сегодняшним днем.

Пока они с дочерью разговаривали, проснулась мать. А за ней и Семен.

— Вы о чем здесь все утро разговариваете? Не даете поспать! — недовольно произнесла она. А кузнец ни слова не говоря, молча пробрался мимо и добрел мотающейся походкой до бочки. Бухнулся в нее головой и замер на несколько секунд. Кое-как выбрался оттуда и жалобно произнес:

— Томочка! Ты видишь, как мне плохо? Может, у нас что-то осталось?

Та хотела, как всегда, рявкнуть на него, но потом, осознав свое собственное состояние, решила проявить милость.

— Ладно, болезные, сейчас полечу вас! — вздохнула она и пошла на кухню. Там погремела, пошуршала и вышла на крыльцо с бутылкой. Мужики весело переглянулись и резво потянулись за Тамарой в дом. Георгий даже потянулся к жене с поцелуем, но та притворно отпихнула его:

— Иди уж, пьяница!

Дженни осталась на крыльце со своими мыслями, а на кухне пошел процесс лечения. Взрослые поправляли здоровье, а у девушки в голове был полный сумбур. «Возможно, отец прав и мне все это приснилось! Тем более появился Джек и всколыхнул воспоминания! Но ведь это было так реально? Я ведь не спала? Или спала?» она уже совсем запуталась в своих мыслях и не верила даже самой себе. В это время раздался грохот падения чего-то внутри дома, и затем встревоженные голоса взрослых. Дженни вскочила и метнулась к ним. По дороге в голове мелькнула мысль: «Наверняка доктор!» И точно, док второй раз за сутки свалился с сундука. Все вокруг него бегали, а он лежал и стонал. Потом отец с дядей Семеном подняли его и посадили за стол. Только тогда все смогли разглядеть его. Тетя Тамара ахнула, прикрыв рот рукой. Мужики покачали головами.

— Ну, что ржете, сволочи? — сквозь зубы произнес док. — Дайте выпить!

Семен налил в стакан самогону, предусмотрительно оставленного для деревенского коновала. Так как они видели, в каком он вчера был состоянии. Тот, стуча зубами о стакан, кое-как влил в себя лекарство и замер в ожидании чуда. Постепенно морщины разглаживались, и напряжение тела спадало.

— Еще! — скомандовал он, не открывая глаз.

Семен хмыкнул и влил остатки в подставленный стакан. Полстакана исчезли за один глоток.

Георгий уважительно посмотрел и протянул приготовленный огурчик:

— Ты, закусывай, брат, а то тебя сейчас на старые дрожжи снова развезет!

Тамара кивнула и, сходив на кухню, быстро вернулась с тарелкой полной нарезанной рыбы, вперемешку с соленым салом.

— Это вы вчера тут почудили! — кивнула она на тарелку и поставила ее поближе к доктору. — Ешь, давай!

Тот кивнул и, взяв кусочек сала, стал его жевать. Все смотрели на него с еле сдерживаемым смехом. Наконец самогон подействовал и Ра обрел восприимчивость.

— А чего вы ржете, словно кони? — непонимающе спросил он у друзей. — Как будто сами вчера трезвые ушли отсюда!

Все уже в открытую начали смеяться и Тамара, не выдержав, взяла с комода зеркало и подала его доктору:

— Полюбуйся на себя, красавец ты наш, писаный!

Тот взял в руки зеркало и, глянув в него, ахнул:

— Кто же мне так вчера приложил? Думаю, что же у меня нос-то так болит? — он взялся за него и, охнув, отдернул руку. Все смеялись и отрицательно мотали головами, что, мол, мы тебя не трогали!

— Может, ты к дочери моей приставал? — смеясь, предположил Георгий. — Так это ты зря сделал! Вот и получил под оба глаза сразу!

Тут уже не выдержала Дженни:

— Не ругайтесь, дядя Ра! Вы вчера вечером свалились с лестницы! Свернули себе нос — мне пришлось его вправлять! Радуйтесь, что легко отделались, а могли бы и шею свернуть!

Док не слушая ее, вздыхал, глядя в зеркало, и ощупывал нос. Потом повернулся к улыбающимся до сих пор друзьям и трагическим голосом произнес:

— Пойду к себе — лечиться!

Встал, пошатываясь, и побрел к калитке, мотаясь из стороны в сторону, по дороге чуть не снеся забор палисадника, кое-как открыл калитку, сначала долго толкал ее, а уже потом, сообразив, потянул ее к себе. За ним дверь гулко хлопнула, как бы отрезая его от остальных жителей деревни.

Георгий хлопнул ладонями по коленям, вставая:

— Давай мать, буди детей! Дел дома полно, а они спят, как сурки!

Но когда Тамара поднялась на пару ступеней и глянула на мансарду, собираясь крикнуть — «Подъем!», пацаны уже проснулись. Кто-то стоял еще в трусах, пытаясь найти брошенные вчера, куда попало штаны, и это был ее Джон, естественно — самый растеряха из всех. А оба Джека уже одетые, вели беседу между собой вполголоса. Увидев мать, они кивнули ей, что мол, мы сейчас придем. И она, не сказав ни слова, вернулась вниз и стала готовить детям завтрак. Да и взрослые были не прочь перекусить, поэтому эти ее действия вызвали горячий отклик в сердцах и самое главное, желудках мужчин. Дети спустились вниз, когда уже стало пахнуть яичницей.

Как ни удивительно, но несколько куриц умудрились спастись от муравьев, видимо, взлетев повыше: скорее всего кто на деревья, а кто на крышу. Потому что по-другому их спасение объяснить нельзя. Тамара собрала всех в свой курятник и теперь баловала семью свежей глазуньей. Все поели и когда мать, собрав посуду, ушла ее мыть, Георгий встал, кивнув Семену, мол, пойдем курить, и молча посмотрел на Фокса. Тот тоже встал, и они втроем вышли во двор. Остальные остались в доме, сначала сидели, между собой перештопываясь о том, как уговорить отца отпустить их в очередной рейд.

Семен и Георгием сосредоточенно набивали трубки. Джек молчал, как партизан. Наконец они их раскурили, пыхнули пару раз и Адамс, вздохнув, произнес:

— Ну, давай уж, рассказывай. Мы с Семеном, еще вчера поняли, что ты не просто так вернулся. Конечно, мы не исключили и такой вариант, но, скорее всего, было что-то, что помогло тебе принять решение вернуться. Так что там случилось?

— И еще, что-то вы с пацанами, подозрительно долго обсуждали твое возвращение! — добавил кузнец.

Джек вздохнул и кивнул:

— Да, вы правы! — И потом, торопясь и проглатывая слова, как будто боялся, что его остановят, стал рассказывать. Как залез на поезд и о том, куда на нем приехал. И как он узнал, что завод до сих пор действует, что-то производит. Поэтому и состав этот ездит туда-сюда. Видимо, нет отмены приказа на доставку груза до места назначения. Поезд не может дойти до места разгрузки и возвращается обратно. Через какое-то время его снова грузят, и он снова едет до моста, там дает задний ход и возвращается на завод. Либо какой-то сбой в системе, что более вероятно за столько лет.

Взрослые с интересом слушали рассказ парня, и когда он закончил, они еще молчали какое-то время, посасывая трубки и обдумывая услышанное.

— Первый и самый главный вопрос — что производит этот завод? — начал кузнец. — Это самое важное!

— Я этого не знаю! — развел руками Джек. — Состав гружен какими-то цилиндрами, достаточно крупными и тяжелыми — это видел при разгрузке поезда. Что это такое и для чего — не знаю. Я нашел дверь, ведущую в серверный зал, под автоматической охраной и работающей пропускной системой и понял, что лучше туда самому не соваться.

Мужики одобрительно кивнули.

— И дальше не полез! Решил, что лучше вернуться домой и попросить вас, — тут он стал давить на давно изученные кнопки характера Адамса-старшего, — о совете и помощи! Нужен специалист по компьютерам, а лучше Джека — никто не разбирается в них! И нужен кто-то, кто вообще поймет, что там производят и что с этим можно сделать нам. То есть вы, дядя Жора!

— Ну, так оно и есть! — гордо произнес Георгий. А Семен добавил задумчиво:

— Значит, завод говоришь? Интересно! Что же он мог производить? Никогда не слышал о работающих до сих пор автоматических заводах. Насколько знаю, они все были разрушены в войну. Как же этот-то уцелел? И самое главное — почему он, так сказать, не завален произведенной продукцией по самый верх? Ведь он ее производит с тех самых времен! Куда она девается? Или он ее снова и снова перерабатывает? Говоришь, какие-то цилиндры? Может, ступени для ракет?

— Нет, не похоже! Один торец плоский, с каким-то рисунком, а второй совершенно гладкий, без каких-либо отверстий. Нет, на ракеты не похоже! — ответил Джек, еще раз подумав. — Мы находили несколько раз — они совсем другие!

— Хорошо! Ты, давай, иди к ребятам или домой сходи, проверь там как без тебя. А мы подумаем и через пару дней определимся! Два-три дня ничего не решают, не правда ли? — подвел итог совещания Георгий. — Да, к обеду возвращайся! И вообще, давай на житье к нам перебирайся, нечего тебе там, дома у себя, делать!

— Хорошо! — кивнул Джек и пошел к ребятам. Там сказал, что отец с дядей Семеном будут думать.

— Ну, мы так и знали! — разочарованно прогудели ребята.

— Пойду домой схожу. Еще не был ни разу, как пришел. А ты домой не идешь? — спросил у Семена.

— Не знаю, сейчас у отца спрошу! — младший кузнец глянул в окно. — Ууу! Да нам все равно в разные стороны, так что не жди меня. Он, скорее всего, еще долго будет тут сидеть. Сейчас тетю Тамару еще на пузырек раскрутят! — ехидно добавил.

Джек расстроено махнул рукой и пошел домой. После столь долгой отлучки и нашествия дом был в жалком состоянии. Все что можно было съесть или хотя бы пахло едой — было уничтожено муравьями. Особенно его огорчила потеря мыла в бане, когда он заглянул туда растопить печь. И в самой бани исчезло и лежащий кусок на притолоке в предбаннике — тоже пропал. «Вот не было печали!» — подумал он. — «И чем мыться?»

— Н-да, придется заняться мародерством! — решил он и пошел к соседям. Обычно летом все держат бани открытыми, чтобы она проветривалась и меньше гнила между помывками. Но одна из соседских бань случайно оказалась закрыта, и в ней Джек нашел кусок мыла. «Хорошо хоть мочалку не съели!» — бормотал он, когда возвращался к себе. Взял только мыло. Ему почему-то претила мысль лазить по домам соседей в поисках чего-то более значимого. Хотя в любом другом селе, он, не задумываясь, нагрузился бы доверху. А тут, в своей деревне… не мог переступить через себя. Растопил баню и пошел убираться в доме. Пока все выгреб, баня была готова. С удовольствием мылся, ожесточенно тер себя мочалкой, как будто хотел содрать с тела какую-то налипшую дрянь. Даже сам себе удивился: «Как в последний раз моюсь!» дошел до дома и едва сел на крылечко, как услышал надрывающийся голос из рации:

— Да куда ты там делся, Джек? Ответь базе, Джек!

— Блин! Не дадут спокойно в бане помыться! — беззлобно выругался он и пошел в дом.

— База — Фокс на связи!

— Ты куда пропал? Все уже за столом — только тебя нет! давай бегом! — по голосу Дженни слышно было, что она нервничает.

— Сейчас приду! — Джек сделал отбой и стал торопливо натягивать штаны.

Обед прошел в дружественной обстановке. Потом Джек пошел назад, забрал там все, что можно было: патроны, аптечки и тому подобное, сложил в рюкзак и принес в дом к Адамсам. На молчаливый вопрос Джона, поднявшего брови, был даден ответ — я теперь здесь жить буду! Ребята сначала удивились, но после того, как Джек пояснил, что это предложение дяди Жоры, все согласно закивали — мол, давно надо было. Пошли по соседям, нашли и притащили подходящую кровать, благо и матрас тоже имелся. Джек, пацанов особо не стеснил, места на мансарде было много. Так прошел день. Время от времени, Джек то тут, то там, натыкался взглядом на Георгия с Семеном, о чем-то ожесточенно споривших. Понимал о чем идет речь, и старался на глаза не лезть. Наутро договорились сходить порыбачить. Так как на мостках рыбу удили только мелкие ребятишки, собрались идти подальше, к старому вязу, в незапамятные времена свалившемуся с подмытого берега. Решили идти всей бандой. Сэму, после возвращения слегка отдалившемуся от остальных, вставили пистон и чуть ли не в приказном порядке обязали быть у ворот в шесть утра. Сначала хотели в пять, но и в шесть было — темно, хоть глаз выколи, поэтому решили часок поспать. Утро пришло слишком рано — никто не мог встать, хотя будильник надрывался из всех сил. Полночи опять проболтали как всегда, и только когда в люке показалась голова Сэма, удивленно произнесшая:

— Вы, какого… еще все лежите? Меня значит вчера все стропалили, чтобы не проспал, а сами дрыхните тут?

— А ну, вставайте! — развопился он, и все повыскакивали из кроватей. Началась утренняя суматоха. Наконец мать не выдержала и тоже встала. Под ее чутким руководством все поели и были выпровожены со двора с наказом без рыбы не возвращаться. На полдороге выяснилось, что Джек забыл во дворе удочку, зато почему-то взял с собой металлодетектор. Зачем он ему на рыбалке понадобится? Видимо автоматически положил в рюкзак. Но решил, что он лучше походит вокруг с прибором, чем, вернувшись, спугнет удачу. Народ посмеялся — мол, здесь все хожено-перехожено тысячу раз, но возражать не стали. Тем меньше будет на одного рыбака, что тоже неплохо. Червей накопали с вечера, что еще нужно для хорошей рыбалки? Самогон им был не нужен, и своей дури в головах было достаточно, поэтому на рыбалку шли именно за рыбой. Потому что основным видом свежего белка была рыба. После нашествия муравьев, в лесу не осталось никакой живности, кто мог, тот сбежал подальше, а кто не смог, того убили и съели муравьи. Дядя Семен, как-то раз ходил охотиться на ту сторону реки, но и там кроме пары куропаток никого не смог найти. А всю белугу засолили.

Мост через овраг восстанавливать было некому. Поэтому пришлось спуститься на самое дно, там продраться сквозь кусты по узкой тропинке, которую протоптали козы, овцы и местная детвора, а затем подняться по такому же крутому склону. Эта местность была не обжитой, домов здесь не ставили, скотину тоже не выпасали. Заросшая молодым ельником и осиной, часть которого сгорела во время войны с муравьями. Кое-где попадались старые домовые ямы, видимо когда-то их деревня располагалась на этой стороне оврага, а потом сместилась на ту, ближе к реке. Когда это было, никто из жителей и не помнил, а все эти ямы были давно прочесаны в поисках ценного. Да и сам Джек ходил здесь не раз. Кое-где были видны заросшие ямки, видимо находки все-таки были, и Джек не выдержал, снял прибор с пояса и привел в рабочее положение. Сунул гвоздик наушника в одно ухо, откинул палочки анализатора со штанги и стал прочесывать лесную подстилку. Остальные давно ушли вперед, а он медленно двигался им вслед. А куда было ему торопиться? Удочку забыл, поэтому будет заниматься своим любимым занятием, очень, кстати, похожим на рыбную ловлю. Жалко вот только, что находки по второму кругу не появляются на старых местах. Хотя бывает такое, что вроде место хоженое — перехоженное, а нет, через какое-то время, глядь, кто-то на нем поднял что-то путное!

Дзинь! — тихо звякнуло в ухе, и Джек резко остановился, поводил прибором крест-накрест и определил точное место. О-па! А лопаты нет! «Вот, черт!» — вздохнул он, доставая нож. Обычный охотничий нож, шириной сантиметра четыре и длиной в двадцать пять сантиметров, он служил и ножом, и ложкой, и топором, а в это раз будет лопатой. Джек ковырнул слой дерна и под ним, в песке лежал длинный гвоздь, гнутый конечно, ну да это не страшно, лишь бы не горелый. Парень кинул его в рюкзак и пошел дальше. Кузнец скажет спасибо! После муравьиной атаки, все оставшиеся в живых, настолько сблизились, что стали просто одной семьей и денежные отношения исчезли. Так он шел потихоньку к реке, постепенно забирая правее, не замечая того, что уже порядочно от нее отклонился. И когда вышел на малюсенькую поляну, на которой возвышался старый фундамент, сильно удивился. Даже не фундамент, а, скорее, цокольный этаж большого дома, перекрытый бетонными плитами, на котором, за столько лет смогло вырасти не одно дерево, возвышался над землей, по крайней мере, на метр. В окрестностях своей деревни все было исхожено вдоль и поперек. По лесу они, конечно, не особо бродили — ходить с прибором неудобно, да и дикого зверья много развелось, может поэтому Джек и не знал о этой поляне.

Он замер на полушаге, потом тихонько вернул ногу на место, сместился назад, под ближайшую елку, и аккуратно сняв автомат с плеча, спустил предохранитель. После возвращения, они, куда бы ни шли, всегда брали с собой оружие. «Что за фундамент? Откуда он здесь взялся?» — проскочила мысль. — «Надо обойти вокруг!»

Сказано — сделано! Он осторожно дал круг вокруг и замер напротив входа. Там было темно и веяло неприятностями. Лучше перестраховаться — решил он, и вытащил из кармана разгрузки маленький шарик гранаты. У него в сарае был небольшой запас этих маленьких круглых керамических гранат, заполненными керамическими призмами, два миллиметра диаметром и не обнаруживаемых никаким рентгеном. Выдернул чеку и закинул в проем. Раздался тихий хлопок, и за ним….. Ни каких душераздирающих воплей или вываливающихся из дверного проема трупов не последовало. Продолжала стоять тишина, нарушаемая лишь пением птичек, сначала испуганно замолкших, но затем с новой силой продолживших свое щебетание. Тогда Джек решился. Сначала подскочил к проему и встал, справа от него спиной к стене, потом пригнулся, запрыгнул внутрь и….. свалился вниз. Оказалось, что метр над землей и еще столько же, если не больше, было над уровнем почвы. Конечно, если бы там кто-то был живой, то в этот момент парень бы получил очередь в живот. Но там никого не было. Зря только потратил гранату. Кое-как встал, включил фонарь и стал планомерно осматривать помещение. Пол был завален в несколько слоев битым кирпичом и кусками бетона с осыпающихся стен и плит потолка. В свете фонаря виднелась проржавевшая арматура, какие-то разбитые банки и бутылки, разбросанные по всему полу, вперемешку с травой, палками и листьями. Сверху сквозь швы проросли корни кустов и деревьев, создавшие в подвале целые завесы. Джек подобрал какой-то сук, и ходил с ним, раздвигая корни и светя фонарем по полу и стенам, осматривая помещение. Ничего интересного не было. Но его упорство было вознаграждено — в луче света, в углу, где кирпич и куски бетона были растащены в стороны и на более-менее чистом полу, мелькнул ржавый металл. Вернув луч назад, сначала ничего не увидел интересного: обычный железный лист, валявшийся на полу и все… но, приглядевшись, понял, что это не просто металлический прямоугольник на бетоне — это люк.

— А не про него ли рассказывал тогда Дуня? — вспомнил Джек. Сдвинул ногой мусор — ручки не было. А как же он открывал его? Или внутрь не лазил? — Джек мучительно вспоминал тот разговор, но так толком и смог. Тогда ему было не до бормотания пьяного мужика. «Значит, не соврал все-таки Дуня!» — покачал головой парень. — «Ну, да и черт с ним! Вроде слышал, плохо о мертвых не говорят! Как отрыть-то люк?» — мысли его вернулись в нужное русло. О том, что это опасно он даже и не думал. Архелоги с детства были готовы ко всему, что могло таиться за закрытой дверью. От растяжки с проржавевшим взрывателем, до мумифицированного трупа с выпавшим из рук обрезом охотничьей винтовки. Первое, что он сделал, это по рации стал вызывать остальных. Те уже забросили донки и, растянувшись по берегу, увлеченно удили рыбу. Первой поймала Дженни, чем вызвала бурю негодования у парней. Но они не успели. Зашипели рации, и во всех сразу раздался взволнованный голос Джека.

— Стая, прием! Вы где?

— Мы на берегу, а ты куда делся?

— Немного в сторону ушел — увлекся. Зато кое-что нашел! Бросайте удочки и давайте все ко мне!

Когда кто-то из банды так говорил — значит, нашел что-то действительно стоящее и требовавшее присутствия или помощи всех его членов, поэтому надо было идти. Но куда?

— Ну и куда идти? — произнесла Дженни, сматывая леску. Парни подтягивались, сложив удочки в кучу на берегу. Брать теперь их некому, пусть лежат.

— Сейчас сориентируюсь! Ответил Фокс и полез на крышу. Покрутил головой, пытаясь узнать местность.

В принципе, окрестности были знакомы. За спиной Джека, не очень далеко проходила протока, по которой катер Адамсов подходил с реки к дому, где-то слева шла сама река. Но можно сделать проще.

— Я включил «наводчика», проще по нему найти! — сказал он в рацию, и нажал кнопку.

На экранах раций друзей появилась стрелка показывающая направление. А Джек сел на край крыши и стал ждать.

Через десять минут, среди деревьев показалась бегущая в его сторону цепочка ребят. Так как он не говорил ничего об опасности, они и не скрывались, бежали в открытую. Да и чего бояться рядом с домом? Джек встал и помахал фонарем. Они, видя его живым и здоровым, успокоились и перешли на шаг.

— Ну, что случилось? — первым не выдержал Семен, начав кричать издалека. Остальные подошли и наперебой начали спрашивать, что случилось.

— Ты зачем нас сюда вызвал? Только клев пошел! — Джон жалел потерянное время. — Фундамент этот нашел? Джек, ты что? Ты разве его не помнишь? Мы сколько раз в детстве здесь в прятки играли? Вспомни-ка! Как-то Дженни отсюда, с крыши кувыркнулась, нас обоих отец выпорол тогда! Ну?

— Джон, тут дело не в доме этом, хотя и его почему-то с трудом вспоминаю, а в том, что я там кое-что интересное нашел!

— Отдышались? Ну, тогда пошли! — нырнул в подвал Фокс. — Аккуратнее только. Тут ногу некуда поставить толком! Смотрите!

Все собрались в кучу в углу, над люком.

— Что будем делать с ним?

— Надо открывать! — бухнул Джон Адамс и раздвинул плечом остальных. — Пустите-ка меня поближе!

Он присел на корточки над люком. Попробовал просунуть пальцы под него. Не лезли. Тогда сняв перчатки, попытался еще раз, и когда не получилось и так, он кивнул кузнецу:

— Сэм, у тебя вроде всегда с собой маленький гвоздодер?

Тот кивнул и подал ему маленькую, сантиметров тридцать, фомку. Джон ее вставил в узкую щель и нажал. Люк не шевельнулся. Ну, где нельзя рукой, там можно ногой. И Адамс со всей силы ударил. Раздался скрип и люк подался. Дальше было проще. В результате крышку просто оторвали. Петли в месте сварки практически сгнили, и силы трех с половиной парней оказалось достаточно. Открыли и уже впятером уставились в зиявшую темноту входа. Кто-то сообразил и, скинув рюкзак с плеч, порылся в нем и подал Джеку моток нейлонового шнура. Он кивнул понятливо и, привязав включенный фонарь, спустил его вниз. Металлическая лестница сиротливо лежала на полу. Все стало проще. Джек Адамс тоже решил поучаствовать и протиснулся к люку со словами:

— Я — первый! — сел на край и ловко соскользнул вниз. Поднял и приставил лестницу, потом достал свой фонарь и включил его, посветив по сторонам.

— О-па! А тут тоннель идет в сторону….- он подумал секунду, — в сторону деревни! Все горохом посыпались по ступенькам вниз, толкаясь, и крича друг на друга.

Наконец вся банда оказалась в тоннеле, с интересом оглядываясь по сторонам. Смотреть было не на что. Голые бетонные стены, мелкий песок на полу, неизвестно как сюда попавший и эхо от не замолкавших криков ребят.

— Ну, что вы так кричите? — не выдержал Джек. — Давайте спокойнее! И это…, стойте на месте! Я проверю сначала на сюрпризы!

Все сразу замолкли, а Джек достал металлодетектор, включил специальный режим и стал сканировать пол и стены. На появившемся голографическом экране высвечивалась только сетка арматуры. Мин не было. И ничего другого тоже. В песке виднелись какие-то прямые кусочки металла — то ли обрубки арматуры, то ли куски электродов.

Так и пошли цепочкой. Джек впереди, остальные за ним, включив фонари. В тоннеле стало светло, как днем. И сразу выяснилось, что этот проход, ведущий неизвестно куда очень старый. Конечно, это и так было понятно, но при виде бетона покрытого лишайником, где было сухо и плесенью, где через тонкие трещины вода пробивалась внутрь, становилось понятно, что все это наросло за много десятилетий. Но конструкция держалась. Видимо, в то время цемента на бетон не пожалели и он выдержал испытание временем. Самое странное, что настораживало ребят, это то, что не было видно ни остатков осветительной арматуры и кабелей, подходящих к ней, ни коробов вентиляции, хотя, воздух был на удивление чистым и свежим. Значит, была продумана естественная вытяжка. Минут двадцать они пробирались по тоннелю неторопливым шагом. Уже успокоившись, и даже начали шутить на тему, куда ведет этот проход, как вдруг…. Джек остановился и поднял руку. Все сразу замолкли и насторожились, сдергивая автоматы с плеч, легкомысленно закинутые туда, еще в начале пути.

— Пипец! Пришли! — удивленно выдохнул он. И все тоже ошарашено посмотрели вперед. Путь преграждала кирпичная стена.

— И наверху ничего! — кто-то из ребят успел осмотреть в свете фонаря потолок, надеясь, что там будет люк, подобный тому, через который они попали сюда. Джек провел рукой по кладке. Старинный кирпич. Даже не крошится за столько лет и ни одной мало-мальски приличной трещины. Раствор, на который он был положен, выглядел так, как будто стена выложена вчера. Идеальная кладка!

Все собрались в кучу, разочарованно обсуждая, что им делать. Сэм, несший свой маленький гвоздодер в руке, со злости, засадил им в стену:

— Нет, ну, что за дела?! Я уже настроился на как минимум склад с продовольствием!

Все удивленно обернулись, а Сэм, сам не ожидавший такого, выронил фомку на пол. Звук! Звук был совсем другой! Не такой глухой, какой должен быть, ударь Семен по настоящей кирпичной стене. Все дружно кинулись обстукивать стену. Выяснилось, что остальная часть стены нормальная, а звонкий звук идет только по правой стороне стены, шириной сантиметров семьдесят. Как раз под дверь!

— А это что? — раздался удивленный голос Дженни. — Смотрите, там какие провода торчат!

— Да, видел я! — ответил Джек. — Думаю, что тут когда-то был выключатель.

— Что-то оно больше чем нужно для него… — задумчиво протянул Джек Адамс. — Ну-ка пустите-ка меня!

Он отодвинул ребят и попытался сунуть внутрь руку.

— Стоять! — успел прокричать Фокс и Джек замер.

— Сначала надо проверить, хотя бы прибором!

Фокс сложил ручку до минимума и провел детектором по стене вокруг отверстия. На сканере ничего подозрительного не было. Вокруг шла арматура железобетона. Провода уходили в отверстие и там обрывались, никуда не идущие дальше. Какие-то неясные полосы и пятна — могли быть случайно попавшими в бетон кусками пластика.

— Дерзай! — дал добро архелог и Адамс продолжил исследование.

— О-па! — рука ушла глубоко — значит это сделано явно не под выключатель или розетку.

— Ну, что там? — все в нетерпении замерли, а Адамс сосредоточенно шарил рукой внутри, что-то ощупывая.

— Там, похоже, какой-то стержень… или ручка! — сказал он напряженно. — Так, сейчас! Подождите! — он что-то с усилием внутри повернул и….

Что-то щелкнуло, и часть кирпичной перегородки со скрипом ушла в стену. Все возбужденно загалдели, но тут же примолкли, услышав предостерегающий шепот Джека:

— Вы, что — совсем обалдели?

Темное пространство за дверью манило приключением, но пахло смертью. Первым решился Джон. Он просунул внутрь голову, но там царила непроглядная темень. Очков ни у кого не было, так как шли на рыбалку и на ночь не собирались там оставаться. Он сунул руку назад и покрутил ей. Все сразу поняли этот жест и подали ему фонарь. И едва он его включил, раздался шелест, глухой удар и Джон ничком рухнул на пол. Фонарик выпал из его ослабевших рук и покатился. Затем послышался чей-то топот, затем что-то скрипнуло и все стихло.

— Мля! — у кого-то не выдержали нервы, и поверх лежащего парня, в подземелье ударила автоматная очередь.

Свет фонаря, хоть и валявшегося на полу, освещал какие-то стеллажи, можно было ориентироваться и ребята перешли в атаку, оставив Дженни прикрывать их из проема. Она присела на колено и замерла с автоматом. А парни резво влетели в подземелье и попрятались за стеллажами, уставленными банками и коробками.

Было тихо. Постепенно они успокоились, и появилось время оглядеться.

— Слышь, пацаны! — первым начал соображать Джек Адамс. — Что-то подвальчик знакомый?! Не наш ли он, случайно? Все зашевелились и тоже стали осматриваться.

— Блин! Точно! Мы же к себе домой пришли! — все загомонили одновременно. И начали истерично ржать:

— Джон! Похоже, тебе мама зарядила банкой в лоб!

Тот, пришедший в себя и переползший за крайний стеллаж, встал и, держась за лоб, проворчал:

— Да уж, мама у нас тоже снайпер! Но и вы молодцы! А если бы вы ее завалили?

Парни замерли в ужасе от возможных последствий, потом успокоившись, все собрались в кучу, стали обсуждать обнаружение подземного хода в собственном подвале.

— Ребята! — подала голос Дженни. — Если это была мама, а это явно она, то сейчас сюда примчится отец и не с пустыми руками. Так, что нам надо или уходить обратно или успеть выбить у него из рук автомат. Потому что на выход нормальным путем, времени уже не осталось!

Все тут же оценили степень угрозы. Ну, гранату он явно бросать не будет, потому как тогда мать его тут же в подвале и похоронит за побитые банки, а вот очередь из автомата вполне реальна или дуплет крупной дроби. И оба Джека ринулись вверх по лестнице к входной двери. Сэм и Джон с разбитой головой, ушли в подземный ход к Дженни которая, достав из кармана рулончик бинта, хоть и стиранного сто пятьдесят раз, но чистого, стала бинтовать голову брата.

Ребята успели вовремя. Едва они встали по краям двери, как внутренний штурвал тихо повернулся, и она аккуратно приоткрылась, и показался ствол охотничьего ружья. Дженни угадала, отец не стал рисковать собственным здоровьем и взял винтовку, а не автомат.

— Папа, не стреляй, это мы! — громко сказал Адамс. Ствол дернулся, но выстрела не произошло, а через пару секунд задержки, из-за двери послышался удивленный голос отца:

— Джек? Вы что там делаете? — И дверь распахнулась. За ней стоял Адамс, с опущенным вниз стволом ружья.

— Не хотите отцу объяснить? — продолжил он разговор, когда все радостно вылезли во двор, где их встретила разгневанная мать, державшая в руках автомат. На дворе припасов не было, поэтому можно и очередями стрелять. Но сразу остыла, как только увидела Джона с перевязанной головой.

— А я думаю, в кого у нас Дженни пошла! — отец попытался пошутить, но в глазах Тамары было столько раскаяния и растерянности, что он смолк и принял серьезный вид, прикрикнул на жену:

— Иди, лечи своего сына. Чуть не убила своей собственной рукой! — И повернувшись к остальным, продолжил допрос.

Когда дети рассказали ему, как они попали в подвал, Адамс не поверил и полез в подвал. И там ошарашено смотрел на открывшуюся дверь.

— Всю жизнь прожил в этом доме и никогда бы не мог поверить, что тут есть что-то такое, что могло бы меня удивить. — Сэм, сгоняй к отцу, пусть он придет, посмотрит!

Тот кивнул и помчался домой. А Адамс прошел по подземному ходу до выхода в старом фундаменте, о чем-то напряженно вспоминая. Но потом мотнул головой, так и не вспомнив. Пришел кузнец, весь пропахший потом и дымом, снял прожженные рукавицы, поздоровался со всеми и тоже полез в подвал. Там встретился с Адамсом, и они долго вдвоем осматривали сам подземный ход и дверь в него. С внутренней стороны дверь так же закрывалась, как и с той стороны. Такая же дырка в стене. На вопрос Семена, почему раньше он не обратил внимания на нее, Адамс ответил:

— А ты бы обратил? Думал, что здесь когда-то был свет проведен, там же не зря провода торчат, я даже их заправил внутрь, чтобы никто из детей руки не сунул. Все хотел замазать эту дыру чем-нибудь, но так руки и не дошли. Видишь, оно и к лучшему! Особой пользы, я, конечно, не вижу, но не засыпать же его?

Рыбалка была полностью забыта, в обсуждении подземного хода прошел весь день. Джон, с перебинтованной головой, выглядел участником боевых действий. Тамара получила прозвище — «Мама-Снайпер». Появились и остальные, док пришел практически сразу, услышав взрывы хохота на дворе. Попозже подтянулась и Алена, переехавшая в дом к кузнецу. Она пришла в поисках потерявшихся мужиков, которые уже давно должны были придти домой на обед.