Арена Видящих

Часть 16 Полное поражение

Моё пробуждение было тяжелым. С первых секунд осознания себя, ещё до открытия глаз и погружения из темноты внутренней в пугающую внешнюю темноту, тело отозвалось кричащим, чудовищным дискомфортом. Болел копчик и затылок, жутко чесалась кожа на спине. Причем, чесалась вся кожа, но особенно сильно в районе ягодиц и лопаток.

Сильнее всего болело в местах небольших выступов койки, швов и складок ткани. Я попытался коснуться рукой зудящей спины, но руки оказались зафиксированы вдоль туловища в районе запястий. Приподняться не позволяли ремни на груди. До появления медицинской сестры я строил теории, что всё еще нахожусь в Песочнице. Темноту и стесняющие движения ремни объяснил себе попаданием в плен к Небожителям. Предполагал, что меня сцапали с круга воскрешения и поместили в каком-то темном подвале Храма Культа, крепко привязав к пыточному столу. Раз я не мог использовать выброс Ци, то не исключал, что опять был оглушен и пропущен через Зеркало Судьбы, ослаблен артефактами или какими-то особыми защитными печатями.

Мысль о возвращении в своё тело, в казавшуюся уже такой далекой и нереальной, жизнь в седьмой регионе с трудом укладывалась в голове. Даже после включения искусственного, электрического освещения, в котором я смог рассмотреть фигуру женщины в спецодежде мед. персонала, кушетку, катетер с мочеприемником, стол с оборудованием, стойку для капельниц, я продолжал сомневаться, что всё это реально.

— Александр? Александр? Вы слышите меня? Вы понимаете, что я говорю, помните, кто вы? — спросила женщина, пытаясь наладить со мной контакт, пока я ошарашенно озирался по сторонам.

— Да… слышу и понимаю. Где я? Почему меня связали? Что происходит?

— Спокойно, спокойно, не волнуйтесь, всё хорошо, вы в полной безопасности, вы в исследовательском центре нейросканирования при министерстве юстиции. Вас нашли без сознания, привезли для оказания помощи и уже долгое время мы заботимся о вас.

— Как долго?

— Примерно год, если не ошибаюсь. Сегодня третье ноября две тысячи сто сорок первого года.

У меня внутри всё замерло и опустилось. Я точно дома, а как же Уна, Ио и ребята. Что стало с ними? Они остались живы? Если на печати Стены Богов сработала защита, почему я не появился на круге воскрешения, а очутился здесь? Тысяча вопросов роилась в моей голове.

— О чем вы задумались, Александр? — заметив смятение на моём лице, спросила медсестра.

— Да так, просто в шоке. Целый год прошел. Что со мной произошло? Я чем-то болен?! Мои родители знают о том, что я здесь?

— Не волнуйтесь, Александр, вы вполне здоровы. Про родителей я не могу ответить. Не знаю, но утром будет врач. Вас еще раз внимательно осмотрят, расспросят, возьмут необходимые анализы. Подождите до утра. Если что-то будет нужно, просто позовите, справа на столе работает микрофон. Я услышу.

— Как вас зовут?

— Маргарита.

— Красивое имя. Простите, Маргарита, у меня очень чешется спина. Не оставляйте меня так. Снимите ремни. И вообще, почему я привязан, если был без сознания?

— Простите, Александр, это закрытый объект, мне запрещено развязывать пациентов без команды дежурного по крылу. Пожалуйста, подождите до утра. Сейчас глубокая ночь. Сработал датчик движения и меня подняли на ноги, чтобы проверить, как вы. Я очень рада, что вы пришли в себя, но нужно немного подождать. Сейчас в нашем крыле никого нет, кроме дежурных и охраны. Отдохните пока, поспите, а утром будет наблюдающий вас врач. Если с вами всё в порядке, вас отправят в другое крыло, где нет таких строгих правил.

— Ну, тогда, хоть вы почешите мне спину, я вряд ли засну, испытывая такой зуд.

— Понятно. Я могу помочь вам перевернуться на живот, но поймите, что ваша чесотка, скорее всего, психологического плана. За вами хорошо следили, регулярно переворачивали, чтобы избежать пролежней. Нет объективных причин для описанного вами дискомфорта.

— Маргарита, переверните меня, пожалуйста, а то я с ума сойду, — извиваясь на кушетке в зафиксированных рамках, попросил я.

— Остановитесь, я дам вам успокоительного. Так вы себе всю спину раздерете.

— Нет, нет, мне уже лучше. Я потерплю, спасибо, — испугавшись, что мне вкатят лошадиную дозу седативного, возразил я и стиснув зубы, перестал ёрзать на кровати.

Да уж, помощь они мне тут оказывают! Помню я, на чём наш разговор с Ольгой Дмитриевной закончился. Мифрилл седьмому региону был сильно нужен, а еще шахты гильдии Монополия им бы тоже не помешали. Хотя, раз уже год прошел, всё давно могло в игре поменяться. Надо отдать им должное, родители-пенсионеры моё содержание в коме в течение года не потянули бы. А так, получил помощь и жив остался, но отношение ко мне изначально пренебрежительное. Я пришел в себя после длительной комы, хочу встать, пройтись, размяться, почесаться в конце концов, а мне даже руки из ремней освободить не дают. Успокоительного готовы вкатить, лишь бы не возникал.

А я точно в больнице? Это не психушка, случаем? Я же не знаю, что видят сумасшедшие, что им там чудится. Может, я всё это время бегал и бредил, а сейчас ничего вспомнить не могу. Нет. Навряд ли. Я мыслю очень ясно. Помню всё, что со мной было до явления Каннон и после. Я не сумасшедший. Надо подождать до утра. Бесполезно расспрашивать обслуживающий персонал, который ничего не решает. Когда медсестра ушла, я опять попробовал высвободить руки из ремней. Ни шанса. Моё родное тело никогда не отличалось сверхсилой, а тут еще годовой простой случился. Я лежал всё это время, как овощ и мышцы ослабли без естественной нагрузки.

На фоне принудительной фиксации, всё тело начало чесаться ещё сильнее. Да что за напасть! Меня вообще мыли или это аллергическая реакция на средства ухода и постельное бельё? Зудело всё — нос, лоб, уши и конечно же спина. Жуткий физический и психологический дискомфорт. В Башне можно было отстраниться от боли и мучений уходом в глубокую медитацию, но ни одна мысленная и произнесенная мной команда не сработала. А-а-а! Проклятие. Сказке конец, а реальность жестока. Хочу назад, в Латор, пусть и в женское тело, только не опять полное бессилие и рабство в руках бездушных бандитов в погонах.

Раньше бы я дал волю эмоциям, начал ругаться или сильно расстроился и упал духом, но не сейчас. Я жив, а значит, ещё могу бороться. Буду пробовать всё, что узнал за время своего пребывания в Башне. В первую очередь я попробовал культивировать. Для этого постарался абстрагироваться от тела, усмирить беспокойный ум, не замечать дико чешущейся спины, ягодиц, неприятно давящего катетера в члене. Отстраниться от всех накативших неприятных ощущений и сконцентрироваться на привлечении энергии в центр груди.

Я визуализировал свой сосуд души, и представлял, как притягиваю к нему энергию из окружающего пространства. Моё дыхание углубилось и замедлилось. Я дышал, следуя рекомендациям Мо Шеня, постоянно прислушиваясь к своим ощущениям. Дышал и прислушивался, дышал и прислушивался… прямо до появления проводившего утренний обход врача.

Сказать, чтобы я почувствовал циркуляцию энергии, свой сосуд души и хоть каплю привлеченной в него энергии, было бы ложью. Ничего ожидаемого в ощущениях тела не проявилось. Не возникло жара в груди или чувства распирания. Ничего. Но так я хотя бы смог успокоится и не реагировать на зуд.

Отсутствие быстрого прогресса в культивации меня пока не смутило. Или я делал что-то неправильно или в моём мире действительно не работал путь бессмертия, но первые попытки надышать себе Ци на закалку тела и повышения ступени сосуда души, а также культивировать энергию, привлеченную из какого-то внешнего хранилища, как я это успешно сделал в Песочнице, закончились полным провалом.

Высоколобый врач с залысинами сухо поинтересовался моим самочувствием, задал пару вопросов, убедился, что я адекватен и не агрессивен и сказал, что мне предстоит еще разговор с людьми из службы безопасности, некоторые анализы, МРТ, тестовый нейроскан и, если всё будет хорошо, меня переведут в корпус для выздоравливающих.

Анализы показали, что по здоровью у меня всё в порядке. Я и раньше был здоров, моему телу провели множество обследований и не удалось выяснить причину ухода в кому, кроме психического переутомления. Я внутренне радовался, а вот требование провести обязательное нейросканирование меня напрягло. Я что преступник? На каком основании? А если всплывет, что у меня скан слишком странный, они меня не выпустят что ли?

Радужные надежды быстро покинуть это мутное, закрытое учреждение не оправдались. Моё нежелание в нём находиться никого не интересовало. А всё дело в моем нейроскане. Вернее в том, что снять его кучке узколобых спецов не удалось. Три попытки и все закончились перегрузкой памяти специализированного компьютера, что в принципе по местным меркам было невозможно. Объем памяти установки был рассчитан на снятие данных памяти общей протяженностью до ста лет.

Обычно, мозг не хранит в своих центрах все зрительные образы, а формирует связки нейронов, архивируя лишь ключевые жизненные моменты и отсеивая весь серый и однообразный мусор. Человек ярко помнит события последних двух-трех лет, что-то яркое из детства и дальше по жизни. Серые будни и однообразные данные в нейронах не хранятся, поэтому большой объем памяти для нейроскана одного человека, особенно молодого и не нужен, но я опровергал эти убеждения, быстро заполняя всё шестьсот терабайтное хранилище данных еще в самом начале процесса.

После очередной неудачной попытки выяснилось, что от меня просто так не отстанут. Повезли меня в другой институт, где велись еще более специфические исследования, но и тройного объема памяти их установки не хватило, чтобы снять полноценный нейроскан данных моего мозга. Техники экстренно нарастили хранилище в десять раз. Этого объема не хватило. Нарастили в двадцать раз — тот же результат, и тогда пошли на беспрецедентные меры и подключили установку нейросканирования к главному архиву седьмого региона, в тысячи раз превышающему блоки памяти уже расширенной установки.

Ученые, они такие, пока своего не добьются, не успокоятся. Думали, что такой подход наверняка решит проблемы с нехваткой памяти, строили теории, а я им устроил перезапись регионального архива, с покрытием важных данных и всё равно оказалось, что нейроскан взят не полностью. Только шестьдесят-шестьдесят пять процентов от имеющегося объема данных.

Когда очкастые осознали, что натворили, случайно затерли весь региональный архив одним моим нейросканом, было не до смеху. Исследования резко свернули, а меня передали службе безопасности для проведения дальнейших допросов. Разумеется, допрос совместили с проверкой на детекторе лжи, чтобы я отвечал предельно честно.

Честно говоря, я и сам хотел выговориться. Рассказал, что был в «Сфере» дольше положенного, что стал заложником непроверенных технологий. Выдал с потрохами Тацую Инакаму, но даже тридцать, а потом еще восемь лет в игре в ассинхроне не объясняли, как мой объем памяти оказался настолько большим. В итоге, сошлись на том, что ассинхрон как-то изменил или повредил мой мозг, вынуждая хранить в нём подробнейшую информацию о каждой минуте в игре. Я и вправду помнил эти годы очень хорошо.

Поздним вечером допрос закончился и я уже думал, что меня отпустят, наконец, домой, но оказалось, что дома-то у меня уже и нет. Личные вещи имеются: консоль, шлем, тряпки всякие, а вот Внутреннего моря больше нет. После сильного цунами старое водохранилище захлестнуло валом морской воды. Большинство жителей, включая моих родителей, успешно эвакуировались, а сам город сейчас затоплен и больше не используется.

Цунами повредило бетонные стены чаши водохранилища, а там такой объем ремонтных работ с последующей выкачкой воды с затопленных подземных ярусов, что составит пару годовых бюджетов всего региона. В правительстве решили пока проблему не решать, тем более, что удалось расселить всех нуждающихся в Порту и других поселениях, а Внутреннее море был и остаётся аварийным объектом, требующим гигантских вложений.

После нескольких согласований, на удивление добродушно настроенные стражи порядка в сопровождении охраны отправили меня в уже хорошо знакомый мне закрытый комплекс, где размещался «Стальной легион». Кто бы сомневался, что эти ребята просто так меня не отпустят. Я готовился пройти повторный допрос. Жаль, что с Максом и ребятами, которым я передал «Монополию» до встречи с богиней Каннон, так ничего и не получилось.

Я им обещал золотые горы, а пропал, так ничего из обещанного не выполнив. Они, наверное, на меня очень обиделись. Я пропал ничего никому не объяснив. Кстати, у меня же были выставлены лоты на аукцион. Я почти десять тысяч кусков мифрилла на аукцион тогда выставил по завышенным ценам. Если его купили, то я мог быть сейчас при деньгах. Надо только вернуть мой шлем и восстановить доступ к программе. Блин, пароль доступа вылетел у меня из головы.

В сопровождении двух охранников меня провели через КПП базы службы безопасности. В холле уже встречало несколько знакомых лиц. Хорошо знакомых мне, но большинство из них меня еще не знали и видели впервые. В холле надземного этажа базы стоял недовольный майор Кучин, какая-то хмурая Ольга Дмитриевна, её брат Винсент и главный стратег легиона Антон. Позади него я заметил смущенное лицо, резко опустившего глаза Макса. Того самого, которого я сделал маршалом своего клана «Монополия» и собирался мутить с ним бизнес после завершения восьмилетней «Эпохи Империй».

Неприятная новость. Он не смог уйти от системы и попал в лапы «Стального легиона». Бедняга, не надо было его впутывать во всё это. Жил бы спокойной и свободной жизнью. Я наивный, думал, что удастся незаметно пользоваться благами из игры, но для службы безопасности все игроки нашего региона, не использующие специальные, шпионские средства, как на ладони. Если Макс и его друзья использовали шахты клана, их было легко вычислить. Ладно, я на Макса не в обиде. Он мне ничего не должен, просто немного неприятно, что он оказался в компании этих нехороших людей.

Ну? И для чего же служба безопасности меня передала этим шакалам? У «Стального легиона» опять финансовые проблемы? Помнится, игра после распространения моего секрета прокачки сильно изменилась. Были толпы игроков с шестидесятым уровнем уже через три месяца от старта. Или китайцы их давят числом. Даже интересно, что там в «Сфере» случилось за прошедший год.

Хотя не так интересно, как смогу ли я заработать достаточно денег, чтобы организовать экспедицию к подводному порталу, ведущему на второй этаж. Мне нужно было удостовериться, что я не сошел с ума и этот портал существует. Сама Башня существует, и моё путешествие не является бредом сумасшедшего.

Все мои мысли сейчас были почему-то не здесь, а там, с Виолеттой, Уной, Ио, шаловливой Шанси, всей моей командой, с которой я собирался покорять Башню. Хотелось знать, что с ними, живы ли они, подобрали ли мой КП. Хотелось удостовериться, что всё в порядке, поскорее вернуться в Латор. Разумеется, не с пустыми руками, а оружие с собой захватить. За большие деньги я же смогу купить пару автоматов и ручных гранатометов с боеприпасами. Ведь пираты их откуда-то берут. Об этом я думал, разглядывая лица встречающих, а для осуществления моих планов, надо сначала получить свободу и придумать, как безопасно заработать. Дел непочатый край.

***

Когда разговор находящихся рядом людей затих, отчаявшаяся от беспомощности Уна сделала единственное доступное ей действие, она погрузилась в медитативное состояние, и попыталась культивировать духовную энергию, чтобы направить её на управление телом. Это было очень правильное, а главное, своевременное решение.

Самосовершенствование — длительный и кропотливый процесс. Адепт сам выстраивает себя по кирпичикам, каждый из которых бережно лепит и обжигает во внутренней печи. Построенный таким образом фундамент, всё строение выглядит красиво и надежно, но созданию каждого кирпича предшествуют многочасовые дыхательные практики, направленные на сбор строительной «глины».

Желая облегчить и ускорить добычу Ци, старшие ученики секты Меча Истины предпочитали культивировать лишь на охоте, разместившись над телом только что убитого магического зверя. Это многократно ускоряло приток Ци во время дыхательной практики. Уна же решила культивировать так, как это учил господин Алекс, после того, как уединялся с ней в палатке.

Он предлагал действовать совсем не так, как наставлял Святой Тан, собирая и привлекая энергию из легких, а говорил, что нужно привлечь энергию из окружающего тело внешнего хранилища. Женщина несколько раз пыталась это осуществить, но маленькие промежутки времени между рейдами, постоянная спешка и конкуренция с наглой Шанси не давали уделить отработке описанного метода достаточно внимания. Сила привычки тоже мешала настроиться на новый лад. Однако, как только Уна попыталась привлечь Ци извне в этот раз, то сосуд души мгновенно наполнился, вызвав горячую вспышку в груди, что закончилась очень бурной и болезненной закалкой тела. Метод господина Алекса сработал и был настолько ошеломляюще эффективным, что произвел мгновенный эффект.

Уна попала в проект Башни после гибели, и её клонированное для эксперимента тело, до сих пор ни разу не использовавшееся на реальных этажах, и в течение двадцати лет ледяным камнем пролежавшее в капсуле гибернации, словно эликсиром бессмертия окропило. Впервые подвергнувшись реальной перестройке с полноценным прожиганием меридианов, тело получило настоящее и стремительное внутреннее преображение.

В конце этого удивительного процесса в голову женщине пришло сообщение от аварийной системы станции, воспринятое в медитации не как оглушительный ор медных труб, а как вполне понятная информация. Сообщение гласило.

«Авария! Авария! Приказ центра управления! Во избежание обморожения и удушья, всему обслуживающему персоналу и пассажирам приказано занять места в спасательных капсулах или ближайших капсулах гибернации. Авария! Авария! Приказ центра управления! Во избежание…»

Уна понятия не имела, что такое «капсула гибернации», но услужливое воображение в состоянии глубокой медитации тут же дало подсказку, что это и есть то стеклянное яйцо, про которое Ио говорила с незнакомцем. На выходе из медитации её тут же накрыл страх, что она не в курсе, где яйцо из которого её забрали, и Ио совершает большую ошибку, отдаляясь от него. К счастью, обнаружилось, что духовая закалка восстановила контроль над телом. Распахнув глаза, Уна первым делом потребовала у сидящей напротив Ио вернуть её назад.

Требование прозвучало довольно грубо поэтому, поправившись, женщина попыталась второпях объяснить собеседнице, что получила сообщение о смертельной опасности, и подсказку, указывающую путь к спасению.

***

Ио была в замешательстве. Выглянув из-за укрытия, она увидела, что в общем зале завязался бой между представителями «темного» и «светлого» лагеря Небожителей. Без снаряжения, в своей естественной форме, зверолюди имели явное преимущество над голыми и безоружными Архонтами. Гарпины, так и вовсе оказались в привилегированном положении, свободно перемещаясь на своих крыльях по залу и накидываясь толпой на жрецов, стоящих в тылу. Архонтам пришлось отступать в дальний коридор, избегая атак, появившихся оттуда големов. Противостояние големам усложнилось, атаками «темных» в спину.

В этот момент Ио и заметила, что големы не так смертоносны, как посчитал Габриэль. По большому счету, они вообще никого не атаковали, просто появлялись на пути, следуя своим курсом. Это герои видели в них врагов и не давали прохода, ожидая атаки при сближении.

Вернувшись к Уне, она помогла ей подняться на ноги и опять столкнулась с настойчивыми требованиями вернуть её к «яйцу». Опасаясь оказаться в гуще схватки, следуя старым маршрутом, Ио повела мечницу в другой конец зала более безопасным маршрутом, держась за плотной стеной рядов контейнеров, выглядывая и перебегая между ними только в моменты, когда никого не было поблизости.

Пришлось лезть по холодным, металлическим лестницам на третий ярус, окружающих большое, открытое, центральное пространство платформ. В какой-то момент Ио уже решила, что ошиблась и свернула не туда. Хотя она следовала параллельным курсом, оказавшись на нужном ярусе, не узнала недавно покинутое место. Всё дело в том, что ни капсул, ни крутившихся между их рядами големов на платформе, фактически, не осталось.

Словно, здесь пробежала крупная стая гигантских, сносящих всё на своем пути монстров, которые задались целью уничтожить всю кладку яиц. Они раздавили, сорвали с креплений и сгребли большинство яиц к дальней стене, оставив лишь парочку из крайнего левого ряда нетронутыми. Решение послушать Габриэля, покинуть яйцо и уйти отсюда, похоже, оказалось совершенно правильным. Тем, кто к тому времени еще не проснулся — очень не повезло. Они попали под удар этих буйных монстров и были уничтожены вместе с капсулами. На полу зала и среди кучи разрушенных яиц у правой стены лежали сотни изуродованных человеческих и зверолюдских трупов.

Однако, никого, кроме толпы, агрессивно настроенных Небожителей, Ио в общем зале не видела. Становилось очевидным, какие «монстры» учинили эту жестокую и бессмысленную расправу. Были ли к этому причастны также исчезнувшие с платформы големы или пришедшие в себя первыми герои уничтожили остальных, останется тайной. Нечестную конкуренцию в Башне никто не отменял. Конкуренция и вражда всегда ходят рядом.

Обнаружилось в представшей перед Ио картине и кое-что необычное и пугающее. В дальнем конце зала в стене зияла огромная дыра, через которую отчетливо проглядывалось темное, звездное небо. Отверстие располагалось на уровне и ниже стоп женщины. Как небо могло находиться внизу? Также к моменту возвращения на третий ярус на нём стало намного холодней, а поднимаясь вверх по лестнице и на самом ярусе приходилось прилагать дополнительные усилия, чтобы просто дышать. Воздуха не хватало. Всё так, как и говорила Уна. Холод и удушье. Обнаружив первую уцелевшую и свободную капсулу, женщины забрались в неё вдвоём.

Плотно прижимаясь друг к другу, они быстро согрелись, а уже через несколько минут им стало даже жарко. Чтобы разорвать близость горячих тел, более крупная и мускулистая Уна, приподнялась над спутницей на локтях и полусогнутых коленях, упершись в прозрачную крышку спиной. В таком положении свисающая вниз грудь бесстыдно тыкалась сосками в щеки лежащей внизу соседки.

Пытаясь отстраниться и поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, Ио задевала соски своими губами и этим лишь повысила их чувствительность, заставив отвердеть. Неожиданное возбуждение Уны создавало дополнительную неловкость в их стесненном положении. Стоявшая на локтях женщина не понимала, что делает её напарница, а касания мягкими губами вызвал прилив возбуждения, отзывающийся жаром внизу живота.

Женщине самой захотелось прижаться грудью к губам Ио, а пахом к чему-нибудь твердому и желательно выпуклому. А Ио словно нарочно подливала масла в огонь. Она зачем-то, попытавшись приподняться в капсуле повыше, а для упора подняла вверх колени, одно из которых уперлось в промежность, и так еле сдерживающейся, чтобы не поддаться желаниям Уны.

В попытках изменить положение тела, Ио еще несколько раз невольно касаться промежности стоящей над ней мечницы, и та не выдержала и прижалась разгоряченной частью тела к её бедру. Стыдливо прикрыв глаза и отвернув в сторону покрасневшее лицо, она стала невольно ёрзать вверх вниз по ноге, шумно дыша.

Ио замерла от изумления. Такого с ней никогда ранее не случалось. Уну не остановил даже появившийся у капсулы голем. Она словно ослепла и оглохла, поддавшись накрывшему с головой сладострастию. Под ритмичное покачивания бедер зажмурившейся от удовольствия мечницы, Ио с замиранием сердца наблюдала, как монстр, подхватил клешневидными конечностями их прозрачный сосуд и понес его в противоположный конец платформы, а потом по длинному тоннелю в соседний зал.

Чтобы попасть в него, голем активировал какие-то светящиеся символы на стене, потом преодолел три большие самооткрывающихся и закрывающихся тайных прохода, пару раз поднимался на двигающихся сами по себе платформах вверх и, наконец, достиг просторного помещения с голубым порталом посередине, очерченным овальной, металлической рамкой. Голем смело направился к порталу и, разжав свои клешни в пяти сантиметрах от его светящейся границы, позволил яйцу скатиться внутрь.

***

Сброс внешнего кольца межгалактической станции проходил по стандартному сценарию, но возникли неожиданные сложности. Чтобы не подвергать опасности планету, на орбите которой она находилась, был произведен маневр разворота на сто восемьдесят градусов.

В обычных условиях, это простейшая операция, но в этот раз она производилась в сжатые сроки, с одновременным запуском шестидесяти маршевых двигателей усиливающих эффект маневровых. Сразу после компенсации поворотного импульса, планировалось откинуть кольцо вдоль оси в сторону местной звезды, где оно будет безопасно поглощено, а действие порталов остановлено компенсацией возмущения за счет энергии ядра массивной звезды.

Но, как и многое другое в этом проклятом дне, процесс разворота и сброса внешнего кольца пошел совсем не по плану. Из-за несвоевременного вмешательства разрушающих станцию вредителей, пуск маршевых двигателей был дополнен чудовищным взрывом в одном из пассажирских отсеков и компенсация при резко ускорившемся вращении совпала с направлением уже полученного ранее импульса вращения. Станция закрутилась волчком, а дальнейшая частичная отстыковка кольца от оси привела к неизбежному столкновению и разрушению поворотных и маневровых двигателей.

Процесс дальнейшей коррекции положения станции был затруднен еще и тем, что увлекаемая вращением внешнего кольца, ось станции постоянно сталкивалась с выброшенным из него мусором, повреждая остатки маневровых двигателей, антенн, манипуляторов и наружных ремонтных роботов.

Неудачно произведенный маневр сделал актуальным вопрос уже не сохранения полного архива технических знаний потомков Звездной Империи, а и самих троих «бессмертных». Станция могла стать могильником не только для находящихся на ней подопытных, но и Богов, проводивших над ними эксперименты.

Пришлось им самим отправляться из центра управления во внешнее кольцо станции для перехода через портал на подготовленную для встречи подопытных планету, являвшейся тридцать третьим этажом проекта «Башня». Это было успешно осуществлено, благодаря сопровождению группы перемещающихся по внешней стороне обшивки роботов, использующих магнитные подушки на нижних конечностях, что позволяет игнорировать вращение самой станции.

Одного мудрые потомки Гаала не учли. Они прошли через портал на планету, на орбите которой и находилась их падающая станция. Когда они прибыли от портала в свою роботизированную резиденцию, в единственном, возведенном по традициям Звездной Империи городе, на пол небосвода над городом нависла, стремительно приближающееся к планете падающее космическое тело.

Когда о скором столкновении этого тела с центром города сообщил андроид-помощник, «бессмертные» поняли, что таких совпадений не бывает. Кто-то вознамерился избавиться от них и бежать им осталось только на другую планету. Этот город был единственной пригодной для их обитания зоной на планете. Он обладал достаточными технологиями, чтобы и дальше обеспечивать их «бессмертие» через смену тел. За его пределами, жить им оставалось не более пятидесяти лет. Это был конец. Что же, поражение тоже нужно принимать с достоинством.

Три древних Гаальца встретили конец в торжественной атмосфере. На центральной и высочашей Башне последнего города Звездной Империи, через огромное обзорное окно они молча наблюдали за крушением «Видящего» и их несбыточных надежд.