Арбитр (СИ)

Глава 19

Полковник Фадеев боялся не успеть.

Его департамент взял след нашумевшего лица, представляющего оперативный интерес, когда тот уже успел изрядно накуролесить. Впервые он засветился, когда освободил девушек, содержащихся в рабстве на заброшенном заводе. Поскольку после их идентификации и осмотра всплыл поразительный факт.

Все они оказались безупречно здоровы, что было невозможно, учитывая условия их содержания. Более того, одна из них по найденной медицинской карте являлась носителем неизлечимого генетического заболевания. Однако тщательная диагностика не выявила и следа данного недуга.

Ситуация повторилась после налёта на бордель. Только теперь к ней добавились записи с камер наблюдения. По ним и удалось идентифицировать его личность — Стальнов Матвей.

Подозреваемый уничтожил жёсткие диски в здании, но не учёл, что файлы дублировались в облако. На видео было прекрасно видно, как в руках человека в шлеме из ниоткуда появлялся меч и щит.

Дальше разгромленный аэродром и абсолютно невозможный разрез шасси самолёта.

Чем больше Фадеев узнавал об этом человеке, тем сильнее убеждался, что тот превосходит их самые смелые ожидания.

Департамент Никифора плотно работал с правоохранительными органами и уже разрабатывал способ ареста, когда пришли новости об инциденте в детской больнице. Никто не поверил, что такое возможно, но подтвердившаяся информация всколыхнула всю структуру.

Люди полковника получили карт-бланш и приказ любыми способами взять этого человека живьём. Видимо, не они одни. Поскольку захват удалось произвести другому департаменту — мордоворотам Распопова.

Услышав об этом, Никифор прыгнул в машину и велел шофёру гнать на полной скорости. Сформированный психологический профиль объекта прямо говорил, что тот не потерпит шантажа и угроз, а зная квалификацию Распопова именно так тот и поступит. Вдобавок он обязательно недооценит уровень угрозы, за что может поплатиться жизнью. Если же Стальнов пересечёт черту, убедить руководство в сотрудничестве станет невозможно.

Пока полковник добирался по пробкам, успел посмотреть прямое включение с конференции, устроенной Ахмедулиным. Любопытно было узнать, что тот заявит после столкновения с объектом, едва не унёсшим его жизнь.

Выглядел бизнесмен неважно. Отёкшее лицо в порезах и ссадинах, нога в гипсе, даже костюм на нём сидел как-то криво. Чего обычно Руслан Ринатович себе не позволял. Он расположился за широким столом, расставив руки широко в стороны, а напротив него собрались репортёры сразу нескольких новостных каналов.

— Расскажите, как вы спаслись?

— Преступник что-нибудь говорил вам?

— У вас есть предположения о его мотивах?

— Вы кого-то подозреваете?

Журналисты завалили Ахмедулина вопросами, но тот лишь молчал, дожидаясь пока шум спадёт. Наконец первоначальная буря утихла.

— Все вы знаете, кто я такой. За эти годы я хорошо потрудился, чтобы моё имя и моя репутация стали известны каждому. Успешный бизнес, благотворительность и некоммерческие проекты, уважаемый в обществе человек.

Репортёры недоумённо переглянулись, не понимая, к чему тот ведёт.

— И всё это ложь. Фасад, который я тщательно выстроил, чтобы скрыть то, что лежит под поверхностью. До этого дня я управлял организованной преступной группой.

Стрёкот фотокамер, пытающихся поймать сенсационный момент. Распахнутые в удивлении рты журналистов.

— Я и мои люди занимались рэкетом, рейдерским захватом бизнеса и секс-траффиком, поставляли и продавали наркотики. От моих действий пострадали сотни, если не тысячи людей. В этом были замешаны очень высокопоставленные люди, и цепочка тянется во многие страны. Прямо в эту минуту органы внутренних дел должны получить все имеющиеся у меня доказательства, раскрывающие имена вовлечённых людей. Многие из них вас очень сильно удивят. После сегодняшней конференции меня попытаются заткнуть и, скорее всего, устранить. Поэтому данную информацию получат и все крупнейшие новостные порталы.

— Почему вы это делаете? — брюнетка в белоснежной блузке выразила то, что сидело в умах всех собравшихся.

— Я хочу заплатить за свои ошибки, нет… — он смолк, — за свои грехи. И хочу, чтобы остальные также не ушли от ответа. Это касается и моей семьи. Они тоже замарались и сейчас совершают явку с повинной, передавая себя в руки правосудия.

— Что подтолкнуло вас на это признание? — задал вопрос представитель государственного телеканала.

— У меня раскрылись глаза, — просто ответил Руслан. — В рамках уголовного наказания, если я доживу до него, конечно, большая часть моего имущества и денежных средств будет конфискована, — также непринуждённо заявил он. — Однако компании, занимающиеся легальной деятельностью, продолжат своё существование. Я уже передал контроль над ними новоучреждённому личному фонду. Эта организация проследит, чтобы весь чистый доход от коммерческой деятельности был направлен на содержание детского онкологического центра и создание новых его филиалов.

Очень интересно. Что же такого ему сказал Стальнов, чтобы заставить матёрого преступника совершить публичное признание?

Полковник потёр подбородок и вновь поторопил шофёра.

К мрачному зданию из тёмного камня они прибыли с солидным опозданием. И когда Никифор миновал проходную и спустился в подвал, сразу понял, что пропустил что-то интересное.

Охрана носилась, как в зад ужаленная. Оглушительно орал полковник Терехов — начальник Распопова.

— …Всех сгною! Вы у меня в Антарктиде нужники чистить будете до седых мудей! Какой-то ушлёпок напал на офицера и ни одна сволочь не дёрнулась!

Никифор обратил внимание на бойца, получающего в стороне медицинскую помощь, так что, строго говоря, Терехов был неправ.

— …И что я вижу? Он лежит мордой в пол и уже жалеет о содеянном? — продолжал надрываться такой же упитанный, как его подчинённый, начальник. — Нет! Он глумится над нами!

В приоткрытой двери ближайшего кабинета виднелся и сам Распопов. Дородный мужчина потерял всякую краску, обильно потел и сглатывал беззвучные слёзы. А ещё что-то торопливо строчил шариковой ручкой на листе А4.

О-о-чень интересно!

— Старшина! Собрать бойцов, взять дубинки, газ и быстро объяснить преступнику, что подобного мы не потерпим.

— Отставить, — ровным голосом скомандовал Никифор.

Терехов крутанулся, замечая представителя конкурирующего департамента. Налился кровью. Даже глаз начал дёргаться.

— Фадеев, это наш клиент. Мы его задержали! Даже не суйся теперь.

Вместо ответа Никифор заглянул в кабинет и встал за плечом Распопова, который его словно не заметил. Быстро пробежался глазами по выписываемому чужой рукой тексту, присвистнул и сфотографировал его.

Набрал своему руководителю и коротко обрисовал ситуацию. Пришлось отправить фотографию рапорта. А дальше Фадеев, включив телефон на громкую связь, смотрел, как Терехов меняется в лице, начинает нервно облизывать губы и сжимает до хруста пальцы.

Оба проштрафившихся офицера вскоре покинули объект, один — в наручниках.

— У тебя есть час, — под конец бросил Никифору шеф. — Если не сможешь завербовать, его передадут в другую структуру.

— Как вы меня назвали? — переспросил я.

— Металюди, — потёр щёку полковник, — это индивиды, продемонстрировавшие возможности, выходящие за рамки доступных обычному человеку. Девяносто девять и девять процентов случаев паранормального, всплывающих в новостях, оказываются ложью, искажением или выдумкой. Все эти люди-магниты, приклеивающие ложки к животу, экстрасенсы и «целители», — Никифор изобразил воздушные кавычки. — Однако порой, жизнь преподносит нам реальные сюрпризы. В 1943-м советские солдаты смогли взять в плен нацистского офицера, который обладал зачатками пирокинеза. С их помощью, он чуть не устроил побег и лишь бдительность одного охранника, позволила избежать большого количества жертв.

На мой вопросительный взгляд полковник уточнил:

— Тот нацист едва не поджёг склад горючего на базе. За эти годы до нас также доходили слухи ещё о нескольких людях на стороне «союзников». Ваши эскапады заставляют даже самых прожжённых циников задаваться вопросом: «Как такое возможно?»

— И что же я такого совершил?

Собеседник вскинул бровь, словно говоря «Серьёзно?»

— Вы исцелили почти пять сотен детей, Матвей. Вот что.

В первую секунду я потерял дар речи. Внутренне, конечно, надеялся, что смог охватить сразу много больных, но… Но даже в самых смелых мечтах не рассчитывал на подобное число.

— Вы не знали? — он уловил моё состояние.

— Не знал.

— Вы не изучили пределы собственных сил? — он вскинул бровь.

— Не изучил.

Потому что они постоянно растут, но это я говорить не буду.

— А теперь давайте поговорим о вас. Первый вопрос, что вы сделали с Ахмедулиным и Сергеем Филипповичем? Распоповым — уточнил он.

— Жив и здоров, разве нет? — я сложил руки на груди. — Хотя позволил себе угрожать моей сестре.

— Всё так, но, вот какое дело, после вашей беседы он пошёл и написал заявление на увольнение, а также рапорт вышестоящему начальству, где дотошно перечислил все свои прегрешения. Со ссылками на соответствующие статьи уголовного кодекса. В конце своего рапорта он просил осудить себя по всей строгости закона и отказывался от адвоката.

— Похоже, вам стоит послушать его.

— Как только мы проверим до конца все факты, изложенные в его заявлении. И всё же, что вы с ними сделали?

— Всего лишь заставил их взглянуть в лицо правде. Кто-то же должен был.

Никифор откинулся на спинку и замолчал.

— А что ещё вы можете «заставить» людей делать? — он пристально посмотрел на меня, явно собираясь уловить малейшие следы лжи.

— Хотите проверить? — я вытянул вперёд руку и взглянул ему за спину.

Сквозь непроницаемое стекло.

Где несколько человек с автоматами внимательно следили за нашей беседой.

— Пожалуй воздержусь, — осторожно ответил полковник.

— Если вы не творили зла, вам нечего бояться.

— А если творил?

— Тогда я узнаю об этом и заставлю вас ответить за содеянное.

Тишина в комнате стала вязкой, как кисель.

В соседней комнате лязгнуло сразу несколько затворов.