Арбитр Пушкин

Глава 4

Утро было солнечным и тёплым. Поэтому после завтрака Александра Фёдоровна отправилась готовить сына к прогулке, не забыв при этом попросить Катю, чтобы та составила компанию.

Мы с Великим Князем не стали ждать жён в стенах дворца и вышли через парадный вход из здания.

Я ещё во время приезда заметил, что с фасадной стороны дворца отсутствуют не только фонтаны и статуи, но и скамейки. Тогда мне это показалось странным, но я не заострял на этом внимание. А сейчас нам с Великим Князем после сытного завтрака хотелось присесть, и Николай Павлович повёл меня в сторону аллеи, где по его заверениям находилась беседка.

— Александр Сергеевич, — начал князь, — Если не секрет, что от вас испанец хотел?

— Алюминий.

— Зачем он им? — внезапно остановился Николай Павлович. — Что вообще в этом металле такого, что он стоит дороже золота? Я видел ваши подарки брату — это всего-навсего лёгкий металл и не более того. Как по мне, то даже серебро и то красивее.

— Полностью с вами согласен. Это всего лишь металл и даже не самый красивый из всех известных. На самом деле алюминий в составе химических соединений имеется практически в любой глине, — решил я провести для князя краткую лекцию. — Дорогим его делает сложный процесс извлечения. Со временем он станет дешевле, а металл доступнее. Но пока всё это дорого. Даже для меня со всеми моими артефактами. Кстати, если кто-нибудь когда-нибудь вам предложит купить дорогой алюминий — не спорьте с этим человеком и ничего не пытайтесь у него выяснить, а просто откажите.

— Спасибо за совет и… прямоту. А что вы ответили послу?

— Пообещал немного алюминия в обмен на золото и баранов мериноса в довесок.

— Собираетесь в Крыму заняться овцеводством?

Пожалуй, стоит отдать должное проницательности князя. С раннего детства его никто не готовил к роли руководителя государства, а он с лёту умеет вычленять из слов собеседника главное. С другой стороны, если с младенчества вариться в дворцовой кухне, то, наверное, невольно научишься замечать главное и не обращать внимания на мелочи.

— Овец на юге страны и без меня много кто разводит. Вот только шерсть отдают за копейки, и куда попало, — огласил я известный факт. — Так что в планах у меня не только овцеводство, но и открытие производства шерстяной ткани.

— Не боитесь хлопковой экспансии? Он ведь дешевле.

— Не боюсь. Каждому случаю своя ткань. Вы же не ходите зимой в хлопковом плаще, а кутаетесь в шерстяную шинель. Опять же, в прошлом году в Россию импортировали всего десять тысяч пудов хлопка. Учитывая, что хлопок идёт ещё и на изготовление бумаги, то для такой огромной страны, как Российская Империя — это мизер. Нам нужно как минимум в тридцать раз больше. И в этом случае шерсти, и даже льну найдётся своя ниша. Главное баланс соблюдать.

Николай Павлович задумался и мы, молча, и не спеша дошли до беседки.

— Какие ближайшие планы? — после некоторого молчания спросил князь. — Обратно в Крым?

Интересный вопрос. Глупо было бы, находясь в центре Европы не заскочить ещё куда-нибудь. А то кто знает, когда мы ещё с Екатериной окажемся за границей. И тут речь идёт не об отсутствии возможности, а скорее о нехватке времени.

В общем, желание у нас с Катей было, если б не одно «но», которое я и озвучил:

— Можно было бы перед возвращением ещё какую-нибудь европейскую столицу посетить, но как вы знаете у меня виза только на пребывание в Пруссии. Не хотелось бы, например, в том же Риме попасть впросак.

С оформлением визы в Санкт-Петербурге была целая комедия.

Начну с того, что паспорт только у меня одного. Женщинам он не положен и при выезде за границу она вписывается в паспорт мужа. Тут надо отдать должное канцелярии Императорского дворца, которая подсуетилась и Екатерину в мой паспорт вписали ещё до нашей свадьбы.

Дальше было ещё смешнее. Визу выдают в посольстве, и в случае с Пруссией указывается способ пересечения границы — по суше или по морю.

Нужно было видеть глаза работника Прусского посольства, когда я ему заявил, что собираюсь прибыть в его страну по воздуху. Пришлось долго объяснять как такое возможно, а затем поклясться, что я пересеку границу над землёй.

Что будет в случае, если я полечу над водой, мне никто внятно сказать не мог. Да и хотел бы я посмотреть, как это вообще возможно проверить. Тем не менее, в визе у меня указано, что я прибуду в Пруссию по суше. Технически это может и правильно, но ужасно смешно.

— Прекрасно понимаю ваше замешательство и потому предлагаю составить мне компанию, — появилась в беседке сестра Великого Князя Мария Павловна. Герцогиня дождалась пока мы встанем и кратким кивком поприветствуем её, а затем продолжила, — Простите, что я невольно оказалась свидетелем вашей беседы, и услышала вопрос, который задал мой брат и ваш ответ, князь.

— Позвольте полюбопытствовать, Ваша Светлость, а куда вы направляетесь? — поинтересовался я у женщины. — Я правильно понимаю, что вы решили попутешествовать.

— Всё верно. Я собираюсь посетить небольшой городок Эмс, что находится в провинции Гессен-Нассау. У нас с Карлом с некоторых пор там небольшая усадьба на берегу реки Лан. Вам что-нибудь говорят эти названия?

— Я примерно знаю, где это, — кивнул я. — На моём гидроплане это три часа полёта. А у вас найдётся, где остановиться двум моим пилотам?

— Князь, назвав свой особняк маленьким, я сравнивала его с Зимним Дворцом, где родилась и провела детство, — расплылось в доброй улыбке лицо герцогини. — На самом деле он только на треть меньше резиденции короля.

Если честно, я мало что знаю о названном Марией Павловной курорте. Слышал только, что Гоголь и Достоевский когда-то там отдыхали. Но эти двое, в каких только уголках Европы не бывали. Особенно Достоевский после того, как во Франции запретили казино, а на прусских курортах их, наоборот, разрешили. Другими словами, я слабо представляю, что нас с Катей в Эмсе ожидает.

Странно. Я думал, что Мария Павловна начнёт агитировать за Баден, откуда родом жена Александра I. Это было бы логичнее. Пусть принцесса Луиза Мария Августина Баденская, а ныне Императрица Елизавета Алексеевна, для герцогини всего лишь и невестка, но там хоть какие-то общие интересы могли бы быть.

— И какие достопримечательности имеются в Эмсе? — поинтересовался я у герцогини.

— Мягкий климат, чистый воздух и идеальные места для прогулок пешком и верхом, — с неким вызовом ответила Мария Павловна, словно защищала честь и достоинство именно своей малой Родины. — Ну и множество минеральных источников. Там даже княжеский Оранский купальный дом имеется, где можно принимать ванны в минеральной воде.

Вообще-то такого добра и в Российской империи хватает. Да что там далеко ходить — в том же Крыму можно посетить Евпаторию или Саки, где этой минералки хоть упейся, хоть утопись в ней. Другое дело, что отказать неудобно — герцогиня же от чистого сердца пригласила компанию составить. По крайней мере, я на это надеюсь.

А главное, нужно с Катей посоветоваться. О чём я и сказал.

— Князь, а вы разве не глава семьи? — прищурилась Мария Павловна. — Разве вы не единолично решаете все вопросы?

— Глава, — кивнул я. — Но у каждой головы есть шея. Куда она повернёт — туда и голова смотрит.

— Хороший афоризм, — рассмеялась герцогиня. — Нужно будет запомнить. Рада, что вы с княгиней принимаете совместные решения. В наше время это редкость.

— Да я сам в шоке, — ещё больше рассмешил я женщину.

Перед ужином я рассказал Кате о том, что герцогиня приглашает нас в Эмс. Оказалось, что посетить курорт Мария Павловна предлагала не только мне.

— И что думаешь? — спросил я у Екатерины.

— Не скажу, что купание в минеральной воде — это мечта всей моей жизни, но почему бы и не откликнуться на предложение? — после недолгого раздумья ответила жена. — К тому же нас это приглашение ни к чему не обязывает. Не понравится — сядем в самолёт и улетим в Россию.

— Знаешь, я примерно так же думал, — признался я Кате. — Тогда скажем герцогине, чтобы грузила свои вещи в гидроплан, а кареты отправляла в Эмс?

— А как ещё? Конечно, она с нами полетит. Не нам же с ней в её каретах три дня плестись. К тому же, если мы в Эмсе без Марии Павловны появимся, то где мы там остановимся, и что будем делать?

— На курортах всегда можно найти, где пожить несколько дней, даже в пик сезона. А чем заняться, мы с тобой точно бы нашли, — улыбнулся я вмиг покрасневшей жене.

В честь нашего отъезда был организован скромный ужин. Скромный не от того, что на столе было шаром покати, а потому что были только все свои.

Меня вновь поразили и тронули устои королевской семьи. В отличие от русских дворянских семей, дети спокойно называют отца папой, а друг друга просто по именам даже в присутствии посторонних.

А может семья короля уже не считает нас с Катей чужими? Хорошо бы, если так.

После ужина Фридрих Вильгельм III через адъютанта пригласил нас с женой в свой кабинет, чтобы лично попрощаться с нами перед отлётом.

Понятно было, что это формальность. Политическая любезность. Но кто мы такие, чтобы отказывать королям?

Кабинет оказался таким, каким и должен быть у государя: просторный и в тоже время строгий, полный бумаг, словно вся канцелярия переехала к королю поближе.

— Александр Сергеевич, Екатерина Дмитриевна, — приветствовал он нас, указывая на два кресла у камина. — Рад, что вы нашли время.

Мы сели и ожидаемо начался разговор ни о чём.

О погоде. О нашем путешествии из Крыма в Пруссию.

Чуть теплее король говорил о внуке, который уже делает свои первые шаги.

Наконец-то он собрался и решил сказать, то, для чего, собственно, нас и позвал:

— Я хотел поблагодарить вас заранее. За красители. Интересно получается — вы ещё не начали поставки, а я уже благодарю.

— Такова политика, — улыбнулся я. — Чем раньше выкажешь доверие, тем скорее начнутся и дела.

Король кивнул.

Его руки лежали на столе, пальцы были длинными, как у человека, который всю жизнь держал не то перо, то шпагу.

Екатерина, сидевшая рядом, заметила на столе очки.

Старые. С потёртыми дужками.

— Ваше Величество, — спросила она, чуть наклонившись вперёд, — простите за прямоту, но вы давно пользуетесь очками?

— К сожалению, да, — ответил король, прищурившись на неё. — Возраст. Никто не молодеет. Даже государи.

— И ваши врачи ничего не могут сделать?

— Что вы имеете в виду? — он немного нахмурился. — Лечение? Мне сказали, что лучшее лекарство от старческой дальнозоркости — это очки.

— Зрение можно откорректировать, — спокойно сказал я. — Если позволите, моя жена поможет вам. Без каких-либо вмешательств. Просто Перл.

— Это снова какая-то ваша магия? — уточнил король.

— Обычная работа с эссенцией Жизни, — ответила Катя. — Проверенная, безопасная и безотказная методика. Вспомните моего отца. Вы с ним в Москве встречались. Ещё год назад он себя не мыслил без очков, а сейчас даже не помнит каково это смотреть на мир сквозь стёкла.

Фридрих посмотрел на меня. Потом на Екатерину. Затем — на свои руки.

— Ну что ж. Раз вы сами предложили, и если это не опаснее, чем мой собственный врач, то почему бы и нет. Что мне для этого нужно сделать?

— Просто сядьте в кресле поудобнее, и закиньте голову вверх, — объяснила Катя, направляясь к королю, доставая по пути из своего браслета жемчужину.

Спустя несколько минут жена отошла от Фридриха, а он замер и до белизны в костяшках пальцев сжал подлокотники кресла.

Опустив голову, король посмотрел на Катю. Затем на меня. После перевёл взгляд на висящий напротив стола портрет покойной супруги и… заплакал.

Я уже собирался встать и выйти вместе с женой из кабинета, чтобы не смущать Фридриха в минуту его слабости, но он жестом руки остановил мой порыв.

— Простите меня, — промокнул король глаза платком. — Князь, ваша жена настоящая волшебница.

— Вообще-то она всё слышит, — чуть не рассмеялся я. — Можете ей это сами сказать.

— Простите, княгиня, — поднялся из кресла Фридрих и склонил голову. — Вы и, правда, творите чудеса. Что я вам должен за то, что вы избавили меня от очков?

— Как я могу просить вознаграждение у Вашего Величества, если обычным солдатам, матросам и офицерам я до этого помогала не за деньги, а просто, потому что могла?

Король уселся обратно в кресло и задумался. Неожиданно он встал, подошёл к книжному шкафу и достал из-за стеклянной дверцы старую книгу в кожаном переплёте.

На обложке не было никаких надписей. Только тиснёный герб неизвестного мне рода, да серебряные уголки, почерневшие от времени.

— Эта книга давно в моей семье и на протяжении веков уже не одно поколение Гогенцоллернов пытается понять, о чём в ней написано. К кому только не обращались мои предки за помощью. По слухам, даже в Ватикане только и смогли, что развести руками.

— Неизвестный или мёртвый язык? — выдвинул я предположение.

— Скорее смесь диалектов и наречий. Словно каждую мысль писал другой человек. В результате, о чём написано — не понятно.

Знакомая история. Дядя Фёдор, кот Матроскин и пёс Шарик тоже как-то раз, будучи в Простоквашино, писали письмо родителям мальчика. Кончилось тем, что родители при прочтении послания по очереди падали в обморок. Отец мальчика даже высказал предположение, что его сын теперь может спать на снегу из-за повышенной лохматости.

— А о чём хоть книга? — попытался я получить хотя бы какой-нибудь внятный ответ. — В общих чертах.

— Как мне сказали, в ней фрагментарно изложена теория одного из направлений магии, — услышал я ответ. — Но общая картина не складывается.

— И что нам сделать, если мы сможем расшифровать вашу книгу? — задал я очередной вопрос королю.

— Решите сами, — вручил Фридрих книгу Кате. — Вы отказались от вознагражденья, так примите это, как подарок.

Честно говоря, мутный какой-то этот Фридрих Вильгельм III. Всучил непонятную книгу, которую веками европейские умы не могут расшифровать. Типа, «на тебе, убоже, что мне негоже»*.

Нет, всё-таки надо было деньгами брать. Ну, или хотя бы эссенцией. В жизни не поверю, что у Фридриха нет запасов эссенции.

*Изначально выражение именно так и звучало. Здесь убоже это убогий, то есть бедняк, нищий человек.

Книга, подаренная нам Фридрихом Вильгельмом Третьим, мне показалась знакомой. Так и хотелось сказать — вот он тот недостающий фрагмент третьего тома от моего прадеда. Один и те же знаки, очень похожие пометки на полях, но у прадеда был перевод, а тут его нет.

Древних германских диалектов — вагон и маленькая тележка. Тут раньше, что ни город, то княжество, если на наши мерки их курфюрства и прочее переводить, вроде пфальф и маркграфств. И везде были свои заморочки с языком, законами и деньгами. Короче, вникать я в это не стал. Жена, нормально владеющая немецким, особой пользы с переводом не принесла.

— Поелику силы алчет немеряно, — показала она мне строчку под картинкой, которую смогла за час перевести, работая с древним словарём, который мы случайно нашли в букинистической лавке.

— Виктор Иванович, — вызвал я одну из своих галлюцинаций, откликающейся на Виктора Ивановича, к помощи которого давненько не обращался, — Тут я прямо вызов какой-то наблюдаю. Не желаете проявить лингвистический талант? — не спеша перелистал я древний талмуд, в котором невзирая на его грозный вид было всего-то шестьдесят четыре страницы.

Тульпы у меня любопытные, иногда сами подглядывают за тем, что происходит, а порой пропадают на долгое время. Но есть у них способность, текст они запоминают за доли секунды. Может, сканируют или ещё что, но это не важно. Зато я уверен, что нашёл лучшего переводчика в мире для крайне важной книги.

Отчего я посчитал её важной? Так тут всё просто. Как опытный русский пользователь, я никогда не читаю текст, ориентируясь, в лучшем случае, по картинкам. Хотя чаще всего при ознакомлении со всякими гаджетами предпочитаю метод интуитивного тыка. А вот картинки в книге, точней, схемы — очень и очень характерные. Если подумать, то речь в них идёт о формировании Перлов, связанных с Пространством.

Пространственная магия — штука необычная и неизведанная. Первым делом на ум приходят расширенные пространства внутри зданий, пространственные сумки, позволяющие переносить хренотонну всяких вещей и… телепорт.

— «Поелику силы алчет немеряно» — это ещё цветочки, — заметил через пару минут тульпа. — Тут дальше куда интереснее. Например, вот это: «Кровь земли в чаше из кости звёздной — ключ к вратам, что меж мирами». Похоже, ваш прадед не просто так собирал эти книги.

Я присвистнул. Звучало как инструкция по открытию портала. Причём, телепорт предполагался в другие миры.

— А полный перевод будет?– осторожно спросил я.

— Нет, — Виктор Иванович усмехнулся. — Тут не просто древние диалекты. Тут зашифровка. Видите эти значки на полях? Они повторяются в определённом порядке. Это либо шифр, либо… часть ритуала.

Лариса, которая до этого молча наблюдала и только слушала, подпиливая ноготки, вдруг побледнела.

— Вы уверены, что стоит копать в эту сторону? — спросила она. — Если Книга действительно о пространственной магии, то это не просто теория. Кто-то уже мог попробовать. И, возможно, что-то пошло не так.

Я задумался.

— Виктор Иванович, — сказал я твёрдо. — Нам нужен полный перевод. И… список того, что понадобится для проверки этих схем.

Тульпа ухмыльнулся.

— Ну что ж. Тогда начнём с самого простого. Нам понадобится чаша из метеоритного железа. И, кажется, она у нас есть.

— Откуда?

— Помните, в тайной комнате питерского особняка железный кубок на полке стоял. Вы ещё в затылке чесали, размышляя, что она там делает.

— … Ты это заранее знал? — спросил я подозрительно.

Виктор Иванович лишь загадочно улыбнулся.

И тут до меня начало доходить: а что, если эта Книга попала ко мне не случайно?

— На вашем месте я бы не стал замахиваться на порталы между мирами, если у вас где-то не припрятана атомная электростанция. Даже рассуждая чисто теоретически трудно представить, что в этом мире достаточно сил для такой магии. Зато порталы на небольшие расстояния, скажем, в тысячу километров, могут оказаться вполне достижимыми.

Переселение в игровой мир — сбылась мечта идиота?

Магия? — Беру! Искра Творца? — Пригодится, я стану богом этого мира!

А какие здесь распутные девки…! https://author.today/work/246882

Серия озвучена!